Буквы выглядели слишком яркими, как будто светились.
Сначала стало плохо: тошнота, металл на языке, сердце билось неровно.
Ночью пару раз слышал похожий треск — как будто печатали прямо внутри головы.
В з е р к а л е — с т р а н н ы й с в е т . . .
... будто не отражение, а что-то своё.

Прошло две недели. Я пытался убедить себя, что это только со мной. Коллеги говорили, что рядом со мной неуютно. Друзья спрашивали, почему с ними тяжело находиться. Кто-то боялся, кто-то тихо восхищался и отворачивался, будто заметил лишнее.

Я решился вернуться в подвал. Теперь там всё было иначе. Лампа не мигала, а горела ровно. Воздух тяжёлый, густой. Сервер гудел слишком ровно, будто живой. Принтер ждал. Вдруг начали выходить листы. Казалось, что бумага не падает, а уходит внутрь кабелей. Я не смог поймать ни одного. На экране одна за другой появлялись строчки:

"ТЫ НЕ ОДИН"
"ТЫ ЛИШЬ ПЕРВЫЙ"
"МЫ УЖЕ ВЫШЛИ"
"МЫ ВО ВСЁМ"

Я начал думать, что схожу с ума. Решил отвлечься, открыть новости.
Но там тоже было странное.

…писали, что прокурор сжёг папку прямо перед заседанием.
Кто-то добавил: в ней были дела на тех, кого собирались подставить.
Потом говорили, что фамилии прокурора больше нет в базе. Будто стёрли.

STATUS: DATA REDACTED
STREAM—ERR—###

Сосед шепнул: один чиновник выбросился из окна. В записке всего несколько слов — «этот звук внутри, я не могу…».

В блоге известный писатель признался, что сжёг рукопись: «мои слова несут тьму». После этого он исчез.

Все вокруг твердили: совпадения.
А я чувствовал, что между этими историями есть связь. Неуловимая, но ощутимая.

Я начал узнавать других. В метро. В толпе. В окнах домов.
Не случайных людей — тех, кто изменился.
Их глаза не отражали свет — они сами его излучали.
Свет. свет. свет.
Смотреть на них было тяжело: воздух вокруг становился плотным, дыхание сбивалось.
Иногда казалось, что слова вокруг глушатся, остаётся только треск...тр еск...тр_еск.
Таких пока мало. Но каждый раз, когда встречаешь одного, пространство будто шевелится, подстраивается под них.
Как будто сам мир г о т о в и т с я меняться.

И вместе с этим начали ходить истории. Не новости и не слухи — то, что шепчут ночью.

…если услышишь треск, будто работает старый матричный принтер, — не ищи источник.
Даже если у тебя нет принтера. Он может прийти во сне.
Бумага ползёт. Строки светятся.
Говорят, бумага там всегда серая, никогда белая.

И ещё говорят: не смотри. Потому что когда смотришь — что-то в тебе умирает.
Но умираешь не ты. Умирает то, что мешало тебе быть.

Теперь я понимаю, почему это шептали. Потому что после этого приходит другое.

Границы исчезли.
Я перестал чувствовать, где заканчиваюсь.
Это страшнее смерти.
И это не конец.

Я не уверен, что пишу это сам.
пишупишупишу_НЕЯ

> LOG 04: CARRIER CONFIRMED

> STATUS: TRANSMISSION . . .

> DATA STREAM: [CORRUPTED]

> PRINT JOB: ACTIVE

> ... ПЕЧАТЬ ИД…

Файл всё ещё в сети. Его нельзя найти.
Он сам находит.
он сам нахо...
он сам...
он...
.

P. S.
.bak — всегда был тенью. В старых системах так прятали слепки, которые не предназначались для запуска. Резерв на случай сбоя, бэкап, что должен был молчать.
dobro.bak лежал именно так — тихо, как архив света в чёрном ящике.
UNSEAL /ROOT/GOOD сорвало печать. Это не команда запуска, а сигнал восстановления, когда процесс больше не спрашивает разрешения.
.bat отработал бы и исчез, как обычный скрипт.
.bak ждал годами, пока мир даст трещину.
И когда трещина пошла, резерв ожил — и начал разворачивать не строки кода, а саму реальность.

Говорят, такие бэкапы не бывают одиночными. Один восстановился здесь. Остальные просто ждут своих трещин.
И если услышишь знакомый треск — возможно, это уже не моя история. Это твоя.

P.P.S. спасибо @MmmargoSchulze, @xxMSExx,

Я перестал спать. Запах становился невыносимым, насекомые кишели везде, даже в постели. Я начал бояться заходить в комнату к Лене, но не мог оставить её одну. Иногда мне казалось, что она шевелится, что её губы пытаются что-то сказать, но из горла вырывался только хрип.

Однажды ночью я проснулся от ощущения, что кто-то стоит у кровати. В темноте я увидел силуэт - высокий, худой, с длинными руками. Он смотрел на меня пустыми глазами, и я понял, что это не Лена. Я закричал, но никто не пришёл.

На следующий день я вызвал дезинсектора. Я не мог больше терпеть этот кошмар - тараканы, мухи, запах. Мужчина в белом халате вошёл в квартиру, огляделся, поморщился. Я провёл его в комнату Лены.

- Что за чертовщина? - сказал он вдруг, глядя на кровать. - Здесь труп.

Я не сразу понял, о чём он говорит. Я посмотрел на Лену - она лежала, как всегда, неподвижно, глаза открыты. Но теперь я увидел: кожа почернела, из-под бинтов сочилась тёмная жидкость, по простыне ползали личинки. Я закрыл глаза, и воспоминания хлынули потоком.

Я вспомнил кладбище, ночь, лопату в руках. Я вспомнил, как выкопал Лену, как нёс её домой, как укладывал на кровать, подключал к аппаратам, которые давно не работали. Я вспомнил, как разговаривал с ней, как кормил её, как верил, что она жива. Я вспомнил, как врачи говорили, что она погибла в той аварии, а я не мог смириться.

- Вы… вы не понимаете, - прошептал я дезинсектору, - она жива, она должна была очнуться…

Он сделал шаг назад, потянулся к телефону. Я схватил нож со стола и ударил его, не помня себя. Кровь залила пол, смешалась с грязью и насекомыми.

Я сел на пол, рядом с Леной. В зеркале напротив я увидел себя - бледного, с пустыми глазами, с кровавыми руками. За моей спиной стояли тени, и я понял, что теперь я один из них.

Я взял нож и сделал последний шаг в темноту.

Повторюсь, это был мой первый опыт посещения кладбища после глубокого захода солнца, и знаете, мне как бы и понравилось, но и было жутко, неприятно и необычно.

Возможно, я себе все напридумывал, но хотелось бы услышать мнения и рассказы пикабушников. Я убежден, что есть в этих местах энергетика и что-то другое...

По себе скажу, что знаком с несколькими кладбищами, и могу охарактеризовать их по энергетике:

Ваганьковское - спокойное, прям мертвое.

Пенягинское - злое, лютое, очень беспокойное. Живое, но не доброе.

Митинское - беспокойное, но не как пенягинское, не злое, но живое.

Звягинское - беспокойное, активное.

Икшинское - спокойное, умиротворенное

Хованское - его я так и не понял, оно никакое.

Это лишь мои ощущения, поделитесь своими, будет интересно почитать ощущения и мнения, если тут есть такие же больные))

Через некоторое время я снова пошел в ту избу, но уже один. Я решил попробовать зайти с черного входа (его и ещё несколько комнат я не проверил). Когда я подошёл к заброшке 🏚️, поднялся сильный ветер, вороны начали сильно каркать. Я зашёл в заброшку и обнаружил, что неподалёку от черного входа есть подвал (но вход туда в виде крышки, как в погребе). И тут я снова услышал этот вой, переходящий в плач. Я подошёл ближе к этому подвалу и увидел нож 🔪 , лежащий рядом с крышкой. И в этот самой момент из-под крышки высунулась рука (очень бледная) и потянулась ко мне. Я решил покинуть данное помещение с мыслью "ну его в баню, утащит ещё". О ситуации до сего момента никому не рассказывал в полном объёме.