Балканы

Мы видим попытку сформировать некое орденское ядро, напрямую связанное с тюрками, в рамках общего пантюркистского подъема в регионе ИА Красная Весна

Не так давно, 21 сентября сего года, произошло поразительное событие, касающееся Албании. В этот день премьер-министр балканского государства Эди Рама в интервью The New York Times заявил, что хочет предоставить в столице страны Тиране членам суфийского ордена Бекташи свой собственный анклав по аналогии с Ватиканом. Исламский Ватикан должен называться «Суверенное государство ордена Бекташи».

По словам премьер-министра Албании, планируемое государство станет самым маленьким в мире, поскольку подконтрольная ему территория составит всего 27 акров, что соразмерно четверти Ватикана. Располагаться предполагаемое государство будет на востоке Тираны в малобюджетном жилом районе, который в настоящее время принадлежит ордену.

Главой нового теократического государства, в соответствии с замыслом, станет нынешний лидер бекташей, бывший офицер албанской армии Эдмонд Брахимай, он же Баба Монди. Монди считает, что этот план создания «Суверенного государства ордена бекташей» является «чудом», и надеется, что США и западные страны признают его.

Албанское издание Shqiptarja пишет, что гражданство в «Суверенном государстве ордена бекташи» будет предоставляться только членам духовенства и тем, кто непосредственно участвует в управлении государством, аналогично тому, как устроено гражданство в Ватикане. Это связано со сосредоточением на духовном управлении, а не на создании большой группы политически обособленного населения.

Эди Рама рассказал, что целью создания нового государства является продвижение «толерантной версии ислама». «Мы должны беречь это сокровище — религиозную толерантность — и никогда не воспринимать ее как нечто само собой разумеющееся», — отметил он. Такое высказывание выглядит исключительно как дань европейской политкорректности. Поскольку необычайность и дерзость самого этого заявленного проекта просто невозможно уложить ни в какие рамки толерантности, об этом говорит вся история суфийского ордена бекташийа.

«Мы заслуживаем своего государства. Мы единственные в мире, кто говорит правду об исламе и не смешивает его с политикой», — заявил Монди.

Интересные заявления, которые в современном мире кажутся несколько неправдоподобными. Например, из окружения Монди уже поступает информация, что у государства дервишей не будет армии, но зато будет сильная, хотя и небольшая, разведка. Если проводить аналогию с тем же Ватиканом, то его разведка имеет прямое отношение к занятию политикой. Но не только такое сравнение приходит на ум. Вспоминается сразу же и мальтийское государство — наряду с многовековым одноименным орденом. Так что заявления проектировщиков об отказе смешивать свое детище с обыденной политикой можно понимать и как их выбор в пользу параполитики.

Кто же такие бекташи, и чего можно ждать от «исламского Ватикана»?

Орден бекташей

Бекташи — не самая распространенная, но весьма значимая и старинная ветвь суфизма, возникшая в конце XIII — начале XIV веков на территории современной Турции. Главной и всемирно известной чертой ордена бекташей является то, что на протяжении многих столетий его последователями были янычары — регулярная пехота Османской империи. То есть речь идет об элитном военном направлении турецкого суфизма.

Принято считать, что основателем ордена бекташи был бродячий проповедник Хаджи Бекташа-и Вали (1208–1270) — выходец из города Нишапур, расположенного в Хорасане — исторической области современной Туркмении и восточного Ирана — родины Али ибн Муса Аль-Реза, восьмого шиитского имама и прямого потомка пророка Мухаммада.

Хаджи Бекташ снискал широкую популярность в Малой Азии, а в 1240 году принял активное участие в так называемом восстании «тюркской вольницы» под руководством дервиша Бабы-Исхака против султана Гайас ад-дина Кай-Хусрау. Тюркская вольница — это группа тюркских племен, которые выступали сепаратистами и при ослаблении хаканской власти поднимали восстание, стремясь выйти из подчинения.

Труды Хаджи Бекташа не сохранились до нашего времени и восстановлены на основании более поздних обрядников, наставлений и уставов. Из них можно заключить, что Бекташ, как и многие подобные ему тюркские проповедники, придерживался идей каландарийа и, возможно, «крайних» шиитов (гулат).

Бекташи всегда поддерживали глубокие связи с шиитско-имамитским направлением в Иране. Основатель Сефивидской династии в Иране Шах Исмаил считался одним из ведущих поэтов этого ордена. Орден бекташей вбирал в себя всякого рода несуннитские течения. В добавлении к шиитскому направлению, которое составляет одну из главных особенностей ордена бекташи, в его ритуалах усматривают и следы христианского влияния. Из вышесказанного можно сделать вывод, что бекташи изначально пошли по пути создания военного орденского образования и, соответственно такому направлению, перенимали в чуждых направлениях (например, шиитском) именно религиозно-накаленные элементы воззрений.

Этим (а также близостью к столь многонациональному военному братству, каким были по замыслу янычары в Османской империи) можно объяснить и открытость ордена бекташи в восприятии взглядов различных религиозных систем.

Некоторые дервиши-проповедники (мусульманские аналоги монахов, аскеты, приверженцы суфизма — а также, по традиции, странники и, конечно, разведчики) утверждали, что христиане и евреи вовсе не являются «неверными». Среди дервишей встречались те, у кого были последователи-христиане. Такое отношение к другим религиям делало бекташей популярными среди балканских христиан, которые являлись основным источником кадрового пополнения для османской вспомогательной пехоты.

Различные объединения, которые могли считаться еретическими и подвергаться преследованиям в Османской империи, пользовались возможностью укрыться под крылом веротерпимого ордена бекташей.

Кроме того, надо отметить, что бекташизм нашел себе опору главным образом в среде сельских жителей. С течением времени у ордена возникла разветвленная сеть обителей и общин. Превращение бекташитов в строго организованное братство связывают с деятельностью Балим-Султана (ум. в 1516 г.), который в литературе называется «Вторым старцем» (Пир-и сани).

На период руководства Балим-Султана пришелся наибольший успех пропаганды этого братства среди янычарского корпуса, в котором оно пользовалось исключительным влиянием. Это обстоятельство определило рост политического значения бекташизма в османской Турции.

История братства сложна и драматична даже на фоне непростой истории турецкого суфизма в целом. В 1826 году на собрании влиятельных сановников Османской империи было принято решение о ликвидации янычарского корпуса. Ордену бекташей также не удалось остаться в стороне. Трех главных руководителей ордена казнили, деятельность его была запрещена, их обители разрушили, а имущество конфисковали.

Ортодоксальные мусульманские богословы и законоведы начали преследовать бекташей как еретиков. В XIX веке происходили гонения на суфизм, бекташи уничтожались.

Но поскольку братство сумело пустить глубокие корни в народе, то его группам удавалось выжить, уйдя в подполье. А как только обстоятельства стали более благоприятными, орден снова начал расти. Некоторые уцелевшие члены ордена перебрались в Албанию, где превратились во влиятельную религиозную организацию. В Албании бекташи открыто отмежевались от суннитов, объявив себя отдельным религиозным толком.

Между тем в Турецкой Республике в 1925 году были запрещены все суфийские ордена и упразднены их учреждения, после того как суфии выступили против нового светского порядка. Так что бекташи в Албании оказались в некотором роде в положении тамплиеров в Португалии и Шотландии после французского разгрома (если, конечно, такие сравнения вообще уместны). Однако вернемся в более близкий исторический период.

Бекташи в Албании

После Второй мировой войны орден бекташей столкнулся с гонениями уже в Албании. Отчасти в отместку за коллаборационизм бекташей в годы войны все монастыри бекташей были закрыты коммунистическим правительством Энвера Ходжи, и так продолжалось вплоть да 1990-х, пока не началось их медленное возрождение.

На сегодняшний день бекташи составляют около 3% населения Албании, в котором больше половины населения — формально мусульмане. Однако эти 3% являются огромной цифрой, поскольку те же бекташи составляют 30% от лиц, идентифицирующих себя в качестве мусульман, исходя не из происхождения, а из практики. То есть 1/3 практикующих мусульман Албании — бекташи.

Далеко не все в Албании поддержали инициативу создания отдельного «Суверенного государства ордена бекташи». По данным Deutsche Welle (настоящий материал (информация) произведен, распространен и (или) направлен иностранным агентом Deutsche Welle либо касается деятельности иностранного агента Deutsche Welle) мусульманская община Албании заявила, что считает эту инициативу «опасным прецедентом для будущего страны», и подчеркнула, что является единственным официальным представителем ислама в Албании.

В Межрелигиозном совете Албании прямо заявили: «Эта инициатива, о которой мы узнали из СМИ, не обсуждалась с религиозными общинами, которые создали специальное учреждение для таких случаев, одобренное всеми западными странами».

В Совете также считают, что утверждение о том, что предполагаемое государство бекташей положительно повлияет на климат терпимости в регионе, необоснованно. Отмечается, что если государство будет создано, то, скорее всего, исторически сложившиеся отношения между религией и государством в Албании, которые были установлены по замыслу отцов-основателей албанской государственности, будут нарушены.

Отношения с другими странами

Характерно при этом, что Турция, которая еще пару столетий назад сама приняла решение о ликвидации ордена бекташей, сегодня с откровенной комплиментарностью относится к жестоко истребленным в 1826-м янычарам и их религиозных предпочтениям.

В октябре 2022 года президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявил о планах создать «Управление культуры и джемеви алевитов и бекташи». По словам Эрдогана, организация будет функционировать при министерстве культуры и туризма Турции, что означает полное финансовое обеспечение деятельности и службы в этих учреждениях государством.

В августе того же года Эрдоган принял участие в церемонии, посвященной 751-й годовщине смерти Хаджи Бекташа. На церемонии он высоко оценил вклад Хаджи Бекташа в культуру Турции, а также заявил, что джемеви, священные места для последователей дела Бекташа, будут приведены в порядок.

Более того, в своей речи президент призвал к единению в деле построения сильной Турции и отметил, что все турецкие ученые, которые сегодня считаются зачинателями нескольких ответвлений ислама, безусловно оказали большое влияние на ислам в целом.

С орденом бекташей, с другой стороны, имеет сложные отношения и Иран. В исламской республике существуют неофициальные последователи суфийского ислама, включая бекташей. При этом Иран считает себя защитником шиитского ислама от неортодоксальных толкований веры и относится к движению негативно. Поэтому Иран, видимо, останется одной из стран, которая не признает государство бекташи. Неудивительно, что эта антипатия взаимна.

«Честно говоря, иранцы — это то, о чем я думаю в последнюю очередь», — сказал Эди Рама, отметив, что Албания разорвала дипломатические отношения с Ираном в 2022 году.

Напомним, что причиной такого решения была кибератака на правительственные компьютерные системы Албании, вину за которую Тирана возложила на Тегеран. Как заявили в албанском правительстве, Иран стоит за финансированием кибертеррористической группы, которая была исполнителем или соисполнителем кибератак, направленных в том числе против Израиля, Саудовской Аравии, ОАЭ, Иордании, Кувейта и Кипра. МИД Ирана отверг эти обвинения и назвал разрыв отношений необдуманным.

К этому важно добавить, что в Албании находится штаб-квартира радикальной «Организации моджахедов иранского народа» (ОМИН), которая нацелена на демонтаж режима в Иране. Контакты с ОМИН особенно активно поддерживают американцы, которые и привезли членов ОМИН в Албанию. С момента прихода к власти президента США Джо Байдена с «моджахедами» общаются не только республиканцы, но и демократы.

Бекташи и фашисты

Рассказывая об ордене Бекташи, нередко упоминают еще об одной значимой детали — о связях ордена с бароном Рудольфом фон Зебботендорфом.

Именно Зебботендорф основал в 1918 году в Мюнхене «Общество Туле», знаменитую впоследствии немецкую оккультную организацию, из которой вышло много видных членов нацистской партии. В 1918 году членами общества была создана Немецкая рабочая партия, в ряды которой в 1919 году вступил Адольф Гитлер, и которая в 1920 году была переименована в Национал-социалистическую немецкую рабочую партию.

В своей книге «До прихода Гитлера» Зебботендорф утверждает, что «члены „Общества Туле“ были теми людьми, к кому обратился Гитлер в первую очередь и кто раньше всех объединился с Гитлером».

Британский историк-арабист, автор исследований о суфизме, традиционализме и связанных с ними радикалистских движениях Марк Сэджвик в своей книге «Наперекор современному миру» пишет, что барон фон Зебботендорф не просто крайне интересовался учением ордена, но был с ним связан более плотно.

Доктор наук Александр Крайцберг в своих работах даже высказывает мнение, что первоначальное финансирование Гитлера шло из суфийских, исламских кругов (ордена бекташи).

Что день грядущий нам готовит?

Орден бекташи распространял свое влияние на турецких, сербских, албанских и болгарских землях. Единственная мечеть в Будапеште — мавзолей бекташийского святого и поэта-мистика Баба Гюля. Однако свести деятельность ордена просто к практике распространения некой «толерантной версии ислама» явно невозможно.

Орден имеет давнюю и богатую историю, и даже из открытых источников можно понять, насколько он непрост. Во-первых, потому, что он орден со своими правилами и обрядами. А обещание соединения этого ордена с разведкой — это дополнительные спецвозможности. И тут невозможно не вспомнить о мощной албанской мафии в Европе и других местах, связи с которой могут быть, к примеру, использованы в деятельности такой неординарной разведывательной системы. Упомянутые выше иранские моджахеды со своими каналами также могут привлекаться для целей ордена. Да что говорить, в таких случаях любая коммуникабельность (или толерантность) идет на пользу.

Так что же за процесс разворачивается перед нашими глазами? Прежде всего, это намерение сформировать своеобразное орденское ядро, исторически тесно связанное с тюрками, на фоне общего пантюркистского подъема. Причем место для создания такого «исламского Ватикана» выбрано прицельно — на берегу Средиземного моря, в подбрюшье у Европы и рядом с Северной Африкой, в относительной близи к театру военных действий на Украине. Такой проект не реализовать в один присест, однако его история явно только начинается.

Мысли ДО и после прочтения

Сербы - да, понятно, считается что это наши братья на Балканах и всё такое. А почему не хорваты наши братья? Лишь религия мешает нам побрататься? Ведь и сербы и хорваты по сути один народ. Те же бошняки они же самые, но мусульмане.

Какая практическая польза от скандирования речёвок на футбольных матчах, и клятвенных заламываний рук в вечной дружбе? Да, они единственные кто не воевал против нас в ВОВ... А мы не поддержали их во время бомбардировок НАТОй Югославии (Бросок на Приштину считается с бо-ольшой натяжкой)

[Знаете, я сам в молодости, довольно наивно верил что все славяне - братья. И да, не мог предположить что с Уркаиной может быть война. РФ воюет с жёлто-голубой властью. Их народ не полностью зол на русских. Однако хватило и 30 лет независимости, чтобы примерно половина чубов стала ненавидеть нас.]

Сама же Сербия окружена кольцом врагов. Но почему?

Возможно потому что лишь сербам удалось отстоять свою национальную идентичность и религию? А все остальные пошли на поводу тех кто сильнее, и приняли их веру и обычаи? Бошняки на поводу турков, хорваты на поводу немцев... Остальные мелкие народности бывшей Югославии не в счёт. Македонцы вообще полу-болгары.

И теперь эти отуреченные, и онемеченные славяне - как дворовые собаки с размешанной кровью, дворняги - злы на сербов?

Но возможно вопрос гораздо глубже?

Ведь мы смотрим со стороны своей колокольни. Но если взять всех южных славян вместе... То у них будут одни и те же болезни на всех?

Злость по отношению к другим расам. Ненависть к соседям. Чем ближе сосед, тем больше они ненавидят его. Патологическая ненависть к врагу. К любому врагу. Это черта недоразвитых народов - издеваться над поверженным врагом. Отрезать его голову, как любили делать например хорваты... Следовательно фашизм - низшая ступень эволюции.

Вероятно религия всему виной? Вспомним славное время СФРЮ - когда Тито железной рукой держал в мире всех южных славян. Достаточно было двух-трёх поколений, чтобы позабылись старые обиды. Возникли новые смешанные семьи, даже новая раса - Югословены (коих было 9% всего населения СФРЮ)

Однако и Тито по видимому заботился лишь о своей Югославии, и конечно о народах её населявших. Но решительно не хотел связи с не-югославами (вспомним нереализованный проект Балканской федерации)

Процессы объединения должны быть быстрыми, как показывает недавно начавшаяся попытка Турции объединить под своим крылом всех тюрок. А если тюрки могут, то почему не могут югославы?

Городецкая Н.Б. подводит тезис своей работы "Сербы или "Югославы: к вопросу о национальном самоопределении в социалистической Югославии" к тому, что по её мнению "наднациональное единение народов Югославии было ошибкой".

Оставим вывод на совести автора, однако вспомним что "Свободы - никогда и нигде не было" - как говорил Жириновский. А значит и хорошее, и плохое может насаждаться только сильной рукой. Какая была у Иосипа Броз Тито. И если бы его политика продолжалась ещё хотя бы лет 100 - то бунтующие и горящие югославы возможно успокоились бы, и сварились в единую нацию.

В её статье также постоянно упоминается национализм и шовинизм сербов. Возможно именно он не дал возможности сербам превратиться из обиженных детей, в великую и всепрощающую нацию взрослых? Которые могли бы сплотить сильной, взрослой рукой, ещё не оперившихся хорватов и прочих бошняков.

Иначе, в своём текущем статусе вечно обиженных, сербы обречены на постоянную грызню с соседями, и метаниями между западом и востоком. Вместо того чтобы как русские найти себе место не там, и не там - а ровно посередине. И создать на своём месте центр нового мира, под крылом которого можно собрать различных соседей, которые ещё не осознали своё место во взрослом мире.

Этот пост вполне можно считать продолжением моей работы про зарождение (или возрождение, это как посмотреть) греческого государства в начале XIX столетия. Здесь речь пойдёт про первичный этап признанной независимой Греции, и в первую очередь про развивавшиеся на этом этапе националистические концепции и следствия их влияния.

Могучие и благородные побуждения

Завоевание Элладой суверенитета не решило всех проблем греческого народа. Самую существенную и главную из них, помимо продолжения существования огромной Османской империи к северу, можно понять, если сравнить две карты Греции:

Прекрасно видно, что современное государство более чем вдвое больше свежеобразованного. То есть, в определённые периоды времени после 1830-х годов оно стабильно прирастало новыми территориями. А всё потому, что та земля, которую удалось отвоевать революционерам изначально, совсем не совпадала с расселением греков тогда. Чтобы прояснить, насколько обширно они проживали в регионе, следует посмотреть на карту Византийской империи в период её последнего подлинного расцвета в конце XII столетия:

Собственно, а что можно сказать про положение дел в XIX веке, смотря на средневековую державу? Кажется, что и ничего вроде, но на самом деле многое. В прошлой части говорилось о том, что как бы византийская протоидеология не упирала на "римскость", фактически греки всегда составляли основу империи. Греко-православное её население было самым важным.

Даже в худшие времена, когда персы, арабы, болгары или сельджуки завоёвывали провинции Балкан и Анатолии, под контролем василевсов оставались прибрежные районы и их укреплённые города - Афины, Фессалоники, Смирна, Трапезунд и другие менее крупные. Полуостров Пелопоннес (в Средние Века назывался Мореей) также обладал сильными оплотами имперской власти на своих берегах. Не только толстые стены Константинополя, но и эти поселения являются одной из ключевых причин того, почему Византия продержалась так долго.

Все эти земли объединяло то, что они были населены греками и никогда не славянизировались или тюркизировались, в то время как более северные Балканы и внутренняя Анатолия достаточно быстро перестали быть эллинистическими, стоило только завоевателям однажды на них осесть. Это были глубинные земли греческого этноса, и потому они являлись основой Восточно-Римской империи, которая обнажалась во время особенно упорного натиска врагов.

То есть, вплоть до XIII столетия греческая (официально - опять же, ромейская) государственность последовательно сжималась вплоть до областей, где жили в массе греки. И это далеко не только юг Балканского полуострова, но ещё и Понт, и запад Малой Азии. В XV столетии османы уничтожили Византию с её осколками, расположенные именно в тех краях, и только тогда большинство греков попало под власть исламской империи.

Как я уже упоминал в посте про геноцид христиан турецкими националистами, Османская империя не придавала значения этническому происхождению подданных. Греки были вторым сортом среди её жителей, но исключительно по религиозным мотивам. Как и указано в мусульманских книгах, османское правительство заставило кафиров (немусульмане в широком смысле) стать зимми (подчинённые неверные) через униженную плату высокой дани. Аналогично оно поступало с армянами, сербами, египтянами-христианами и прочими. Оно не трогало районы греческого большинства с какой-либо другой перспективы.

Любой грек в теории мог стать равным турку или арабу, просто отрекшись от православия, при этом он имел право продолжить без проблем говорить на родном языке и придерживаться родной культуры. Целые народы - например, албанцы - приняли ислам из-за этого. Но они скорее исключение - поскольку в те года религия и была большей частью идентичности людей, греки, как и почти все зимми Османской империи, веру в в своём подавляющем большинстве не сменили.

Поэтому они зажили весьма плохо. Однако, высшее православное духовенство и часть греческой знати сохранили свои привилегии, султан позволял им жить в Константинополе и занимать жирные должности. Эта прослойка элиты называлась фанариотами. Именно из фанариотов вышел лидер греческой революции - Александр Ипсиланти, и именно среди них возникли первые идеи греческого национализма.

Главной из них была Великая идея - представление о том, что нужно возродить Византийскую империю и избавить греческий народ от его униженного положения. Фанариоты полагали, что сделать это можно путём постепенного увеличения своего влияния на султана и взятия власти в империи в руки греческих аристократов. Некоторые группы "голубокровных" греков будут пытаться сделать это вплоть до начала XX столетия.

Другие, находящиеся на службе у Российской империи, поддержат Греческий проект Екатерины II и спровоцируют во время русско-турецкой войны восстание на Пелопоннесе с целью его реализации (1770).

Но обе линии по освобождению от османов оказались неэффективными. Вместо них успешным вышел концепт создания небольшого греческого национального государства.

Появление Греции как таковой стало важнейшим шагом к дальнейшему развитию национализма. Хотя Греческий проект не удался, интеллигенция новой страны частично продолжила верить в него, в основном придя к общему мнению относительно необходимости воплощения Великой идеи.

Само же это словосочетание (греч.Μεγάλη Ιδέα) было впервые произнесено тогдашним премьер-министром Греции Иоаннисом Колеттисом в 1844 году. Сторонники идеи хотели присоединить к маленькой пока стране все земли с греческим большинством, от Эпира до Понта, и таким образом реставрировать позднюю Византию.

С тех пор молодое государство последовательно шло в данном направлении. Взгляните на эту карту:

На ней показано, какие конкретно шаги Афины проделывали для того, чтобы, по выражению одного известного политика, Мake Greece Great Again. Понятно, что не столь влиятельное государство не могло совершить такие подвиги в сольном действе и прибегало к помощи других держав.

Так, в 1864 году управлявшая расположенными у западного берега Греции Ионическими островами Великобритания передала их более "логичным" владельцам, что стало вторым (после собственно независимости) шагом к исполнению Великой идеи. Затем, когда Россия победила Османскую империю в войне 1877-78 годов, Греция воспользовалась ситуацией и вскоре получила себе Фессалию по Константинопольской конвенции 1881 года.

В 1897 году началось антиосманское восстание на Крите. Греция вмешалась в конфликт и начала войну с османами, и хотя султан быстро утратил контроль над островом минотавра, он был по решению великих держав преобразован в автономию Константинополя, что стало неприятным событием для греческих националистов.

Победы

Но это всё были детские игры, настоящие золотые времена для осуществления Великой идеи наступили уже в XX столетии. В 1908 году и до того слабевшая Османская империя оказалась в сильнейшем политическом кризисе, когда уже турецкие националисты - младотурки, выступили против султана Абдул-Хамида II и свергли его в апреле 1909 года. Их политика была направлена на формирование турецкой нации и отказ от исламских устоев. Это возмутило до того лояльных арабов и албанцев, которым национализм турок был ни к чему, ибо свой уже проклёвывался.

Отвратив от себя албанцев, младотурки совершили большую ошибку - этот коренной народ пороховой бочки Европы, принявший ислам, был одним из гарантов сохранения хотя бы частичной власти империи на балканском юге. Теперь она была окончательно подорвана.

Ожидаемо, что это привело к началу Балканских войн 1912-13 годов, когда все народы полуострова ополчились на турок. Греция в их ходе разжилась землями - сперва она победила османские силы, а затем имевшую противоречащие греческим амбиции Болгарию, после чего у неё во владении оказалась Македония (та, что к югу, очевидно) с городом Фессалоники. Кроме того, младотурки уступили Греции несколько крупных островов в Эгейском море. Также автономное государство на Крите наконец воссоединилось с континентальной Грецией.

В таком виде Эллада и подошла к Первой мировой войне. Большую её часть она была нейтральна, переживая борьбу между прогерманским королём и желавшим присоединения к странам Антанты премьер-министром Элефтериосом Венизелосом. Последний особенно важен для повествования, поскольку он всячески продвигал Великую идею и считал её правильной. В конце концов, англо-французские силы поддержали Венизелоса и помогли ему взять власть в стране, по итогам чего Греция в 1917 году начала боевые действия с Центральными державами.

Поэтому когда германский блок проиграл осенью 1918-го, Греция во главе с Венизелосом начала диктовать свои условия поверженным Османской державе и Болгарии. Вернее, делала это с оглядкой на Лондон с Парижем, которые рассчитывали через усиление Греции как союзника закрепиться в регионе. И действительно, в 1919 году Болгария уступила Афинам Западную Фракию, а по Севрскому договору (1920-й) с османами к Греции присоединились Восточная Фракия на Балканах и Иония с городом Смирна в Малой Азии.

После этого события греческий национализм пошёл на колоссальный подъём, а реализация Великой идеи казалась очень близкой.

Крушения и катастрофы

Но Венизелос не учёл, с каким врагом имеет дело. Младотурки, постоянно проигрывая в войнах, оказались в крайне отчаянном положении. Такими темпами Османская империя шла к полному распаду, что означало бы изгнание турецкой власти в горы континента и потерю остатков влияния Турции на мир. Вот этническая карта Анатолии тех лет :

Выходила ужасная для младотурок картина - новая создаваемая ими турецкая нация стала бы титульной в стране без серьёзного выхода к морю и соответственно, без силы и влияния. Не только греческая Великая идея, но и армянское и курдское национально-освободительные движения при достижении ими полной победы стали бы величайшим турецким трауром, который очень не хотелось приурочивать к рождению новой Турции.

Поэтому лидеры младотурок - Энвер-паша и Талаат-паша, начали действовать просто и легко - с 1915 года они приступили к массовым убийствам не просто войск и подпольных греко-армянских националистов, а всего "вредного" населения. Это стало катастрофой и огромной трагедией для миллионов людей. Младотурки уничтожали целые регионы, вместе с их тысячелетним культурным наследием.

Греция, заняв новые земли, начала попытки к прекращению геноцида греков в Малой Азии и Понте, но ей это не удалось , потому что, хотя Турция подписала Севрский договор, он не был ей ратифицирован, что вылилось в войну между двумя странами. Жесточайшие методы врага и его упорство вкупе с недостаточной поддержкой от уставших от войны Франции с Великобританией предопределили поражение Греции.

Турецкие националисты провели мощнейший геноцид понтийских греков и менее масштабные, но подорвавшие возможность контроля Афин над регионом массовые убийства греков Малой Азии.

Новый Лозаннский договор 1923 года лишил Грецию прошлых приобретений. Кроме того, оставшиеся на закреплённых за Турцией землях греки были обязаны покинуть свои дома в рамках обмена населением с соседом и вчерашним врагом. Из Греции же были выдворены немногочисленные жившие на её территории турки и мусульмане-албанцы.

В целом, цифры такие - на Балканскую сторону Эгейского моря было изгнано чуть менее 1,5 миллионов человек, большинство - греки, но было и некоторое число других христиан, а на малоазийскую - около 400 тысяч магометан. Очевидно, что для Греции это была катастрофа куда большая, чем для Турции, отстоявшей некогда завоёванные берега черноморских проливов и Малой Азии и сохранившей таким образом хотя бы часть своего чуть не сгинувшего полностью влияния на мировой арене. Эллада же вынуждена была забыть о Великой идее и начать разбираться с возрастающей гуманитарной катастрофой и прочими проблемами.

Впрочем, до конца самая амбициозная из концепций греческого национализма забыта не будет. Она ещё взыграет в будущем, что является уже совсем другой темой, ибо эпоха не та. Но конечно, после событий зари межвоенного периода Греция не сможет более мыслить аж о возрождении Византии.