Рабби Ицхак из Ворки рассказывал следующую историю: «Однажды мы были в дороге с моим святым учителем рабби Давидом из Лелова и остановились на ночлег в городке далеко от наших мест. Вдруг какая-то женщина выскочила на улицу и набросилась на рабби Давида с побоями. Ей показалось, что она увидела своего бывшего мужа, который бросил ее много лет тому назад. Через несколько мгновений она осознала свою ошибку и разрыдалась.
“Не надо плакать, – сказал ей рабби Давид. – Ведь ты била не меня, а своего мужа”. И добавил тоном ниже: “Как часто мы набрасываемся на человека по ошибке, приняв его за кого-то другого”».
Внук: Андрей Пирокинезис образ - личностное сходство
Описание единой кухни-перехода Андрея и Бориса Рыжего.
Это не просто кухня — это место, где границы между временами и личностями стираются, где "мета" внук и "мета" дед могут «встретиться», просочиться в объективную реальность, через массу общего прожитого субъективно: предметы, атмосферу, видением мира и потоком «над» воспоминаний.
Пространство
Одна из удачных генераций по атмосфере 6\10.
Тип дома: Петербургская "сталинка" или кирпичный дом 1950-х — с высокими потолками, широкими подоконниками, массивными дверями, чтобы сохранить дух эпохи Бориса и добавить уюта, который ценит Андрей.
Планировка: Кухня-гостиная, где пространство не разделено чётко, а плавно перетекает из одной зоны в другую. Окно большое, с видом на двор-колодец, где ночью гуляют коты и хорошо видно звёздное небо, крупно мерцают звёзды.
Свет: Мягкий, тусклый, от настольной лампы и уличных фонарей за окном. Всё в полутенях, что создаёт атмосферу, побуждающую на размышления. Даёт возможность полёту фантазии обратить тёмное, неосвещённое пространство двора в цветную воспроизводимую фантазию/картину/воспоминание. От света все стеклянные поверхности в помещении становятся более зеркалами, чем стёклами. Андрей легко видит свои отражения, что раскрывает и объясняет переходы между сценами. Это переключение на созерцание, над» состоянием (феноменология) благодаря настроению, атмосфере, шуму эфира из приёмника, звёздам, что хорошо видны.
Ключевые детали-переходы
Гитара Андрея — стоит у стены или на старом стуле, на ней Андрей иногда перебирает струны. На гитаре есть выжженный портрет Бориса. Он окрашен золотыми и серебряными нитями. Это не просто инструмент, а артефакт, связывающий поколения.
Часы на руке — старые, возможно, с потёртым ремешком. «Полёт» времён деда Бориса Рыжего. Иногда Андрей снимает их и кладёт рядом с блокнотом, как символ времени, которое начинает течь иначе, когда он без них. Символический отказ от привычного кольца времени и выход вовне рамок. Переход в состояние наблюдателя – творца.
Фото — в рамке, крупное, на полке: Борис с матерью, в интерьере старой советской кухни, где всё просто, но по-домашнему.
Радио — старое, советское, с характерным шипением. Иногда ловит музыку или голоса, но чаще просто фоновый шум эфира, на который Андрей медитативно настраивается, уходит в себя, позволяя памяти и ассоциациям всплывать без фильтра.
Окно — ночью Андрей сидит у окна, смотрит на двор, где мелькают коты, и на небо, где "рассыпались звёзды, что иногда до мурашек похожи на пряжки от ремней". Это окно — портал в другой смысловой слой, в пространство памяти и песни.
Стол — на нём блокнот с черновиками, чашка с недопитым чаем, несколько книг — среди них томик стихов Бориса Рыжего, возможно, с пометками на полях.
Атмосфера — лёгкая небрежность, смешение эпох: рядом с современным ноутбуком MacBook — советская пепельница с окурками Chapman Red и пачкой рядом.
[Куплет 1]
Андрей курит на кухне, возле окна, вечер. Делает затяжку, бросает взгляд на фото, на гитару, на приёмник.
00:16 От отца мне достался приёмник — я слушал эфир 00:19
Аккуратно протирает часы. Они лежат рядом с блокнотом, ноутбуком, пепельницей с окурками, пачки сигарет.
00:19 А от брата остались часы, я сменил ремешок 00:23
Усмехается мысли, которая приходит, поворачивается к окну
И носил, и пришла мне догадка, что я некрофил 00:27
Смотрит на вечерний двор, в отражении оконных стеклопакетов видит множество своих отражений
И припомнилось шило и вспоротый шилом мешок 00:31
Когда фокусирует взгляд на отражениях, в одном из них смутно видно Антона Шило, который вспарывает горло человеку в мешке на фоне чёрного Гелендвагена.
Мне осталась страна — добрым молодцам вечный наказ 00:34
Замечает, проезжающий через двор, тонированный бандитский Гелендваген.
Семерых закопают живьём, одному повезёт 00:38
Снова смотрит на отражения, затем сквозь, на улицу.
И никак не пойму, я один или семеро нас 00:42
Мерцание лампочки, взгляд вздрагивает и фокусируется на гитаре
Вдохновляет меня и смущает такой эпизод: 00:46
Вспоминает, как на этой же кухне, на его месте сидел дед с гитарой в руке, рядом была мать
Как Шопена мой дед заиграл на басовой струне 00:50
Дед смотрит в затылок молодой женщине, которая готовит, на полу сидит ребёнок 8 лет, наблюдает за ними
И сказал моей маме: «Мала ещё старших корить 00:54
Бросает взгляд в окно, замечает отражение ребёнка, который наблюдает, в стеклопакетах
Я при Сталине пожил, а Сталин загнулся при мне 00:57
Дед с лёгкой печалью и улыбкой, мудростью в глазах, смотрит на отражение ребёнка, который чем-то увлечён, но говорит женщине
Ради этого, деточка, стоило бросить курить»: 01:01
Через отражение лица ребёнка переход на типичный советский рынок 1932 года. Идёт молодой Борис за руку с девчушкой - дочерью
Ничего не боялся с Трёхгорки мужик. Почему? 01:04
К ним подходит классическая цыганка, протягивает руку и начинает что-то говорить, обращаясь мужчине
Потому ли, как думает мама, что в тридцать втором 01:08
Во время своего монолога цыганка и девушка видят, как мужчина от удивления и осознания слов цыганки делает шаг назад и крепче берёт дочь за руку
Ничего не бояться сказала цыганка ему 01:12
Глаза мужчины наполняются слезами
Что случится с Иваном — не может случиться с Петром 01:16
Мужчина протягивает цыганке мятый рубль, его взгляд более не удивлён, глаза слегка красные от скупых мужских слёз, выражение лица становится стальным и уверенным, будто он принял решение
Не может случиться с Петром 01:19
[Припев]
– происходит во время припева Андрей приходит в себя от воспоминания. Делает затяжку, стряхивает пепел в пепельницу. Отражение в стеклопакете «растворяет» последний кадр: Вид деда с матерью и цыганкой на рынке. Его отвлекает от воспоминания событие. Он видит падающую комету. Переводит взгляд на котов, проходящих по двору, на границе света от фонарей и тьмы ночи. Один из котов, почувствовав взгляд, смотрит на Андрея, камера пульсацией меняется местами. Теперь мы видим вид из двора, от первого лица кота. Вид здания, окна, света из кухни, Андрея, с сигаретой, который смотрит из окна на двор и кота. Кот переводит взгляд на звёздное небо
Андрей приходит в себя от воспоминания.
А здоровья осталось на несколько тысяч затяжек 01:24 И ночные коты местный дворик обходят дозором 01:27 Вот рассыпались звёзды солдатских начищенных пряжек 01:31 Им время настало спаяться единым узором 01:35 А здоровья осталось на несколько тысяч затяжек 01:39 И ночные коты местный дворик обходят дозором 01:42 Вот рассыпались звёзды солдатских начищенных пряжек 01:46 Им время настало спаяться единым узором (Единым узором) 01:51
Кот переводит взгляд на звёздное небо
[Куплет 2]
Камера разворачивается, вид сверху на парк рядом с домом
Через парк по ночам я один возвращался домой 01:55
Мы видим прихрамывающего Андрея, который быстро проходит во двор, заходит в подъезд. Из окна кухни его видит жена, бежит от окна, встречать Андрея.
Если б всё описать, что дорогой случалось со мной — 01:59
Мы видим Андрея и Жену на кухне, жена обтирает ссадины на лице Андрея. Андрей рассказывает о своих приключениях.
Скольких спас я девиц, распугал похотливых шакалов 02:03
В процессе взаимодействия Андрей закуривает сигарету.
Сколько раз меня били подонки, ломали менты — 02:07
Жена целует Андрея в лоб.
Вырывался от них, матерился, ломился в кусты 02:11
Гладит по голове, прижимая к себе.
И от злости дрожал. И жена меня не узнавала 02:14
Жена берёт Андрея за руку, уводит в спальню.
В этом виде. Ругалась, смеялась, но всё же, заметь 02:18
Андрей и жена приходят в спальню, он ложится на кровать. Жена садится рядом. Из окна видно звёзды, пролетает комета. Андрей закрывает глаза.
Соглашалась со мною, пока не усну, посидеть 02:22
Камера переходит на вид из окна от лица Жены, видны звёзды, стеклопакет подсвечивается тёплым светом золота от уличных фонарей, светом от ночника возле кровати.
Я, как бог, засыпал, и мне снились поля золотые 02:26
В отражении стеклопакета всплывают очертания райского сада, камера вплывает в эту проявляющуюся проекцию.
Вот в сандалиях с лирой иду, собираю цветы… И 02:29
Возле Дерева с райским яблоком сидят Аполлон и Дионис, пьют вино.
Вдруг встречается мне Аполлон, поэтический бог: 02:33
Аполлон замечает Андрея. Андрей держит в руках букет цветов, за спиной гитара из квартиры. Портрет Бориса пульсирует золотом. Аполлон обращается к Андрею, Дионис не отпивает подношенный к губам бокал с вином, удивляется, смотрит на Андрея.
«Хорошо сочиняешь, да выглядишь дурно, сынок» 02:37
[Куплет 3]
Начинается трансформация. Андрей вибрирует на вылет из тела, будто выдавливаемый проявляющим себя Борисом. Дед садится на корточки, снимает со спины гитару. Выжженный портрет Бориса меняется на портрет Андрея
Закурю, да на корточках, эдаким уркой отпетым 02:41
Каждое слово сказанное Дедом вибрирует, создавая позади него проекцию выхода из тела Андрея, говорят синхронно, когерентно.
Я покуда живой, не нужна мне твоя болтовня 02:45
Оба синхронно закуривают, но сигареты разных фирм по соответствию эпох, но спичкой.
А когда после смерти я стану прекрасным поэтом 02:49
Дед бросает сигарету, берёт в руки гитару, Андрей делает ещё затяжку, выдыхает дым.
Для эпиграфа вот тебе строчки к статье про меня: 02:52
Во время произнесения эпиграфа райский сад наполняется красноватым ветром, двигающимся со спины Бориса в сторону Богов. Райское древо трепещет, яблоко падает. Его ловит Дионис не глядя, надкусывает. Атмосфера становится ближе к апокалиптической с преобладанием более красного огненного цвета. Глаза Деда начинают излучать золотой тяжёлый свет. Каждый удар бита далее это пульсация этого света, при произнесении эпиграфа. Глаза Андрея пульсируют также, но серебряным светом. Ощущается божественность в лице пришедших гостей, Боги из сада смотрят с удивлением.
Снег идёт и пройдёт. И наполнится небо огнями 02:56 Пусть на горы Урала опустятся эти огни 03:00 Я прошёл по касательной, но не вразрез с небесами 03:04
Золотая и, соответственно серебряная слеза собирается во внешнем уголке левого глаза Андрея и Бориса.
В этой точке касания песни и слёзы мои 03:07
[Аутро]
Камера фокусируется на серебряной слезе, сформировавшейся от пережитого опыта потока Андрея. Сменяется к крупному плану Андрея. Андрей курит на кухне, возле окна, вечер. Сигарета докурена, он бросает её в пепельницу.
А здоровья осталось на несколько тысяч затяжек 03:11
Подвигает к себе блокнот, берёт карандаш. Слеза скатывается, падает на блокнот.
Я прошёл по касательной, но не вразрез с небесами 03:16
Камера показывает, как растворяется воспоминание о райской прогулке в стеклопакете.
В этой точке касания несколько тысяч затяжек 03:19
Андрей пишет в блокноте: «От отца мне достался приёмник — я слушал эфир»
Промпт: A smartphone rests on a dark wooden surface, with a glowing blue deer emerging from its illuminated screen. The deer's antlers transform into flowing magical tendrils that extend upward, while multiple luminescent blue butterflies float around the device. Ethereal smoke and energy effects swirl throughout the scene in shades of bright blue. The entire composition is illuminated by intense blue light that contrasts against the dark background, highlighting the mystical elements and creating depth in the scene. High-contrast digital art photography with dramatic lighting and glowing effects against a dark background.
В психоанализе перенос (или трансфер, от нем. Übertragung, англ. transference) — это процесс, при котором бессознательные чувства, желания и конфликты, изначально направленные на значимые фигуры из прошлого (например, родителей), переносятся на аналитика или другого человека в текущих отношениях.
В психоанализе ведущее значение отводится содержанию трансфера (какая фигура и какой тип отношений переносится), для продвижения терапии его пытаются усилить, взрастив невроз трансфера, а затем проработать на основе интерпретаций теории психоанализа.
Гештальт-терапевт, в отличии от психоаналитика, не поощряет и не взращивает трансфер намеренно. Вместо этого в терапии предлагается сфокусируется на том, что может быть познано "здесь и теперь". Во главу угла ставится непосредственный контакт, прямые взаимодействия и процесс осознания нарушений контакта с терапевтом (и\или с кем-то из значимых фигур).
В гештальт терапии перенос трактуется более широко, чем в психоанализе, в частности, как структурирование настоящего по образу и подобию прошлого и работают с ним, как с одним из видов сопротивления- проекцией.
Иными словами, ведущим аспектом в терапевтических отношениях в психоанализе является перенос, а в гештальт терапии- контакт. И то, и другое- не феномены, а гипотетические представления, абстрактные понятия, используемые для описания и объяснения наблюдаемых феноменов.
Жан-Мари Робин, клинический психолог, гештальт-терапевт, один из создателей Европейской Ассоциации Гештальт-терапии, на семинаре «Современные теории гештальттерапии», отвечая на вопрос о трансфере, говорил об этом так:
Вопрос: Жан-Мари, как ты воспринимаешь и как работаешь с контрпереносом?
Ж.-М. Рабин: Очень сложный вопрос. Потому, что понятия «перенос» и «контрперенос» принадлежат к другой системе размышлений. Но я могу легко выкрутиться, напомнив тебе, что перенос и контрперенос это понятия из концепции, которая исходит из неосознаваемого. Так, что если уточнить твой вопрос, то он звучит так: Жан-Мари, что ты делаешь с тем, что не осознаешь во время сеанса. Ответ: не знаю. Но чтобы так не провоцировать ситуацию, я отвечу подробнее.
Концепция «трансфера» сильно менялась в процессе эволюции, до такой степени, что, на мой взгляд, сегодня можно сказать о ней значительно меньше, т.к. она затрагивает почти все, что происходит в аналитических отношениях. Что такое перенос, — это репродукция схемы детских переживаний, которую переместили в отношения аналитика и пациента. Это методологический выбор, который делает аналитик, — считать то, что происходит между ним и клиентом репродукцией, воспроизведением. Пытаясь анализировать то, что происходит между ним и клиентом, он анализирует то, что происходило в предыдущих отношениях клиента и наоборот, и что тоже верно, анализируя то, что происходило до этого в отношениях его клиента, он может понять то, что происходит сейчас. Если схематически представить вещи, то вот так я понимаю психоаналитический перенос.
И самое главное не надо путать перенос и невроз переноса. Перенос в неосознаваемом состоянии существует во всех абсолютно отношениях. Вот я иду покупать хлеб и можно сказать, что между мной и продавцом есть перенос. Невроз переноса, это систематизация, одобрение, поощрение для того, чтобы развить этот феномен усилить его, пытаться его систематизировать, чтобы можно было провести анализ. Это основной принцип психоаналитического лечения. Можно сказать, что это методологическая категория.
В качестве гештальттерапевта, мой выбор – это не принимать как должное то или это. Мой выбор состоит в том, чтобы непосредственно работать над тем, что происходит между мной и клиентом. Каким образом он настраивает контакт, и каким я, каким образом этот контакт рвется или нарушается, не пытаясь изначально считать, что мы находимся в ситуации репродукции или повторения. Я работаю в первую очередь с данным контактом и, возможно, пользуясь случаем этой работы мы откроем, узнаем вместе, я и мой клиент, что есть повторения в некой схеме, которую он, возможно, знает и уже переживал. Но в тот момент надо воспринимать это как следующее за контактом, а не как то, что определяет контакт. Это одна из возможностей.
Я думаю, что позиция гештальттерапевта здесь будет противоположна позиции психоаналитической, потому, что вторая больше поощряет перенос для того, чтобы была возможность анализировать. В гештальттерапии мы скорее попытаемся убрать как таковой перенос из ситуации, так как для нас, понятие переноса – это некий вид экрана, барьер препятствующий контакту. Если есть некое отношение, где пациент что-то переносит, то это для него способ избежать контакта со мной, а скорее быть в контакте с теми участниками его истории, а не со мной.
Контрперенос в психоаналитической традиции – это мой неосознаваемый ответ на трансфер, который идет от пациента. Например, если клиент пытается манипулировать нашими с ним отношениями, таким образом, что я его отвергаю, как, например, его отец мог отвергать, контрперенос — это мой ответ на такую попытку манипуляции, моя неосознаваемая реакция. Для того, чтобы была возможность играть с этими понятиями переноса и контрпереноса, на мой взгляд, пришлось бы проводить очень длинный персональный психоанализ, который позволил бы понять большую часть того, что клиент для себя не осознает, и осознать свои неосознаваемые методы реагирования.
Я абсолютно согласен с высказыванием одного психоаналитика, который говорил, что трансфер существует только в ситуации психоанализа и неосознаваемое существует только в психоанализе. Только психоаналитическая ситуация создана для того, чтобы понять и работать с переносом. Но позиция гештальттерапевта не создана, чтобы работать с переносом.
Вопрос: уместно ли сказать, что контакт бывает только в гештальттерапии?
Ж.-М. Рабин: однажды один психоаналитик мне сказал: «Я не могу верить в гештальттерапию, т.к. вы не работаете с неосознаваемым, а я ответил: «Если хочешь, чтобы я тебе симметрично ответил, (что не имеет смысла), то это так, я не верю в психоанализ, потому, что вы не работаете с построением конструкции гештальта». Т.е. если вы рассмотрите как живут люди, то вы увидите, что они постоянно находятся в процессе построения и разрушения гештальтов. Но, опять же, не надо путать луну с пальцем который на него показывает. Это не имеет смысла, это теоретические построения, которые имеют какую-то степень применимости и соответствия.
Любимость и ценность женщины для мужчины прямо пропорциональна её далёкости и недоступности. Как только женщина перестаёт быть далёкой и недоступной, так сразу она перестаёт быть любимой. Любовь - разлучница. Любовь между двумя "половинками" есть только в некоторой разлуке половинок одного целого.
Как у мужчины появляется любимая женщина? "Любимая женщина" живёт в сердце мужчины. Любимая женщина - сам мужчина в глубине его души. Любимая женщина - "внутренняя женщина" мужчины. Но поскольку любить внутреннюю женщину мужчине затруднительно, он проецирует эту его внутреннюю женщину на какую-то внешнюю женщину.
Если эта внешняя женщина достаточно далеко и вне досягаемости, мужчине удаётся совмещать внешнюю женщину со своей проекцией. Но когда мужчина сближается с внешней женщиной, которую он по ошибке считает (называет) любимой, то всегда обнаруживает несоответствие этой внешней женщины своей (по-настоящему любимой) "внутренней женщине".
Почему любимая женщина так далека и недоступна? "Любимая женщина" - сам мужчина (как это ни странно и как это ни смешно). А, значит, мужчина никогда не расстаётся с "любимой женщиной".
Но, как известно, "глаз не видит глаза". Мужчине нужно какое-то зеркало, чтобы любоваться "любимой женщиной". И таким зеркалом становится какая-то внешняя (далёкая и недоступная!) женщина. Мужчина становится зависим от этого зеркала. Ведь без этого зеркала мужчина не может любоваться "любимой женщиной" - самим собой ("внутренней женщиной").
Всякий влюблённый мужчина - типичный Нарцисс, влюблённый в собственное отражение в зеркале его ума. Никакой любви к внешней женщине (как отдельному человеку) ни у одного мужчины нет и быть не может. В любой внешней женщине мужчина видит не её (не внешнюю женщину), а своё отражение (проекцию своей "внутренней женщины" на место внешней женщины).
Мужчина смотрит в книгу (на внешнюю женщину), а видит фигу (свою "внутреннюю женщину"). Мужчина находится в своего рода само-гипнозе - в омрачённом состоянии сознания, которое он называет "любовью". При сближении со случайно избранной внешней женщиной (с зеркалом) происходит (частичный или полный) выход из этого омрачённого состояния сознания.
"Мой друг художник и поэт В дождливый вечер на стекле Мою любовь нарисовал, Открыв мне чудо на земле. Сидел я молча у окна И наслаждался тишиной Моя любовь с тех пор всегда была со мной.
И время как вода текло И было мне тогда тепло, Когда в дождливый вечер я Смотрел в оконное стекло. Hо год за годом я встречал В глазах любви своей печаль, Дождливой скуки тусклый свет И вот, любовь сменила цвет.
Моя любовь сменила цвет - Угас чудесный яркий день, Мою любовь ночная укрывает тень, Веселых красок болтовня, Игра волшебного огня -- Моя любовь уже не радует меня..."
Таким образом, для сохранения любви мужчине необходимо держаться от зеркала (от внешней женщины) на достаточно большом расстоянии. В противном случае от любви мужчины к внешней женщине ничего не остаётся.
Благодаря омрачённому состоянию сознания мужчина может какое-то время даже жить в браке с зеркалом, но потом неизбежно утрачивает любовь к этому зеркалу (к внешней женщине). Почему? Не видит в этом зеркале своей (единственно любимой) "внутренней женщины" - не видит в этом зеркале самого себя.
Поскольку всякая (типичная) женщина не хочет быть женщиной, а хочет быть мужчиной, постольку она видит сокровенно желаемое - видит мужчин в её поле зрения. Все мужчины в поле зрения (в памяти) женщины - варианты её бытия мужчиной. Женщина всеми существующими (видимыми, воспринимаемыми) мужчинами отвечает сама себе на вопрос: «Как бы я жила, если б я была мужчиной?»
Все мужчины для женщины - отражения в зеркале её ума, проекции её ума. Женщина "не любит" мужчин - не любит свои отражения в Королевстве кривых зеркал - в Комнате смеха.
"Заглянуть бы в себя, словно в комнату смеха. Заглянуть бы в себя, словно в комнату смеха. В чём же помеха, в чём же помеха, Если каждый из нас, словно комната смеха. * Там маленькие кажутся большими, Там толстенькие кажутся худыми, Там головы у всех, как у гигантов, А руки, как у лучших музыкантов. Там зеркала изогнуты, как блюдца, И все смеются, и все смеются, И все смеются."
Женщина "видит в мужчинах все изъяны" - видит все её собственные изъяны, её внутренние страхи, желания, страсти, внутренности её грязной души. Все внешние мужчины демонстрируют ей (женщине) саму себя. Если женщина не любит мужчин, она не любит саму себя, как "женщину". Ей "правда глаза колит". Женщина видит в самой себе все изъяны через отражения в зеркалах - в мужчинах. Поэтому поспешно отворачивается от того или иного зеркала, от всех зеркал.
Поскольку женщина не нравится сама себе как женщина, она предпочитает смотреть не на мужчину, а, например, на собаку. В собаке она не видит в себе женщину - не видит в себе никаких изъянов, пороков, трещин, недостатков. В собаке её отражение получается идеальным - "так, как надо" (комильфо).
Таким образом, весь изначальный (первородный) изъян (грех) - бытие человека "женщиной". Женщина ненавидит в себе всё женское и поэтому отворачивается в первую очередь от всех внешних женщин, а уже во вторую очередь - от всех мужчин.
Женщина отказывается от её сокровенного желания быть мужчиной - она теперь желает быть собакой. Или (на худой конец) - "богом" (никем и ничем). "Смерть" женщины - исполнение (последнего, перед смертью) желания женщины - быть "богом".
"Чего хочет женщина, того хочет бог". Женщина хочет быть "богом" в самую последнюю очередь. Женщина упорно (с упорством, достойным лучшего применения) отворачивается от "бога". Почему? В зеркале "бога" женщина видит себя максимально отвратительной себе.
«Мартышка, в Зеркале увидя образ свой. Тихохонько Медведя толк ногой: «Смотри-ка», говорит: «кум милый мой! Что́ это там за рожа? Какие у нее ужимки и прыжки! Я удавилась бы с тоски, Когда бы на нее хоть чуть была похожа. А, ведь, признайся, есть Из кумушек моих таких кривляк пять-шесть: Я даже их могу по пальцам перечесть».— «Чем кумушек считать трудиться, Не лучше ль на себя, кума, оборотиться?» Ей Мишка отвечал. Но Мишенькин совет лишь попусту пропал...»
