Вы боитесь конца света? Может быть, ждёте его? Если так, то эта книга – про таких, как вы. Её написал Том Филлипс, об одной из книг которого под названием «Заговор» я когда-то рассказывал. Надо признать, что конспирология – не единственное прибежище беспокойных умов.
Краткая история конца этого грёбаного света
Коротко для ЛЛ: историей конца света пропитана вся наша история с древних времён. Апокалипсис по-прежнему с нами, правда он приобрёл в основном светский характер.
В пасхальное воскресенье 1534 года Ян Матис поскакал из городских ворот Мюнстера навстречу концу света. Судьба этого неприметного голландского пекаря резко изменилась после того, как им овладела радикальная идея, в результате чего он, в конце концов, стал одним из лидеров движения анабаптистов. Этой секте удалось захватить немецкий город Мюнстер, который они со временем превратили в центр протокоммунистического сексуального культа. Они ждали Судного Дня, находясь в осаде войск изгнанного ими епископа. Анабаптисты настолько восстановили против себя окружающих, что для борьбы с ними объединились злейшие враги: католики с протестантами. У Матиса был предшественник, его звали Мельхиор Хоффманн, тот хотел построить Новый Иерусалим в Страсбурге. Но не вышло. Горожане остались равнодушны к его идеям, конец света не наступил, а Хоффмана посадили в тюрьму. Но его сторонники не сдались и выбрали более подходящий город для строительства: изначально более толерантный Мюнстер. В канун Пасхи Матиса посетило видение, в результате чего он упал лицом в ужин. После того, как очистился от еды, он провозгласил, что Последний День грядёт завтра. Так что на следующее утро он выехал из городских ворот навстречу своей судьбе. Он был абсолютно прав: этот день стал концом света. Концом его света. Солдаты епископа изрубили его на куски, прибив его гениталии к городским воротам. Что касается остального мира – он продолжает существовать, как ни в чём не бывало.
И сегодня новости о грозящем конце света не оставляют нас в покое. Они бомбардируют нас с экранов телевизоров, со страниц газет, из социальных сетей. И надо сказать, что мы живём в эпоху, когда наши страхи более обоснованы, чем прежде. Но всё-таки фиксация на угрожающих событиях порождена не только этим, а скорее привлекательностью идеи Апокалипсиса для человека. Она оформляет наши страхи и даёт им выражение.
Дороти Мартин из пригорода Чикаго установила канал связи с инопланетянами планеты Кларион посредством автоматического письма. В своих сообщениях они предупреждали о надвигающихся грозных событиях, дата которых была назначена на 21 декабря 1954 года. В этот день Чикаго окажется погребён под водами озера Мичиган, затем настанет очередь всего западного побережья, и в конце концов почти вся Северная Америка погрузится в пучину океана. Хорошим известием было то, что пришельцы пообещали спасти Дороти и её соратников, которые называли себя The Seekers (искатели), прилетев на своих летающих тарелочках. Они все собрались 17 декабря во дворе дома Мартин. Пришельцы не прилетели ни тогда, ни в последующие дни вплоть до Рождества, когда срок Апокалипсиса уже истёк. И вот здесь мы находим параллели с анабаптистами: как те не сдались после неудачи в Страсбурге, так и многие «искатели» не упали духом и лишь укрепились в своей идее.
Идея эта весьма заразительна и была популярна во все века. Конца света ждал Христофор Колумб, который стремился обеспечить триумф Господа, который он наметил на середину февраля 1656 года. Второе пришествие должно быть подготовлено: для этого нужно обратить всех людей в христианство и завоевать Иерусалим. Как видим, ожидание конца света хорошо мотивирует, потому что даёт людям надежду. Возможно, мы запрограммированы на то, чтобы думать об этом грядущем событии, так часто эта идея находит выражение в истории. Правда, выражение это всякий раз весьма своеобразно. Зато распространяется очень быстро. Последствия бывают весьма мрачными. Результатом Тайпинского восстания стали 30 миллионов жертв, а началось оно с жизненной катастрофе его лидера Хун Сюцюаня, который завалил свой госэкзамен. Его стали посещать странные образы во снах, с которыми он пытался разобраться с помощью текстов, распространяемых в его местности христианскими проповедниками. Из этих текстов, приправленных идеями буддизма, даосизма и местных религий, возникла система верований, которую Хун стал проповедовать сам в роли Мессии. Семя упало на готовую почву, и вскоре у него была своя армия, которая сражалась с императорскими войсками в одной из самых кровопролитных войн столетия. Идея нового духовного царства стала источником надежды для бесправных и угрозой для истеблишмента. Ведь конец света – это не конец всего, а всего лишь конец нашего света. Который подразумевает свержение невыносимого существующего порядка.
Апокалипсис давно со вкусом используется в популярной культуре. Одним из самых продуктивных деятелей является голливудский кинорежиссёр Роланд Эммерих, который уже несколько раз уничтожил нашу планету в своих катастрофических блокбастерах. Первый вывод, который может сделать неискушённый зритель при просмотре его фильмов – это что конец света чрезвычайно близок. Эммерих был, конечно, не первым в своём жанре. Сцены Страшного Суда украшают стены многих известнейших христианских храмов. Цель их вполне ясна: напугать прихожанина, напомнив ему о судьбе тех, кто забудет проповедь, выйдя из дверей церкви. Самая известная фреска на эту тему была написана на фоне роста протестантских настроений в обществе. До того Микеланджело писал гораздо более безмятежные сюжеты на потолке Сикстинской капеллы.
Хитами жанра являются также аугсбургская книга чудес, и, конечно, гравюры Дюрера. Но не только графика поражает воображение. Поэма Майкла Виглсворта Судный день была бестселлером в Новой Англии семнадцатого века. Арабский мир может похвастаться произведениями Ибн Ан-Нафиса, который, помимо медицины, выражал свои мысли по поводу жизни, Вселенной и всего на свете. Ан-Навис был первым, кто описал климатический апокалипсис. К числу более поздних певцов конца света можно отнести членов кружка лорда Байрона, которые провели холодное лето 1816 года на Женевском озере. Результатом их плодотворного сотрудничества стала поэма Байрона «Темнота», а также Франкенштейн Шелли.
Со временем идее религиозного апокалипсиса пришлось потесниться: на сцену вышли сценарии светских писателей и учёных. Известнейший французский астроном Камиль Фламмарион издал в 1893 году новеллу под красноречивым названием «Конец света» с обсуждением, уничтожит ли прохождение Земли через хвост кометы жизнь на планете. О Фламмарионе вспомнили в 1910 году во время очередного визита кометы Галлея. Нью-Йорк Таймс процитировала астронома, который опасался, что в материале её хвоста присутствуют цианиды. Последовали перепечатка, паника и сообщения о попытках человеческого жертвоприношения в штате Оклахома. Всё это оказалось газетными утками. Фламмарион никогда не говорил об отравлении Земли кометным хвостом. Наоборот, он постоянно утверждал обратное, а именно, что земная атмосфера защищает нас. Ему пришлось изрядно потрудиться, опровергая фальшивую цитату. Здесь-то ладно, не бывает дыма без огня. Но вот история о ритуальном убийстве в Оклахоме оказалась высосана из пальца от начала и до конца. Не было ни Генри Хейнмана, ни его секты, ни шерифа Хьюза, якобы предотвратившего заклание шестнадцатилетней Джейн Уорфилд.
Что уж тут сказать, падок наш народ на ужастики. Примеры можно нарыть в любое время. Британский таблоид Daily Express регулярно вещает о грозящих нам астероидах. За один только месяц 2019 года таких сообщений насчитали 87 штук. Вряд ли они были бы столь плодовиты, если бы не было спроса на подобную продукцию. Почитаешь эту всю криминальную хронику, скандалы и необычайные события – и смотришь потом на скучный окружающий мир удивлёнными глазами.
Таковы законы рынка. Технология производства и распространения предоставляет средства, а экономика индустрии развлечений даёт стимул. Деймон Линделоф выразился метко на этот счёт:
Как только ты потратишь больше, чем 100 миллионов на фильм, тебе необходимо станет спасти планету.
Всегда есть импульс показать аудитории что-то доселе невиданное. Изображаемые катастрофы становятся всё более глобальными и страшными. Заговорили об инфляции ставок в Голливуде, который с каждым годом уничтожает в своих фильмах всё больше и больше, выходя уже за пределы Галактики. Глядя на это всё, зритель находит способ избавиться от текущих беспокойств. Страхи современной эпохи подстёгивают творцов, как год без лета подстегнул кружок Байрона, Первая мировая – датских режиссёров, а Хиросима – Сьюзан Зонтаг. Далее, драматизм апокалипсиса является непревзойдённым выразительным средством, разрывающим жизнь главного героя и заставляющим его идти новой дорогой. Выводятся в истинном свете члены общества, которые проявляют свои настоящие черты в ситуации, когда можно наплевать на правила. Но, быть может, самое главное – это что конец света даёт нам развязку, позволяет задуматься над смыслом жизни, смыслом нашей истории.
Мы – люди второго акта, представляющие себе финал.
Нам нужен нарратив, нам нужна драма, нам нужно, чтобы окружающий мир был наполнен смыслом. Потому нам нужна история о конце света. И история эта – она с нами уже давно. Очень давно. Попробуем добраться до самого её начала.
