— Третий за неделю. Совпадение? — Андрей фыркнул. — Я в совпадения не верю. Особенно когда компьютер решает, кому жить, а кому нет.
Колокольчик на двери звякнул так резко, что Андрей вздрогнул. В проёме появилась женщина — высокая, в строгом костюме. Каблуки цокнули по бетонному полу. Кто-то чужой, из другого мира — мира стеклянных офисов и искусственного интеллекта.
— Быстров? Андрей Быстров? — голос как удар хлыста, чёткий, без лишних модуляций.
— Смотря кто спрашивает, — Андрей скрестил руки на груди, оставляя масляные отпечатки на серой футболке.
— Диана Селина. Департамент транспортных инноваций, — она протянула удостоверение, не приближаясь ни на шаг. — Нам нужно поговорить.
— О чём? — он демонстративно вернулся к карбюратору. — У меня двадцать машин в очереди. И ни одной с вашими беспилотными мозгами.
— Именно поэтому я здесь, — Диана сделала шаг вперёд, каблук впечатался в бетон как восклицательный знак. — Вы единственный механик в городе, который отказывается обслуживать автономные системы.
— И что? — Андрей поднял глаза. — Это запрещено законом?
— Нет, — она внезапно улыбнулась, и это выглядело так же неуместно, как снег в июле. — Это делает вас именно тем, кто мне нужен.
Кафе "Гараж" на Маросейке — островок ретро-футуризма, где официанты в комбинезонах механиков сновали между столиками, стилизованными под запчасти автомобилей. Из динамиков лилась музыка. Сквозь открытое окно доносился гул дорожного потока.
— Итак, — Андрей отхлебнул кофе и скривился, — три трупа за неделю. Все под колёсами ваших умных машин. Совпадение?
Диана положила на стол планшет, движением пальца развернула голографический дисплей. В воздухе повисли три фотографии жертв и схемы аварий.
— Валерий Зотов, руководитель проекта муниципальных беспилотников, — она указала на первую фотографию. — Михаил Корнеев, главный инвестор "АвтоНейро", — второе фото. — Сергей Липкин, чиновник транспортного департамента, курировавший законопроект о беспилотниках, — третье.
— Все связаны с вашими роботами на колёсах, — Андрей пожал плечами. — Может, судьба? Или карма?
— Карма не действует с математической точностью, — Диана указала на изображения. — Смотрите: все аварии произошли с интервалом ровно в три дня. Во всех случаях беспилотник менял траекторию за 4,7 секунды до столкновения. Это подпись, Быстров. Кто-то превратил автономные системы в оружие.
За окном бесшумно проплыло беспилотное такси. Андрей проводил его взглядом, как следят за хищником.
— И почему вы пришли ко мне? Вокруг полно айтишников, которые мечтают ковыряться в вашем коде.
Диана закрыла голограмму.
— Потому что мне не нужен тот, кто любит код. Мне нужен тот, кто его ненавидит. Кто видит машину как живое существо, а не набор алгоритмов.
— Я не ненавижу технологии, — Андрей отодвинул чашку. — Я ненавижу, когда техника пытается заменить человека. Когда код решает за нас.
Диана внезапно подалась вперёд, её голос стал тише:
— А что, если я скажу, что я следующая в списке?
Она развернула экран телефона. Сообщение без подписи: "Диана Селина. Через три дня. 14:30. Алгоритм не прощает предательства."
— Твою мать, — выдохнул Андрей.
— У меня есть доступ ко всем системам, ко всем серверам, — продолжила Диана. — Но я не могу найти брешь. Кто-то перехватывает управление, и этот кто-то понимает наши алгоритмы лучше, чем я.
— Почему не обратиться в полицию?
— И что им сказать? Что беспилотники взбунтовались? — она горько усмехнулась. — Нас обвинят в программном сбое, запретят эксплуатацию, акции рухнут. А убийца просто найдёт другой способ.
Андрей медленно провёл пальцем по ободку чашки.
— У вас есть подозреваемые?
— Александр Вернер, — без паузы ответила Диана. — Главный разработчик первого российского беспилотного алгоритма. Два года назад его уволили из проекта "НейроДрайв".
— Этические разногласия, — Диана отвела взгляд. — Он хотел, чтобы машины сами решали, чья жизнь ценнее в случае неизбежной аварии.
— Машина-судья, — Андрей покачал головой. — И где он сейчас?
— Официально — в Китае. Неофициально... — она развела руками. — Год назад все следы обрываются.
Андрей откинулся на спинку стула, внимательно изучая женщину напротив.
— Союз, — твёрдо сказала Диана. — Мои знания системы и ваше... нестандартное мышление. У нас три дня, чтобы найти, кто перехватывает управление беспилотниками.
— Иначе меня собьёт такси где-нибудь в центре Москвы, — она улыбнулась так спокойно, словно говорила о прогнозе погоды. — Ну что, Быстров? Спасёте даму оказавшуюся в беде?
— Я чиню машины, а не спасаю программистов, — буркнул Андрей, но в глазах мелькнул интерес. — Хотя... давно хотел покопаться в потрохах ваших железных монстров.
Лаборатория "НейроДрайв" выглядела как операционная из фантастического фильма. Стерильно-белые стены, прозрачные перегородки, за которыми техники в белых халатах склонялись над разобранными автомобилями. В центре зала стоит прототип беспилотного такси с открытым капотом и вскрытой приборной панелью.
— Вот, — Диана провела пропуском, и двери тестового бокса разъехались. — Ваша песочница.
Андрей присвистнул, обходя машину по кругу:
— Надо же. А я думал, что ваши программисты никогда не пачкают руки машинным маслом.
— Железо и код неразделимы, — пожала плечами Диана. — Без идеальной интеграции с механикой даже лучший алгоритм бесполезен.
Андрей нырнул под капот, затем забрался в салон, открыл приборную панель. Его руки двигались быстро, уверенно, словно он разбирал не сложнейшую электронику, а старый добрый карбюратор.
— Так. Стандартная схема... Нейронная сеть контроля движения... Датчики обзора... — он вдруг замер. — А это что такое?
Диана заглянула через его плечо:
— Вот здесь, — Андрей указал на небольшой блок, спрятанный за основным компьютером. — Дополнительный радиомодуль. Нестандартный.
— Не может быть, — Диана нахмурилась. — Я знаю эту машину до последнего винта.
— Тогда кто-то очень хорошо прячет свои винты, — Андрей достал смартфон, подключил к бортовому компьютеру. Экран заполнился строками кода.
— Что вы делаете? — удивилась Диана.
— Слушаю, как она дышит, — не отрываясь от экрана, ответил Андрей. — У каждой машины есть пульс. Даже у вашей умной жестянки.
Его пальцы быстро скользили по экрану.
— Вот! — воскликнул он через несколько минут. — Смотрите. Этот модуль принимает сигнал на частоте, которая не используется в стандартных протоколах.
— Backdoor, — выдохнула Диана. — Кто-то встроил чёрный ход прямо в аппаратную часть.
— И не просто кто-то, — Андрей вывел на экран серийный номер модуля. — Судя по маркировке, этот модуль был установлен при сборке. Два года назад.
Телефон Дианы завонил. Она отошла, чтобы ответить, и вернулась бледная:
— Четвёртая жертва. Виктор Самойлов, главный инженер "НейроДрайва". Только что.
— Что?! — Андрей вскочил. — Не может быть. Рано. Не по графику.
— График изменился, — Диана показала экран телефона. Новое сообщение: "Ускорение неизбежно. Ты следующая. Сегодня. 14:30."
— Чёрт! — Андрей взглянул на часы. 11:45. — У нас меньше трёх часов.
— Этот радиомодуль, — Диана указала на находку Андрея. — Какой у него радиус действия?
— Максимум километр, — прикинул Андрей. — Значит, хакер должен находиться где-то поблизости от места атаки.
— Кутузовский проспект, у Триумфальной арки.
Андрей уже направлялся к выходу:
— Потому что этот парень — не просто хакер, — Андрей обернулся в дверях. — Он режиссёр. А режиссёры любят смотреть свои фильмы вживую.
Они вылетели на Кутузовский проспект на спортивной машине Дианы — чёрном BMW с отключенными системами автопилота (по настоянию Андрея). Дождь перестал идти, но влажный асфальт отражал огни машин, превращая дорогу в зеркальный коридор.
Место аварии ещё оцепляли полицейские. Вокруг толпились зеваки, снимая на телефоны разбитый беспилотный автомобиль и белый силуэт тела под брезентом.
— Не туда смотрите, — сказал Андрей, оттаскивая Диану от полицейского ограждения. — Ищите того, кто наблюдает не за аварией.
Они медленно обходили периметр, сканируя толпу. Ничего подозрительного — обычные прохожие, журналисты, полицейские.
— Бесполезно, — вздохнула Диана. — Если это действительно Вернер, он не будет торчать здесь с рацией в руках.
— Согласен, — кивнул Андрей. — Но он может быть здесь... иначе.
Он указал на парковку напротив места происшествия. Там стояло несколько машин, среди них минивэн с логотипом курьерской службы.
— Беспилотник, — заметила Диана. — И что?
— Он стоит слишком долго для курьера, — Андрей направился к минивэну. — И заметили, где он припаркован? Идеальный обзор места происшествия.
Они осторожно приблизились к автомобилю. Внутри никого. Андрей обошёл его и вдруг замер.
— Смотрите, — он указал на крышу, где виднелась нестандартная антенна. — Ретранслятор.
— Он использует беспилотники как сеть, — Диана быстро сделала фото на телефон. — Создаёт цепочку передатчиков по всему городу.
Она открыла карту на планшете:
— Я могу отследить подобные аномалии. Система мониторинга фиксирует любую нестандартную активность беспилотников.
Через минуту на экране появилась схема города с пятью мигающими точками.
— Вот! — воскликнула Диана. — Пять машин с активными нестандартными радиомодулями. Они образуют пятиугольник... — она увеличила карту, — ... и в центре...
— Жилой комплекс на Остоженке, — закончил Андрей, глядя через её плечо. — Едем!
Когда они уже садились в машину, телефон Дианы снова подал сигнал. Новое сообщение: "Бежать бессмысленно. 14:30. Где бы ты ни была."
Андрей посмотрел на часы: 13:15.
— У нас чуть больше часа, — он завёл мотор. — Держитесь крепче, Селина.
Элитный жилой комплекс "Москва-Ривер" сиял на фоне старых московских особняков. Швейцар в строгой форме преградил им путь у входа:
Диана показала удостоверение:
— Департамент транспортных инноваций. Чрезвычайная ситуация.
Швейцар неохотно пропустил их в мраморный холл, но остановил вопросом:
— Нам нужен список жильцов, — потребовал Андрей. — Срочно.
— Не положено, — швейцар нахмурился. — Нужен официальный запрос.
Андрей незаметно сунул ему несколько купюр:
— Это достаточно официально?
Просмотрев список на планшете консьержа, Диана вдруг вздрогнула:
— Ирина Вернер, квартира 14Б.
— Родственница? — спросил Андрей.
— Бывшая жена Александра.
Лифт бесшумно поднял их на 14 этаж. Перед дверью с табличкой "14Б" они переглянулись.
— Что мы скажем? — прошептала Диана.
— Правду, — пожал плечами Андрей. — Что её муж убивает людей беспилотниками.
— Бывший муж, — поправила Диана и нажала на звонок.
Открыла женщина лет сорока.
— Ирина Вернер? — начала Диана. — Я...
— Я знаю, кто вы, — холодно перебила женщина. — Диана Селина. Вы выбросили Сашу из его же проекта.
— Мы ищем вашего бывшего мужа. Это вопрос жизни и смерти.
— Саши здесь нет, — отрезала Ирина. — Я не видела его больше года. Он в Китае.
— Мы можем войти? — Диана уже проскользнула в дверь. — Простите за вторжение, но счёт идёт на минуты.
Квартира была просторной. На стенах фотографии молодого парня в инвалидном кресле, улыбается на фоне океана, получает диплом, позирует рядом с гоночным автомобилем.
— Ваш сын? — спросил Андрей.
— Да, — кивнула Ирина. — Максим. Сейчас он в Лондоне, учится. У него ДЦП, но это не мешает ему жить полной жизнью.
Диана быстро осматривала квартиру:
— Остались ли здесь вещи Александра? Его компьютер, документы?
— Он забрал всё, — Ирина скрестила руки на груди. — Что происходит? Почему вы ищете Сашу?
Андрей заметил на полке фотографию Ирина, Александр и их сын Максим возле спортивного автомобиля с необычным оборудованием.
— Это... специальная машина для вашего сына? — спросил он, указывая на фото.
— Саша модифицировал её. Установил систему управления, которой Максим мог пользоваться, несмотря на ограниченную подвижность. Это был первый прототип того, что позже стало "НейроДрайвом".
— Он создал беспилотную систему для сына, — догадалась Диана.
— Он создал её для всех, кто не может водить обычным способом, — поправила Ирина. — Саша говорил, что технологии должны компенсировать человеческие ограничения, а не заменять людей.
Андрей взглянул на часы: 14:05.
— Нам пора, — он кивнул Диане. — Меньше получаса.
— Что происходит? — требовательно спросила Ирина, преграждая им путь. — Что с Сашей?
— Ваш бывший муж, вероятно, взламывает беспилотные системы, — быстро ответила Диана. — Сегодня погиб четвёртый человек. Я — следующая.
— Невозможно. Саша не убийца.
— Тогда кто? — спросил Андрей.
— Не знаю, — Ирина покачала головой. — Но я знаю Сашу. Он создал алгоритм, чтобы спасать жизни, а не забирать их.
Уже в дверях Ирина вдруг сказала: — Проверьте этический модуль.
— Что? — обернулась Диана.
— Этический модуль Саши. Его удалили из коммерческой версии, но Саша всегда говорил, что без него система... небезопасна.
14:20. Тверская бурлила. Андрей и Диана стояли посреди площади, нервно оглядываясь.
— Десять минут, — процедил Андрей сквозь зубы. — Любой беспилотник может стать оружием.
— Я отключила все автономные системы в радиусе километра, — Диана проверяла планшет. — Но если у него действительно есть сеть ретрансляторов...
— Он найдёт способ, — закончил Андрей. — Нам нужно выследить источник сигнала.
Он достал свой смартфон, запустил какую-то программу:
— У меня есть сканер радиочастот. Старая добрая программа для поиска жучков.
Диана выхватила телефон, быстро модифицировала настройки:
— Вот так. Теперь он уловит даже слабый сигнал.
Экран ожил, показывая спектр радиоволн. Один пик выбивался из общей картины.
— Есть! — воскликнула Диана. — Сигнал идёт... — она повернулась, — ...оттуда!
Они бросились через дорогу к высотному зданию торгового центра. Охранник попытался их остановить, но Диана показала удостоверение, и они помчались к служебному лифту.
— Крыша! — крикнул Андрей. — Он должен быть на крыше!
14:27. Лифт полз мучительно медленно. Добравшись до последнего этажа, они выбежали на лестницу. Дверь на крышу была заперта.
— Чёрт! — Андрей дёрнул ручку.
Диана отодвинула его, достала электронную отмычку:
— Не все проблемы решаются силой, Быстров.
Замок щёлкнул, и они вылетели на крышу, залитую солнцем.
У самого края стоял худощавый мужчина с ноутбуком. Ветер трепал его волосы. Он обернулся, и Диана ахнула:
— Селина. Ты быстрее, чем я рассчитывал. Впечатляет.
14:29. Андрей медленно приближался к нему:
— Отключи свою программу. Сейчас же.
— Отключить правосудие? Нет. Справедливость нельзя отключить.
— Это не справедливость, — возразила Диана. — Это убийство.
— А что сделали вы со мной? — глаза Вернера блестели. — Украли мой алгоритм, выбросили меня как мусор, вырезали сердце из моей системы — этический модуль, который должен был защищать людей!
14:30. Вернер решительно нажал клавишу на ноутбуке.
— Нет! — крикнул Андрей, бросаясь к нему.
Но ничего не произошло. Никакого шума аварии снизу, никаких криков.
Вернер в недоумении смотрел на экран:
— Невозможно. Команда отправлена. Система должна была...
— Я перехватил ваш сигнал, — объяснил Андрей, показывая свой телефон. — Пока мы бежали, я запустил глушилку. Старая добрая разработка. Никакой автоматики, только аналоговые схемы.
— Этого не может быть, — Вернер лихорадочно стучал по клавишам. — У меня есть резервные каналы...
— Все отключены, — сказала Диана, показывая свой планшет. — Я перевела все беспилотные системы в аварийный режим. Город парализован, но люди живы.
Вернер опустил руки, его плечи поникли:
— Вы не понимаете. Я не хотел никого убивать.
— А что тогда? — Андрей подошёл ближе. — Запугать? Отомстить?
— Предупредить, — Вернер поднял глаза. — Показать, что может произойти, когда из кода вырезают этику. Когда машинам дают власть без ответственности.
— Убивая невинных людей? — возмутилась Диана.
— Невинных?! — Вернер горько рассмеялся. — Зотов одобрил удаление этического модуля. Корнеев финансировал это решение. Липкин протолкнул законопроект, разрешающий беспилотникам ездить без этического контроля. Самойлов реализовал технически. А ты, Селина, — он указал на неё дрожащим пальцем, — ты подписала заключение о том, что система безопасна. Вы все решили, что машина не должна делать моральный выбор.
— Потому что это выбор должен делать человек, а не алгоритма, — твёрдо сказала Диана.
— А мой сын? — голос Вернера дрогнул. — Кто позаботится о его выборе? И о выборе миллионов таких, как он? Людей, которым технологии дают свободу!
Андрей медленно приблизился к Вернеру:
— Послушайте, я понимаю вашу боль. Правда. Но убийство — не выход.
— Я не хотел, чтобы кто-то погиб, — Вернер сгорбился, внезапно став меньше. — Я только хотел показать уязвимость системы... заставить их вернуть этический модуль...
— Четыре человека мертвы, — резко сказала Диана. — Как это называется, если не убийство?
Вернер поднял голову, в его глазах блеснуло что-то новое:
— А что вы сделали с моим кодом? Разве это не убийство? Вы вырезали его сердце — часть, которая должна была защищать людей при любых обстоятельствах.
— Полиция уже едет, — Андрей достал телефон. — Игра окончена.
— Вы не понимаете, — Вернер покачал головой. — Игра только начинается. Я лишь хотел показать вам, насколько уязвимы ваши системы.
Он закрыл ноутбук и протянул его Диане:
— Вот. Все доказательства. Моя вина. Но прежде чем меня заберут, взгляните на файл в папке "НейроДрайв". Это оригинальный этический модуль. Установите его. Иначе следующий хакер может оказаться не таким... сдержанным.
Звук полицейских сирен нарастал. Диана взяла ноутбук:
— Почему мы должны вам верить?
— Потому что я не хакер, — горько усмехнулся Вернер. — Я создатель. Я знаю свой код лучше, чем кто-либо другой. И знаю его слабости.
Когда полиция выводила Вернера с крыши, он обернулся к Андрею:
— Знаете в чём ирония? Я создавал беспилотники, чтобы освободить людей от руля. А в итоге сам стал пленником алгоритма.
В штаб-квартире "НейроДрайв" царил хаос. Десятки специалистов склонились над мониторами, перезапуская городскую сеть беспилотников. Диана стояла у огромного экрана, показывающего карту Москвы с сотнями светящихся точек — машин, постепенно возвращающихся к нормальной работе.
Андрей наблюдал со стороны и крутил в руках гаечный ключ — привычный талисман.
— Что делаете с этическим модулем? — спросил он, когда Диана подошла.
— Изучаем, — она выглядела измотанной, но взгляд был ясным. — Вернер был прав в одном, наша система уязвима. Нам нужна защита лучше.
— И этот модуль — решение?
Диана задумчиво постучала пальцами по планшету:
— Не в оригинальном виде. Но идея верна. Машина должна уметь распознавать этические дилеммы и действовать в соответствии с... человеческими ценностями.
— Звучит как фантастика, — усмехнулся Андрей. — Научить машину человечности.
— А разве не этим мы занимаемся с детьми? — Диана неожиданно улыбнулась. — Учим их правилам, которые сами не всегда соблюдаем.
Андрей подошёл к окну. Внизу, на улице, медленно двигались машины — пока ещё преимущественно с людьми за рулём.
— Знаете, Быстров, — Диана встала рядом, — нам понадобится консультант. Кто-то, кто смотрит на машины по-другому. Не как на набор алгоритмов, а как... на живые существа.
— Я думал, вы считаете это пережитком прошлого.
— Я считаю это будущим, — она протянула ему пропуск. — Служба безопасности и этического контроля "НейроДрайв". Что скажете?
Андрей вертел пропуск в руках:
— Я не программист, Селина. Я простой механик.
— Именно, — кивнула Диана. — Нам хватает программистов. Нам не хватает механиков, которые слышат, как машина дышит.
Их прервал молодой техник, подбежавший с планшетом:
—Диана! Мы нашли что-то странное в код...
— Вирус? — напряглась Диана.
— Нет, — техник выглядел озадаченным. — Это... как будто система сама себя модифицирует. Смотрите.
На экране бежали строки кода, самостоятельно переписывающего фрагменты программы.
— Невозможно, — прошептала Диана. — Наши алгоритмы не способны на самомодификацию.
— А модуль Вернера? — спросил Андрей. — Вы же его изучаете?
— Мы его изолировали! — Диана стучала по клавишам. — Он не может взаимодействовать с основной системой.
— Смотрите! Эти изменения... они усиливают протоколы безопасности. Система сама закрывает бреши, которые использовал Вернер.
Андрей и Диана переглянулись.
— Что за чертовщина? — выдохнул Андрей.
— Либо чудо, — тихо ответила Диана, — либо этический модуль Вернера гораздо сложнее, чем мы думали.
Подземный гараж "НейроДрайв" напоминал космический док. Десятки беспилотных автомобилей разных моделей стояли в ожидании тестов. Андрей в новой форме техника-консультанта колдовал над внутренностями автобуса.
— Быстров! — окликнула его Диана, цокая каблуками по бетонному полу. — Нашёл что-нибудь?
— Ещё бы, — Андрей выбрался из-под приборной панели, вытирая руки. — Смотри.
Он указал на экран своего ноутбука, подключённого к бортовому компьютеру:
— Этот фрагмент кода. Его не было здесь неделю назад.
Диана наклонилась, всматриваясь в строки:
— Это... алгоритм принятия решений?
— Именно, — кивнул Андрей. — Только он нигде не прописан в официальной документации. И появляется в каждой машине примерно через неделю после начала эксплуатации.
— Насколько я могу судить, это... наблюдатель. Программа, которая следит за тем, как работает основной алгоритм. И иногда... корректирует его решения.
— Вернер? — напряглась Диана. — Но как? Он в тюрьме.
— Не думаю, что это его рук дело, — Андрей покачал головой. — Код слишком... изящный. И он эволюционирует. Меняется с каждым днём.
— Я хочу сказать, что твой этический модуль, кажется, зажил собственной жизнью, — Андрей развернул экран. — Смотри. За последнюю неделю было четыре ситуации, когда система предотвратила потенциальные аварии, действуя вопреки стандартным протоколам. И одна, где она изменила маршрут, чтобы доставить пассажира с сердечным приступом в больницу на десять минут быстрее.
— Мы создали что-то, что... учится на собственном опыте?
— И на чужих ошибках, — добавил Андрей. — Система анализирует каждую аварию, каждый инцидент и адаптируется, чтобы предотвратить повторение.
— Что нам делать? — Диана выглядела потрясённой. — Если об этом узнают, проект закроют. Искусственный интеллект, принимающий самостоятельные решения — это кошмар для регуляторов.
Андрей захлопнул ноутбук:
— А что бы ты сделала, если бы обнаружила, что твоя старая добрая механическая машина вдруг научилась сама выбирать дорогу?
— Наверное, испугалась бы, — честно ответила Диана.
— Потом... — она задумалась. — Наверное, просто прокатилась бы. Посмотрела, куда она хочет меня отвезти.
— Тогда, может быть, и нам стоит просто... прокатиться? Посмотреть, куда это нас приведёт?
За окном гаража плавно проехал беспилотный автобус, без рывков, словно кто-то очень заботливый сидел за рулём.
— Знаешь, — сказал Андрей, глядя вслед автобусу, — я всю жизнь верил, что машиной должен управлять человек. Но, может быть, иногда и машина может немного... управлять нами? Вести туда, где нам будем лучше?
— Философский вопрос, — заметила Диана. — Кто за рулём на самом деле?
— Может, это неважно, — Андрей протянул ей руку. — Может, важно только то, куда мы едем. И едем ли мы вместе.
В их взглядах, встретившихся на мгновение, промелькнуло что-то новое, что-то, чего не было запрограммировано ни в одном алгоритме.
Вечерняя Москва сияла огнями. Беспилотное такси плавно двигалось по набережной. Внутри только два пассажира Андрей и Диана.
— Куда мы едем? — спросила Диана, глядя в окно.
— Понятия не имею, — усмехнулся Андрей. — Я не задавал маршрут.
Машина сама выбрала поворот, огибая пробку, которой ещё не было видно. На приборной панели мигнул индикатор, система приняла решение.
— Похоже, она хочет нам что-то показать, — Диана коснулась экрана бортового компьютера.
Такси плавно остановилось у смотровой площадки на Воробьёвых горах. Город раскинулся внизу — океан огней и возможностей.
— Красиво, — выдохнула Диана.
— И немного жутковато, — добавил Андрей. — Машина с романтическими наклонностями.
Они рассмеялись, выходя из такси. Андрей внезапно обернулся:
— Спасибо за поездку, — сказал он автомобилю.
Фары мигнули дважды, словно в ответ.
— Ты разговариваешь с машиной, — покачала головой Диана.
— А ты разговариваешь с кодом, — парировал Андрей. — Мы квиты.
Они стояли плечом к плечу, глядя на город, где человек и машина учились существовать вместе.
— Как думаешь, — тихо спросила Диана, — мы справимся? Люди и алгоритмы?
— Если будем помнить, что главное — не кто за рулём, а куда мы едем вместе.
Беспилотное такси терпеливо ждало их, мягко шептал двигатель. Где-то в его электронном мозгу рождалась новая строка кода — не запрограммированная никем, возникшая из опыта и наблюдений. Строка, которая делала машину чуточку ближе к человеку.
Вдалеке светофор на перекрёстке мигнул и сменил цвет на зелёный на пару секунд раньше, чем должен был по расписанию. Совсем чуть-чуть, никто не заметил. Но пожилая женщина с тяжёлыми сумками успела перейти дорогу до того, как начался дождь.
