CreepyStory

Это перевод истории с Reddit

С самого детства я любил книги. Сначала мне читали родители, потом я сам научился читать и открывать для себя новые приключения. Слово, написанное на бумаге, всегда было частью моей жизни.

В старшей школе я начал собирать книги. Сначала это происходило случайно: я просто покупал романы любимых авторов. Когда я окончил школу и съехал от родителей, оказалось, что у меня скопилось почти сто книг, и в крошечной квартире-студии им было сложно найти место. Несмотря на тесноту, я продолжал каждый месяц заходить в книжный и покупать новые тома.

Позже я переехал в двухкомнатную квартиру. Подруга Лекси сказала, что хорошо, что я выбрал жильё с отдельной комнатой — там можно хранить мою коллекцию, которая к тому времени утроилась за четыре года. Когда я заносил последнюю коробку с книгами в свой будущий кабинет, Лекси заметила, что я вполне мог бы заработать на этих экземплярах.

— Среди них точно есть такие, что стоят дороже, чем ты заплатил, — сказала она, глядя на старое первое издание «Великого Гэтсби», лежавшее на шаткой стопке Толкиена и Льюиса.

— Я даже не знаю, с чего начать. Да и мне нравится, что эти тома истории окружают меня, — ответил я, разглядывая непонятные инструкции ИКЕА для первой из множества полок, которые предстояло собрать вечером.

— Просто посмотри в интернете. Наверняка найдёшь место, где покупают старые книги. Может, даже заработаешь достаточно, чтобы купить ещё, — добавила она и принесла нам пару бутылок пива.

С этого невинного совета началась моя одержимость покупкой и перепродажей книг, хотя свою коллекцию я неизменно пополнял сильнее, чем распродавал.

Я стал искать старые книги на распродажах имуществ и в «Гудвилле». Иногда удавалось продавать редкие экземпляры дороже и на вырученные деньги покупать новые.

На одной из распродаж в соседнем городе я наткнулся на странную книгу среди первых изданий и редких тиражей. Это был том в синем кожаном переплёте с золотым тиснением, под названием «999 новых начал» автора C. Foell. Я ещё не успел раскрыть её, чтобы понять возраст, как распорядитель предложил купить всю коллекцию за бесценок. Девять тысяч долларов спустя, надеясь отбить расходы продажей первого издания «Кровавого меридиана», я увёз домой новую охапку друзей — и добавил их к своей огнеопасной библиотеке.

Разместив часть покупок в интернете, я взял в руки «999 новых начал». Но страницы с копирайтом не оказалось. После нескольких пустых листов я нашёл оглавление. В книге было не девятьсот девяносто девять рассказов, а девять разделов, названия которых напоминали древние стихии:

Огонь (красным)

Лёд (голубым)

Ветер (светло-зелёным)

Земля (коричневатым)

Гром (жёлтым)

Вода (тёмно-синим)

Тень (тёмно-серым)

Святость (серебристым)

Пустота (фиолетовым)

Любопытство взяло верх, и я начал читать первую историю.

В ней рассказывалось о бедном мальчике в пустынном королевстве. Чтобы выжить, он воровал еду для себя и больной матери. Когда его поймали стражники, он выдал себя за принца соседнего государства. Султан, опасаясь войны, заставил его жениться на дочери. Мальчик согласился, взял мать к себе и стал советником при дворе.

История была простой, но ощущения — странными. Я чувствовал жар пустыни, запах свежего хлеба, сушь во рту. Пришлось прерваться и налить себе воды. Когда герой пил вино и ел фрукты, я почти ощущал их вкус.

Это было потрясающе. Я всегда любил книги за то, что они переносят тебя в свой мир, но эта делала это лучше любой другой.

Следующая история была о рыбаке, поймавшем невозможную добычу. Я чувствовал солёный воздух, брызги воды, холодный ветер. Когда лодка перевернулась, я задыхался вместе с героем. Когда он добрался до берега и согрелся у камина в маяке, я тоже ощутил тепло.

Я не мог оторваться. Третья история переносила меня на Берингийский перешеек, где племя охотилось на мамонта. Я замёрз так, что завернулся в одеяло и выключил кондиционер. От голода сводило желудок. Когда герои ели умерших от голода соплеменников, меня вырвало. Когда они наконец убили зверя и праздновали, я радовался вместе с ними. Но когда одна из женщин сломала ногу и осталась умирать, я ощутил фантомную боль в собственной ноге.

Я бросил книгу и пошёл в ванную. Боль не отпускала. Я решил, что просто устал, и лёг спать. Мне снились пустынные дворцы, рыбацкие лодки и голодные ночи.

На следующий день я снова взялся за книгу. В четвёртой истории молодой дворянин выбирал между верой и властью. Молния ударила в дерево, и запах гари наполнил воздух. Герой остался священником, прославился и умер стариком.

Пятая история называлась «Тень и Пустота». Молодой парень присматривал за сестрой и её подругами в баре, защищая их от похитителей. Но страницы были вырваны. Дальше начался ужас. Лифт, газ, удушье — и я задыхался вместе с ним. Потом — лаборатория, операционный стол. Его сестру рассекали на части, а он сам был лишь мозгом с нервами, прикреплёнными к проводам. В зеркале он видел чужое лицо.

Когда я оторвался от книги, руки дрожали. В зеркале ванной я увидел своё отражение — и облегчённо выдохнул.

Следующая история — о жрице, предупреждавшей племя о захватчиках. Ей не поверили. Вскоре деревню сожгли, её пленили. Она отказалась отречься от веры, и ей выжгли глаза раскалённым клинком. Я вскрикнул, обжёгшись о собственное зрение, и упал, заливая глаза холодной водой.

Но я вернулся к книге. Жрица подчинилась врагам, говорила их словами, но её мир погрузился во тьму. Её будущее стало мрачным и бесконечно чужим.

Я перевернул страницу. Заголовок был написан фиолетовым: «Пустота».

«Жила-была молодая женщина, которая боялась исчезнуть…»

Я захлопнул книгу и бросил её через комнату.

Я не хочу знать, чем всё закончится.

Каждый день я вижу её и слышу её зов. Я чувствовал всё, что происходило в прочитанных историях.

Что будет, если я прочту рассказ о девушке, боявшейся исчезнуть?

Исчезну ли я сам?

Этой участи я не хочу испытывать.

Но книга всё ещё зовёт читателя.

Надолго ли мне хватит сил сопротивляться?

Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или даже во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Можешь поддержать нас донатом https://www.donationalerts.com/r/bayki_reddit

Это перевод истории с Reddit

Я не могу рассказать эту историю никому, но мне нужно выговориться. Поэтому я напишу её здесь.

Имена изменены.

Всё началось в 1996 году. Мои родители только что купили наш первый домашний компьютер — один из тех громоздких ящиков, что стояли в гостиной и предназначались для всей семьи. В редкие моменты, когда родителей не было рядом, я включала его и бродила по Интернету в поисках того, во что детям лучше было не лезть. Однажды днём, когда отец был на работе, а мать выбежала в магазин, я осталась дома одна всего на несколько минут.

Я набрала в строке поиска: www . death . com.

Я часто выдумывала жуткие адреса сайтов. Была любопытным ребёнком и хотела узнать о вещах, о которых взрослые боялись говорить. На экране открылась мрачная страница с рисунком скелета в чёрном плаще. Надпись гласила: «Хочешь узнать, когда умрёшь?»

Мне предложили ввести имя и дату рождения. Я ввела — и нажала «Отправить». Как только открылось новое окно, я инстинктивно зажмурилась. Действительно ли я хочу узнать, когда умру? Нет, не хочу. Верю ли я, что какой-то страшный сайт способен знать дату моей смерти? Нет, не верю. Но… кто знает.

Я чуть не подпрыгнула, когда услышала, как в замке повернулся ключ матери. Она бы пришла в ярость, узнай она, чем я занимаюсь — ведь думала, что я интересуюсь только игрушками и диснеевскими принцессами. Я схватила мышь и рванулась к крестику в углу экрана. Но успела украдкой глянуть на надпись. Всего миг.

Но я увидела: 21 августа 2022 года, 00:05.

В последующие годы я жила, стараясь не вспоминать о том глупом сайте.

А вспоминала ли?

…21 августа 2022, 00:05… 21 августа 2022, 00:05… 21 августа 2022, 00:05…

Эта дата врезалась в память, как неумолимый тикающий механизм. Я никогда не решалась о ней говорить. У меня оставалось всего двадцать шесть лет — вроде бы немало, но на деле не так уж много. Хотя я и не признавалась себе в этом, я торопилась воплотить все цели, потому что боялась: время уходит. В двадцать с лишним лет я писала как одержимая и в конце концов опубликовала роман. Он продавался неплохо. Увидев свою книгу на полке библиотеки, я ощутила, как тревога немного отступила. По крайней мере, я оставила след в мире. Маленький след. Нужно было продолжать, чтобы сделать его больше.

Я написала ещё один роман, уверенная, что это будет моё великое произведение. Его отвергли все издатели.

Так crushed я не чувствовала себя никогда. В одну из ночей, на грани панической атаки, я открыла ноутбук и вернулась на тот сайт.

Оказалась на серой пустой странице. Всего лишь надпись: «This Domain Name is for Sale!»

Облегчение накрыло меня волной. Всё это с предсказанием смерти было лишь розыгрышем из ранних времён Интернета, приманкой для доверчивых детей вроде меня. Разумеется. После этого я стала спокойнее. Но лишь до определённой степени. Дел всё равно было много, откладывать я не могла.

Я вышла замуж за Тима в ясный летний день. С первой встречи я знала — это он. Добрый, надёжный, приземлённый. Бухгалтер по налогам, с хорошей зарплатой, льготами и страховкой. Пусть не самый авантюрный человек, но какая разница? Он верил в меня и был счастлив поддерживать меня, пока я тратила время на литературные мечты.

Наступило 20 августа 2022. Можно сколько угодно притворяться, что день ещё далеко, но он всё равно придёт.

О да, придёт.

Я делала вид, что 20 августа ничем не отличается от других дней. Но всё же подготовилась. За несколько недель прошла полное медобследование. Симптомов не было — врачи подтвердили, что я здорова как бык.

Хотя это была суббота, я не строила планов. Села перед телевизором и не двинулась. Тим ушёл наверх спать в десять вечера, как всегда. Я тоже хотела бы, но почему-то мне было необходимо досмотреть какую-то бессмысленную серию на Netflix.

21 августа 2022, 00:05. А вдруг я умру во сне?

В 23:31 я почувствовала покалывание в ногтях. Шевельнула пальцами — прошло.

Через несколько минут вернулось. Я, как любой нормальный человек, достала телефон и загуглила. Ни один из диагнозов, связанных с покалыванием ногтей, мне не подходил. Я ведь уже убедилась: с телом всё в порядке. Единственное совпадение — тревожное расстройство. Было 23:40, 20 августа 2022 года, и я должна была признать: мне нестерпимо хотелось снова зайти на тот сайт.

Пальцы сами забили адрес. Надеясь увидеть «This Domain Name is for Sale!», я снова оказалась на старой странице из 1996-го. Но теперь скелет в плаще указывал на часы обратного отсчёта:

23:44:01

23:44:02

23:44:03

Комната закружилась… земля ушла из-под ног. Что за больной розыгрыш? Сайт ведь должен был быть недоступен. Как он узнал меня через двадцать шесть лет? Я ведь даже не под тем же аккаунтом! Да и Google-аккаунтов в 1996 вообще не существовало!

Стоп… я не рассуждала трезво. На экране просто шли часы. Это никак не было связано со мной. Наверняка старые создатели выкупили домен и решили подшутить над теми, кто заходил на сайт тогда. Рано или поздно кто-то заглянет туда в «неудачное» время и испугается до смерти.

Почему же покалывание не проходит?

Я швырнула телефон на диван и уставилась на экран телевизора. Но герои говорили что-то невнятное, слова расплывались.

Я взглянула на ногти. Казались тёмными. Такими они всегда были?

Не думая, схватила телефон снова. Таймер показывал:

23:48:05.

«Ну и что?» — сказала я себе. — «Это ночь, как любая другая. Она пройдёт, взойдёт солнце, и тьма забудется».

ДРРРРРРРРРРРИН!

Я подпрыгнула. ЧТО ЭТО?!

Просто звонок в дверь.

Мы жили довольно уединённо, но иногда подростки приезжали на велосипедах и звонили в случайные звонки ради забавы. Я заглянула в глазок: тёмная пустая улица. Открыла замок. Может, поймаю — отругаю. Но, распахнув дверь, ощутила, как ледяной ветер скользнул внутрь, окутав меня холодом и одиночеством. Я захлопнула дверь и отступила в тепло.

ДРРРРРРРИН!

Опять?!

— Убирайтесь! — крикнула я. Прислушалась. Ничего. Ни хихиканья, ни шагов, ни скрипа колёс. Только мёртвая тишина.

21 августа 2022, 00:05.

Я заглянула в глазок.

И ЗАКРИЧАЛА.

Но крик не вырвался наружу. Он повернулся внутрь — впился в лёгкие, а я стояла без дыхания, с раскрытым ртом, словно повешенный.

За дверью стоял скелет в чёрном плаще. Его неестественная ухмылка и пустые глазницы впивались в меня сквозь глазок.

Я бросилась к дивану, схватила телефон, набрала 911 и забормотала: «Помогите! Кто-то у двери — пытается войти — помогите — он хочет убить меня!» … Но тут поняла: звонок не прошёл. Связи не было. Ни одной полоски. Более того, значок сети исчез вовсе.

И вдруг телефон выпал из рук. Я наконец заметила.

Мои ногти. Чёрные. Сломанные.

Гнилые.

21 августа 2022, 00:05.

Это было реально. Всегда было реально.

Я рванулась к телефону. К счастью, он не разбился. Открыла браузер и снова зашла на сайт.

23:54:58.

ДРРРРИН!

Сердце подпрыгнуло к горлу. Я почувствовала вкус крови.

Оставалось 11 минут.

Я глубоко, дрожащим вдохом втянула воздух. Я умная женщина. Должен быть выход. Любая проблема имеет решение, верно?

Я придвинула экран ближе, вглядываясь в каждую строчку страницы, ища подсказку. Лазейку. Хоть намёк от самого дьявола.

И вот оно! Внизу, едва заметно: Contact.

Я ткнула пальцем. Всплыло окно чата.

Sleepy Friend: Привет, Сюзанна!

Он знал моё имя. Я уже даже не удивилась.

Sleepy Friend: Поздравляем с предстоящей смертью! Чем можем помочь?

Я: я не хочу умирать

Sleepy Friend: Чем можем помочь?

Я: я не хочу умирать!! пожалуйста, сделайте так, чтобы этого не было

Sleepy Friend печатает…

Я перевела взгляд на таймер. 23:58:31.

Давай же! У меня нет времени!

Sleepy Friend: Мы понимаем, что вы запросили персональное предсказание смерти 13 октября 1996 года. Мы гордимся, что наши прогнозы на 100% точны.

Я: мне всё равно! я не хочу умирать!!!

Sleepy Friend: Мы понимаем, что вы запросили персональное предсказание смерти 13 июня 1996 года.

Я: ЭТО БЫЛА ОШИБКА

Sleepy Friend печатает…

00:00:00.

00:00:01.

00:00:02.

Мои конечности начали сводить, тело затянулось в подобие трупного окоченения.

Sleepy Friend: Понимаю. Не волнуйся, Сюзанна — все смертные ошибаются. У нас действует практически неограниченная гарантия удовлетворённости.

Моё тело немного расслабилось. Может, выход всё же есть.

Я: значит я не умру??? чудовище уйдёт??

Sleepy Friend печатает…

00:02:10.

Я: я в безопасности или нет??

Sleepy Friend: Однако, так как наш оператор уже прибыл по вашему адресу, а запланированный «забор» менее чем через 3 минуты, компания не имеет права отправлять его назад без извлечения.

Я: что это значит? вы же сказали гарантия!!!

00:03:02.

Sleepy Friend: Мы рады идти навстречу клиентам. Вы можете ввести личные данные другого субъекта.

Имя:

Фамилия:

Дата рождения:

Я: что вы имеете в виду??

Sleepy Friend: Наш оператор уже прибыл по вашему адресу. Отправить его назад без извлечения против правил. Вы можете ввести личные данные другого субъекта.

Имя:

Фамилия:

Дата рождения:

Я попыталась сглотнуть, но слюна стала густой, как гравий.

Он был доволен своей жизнью. Он прожил ХОРОШУЮ жизнь. Стал бы он счастливее, состарившись и заболев? Вряд ли. Да, он был компетентным бухгалтером. Но таких — тысячи. Нужен ли миру именно он? Не особо.

00:04:23.

Я же, напротив, имела важное предназначение. Я была творческой, уникальной. Мой новый роман обещал получиться. Ему нужно было лишь время. ВРЕМЯ.

00:04:51.

Я жестоко оборвала свои мысли. Словно машина, я быстро набрала: имя Тима, отчество, фамилию, дату рождения.

00:05:00.

Я задержала дыхание. Уставилась на входную дверь. Ждала, когда Ужас войдёт.

ДИНГ.

Я вздрогнула.

Но это был не звонок в дверь — всего лишь уведомление. Sleepy Friend ответил.

Sleepy Friend: Спасибо, Сюзанна. Команда желает вам долгой и счастливой жизни.

Sleepy Friend вышел из чата.

И всё?

Таймер продолжал спокойно тикать.

00:05:59.

00:06:00.

00:06:01.

А я всё ещё жива.

Я посмотрела на ногти. К огромному облегчению, они выглядели совершенно нормально. Может, такими они и были всегда. Может, страх, копившийся двадцать шесть лет, вызвал галлюцинации.

С новой смелостью я подошла к двери и заглянула в глазок: только пустая улица.

Впервые за ночь я почувствовала ясность. Будто проснулась от дурного сна в обычной, успокаивающей реальности.

Всё это был розыгрыш. Очень дурной розыгрыш. Я не понимала, как они это провернули, но после сна разберусь.

ШУРХ.

Я обернулась — и волосы на затылке встали дыбом.

Фигура в плаще скользила вниз по лестнице за моей спиной. Костяная ухмылка блеснула в полумраке.

Мои ноги окаменели. Я стояла, пока фигура пронеслась мимо. Входная дверь распахнулась, фигура растворилась в ночи. Мгновение спустя дверь снова закрылась.

Я подняла телефон и набрала 911. В спальню заходить я не стала. Я знала, что увижу.

Я похоронила мужа Тима три года назад. Он умер от сердечного приступа — неожиданно для мужчины тридцати с небольшим лет, но не так уж странно, учитывая, что у его отца и дяди тоже были проблемы с сердцем.

Я очень по нему скучаю. Он был прекрасным добытчиком и оставил мне достаточно денег, чтобы я могла обеспечивать себя и писать книги.

Я всё ещё не закончила своё великое произведение. Я так близка, но что-то мешает. Иногда я не могу сосредоточиться на рукописи дольше нескольких секунд — всё думаю, что вот-вот умру, и паника сжигает мозг. В другие дни я просто смотрю в стену, раздавленная тяжестью этого бесконечного существования.

Я думаю, меня убивает неопределённость. Может, если бы я знала, чего ждать… тогда снова появилась бы мотивация.

Я проверила сайт. Он выглядит так же, как в 1996.

«Хочешь узнать, когда умрёшь?

Имя:

Фамилия:

Дата рождения:

Ввод»

Стоит ли мне это сделать?

Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или даже во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Можешь поддержать нас донатом https://www.donationalerts.com/r/bayki_reddit

Это перевод истории с Reddit

Я всегда питал слабость к странным подработкам.

Подростком я открыл для себя Craigslist, и с тех пор всё покатилось как снежный ком. Вы бы не поверили, какие вещи можно найти в интернете — какую работу можно получить, не заполняя никаких бумаг. Чаще всего наниматели либо не хотят, чтобы их можно было отследить государству, либо они уже настолько отчаялись, что не готовы прыгать через дополнительные бюрократические кольца.

Так я и встретил Челси. История, если честно, смешная — идеальная для вечеринок. Подошла бы и для нашей свадьбы, и для рассказов детям. По крайней мере, подошла бы.

Мы познакомились, потому что нас обоих наняли прийти на детский день рождения, мальчику исполнялось одиннадцать. Ни один из нас толком не понимал, что именно надо будет делать, когда соглашался, — возможно, это был знак, что не стоило, но нам обоим сказали, что заплатят щедро, а больше нам и не надо было.

Когда мы приехали, Фрэнк — мужчина средних лет с щетиной «соль с перцем», сильно пахнущий пачули и соусом маринара, — сообщил, что где-то в середине праздника мы должны устроить огромную сцену с криками. Типа мы пара, живущая в паре домов отсюда, и у нас всё разваливается. Зачем — не сказали, только что делать. До сих пор не уверен, зачем ему это понадобилось.

Я колебался. Актёр из меня так себе. А вот Челси бросилась в роль без оглядки. Через пару часов мы сидели на бордюре в квартале от дома, она прижимала пакет замороженной моркови к моему распухшему скулу, а я тянул косячок и морщился от того, как одежда, пропитанная шоколадным молоком, липла к коже.

Мы обменивались историями о самых странных работах, самых безумных случаях, о худшем, на что мы шли ради пары баксов. Мы сошлись на том, что всё, что не дотягивает до уголовного преступления, — в порядке, но тянуло нас к странным, но законным и безвредным заданиям. У неё была страсть ко всему этому, какой я не видел ни у кого. Она делала это ради опыта, а не денег. Её манил риск.

Я влюбился в неё быстро, как будто меня приложили по голове тупым предметом. Резко и сразу.

Через пару месяцев мы сняли жильё, и дальше всё пошло своим чередом. Мы втянулись в милый домашний ритм: по утрам она варила мне кофе и целовала в лоб, когда я заходил на кухню; мы по очереди готовили ужин и мыли посуду и часами смотрели на диване, рассчитанном ровно на двоих, какую-нибудь реалити-дрянь. Мы говорили о будущем. О собаке, двоих детях и дворике. Всё само встало на места.

Её друзья приняли меня, мои — её, семьи тоже. Мама слегка помешалась на внуках, и мне пришлось умолять её перестать спрашивать у Челси про цикл. Но никто из них не знал о нашей тайной жизни, о работах, которые мы делали вместе, когда все расходились по домам. Это было только для нас, и это будоражило — общий секретный хобби-мир.

Первый звонок из OEM пришёл тихой пятницей. Челси была на смене бариста, а я дома наводил порядок перед обедом с родителями — по-стариковски.

Я привык к звонкам без определителя — побочный эффект подработок, — так что над надписью NO CALLER ID на экране не удивился. Но отличалось то, что сразу после поднятия трубки заиграло автоматическое сообщение.

«Этот звонок может записываться в целях контроля качества и обучения. Пожалуйста, назовите ваши имя и фамилию и дату рождения».

Я поморщился, бросая тряпку, которой натирал плиту, на столешницу.

«Джулиан Рейнс, 14 мая 1999 года».

Помолчали, потом раздался короткий сигнал. Затем заговорил мужчина — уже не автомат.

«Здравствуйте, мистер Рейнс. Мне сообщили, что вы ищете работу?»

Когда Челси вернулась домой, я ждал её на диване. Она подошла сзади, взяла моё лицо в ладони и поцеловала макушку.

— Привет, лапочка, — сказал я, стараясь сдержать возбуждение. — Как работа?

— Выжата. — Она перевалилась через спинку дивана, как будто плюхнулась, примяв подушки. — Но мне оставили сумасшедшее голосовое…

Здание снаружи выглядело как обветшалый склад. Мужчина, который забрал нас длинной чёрной машиной, был очень молчалив, отвечал односложно и не сводил глаз с дороги. Мы с Челси всё время переглядывались и сжимали друг другу руки.

У машины нас встретил мужчина, распахнувший нам дверцу с улыбкой. Высокий, худой, в безупречном костюме, с тёмными, гладко зачёсанными волосами — ни одного выбившегося.

— Мистер и миссис Рейнс, полагаю?

Челси опустила глаза, застеснялась. Я удивился — она никогда не стеснялась, но тут всё и правда ощущалось гораздо официальнее, чем мы привыкли.

— Мы не женаты…

— О! О, простите. — Он дружелюбно хлопнул ладонью себя по лбу. — Прошу прощения, мисс…?

— Сазерленд.

— Мисс Сазерленд, конечно. — Он протянул руку ей, а потом мне — с явным рвением. — Меня зовут Малкольм Кесслер. Можно просто Кесслер. Хотите узнать, зачем вы здесь?

Мы пошли за Кесслером в здание. Внутри оно выглядело куда менее раздолбанным… нас встретили длинные белые коридоры и суетящиеся сотрудники с кофе и планшетами, все в одинаковых белых лабораторных халатах.

— Это типа… больница? — спросила Челси, с восхищением разглядывая вокруг. Я снова взял её за руку, и она ответила лёгким сжатием.

— Нет, не больница… хотя здесь есть медперсонал, и, разумеется, у нас есть доступ к соответствующим инструментам. — Он улыбнулся лукаво.

Мы вошли в комнату с металлическим столом и четырьмя стульями, и больше там почти ничего не было. Женщина с туго затянутым пучком занесла стопку бумаг, положила на стол и поспешно ушла. Кесслер жестом предложил нам сесть.

— Это, — начал он неторопливо, переводя взгляд с меня на Челси и обратно. — Это OEM. Знаете, что значит эта аббревиатура? — Мы покачали головами, и он продолжил: — Это Office of Enhanced Methods — «Офис усовершенствованных методов».

Я моргнул, белые люминесцентные лампы жгли глаза. — Что это означает?

— Рад, что спросили. — Кесслер откинулся на спинку, сложив руки на коленях. — По сути, здесь, в OEM, мы тестируем методы пыток. Смотрим, что работает, что нет, что стоит поменять или приглушить. Понимаете.

Я почувствовал взгляд Челси. Посмотрел на неё в ответ. Я не мог до конца прочитать её лицо, но почему-то всё же понимал общий посыл.

— Это… э-э… государственный проект? — спросила она, не отрывая глаз от моих и хмуря брови.

Кесслер усмехнулся. — Можно и так сказать.

— И зачем тогда мы вам? — спросил я, хотя уже догадывался о причине, отрываясь от лица своей девушки и снова переводя взгляд на мужчину напротив.

Кесслер вздохнул, наклонился вперёд, опёрся локтями о стол. Лицо у него было острое, но за счёт выражения казалось обаятельным и располагающим. Я подумал, не репетировал ли он это. — Скажу напрямик, — понизил он голос. — Нам нужны добровольцы. Но найти желающих на такое… трудно. Поэтому мы ищем людей вроде вас, кому интересны подобные странные задания, и предлагаем очень щедрое вознаграждение.

Я сжал губы, пытаясь уловить на его лице хоть намёк на ложь или преувеличение. Не нашёл. Бросил взгляд на Челси — она смотрела на стопку бумаг.

— Насколько щедрое? — спросил я наконец, когда стало ясно, что никто больше этого не произнесёт. Я ожидал, что он рассмеётся. Он не рассмеялся.

— Вы двое собираетесь жениться?

Мне стало жарко. Если честно, кольцо я купил месяц назад. Просто ждал подходящего момента — и времени, когда можно будет планировать свадьбу без риска разориться.

— Да, то есть… когда-нибудь…

— Вы видели, сколько сейчас стоят площадки? — Он поднял брови с сочувствием, наклонившись ещё ближе. — Не говоря уже о медовом месяце… хотите детей? Семью? Отправить детей в колледж? Дожить до пенсии?

Он действительно протянул руку, взял мою ладонь одной рукой, а ладонь Челси — другой. Мне показалось, что воздух из комнаты выкачали.

— Буду с вами честен, не стану смягчать формулировки. Сейчас непросто. Я могу сделать так, что о деньгах вы больше не будете думать вообще.

Он оставил нас вдвоём, и мне показалось, что я слышал, как за ним щёлкнул замок, хотя, возможно, это нервы. Мы с Челси посидели некоторое время в тишине.

— Это слишком, — пробормотала она, проводя пальцами по волосам. — Это место — ненормальное.

Я потянулся к бумагам, прикусив губу. Увидел слова «соглашение о неразглашении», «ответственность», «медицинская помощь»… положил стопку обратно и снова взял её за руку.

— Это большие деньги. Он говорил серьёзно.

— Нас сочтут… типа… военными преступниками? Если мы в это ввяжемся? — Она нервно хохотнула, и я понял, что ей страшно.

Я медленно пожал плечами. Она тёрла лицо свободной рукой — её привычная нервная манера. Я отвёл прядь с её виска и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ — тревожно.

Было кое-что, чего мы оба не произносили, не хотели озвучивать. Насколько же ужасной должна быть работа, если платят столько?

И всё-таки между нами уже вибрировало знакомое возбуждение. Это же наше: подписываться на странности ради опыта… Челси жила такими вещами. Думаю, я уже в тот момент понимал: как только мы сюда пришли, она захочет это делать.

Когда Кесслер вернулся, я поднялся, отодвинул стул и вытер вспотевшие ладони о джинсы.

— О каких пытках речь?

Его улыбка стала шире. — Могу показать прямо сейчас, если хотите.

Он объяснял, ведя нас по коридору в другую комнату — почти как та, где мы только что были, но с большим количеством камер на стенах и другими креслами… я поморщился, увидев наручные и ножные фиксаторы на стерильной металлической раме.

— Всё, что мы здесь делаем, остаётся в этих стенах, — сказал он, предлагая нам сесть. Мы с Челси переглянулись и сели. — И в смысле информации, и в физическом смысле. Мы не будем наносить вам постоянного вреда, а на месте есть медики для любого необходимого лечения.

Словно по сигналу в комнату вошёл мужчина в халате, катя тележку. Он начал пристёгивать наши запястья, ноги оставил свободными.

— Всё добровольно, — продолжил Кесслер. — Ничего не произойдёт без вашего явного согласия, хотя некоторые детали мы можем утаивать, чтобы получить наиболее точные реакции. Вы можете уйти или прекратить контракт в любой момент.

Мужчина в халате натягивал медицинские перчатки. Я с трудом сглотнул.

— Что он собирается делать?

Кесслер кивнул мужчине, тот достал из тележки шприц, внимательно осмотрел иглу и набрал жидкость из маленького стеклянного флакона.

— Это… назовём это пробой. Мы давно над этим работаем, уже много раз тестировали, с высокой долей успеха.

Я задумался, что здесь считается «высокой долей успеха». Большая порция боли? Достаточно крика?

— Обычно мы бы ещё подключили вас к датчикам мозговой активности, но сегодня начнём полегче.

«Доктор» (а он вообще доктор?) подошёл к Челси, она дёрнулась от напряжения. Он протёр ей руку спиртовой салфеткой и нащупал вену. Я смотрел на неё, стараясь взглядами подбодрить, когда наши глаза встречались.

— Это своего рода… жидкая электрошоковая пытка. Так сказать.

Прежде чем мы успели ответить, он вонзил иглу в руку Челси и нажал на поршень.

Я увидел, как её тело выгнулось, глаза стали огромными и стеклянными. Она застыла на секунду, только рот приоткрылся, а лицо обмякло… и тут её дёрнуло, задрожало, конечности затряслись сами собой. Потом она закричала — булькающим, чудовищным звуком, — и меня накрыла паника.

Я так отвлёкся, что почти не почувствовал, как игла вошла в мою руку.

А потом будто меня подожгли изнутри.

Мы не возвращались туда пару месяцев. Кесслер сказал — не торопитесь, подумайте, — и сунул нам пухлую пачку наличных. От ощущения денег, распирающих карман, боль почти отступала.

Он не соврал: эффект не длился. Мне казалось, что действие укола шло час, но нам сказали — всего несколько минут, и всё прошло. Я ожидал слабости, готовился к унижению — мол, перенёс хуже, чем моя девушка, — но чувство исчезло быстро. Наоборот, я будто ожил.

Нас кратко опросили — какой-то молодой парень записывал километр заметок, — и нас отпустили.

Первое, что сказала Челси на улице: «Какая дурь!»

И всё же мы тянули время. Это казалось следующим шагом в нашем странном хобби — уже чем-то чуть-чуть порочным. Дистопия, странно и страшно. Хотя ощущение исчезло, я ярко помнил, что сделала со мной инъекция: как огонь прошёл по венам, как я подумал, что умираю… и это ведь была только «проба».

Но в конце концов мы не смогли удержаться. Деньги были хороши… даже больше, чем хороши.

Сначала мы скрывали это друг от друга, как будто творили что-то плохое. Она якобы ехала на работу, а я — в тот склад. Мне делали уколы, скармливали что-то, от чего меня выворачивало, швыряли, даже били, а потом я ехал домой — всё ещё гудя и ломимый. Челси стала странно себя вести, засиживалась после того, как я ложился, но я не мог её уличать — сам вёл себя странно.

Наверное, ни один из нас не хотел давить на другого. И, думаю, никому не нравилась мысль, что другого пытают.

Всё как бы подтвердилось, когда я застал её у двери почти в три ночи — она потирала висок, будто с дикой мигренью. Я сидел на диване с книгой, ждал.

Она застыла, распахнув глаза. Я не удержался и усмехнулся.

— Изменяешь? — бросил я. Она рассмеялась и плюхнулась рядом.

— Не совсем.

Я притянул её к себе, она положила голову мне на плечо.

— Давай просто будем ходить вместе, ладно? С этого момента — вместе.

Я ждал ответа, но через минуту услышал только храп.

В следующие выходные мы пошли вместе. Кесслер встретил нас радостно, похлопал каждого по спине.

— Отлично снова видеть вас вдвоём! Работа, которую вы здесь делаете, просто великолепна.

Мы с Челси переглянулись, и она шутливо ткнула меня кулаком в плечо. Я улыбнулся.

— Сегодня у меня для вас кое-что иное, раз вы вместе. Если готовы.

Улыбка у меня сползла, вкралась тревога. Я облизнул губы. — Иное — это как?

Он отмахнулся и провёл нас в комнату. Те же кресла с ремнями и фиксаторами. Внутри уже был врач и вертел в руках какую-то ленту — вроде обруча на голову.

— Хотим попробовать кое-что более… психологическое… чем обычно.

Я остановился. Кесслер и Челси одновременно повернулись ко мне, одинаково изогнув брови.

— Психологические пытки? — В голове вспыхивали кадры из всех психологических хорроров, что я видел. Физическая боль — одно, но здравый смысл хрупок, с ним нельзя играть.

Кесслер подошёл, положил ладони мне на плечи и ласково улыбнулся.

— Подумайте, мистер Рейнс, — сказал он мягко. — Это будет короткий тест, продлится около тридцати секунд. Как я уже говорил, ничего не выйдет за пределы этого места, а специалисты оценят ваше состояние сразу после. Тридцать секунд — и денег хватит на подержанную машину.

Я снова почувствовал прежний страх… если это не опасно, почему же платят так много? Больше, чем когда-либо?

— Давай, Джулс, — улыбнулась Челси из-за его плеча. Она не выглядела испуганной, и меня это немного успокоило. — Мы же вместе.

Я неохотно кивнул. Едва я успел поднять подбородок, как врач надел на меня обруч, и две металлические пластины впились в лоб. Мышцы напряглись сами.

Мы сели, и Челси протянула руку — сжала мою. Нас в этот раз не пристёгивали, и я об этом даже не подумал… пока не стало поздно.

Врач надел обруч и на Челси, она скорчила мне рожицу, и я едва не рассмеялся.

— Готовы? — спросил Кесслер. Он кивнул врачу, тот нажал что-то на клавиатуре, и Джули* начала кричать.

*Да, он сказал «Джули». Но кричала Челси.

В ту же секунду, как он коснулся клавиш, она закричала.

Это был не такой крик, который я когда-либо слышал, — не как в наш первый раз и не как в фильмах ужасов. Уж точно не в реальности. Казалось, мои барабанные перепонки лопаются, и звук всё рос и становился всё более пронзительным.

Крик был отчаянным. За пределами пытки, за пределами боли, за пределами всего, что человеческое существо в принципе может вынести. Я представил ад и подумал, что так, наверное, звучат души, тащимые в погибель. И ведь я не религиозен.

Она сжала мою руку — я почувствовал хруст костей.

— Челси! Челси?!

Я вылетел из кресла, тряс её, игнорируя сжигающую боль. Она не отпускала мою руку — не могла. Глаза распахнуты и мёртвые, смотрят на меня, но не видят. И всё же слёзы катились — столько слёз я не видел никогда.

Я рывком обернулся. Врач лихорадочно стучал по клавишам, а Кесслер застыл, вытянув руки, его глаза метались — будто он в шоке.

— Господи, сделайте что-нибудь! — заорал я. — Да хоть что-нибудь!

Челси захрипела — рваный звук разбивал мне голову изнутри. Казалось, я слышу только этот ужасный влажный хрип — пустота и горло, цепляющееся за воздух; слюна стекала изо рта по подбородку.

Наконец я сорвал с неё обруч. И сразу её тело обмякло, пальцы разжались.

Комната погрузилась в тишину. Потом Кесслер что-то прошептал другому, и врач выскочил за дверь.

— Челси? Челси, детка, ты в порядке? — Я опустился на колени, растирая её колено. Она не смотрела, не двигалась. На миг я подумал, что она умерла. — Пожалуйста, ответь…

Я уже тянулся к её пульсу, как вдруг её голова повернулась. Она больше не кричала, но глаза были такие же мёртвые, когда встретились с моими. Будто это были не её глаза.

Она открыла рот, и из него вырвалось ужасное шепелявающее шипение, словно она забыла, как управлять языком. Я наклонился ближе, пытаясь ей слабенько улыбнуться.

— Что, милая?

— Пожалуйста, — выдохнула она. — Больше не надо.

Меня обдало жаром, словно лихорадкой. Я коснулся её мокрого лица. — Всё, детка. Больше не надо. Всё закончилось.

Она смотрела на меня — если это можно так назвать. Её как будто не было в теле. Это было что-то другое. Её дёрнуло.

— Просто убей меня…

Я резко обернулся к Кесслеру. Он был так же ошеломлён, нервно поправлял галстук. Мы встретились глазами, и я понял, о чём он думает. Здесь случилось что-то ужасное, невероятное.

И он не знает, как это исправить.

Дальше всё расплылось. Помню, как вокруг носились «доктора», как увезли Челси на каталке, несмотря на мои мольбы сказать, куда и пустить меня. Я сидел один в холодной стерильной комнате, а в голове звенел её крик. Я плакал, умолял камеры в углах, бился лбом о стол. Кто-то вошёл и перебинтовал мне раздробленную руку, но никто ничего не объяснил.

Казалось, прошли дни. Может, так и было. Когда дверь наконец открылась и вошёл Кесслер, я не почувствовал облегчения… только опустошение.

— Где она? — прохрипел я, поднимая голову. — Она в порядке?

Он ничего не сказал — просто сел напротив. Вернулся в деловой тон: ужаса, что был на нём раньше, будто не бывало, хотя лицо показалось мне бледноватым.

Он достал из внутреннего кармана конверт и положил на металлический стол между нами.

— Мисс Сазерленд прямо за дверью. Она невредима и чувствует себя отлично.

Я всхлипнул — не сдержался. Закрыл лицо руками. Кесслер прочистил горло и продолжил:

— Вы заберёте этот конверт. Внутри чек на семьсот тысяч долларов. Наш водитель отвезёт вас в травмпункт, где вам правильно залечат руку. Все дальнейшие медрасходы мы полностью покроем. Вы сделаете это, а затем поедете домой и никогда сюда не вернётесь. Понимаете?

Я поднял на него глаза и кивнул. Я злился: хотелось орать, требовать объяснений, грозить судом… но сил не было. Я просто хотел увидеть Челси, хотел домой. Кесслер кивнул, плотно сжав губы.

— В OEM мы глубоко прискорбно относимся к тому, что произошло сегодня. Примите наши искренние соболезнования.

Что-то в этой фразе кольнуло — по коже пошли мурашки, но разум был пуст. Я снова кивнул, взял конверт и сунул в карман.

Челси и правда стояла за дверью и улыбнулась, увидев меня. Я обнял её мёртвой хваткой, вдохнул запах её волос, поцеловал в шею.

— Слава богу, ты в порядке.

— Эй, эй, не плачь… — Она отстранилась, поцеловала меня в щёку и стерла слёзы. — Со мной всё отлично, малыш. Какая дурь!

Смех вырвался из меня, как кашель.

— Ты психопатка.

— И тебе это нравится.

Как и обещали, нас отвезли в больницу, мне наложили гипс. Рука была сломана в трёх местах. Пока Челси сидела со мной во время осмотра, во мне росло мерзкое тревожное чувство. Я смотрел на неё — а она только улыбалась.

Ночью я не смог уснуть. Смотрел в потолок, по глазам плавали белые пятна, рука тупо ныла на груди. Её спина, прижатая к моему плечу, была единственным, что немного успокаивало. Я повернулся и уставился на затылок, прикусив губу.

Комната казалась слишком тихой, слишком тёмной после долгих часов в яркой стерильной. Меня распирала беспокойность.

— Челси? — прошептал я. — Ты не спишь?

Ответа не было. Она не храпела, но мне казалось, я слышу, как бьётся её сердце. Тах-тум. Тах-тум. Тах-тум.

Я вздохнул. — Что ты чувствовала? Когда это происходило?

Я знал, что ответа не будет, но всё равно спросил. Мне нужно было говорить, даже если самому с собой.

Тах-тум. Тах-тум.

Она чуть шевельнулась, спина вздымалась с каждым вдохом. Её «сердцебиение» ускорялось. И только тогда я задумался, почему вообще его слышу — и так громко.

Я приподнялся на локтях. Провёл ладонью по её волосам.

— Эй, милая… ты в порядке?

Тишина. Тах-тум-тах-тум-тах-тум…

И тут меня накрыло то самое чувство. То, что бывает у детей ночью, когда они уверены, что в шкафу сидит кто-то чужой, или за дверью комнаты — кто-то незнакомый. Паника пронзила меня, и, рационально это или нет, но мне нужно было увидеть её лицо. Убедиться, что она жива, что она — это она, что она реальна.

Я взял её за руку и перевернул к себе.

Глаза Челси были распахнуты и налиты кровью, а у меня сердце ухнуло в горло, когда я понял: это был не стук сердца. Это были её судорожные вдохи — горло стремительно сжималось и снова раскрывалось, она сухо сглатывала и захлёбывалась в темноте, как зверь перед рвотой. Тах-тум-тах-тум-тах-тум…

Я встряхнул её, резко сев в постели. Она судорожно вдохнула, моргнула, почти сонно, потерла глаза.

— Джулиан…? — Голос был сиплый, уставший и сухой, но в остальном обычный. Я щёлкнул бра настольной лампы, сам едва дыша. — Милый, что случилось?

Я покачал головой. Не мог на неё смотреть, не мог вдохнуть. Она обняла меня, шепча успокаивающе и гладя по волосам.

— Ты… ты…

— Тсс, всё хорошо. Всё хорошо, Джулс, со мной всё хорошо. Просто кошмар…

Но это был не сон. Я знал — не сон.

После этого моя девушка стала другой. Это была не она.

Я пытался вернуться к норме… она тоже старалась. Ходила на работу, встречалась с подругами, смотрела со мной телевизор на диване. Но казалось, что её будто нет. Она почти не спала, а если и засыпала, то странно и беспокойно. Я не раз ловил её спящей с широко открытыми глазами — точно так, как в ту первую ночь.

Однажды я спросил, что ей снится в последнее время, и она замялась, а потом сказала:

— Знаешь, когда мясо свежее, и мышцы ещё живы — дёргаются и шевелятся, хотя животное уже мертво? — Она улыбнулась и взъерошила мне волосы. — Вот так выглядят тыльные стороны моих век.

Хуже всего было то, как она изображала нормальность. Как говорила, что всё отлично, как целовала меня как всегда и пыталась шутить — но выходило немного не так.

Моя чаша переполнилась через месяц, когда я вернулся после пары напитков с друзьями.

Дом был совершенно тёмным, совершенно тихим, совершенно неподвижным. Стоило открыть дверь — я это почувствовал. Необъяснимый ужас. Как будто в шкафу сидит мужчина.

Внутри всё было не так. Вещи явно лежали на своих местах, но ощущалось, будто всё не на месте. Всё казалось неправильным.

— Челси? — тихо позвал я, снимая мокрую от дождя куртку. — Ты не спишь, милая?

Тишина. Я уже собирался подняться наверх, когда увидел её.

Она была в коридоре. Её голова наполовину выглядывала из-за угла, в темноте видны были только глаза — широко раскрытые. Смотрели на меня, но не видели.

Она начала кричать, и было ещё хуже оттого, что я не видел её рот. Она кричала короткими очередями, как пёс, что тяжело дышит, — и каждый рывок был леденящим кровь.

Сработал инстинкт «бей или беги». Я развернулся и вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. Пошёл, пока не оказался через дорогу, и только тогда посмотрел на дом.

Она стояла в окне нашей спальни, свет был включён, силуэт отчётливо виднелся. Я видел, как она откинулась и ударила головой в стекло раз, второй, третий — по раме потянулась тёмная жидкость.

Парамедикам пришлось привязать её, чтобы она не билась и не покалечила себя.

Я смотрел, как её увозят, умоляя их убить её.

Я пытался дозвониться в OEM — отвечало, что номер больше не обслуживается. Я поехал туда, пока она была в больнице, — и нашёл пустой склад.

Когда я забирал её, она была совершенно нормальной, и только швы на лбу подтверждали случившееся.

В тот день, когда я её забрал — когда я был полностью сломлен и беспомощен, — я впервые услышал её голос.

— Милый…?

Я посмотрел на свою девушку — или на то, чем она стала. Она улыбалась и глядела в окно.

— Что? — спросил я.

Она скользнула взглядом по мне, улыбка расширилась. — Ничего, Джулиан. Я ничего не говорила.

Я снова уставился на дорогу, решив, что схожу с ума. По-другому и не объяснишь.

Но потом я услышал это снова.

— Джулиан, открой глаза, милый, всё в порядке Боже правый, Кесслер, может, снимешь с него эту штуку? Думаю, с него хватит!»»

Больше страшных историй читай в нашем ТГ канале https://t.me/bayki_reddit

Можешь следить за историями в Дзене https://dzen.ru/id/675d4fa7c41d463742f224a6

Или даже во ВКонтакте https://vk.com/bayki_reddit

Можешь поддержать нас донатом https://www.donationalerts.com/r/bayki_reddit

Начало - Часть 1

Предыдущая часть - Часть 6

_____________________


Виктор стоял на дороге между двумя рядами гаражей и смотрел на два лежавших рядом трупа.

- Умрешь навсегда? - со страхом сказал Миша. - Ты шутишь? Зачем тогда вообще нужна эта глушилка?

- Она работает, как ты видишь. Против Мрака, но и против меня, - произнес Виктор и нервно усмехнулся. По его телу снова пробежали мурашки. Миша спросил:

- Ты говоришь, что это пока ты в радиусе ее действия. А если ты, например, выключишь ее или выйдешь из ее радиуса, то перенос снова будет работать?

- Да, но тут есть свои нюансы, - Виктор медленно пошел по дороге. - Выключить-то я ее могу, вот только фон от нее будет сохраняться еще минуты 2-3, если не больше... А вот отойти от нее, выйти из радиуса - это хороший вариант.

- Нокс, это слишком опасно, - беспокойно сказал Миша. - Ты уверен, что оставишь ее включенной?

- Кстати, смотри, что сейчас будет, - Виктор развернулся и шел спиной вперед, глядя на лежавшие на земле трупы.

Первым поднялся труп Коли. Он резко встал на ноги, посмотрел на открытый перелом и одним быстрым движением вставил торчавшую кость обратно в ногу. Затем он дернул рукой, которая была вывернута под неестественным углом, и она вернулась в нормальное положение. После этого он перевел свой взгляд на Виктора и через секунду уже исчез вдалеке.

- Что? - испуганно прошептал Миша.

Тело Константина было немного ближе к Виктору, поэтому полнялось чуть позже. Константин также ненадолго посмотрел на Нокса и метнулся вдаль. Небольшие ростки травы, росшие по краям дороги, заколыхались от ветра, вызванного этим рывком.

- Какого черта? - удивился Миша. - Они снова встают?

- Ты что, еще не понял? - Виктор повернулся и пошел дальше. - Мрак это не сами трупы, а то, что их контролирует. Трупы - всего лишь инструмент. Считай, что это как коллекция радиоуправляемых машинок.

- Какой тогда смысл от этой глушилки? - почти крикнул Миша. - Ты можешь навсегда умереть, а они встают, как ни в чем не бывало!

- Немного нечестно, согласен, - мрачно улыбнулся Виктор. - Но без нее меня будут постоянно убивать, толком не давая ничего сделать.

- Если ты умрешь насовсем, то и я тоже? - со страхом произнес Миша.

- Твое сознание привязано ко мне, так что да, - спокойно ответил Виктор, который уже выходил с территории гаражей. Он шел осторожно и смотрел по сторонам.

- Куда ты сейчас идешь? - спросил Миша. На улице почти стемнело. - Домой к Виктору или к себе?

- Идти в любое из этих мест - значит добровольно надеть наручники, - шепотом ответил Виктор и свернул вглубь улицы. - У них есть записи Бранта, и они будут искать всех причастных, поэтому мой дом попадает под главный прицел. А Виктора уже ищет жена, которой он соврал, коллеги заметили его странное поведение, поэтому "разговор по душам" со следователем ему практически обеспечен.

- Тогда куда? - спросил Миша.

- Так, погоди, - Виктор остановился и посмотрел на свои руки. - Руки немного немеют, тело тоже. И... Холоднее стало.

- Из-за глушилки? - испуганно произнес Миша.

- Да, - Виктор медленно пошел дальше. - А еще воздух теперь кажется таким... Тяжелым что ли.

- Ну, отлично, - сказал Миша. - Мало того, что из-за нее тебя могут убить навсегда, так теперь еще и какие-то побочки появились.

- И.Н.Э. это фундаментальная энергия, - Виктор приложил пальцы к запястью, проверяя пульс. - Если ее глушить, то будут последствия. Ну, по крайней мере они пока не слишком серьезные.

Его пульс участился, но скорее от осознания ситуации, в которой он находится, чем от глушилки.

- Пока? - со страхом спросил Миша. - Что значит "пока"?

- Значит, что радиус лучше не увеличивать, - Виктор сел на скамейку, освещенную светом уличного фонаря, достал лист бумаги и карандаш. Быстрыми уверенными штрихами он нарисовал схему глушилки и убрал ее в карман.

- Что это? - спросил Миша.

- Моя визитная карточка, - Виктор направился вперед по ночной улице.

Он прошел несколько кварталов, постоянно глядя по сторонам, и зашел в подъезд одной пятиэтажки.

Поднявшись на четвертый этаж, Виктор остановился около двери одной квартиры и постучался. Свет на этаже несколько раз мигнул.

- Надо будет что-то с этим сделать, - прошептал он, потирая ладони рук друг о друга. Его дыхание стало видимым. - Я уже начинаю мерзнуть.

- Кто там? - раздался хриплый голос из-за двери.

- Паша, у меня есть кое-что для тебя, - ответил Виктор, доставая смятый лист бумаги. - Интересный прибор и интересная схема.

После этих слов дверь сразу же открылась. На пороге появился бородатый мужчина лет 40, одетый в грязную и прожженную в нескольких местах майку и черные штаны. Под его глазами виднелись большие мешки, а в одной руке он держал сигарету.

- Что за прибор? - спросил он, оглядывая Виктора. - Откуда меня знаешь? Наверное, в сервисном центре про меня рассказали?

- Да, - Виктор протянул ему лист бумаги. - Глянь сюда.

- Что за... - Паша усмехнулся, но его взгляд, скользящий по линиям схемы, задержался на одном из узлов. Он внимательно посмотрел на Виктора. - Кто тебе это дал?

- Еще есть прибор, - Виктор открыл рюкзак и вытащил глушилку.

Паша отдал назад схему и взял в руки глушилку. Он удивленно покрутил ее, осматривая со всех сторон.

В этот момент сзади послышались шаги. Паша посмотрел за спину Виктора и замер, едва не выронив глушилку из рук.

- Это еще что? - со страхом произнес Паша.

Виктор обернулся и увидел, что по ступенькам поднимался труп Валеры с затянутым лоскутом ткани на шее и широкой улыбкой на лице. Он сделал пару шагов и остановился.

- Нокс, он тут не один, - со страхом сказал Миша.

- А, все понятно, - Паша смотрел на спокойное выражение лица Виктора. - Я уже даже почти поверил. Шутники сраные.

В этот момент на лестнице сверху послышались шаги. Спустя пару секунд они увидели тело Вики, голова которой лежала на плече и болталась во все стороны от каждого шага. Свет в подъезде снова несколько раз мигнул. Вика сделала несколько шагов и также остановилась в середине лестницы. Ее голова лежала на плече лицом вниз и медленно повернулась, глядя на двух мужчин. На лице девушки появилась кривая улыбка.

- Можно зайти ненадолго? - тихо спросил Виктор.

- Заходи, - прошептал Паша, не отрывая удивленного взгляда от Вики.

Квартира была завалена различными приборами и платами. Они валялись на столе, на полках и на полу. Внутри стоял запах гари и сигарет.

- Это что сейчас было? - со страхом спросил Паша, когда они были внутри и закрыли дверь. - Ты что-то знаешь?

Лампочка на потолке стала периодически мигать, отключаясь на доли секунды.

- Если бы не вот это, - Виктор показал на глушилку. - Они бы уже нас убили. Пока что это единственное, что может их остановить.

Паша пребывал в шоке, глядя на дверь, а потом перевел взгляд на спокойного Виктора, сказав:

- Для тебя это типа обычный вторник? Какого хрена вообще происходит?

- Ты же слышал, сколько людей уже пропало в городе, - ответил Виктор, глядя на приборы и платы вокруг. - А теперь вот, увидел, почему.

- Я не знаю, что это за бред, - Паша нервно закурил сигарету. - Но ты сейчас уходишь отсюда и больше не возвращаешься.

- Да я-то могу уйти, - усмехнулся Виктор. - Вот только без этой глушилки ты рискуешь оказаться в списке пропавших без вести.

Паша посмотрел на Виктора, потом на глушилку и снова закурил. Лампочка на потолке продолжала иногда мигать, но Паша не обрашал на нее внимания. Виктор продолжил:

- Я и пришел к тебе, чтобы разобраться, как это все работает, попытаться что-то сделать. Возможно, улучшить глушилку.

- Это от нее так холодит? - произнес Паша и потер руки друг о друга. - Она у тебя еще и кондиционер по совместительству, я смотрю.

- Да, есть пара побочек, - ответил Виктор. - И лампочка твоя сбоит тоже из-за нее. Но это мелочи.

- Ладно, пойдем, - Паша жестом показал пройти в комнату. - Расскажешь мне все.

Они прошли в комнату и сели на старый диван. У стены было несколько полок, усеянных приборами, паяльниками, проводами. Рядом с диваном стоял стол заваленный массой из проводов и плат.

- Знаешь, - начал Паша, облокотившись на спинку дивана. - До этого я много раз замечал, как люди в интернете пишут, что видели живых мертвецов. Сидел, думал: "Ну и бред", а сам смотрел, что в городе все больше народу пропадает и как-то жутковато становилось... А теперь вот это.

Свет в комнате мигал также, как и в коридоре.

- Рано или поздно меня начнет это бесить, - произнес Паша, вставая с дивана. - Сейчас я перекусить возьму.

- Мне возьми тоже, если можно, - сказал Виктор. - Весь день ничего не ел.

Паша медленно направился на кухню, исчезнув за углом.

- Нокс! - в голосе Миши была паника. - На кухне Мрак!

- Черт, - Виктор вскочил и уже собирался побежать с глушилкой к Паше, но тот уже влетел в комнату. В страхе он зацепился майкой за столик и рухнул на пол.

- Бля! - Паша встал с пола и трясущейся рукой провел по волосам. Сбитое дыхание свистело в груди. - Ты же сказал, что твоя глушилка от них защитит!

- Да, она... - начал Виктор, но Паша криком перебил его:

- Они уже в квартире, твою мать! Они здесь!

- Ее радиус - 5 метров! - перекрикивая ответил Виктор, и в его голосе появилась тень раздражения. - 5 метров вокруг нее.

- Тогда давай увеличим его! - все еще кричал Паша. - Где там твоя схема?

- Это может быть опасно, - Виктор передал листок со схемой.

- Да? - Паша посмотрел на схему. - А живые трупы дома это пиздец как безопасно.

- Мы можем положить глушилку в середину квартиры, - Виктор огляделся. - Тогда радиус не придется сильно увеличивать.

- Но метров 9-10 в любом случае придется делать, - уже более спокойно ответил Паша.

- Нокс, труп с кухни исчез, - послышался голос Миши. - В квартире больше никого нет.

- Ладно, - Виктор подошел к приборам и начал что-то искать. - 10 метров, но не больше.

Спустя час Нокс уже почти закончил модернизацию глушилки. В квартире пахло канифолью и запахом сигарет. Виктор отложил паяльник на подставку и выключил его.

- Так, - сказал он, держа в руках шлейф на плате глушилки. - Сейчас я воткну и станет 10 метров. Ты готов?

- Давай, - Паша затушил сигарету и внимательно смотрел на Виктора.

- Хорошо, - он осторожно вставил шлейф. Ничего не произошло.

- Все? - спросил Паша, глядя по сторонам. - Уже 10 метров? Или еще...

Он не договорил, так как свет в комнате начал вдруг гореть в разы ярче. Раздался неприятный писк, а затем громкий хлопок, после которого все погрузилось в темноту и тишину.

- Черт, - тихо сказал Виктор. - Паша, ты живой?

- Да вроде, - послышался его ответ. - Слышь, у меня телефон не работает. Прямо совсем.

- Есть чем посветить? - Виктор на ощупь добрался до дивана и сел на него.

- Погодь, - произнес Паша, и мерцающий свет от огня зажигалки осветил его лицо. - Я сейчас. У меня там старая керосинка есть. Хотел ее выкинуть недавно, но хорошо, что не стал.

Он медленно направился в другой конец комнаты, осторожно переступая через валяющиеся приборы.

- Не убейся там только, - Виктор сжимал и разжимал кулаки. Онемение в руках стало чуть больше. - А то тем трупам совсем обидно будет.

- Постараюсь их не огорчать, - Паша одной рукой держал зажигалку, а второй перебирал нахламленные приборы и платы на полке. - Нашел.

Спустя полминуты он уже зажег старую керосиновую лампу со скрипучей ручкой и направился с ней к дивану. Света от нее хватало, чтобы смутно видеть большую часть комнаты.

- Что там кстати, про перекусить? - произнес Виктор. Воздух изо рта стал виден уже отчетливее.

- Ты серьезно, бля? - нервно усмехнулся Паша. - Ну хорошо, пойдем на кухню, глянем. Заодно глушилку бери, в коридоре положишь.

- Сейчас, - Виктор взял плату глушилки, вставил ее в старый корпус и взял в руки. Металл был ледяной на ощупь.
Они медленно направились в сторону кухни, их тени мерцали на полу и стенах.

- Поставь сюда куда-ни... - Паша осекся на полуслове и встал в ступор. - Это... Что еще за пиздец?

Виктор проследил по его взгляду и увидел на дальней стене коридора дверь. Она была красного цвета, выглядела совсем новой и очень выделялась на общем фоне.

- Дверь? - прошептал Виктор, по его телу пробежали мурашки. - Судя по планировке она ведет к соседям.

- Нокс, я ничего не вижу за ней, - раздался голос Миши. - Там явно что-то есть, но я вижу только пульсирующую темноту.

В этот момент в эту дверь раздалось несколько медленных стуков.

- Надо ее заблокировать, - беспокойным шепотом сказал Виктор. - И лучше побыстрее.

_____________________

Продолжение будет.