Иван Грозный и пир: что ели гости в Александровской слободе (и это не баклажанная икра)
Разбираем трапезу Ивана Грозного и его ближайшего окружения в царской резиденции и столице опричнины – Александровской слободе – по книге Алексея Константиновича Толстого «Князь Серебряный. Повесть времён Иоанна Грозного».
Стоит отметить, что описание пира из «Князя Серебряного» зачастую используют как документальное свидетельство гастрономических традиций XVI века, и цитируют где ни попадя – без указания первоисточника. Безусловно, Алексей Константинович Толстой провёл огромную работу с историческими документами и попытался воссоздать максимально достоверную атмосферу (это касается не только еды и каких-то бытовых вещей, но и человеческих качеств упомянутых в сюжете исторических личностей), однако надо помнить, что это художественная литература, а не летопись.
Для начала в качестве аперитива вспомним лаконичное описание куда более скудного царского застолья в пьесе Михаила Булгакова «Иван Васильевич»: «Почки заячьи верченые да головы щучьи с чесноком… икра... Водка анисовая, приказная, кардамонная....». Во всенародно любимой экранизации Леонида Гайдая помимо икры красной и чёрной на столе появляется «икра заморская, баклажанная» – и сразу же становится крылатым выражением. Шутка, как и многие другие в этом фильме, попала в самое сердце советского зрителя.
А теперь давайте насладимся более подробным и основательным текстом, рассказывающем о трапезе грозного царя с парой сотен опричников и приглашённых бояр. Читаем роман А.К. Толстого «Князь Серебряный. Повесть времён Иоанна Грозного»:
«Множество слуг, в бархатных кафтанах фиялкового цвета, с золотым шитьем, стали перед государем, поклонились ему в пояс и по два в ряд отправились за кушаньем. Вскоре они возвратились, неся сотни две жареных лебедей на золотых блюдах. Этим начался обед.
…Когда съели лебедей, слуги вышли попарно из палаты и возвратились с тремя сотнями жареных павлинов, которых распущенные хвосты качались над каждым блюдом, в виде опахала. За павлинами следовали кулебяки, курники, пироги с мясом и с сыром, блины всех возможных родов, кривые пирожки и оладьи. Пока гости кушали, слуги разносили ковши и кубки с медами: вишневым, можжевеловым и черемховым. Другие подавали разные иностранные вина: романею, рейнское и мушкатель...»
Удивительно, что при таких обедах до наших дней лебеди сохранились как вид. Не говоря о павлинах. Трудно представить, насколько мясо павлинов вкусное (сам не пробовал, не знаю), но подача очень эффектная. Кулебяки, пироги, блины и оладьи – с этим всё ясно. Сейчас мы знаем курник как закрытый пирог с курицей, картошкой и луком в собственном соку, но тогда картофеля на Руси ещё не было, получается, просто куриный пирог.
В перечислении яств меня заинтересовало блюдо «кривые пирожки». Видимо, это кундюмы (кундюбки) или «ушки» (от старорусск. кундюбый – кривой, скрюченный), не совсем пирожки в привычном понимании, внешне они больше похожи на запечённые пельмени. Начинка – грибы, гречка и пряности.
Самый популярный алкогольный напиток – мёд, здесь представлены разные вкусы. Но гурманы не гнушаются и заморским вином. Романея – заграничное виноградное вино высшего качества. Мушкатель – десертное мускатное.
«...На столы поставили сперва разные студени; потом журавлей с пряным зельем, рассольных петухов с инбирем, бескостных куриц и уток с огурцами. Потом принесли разные похлебки и трех родов уху: курячью белую, курячью черную и курячью шафранную. За ухою подали рябчиков со сливами, гусей со пшеном и тетерок с шафраном. Тут наступил прогул, в продолжение которого разносили гостям меды, смородинный, княжий и боярский, а из вин: аликант, бастр и малвазию...»
Обратите внимание, что уха тогда была не обязательно рыбной. Слышали выражение «уха из петуха»? Вот это то самое. Смысл блюда не в главном компоненте (тогда курица, сейчас мы преимущественно едим рыбную уху), а в юшке – густом наваре.
А вот упомянутая в следующем отрывке калья – как раз рыбная, она чуть гуще, чем уха, и в неё обязательно добавляют сок лимона и солёные огурцы.
«...Уже более четырех часов продолжалось веселье, а стол был только во полустоле. Отличилися в этот день царские повара. Никогда так не удавались им лимонные кальи, верченые почки и караси с бараниной. Особенное удивление возбуждали исполинские рыбы, пойманные в Студеном море и присланные в Слободу из Соловецкого монастыря. Их привезли живых, в огромных бочках; путешествие продолжалось несколько недель. Рыбы эти едва умещались на серебряных и золотых тазах, которые вносили в столовую несколько человек разом. Затейливое искусство поваров выказалось тут в полном блеске. Осетры и шевриги были так надрезаны, так посажены на блюда, что походили на петухов с простертыми крыльями, на крылатых змеев с разверстыми пастями.
Хороши и вкусны были также зайцы в лапше, и гости, как уже ни нагрузились, но не пропустили ни перепелов с чесночною подливкой, ни жаворонков с луком и шафраном. Но вот, по знаку стольников, убрали со столов соль, перец и уксус и сняли все мясные и рыбные яства».
Студёное море – Белое море. Исполинские северные рыбы, приготовленные и оформленные поварами-кудесниками, поражают воображение. Да и другие блюда вызывают обильное выделение слюны. Вот бы оказаться на таком банкете! Хотя, пожалуй, нет... Времена те были жестокими. Никакая вкуснятина не стоит того, чтобы испытать на себе зверства и беспредел, жить в постоянном страхе и отчаянии.
«Слуги вышли по два в ряд и возвратились в новом убранстве. Они заменили парчовые доломаны летними кунтушами из белого аксамита с серебряным шитьем и собольею опушкой. Эта одежда была еще красивее и богаче двух первых. Убранные таким образом, они внесли в палату сахарный кремль, в пять пудов весу, и поставили его на царский стол. Кремль этот был вылит очень искусно. Зубчатые стены и башни, и даже пешие и конные люди были тщательно отделаны. Подобные кремли, но только поменьше, пуда в три, не более, украсили другие столы. Вслед за кремлями внесли около сотни золоченых и крашеных деревьев, на которых вместо плодов висели пряники, коврижки и сладкие пирожки. В то же время явились на столах львы, орлы и всякие птицы, литые из сахара. Между городами и птицами возвышались груды яблоков, ягод и волошских орехов. Но плодов никто уже не трогал, все были сыты. Иные допивали кубки романеи, более из приличия, чем от жажды, другие дремали, облокотясь на стол; многие лежали под лавками, все без исключения распоясались и расстегнули кафтаны. Нрав каждого обрисовался яснее».
Сахарный Кремль и сахарные же зверушки современного едока не слишком бы впечатлили, но тогда, я понимаю, это выглядело очень богато. Пряники, коврижки и сладкие пирожки – русская десертная выпечка. Коврижка – родственница пряника, только крупнее и, кажется, более пряная.
«Наконец Иоанн встал. Все царедворцы зашумели, как пчелы, потревоженные в улье. Кто только мог, поднялся на ноги, и все поочередно стали подходить к царю, получать от него сушеные сливы, которыми он наделял братию из собственных рук».
Что означает традиция наделять слуг черносливом, я не нашёл. Если слышали, подскажите. И тоже делитесь своими находками, соображениями и открытиями.
