luchik.magazine

«Здравствуй, Лучик! Меня очень интересует вопрос: муравей, который живёт в Китае, поймёт муравья, который живёт в России? Смогут ли они жить вместе в одном муравейнике?» (вопрос нашей юной читательницы)

Сейчас биологи насчитывают во всём мире больше четырнадцати тысяч разных видов муравьёв. Например, всем нам известны лесные рыжие муравьи. И почти такие же чёрные муравьи, поменьше размером. Можно подумать, что разница между рыжим и чёрным муравьями, как между одноклассниками Мишей и Гришей – один повыше, второй пониже, у одного чёрные волосы, у другого рыжие... Да? А вот и нет! Разница между этими муравьями огромна.

Рыжий лесной муравей, который по-научному называется «формика руфа», и чёрный садовый муравей (его биологи называют «лазиус нигер») отделились друг от друга ещё в те времена, когда на Земле существовали динозавры! А точнее – в конце мелового периода, больше шестидесяти пяти миллионов лет назад. А это значит, что чёрный муравей рыжему родственник примерно... ну, примерно как человек – родственник маленькому зверьку из джунглей далёкой Индонезии; называется этот зверёк «долгопят-привидение». В это трудно поверить – но тем не менее так оно и есть!

А ведь существуют виды муравьёв ещё более эволюционно далёкие – например, понерины, к которым относится гигантский южноамериканский муравей динопонера. Почти с палец взрослого мужчины «мурашечка»...

Но давайте ближе к вопросу нашей читательницы. В России разных видов муравьёв насчитывается двести шестьдесят. А в Китае – больше девятисот!

– А почему это в Китае разных муравьёв чуть ли не в четыре раза больше, чем в России?

Ответ простой – Россия страна холодная, северная. А муравьи – как, впрочем, и все насекомые – очень любят тепло и обильную растительность. И в Китае существуют сотни видов муравьёв, которые у нас вообще не встречаются! Но вот как раз рыжий лесной муравей встречается и в России, и в Китае. Так что вопрос можно поправить так: рыжий лесной муравей из Китая поймёт рыжего лесного муравья из России? Потому что встреча рыжего и чёрного муравьёв – то есть муравьёв разных видов! – ничем хорошим не закончится…

Вы басню «Стрекоза и муравей» Ивана Андреевича Крылова хорошо помните?

Басня хорошая, но... совершенно ненаучная. Во-первых, стрекозе муравьиные запасы еды не подойдут. Стрекоза – невероятно прожорливый хищник, ей подавай «мясо», да побольше! А вот муравьи – насекомые всеядные; мясом они не брезгуют, но в основном мясной пищей кормят своих личинок, сами же предпочитают «вегетарианскую». Например, сок растений или сладкие выделения зелёной тли («медвяную росу»). Муравьи даже «пасут стада» тлей на деревьях, подыскивают тлям деревья с листьями повкуснее, уносят тлей в муравейник на зимовку...

Однако стрекозе это самое «молоко тлей», «медвяная роса», а также семена растений и всё прочее, что запасают муравьи на зиму, ни к чему. Во-вторых, приползи стрекоза в муравейник с просьбой «покорми и обогрей» (продолжаем «критиковать» басню), ничегошеньки у неё не получилось бы. Любого чужака – каким бы он ни был огромным и сильным – муравьи атакуют самоотверженно, с бешеной яростью.

Спросите у любого начинающего туриста, который по неопытности устроил себе привал рядом с муравейником. Кусаются так, что даже человеку больно! А попавшая в муравейник стрекоза для муравьёв – не только враг, но ещё и еда. Так что набросятся, закусают и разорвут на мелкие кусочки. Рук у муравьёв нет – но есть исключительно сильные (человеку кожу прокусывают, не забыли?) челюсти-жвалы. В сравнении с муравьём стрекоза кажется огромной – но размеры её не спасут. Сотни муравьёв «наваливаются толпой», и уже минут через двадцать от «попрыгуньи» останутся только крылышки...

Муравьи всегда работают дружно, действуют вместе. Это насекомые общественные. Ближайшие родственники муравьёв – пчёлы и в особенности осы – бывают как общественными, так и одиночными; а вот одиночные муравьи науке неизвестны! Возможно, когда-то давным-давно такие и существовали – но вымерли, как те же самые динозавры. В наши дни одиночных муравьёв не бывает – только семья, колония. В которой каждый на своём месте, у каждого свои «домашние обязанности»: кто-то защищает муравейник, кто-то делает уборку, кто-то заготавливает корм для всех, кто-то ухаживает за личинками.

Но для того, чтобы действовать вместе, нужно как-то общаться между собой, не так ли? То, что муравьи могут общаться друг с другом – об этом люди догадывались ещё очень давно, но вот доказать это и разобраться, как именно происходит «муравьиное общение», получилось только во второй половине прошлого века...

Мы, люди, общаемся друг с другом прежде всего при помощи зрения и слуха. Остальные чувства – запах, вкус и осязание («прикосновение») – для нас имеют второстепенное значение. Мы разговариваем, пишем, читаем, делаем жесты руками – и вряд ли кто-то из нас будет другого человека обнюхивать или (тем более) пробовать на вкус. Но внутри муравейника темно, и полагаться на зрение муравьи здесь не могут. Глаза у муравьёв (в отличие от тех же пчёл или ос) развиты слабо. Встречаются и вовсе слепые виды муравьёв!

Как показали эксперименты, главным чувством для муравьёв является обоняние, то есть способность распознавать запахи. Кстати, интересно! У нас, людей, ощущение вкуса и запаха – два разных чувства. Малыш купается в ванне, ему очень нравится вкусный запах детского шампуня – он пахнет зелёным яблоком! И Боря не выдерживает и пробует шампунь на вкус – а на вкус шампунь оказывается совсем невкусным... Знакомо? А фильм «Усатый нянь» смотрели? Девочка прибегает к воспитателю жаловаться: «А мальчишки в туалете зубную пасту едят!» Апельсиновую...

А вот у насекомых вкус и запах – это одно чувство, объединённое. «Вкусозапах». И уважающий себя муравей настоящее зелёное яблоко и ароматизированный шампунь никогда не перепутает!

Вот один из самых простых опытов, которые ставили учёные. Муравьи, как известно, жуткие чистюли – любая грязь, любой мусор представляют опасность для их драгоценных яиц и личинок. В частности, если какой-то муравей погибает, его тут же хватают жвалами (челюстями) за лапки и выбрасывают из муравейника. Биологи приготовили из мёртвых муравьёв вытяжку и этой жидкостью смазали живого и здорового муравья. Собратья по муравейнику немедленно начали обращаться с этим муравьём как с мёртвым, то есть из муравейника выбросили. Бедолага, повинуясь инстинкту, снова и снова пытался вернуться «обратно в семью», а его безжалостно выбрасывали, как мусор. Пока, наконец, вытяжку не смыло и запах мёртвого муравья не исчез – тогда всё стало нормально.

Итак, основной ориентир для муравья – это запах! Причём запах у каждой колонии свой собственный – даже если вид один и тот же. Для муравья это самая настоящая система распознавания «свой – чужой», как у боевых самолётов. Обладатель постороннего запаха – хоть человек, хоть стрекоза, хоть другой муравей! – будет немедленно атакован.

Мы, люди, для того чтобы позвать на помощь, используем слух и зрение – мы кричим, машем руками. Муравей же «выстреливает» из особых желёз специальными химическими веществами – феромонами, издаёт «запах тревоги». Другой муравей, ощущая такой запах, тоже «выстреливает» феромоном тревоги и бросается на выручку. Происходит самая настоящая «цепная реакция» – вот чужака атакует уже десять муравьёв, вот уже сотня, тысяча... Точно так же – запахами, феромонами! – муравьи «метят» свои тропинки, ведущие к найденным источникам пищи.

Однако восприятие запахов – это всё-таки понятное нам, людям, чувство. Но у муравьёв есть и другой способ общения, нам совершенно чуждый, непонятный и неприятный: обмен пищей. Один муравей съедает порцию еды, а затем при встрече с другим муравьём отрыгивает еду обратно – а другой муравей эту каплю проглатывает. Затем он «делится» этой каплей с другим муравьём, и так далее, и так далее. Опыты показали, что такой вот «пищевой обмен» для муравьёв играет такую же роль, как для нас с вами – газеты и интернет! Именно через пищевой обмен по колонии распространяются «новости»: здорова ли матка («царица гнезда»), хватает ли корма для личинок, нужно ли колонии расти, достаточно ли хорошо ухаживают за яйцами, каких муравьёв нужно больше – «рабочих» или «солдат», и так далее, и так далее. Вплоть до «не пора ли отправляться на войну».

Если две колонии муравьёв (даже абсолютно одинаковых, одного вида!) «сталкиваются» друг с другом, начинают конкурировать за пищу, за добычу, за «жилплощадь» (а большому муравейнику в лесу нужны «угодья», «кормовая территория» в несколько гектаров!), за «пастбища» для тли – начинаются самые настоящие сражения, безжалостные войны. Муравьи не знают страха, у них нет инстинкта самосохранения. Своими мощными жвалами они хватают противника – и пытаются разорвать на куски. Для нас такая битва выглядит странно – вроде бы муравьи все абсолютно одинаковые, однако они безошибочно атакуют только «чужих» и дружно бегут на помощь к «своим». Никакого секрета – запах!

Ну? Догадались, какой будет ответ на второй вопрос?

Ответ будет таким: если муравей из другой семьи, вырос в другой колонии (и совершенно не важно, где – в Китае или в России), скорее всего, он будет атакован. Но... «Скорее всего» – не означает «всегда и обязательно». Наблюдения тех же биологов показали: у некоторых видов в определённых случаях, когда территории и пищи хватает на всех, две разные муравьиные семьи могут объединиться! Сперва прокладывается ход, который соединяет два муравейника; посредине этого хода обычно даже существует как бы «комната для переговоров», то есть помещение, где происходит «обмен запахами». Постепенно муравьи одной колонии привыкают к запаху другой, агрессивная реакция пропадает, и насекомые начинают «ходить друг к другу в гости», обмениваться кормом, личинками и куколками («муравьиными яйцами»), и в конце концов образуется «суперколония».

Не самое частое явление (из всех четырнадцати тысяч видов муравьёв примерно один процент может создавать суперколонии), но такое бывает. Скажем, суперколония японского муравья «формика йессенсис» на острове Хоккайдо насчитывает около сорока пяти тысяч отдельных гнёзд, примерно миллион «цариц» и порядка трёхсот миллионов рабочих муравьёв!

Насколько хорош используемый муравьями метод распознавания по запаху? С одной стороны – хорош, потому что позволяет легко распознать чужака в абсолютной темноте под землёй. С другой – используя нужные запахи, тот самый чужак может совершенно безбоязненно проникать в муравейник и делать там абсолютно всё, что хочется... Существуют паразитические виды жуков (ломехуза, атемелес) или гусениц, способные пахнуть так, чтобы муравьи принимали их за своих. Муравьи-хозяева не будут атаковать такого хитро замаскированного «шпиона». Наоборот, они будут делиться с чужаком едой точно так же, как с другими муравьями из своей семьи! А паразит при этом будет пожирать куколок и личинок и вообще всячески громить муравейник, пока тот не захиреет и не умрёт навсегда...

Приобрести журнал «Лучик» можно на Wildberries и в «Озоне».

Наш Telegram канал здесь.

Эта картина французского художника Пьера Огюста Ренуара называется «Завтрак гребцов».

Группа молодых людей собралась на лодочную прогулку (поэтому они и гребцы). Внимание, вопрос. Что на картине происходит неправильно?

Обычный стул сконструирован так, чтобы сидеть на нём, опершись спиной на спинку. Потому она так и называется – «спинка». Вот если бы она называлась «грудка стула» или «животик», тогда на картине Ренуара всё было бы правильно…

Неизвестно, когда и кому первому пришло в голову сесть на обычный стул задом наперёд. Возможно, этот человек был чем-то сильно взволнован. А может быть, хотел показать свою удаль: посмотрите, я нарушаю правила, я герой! Если бы такую манеру взял один человек, то никакой истории стула-перевёртыша не вышло бы. Но сложилось так, что множество людей взяли манеру садиться на стулья задом наперёд. И были это, кто бы мог подумать, чопорные англичане!

Трудно сказать, почему именно англичане 18-го века решили объезжать стулья, как арабских скакунов. Может быть, потому, что многие из них были мореплавателями и даже пиратами? Вот это очень может быть. Пираты – они всё ведь делают не по правилам!

А мебельщик Томас Чиппендейл (вам ничего не напоминает его фамилия?) был не только искусным дизайнером, но и коммерсантом. Есть спрос? Пожалуйте предложение! И вот во втором издании своего мебельного каталога в 1762 году он предлагает почтенной пиратской публике несколько моделей стульев со спинками, сильно зауженными снизу.

На таких удобнее было сидеть задом наперёд. Не нужно слишком широко расставлять ноги, чтобы обхватить коленями спинку… При этом называются они «стулья для зала». Только представьте себе зал, полный людей, и все сидят на стульях задом наперёд!

Проходит пара десятков лет, и привычка сидеть неправильно укореняется настолько, что великий изобретатель мебели Томас Шератон в 1793 году изобретает «стул для беседы».

Это уже не стул, на котором можно сидеть и так, и эдак. Нет, на таком стуле удобно будет сидеть только лицом к спинке, сама спинка уже больше напоминает подлокотник и вообще имеет довольно странную форму навершия. А дело в том, что эти стульчики предназначены не только для бесед, но и для игр, и навершия спинок представляют собой коробочки для фишек.

А спустя несколько лет Шератон совершенствует свой стул для бесед, приделав к ножкам… колёсики! Теперь, сидя на этом стуле, можно не только беседовать и играть в игры с применением фишек, но и ездить, как на велосипеде Карла Дреза – перебирая ногами по паркету.

Хотелось бы посмотреть, как английские леди и джентльмены (в том числе, разумеется, и пираты) ездили по залам на таких стульях, при этом беседуя и играя в какие-то игры с фишками...

Томас Шератон, талантливый инженер и дизайнер, был человеком скромным и религиозным. Жил и умер в бедности, но никогда не стеснялся своей нищеты. Говорил: «Хоть я и изобретал всю жизнь образцы самой роскошной мебели, мне самому достаточно грубого стула, а питания достаточно такого, какое может собрать нищий, идя с сумой по миру». Конечно, такой человек не стал бы изобретать стул для всяких там неприличных занятий. Вершиной его изысканий в области сидения на стуле задом наперёд можно считать «стул для чтения».

Предмет весьма удобный, полезный и благонамеренный. Ведь правда, так и хочется сесть на такой стульчик, установить пюпитр, зажечь свечи, упереться локтями в подлокотники и открыть какую-нибудь книгу, например, про пиратов или про индейцев, которые дерутся и скачут, скачут и дерутся…

И, тем не менее, именно благочестивый и умеренный во всём (кроме изобретения мебели) Шератон невольно изобрёл стул, на котором скакали, прыгали, да не просто, а азартно и с воплями! Шератон не виноват! А случилось это так. Англичане частенько проводили время на петушиных боях. Петушиные бои – это очень жестокий спорт, вроде корриды. Кроме того, это тотализатор: делаются ставки, каждый зритель «болеет» за несчастную птицу, на которую поставил свой шиллинг. Ор, топот, ругань… К счастью, в большинстве стран петушиные бои запрещены. Запретили их и в Англии – в 1849 году. Сразу после этого вошёл в моду футбол...

И вот англичане в первой половине 19-го века совершили чудовищное преступление против высокого искусства краснодеревщиков! Они взяли великолепный стул для чтения, убрали пюпитр со свечами, укрепили ножки, связав их между собой, чтобы не разъехались при прыжках, и… получили «стул для наблюдения за петушиными боями»! Так и родился на свет стул-хулиган.

Ни одна другая модель стула не была в состоянии выдержать азартного зрителя петушиного боя. А переделанный шератонов стул для чтения выдерживал самое бурное поведение болельщика, включая раскачивания и подскоки. Теперь вы знаете, что если уж использовать стул в качестве «скакуна», то лучше специальный «стул для наблюдения за петушиными боями». Обычные стулья, которые стоят в наших квартирах, вряд ли выдержат.

Приобрести журнал "Лучик" можно на Wildberries и в «Озоне».

Хочу поделиться одним из сильнейших в жизни впечатлений... Давно это уже было, может, лет десять назад. Прочёл в интернете репортаж о деревенской школе, в которой в пятом классе учится один ученик. Почему так – наверное, понятно.

Так вот, там были фотографии. Всё "по-настоящему": график дежурства (этот мальчик каждый день дежурный), тематические уголки по предметам, выставки книг – дополнительной литературы для чтения... Никто не опустил рук – "а, всё равно всё прахом идёт", мальчика учили по-настоящему, как положено – "на совесть". И вот читал я репортаж, смотрел на эти фото, и не знала душа – радоваться ей или захлюпать...

А потом видел похожий репортаж из сельской библиотеки. Куда тоже редко кто заходит, да никто почти никогда. И там тоже – всё на совесть. Книжные выставки – к дням рождения писателей, к памятным датам. Чистота. Цветы. Библиотекарь (она же директор, она же уборщица) работает на совесть... для кого?! И снова не знаешь – радоваться или плакать... Больше хочется плакать. И отнюдь не от умиления.

А плакать не надо. И радоваться тоже не надо. Надо брать пример.

Помните крылатое выражение – "У России два союзника: армия и флот"? Вот я бы сказал, сегодня у России две опоры – библиотеки и музеи. Ах, какие замечательные музеи в русской провинции – в маленьких городках! А почему они такие? Благодаря попечительству Минкультуры? Хотелось бы так думать. Но я думаю – нет. Благодаря людям, которые в них работают. Работают не на "успех". Не на "рынок услуг" или чего там... На совесть.

Хотел бы добавить третью опору – школу, но... вы понимаете. Тем более – слава учителям, которые не сгибаются там, где, кажется, никто уже не выдержит, и продолжают делать своё дело. В отчётах по ночам вместо сна пишут "что положено", а в классе делают – что должны. Слава – и низкий поклон. До пола. И – нет, это не сентиментальный пафос.

Это так и есть. Потому что "не стоит село без праведника". И Россия без этих людей не устоит.

Спасибо вам, бесконечно уважаемые "библиотекарши"!

На эту же тему советуем почитать "О том, как человек 12 лет следил по личному желанию за взлётной полосой, и спас людей".

Журнал «Лучик»