Выходные Егор посвятил тренировкам. Это было тем немногим, что казалось ему сейчас осмысленным. Он надеялся, что став сильнее сумеет спасти всех. Что больше ему не придётся винить себя за чью-то смерть.
С самого утра Егор выполнял упражнения, которым его научили в учебке, и творил простые чары наподобие духовного света или эфирного щита. К середине дня он довёл себя до состояния, когда на мысли сил уже не оставалось. К сожалению вскоре способность думать к нему вернулась.
«И стоила эта твоя обида того? — спрашивал голос в голове. Его голос. Но управлял им кто-то другой, потому что у Егора никак не получалось заставить его замолчать. — Ты ведь мог это предотвратить. Мог проследить, чтобы ряженый не натворил глупостей. Да даже раньше. Не попытайся ты вразумить владельца склада… Наплёл бы, что дело сложное, нужен обряд. С чего ты вообще взял, что сумеешь достучаться до того мужика, что тебя нанял? И ещё раньше, не потеряй ты печать. Не важно, как, но парень сумел ей воспользоваться, и именно ты её начертил и оставил там. Да ты и не вернулся бы, если бы не Хутха. И сколько бы тогда человек погибли от рук лиха?»
«ДОБ не позволил бы», — слабо оправдывал он себя, но понимал, что на самом деле жертв было бы ещё больше. Пока добовцы узнали бы о лихе, оно б успело натворить бед.
Заметив, что он вновь может колдовать, Егор поднялся и снова принялся за упражнения. Единственный рабочий способ заткнуть этот голос.
В воскресенье вечером, когда Егор выматывал себя вторым подходом зрения души, из под шкафа вылез Захар. Вокруг него клубились бледные желтоватые облачка. Он неуверенно подошёл к Егору и спросил:
— Что? — от удивления Егор неосознанно вернулся к обычному, материальному зрению.
— Я тренируюсь, чтобы стать сильнее.
Захар с сомнением посмотрел на Егора и сказал:
— Я же могу ощущать людские эмоции. Особенно негативные. От тебя вся квартира провоняла разочарованием, страхом и злобой.
— Ты не при чём, — ответил Егор, — я не на тебя злюсь.
Взгляд Егора упёрся в точку на стене и куда-то дальше.
— На себя, — сказал он через несколько секунд молчания. — На то, что я такой дурак.
Пиликнул телефон, оповещая о новом сообщении, но Егор не придал этому значения.
— Из-за меня позавчера умерли двое. Человек и домовой.
— Что ты такое сделал, что они умерли? Сжёг их как яльву?
— Нет. Я не помешал, и этот дурак попытался изгнать домового… Он разорвал его связь с останками, понимаешь? Ну идиот!
— Я мог ему помешать? И ещё печать изгнания духа оставил на складе.
— Специально там положил?
— Нет, конечно. Она, должно быть, из кармана выпала, когда я упал.
— А с чего ты взял, что мог помешать? Ты будущее можешь видеть?
— Нет, — тихо ответил Егор.
— И я не могу. А мог бы — не стал бы ту девчонку выгонять. Умница была. Дома почти не появлялась. Только на ночь. И переживания у неё были яркие, сочные, — Захар мечтательно вздохнул. — А теперь вот с тобой, проблемным, живу.
Сказав это, он встал, махнул на Егора рукой и побрёл в прихожую.
— Пойду лучше с Кешей поговорю. У него, — Захар пару раз стукнул себя по лбу, — с головой проблем меньше.
«С Кешей? Это с папоротником?»
Егор взял телефон посмотреть, сколько времени и увидел сообщение от Марины Владимировны: «Ты ведь завтра оформляешься? Я завтра в офисе буду, захвати деньги на оплату квартиры.»
«Ок», — ответил Егор и посмотрел на Захара. Бесёнок на самом деле подошёл к Иннокентию и что-то ему тихо рассказывал. И деловито кивал, будто растение ему отвечает.
Внезапный разговор удивил Егора, но странным образом ему стало легче. Он всё ещё чувствовал вес потерянных из-за его действий жизней, но он как будто уменьшился.
Наступил понедельник и вместе с ним пришла пора устраиваться в ФСМБ. Переживания, терзавшие Егора в выходные хоть и не пропали полностью, но стали менее настойчивыми. К тому же к ним добавились новые. В какой отдел Егора определили? Кто будет начальником? Как его примут коллеги?
Какие секреты скрывает главный офис? Он располагался на Павелецкой набережной, представлял собой восьмую, самую таинственную Сталинскую высотку, и о нём в учебке ходило множество слухов. Говорили, что в звезде на шпиле заточён дух то ли могущественного чародея, то ли древнего духа. Что в северном саду есть дверь на план духов или даже в другой мир. Что на нижних этажах, в подвалах, заперты старые боги. И много ещё чего говорили.
Конечно, Егор в эти сказки не верил, но всё равно немного нервничал.
Перед выходом из дома он полил Иннокентия и уже коснулся его разума. Дух-страж растения был в благоприятном расположении, наслаждался влагой и… Думал? Егор определённо ощутил слабое эхо мысли. Папоротник думал о Захаре как о друге. Когда он успел так развиться? И когда они с бесёнком успели так сблизиться? Ломая голову над тем, хорошо ли это, Егор вышел из дома.
Добраться до центрального офиса проще всего было от Автозаводской. От Ленинской Набережной, протянувшейся напротив Даниловской и Павелецкой набережных, прямо к воротам главного корпуса проложили мост: четыре полосы движения транспорта и пешеходные дорожки по краям. Мост был украшен письменами. Непосвящённые воспринимают их как простой узор, но Егор опознал в них сложные печати. Должно быть, часть общей системы безопасности ФСМБ.
Павел Никитич, инструктор по системам магической безопасности, рассказывал, что правильнее было бы расположить корпус на южной оконечности Валовой улицы, поблизости от Серпуховской станции метро, но решили, что на Павелецкой всё же удобнее, а охранный контур Кремля закрыли Покровским церковным комплексом, что на Большой Ордынке. Сам Егор подозревал, что защитный контур вокруг Кремля куда сложнее, чем четыре высотки и церковь, но кто ж будет все тайны студентам раскрывать?
Егор знал, что Здание Управления огромно и величественно, но к такому он готов не был. Широкая, богато украшенная лепниной, орнаментами и горгульями, башня уносилась ввысь, ступенями, сужаясь к верхним этажам и оканчиваясь шпилем. Всё здание источало мощь и величие. Примерно в середине нижняя часть башни резко расширялась, и от неё ответвлялись корпуса, которые, будто бы обнимали внутренний двор, скрытый от праздных взглядов трёхметровым кованым забором. Внутри вдоль забора росла высокая и плотная живая изгородь.
Въезд закрывал не какой-нибудь шлагбаум, а самые настоящие ворота в одном с забором стиле. Слева от них была двухметровая дверь с небольшой будкой, вмонтированной в забор, и продолжающейся за ним отдельным зданием.
У входа на территорию дежурил колдун-охранник.
— По какому вопросу? — спросил он.
— Устраиваться в штат, — ответил Егор и протянул охраннику круглый жетон. На нём был изображён двуглавый орёл, грудь которого прикрывал щит поверх которого лежала раскрытая книга. Перед книгой, лезвием вниз, был расположен обмотанный цепью широкий меч.
В руках колдуна жетон слабо засветился по окружности, а пару секунд спустя, охранник, кивнув, вернул его Егору.
Дверь открылась, молодой шаман, убрав жетон в задний карман джинс, шагнул внутрь. Проходя, он ощутил слабое покалывание. Видимо, один из контуров безопасности. Интересно, как он работает?
Во дворе был разбит хвойный сад: туи, можжевельники, ели, пихты, а перед входом журчал небольшой фонтанчик в форме сложной трёхмерной сферической печати. Очевидно, что и она тут была совсем не просто так. К удивлению Егора, воздух во дворе был заметно прохладнее и свежее, чем снаружи. Запах напомнил ему о доме. Так же пахнет в лесу туманным утром после ночного дождя.
Выложенная брусчаткой дорога, обнятая с обеих сторон голубыми елями, вела прямо ко входу в здание — высоким, в три метра, деревянным дверям. Похожие по высоте Егор видел, кажется на входе на станцию метро Бауманскую. Только эти были вдвое шире и отливали красным цветом. Открылись они неожиданно легко.
Небольшой тамбур, ещё одна пара дверей, и Егор попал в просторный и высокий круглый зал, разделённый пополам стеклянным ограждением с турникетами. Пол и стены выложены мрамором, под потолком сияют сотни жёлтых ламп, по периметру стоят массивные вазы с растениями, а на середине, слева, расположилась стойка ресепшн. За ней находились мужчина и женщина в строгих костюмах. Егор подошёл к стойке и протянул жетон. Тот же, что показывал и охране.
— Оформление в штат? — спросила женщина?
Она взяла из ящика под столешницей карточку с выгравированным на ней рунным символом в круге. Прижала к ней медальон, подержала так пару секунд, потом положила карточку на ресепшн, и сказала:
— Коснитесь, пожалуйста, пальцем рунного контура.
Егор заметил, что кольцо представляет собой написанный очень мелкими рунами текст. Он прислонил палец на окружность, и ощутил слабый укол. Как будто статическим электричеством ударило. Рунный круг слабо вспыхнул, и тут же погас.
— Забирайте карточку, проходите, — она показала рукой на турникет. — Лифты слева по коридору. Вам на третий этаж. Кабинет 304. Там вам сделают персональную идентификационную карту.
— Спасибо, — рассеянно ответил Егор, забрал карточку и пошёл к турникету. У него Егор остановился и принялся осматривать устройство. Куда её пихать-то?
— Жёлтый круг справа. Приложите к нему карту, — подсказала ему девушка у ресепшн.
Он сделал как велели, и турникет распахнулся.
«Ну, конечно, — корил он себя, шагая к лифтам, — в метро ведь такая же система!»
Кабинет 304 оказался большим пространством, с дюжиной столов и дверей внутри с табличками 304а, 304б, и так дальше. За столом, что стоял сразу у входа, сидела светловолосая женщина. Она спросила:
После кивка от Егора, она попросила жетон, и Егор уже в третий раз полез за ним в карман. Женщина взяла жетон, сказала немного подождать и ушла в один из внутренних кабинетов: 304в.
Вернулась она примерно через пять минут с небольшим камнем, размером с фалангу пальца, похожим на большую каплю тёмно-коричневого масла. Минералы использовались в ФСМБ вместо бумажного контракта. В камне запечатлевается оттиск души, и потом с его помощью всегда можно найти того, чей оттиск в нём сохранён. Оттиск нельзя подделать или заменить. Только уничтожить носитель, то-есть камень.
— Что за минерал? — поинтересовался Егор, принимая камень.
— Ага. Дымчатый. Я сама удивилась. На моей памяти впервые именно такой откликнулся.
Камень как будто едва-заметно вибрировал в пальцах. Егор посмотрел на него душой, и постарался заглянуть вглуб, в его суть. Найти исток поселившейся в нём тьмы. Неожиданно, она забурлила, растянулась тысячей нитей, обнажив скрывавшийся в минерале свет, сплелась с ним в причудливом узоре, и замерла.
Егор вынырнул из глубин камня. В голове слабой пульсацией отдавались удары сердца. Камень больше не был равномерно тёмным. Теперь в нём застыл узор: сложный танец тьмы в кристально чистом хрустале.
Немного рассеяно Егор вернул получившийся оттиск девушке.
— Замечательно, — сказала она, убирая минерал в конверт. Туда же она положила жетон Егора, его личное дело с фотографией, которое ей, очевидно, прислали из учебки, заклеила конверт и, для большей надёжности, поставила сургучную печать с замысловатой рунической вязью, а сверху налепилп бумажку, на которой было напечатано: Сорокин Егор Евгеньевич. И семь цифр.
— На этом всё? — удивился Егор.
Егор нашёл глазами нужную дверь, и пошёл к ней. Кабинет оказался не большим. Справа, у стены, стоял стул. За ним на стене был растянут белый фон, а рядом с окном — софтбокс.
— Карту? —услышал Егор мужской голос слева. Закрыв дверь, он заметил, что там, за компьютерным столом, сидит бородатый мужчина. Должно быть, фотограф. Справа от него, у стены, стоит массивный принтер, а слева — зеркальный фотоаппарат на треноге, подключенный к компьютеру.
Егор достал пластиковую карту, по которой проходил через турникет, и протянул фотографу.
— Садись на стул. Можешь причесаться, если хочешь, — он кивнул на небольшой стакан на углу стола, в которой Егор нашёл аж три расчёски.
Решив ими не пользовавться, он немного взлохматил волосы пальцами и сел напротив фотоаппарата.
Фотограф что-то интенсивно печатал, а Егор, рассеянно наблюдая за ним, старался подавить волнение, возникавшее каждый раз, стоило ему оказаться перед стеклянным глазом объектива.
Наконец, мужчина закончил печатать, посмотрел на Егора, в монитор, ещё раз на Егора и сказал:
— Подбородок подними выше. Плечи расправь. Ты в Федеральную службу магической безопасности устраиваешься, а не в ЖЭК у дома дворником.
Егор приосанился, постарался выпрямиться.
— Нет, это никуда не годится.
Он поднялся, встал у фотоаппарата, даже не взглянув на него, и спросил у Егора:
— Ты зачем в ФСМБ пришёл?
— Ну… — замялся Егор, — работать.
Честно сказать, он никогда особо и не задумывался над причинами. Ну… надо. Кирилл — чародей, который и посоветовал Егора на пост в ФСМБ — сказал, что так Егор принесёт больше пользы, а он и поверил.
— Так я полезным буду, — промямлил Егор.
— Кому? Мне? Нет, не будешь. Бабульке из соседнего подъезда? Да тоже.
Егор не отвечал. Он никак не ожидал подобного допроса, и совсем растерялся.
— Так, — серьёзно сказал мужчина, — если это всё, что ты можешь сказать, то катись отсюда. Иди, вон, двор мети. Так тоже пользу принесёшь. Может быть даже больше.
Как это, катись? Не для того от когтей мавки погиб Артёмка, а от криксы — Саня. Егор не для того выслеживал чернокнижника в Челябинске. Не для того сражался с одержимым, возникшим в клубе и чуть там не погиб. Кирилл не для того поверил в Егора и поручился за него. Михаил Антонович не для того сцепился с Советом шаманов. Егор просто не имеет права сейчас сдаться!
— Нет, — ответил он как можно спокойнее, изо всех сил стараясь сдержать поднявшуюся внутри бурю. — Мне есть, что сказать.
Мужчина вопросительно поднял бровь: мол, давай, выкладывай.
— Я пришёл, чтобы помогать. Чтобы вокруг меня больше не погибали люди, и… — он вспомнил домового, погибшего из-за его ошибки, — и духи. Я пришёл, чтобы защищать. Делай уже чёртово фото! — выпалил Егор, не сдержав всё же эмоций.
Фотограф довольно улыбнулся. вернулся за компьютер. Щёлкнул фотоаппарат. Мужчина сделал ещё несколько кликов мышью, положил карту Егора на принтер, и тот ожил. Он съел карту и через пару секунд выплюнул с другой стороны.
— Добро пожаловать в Федеральную Службу Магической Безопасности, — он протянул Егору ладонь, — Андрей.
Молодой шаман, ошеломлённый и смущённый, пожал протянутую ладонь. Сейчас, когда нахлынувшие эмоции так же стремительно схлынули, ему было стыдно за то, что он сказал. Так порой бывает, если случайно открываешь человеку, что у тебя на душе.
— Отлично. Давно у меня в отделе не было таких пламенных ребят, — улыбнулся Андрей.
Егора будто током прошибло.
— Я же не представился! Прокудин Андрей Витальевич, начальник Второго Отдела По Работе с Низшей Нечистью.
Только сейчас Егор посмотрел на этого мужчину внимательнее. Высокий, пожалуй, на полголовы выше самого Егора, широкоплечий, улыбчивый. Неопределённого возраста. Что-то между тридцатью и пятидесятью. На самом деле Егор предположил бы, что Андрею Витальевичу около тридцати пяти, если бы не седина, выбелившая его бороду и волосы светлыми полосами.
— Ну пойдём, — сказал Андрей Витальевич, выходя из-за стола. — Покажу тебе рабочее место, введу в курс дела. А, и не забудь свою карту.
Егор взял карточку со стола. Теперь на ней красовалась его фотография. Только, почему-то, позади него появилась странная тень. Она, казалось, была облачена в плащ из перьев.
— Наш кабинет на восьмом этаже. Добраться туда можно на том же лифте, на котором ты поднялся сюда. Мы занимаемся улаживанием конфликтов с низшей нечистью: домовые, кикиморы… Из новеньких появились роутеровые, сетевики, в общем цифровая нечисть. Своеобразные ребята… Ну сам увидишь. Работа в целом не пыльная, но порой приходится и кулаками помахать. У тебя с этим как?
— Ну да. Ты ж, всё же, из учебки. Там, как минимум, базовая боевая подготовка есть. Чародейская пуля, вуаль души, щит духа, незримый серп…
— Незримый серп не преподавали, — ввинтил Егор.
— И правда, — улыбнулся в бороду Андрей Витальевич, — его ж в программе нет.
Егор не понимал, то ли начальник над ним подшучивает, то ли правда забыл, то ли проверяет.
Восьмой этаж оказался удивительно невзрачным. Особенно на фоне помпезного первого: выкрашенные белым стены, выложенный серой плиткой пол, и белый фальшпотолок. Все двери запирались особым замком, открывающимся, когда к нему прикладываешь карту-пропуск. Кабинет оказался большим, Егор насчитал пятнадцать рабочих столов. Кое-где у стен стояли массивные шкафы с бумагами.
— Это место будет твоим, — сказал Андрей Витальевич, указав на один из столов, — садись. Сейчас дам документы, с которыми тебе стоит ознакомиться перед началом работы.
Он отошёл к одному из шкафов, несколько минут в нём рылся, и вернулся с четырьмя увесистыми папками.
— Тут должностная инструкция, и техника безопасности, — Андрей Витальевич хлопнул первую папку на стол. — Тут протоколы работы: контакт, взаимодействие, полномочия по переговорам, применение силы. Тут, — третья папка. Поменьше, — нормативная база. Чародейский кодекс и Пограничный пакт. А тут — последняя папка, — приложения. Сильно не затягивай, со следующей недели пойдёшь в поля. Ну, не скучай. И ещё... Завтра покажу тебе тренировочные комнаты. Постарайся периодически ими пользоваться. В идеале хотя бы пару раз в неделю.
Андрей Витальевич пошёл к выходу из кабинета, но на полпути развернулся.
— Чуть не забыл. Мы знаем, что ты натворил на прошлой неделе.
Егор напрягся и внутренне приготовился к выговору.
— Премия дней через десять будет. Лихо появилось внезапно, а ты его уничтожил раньше, чем мы о нём вообще успели узнать и награду выставить. Так что теперь придётся подождать, когда утрясут всю бюрократию, — сказал Андрей Витальевич и вышел из кабинета. Уже из коридора он крикнул: — Не скучай!
Егор выдохнул. Наказывать его не собирались. Но чувства были противоречивые. Деньги это хорошо. У Егора с ними сейчас трудности, но заслужены ли они?
После обеда позвонила Марина Владимировна. Она сказала, что с делами закончила и собирается ехать в учебку и попросила Егора подойти на первый этаж.
Спустившись, он обнаружил Марину Владимировну сидящей на одном из диванчиков, что стояли у стены за турникетами.
— Егор, привет, — сказала она, когда Егор приблизился, — как квартира? Обжился?
— Да, отличная, — натянуто улыбнулся он, доставая из кармана деньги.
— Нет-нет. Квартира правда прекрасная. Я просто нервничаю немного. Первый рабочий день…
Марина Владимировна приняла деньги и убрала в карман сумочки.
— А, ну это нормально. Через это все проходят. Тебя же к Андрею направили?
— Он молодец. Хороший мужик. И колдун отличный. Давно бы уже мог стать замом руководителя департамента, если б не его шуточки.
— Своеобразные, да, — ответил Егор, вспомнив, как начальник фотографировал его на пропуск.
— Ты на них не обижайся. Он без злобы. Ну, мне пора. Если что — звони.
Она махнула рукой и, цокая невысокими каблуками, пошла к выходу.
— До свидания! — неуверенно крикнул Егор ей в спину и тихо добавил: — И спасибо.
