Всякий (каждый, любой) человек – «горе луковое» (горе лукАвое – высосанное из пальца). Человек жив лишь в той мере, в какой у него есть это лукАвое горе. Человек может жить только в людях, у которых он черпает "себе" это лукАвое горе. Люди щедро делятся «собой» - лукАвым, насквозь придуманным, вымышленным, несуществующим горем друг с другом.
«Один человек старается огорчить другого человека» - старается поддержать другого человека в его «лУковом горе» (в иллюзии его жизни на Земле).
«Вы - соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям.»
Соль – горечь (вкус). Чем горче, тем вкуснее. Без горечи жизнь пресна, бес-вкусна, не имеет никакой ценности. Человек, люди - горечь. Если люди перестанут огорчать друг друга, то их (людей) придётся выбросить вон.
Люди - ценность (вкусность) для вас только в той мере, в какой они вас огорчают (оскорбляют, ненавидят, бьют, калечат, …) - "любят" вас. В ответ (в благо-дарность) вы "любите" (огорчаете) людей.
Почему один человек старается огорчать ("любить") другого человека? Чтобы насытиться "любовью" - горечью, солью земли. Стать счастливым - сытым горечью, сытым "любовью" по самое не хочу. А "сытый голодного не разумеет". Сытый свободен от "любви" - от соли, от горечи (от жизни на Земле). "Съесть пуд соли" – съесть пуд любви земной.
"Сижу тихонько я в стороне, Кричат им: «Горько!», а горько мне. Ах, как мне горько, ах, как мне горько, Что это «горько» кричат не мне..."
Люди - твои личные, уникальные, индивидуальные образы и подобия. Таких образов (подобий), какие есть у тебя (в твоей голове), нет больше ни у кого. Ты представляешь людей (и прочие твои твари – твои образы) такими, какими их никто, кроме тебя, не представляет (не видит).
Люди (и весь твой мир) есть такие (какими ты их видишь) только в твоей голове. Никакой связи с другой (чужой) головой у тебя нет. Ведь у тебя только одна голова на плечах. Никакого взаимопонимания с другими (отдельно существующими людьми) у тебя нет (и быть не может). У людей нет никакого взаимопонимания вообще, а значит им нечего терять.
У людей (у твоих образов и подобий) есть только ты – их диктатор, деспот, тиран. Люди без твоей воли (без твоего представления о них) не могут даже пальцем пошевелить. «На всё твоя воля». «Без твоей воли даже травинка не шелохнется».
Поэтому всё взаимопонимание людей (которых как таковых вообще не существует) есть лишь в том виде, в каком ты его себе представляешь, занимаясь самообманом, само-одурачиванием.
Это твоё представление о взаимопонимании людей (которых, по сути, нет) полностью в твоей власти. Люди (в этом твоём сновидении о них) потеряют взаимопонимание в том случае, когда тебе так за-благо-рассудится - так представится, так увидится, так взбредёт в голову, так приснится.
Ты («Я») - человек, который должен сидеть ниже травы и молчать тише воды. Но как только ты начинаешь так (правильно) вести себя, так сразу от людей в твоём окружении не остаётся никого (ни одного человека).
Люди в твоём окружении есть строго в той мере, в какой ты (много) говоришь, выпячиваешь свою глупость и надоедаешь людям. При твоём (твоего ума) умолкании люди тут же (мгновенно) растворяются в воздухе и исчезают. О чём это говорит? О том, что все (без исключения) люди - твоя глупость и надоедливость не людям, а самому себе.
Все люди - проекции твоего ума, которые без твоего глупого разговора (без внутреннего диалога) обойтись абсолютно никак не могут. У тебя поэтому есть выбор - либо ты говоришь, выпячиваешь (вставляешь в людей) свою глупость, либо ты оказываешься в абсолютном уединении на (седьмом) Небе.
Поскольку тебе жить ещё не надоело, постольку ты надоедаешь самому себе в образе людей и прочих мерзких тварей - проекций твоего ума на абсолютно пустое (насквозь святое) место.
Либо ты глупишь из последних сил, либо автоматически возносишься на Небеса. Третьего не дано. Только на Небесах (в счастливом небытии) ты мужественно исполняешь свой долг - сидишь ниже травы и молчишь тише воды.
«Тогда Иисус возведен был Духом в пустыню, для искушения от диавола ((=от болтовни его собственного ума)), и, постившись сорок дней и сорок ночей, напоследок взалкал.»
Иисус сорок дней и сорок ночей сидел ниже травы и молчал тише воды. Но потом всё же сглупил - начал много говорить, выпячивать свою глупость и надоедать людям, которые появились в этой пустыне из ниоткуда (как грибы после дождя).
Ты ("Я") - Персефона в царстве мёртвых (в сновидении твоего разума). Все люди вокруг тебя - твои умершие родственники ("братья и сестры"). Поскольку ты веришь в то, что они - живые (а не мёртвые), они (персонажи твоего сновидения, которое ты называешь своей жизнью) руководят тобой.
Все люди вокруг тебя сделаны (сотворены) по образу и подобию твоему. Все они, по сути - твои (яблони) дети (яблоки). «Яблоки от яблони не далеко падают».
Тобой (родоначальником, родиной-матерью) руководят твои мертворожденные дети (сукины дети). У тебя к ним (к мертвецам) привязанность (любовь), ты от них (от зомби) зависишь. Тебе приходится им подчиняться. В противном случае (при неподчинении мертвецам) ты автоматически просыпаешься из сновидения о твоей жизни и от твоей жизни не остаётся камня на камне.
"Хочешь жить - умей вертеться" - умей подчиняться своим галлюцинациям, призракам, привидениям, миражам. "Партия умерших родственников - наш рулевой".
"Многие мужчины чувствуют себя слабыми и ничтожными рядом с женщинами и стараются им за это отомстить. Бьют их, унижают, оскорбляют, бросают, предают из-за своей слабости и несовершенства."
Любой мужчина - никто и ничто, «дух святой». Мужчина рядом с женщиной - его (духа святого) разделение на-двое, на две половинки. Мужчина без женщины - целый, самодостаточный, удовлетворённый, спокойный, прозрачный, невидимый, бесплотный (чистый, неосквернённый, неомрачённый дух). Мужчина рядом с женщиной - разрезанный (лишь в его уме) на две враждебные половинки.
Женщина - признак осквернения, омрачения духа. Рядом с женщиной мужчина какой? Инфантильный, импотентный, злой. Мужчина злится на женщину - на своё отражение в зеркале. Но до поры, до времени (до "сейчас") ничего не может поделать - не может избавиться (спастись) от этого разделения на-двое. Мужчине приходится какое-то время жить в этом униженном, подавленном состоянии - в потемнении рассудка, помрачении разума. Мужчина чувствует себя глубоко униженным, осквернённым женщиной. И поэтому вынужден так или иначе мстить женщине за его унижение, осквернение. Но женщина, как известно - «крепкий орешек».
Настоящий мужчина (чистый дух) не обращает на женщину никакого внимания - видит всех женщин на-сквозь. Женщина для настоящего мужчины не существует. И тогда женщина растворяется в воздухе, улетучивается, исчезает.
«Вот — въезжает в город он... Вдруг раздался легкой звон, И в глазах у всей столицы Петушок спорхнул со спицы, К колеснице полетел И царю на темя сел, Встрепенулся, клюнул в темя И взвился... и в то же время С колесницы пал Дадон — Охнул раз, — и умер он. А царица вдруг пропала, Будто вовсе не бывало...»
- До мужчины на-конец дошло (как до жирафа, как до утки - на третьи сутки), что никакой женщины, как таковой, нигде нет. Есть лишь проекция его (мужчины) ума на абсолютно пустом месте.
«Мужчины бьют женщин, унижают, оскорбляют, бросают, предают из-за своей слабости и несовершенства»
Вот именно - из-за своей слабости и несовершенства. Настоящий (совершенный, зрелый, сильный, потентный) мужчина побеждает женщину абсолютным безразличием и равнодушием к ней.
«Чем меньше женщину мы любим, Тем легче нравимся мы ей И тем ее вернее губим…»
Инфантильный (глупый, неразумный) мужчина уделяет женщине внимание - бьёт женщину, унижает, оскорбляет, бросает и поднимает, предаёт (меняет одну женщину на другую).
Инфантильному (глупому, неразумному) мужчине приходится вести поединок со своим отражением в зеркале, с проекцией своего ума, со своей галлюцинацией. До победного (счастливого) конца - до исчезновения женщины (Медузы Горгоны) и всего женского. Только отсутствие женщины (=отсутствие разделения мужчины на-двое) делает мужчину счастливым, целым, удовлетворённым, чистым, неосквернённым, совершенным.
Для женщины (для фантома, для тульпы) существование (в каком-то смысле) чрезвычайно болезненно. Поэтому женщина всю её призрачную жизнь ждёт кого? Принца, который женщину от этой её мучительной жизни спасёт.
«Хоть поверьте, хоть проверьте, Но вчера приснилось мне, Будто Принц за мной примчался, На серебряном коне. ... А когда мой сон растаял, Как ночные облака, На окне моем стояли, Два хрустальных башмачка.»
Инфантильный мужчина (Иванушка-дурачок) не помогает, а всячески вредит женщине именно тем, что обращает на неё своё (пристальное) внимание. И только Принц (Иван-царевич) милосерден к женщине - абсолютно безразличен и равнодушен к ней.
Женщине нужно совсем немного - "ничего" (ничего не нужно). Женщина довольна и счастлива только при абсолютном безразличии и равнодушии к ней мужчины (Принца). У женщины абсолютная непереносимость (нетерпимость) к мужскому вниманию.
"Персей, сражающийся с Финеем и его соратниками" Лука Джордано
Луна светит отражённым светом. «Под луной» - в отражённом свете. А кто (невидимый) источник света? Ты («Я»). Твой (вечный) свет падает на луну, отражается и возвращается к тебе в виде временного, тленного образа (лика) луны. Иначе говоря, твои глаза (твой ум-разум) рисуют тебе луну и всё прочее. А тебе кажется, что свет от луны попадает в твои глаза.
Луна – твоё (нарисованное тобой "себе") лицо. Под (за) твоим лицом (=за луной, под луной) ничего нет. Ты ("Я") пребываешь всегда в прямо-противоположной стороне от твоего лица. Твоё лицо – где-то «там» (в прошлом и будущем), а ты всегда где-то «здесь» (и «сейчас»).
Луна (твоё лицо) – изменчивая голограмма. Источник этой голограммы – Ты («Я»), невидимый никому. У тебя нет вечного (неизменного) лица – нет ни одной вечной ценности (поскольку ты сам рисуешь их себе) – они все рисованные, искусственные, ненастоящие, тающие, гниющие, воруемые.
Вечное пребывает не под (не за) луной, а (в каком-то смысле) перед (над) луной. Твоё лицо ("луна") - (в одном из представлений) призма, в которой твой (незримый, неизменный, вечный) свет преломляется и становится видимым - тленным, изменчивым, непостоянным.
"Под луной" - пред твоими очами. Пред твоими очами, пред твоим лицом ("ликом божьим") нет ничего вечного. Всё сгорает, не выдерживая твой пристальный взгляд. Твой взгляд смертоносен (тлетворен) для всего "живого" - для всего нарисованного тобой.
Ты и рожаешь из самого себя (рисуешь, вспоминаешь) всё видимое, и умертвляешь (стираешь, забываешь) всё видимое (поглощаешь в самого себя обратно). Под Тобой (под вечным "ничем") нет ничего вечного. Вечное "ничего" - ты, один-единственный. Кроме Тебя (вечного "ничего") ничего вечного нет.
"Ничто не вечно под Луной" - ничто не вечно под Лицом Твоим (под лицом вечного "ничего").
Если ты – «Я» (называешь себя именем «бога»), то ты не такой, как все. Ты – «бог», единственное живое «существо» в этом твоём подземном царстве мёртвых – в твоём сновидении о твоей жизни в людях в образе человека.
Все остальные люди (и прочие твари) – буквально мёртвые. Это значит (образно говоря), что они только рот открывают, а говоришь в них ты. Они (все люди, кроме тебя) – абсолютно без-мозглые. Они - есть лишь твои мысли о них. Они есть, лишь пока ты думаешь о них.
Они практически не живут (и не рождаются, и не умирают). Но (поскольку тебе так нравится) тебе кажется, что они «живые» (рождаются, живут, умирают). Тебе нравится верить в твои собственные сказки (басни). Ты так (самозабвенно) играешь в "дочки-матери". "Чем бы дитя ни тешилось - лишь бы не плакало".
Ты (фактически) бессмертный, вечный (не рождаешься и не умираешь). Тебя здесь просто некому убивать. Ты абсолютно один, как и положено Абсолюту - сновидцу. Именно поэтому единственное здесь (в сновидении) занятие, потеха, развлечение для тебя – пытаться всяко-разно умиротворить, успокоить, утешить «себя» ("лик божий").
"Я умиротворил сам себя, чтобы проснуться" (Suicide Guy)
Но как тебе умиротворить «себя»? Для этого ты должен умиротворить (обожествить, съесть, проглотить в «себя») всех людей - твои миражи, призраки и привидения, зомби. Это не так-то просто. Тебе за одного умиротворённого (съеденного), двух неумиротворённых дают. И тогда твой лик просто так или иначе меняется - происходит "преображение господне". И количество людей растёт в геометрической прогрессии.
Поэтому ты можешь умиротворять людей не прямо (и непосредственно), а опосредованно – через твоё представление о «себе». Все люди (весь мир) – голограмма, источник которой – твоё представление о «себе». Поэтому если ты умиротворишь, успокоишь «себя» (твой человеческий образ, лик) - "потеряешь человеческий облик", то этим самым ты умиротворишь всех людей (сразу, всем скопом - "без шума и пыли").
"Понял! Начинаю действовать без шума и пыли по вновь утвержденному плану"
По правде говоря, сладкой ягоды вообще нет. Вся ягода - горькая. Ягода бывает сладкой в предвкушении (в мечтах), а не в реальности. Жизнь человека на Земле - бочка дёгтя, в которой нет ни одной ложки мёда.
Поэтому человеку ничего не остаётся, как кормить себя надеждой (мечтой). Как только человек останавливает в этом мечтании (=в питании сладкой ягодой), он «умирает» (останавливается в жизни - в питании горькой ягодой).
Таким образом, нет не только ничего сладкого - нет и ничего горького. Вся горечь - обратная сторона сладкой мечты. Как только человек перестаёт мечтать о лучшем (=останавливается в пожирании сладкого), так сразу в его жизни исчезает всё горькое.
Горстка сладкой ягоды и два ведра горькой ягоды - две стороны одной медали (две стороны одной и той же ягоды). Например, женщина для мужчины - горстка сладкой ягоды и два ведра горькой ягоды. Поскольку "настоящий мужчина" (Принц) отказывается от горстки сладкой ягоды (=от мечты о женщине), ему не достаётся и два ведра горькой ягоды (=реальная жизнь с этой женщиной в браке).
"Не пей, Иванушка, из копытца (из женщины) - козлёночком станешь."
«Вкушая, вкусих мало (=нисколько) меду и се аз умираю».
На женщину можно только смотреть, а есть (трогать) женщину нельзя. Хотя бы потому, что женщина - неуловимый мираж (радуга).
"И заповедал Господь Бог человеку, говоря: от всякого дерева в саду ты будешь есть, а от дерева познания добра и зла ((=от женщины)) не ешь от него, ибо в день, в который ты вкусишь от него, смертью умрешь."
- На женщину где сядешь, там и слезешь.
«Побежал он на перрон, Влез в отцепленный вагон, Внес узлы и чемоданы, Рассовал их под диваны, Сел в углу перед окном И заснул спокойным сном. * «Это что за полустанок?» — Закричал он спозаранок. А с платформы говорят: «Это город Ленинград». * Он опять поспал немножко И опять взглянул в окошко, Увидал большой вокзал, Почесался и сказал: «Это что за остановка — Бологое иль Поповка?» А с платформы говорят: «Это город Ленинград». * Он опять поспал немножко И опять взглянул в окошко, Увидал большой вокзал, Потянулся и сказал: «Что за станция такая — Дибуны или Ямская?» А с платформы говорят: «Это город Ленинград». * Закричал он: «Что за шутки! Еду я вторые сутки, А приехал я назад, А приехал в Ленинград!» Вот какой рассеянный С улицы Бассейной!»
"Я вернулась в мой город, Знакомый до слез, до прожилок, До детских припухших желез. Я вернулась сюда, так глотай же скорей Рыбий жир ленинградских ночных фонарей..."
