Кералча Рябинин сызмальства знал, что будет шаманом. Так сказал ему двоюродный дед (тэбня э̄нэка). Он был сильным шаманом. В одиночку вёл праздник Порый апсэ – встречи перелётных птиц, отчего и звали деда Пожего Кон – повелитель плешивых уток. Кералча смотрел на лысину тэбня э̄нэка, под которой держалась на тоненьких волосинках небольшая косичка, и тихонько смеялся. Дед и правда был похож на селезня. Низкорослому старику подошло бы имя Ла́пчел пу́җет – приплюснутый нос. Кералча даже поделился своим откровением с мамой, за что получил подзатыльник. Имя шамана свято. Урок был усвоен быстро. Кералча больше никому не рассказывал о своих наблюдениях, даже сёстрам, но сам время от времени не мог сдержать предательских смешинок, растягивающих уголки губ к озорным складочкам у кончиков глаз.
По-своему Кералча уважал тэбня э̄нэка. Абы кому не позволят «приветствовать уток», заправлять на самом весёлом празднике, длившемся десять дней. Всё селение выходило на охоту. Даже ребятне позволялось стрелять из лука.
Убитые утки висели на деревьях, поблёскивали смоляным оперением в лучах первого весеннего солнышка, сверкая то красным, то зелёным, словно предвосхищая появление первоцветов.
Через три дня с начала праздника всю добычу варили в большом медном котле. Кружку утиного жира выливали в костёр, отчего языки пламени лезли по медным бокам, норовя достать до бульона. Под берёзу лили водку, по семь рюмок за раз. После чего начинался пир. Всем селением уток ели. Кости выбрасывать запрещали, всё Пожего Кону отдать следовало.
Но больше всего Кералче нравилась берёза, растущая за чумом шамана. Перед праздником на перевязанном тряпицей дереве «вырастали» сказочные животные, мизерные луки, крошечные люльки с маленькими куколками и разноцветные ленты. Кералча видел, как завистливо смотрят на них сёстры, знал, где Пожего Кон прятал своё богатство. Выследил после окончания праздника. Не побоялся в пять-то годков дикого зверья.
Шаман хранил «украшения» в медном котле под большим кедром в самом сердце тайги, там же на ветках утиные кости развешивал, шептал что-то, не разберёшь.
Кералча дождался, пока Пожего Кон обратно повернёт, а сам к котлу. Разворошил ветки, приподнял тяжёлую шкуру оленя, только притронулся к «игрушкам», как услышал грохот. Невесть откуда взялся великан, коему большие деревья по пояс, сам голый, волосатый, только шкурой причинное место прикрыто. Наклонился он к Кералче, погрозил пальцем-дубинкой, выпрямился и ударил ладонью по верхушкам деревьев. Кералча оторопел, а затем сиганул к своему дому, не заметил, что Пожего Кон всё видел, но ничего не сказал, не окрикнул.
Ночью случилось страшное. Кералча оказался в незнакомом месте. Над головой с диким воем кружили железные птицы, сыпали из ржавого нутра чёрные яйца, оставляя в земле огромные ямы. Впереди прямо на Кералчу бежали люди. Еще немного и сметут. Обернулся Кералча на треск, свинцовым роем летят пули, видел такие у русских охотников. Закричал Кералча от страха. Остановилось время, оглохло. Только один паренёк из застывшей толпы медленно падал на землю. Кералча побежал к нему, стараясь подхватить, посмотрел в глаза и почувствовал, как лопается тетива на маленьких луках в котле Пожего Кона, как становятся трухой куколки в люльках, чернеет берёза за чумом шамана. Гул разорвал тишину. Кералча поднял глаза, не удержался, вновь закричал от страха.
Над пареньком возвышался высокий, словно скала, козар[1]. Он занёс лапу, похожую на ствол старого дерева, над спиной умирающего парня, склонил волосатую голову с длинным носом и большими ушами-лопухами над Кералчой, пригрозил скрюченным жёлтым зубом, выпирающим из губы. Раздался треск, и все трое полетели под землю.
— Сынок! — донёсся издалека крик матери.
Кералча открыл глаза, с облегчением выдохнул, увидев родной чум, попытался рассказать матери, то, что увидел во сне, но не смог. Только сиплое мычание вырывалось из пересохших губ.
Вечером пришёл Пожего Кон. Мать с порога вцепилась в рукав шамана и принялась сетовать:
— С самого утра молчит. Кричал во сне, а теперь только «м», да «м». Лоз вселился, не иначе. Прошу тебя, прогони.
Пожего Кон сел напротив Кералчи, долго и пристально смотрел на мальчишку, прощупывал взглядом тщедушное тельце, прикрытое холщовой рубахой, старался добраться туда, где зиждился страх. Затем резко встал и кинул матери:
— Нет в его теле злых духов.
— Как же? — мать кивнула в сторону Кералчи.
— Не беспокойся, ӷу́п[2]. Жди.
Мать ещё с час причитала, поглядывая на Кералчу, но тот молчал, время от времени пытаясь выдавить из себя звуки.
Утром Пожего Кон взял свой обласок[3] и направился вниз по проснувшейся от зимней спячки реке к Кулайке – Горе духов. Один вопрос рвал его душу: кто станет новым шаманом? Уже год он готовил в преемники внука, но тот, имея от роду десяти годков, тяжело внимал новой науке. Пожего Кон ждал, окрепнет дух мальца, пойдёт дело, но сомнение точило сердце.
Вчера мир шамана перевернулся. Кералча – внучатый племянник видел Массу – лесного духа, пришедшего с Кулайки, к нему-то Пожего Кон и направлялся, хотел услышать совет. Среди селькупов мало кто «видел и чувствовал» настоящий мир, а в Кералче есть «росток». Как же шаман раньше этого не знал? Скрывали от него духи. Но зачем? Да и можно ли было не по своей крови умения передать, родной, но не своей?
Пожего Кон издали увидел Массу, облокотившегося на гору, приветственно вскинул руки и, получив разрешение, причалил к берегу. Массу редко покидал свой дом. Далёкие предки привязали его к горе, спрятав в недрах медный котёл с фигуркой великана, и приказали охранять свои богатства. Давно это было. Тогда селькупы лошадей любили и жили близко к небу, в золотых горах. Алтей звали. В тайгу голод погнал, надеялись вернуться, да так здесь и остались. Кто-то дальше пошёл, но род Пожего Кона не захотел, осел: рыбы много, ягоды много, и даже утки - нут сурыт[4], те, что живут около дома «жизненной» старухи Илынты кота, Матери всех селькупов, всё лето рядом, а значит, хорошие это места, святые.
Массу не стал выжидать, начал с главного:
– Знаю твою печаль, не сможет внук дальше связь между мирами передать, слабый он, да и дети детей его от тебя откажутся.
Пожего Кон не хотел такую правду знать, замотал головой, но Массу не увидел знака, продолжил:
– Кералча будет сильным шаманом. Дар в нем проснулся. Если малец тэтыпы-сомбырни[5] решит быть, с первыми улетающими селезнями проведёт тебя по дороге рода. Ты помощникам при нём станешь. Там всё и узнаешь. Если темным, весь ваш род исчезнет, сгорит в огненной воде. До отлёта нут сурыт Кералча молчать будет. Духи его испытывают, разные дороги показывают. А сейчас уходи, устал я.
Пожего Кон хотел было ещё вопросы задать, но Массу исчез, пришлось возвращаться в свои юрт с тем, что сказал великан.
Славянска мифология – очень путанная вещь… а уж в пантеоне богов можно голову сломать. Каждый исследователь трактует древние источники по-своему. Что касается бога Солнца, то мне ближе такое представление:
Возглавляет вершину языческого пантеона богов – РОД, он начало и источник всего сущего во вселенной. У него есть сын Хорс, который отвечает за солнце и его силу. А уже у Хорса четыре воплощения по временам года:…
Коляда — Бог Молодого солнца, розовощекий, со светлыми кудрями и ясными глазами, почитался в период между зимним солнцестоянием и весенним (с 22 декабря по 21 марта).
Ярило почитался между весенним солнцестоянием и летним (с 21 марта по 22 июня). Его представляли восседающим на белом коне, в венке и с луком и стрелами. Там, куда он обращал свой взгляд, всходили посевы, там, где он проходил, начинали колоситься травы.
Дажьбог почитался в период между летним солнцестоянием и осенним (с 22 июня по 23 сентября). Часто Даждьбога изображали с львиной головой, едущим по небу в золотой колеснице, запряжённой свирепыми золотыми львами или златогривыми белыми конями.
Сварог почитался между осенним солнцестоянием и зимним (с 23 сентября по 22 декабря). Сварога славяне представляли в образе высокого седого крепкого старца. Его взгляд был обращен на север, в руках он сжимал тяжелый меч, призванный разгонять силы тьмы.
Resident Evil Village вышла уже, ни много ни мало, четыре года назад, успешно оставила свой след в игровой индустрии, франшизе и умах фанатов. Лично на мой взгляд, именно как часть серии Resident Evil, «Деревня» довольно слабая игра, нарративно уж точно. Однако, тут как и везде, дело вкуса – большинству людей игра понравилась, оценки высокие, события запоминающиеся….
Ладно, давайте будем честны, одной из самых запоминающихся частей игры была Димитреску – мы все это понимаем. Да, она может Вам не нравиться, Вы можете не понимать общего ажиотажа вокруг нее – это нормально, но то, что она была одним из главных двигателей маркетинга игры в момент выхода и после – думаю, оспаривать никто не будет. А что было в момент анонса игры! Я помню это вживую – количество фан-артов зашкаливало. И уже тогда все игровые издания наперебой начали рассказывать читателям, кто и что вдохновило разработчиков на создание Димитреску.
В целом, это легко находится за пару кликов и совершенно не тайна, но я скромно напомню – согласно интервью IGN арт-директора игры, Томонори Такано, главными вдохновениями для образа большой дамы-вампирши в широкой шляпе стали три источника – Елизавета Батори, венгерская графиня шестнадцатого века, версия Мортиши Аддамс, сыгранная Анжеликой Хьюстон, и японская городская легенда Хассяку-сама (или Хатиссяку-сама).
В большинстве случаев, впрочем, журналисты подробно рассказывали, на основе этого интервью, как сильно образ вдохновлен именно Батори, а от Мортиши и Хассяку, дескать, дизайны да общий стиль.
Елизавета Батори
Мортиша Аддамс, сыгранная Анжеликой Хьюстон
Хассяку-сама
И хотя влияние легенд о кровавой жестокости и вампирской натуре венгерской герцогини отрицать никак нельзя, как и явное влияние великолепного образа в исполнении Хьюстон, очень многими упускается, что образ Хассяку-сама не просто стал причиной того, как Димитреску балансирует между ужасом и сексуальностью для огромного количества фанатов, но еще и является частью целого цикла эволюции мифологического образа в японской медиа-культуре.
Но чтобы это увидеть, давайте немного окунемся в историю. Правда, начнем мы не с самого начала, а с середины нашей хронологии.
Часть 1. Женщина в белом из 80-х
Итак, Хатисяку-сама, она же Хассяку-сама, она же «восьмифутовая женщина», впервые упоминается на японской имиджборде 2Chan в 2008 году. Некий анонимный пользователь рассказал якобы свою историю выживания при встрече с этим существом в районе 70-х-80-х – согласной этой истории, он, будучи подростком, отдыхал в деревне у дедушки с бабушкой и увидел странную, невероятно высокую женщину в белой широкополой летней шляпе и беломлегком платье, которая не говорила, но издавала странный смеющийся звук, звучащий как «по-по-по». Он рассказал об этом деду с бабушкой и те в ужасе позвали местного священника (или экзорциста), который повелел мальчику запереться в комнате на ночь, насыпать соли в каждый угол комнаты и возносить молитвы Будде до самого утра, никого в комнату не пуская. Согласно рассказу бабушки и дедушки героя, это существо – Хассяку-саму – выбирало себе среди молодых людей и детей (согласно контексту, именно мальчиков) «понравившегося», и те вскоре умирали. И то, что герой увидел ее и услышал ее «по-по-по» — признак того, что она выбрала его. Появляется она, якобы, каждые 10-15 лет.
Герой следовал всем указаниям, но спокойной ночи не выдалось — существо пришло за ним, и, хотя мальчик не открывал, он слышал ее «по-по-по» за стенами, а также то, как она стучала по стеклу окон. Затем он услышал голос бабушки, говорящей, что можно выйти и не бояться, и едва не согласился, но понял, что это Хассяку-сама его обманывает и не вышел.
На утро дед мальчика привел множество родственников на разных машинах и все они поехали в разные стороны. В одной из них был и мальчик – его надо было срочно увезти в город, а множество машин нужно было для отвлечения внимания существа. Герою было велено закрыть глаза и не смотреть по сторонам, пока они едут – но он, конечно, не послушался, и, открыв глаза, увидел несущуюся фигуру в белом платье рядом с машиной и услышал ее «по-по-по», как и стук по стеклу. И хотя никто в машине больше ее не видел, стук по стеклу слышали все.
Чудом герой спасся, ибо существо не последовало за ним в город, но в деревню он более не возвращался. Кончается история тем, что герой уже давно живет за границей, созванивается с бабушкой и узнает, что дед его умер, а статуя Дзидзо, что сдерживала Хассяку именно в их деревне… Разбита.
«Легенда» довольно сильно завирусилась, начала обрастать деталями и в конце концов вышла сильно дальше одной имиджборды, заняв почетное место среди других японских городских легенд, вроде туалетной девочки Ханако и женщины с разрезанным ртом Кутисакэ-онна. Пошла она и в аниме, мангу, игры, разве что в кино еще не была полноценно в первозданном виде (хотя отсылки на нее уже не редкость).
«Ну интернет-страшилка, и что?» – скажут некоторые читатели, но теперь мы вернёмся назад во времени – аж на пару веков. Прямиком в восемнадцатый и девятнадцатый века.
Часть 2. Призраки из веселых кварталов из прошлых столетий
Прежде чем говорить о главном потенциальном вдохновителе похождений дамы в белом, упомянем некоторые факты, что приводят в своей книге «Тоси Дэнсецу. Городские легенды Современной Японии» А.В. Власкин и Ю.А. Чернышёва.
Данные авторы упоминают, что первооснова мифа о женщине в белом может идти от легенды про некую Белую Принцессу Сираки из клана Уцуномия, что была захоронена в храме Ясака Дзиндзя еще в эпоху Сэнгоку Дзидай, то есть до начала семнадцатого века. В свою очередь, в этом храме в эпоху Мэйдзи (это уже вторая половина девятнадцатого века) настоятелю начала являться милая девушка-призрак в белом, требующая захоронения неких предметов, что принадлежали ей при жизни. Ритуал провели, и дух был упокоен. Сами авторы отмечают, что ничего общего с основной легендой, кроме белой одежды, вроде как и нет – более того, оригинал легенды этой на английском я не нашел, на японском тоже мне он не попадался, так что эту теорию мы пока оставим.
Оригинальное изображение Така-онна Ториямы
Но вот уже другой первоисточник мифа прекрасно находится по источникам и на английском, и на японском, и упоминается в той же книге – в эпоху Эдо, именитый художник Торияма Сэкиэн (1712-1788) зарисовывал десятки различных демонов-екаев и призраков-юрэй, стараясь их даже классифицировать – и, что главное, активно продавал свои работы, тем самым сохранив их в истории. Среди его зарисовок затесалось изображение так называемой Така-онна – высоченной черноволосой девушки в белом, что любила заглядывать в окна борделей на втором этаже в веселых кварталах и следить за чужими интимными играми. Связь некая прослеживается, если мы возьмем за основу идею, что тяга Хассяку-сама похищать юношей построена не на простом желании их «исчезновения».
Така-онна в исполнении Сигэру Мидзуки
Чего, впрочем, Власкин А.В. и Чернышёва Ю.А. в своей книге не упоминают, а я думаю, это важно – это то, что Торияма никак не подписал свой рисунок. На нем нет сюжета и деталей – лишь высокая женщина-екай заглядывает в окно второго этажа, ПРЕДПОЛОЖИТЕЛЬНО борделя. Японский исследователь екаев и духов Тада Кацуми в 2006 году высказал теорию, что сам рисунок – ироничная зарисовка на тему жизни проституток квартала Ёсивара.
Вольная интерпретация поведения Така-онна
Но еще до Кацуми, фольклорист Морихико Фудзисава примерно в начале двадцатого века, в одном из своих сборников-анализов японской нечисти высказал мнение, что образ Така-онна – образ похотливой и развратной женщины, что после смерти осталась в виде духа в квартале красных фонарей, чтобы наблюдать за интимом других. Другой фольклорист-новеллист, Норио Ямада, высказал позицию, что Така-онна напротив — женщина, лишенная любви и ласки при жизни, преобразилась в гигантскую любительницу подсматривать за чужими шалостями и пугать участников этих шалостей.
С другой стороны, исследователь екаев Кендзи Мураками обе эти версии считает несостоятельными и не более чем размышлениями на тему, а не главным источником первоначальной легенды о Така-онна, как он отмечает еще в 2000 году.
Тогда, что мы в итоге точно знаем об образе Така-онна? Что ж, мы точно знаем, что ее изображение ВСЕ-ТАКИ принадлежит к серии изображений демонов и духов из увеселительного квартала. Однако важно понимать, что «увеселение» в таком квартале состояло не только в общении с проститутками, но также в различной еде, театральных постановках и так далее. Тем не менее, глупо будет отрицать, что схожесть образа с образом Хассяку-сама явно присутствует.
Однако, о чем мало где пишут, скорее всего, у Хассяку-сама была еще пара вдохновителей – и минимум одна из них тоже из «веселого квартала». Вот так совпадение.
Кера-кера-онна на оригинальном изображении Ториямы
Итак, Кера-кера-онна тоже появляется на изображениях Ториямы и представляет собою гигантскую женщину средних лет, что ходит по кварталу красных фонарей и без остановки жутковато хихикает. Смех ее, якобы, могут слышать только мужчины, и те, кто его услышат, будут слышать его до конца своих дней. Да, как звучит ее смех мы, конечно, не знаем (и слава богам), но, возможно, именно как «по-по-по»?
Сукима-онна
Другой интересный екай – снова женщина, снова любящая подсматривать, Сукима-онна. Первое ее упоминание восходит к 1814 году и описывает некую женщину, что без остановки смотрит за человеком из любого узкого места – даже зазора между шкафом, скажем, и стеной, где никакой человек не поместился бы. И вот она смотрит… И смотрит… И, если встретишься с ней глазами, она смотреть уже точно не перестанет. И, может быть, доведет до безумия. А может и нет, кто этих призрачных сталкеров поймет?
Словом, истоки образа Хассяку-сама очень широки. Самые старые в теории могут восходить к шестнадцатому веку, но скорее всего реальные корни новой городской легенды растут из восемнадцатого-девятнадцатого веков.
Сексуальные же подтексты образа Така-онна, что явно является главным вдохновителем, могли появится как в восемнадцатом-девятнадцатом, так и в двадцатом веке. Как верно отмечают в вышеупомянутой книге Власкин и Чернышёва, по большей части вся история именно Хассяку-сама – история инициализации, метафора перехода от юности к взрослой жизни для юноши – и да, скорее всего, с сексуальным подтекстом, который, как мы можем видеть, присутствовал в том или ином виде почти во всех потенциальных прообразах легенды.
Часть 3. Хассяку-сама сегодня – и как она стала Димитреску
«По-по-по?»
Как я уже не раз упоминал, взаимосвязь ужасающего и привлекательного в азиатской культуре – явление не просто нередкое, а почти традиционное. В японской это особенно ярко заметно благодаря богатой на предмет взаимосвязи людей и нечисти мифологии.
Помимо этого, бум на японскую нечисть в самой Японии пришелся примерно на 1960-1980-е, и, пожалуй, не спадает до сих пор. Так что образы вроде Кутисакэ-онна или Хассяку-сама людьми любимы и используются активно. И вновь, используются по-разному – от ужасающих до привлекательных, а иногда вместе. Рассмотрим примеры Хассяку-сама в массмедиа.
Otherside Picnic
В аниме и манге Otherside Picnic она выступает как специфический противник главных героинь, но с оригиналом ее роднит не поведение, а образ. Преследуемых в кадре юношей не замечено.
Fatal Frame Maiden of Black Water
В игре Fatal Frame Maiden of Black Water вновь она выступает как специфический противник героев, чье поведение вовсе не завязано на преследовании конкретно детей или мальчиков, однако на протяжении всей игры она как бы негласно преследует героев и следит за ними, то тут, то там неожиданно появляясь и исчезая, успевай только заметить – до прямого столкновения, конечно.
Even If You Slit My Mouth
В манге Even If You Slit My Mouth про романтическую связь человека и екая Кутисакэ-онна, Хассяку выступает как второстепенный персонаж и подруга главной героини, почти безобидная, но имеющая пристрастие к юношам и даже угрожающая забрать молодого человека героини, если та не будет активно действовать на любовном фронте.
Неожиданная смесь образов появилась в Ghostwire: Tokyo – в качестве мини-босса появляется высокая девушка в белом пальто с огромными ножницами, в маске на лице и широкополой шляпе – этакий гибрид Кутисакэ-онна и Хассяку-сама.
Shin Hayarigami 3, японская детективная новелла, включает в себя Хассяку-сама, как одно из мистических созданий, стоящих за происходящими событиями в сюжете игры.
Touhou
Даже во вселенной Touhou засветилась своя версия Хассяку, а еще ее вариация появилась в серии фильмов Fuuin Eizou Рюдзина Онидзука.
Количество же хентайных манги, игр и аниме с ее участием даже считать нет смысла, да и в манге других жанров она частый гость. Нередко она появляется как героиня произведений, сочетающих похоть и ужас – вновь, привычно для азиатской культуры.
Из совсем недавнего – игра-симулятор бегства от очень грудастой версии Хассяку-сама, так и названная – Hachishaku, в которой сексуальный аспект легенды возведен в абсолют, но, как водится, с хорошим финалом. Еще недавно в популярном гача-экшене Zenless Zone Zero появилась НПС, подозрительно похожая на героиню нашего текста. Недавно также начала выходить манга, где бедная Хассяку пытается побороть созданный в медиа чрезмерно сексуализированный образ, ибо из-за него ее все перестали бояться.
Относительно безобидная манга-версия
Hachishaku
Zenless Zone Zero
И это только малая часть, примеров намного, намного больше!
С учетом всех этих экземпляров появления и деталей образа, взглянем на уважаемую многими леди Димитреску.
Больше двух метров ростом – есть. Белая одежда и широкополая шляпа – есть. Мистическая природа – ну, мы знаем, что она мутант, но главный герой на старте этого не знает, так что тоже есть. Мания преследовать героя постоянно, как только его завидит – тоже есть.
Казалось бы, разве что интимного подтекста явного нет – но, будем честны, люди его все равно увидели, и благодаря «дочкам» леди-вампирши, и благодаря ее образу в целом – фетиш на высоких властных женщин с большими формами, в целом, не такая редкость. А если мы учитываем все вышеперечисленные основы оригинальной легенды и их подтексты – стоит ли этому удивляться? Я, правда, не фанат внешности Димитреску – но, как уже упоминалось, дело вкуса.
Таким образом, Димитреску, с точки зрения своего дизайна, деталей образа, даже поведения – это, во многом, вариация или вольное изложение образа Хассяку-сама. Да, безусловно, характер Димитреску другой, ее образ также имеет кучу других вдохновений, о которых я писал в начале данной небольшой заметки – но, думаю, все согласятся, что совпадений с дамой в белом из японских городских легенд в самых явных деталях ну очень много.
Была ли именно такая бурная реакция аудитории на эту злодейку изначальным замыслом дизайнеров Resident Evil? Почти наверняка да.
Было ли для них ожидаемым, что заметная часть игроков будет в итоге воспринимать Димитреску чуть ли не как новый секс-символ серии, гоняться за ней с мухобойкой и делать тонны модов на всякие интересные наряды для нее? Ну, думаю, мухобойка все же ожидаемой не была, но в остальном, когда у Вас такое поле для вдохновения, с таким двух-трехвековым бекграундом с кучей подтекстов и разночтений – думаю, да, может просто не в таких масштабах. Особенно для японской аудитории, которая с подобным знакома очень хорошо – но, как мы видим, и западная аудитория в заметной своей части оценила подход.
Как мне кажется, именно отсюда и растут ноги у массового восторга от образа леди Димитреску – она оказалась очень удачным переложением смеси ужаса в связи с привлекательностью на новые рельсы, оставаясь верной своим прообразам, но давая относительно свежий взгляд на привычные образы. Вновь, прекрасно понимаю тех, кому она не по вкусу, как и понимаю тех, кто от нее в восторге – но, надеюсь, мое небольшое любительское исследование смогло больше приоткрыть причины яркости ее образа и именно той реакции, что на него последовала.
Надеюсь, вам было интересно, и вы узнали что-то новое.
Источники
Тоси Дэнсэцу. Городские легенды современной Японии / Антон Власкин, Юлия Чернышёва. – М.: Вече, 2022, ISBN 978-4484-3336-8
Я упоминала в первоначальном посте и задавала вопрос в комментарии #comment_328422170, откуда в поттериане столько цветочных имён, теперь сама на него отвечаю. Недавно прочитала «Властелин колец» в оригинале и многое прояснилось. Посмотрите на родословную Бэггинсов. Вот где растут эти цветы и не только цветы.
Mungo, больница святого Мунго. Это реальный святой (в отличие от святого Брутуса в названии школы), для Шотландии он почти как святой Патрик для Ирландии. Поскольку Роулинг писала сагу в Шотландии, наверняка о святом Мунго она знала помимо Толкина, но это упоминание в родословной могло подтолкнуть её к использованию имени.
Ruby – Rubeus, Рубеус Хагрид (не полное повторение, но связь в звучании и смысле есть).
Фродо Бэггинс советовал Сэму выбрать для дочки цветочное имя: «Добрая половина девочек Шира носит такие имена, что может быть лучше?» Возможно, Роулинг последовала его совету и давнему обычаю Шира по отношению к персонажам.
Про имя Невила Лонгботтома есть хороший пост Невилл Лонгботтом. Жесткая трагедия в детской книге со множеством ценных комментариев, но мне теперь думается, что всё намного проще. Longbottom Leaf – сорт табака в Шире, качественная марка.
А за Арагорна прямо обидно – такой прекрасный персонаж! Хотя для имени «Арагог» взято ещё древнегреческое слово «арахна» (собственно, «паук»). И в трилогии тоже был огромный паук, только это была Леди))
Помимо очевидных параллелей между мирами Толкина и Роулинг – персонажи (Гэндальф и Дамблдор), артефакты (кольцо и крестражи, зеркало Галадриэль и омут памяти), сюжетные повороты (возрождение главного злодея, утрата наставника, побег Голлума и Питера Петтигрю с отсроченным выполнением своей роли) – есть чисто лингвистические, расскажу о них. Мне было интересно встречать такие моменты, это была своеобразная перекличка миров, если такое выражение уместно в отношении одностороннего влияния.
Персонаж «Властелина Колец» Wormtongue (Червеуст) перекочевал в Wormtail (Червехвост) и заодно понятие parseltongue (змееуст). The forbidden pool (Запретный пруд) стал Запретным лесом (Forbidden Forest), и леса, полные мистических опасностей, тоже были у Толкина. Фамилия Butterbur напомнила мне Butterbeer (сливочное пиво), а упомянутый в трилогии кипрей (fire-weed) – огненный виски (firewhisky), но отдалённо. Фамилия Mugworts похожа на Hogwarts.
Толкин создал для персонажей шуточные экспрессивные выражения, связанные с родом их деятельности. Например, гном Гимли восклицает: “Hammer and tongs!” («Молоток и клещи!»), Сэм – “Snakes and adders!” («Змеи и гадюки!»), а у волшебников Роулинг в ходу “Merlin’s beard!” («Борода Мерлина!») или менее цензурное “Merlin’s pants!” («Мерлиновы подштаники!»).
Мне очень понравилось описание Сэмом дома Элронда в Ривенделле, оно подходит и для Хогвартса: ‘It’s a big house this, and very peculiar. Always a bit more to discover, and no knowing what you’ll find round a corner". «Ведь этот замок - огромный и удивительный. Кажется, ты все уже здесь разведал, а потом сворачиваешь в какой-нибудь закоулок и находишь кучу новых неожиданностей».
В разных древних культурах присутствовало табу на озвучивание имени представителя зла, Толкин не был создателем этой идеи, но его “he that we do not name” настолько очевидно стало «He-Who-Must-Not-Be-Named», что меня такое беззастенчивое заимствование прямо огорчило. Хотя, конечно, и причины не называния имени разные – у Роулинг боязнь, а у Толкина – нежелание осквернять светлый мир, и вселенная Роулинг, несмотря на такое количество совпадений, уникальна, самостоятельна и прекрасна.
А ещё Саурона называли Тёмным Лордом (Dark Lord). Том Реддл взял себе псевдоним Лорд Волдеморт ещё когда он учился в Хогвартсе, а учился он в 1938 – 1945. Но Тёмным Лордом его могли начать называть и позже, после выхода «Властелина колец» в 1954 – 1955. Это было литературное событие магловского мира, но весьма резонансное. Мне думается, имена и ключевые детали мира Толкина были на слуху. А особо эрудированные персонажи могли и прочитать книгу. Том Реддл вряд ли, но, как вам кажется, кто-то ещё из персонажей мог бы быть знаком с трилогией Толкина?
В этом ролике мы собрали самые странные мифы о сотворении мира со всего света. Откуда появилось все, что нас окружает? Люди всегда задавались этим вопросом (и задаются им до сих пор), а вариантов ответа на него - великое множество.
Мы привыкли, что мир творит высшее существо, но индейцы хопи, например, верят что мир появился из песни, а представители народа ЯО - что мир соткали искусные мастера, а еще в этом видео я расскажу про Аннунаков с планеты Нибиру и пришельцев с Сириуса. Приятного просмотра!
Прежде чем поговорить об одном из важнейших «домовых» духов для славян, небольшая историческая справка:
Срезанные колосья зерновых культур сначала везли на ОВИН – постройку, в которой их сушили. Затем уже спелое зерно свозили на ГУМНО – участок для хранения, молотьбы или другой обработки зерна.
Так вот именно в овине (на гумне) обитал один из самых свирепых домовых духов - овинник (гуменник, подовинник, овинный, жихарь, овинный дедушко, подовинушко, овинный батюшка, овиннушко, царь овинный). Он вел хозяйство строго и очень ценил порядок. Время сушки, порядок укладки, чистота построек должны были строго соблюдаться, а иначе и весь урожай Овинник мог погубить.
Овинника славяне видели в образе громадного чёрного кота, с горящими глазами. С людьми он не контактировал, превращаясь в тень, и задабривать его тоже не имело смысла, только строго соблюдать его правила. Вот такой дух дисциплины у наших предков)))
С давних времён, мировой океан скрывает секреты в холодных глубинах, куда не проникает человеческий взгляд. Там, где нет лунного света и всегда темно, живут создания, от которых у самых смелых моряков душа уходила в пятки. От отца к сыну передавали истории про встречи с ужасными тварями, которые могли в миг потопить корабль со всеми людьми на борту.
Как рождались морские страшилки
Когда люди только начали плавать по морям, океан казался местом, полным волшебства и непонятных вещей. Огромные волны, возникающие из ниоткуда, странные звуки из глубины и тёмные тени под кораблём - всё это пугало моряков до дрожи.
Встречи с настоящими морскими жителями - огромными китами и кальмарами акулами с зубами, способными перекусить человека пополам - вот что подпитывало легенды и превращало их в мифы о морских чудовищах.
10. Кракен — Владыка Северных Вод (Скандинавские земли)
В суровых водах Северного моря, где волны бьются о скалистые берега Норвегии и Исландии, обитает самый страшный из всех морских демонов — Кракен. Древние скальды воспевали это чудовище как живой остров, способный принимать облик суши, чтобы заманить ничего не подозревающих мореходов.
Щупальца этого исчадия морской бездны простираются на многие сотни шагов, каждое толщиной с корабельную мачту. Когда Кракен пробуждается в своём подводном логове, морская вода над ним начинает кипеть и пениться, словно в преисподней. Одним взмахом своих чудовищных конечностей он способен создать водоворот, что затянет в пучину целую флотилию.
Мудрые северные рыбаки научились распознавать приближение Кракена по неожиданно богатому улову — рыба в панике поднимается к поверхности, спасаясь от пробуждающегося гиганта.
В священных письменах древних евреев запечатлён образ самого ужасного из морских чудовищ — Левиафана, дракона морских глубин. Это исчадие тьмы настолько огромно, что способно поглотить весь мир, словно песчинку.
Чешуя Левиафана крепче любых щитов, выкованных руками смертных, глаза его пылают ярче звёзд, а из пасти вырываются языки адского пламени. Там, где проплыл этот демон, морская вода долго остаётся горячей, словно расплавленный металл.
Благочестивые мореходы средневековья видели в Левиафане самого Сатану, восставшего из преисподней. Встреча с этим созданием тьмы предвещала либо скорую смерть, либо приближение конца времён.
8. Морские Змеи — Стражи Северных Морей (Северная Европа)
В холодных водах северных морей извиваются гигантские змеи, чьи тела простираются на расстояние полёта стрелы. Эти порождения морской стихии могут трижды обвиться вокруг корабля и сжать его в объятиях смерти.
Кельтские друиды рассказывали о Each-uisge — водяном коне-оборотне, который принимал облик прекрасного скакуна, дабы заманить всадника и утащить его в водную могилу. А в землях викингов все знали о Йормунганде — мировом змее, что лежит на дне всех морей, обвив собой землю, подобно кольцу.
7. Морской Монах — Предвестник Морских Бед (Воды Балтики)
В туманных водах Балтийского моря является морякам таинственный Морской Монах — существо в чёрной рясе с рыбьим хвостом вместо ног. Лицо его покрыто серебристой чешуёй, а глаза горят холодным пламенем.
Не причиняет он вреда сам, но появление его всегда предвещает великие беды на море — кораблекрушения, штормы и гибель душ человеческих. Голос Морского Монаха звучит как эхо из морских глубин, предупреждая о грядущих напастях.
9) Левиафан; 8) Морской змей; 7) Морской монах.
6. Йормунганд — Мировой Змей (Скандинавские земли)
В самых глубоких пучинах мирового океана покоится Йормунганд — змей настолько огромный, что опоясывает всю землю, держа в пасти собственный хвост. Когда этот исполин ворочается во сне, содрогается земля, а в морях поднимаются волны-горы.
Викинги верили, что Йормунганд — порождение коварного Локи, и в день Рагнарёк он восстанет из морской пучины для последней битвы. Тогда яд, извергаемый змеем, отравит небо и море, и даже боги не устоят перед его дыханием смерти.
5. Умибодзу — Призрак Японских Вод (Земля Восходящего Солнца)
В бурных водах у берегов Японии во время самых страшных штормов из пучины поднимается Умибодзу — гигантская чёрная голова размером с гору. Глаза его пылают адским огнём, а зияющая пасть способна поглотить целый корабль.
Это демон требует от мореходов жертву — бочку. Но горе тому, кто даст ему бочку с дном — Умибодзу придёт в ярость и пошлёт корабль на дно. Спастись можно, лишь предложив ему бочку без дна — тогда разочарованный демон уйдёт в свои подводные чертоги.
Японские рыбаки шепчут, что Умибодзу — это неупокоенные души утонувших монахов, обречённые вечно скитаться в морских глубинах.
4. Ахти — Владыка Финских Вод (Земля Тысячи Озёр)
В озёрах и морях Финляндии правит Ахти — древний бог вод, могущественный и капризный. Являет он себя в облике седого старца с бородой из зелёных водорослей, чей взгляд способен как даровать богатый улов, так и наслать смерть.
В подводном дворце Ахти повинуются ему все морские твари. Властен он над бурями и штилями, может успокоить разбушевавшиеся волны или наслать шторм на того, кто прогневал его. Особенно опасно встретить Ахти в белые ночи — тогда он может заколдовать смертного и навек увлечь в своё царство.
3. Дагон — Божество Морских Пучин (Земли Филистимлян)
В древних землях Ближнего Востока поклонялись Дагону — владыке всех морей и океанов. Наполовину человек, наполовину рыба, этот морской бог был ужасен в своём могуществе и непредсказуем в своём гневе.
Мог Дагон даровать мореходам попутные ветра и богатый улов, а мог наслать на них бури, что разбивали корабли о скалы. Финикийские купцы перед каждым плаванием приносили ему дары — золото и благовонные масла, моля о милости морского владыки.
В тёмных водах озера Ллин-ир-Афанк обитает чудовище Афанк — исчадие, подобное гигантскому бобру с челюстями крокодила. Размерами равен он дому, а когти его способны сносить вековые дубы.
Когда Афанк ворочается в своём озёрном логове, вода выплёскивается с такой силой, что затапливает целые долины, сметая всё живое на своём пути. Побеждён был этот демон лишь хитростью — прекрасная дева усыпила его своими песнями, а отважные воины сковали цепями.
1. Каппа — Водяные Убийцы (Реки и Озёра Японии)
В тихих заводях японских рек живут Каппа — водяные демоны ростом с ребёнка, но наделённые нечеловеческой силой. Кожа их зелена, как тина, лапы украшены перепонками, а на макушке — углубление с водой, источник их демонической мощи.
Каппа — коварные убийцы, что заманивают в воду людей и скот, дабы высосать их жизненную силу. Но есть способ одолеть их — если заставить поклониться, вода из углубления выльется, и демон станет беспомощным.
2) Афанк 1) Каппа
Истоки Морских Легенд
Знаете что интересно? Многие из этих легенд имели под собой реальную основу. Взять хотя бы кракена – гигантские кальмары действительно существуют, и некоторые из них достигают 18 метров в длину! Их мёртвые тела иногда выбрасывало на берег, и люди, увидев такую тварь, конечно, пугались и придумывали всякие ужасы.
Морских змеев часто принимали за длинные водоросли, которые болтались в воде, или за группу дельфинов, плывущих друг за другом. А сирен, скорее всего, вдохновили дюгони или тюлени – издалека их действительно можно принять за человека.
Ну и конечно, природные явления тоже пугали моряков. Водовороты, огромные волны, штормы – всё это в сознании суеверных моряков превращалось в живых существ, которые якобы могли думать и мстить.
Закат Эпохи Морских Чудовищ
Время шло, человек познавал тайны природы, изобретал чудесные приспособления, позволявшие проникнуть в морские глубины. Эхолоты открыли то, что скрывалось под водой, подводные корабли позволили спуститься в бездну, небесные светила-спутники указали путь в океане.
Постепенно морские демоны отступили в область преданий и сказаний. Но память о них живёт в сердцах людей, легендах, песнях и кино, напоминая о тех временах, когда мир был полон тайн и чудес, а граница между реальным и мистическим была тонка, как морская пена.
