Люди расстаются из-за любви?
Любовь – это искусство, это всегда фальшь, это само-обман (само-гипноз, само-внушение, самообольщение) самого себя самим собой, это ИГРА в «любовь».
В этой игре есть свои «приёмы», позиции (позы), роли, "штампы", шаблоны, условности - правила ИГРЫ.
«Любовь» - театр. Театр – «жизнь». «Жизнь» - это всего лишь «театр», это насквозь фальшивое (притворное, искусственное, наигранное, деланное) искусство, лицедейство, лицемерие.
«Свет, яркий свет полон зал им сейчас,
Тысячи разных взволнованных глаз -
Они как судьи.
Вот и теперь, как и сто лет назад,
Театр всегда - это рай, это - ад,
Всё так и будет…»
«Любовь» - это всегда притворство, кокетство. Не притворяется (разве что) только мёртвый - глубоко спящий, без сознания, в коме. Но, по сути, даже мёртвый – это тоже лишь РОЛЬ.
Как только мы утром просыпаемся, так сразу и начинаем (продолжаем) притворяться - изображать из себя бог знает что, играть в «жизнь», в «любовь».
«Любовь» - это и искусство, и наука, это ремесло, утомительный труд. Поэтому вечером мы падаем от усталости и засыпаем - прекращаем притворяться, сбрасываем все роли, все «ужимки и прыжки».
В этой игре (игре в «любовь», игре в «жизнь») мы «любим» вовсе не «другого», а «себя». Но, по сути, нет нигде ни «другого», ни «себя». Мы – одно существо, играющее все роли в этом спектакле - в этом зрелище, зерцалище, ристалище. Мы блистательно играем (исполняем) и роль «себя», и роли всех «других».
Чем меньше один любит другого, тем больше (этим самым) он нравит-ся другому.
«Чем меньше женщину мы любим,
Тем легче нравимся мы ей
И тем ее вернее губим
Средь обольстительных сетей.Разврат, бывало, хладнокровный
Наукой славился любовной,
Сам о себе везде трубя
И наслаждаясь НЕ любя…»
«Один не любит другого» – это такая манящая, притягивающая (создающая влечение) ПОЗА. Один намеренно (специально, не всегда сознательно, часто под-сознательно, интуитивно, инстинктивно) игнорирует другого. Идёт игра в кошки-мышки, в бесплатный сыр, в троянского коня.
Например, женщина часто держит себя с мужчиной холодно, отстранённо, хотя внутренне пылает желанием. Она понимает, что если она расслабится, то вся игра (=вся «любовь») закончится. И тогда последует расставание, и нужно будет начинать всё с самого начала. Зачем начинать сначала, когда можно растягивать удовольствие, наслаждаться «любовью», «играть чувствами» до некой бесконечности?
Когда «один не любит другого», то это некоторая гарантия, что они не расстанутся – вечно будут играть друг с другом в «нелюбовь» (=в "любовь").
Когда «один» отдельно от «другого» (на расстоянии), между ними всегда есть «любовь» (=брань =битва не на «жизнь», а на «смерть»). Эта «любовь» заканчивает только совокуплением (соитием, слиянием в одно целое). Соитие – это исчезновение и «одного», и «другого». Никакого другого расставания одного от другого (кроме как через совокупление – через "смерть" одного в другом) быть абсолютно никак не может.
Желаете исчезновения «другого»? Слейтесь с ним, проглотите его в себя, съешьте его. Никакого другого способа освободиться от другого нет и быть не может.
«Съешь еще этих мягких французских булок, да выпей чаю».
