Книжная лига

В прошлый раз я разбирал топ Самиздата за июнь. Об этом можно прочитать в этом посте. Спустя почти две недели августа Литрес опубликовал топ за прошлый месяц. Прежде всего, хотелось бы с радостью отметить, что мои авторские Ласковые сказки вновь оказались в этом списке. И мне хотелось бы, чтобы в августе это маленькое достижение повторилось. Поэтому приглашаю всех желающих познакомиться с ними по ссылке в шапке профиля или по ссылке в закреплённом комментарии. Да, молодому автору сегодня сложно заниматься продивжением своего же творчества. Более того, я однажды уже писал о том, что он и не должен этим заниматься, потому что у него нет ни опыта, ни навыков, ни образования. Но так сложился рынок, что издательства готовы работать с теми, кто уже на слуху. Поэтому у любого молодого автора нет иного выхода, как рассказывать чаще о себе и своих достижениях. Чем я и сам занимаюсь, как вы видите, прошу отнестись с пониманием. А еще я параллельно изучаю современный российский самиздат и его тренды в жанре детской литератры, делюсь этим с вами и всеми желающими. Как вы полняли из заголовка, новости у меня не самые лучшие. Тренды, которые сохранялись прежде в июле, вышли на максималку. Об этом стоит рассказать подробнее.

Итак, посмотрите на изображение выше. Наименования (не хочу это даже книгами называть), отмеченные крестиком (Х), являются публикациями текстов, написанных нейросетью. В этот раз положение гораздо хуже, чем в июне. Человек (не хочу его даже автором называть), опубликовавший наименование под номером один, не потрудился даже удалить знаки и эмоджи, которые ставит chatGPT в своих текстах (на скрине ниже). Некто буквально скопировал сгенерированный текст, как есть, вбросил в редактор Литрес и выставил цену в 130 рублей за эту халтуру. Более того, человек оказался не один в своей мерзкой манере поведения: всего всписке топа их оказалось трое, причём на первых позициях. Как такое вышло? Раньше я думал, что они использовали рекламу или платное продвижение, но в комментариях другие авторы Самиздата мне подсказали, что это банальная накрутка, которая процветает на Литресе. @Litnet.com, в вашем топе детской литературе Самиздата на первых строках тексты, сгенерированные нейросетью - сделайте с этим что-нибудь, пожалуйста! Хотя бы поставьте пометку, что у читателей есть подозрения об этом, если боитесь говорить об этом прямо. Конечно же, сами люди, опубликовавшие эти тексты, ни за что не признаются, что публикуют халтуру. Но даже мало-мальски опытный редактор сможет определить, что эти тексты НЕ писал человек. Про п.4 еще следует добавить тот факт, что человеку было настолько лень заниматься редактированием, что его "сказки" занимают одну (!) минуту чтения. Как вы сами понимаете, там нет ни сюжета, ни смысла.

На втором месте отдельный персонаж: великовозрастная женщина, завсегадатай махровых литсайтов типа Изба-Читальня (в своё время существование этого довольно крупного сайта стало для меня открытием). Сразу скажу: каждый имеет право на самовыражение через твеорчество. Однако, не каждый имеет право лезть в сферу психологической помощи, не имея ни опыта, ни образования. Так вот мне лично не понятно, по какой причине дизайнер интерьеров решила, что её книги должны помочь детям, пережившим утрату в результате текущей политической ситуации. Этим вопросом должны заниматься исключительно психологи, а не рандомные дилетанты. Я абсолютно уверен, что в 12 лет детям следовало бы читать про древнегреческие мифы, динозавров и Древний Египет, а не книги про то, как всю семью разнесло прилетевшей бомбой. Впрочем, все это надрывное раздувание трагедии имеет свой успех лишь в определённых кругах. Ключевой момент: к счастью, это закрытые круги таких же великовозрастных окололитераторов, которые обязательно состоят в Союзе Писателей области, и любят косплеить времена СССР со своими литсобраниями и прочей архаикой. С современной литературой их мало что роднит. И лишь на волне повестки иногда их поднимает со дна российской литературы. Фактически это мало чем отличается от ведения литературного ЖЖ (или публикации черновиков на Пикабу), к тому же в ЖЖ отдельные персоналии в своё время собирали больше читателей, чем вся эта братия вместе взятая.

Ложка мёда в бочке дёгтя! Научные сказки Иры Куваевой. Вот, что нужно было поместить на первое место! Персонажами сказок являются электроны, атомы и т.п. Оригинально, интересно, полезно. Довольно любопытные книги у Ольховской и Андреенкова с той лишь разницей, что второй пишет классические сюжеты для самого младшего возраста, а оригинальные истории первой рассчитаны уже на начинающих подростков. Ольга Голотвина представила "клюквенный" жанр (без негативного подтекста). Былинное повествование (a la Сказ про Федота-стрельца) с занимательными диалогами, которые было интересно читать и взрослому мне. В конце концов на 10 месте в списке Лётная (не летняя) семья издания 1978 года: ретроспектива жизни ребёнка во время ВОВ, глазами маленького очевидца. Думаю, эта книга будет интересна больше взрослым, чем детям, несмотря на категорию 0+. Во всяком случае взрослые сумеют понять хотя бы ее подоплёку. Тем не менее, для ретро-любителей подойдёт и чтение совместно с ребёнком. В целом, радует наличие в топе оригинальных авторских книг, но очень удручает, что нейро-халтура в июле оказалась настолько популярной, или что её настолько активно накручивали. Если вам не сложно, пожалуйста, сначла прочитайте отрывки из этих книг, чтобы убедиться, что это действительно писала нейросеть, а следом оставьте отзыв об этом, чтобы @Litnet.com обратил внимание на такое положение дел.

Спасибо за внимание!

Стоит отметить, что описание пира из «Князя Серебряного» зачастую используют как документальное свидетельство гастрономических традиций XVI века, и цитируют где ни попадя – без указания первоисточника. Безусловно, Алексей Константинович Толстой провёл огромную работу с историческими документами и попытался воссоздать максимально достоверную атмосферу (это касается не только еды и каких-то бытовых вещей, но и человеческих качеств упомянутых в сюжете исторических личностей), однако надо помнить, что это художественная литература, а не летопись.

Для начала в качестве аперитива вспомним лаконичное описание куда более скудного царского застолья в пьесе Михаила Булгакова «Иван Васильевич»: «Почки заячьи верченые да головы щучьи с чесноком… икра... Водка анисовая, приказная, кардамонная....». Во всенародно любимой экранизации Леонида Гайдая помимо икры красной и чёрной на столе появляется «икра заморская, баклажанная» – и сразу же становится крылатым выражением. Шутка, как и многие другие в этом фильме, попала в самое сердце советского зрителя.

А теперь давайте насладимся более подробным и основательным текстом, рассказывающем о трапезе грозного царя с парой сотен опричников и приглашённых бояр. Читаем роман А.К. Толстого «Князь Серебряный. Повесть времён Иоанна Грозного»:

«Множество слуг, в бархатных кафтанах фиялкового цвета, с золотым шитьем, стали перед государем, поклонились ему в пояс и по два в ряд отправились за кушаньем. Вскоре они возвратились, неся сотни две жареных лебедей на золотых блюдах. Этим начался обед.

…Когда съели лебедей, слуги вышли попарно из палаты и возвратились с тремя сотнями жареных павлинов, которых распущенные хвосты качались над каждым блюдом, в виде опахала. За павлинами следовали кулебяки, курники, пироги с мясом и с сыром, блины всех возможных родов, кривые пирожки и оладьи. Пока гости кушали, слуги разносили ковши и кубки с медами: вишневым, можжевеловым и черемховым. Другие подавали разные иностранные вина: романею, рейнское и мушкатель...»

Удивительно, что при таких обедах до наших дней лебеди сохранились как вид. Не говоря о павлинах. Трудно представить, насколько мясо павлинов вкусное (сам не пробовал, не знаю), но подача очень эффектная. Кулебяки, пироги, блины и оладьи – с этим всё ясно. Сейчас мы знаем курник как закрытый пирог с курицей, картошкой и луком в собственном соку, но тогда картофеля на Руси ещё не было, получается, просто куриный пирог.

В перечислении яств меня заинтересовало блюдо «кривые пирожки». Видимо, это кундюмы (кундюбки) или «ушки» (от старорусск. кундюбый – кривой, скрюченный), не совсем пирожки в привычном понимании, внешне они больше похожи на запечённые пельмени. Начинка – грибы, гречка и пряности.

Самый популярный алкогольный напиток – мёд, здесь представлены разные вкусы. Но гурманы не гнушаются и заморским вином. Романея – заграничное виноградное вино высшего качества. Мушкатель – десертное мускатное.

«...На столы поставили сперва разные студени; потом журавлей с пряным зельем, рассольных петухов с инбирем, бескостных куриц и уток с огурцами. Потом принесли разные похлебки и трех родов уху: курячью белую, курячью черную и курячью шафранную. За ухою подали рябчиков со сливами, гусей со пшеном и тетерок с шафраном. Тут наступил прогул, в продолжение которого разносили гостям меды, смородинный, княжий и боярский, а из вин: аликант, бастр и малвазию...»

Обратите внимание, что уха тогда была не обязательно рыбной. Слышали выражение «уха из петуха»? Вот это то самое. Смысл блюда не в главном компоненте (тогда курица, сейчас мы преимущественно едим рыбную уху), а в юшке – густом наваре.

А вот упомянутая в следующем отрывке калья – как раз рыбная, она чуть гуще, чем уха, и в неё обязательно добавляют сок лимона и солёные огурцы.

«...Уже более четырех часов продолжалось веселье, а стол был только во полустоле. Отличилися в этот день царские повара. Никогда так не удавались им лимонные кальи, верченые почки и караси с бараниной. Особенное удивление возбуждали исполинские рыбы, пойманные в Студеном море и присланные в Слободу из Соловецкого монастыря. Их привезли живых, в огромных бочках; путешествие продолжалось несколько недель. Рыбы эти едва умещались на серебряных и золотых тазах, которые вносили в столовую несколько человек разом. Затейливое искусство поваров выказалось тут в полном блеске. Осетры и шевриги были так надрезаны, так посажены на блюда, что походили на петухов с простертыми крыльями, на крылатых змеев с разверстыми пастями.

Хороши и вкусны были также зайцы в лапше, и гости, как уже ни нагрузились, но не пропустили ни перепелов с чесночною подливкой, ни жаворонков с луком и шафраном. Но вот, по знаку стольников, убрали со столов соль, перец и уксус и сняли все мясные и рыбные яства».

Студёное море – Белое море. Исполинские северные рыбы, приготовленные и оформленные поварами-кудесниками, поражают воображение. Да и другие блюда вызывают обильное выделение слюны. Вот бы оказаться на таком банкете! Хотя, пожалуй, нет... Времена те были жестокими. Никакая вкуснятина не стоит того, чтобы испытать на себе зверства и беспредел, жить в постоянном страхе и отчаянии.

«Слуги вышли по два в ряд и возвратились в новом убранстве. Они заменили парчовые доломаны летними кунтушами из белого аксамита с серебряным шитьем и собольею опушкой. Эта одежда была еще красивее и богаче двух первых. Убранные таким образом, они внесли в палату сахарный кремль, в пять пудов весу, и поставили его на царский стол. Кремль этот был вылит очень искусно. Зубчатые стены и башни, и даже пешие и конные люди были тщательно отделаны. Подобные кремли, но только поменьше, пуда в три, не более, украсили другие столы. Вслед за кремлями внесли около сотни золоченых и крашеных деревьев, на которых вместо плодов висели пряники, коврижки и сладкие пирожки. В то же время явились на столах львы, орлы и всякие птицы, литые из сахара. Между городами и птицами возвышались груды яблоков, ягод и волошских орехов. Но плодов никто уже не трогал, все были сыты. Иные допивали кубки романеи, более из приличия, чем от жажды, другие дремали, облокотясь на стол; многие лежали под лавками, все без исключения распоясались и расстегнули кафтаны. Нрав каждого обрисовался яснее».

Сахарный Кремль и сахарные же зверушки современного едока не слишком бы впечатлили, но тогда, я понимаю, это выглядело очень богато. Пряники, коврижки и сладкие пирожки – русская десертная выпечка. Коврижка – родственница пряника, только крупнее и, кажется, более пряная.

«Наконец Иоанн встал. Все царедворцы зашумели, как пчелы, потревоженные в улье. Кто только мог, поднялся на ноги, и все поочередно стали подходить к царю, получать от него сушеные сливы, которыми он наделял братию из собственных рук».

Что означает традиция наделять слуг черносливом, я не нашёл. Если слышали, подскажите. И тоже делитесь своими находками, соображениями и открытиями.

На обложке этой книги или в аннотации к ней вы найдёте множество хвалебных отзывов:

- «Всё что угодно, кроме элементарного» — People Magazine;

- «Настоящий тур-де-форс, не похожий ни на что» — Kirkus Reviews;

- «Горовиц рассказывает свою историю» — Booklist.

Чем же хороший детектив отличается от плохого? Читая хороший, вы периодически закатываете глаза к небу и восклицаете: «Чёрт возьми! Точно! Как я мог не догадаться!». Классический детектив Конан Дойля именно таков. Бывают детективы, в которых автор ненавязчиво подталкивает вас к разгадке, и постепенно туман рассеивается перед глазами, а вы восклицаете: «Я так и знал!» Но, читая этот роман, единственной фразой, которая будет звучать в голове, окажется: «Что за чушь?!». Очень часто хотелось добавить «полная», а подсознание автоматически заменяло слово «чушь» на совсем нелитературный термин.

Инспектор Этелни Джонс и его коллега из агентства Пинкертона, Фредерик Чейз, идут по следу опаснейшего американского преступника — Кларенса Деверо, приехавшего в Англию якобы для того, чтобы стать величайшим злодеем после Мориарти. Однако автор не возьмёт вас с собой в это путешествие, а отправится по следу в одиночку, держа в руках шляпу, из которой на ходу будет вытаскивать сначала кроликов, а затем и слонов. Само блуждание по следу состоит из избыточных описаний людей, мест и событий, никак не относящихся к делу и невероятных сцен (не в смысле потрясающих и восхитительных, а вероятность которых в реальной действительности стремиться к нулю).

И если вы найдёте в себе силы дочитать роман почти до конца, то вас ждёт «рояль в кустах» — исповедь профессора Мориарти, из которой вы узнаете, что он:

- самый выдающийся из живущих математиков, ведь ему удалось вычислить место, силу, с которой его должен толкнуть Холмс, и траекторию падения для безопасного приземления в глубины Рейхенбахского водопада;

- настоящий джентльмен со своим кодексом чести, испытывающий отвращение к убийству;

- хладнокровный убийца, содержащий на службе психопата-садиста;

- человек, который всё планирует заранее;

- стал главой преступного мира в результате случайного стечения обстоятельств;

- считает Этелни Джонса своим другом;

- без колебаний убивает Этелни Джонса.

Кроме того, из исповеди станет известно, что вся чушь, которую он рассказывал на предыдущих 300 страницах, часть гениального замысла автора.

Дело за малым, осталось найти того, кто это экранизирует.

 После второй рюмки, Васечка (как его стала называть эта Пэппи-длинный чулок) снял со стены гитару, и затянул какой-то блатнячок. Я, недовольный их переглядываниями и дурацким смехом, почти вырвал гитару из рук непризнанного шансонье. В юности я знал три аккорда и за бутылку водки выменял во дворе гитару у какого-то призывника. Точнее не гитару, а дрова, похожие на неё. Но, мой брат Олег ходил в музыкалку, а в 60-е даже в ансамбле на танцах играл. Вот он то мне и подогнал хороший инструмент к моему поступлению в аспирантуру спортивного института. Тогда все были помешаны на бардовских песнях и меня с гитарой (или наоборот) стали на разрыв приглашать все подряд. Поездил с гитарой с туристами почти до развала Союза. В мозг костровым долотом вбились мелодии и слова песен. Некоторые я выучил на гитаре. И вот теперь я вывалил на восторженных моих товарищей последнюю из своих выученных песен. Вы хотите блатнячок? Пожалуйста. https://vk.com/video114987098_456239103

Анечка прыгала и хлопала в ладоши. Колобок просил, тряся сжатыми кулаками:

- Давай ещё. Давай.

- Не. - говорю ,- хорошего помаленьку.

И тут эта мелкая так начала просить. И миленький, и пожалуйста. Ручки на груди сложила и смотрит так...

- В общем, ещё одну,- говорю я, потряхивая заболевшими с непривычки пальцами.

- Давай, - снова заорал Колобок, закружив над головой прихваткой для сковороды.

И я дал...

Зарядил https://vk.com/video105874868_456240581

Запыхавшись бью последний аккорд. В комнате начитается рёв восторга. Весь этаж собрался. Даже тётя Клава поднялась, бросив свой пост. Летуны стоя разливают по стаканам что-то своё.

Тут Колобок вскакивает на стул и кричит: "Тост. Тост." Все замолкают.

- За моего лучшего друга. Жарова Юрия. - еле успевает сказать Васечка и грохается на пол. Народ стучит стаканами о стаканы, кружки, рюмки. Начинается братание бомберов со штурмовиками, истребителей с транспортниками. Тут армянин Алёша Абрамян просит:

- А про нас. Про лётчиков знаешь?

У меня в голове борются двое. Один орёт в правое ухо: "Не высовывайся. Уже Владимира Семёновича спалил. Ты же дурень должен сидеть тихо, как мышь под веником." А второй голосом Павки Корчагина из фильма "Как закалялась сталь" орёт: "Ура!!! Даёшь!!!" в левое ухо.

И тут эта чертовка берёт мою левую ладонь, подносит к своему рту и начинает дуть мне на пальцы. Я в полном ауте отключаю правое ухо и хриплым голосом говорю:

- Вы знаете, а самолёты умеют петь песни.- (У-у-у загудел один весельчак), а я продолжаю:

- Песня, которую самолёт поёт про вас. https://vk.com/video-204044615_456239479

Спел. Народ гудит, как пчелиный улей. Но, тётя Клава по-командирски кричит:

- Всё, заканчиваем. Через полчаса дежурка приедет. Трамваи уже не ходят. Девушку до дома довезёте, - наказывает она летчикам.

Те, кому на смену, вышли. Остальные продолжают квасить. Смотрю, а подруга моя уже готова. Еле на ногах стоит. Рядом очередь из желающих с нею выпить. Загребаю её пальто (скроенное из шинели) и дырявый пуховый платок. Вывожу девушку в коридор. Одеваю её, как куклу, периодически удерживая от сползания по стене на пол. Вот смена потопала вниз. Железные парни, пока доедут протрезвеют на морозе. А моя-то чуть не спикировала с лестницы. Хватаю её на руки (самому бы не свалиться) , спускаюсь по лестнице. Пилюлька, встав на ноги, похоже начала трезветь. Ищет что-то в сумке. О, мандарин. Отщипывает кусочек, прожёвывает и говорит мне:

- А поцеловать девушку на прощанье.

И не дожидаясь моей реакции, целует меня своими намандариниными губами. Летуны, как по команде, начинают считать во всё горло. Три-Четыре. Народ со второго этажа вываливает на лестницу. Шесть-семь. Некоторые пришли из коек в труселях. Одиннадцать-двенадцать. Моя артистка и не думает прекращать лобзание. Девятнадцать -двадцать. Отклоняется от меня. И как маятник, качаясь , хлопает меня по плечу, и говорит:" Молодец!". Все ржут. Тут бибикает на улице дежурка. Смена ломанулась в клубящуюся морозным паром открытую дверь. Анечка, улыбаясь, машет "труселям" на лестнице, игриво подмигивает Колобку, а мне просто говорит: " До завтра."

В комнате накурили, хоть топор вешай. Открыл форточку. Соседи наши на "ты нас уважаешь?" залили в меня рюмку какого-то "Ликёра шасси" на редкость вонючего. Колобок сидя на кровати, сняв одну штанину, рассказывал дремлющему на стуле авиатору анекдот:

- Во время войны гулял маленький советский мальчик, а к нему подошел немецкий шпион, переодетый другим советским мальчиком и начал с ним разговаривать. Пока они разговаривали, из окна закричала женщина, и советский мальчик сказал:
- Меня зовут жрать.
А другой мальчик сказал:
- А меня зовут Иван.
И тогда маленький советский мальчик разоблачил немецкого шпиона!

Я закрыл форточку, лёг и отключился.

15 января 1950 года.

Вчера, страдающий от похмелья, Колобок наконец-то дооформился в клуб. На его предложение отметить это дело вечером, ответил, что с этого дня у меня спортивный режим без спиртного. Приходила тётя Клава. Сказала, что у Анечки сегодня ночное дежурство.

Какое счастье, - думаю,- а то бы эта кодла под её руководством всю бы общагу разнесла к чертям.

 От Колобка я так и не добился объяснения, как его майка оказалась под потолком. Мистика какая-то.

Два дня (субботу и воскресенье) я посвятил изучению хоккейных правил и игры хоккейного вратаря. Посмотрел на газетные фото с хоккейных матчей. Понял, что кроме шлема, игровых щитков и нагрудника (чертежи которых я уже сделал) , нужны новые вратарские перчатки с большим блином, перчатка-ловушка, похожая на бейсбольную, и увеличенные вратарские щитки шириной примерно 30 сантиметров с прорезями под коньки. Отдам Изотову их рисунки, пусть узнаёт, где можно сделать.

Сгонял за хлебом и кефиром. На улице потеплело "минус 5".

Васенька, как котяра, отоспался до обеда, выпил кефира пару стаканов, потянулся и спрашивает:

- Хочешь сон расскажу?

Я оторвался от чтения свежей прессы, взятой напрокат на вахте. 

- Давай, - говорю, - вещай.

Знаю,что не отстанет, пока не расскажет. И опять что-нибудь наврёт.

Колобок взял гитару в руки, словно собирался петь, потом улыбнулся что-то вспомнив.

- Слушай, - начал он, - Сниться мне будто я пастух, а одна корова на железную дорогу на рельсы вышла. А тут скорый поезд несётся, гудит. Я побежал корову с рельсов уводить. Чуть-чуть не успел. Её поездом разорвало. Прихожу я к хозяйке коровы весь в крови. Та роняет ведро и орёт: 

- Где корова?

А я ей: 

- Поездой накрылась! - и, лыбится.

- Всё? - спрашиваю без улыбки.

Васечка то - простой, как три рубля.

А тот дуется:

- Неинтересно с тобой. Как дед старый. Анечка когда придёт?

- Не знаю. И, хватит бренчать всякую хрень... - повышаю голос и пинаю табуретку, с грохотом падающую на пол..

Звуки нездоровых колобковских музыкальных фантазий прекращаются.

Обиделся. Ну-ну. На обиженных воду возят.

Заскучав от безделья, Колобок вышел днём со мной на пробежку. Бежали кросс со сменой ритма. Две минуты - средний темп, одна минута - высокий, полминуты - медленный, полминуты - рывок. После второго круга вокруг Художников Колобок сдулся. На что я ему врезал крылатой фразой: "Нужно меньше пить." Узнав, что Васечка завтра поедет на футбольную базу знакомиться с зимующей частью команды, попросил его выписать на складе футбольный мяч, чтобы на снегу играть.

Собрание команды на завтрашний вечер перенесли, а Пилюля так и не появилась. Так вот спокойно и пролетел этот день. И слава богу.

Не спиться. Советский Союз давно ушедший от меня в прошлое вновь распростёрся вокруг меня на тысячи километров. А чем он мне запомнился? Что ушло вместе с ним?

В это время называться патриотом не стыдно ни первому секретарю райкома, ни сталевару, ни писателю-диссиденту.Партия ставит перед народом задачи мирового уровня и это считается нормальным. Большинство вокруг считает, что живёт в лучшей стране на свете. Нормой считается подъездное и дворовое братство. Свадьбы, похороны, проводы в армию переживают все вместе. Оставить детей во дворе под присмотром соседки - норма. Бесплатные медицина и начальное образование, пусть небольшие, но пенсии - всё это ставило СССР в один ряд с развитыми капстранами. А ещё были пионерские и школьные лагеря, профсоюзные путёвки и билеты на концерт, подарки от предприятий на Новый Год детям на ёлках. А "Артек"? Мог кто-нибудь забыть весёлую смену в Крыму? Книги были повсюду. Их читали в яслях и садиках сидящим на горшках и лежащим в кроватках детям. В библиотеках была очередь чтобы сдать или записать книги. Литература и кинематограф, несмотря на цензуру, выдавали хорошие, а порой и отличные книги и фильмы. Советскими спортсменами гордились как космонавтами. С помощью наших учёных смогли первыми запустить в космос спутник и Гагарина, победить смертельные эпидемии. Всё это было нашей Родиной. Прибалтийские пляжи и шпиль Адмиралтейства, Брестская Крепость и Потёмкинская лестница, армянский коньяк и минералка "Боржоми"... Всё наше - советское... А ещё все знали, что практически каждый советский человек может получить или заработать квартиру. Было много способов быстрых и медленных. Но все знали, что близкие люди и страна о тебе заботятся и не бросят тебя в беде.

Но, в СССР были и тёмные стороны. Предпринимательство со времён Хрущёва попало под запрет. Государственное планирование часто давало сбои что порой негативно отражалось на жизни тысяч наших людей. Всеобщие стандарты приводили к оскудению ассортимента продуктов и промтоваров. Питались одним и тем же и ходили в одном и том же. Чтобы попасть наверх нужно было быть членом ВЛКСМ, а затем и КПСС. На одной и той же должности и зарплате можно было рвать жилы например электриком на стройке и перекуривать весь день вкрутив лампочку в министерстве. А премии на стройке скажете вы. А я отвечу - в министерстве тоже премии были... 

16 января 1950 года.

Днём у крыльца услышал интересную историю. Сосед, тот , что мне пасть хотел порвать, говорит, дымя сигаретой:

- Ты меня милчеловек извини, если обидел. Я то думал ты охальник какой, а ты её значится на руках. Я Анечку в прошлом годе узнал. С апендицитом в госпитале лежал. Вот там мне и сказали, что она мол "золотая девушка"...

И, затянувшись, продолжает:

- Это прозвище ей сам Сталин дал. Не тот, конечно. Молодой.

Вышедшие покурить подтянулись ближе.

- Это во время войны случилось. Василий Иосифович лично в госпиталь лётчика привёз. Своего друга. У того почки отказали. Кровь нужна. А ночь. - тут рассказчик достал новую сигарету и ему тотчас дали огонька, мол, продолжай.

- На их счастье главврач не успел после операции домой уйти. Спрашивает, осмотрев больного, значится, у всех: "У кого такая-то группа крови?"

А санитарка маленькая говорит: "У меня возьмите".

- Прямое переливание, понимаешь ли. Сталин потом врача бородатого обнимал, а санитарку назвал "золотой девушкой". Вот, с тех пор и повелось.

Пришёл в госпиталь. Нужно извиниться перед подругой.

Вообщем-то извиняться не за что. Ну, назвал пару раз дурындой и балаболкой. Она же в каждой бочке затычка. Прямо Карлсон без пропеллера.

Представил её с пропеллером и улыбнулся. Тут тётка с посудой мне:

- Уж не Аньку ли ищешь?

- Её. Как к ней пройти.

- Болеет она. Дома. А лучше бы ты к ней не ходил, касатик. Она же девка шустрая. Летом вон с капитаном гуляла, а щас вон с тобой крутит. Говорят, она безотказная. Всем даёт...

Тут толстуха осеклась, увидев доктора. А потом и вовсе припустила с тележкой по коридору. Я узнал в обладателе галстука Бориса Моисеевича, что мне выдал пузырёк с пилюлями.

- Молодой человек, не верьте этой женщине, - взволнованно начал он,- Анечка на комсомольское собрание вынесла вопрос о воровстве продуктов в столовой. Эту...(не стал уточнять кого) сняли с начальства пищеблоком. Вот она и мстит как может... А, вы по какому вопросу.

- К Ане пришёл, а она болеет. Адрес не подскажете?

- Да. Сейчас, - говорит, доставая блокнот, и протягивая листок с карандашом - Записывайте, Афанасьева Анна...

Из госпиталя до указанной улицы добирался на переполненном трамвае. При толчке на стыке рельсов, почувствовал, что меня грабят. При оплате проезда я неосторожно доставал пачку денег и теперь какой-то шкет сзади лезет мне в карман, а бандитского вида парень придавил мою левую руку. На очередном стыке резко поворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, прижав левым локтем руку шкета в кармане. Мальчишка не удержавшись на ногах падает на пол не выпуская из кармана руку. Правой рукой хватаю маленькие пальцы с моими деньгами. И глядя на старшего бандоса спрашиваю:

- Вам не пора выходить?

Тот кивает мальчугану на открывающуюся дверь. Уходят.

 Делаю себе зарубку на память - не терять бдительность ни на минуту. Время такое.

Иду вот. Мандарины купил, мёд, пирожки. Стучу, спрашиваю:

- Афанасьева Аня здесь живёт?

Дверь открывает женщина бывшая в молодости вероятно красивой. Но, годы несчастий и невзгод стёрли всю красоту с измождённого теперь лица.

- Мама, это ко мне. - доносится звонкий голос откуда-то из темноты.

- Лампочка вот сгорела, - оправдывается мама, - Вы проходите. Чаю попьём... Травяного.

- Нет. Я на минутку, только передать вот.- И я поднимаю авоську вверх.

Тут появляется Аня. Лыбится до ушей:

- Мама, познакомься это Юрочка. То есть, Юрий Жаров - быстро поправляется она, виновато глядя на маму.

- Это из госпиталя передали? - подсказывает мне ответ больная.

- Да. Мне пора уже идти. Поправляйся. - говорю, передавая продукты развеселившейся Ане.- Пока.

-Нет-нет-нет. - хватает меня за пальто девушка и тащит в комнату, а мама уходит на кухню.

За столом в просторной комнате сидел парень лет пятнадцати. Невысокий, но с приятным лицом.

Порода, - подумал я, и представился: - Юрий.

- Иван,- ответил паренёк. 

Посмотрев на шрам над моей бровью, он собирался видно было что-то спросить, но сестра, выдав трёшку, припрягла его за лампочкой в дворницкую, а потом ещё и на хлеб добавила.

Увидев, на столе книгу "Двенадцать стульев", спрашиваю: 

- Ты читаешь?

- Нет. Я уже читала два раза,- поправляя одеяло на широкой кровати говорит Анечка, и продолжает - Это, Ванечка у соседа сверху берёт почитать.

Понятно теперь - она у Остапа черпает вдохновение для своих проделок. И все то у неё Юрочки, Васечки, Ванечки.

- А сосед наш - настоящий артист. - с пафосом говорит Аня.

Заметив, что я как то вяло реагирую на её слова, хлопает меня полотенцем по спине, и повысив голос, как будто выступая на суде пред судьёй: - Он в театре играет. На афишах так и написано - Пётр Глебов. Фронтовик, хоть и из дворян. Медали есть. Две.

- Ты, чего тут раскипятилась, а ну марш в кровать, - строго сказала пришедшая с кухни мама.

Пилюля залезает под одеяло. Мама, забрав пустые стаканы со стола, уходит в кухню.

- Садись поближе, - говорит, и дождавшись как я усядусь, продолжает:

- Я тут с сестрёнками сплю. Они в школе сейчас. Обе - отличницы. Я тоже хорошо училась, но перед войной мама заболела. Я решила вместо училища в ателье пойти вышивальщицей. Нам тогда были деньги очень нужны. Только мама поправилась... Война. (вздыхает). У папы хоть бронь на заводе была, но он сказал, что коммунисты под юбками не прячутся. В июле записался в ополчение, и через месяц на фронт. А потом похоронка пришла. Их эшелон немцы разбомбили... (останавливается, достаёт платок, потом убирает)... А я в военкомат. Меня там отругали. Сказали :"Иди девочка к школе готовься". А я семилетку-то уже закончила... (и с жаром продолжает)... Ну, думаю, врёшь, не возьмёшь. Ушла из ателье, поступила в госпиталь. Правда, взяли посуду мыть, но я на курсы медсестёр записалась. Вот фотка девушек из ополчения.

 Курсы закончила - к главврачу направление в армию подписать. Михаил Петрович... Ну, что тебя лечил. Так вот три дня за ним бегала пока подписал. 

Эта может любого уговорить.

Анечка продолжает:

- А уж перед комиссией пару лет себе в документах добавила. Чтобы наверняка. Нашу сто десятую дивизию, которую из четвёртой ополченческой сделали, в октябре в Боровск отправили. Километров сто от Москвы. Только выгрузились - мимо беженцы бегут, кричат : "Немцы." Комбат наш вокруг станции велел оборону занимать, а меня с двумя санитарами в рощицу. Чтобы раненых свозить на телеге. Бой был страшный. Изя Исаксон наш комсорг из МГУ, что всю дорогу ко мне подкатывал, в бою под танк бросился с гранатами. В дырявом ведре его руку и шапку хоронили. Остальное под сгоревшим танком осталось. Разбили нас фрицы на следующий день. Среди нас ведь военных почти не было.

 Комбата ранило. Заместитель у него был со смешным именем Дормидонт. Тот, как увидел сколько немцы к атаке танков нагнали, в тыл меня отправил. Говорит, командира довези, и прощай, девочка. Командира я довезла. Три дня по лесам и оврагам крались. На дорогах то немцы. И только командира с санитарным эшелоном отправили, бомбы стали падать. Ранило меня...

Берёт мою руку и кладёт её под одеялом себе на голый живот. Чувствую шрам. А она, вздохнув, дальше рассказывает:

- Попросила довести меня в наш госпиталь. Михаил Петрович осколок достал. Чуть больше спичечной головки. Но, он, что-то важное нарушил. Детей теперь не будет. 

И смотрит на меня глазами полными слёз.

Тут Ваня прибежал. Я выкрутил цоколь разбитой лампы. Вкрутил новую.

Потом пили чай с пирожками. Мама улыбалась, глядя на нас. 

Прям, как свататься пришёл.

Тут мама говорит сыну:

- Давай на кухню уроки делать. Завтра в училище.

Аня, хватая брата за руку:

- А давай Юру попросим придумать вопрос для викторины... У них вечер вопросов и ответов. Ученики против учителей. Дети задают вопросы по истории Родины... Учителя должны ответить.

- Любые вопросы, - спрашиваю.

- Да. Про то, что не поняли в учебнике...- подключается Ваня.

- Записывай, - говорю, вспомнив вселенский срач про зимний поход татаро-монгол.

- Готов? Пиши. У ста тысяч ордынских воинов - триста тысяч лошадей. Воину каждый день нужно примерно два килограмма еды и два литра воды. Лошади в походе по бездорожью - десять килограмм фуража и ведро воды. Сколько нужно подвозить еды и воды войску каждый день? Кто будет подвозить? А нужно подвозить несколько железнодорожных эшелонов каждый день. Сколько дров нужно нарубить в темноте(днём-то ехать нужно) чтобы растопить снег и приготовить на всех еду? Где еду и фураж брать в походе, если в деревнях у славян было по нескольку дворов...

Думал, что буду на собрании первым. Но, первым оказался Изотов. Он сидел за столом зала, раскладывая бумаги по картонным папкам.

- Привет, Николай. - жмём руки. - Готовишься? - киваю на бумаги.

- Одна папка мне, вторая Боброву, третья Короткову Павлу Михайловичу. - видит, что я не помню, и говорит: - Коротков сборной Москвы в 1948-м руководил, когда мы с чехами играли. Ты тогда на воротах здорово отстоял.

- А сейчас он кто?- спрашиваю.

- Председатель Всесоюзной секции хоккея.

Изотов, вводя в курс дела, зачитал состав нашей хоккейной команды:

- В воротах: ты, когда поправишься (ну-ну) и Коля Пучков. Защита: Александр Виноградов (капитан), Павел Жибуртович (брат погибшего) его Виноградов посоветовал включить, Револьд Леонов из московского Динамо, ветеран команды Андрей Чаплинский и новичок Виктор Тихонов. Нападение: Всеволод Бобров (играющий тренер), Виктор Шувалов, к ним в тройку Анатолий Архипов, дальше Пётр Котов из московских Крыльев, ветеран Александр Стриганов, новичок Владимир Новожилов из московского Спартака. Получились две игровые пятёрки и один запасной . И это.. Я тебя помощником тренера представлю и запасным вратарём. Ты садись пока.

Я уселся на стул в первом ряду. Изотов вытер со лба пот.

Волнуется.

Тут в открытую дверь повалил народ. Здоровались, рассаживались. 

Вошедший последним капитан команды Саша Виноградов объявил:

- Начальство, задерживается... Давайте вспомним добрым словом погибших наших товарищей. Я про некоторых коротко скажу... - кивает на Павла Жибуртовича, - сначала про твоего брата... Вы, наверное, знаете, что в команде Юрку называли "капушей". Он привык медленно до всего докапываться, но на льду преображался. Ураган, сметающий соперников. Никого не боялся. А вот на самолёт боялся опоздать. Говорят, бежал, как угорелый. Да... Теперь про Бочарникова.

 "Старшой" с мандаринами.

- Он среди нас самый интеллигентный был. Диплом инженера. Трезвенник. (народ закивал головами). В преферанс многих раздевал. (заулыбались). "Болелы" за его отчаянную храбрость на льду звали его "Джигитом". Друг тренера Аркадия Чернышова и сам мечтал стать тренером...

Наш капитан переводит дух, выпив воды из стакана.

- Дальше. Вася Володин из Свердловска. "Реактивный" его прозвали. На войне ему несколько пальцев на руке оторвало. А играл так ловко, что этого и не замечал никто. А шутки как шутил - вся команда ржала. Да и к нам из Свердловска он попал после спецоперации. Не слыхали? Бочарников с милицией выкрали его после матча. А уже потом документы на переход оформили. Кто ещё хочет сказать, выходите сюда.

Игроки успели вспомнить добрым словом Зденека Зикмунда, Ивана Новикова, Юрия Тарасова - брата играющего тренера ЦДКА Анатолия Тарасова... Тут вошли наши тренеры - Бобров и Коротков. Все расселись. Дали слово куратору от штаба ВВС.

Изотов представился. Рассказал про авиакатастрофу. Предупредил, чтоб об этом помалкивали. Про новый состав рассказал. Меня представил помощником тренера и запасным вратарём Юрием Жаровым. Начался шум, выкрики "непонятно", "где Харий?". Изотов, нервничая, перекрикивая недовольных:

- На интересующие вас вопросы отвечу персонально после собрания. Просто человек поменял имя. Вам приятно будет если Вас окличут Харей? От тож...

Коротков встал и задвинул небольшую речь, загрузив всех лозунгами с передовиц. Озвучил задачу, поставленную перед клубом - медали чемпионата. Затем дал слово Боброву.

Бобров огласил даты ближайших игр, график тренировок на тушинском катке. Попросил встать для минуты молчания в память о погибших. На этом собрание закончилось.

Я передал Изотову новые бумаги по экипировке. Сказал, что с танцами сегодня пролетел. Николай ответил, что образцы вратарских масок со стальными сетками привезут с московского завода к собранию в Спорткомитете. Пластмассовые доспехи привезут технологи завода пластмасс тоже к собранию.

Наконец-то Колобок перестал, ворочаясь, скрипеть, и тихонько засопел. 

Первый день в команде прошёл нормально. Будут про прошлое Хария вопросы задавать к Изотову буду отсылать. Сменить имя-фамилию имею право. У меня теперь паспорт есть, где русским по белому написано кто я. Мне же сейчас нужно выполнять указания Василия Иосифовича. Так у нас на Руси издревле повелось - главное приказ выполнить, а как ты это сделаешь - твои трудности. Читал где-то, что один из покорителей Сибири Василий Поярков, во время бегства от туземцев, приказывал своим людям есть мясо погибших товарищей. Сам то ел нормальную еду, которой было мало. Вот и мне нужно расшибиться в лепёшку, но сделать дело с Пучковым и амуницией.

И без каннибализма.

17 января 1950 года.

На утренней тренировке были все. Резануло глаз, что разминки как таковой и не было. Каждый сам по себе помахал руками, покрутился пару минут - и на лёд. Льдом это огороженное пространство назвать можно было условно. Пионеры, занимавшиеся ранее очистили середину площадки и проезд за воротами. А так у бортов снега по колено, на льду куски веток, окурки. Сзади подошёл Коротков. Увидев моё недовольное лицо, спросил:

- Что не так? Харий-Юрий.- ухмыльнулся и продолжил,- у нас многие известные мужчины по разным причинам сменили фамилию. Максим Горький, Михаил Светлов, тот что Гренаду сочинил(я кивнул, мол знаю), Леонид Утёсов...

- Владимир Ленин, Иосиф Сталин - мысленно продолжил я.

- Дело не в фамилии, а в том, что человек делает.- и меняет тему,- У тебя вот какие планы? - спрашивает, начиная притоптывать от мороза, Павел Михайлович.

- Буду Пучкова тренировать, - кивнул я на сидящего в воротах вратаря, - По защитной амуниции бумаги - задание Василия Иосифовича, Гранаткину отнесу. Я у Гранаткина заявки команд посмотрел. Нам для усиления нужно третью тройку сделать. Защитную: два нападающих и защитник. Вот, я нападающих выписал.- и отдаю Короткову листок.- А третьим Виктора Тихонова. Третья тройка, даже играя меньше первых, даст возможность другим подольше отдохнуть и держать скорость до каждого перерыва.

- Так-так. Интересно... Николай Карпов из спартаковской молодёжи и Беляй Бекяшев из второй тройки ЦДКА ( Я их обеих по Ленинграду знал - игроки сборной СССР ). Да... Но, с Бекяшевым будет тяжело решить. Хотя, мы же ВВС. А ты помнишь как мы амуницию ЛТЦ передрали?

Нет.- кручу головой, - Я же позабыл всё.

Коротков, подышав на ладони. рассказывает:

- Чехов пригласили на банкет. А в это время наши люди пересняли и перемеряли всю их хоккейную амуницию в гостиничных номерах. Всю ночь и всё утро лучшие кожевенники и шорники кроили и шили, а днём на матч мы вышли в том же, что и чехи. А не в танкистских шлемах как раньше. Ты здорово отстоял тогда. Пучкова не научишь - сам встанешь в ворота. Будешь справкой шайбы ловить. 

И, засмеявшись своей шутке, потрусил в будку греться чаем.

Тут, одна из команд забила гол, и Бобров начал орать на Тихонова, который стоял в раме вместо меня:

- Ты, чё пускаешь всё подряд. Сядь на жопу, как Коля, и сиди - меньше пропустишь...

В конце тренировки Бобров поставил в ворота щиты, оставив между ними маленькую щель. Шайба могла залететь в сетку пролетев между досок ребром.

Это цирк какой-то, - подумал я.

А Сева (как его многие звали) начал лупить по воротам. И ведь - попадал. Я и другие новички, не видившие бобровских фокусов, стояли открыв рот...

Все ушли. Я учу Пучкова, вставшего на коньки с широким лезвием, выкатываться из ворот, навстречу игроку с шайбой. У меня было ещё куча пунктов к тренировке, но за час, изрядно задубев, освоили только выкат.

Пьём сладкий чай из трёхлитрового «Thermos Jumbo Jug».

 Ленд-лиз наверное. 

Коля к девятнадцати годам стал обладателем нескольких шрамов на лице. Спрашиваю его:

- Устал?

- Да я, если нужно, всю ночь буду тренироваться. - почему-то обижается он.

- Всю ночь не нужно. Завтра игра с "Динамо". А о чём ты мечтаешь, Коля?

- Хочу, как Вы , против чехов играть или вообще против канадцев. Говорят, они играют, как боги?

Выкает мне,а всего-то на пару лет младше меня нынешнего.

- Скоро, лет через пять. Мы будем с канадцами играть на равных. И я уверен, что вратарём нашей сборной будешь ты, Коля! Так что, учи иностранные языки!

- Зачем?

- А будешь на них иностранным журналистам интервью давать.

Пауза. Пучков спрашивает:

- А может ещё потренируемся?

Захожу в общежитие, а тётя Клава, чуть не расплескав чай, говорит с наездом:

- Ты своего дружка-то остепени.- тяжело вздыхает, и продолжает:

- Сижу, значит, газету читаю. Вдруг на верху - шум, гам. Подрались что ли - думаю. Тут бегать начали, палками в пол стучат, а потом как заорут: " Гол!!!". Тут я и поднялась. Гляжу, дружок твой в свисток дует, а подружка твоя листочки держит "1" и "0". В концах коридора из сапог ворота сделали. Один вратарь с совком и веником, а другой с разделочной доской и крышкой от кастрюли. Тот, что с совком, из ремня петлю сквозь банный тазик пропустил и себе на грудь повесил. А двое с клюшками лупят по полу и друг друга по ногам. И только я хотела всё это прекратить, как один размахнулся и как даст. Прямо в таз попал. Грохот. Все орут. В тазу вмятина. И тут другой тоже как даст. Сапог сшиб и стекло треснуло. Тут я конечно задала им жару. Все попрятались. Клюшки бросили. Так твоя потом приходила клюшки просить. Я ей - это мол вещественные доказательства. А она - не серчайте, у Юрочки игра завтра, чем он играть-то будет. Отдала ей под честное слово, что больше не повториться.

Ну-ну. Развела бабулю. А кто разрешал мой инвентарь трогать?

Полностью роман можно прочитать на сайте Автор Тудэй. https://author.today/work/94348

Совершенно бесплатно!