Спецслужбы: истории из жизни, советы, новости, юмор и картинки — Горячее

0 просмотренных постов скрыто

SPIR20

5 дней назад

Серия СЛЕДУЮЩИЙ ЭТАП РОССИЙСКОЙ ИНФОРМАЦИОННОЙ ВОЙНЫ

СЛЕДУЮЩИЙ ЭТАП РОССИЙСКОЙ ИНФОРМАЦИОННОЙ ВОЙНЫ⁠⁠

ЧАСТЬ I (НАЧАЛО)

АВТОР: КИР ГИЛЕС

ЦЕНТР ПЕРЕДОВОГО ОПЫТА НАТО ПО СТРАТЕГИЧЕСКИМ КОММУНИКАЦИЯМ

Центр передового опыта НАТО “StratCom”, расположенный в Латвии (!) — это многонациональная межсекторная организация, которая предоставляет всесторонний анализ, консультации и практическую поддержку альянсу и союзным государствам

По месту (стране) расположения данного института становится всё понятно!
Данный доклад должен был быть, но не обязан, включен в... что-то там официальное)
Стоит отметить, что данный доклад вышел в "свет" (!) в 2015 году...

За 18 месяцев, прошедших после захвата Россией Крыма, западное понимание российских методов ведения информационной войны развилось до неузнаваемости. Из удела нескольких изолированных специалистов изучение использования Россией информационного инструмента превратилось в мейнстрим. В ряде превосходных расследований подробно рассматриваются идеологическое обоснование и концептуальные основы российского подхода к информационной войне[1]. Появился значительный объем исследований, подробно описывающих оперативные меры, применяемые Россией[2].

Вызов российской информационной войны — это не статичная ситуация, а развивающийся процесс. Российский подход эволюционирует, развивается, адаптируется и, как и другие российские оперативные подходы, выявляет успехи и закрепляет их, и, наоборот, отказывается от неудачных попыток и идет дальше. В результате не следует ожидать, что Россия будет вести последнюю войну, когда в следующий раз решит использовать компонент информационной войны в новом конфликте. Другими словами, те страны или организации, которые считают, что понимают российскую информационную войну на основе текущих исследований, и готовятся к видимым на данный момент угрозам и возможностям, устарели и будут в очередной раз удивлены тем, что произойдет дальше. Поэтому в данной статье рассматриваются не только некоторые концептуальные основы российского подхода к информационной войне, но и новые разработки, которые до сих пор не получили широкого освещения в открытых источниках, а также их потенциальные последствия для следующей волны информационного противостояния с Россией.

[1] В том числе, в частности, Ульрик Франке в работе “Война невоенными средствами: Понимание российской информационной войны”, отчет FOI FOI-R--4065--SE, март 2015

[2] Вот несколько недавних примеров: Павел Кошкин, «Парадокс кремлевской пропаганды: как она пытается завоевать сердца и умы», Russia Direct, 02апреля 2015 года, http://www.russia-direct.org/analysis/paradox-kremlin-propaganda-how-it-tries-win-hearts-and-minds; Бен Ниммо, «Анатомия информационной войны: Как работает российская пропагандистская машина и как ей противостоять», CEPolicy.org, 15 мая 2015 года, http://www.cepolicy.org/publications/anatomy-info-war-how-russias-propaganda-machine-works-and-how-counter-it; Jolanta Darczewska, “The Devil Is In The Details: Информационная война в свете военной доктрины России”, Точка зрения No 50, Ośrodek Studiów Wschodnich, май 2015.

ПРЕКУРСОРЫ

В настоящее время все большее распространение получает понимание того, что информационная война в российском понимании не должна сопоставляться с более современными западными концепциями информационных операций или информационной деятельности. В глоссарии ключевых терминов информационной безопасности Военной академии Генерального штаба, посвященном «информационной войне», проводится четкое различие между российским определением — всеохватывающим и не ограничивающимся военным временем и западным ограниченными тактическими информационными операциями, проводимыми во время боевых действий[1]. В некоторых западных военных определениях эти операции фактически сводятся к обману, предоставляя военному командиру противника ложную оперативную информацию, на основе которой он может принять решение[2]. Но российский подход гораздо шире, чем просто сеять ложь и отрицание, например, утверждая, что российские войска и техника находятся не там, где они, очевидно, находятся. Вместо этого российские государственные и негосударственные субъекты используют историю, культуру, язык, национализм и многое другое для проведения дезинформационных кампаний с использованием кибернетических средств, преследующих гораздо более широкие цели.

Тем не менее многие аспекты нынешних дебатов о природе информационной войны — и её соотношении с «чистой» кибервойной — уже десятилетиями известны специалистам на Западе[3]. Как сказал более десяти лет назад выдающийся исследователь российского образа мышления Тимоти Л. Томас: «Что действительно отличается [в России], так это концептуальное понимание информационной операции с культурной, идеологической, исторической, научной и философской точек зрения. Различные призмы логики могут предложить совершенно разные выводы о намерениях, целях, смертоносности или посягательстве на суверенитет информационной операции; и эта логика может привести к новым методам атаки целей совершенно нетрадиционными и творческими способами»[4].

Задолго до появления «Исламского государства» борьба с исламским экстремизмом давала объективные уроки того, как подрывная информационная деятельность может использовать современную медиасреду и гиперсвязь Интернета для достижения стратегических целей. По утверждению Усамы бен Ладена, «очевидно, что медиавойна в этом веке является одним из самых сильных методов; фактически её соотношение может достигать 90% от общей подготовки к сражениям»[5]. В частности, в предыдущее десятилетие борьба с исламским экстремизмом в Интернете дала опыт «многоуровневой операции онлайн-СМИ, в которой ряд производственных подразделений... производят контент, соответствующий основному... посланию»[6] — явление, которое теперь в гораздо больших масштабах повторяет Россия. В американском исследовании 2006 года, которое спустя десятилетие кажется архаичным, рассматривался потенциал «мира блогов, блогеров и их взаимосвязей» для проведения информационных операций, но при этом был выдвинут ряд конкретных соображений, которые и сегодня актуальны для российского использования социальных сетей[7]. Совсем недавно уже были опубликованы исследования использования социальных сетей в целях политического влияния, вплоть до смены режима (хотя даже во время «арабской весны» на Западе этому уделял внимание лишь узкий круг специалистов)[8]. Но недавнее признание успехов информационных кампаний как России, так и «Исламского государства» вызвало гораздо более широкий сдвиг в концептуальных рамках информационной угрозы со стороны западных СМИ, руководства и общества. В условиях существенно новой информационной угрозы развивается понимание того, что онлайновая проблема не является только «кибернетической», и что враждебная информация в виде контента, а также кода, несет в себе проблемы и вызовы.

[1] «Словарь терминов и определений в области информационной безопасности», Военная Академия Генерального Штаба, 2-е издание, Москва Военинформ, 2008.

[2] Широкий спектр оговорок, применяемых отдельными странами к доктрине НАТО по информационным операциям, свидетельствует о противоречивом характере этого вопроса. См. публикацию НАТО AJP—3.10, «Объединенная доктрина НАТО по информационным операциям».

[3] Приведём несколько недавних примеров: Павел Кошкин, «Кибервойна 2.0» (см., например, обширную подборку эссе в книге Алана Д. Кэмпена и Дугласа Х. Дирта (ред.) «Кибервойна 2.0: Мифы, тайны и реальность», AFCEA International Press, Fairfax, Virginia 1998. Показателен тот факт, что еще в 1998 году информированные эксперты уже говорили о «кибервойне 2.0».

[4] Тимоти Л. Томас, «Диалектическое и эмпирическое мышление: Десять ключевых элементов российского понимания информационных операций», Journal of Slavic Military Studies, 1998, Vol.11, No.1, с. 40-62.

[5] Усама бен Ладен, цитата из книги Джека Барклая «Подрыв онлайновых продаж «Аль- Каиды» — возможности для стратегических сообщений в Интернете», неопубликованный документ Академии обороны Соединенного Королевства от 2010 года.

[6] Violent Islamist Extremism, The Internet, and the Homegrown Terrorist Threat», Комитет Сената США по национальной безопасности и правительственным делам, 8 мая 2008 г., http://www.hsgac.senate.gov//imo/media/doc/IslamistReport.pdf

[7] Джим Киннибург и Дороти Деннинг, «Блоги и военная информационная стратегия», IOSphere, лето 2006 года, доступно по адресу http://calhoun.nps.edu/bitstream/handle/10945/37156/Blogs-IO....

[8] Например, Скотт Рэйлтон, «Революционный риск — кибертехнологии и угрозы в ливийской революции 2011 года», Военно-морской колледж США, 2013.

ВОЙНА И МИР

Украинский конфликт наглядно демонстрирует, как Россия рассматривает кибернетическую деятельность в качестве подмножества, а иногда и посредника, гораздо более широкой области информационной войны[1]. Фактически, методы, наблюдаемые на Украине и вокруг неё, представляют собой кульминацию эволюционного процесса в российской теории и практике информационной войны, стремящейся возродить устоявшиеся советские методы подрывной деятельности и дестабилизации и обновить их для эпохи Интернета[2]. При всём своём инновационном использовании социальных сетей, современные российские подходы имеют глубокие корни в давней советской практике[3]. Как отмечает Йоланта Дарчевска в подробном обзоре освещения информационной войны в новой Военной доктрине России, «доктринальные предположения об информационной войне демонстрируют не столько изменения в теории её ведения... сколько применение старых методов (саботаж, тактика диверсий, дезинформация, государственный террор, манипуляция, агрессивная пропаганда, использование потенциала протеста среди местного населения)»[4].

Основные принципы российского подхода к информационной безопасности и информационным угрозам были последовательно изложены в декларативной политике России[5], а развитие их реализации можно проследить по множеству официальных российских документов, излагающих подход к информационной безопасности[6]. Публичные военные дискуссии об интеграции и использовании киберпространства для облегчения компрометации каналов принятия решений противника, а также сетей командования и управления, имеют в России предысторию, восходящую к началу 1990-х годов, если не раньше[7]. Но, как и в случае с военной трансформацией России, эта эволюция ускорилась после войны с Грузией в 2008 году, когда ограниченная эффективность в информационной сфере стала одним из многих критических замечаний в адрес российских вооруженных сил. В то время в России было выдвинуто предложение о создании специальных «информационных войск», целью которых было бы: «создание информационного пространства, обеспечивающего учет интересов России в международной действительности»[8]. К началу 2014 года, перед российским наступлением на Крым, стало ясно, что «информационные операции, которые могут включать в себя широкое социально- психологическое манипулирование... комфортно чувствуют себя в русле российской военной мысли»[9].

Одним из наиболее ярких элементов этой эволюции стал российский подход к отношениям между информационной войной и традиционным состоянием войны. Размывание границ между войной и миром и возникновение «серой зоны» неоднократно отмечается в последних российских военных работах о природе войны, включая, в частности, доклад начальника Генерального штаба Валерия Герасимова, широко известный на Западе как «доктрина Герасимова»[10]. Действия в киберпространстве уже были определены как делающие возможными боевые действия вне формальной войны.

Согласно одному из аналитических исследований 2011 года, «разграничительные линии между войной и миром могут быть легко разрушены в киберпространстве. Ущерб (какого бы характера он ни был) может быть нанесен противнику, формально не переступая границы между войной и миром»[11].

Исключительное исследование взглядов россиян на информационные операции и информационную войну (ИВ), проведенное шведским оборонным исследовательским агентством FOI, отметило в прошлом году следующее: «Что касается сетевых и компьютерных операций в ИВ мирного времени, то вирусы и другие вредоносные программы важны для компрометации информационных активов инженерных систем противника. Другим аспектом ИВ является накопление (кража) информации о противнике путем сбора разведданных, а также разработка и испытание собственного оружия ИВ»[12].

Всё это радикальный отход от прежних российских взглядов на статус информационной войны. В середине 1990-х годов ведущие эксперты Тимоти Л. Томас и Лестер Грау писали, что:

«...с военной точки зрения ведение информационной войны против России или её вооруженных сил категорически не будет рассматриваться как невоенная фаза конфликта, независимо от того, будут ли в ней жертвы или нет... учитывая возможность катастрофического применения противником средств информационной войны, как по экономическим или государственным системам управления, так и по боевому потенциалу вооруженных сил... Россия сохраняет за собой право применить ядерное оружие сначала против средств и сил информационной войны, а затем и против самого государства-агрессора»[13].

Это и аналогичные нововведения в российском информационном военном мышлении[14] заложили основу для творческого подхода к достижению информационного господства, который был продемонстрирован в Крыму — об этом мы расскажем ниже.

[1] Анализ того, как это реализуется, см. в главах книги Кеннета Гирса (ред.) «Кибервойна в перспективе: Российская агрессия против Украины», NATO Cooperative Cyber Defence Centre of Excellence (CCDCOE), декабрь 2015 года.

[2] Более подробно рассматривается в статье Кейра Джайлса «Инструментарий России», глава в книге «Российский вызов», Chatham House, Лондон, июнь 2015 года.

[3] Клифф Кинкейд, «Как Путин использует «активные меры» в стиле КГБ», Accuracy in Media, 9 апреля 2014 года, http://www.aim.org/aim-column/how-putin-uses-kgb-style-active-measures/

[4] Йоланта Дарчевска, «Дьявол кроется в деталях: Информационная война в свете военной доктрины России», OSW Point of View No. 50, май 2015 года.

[5] Например, «Основные направления государственной политики Российской Федерации в области обеспечения международной информационной безопасности на период до 2020 года», утвержденные Президентом Российской Федерации 24 июля 2013 года.

[6] Кейр Джайлс, «Публичная позиция России по вопросам киберпространства», в C. Czosseck, R. Ottis, K. Ziolkowski (Eds.), 2012 4th International Conference on Cyber Conflict, Tallinn, June 2012, pp. 63-75

[7] См. В.М. Лисовой, «О законах развития военного борьбы и неотложных тенденциях в области образования», журнал «Военная Мысль», Выпуск 5, 1993.

[8] «Россия недооценивает информационные ресурсы и проигрывает Западу», статья без авторства, Новый регион, 29 октября 2008 года.

[9] Стивен Бланк, «Признаки нового российского мышления о вооруженных силах и войне», Eurasia Daily Monitor, 12 февраля 2014 года.

[10] Валерий Герасимов, «Ценность науки в предвидении», журнал «Военно-промышленный курьер», No 8 (476), 27 февраля 2013 года.

[11] Павел Антонович, «Кибервойны: Природа и содержание», Военная мысль, 2011, No 3, том 20, с. 35-43.

[12] Стефан Бланк, «Признаки нового российского мышления о вооруженных силах и войне», Eurasia Daily Monitor, 12 февраля 2014 года.

[13] Павел Антонович, «Кибервойны: Природа и содержание», Военная мысль, 2011, No 3, том 20, с. 35-43.

[14] Исследование, проведенное накануне украинского конфликта Тимом Томасом в статье «Стратегия информационной войны России: Сможет ли страна справиться с будущими конфликтами?», Журнал славянских военных исследований, 10 марта 2014 года, с. 101-130.

РОССИЙСКИЕ ЦЕЛИ

Для того чтобы понять весь спектр возможностей, доступных специалистам по планированию в Москве, необходимо усвоить ключевой принцип российского подхода к информационным операциям: важна сама информация, которая является объектом операций, независимо от канала, по которому эта информация передается. Цель состоит в том, чтобы контролировать информацию в любой её форме. В этом контексте, в частности, киберпространство — это лишь техническое представление информации, стоящее в одном ряду с другими её носителями, такими как печатные издания, индивидуальное или массовое сознание и многое другое. Этот принцип необходимо постоянно иметь в виду при рассмотрении российских целей по добыче, эксфильтрации, манипулированию, искажению, вбросу информации или просто изоляции цели от других источников информации, кроме российских. Каналы для этого могут быть самыми разнообразными: фальшивые или настоящие новостные СМИ для вброса дезинформации; кампании троллей; официальные заявления правительства; выступления на митингах или демонстрациях; порочащие видео на YouTube; прямые сообщения по SMS или даже просто подойти к кому-то на улице и сказать ему что-то. Недавняя российская предвыборная кампания даёт примеры всего вышеперечисленного.

Отсюда следует, что необходимо уметь вписывать, казалось бы, отдельные инциденты и тенденции в общие рамки российской информационной доктрины: иными словами, пытаться увидеть общую картину так, как её видят из Москвы, а не из Вашингтона или Брюсселя.

Одним из ключевых элементов этого является объективная оценка того, преуспевают ли российские информационные кампании в том виде, в котором они развернуты в настоящее время, в достижении своих целей или терпят неудачу. Западные взгляды на этот конкретный вопрос часто делают акцент на противодействии российской дезинформации «правде». Отчасти такой подход основан на широко распространённом предположении, что российская дезинформация терпит неудачу из-за отсутствия правдоподобия[1]: мол, российские измышления и опровержения неэффективны, потому что они настолько очевидны, что не смущают высокопоставленных или умных людей на Западе. Действительно, по этим стандартам значительная часть российской дезинформации выглядит неуклюжей, контрпродуктивной, очевидной и легко развенчиваемой[2].

Однако чрезмерное внимание к легко обнаруживаемой дезинформации не только упускает из виду многие другие аспекты одновременной российской кампании, но и не учитывает тот факт, что убедительность не всегда является критерием успеха российских кампаний информационной войны. В отличие от советских времен, дезинформация из Москвы в первую очередь не продает Россию как идею или российскую модель как модель для подражания. Более того, зачастую она даже не стремится к тому, чтобы ей поверили. Вместо этого её цель — подорвать представление о том, что объективная правда и отчетность вообще возможны. В некоторых отношениях это напоминает советские кампании, которые не имели прямой цели, кроме дестабилизации и ослабления целевого общества[3]. Но новая уязвимость, которой может воспользоваться нынешняя российская кампания, заключается, по словам ветерана российской науки Леона Арона, в «ослабленном моральном иммунитете западных обществ к пропаганде» и «слабости доверия к источникам знаний»[4].

Эксперт по СМИ и информационным войнам Бен О'Лафлин объясняет:

«Дело не только в том, что российская модель «гибридной войны» может дестабилизировать чувство уверенности аудитории в том, что происходит в мировых делах. Дело в том, что такая стратегия подрывает сами основы информации и доверия, на которые должны опираться информированные дебаты»[5].

Заявления официальных лиц западных стран о том, что использование Интернета для поиска информации об украинском конфликте априори даст ложные результаты — один из показателей эффективности такого подхода[6].

В этих рамках эрозии «правды» упругая нацеленность России на разные аудитории с различными неправдоподобными и взаимно противоречащими нарративами преследует и другие цели, кроме как заставить поверить[7]. Среди многих примеров можно привести нелепые теории заговора, продвигаемые Россией вокруг сбитого рейса MH17 авиакомпании “Malaysia Airlines”. Спустя год после этого события российские СМИ опубликовали запись, на которой запечатлены люди, очевидно, сговорившиеся о закладке бомбы на борт самолета. Этих людей назвали оперативниками ЦРУ, несмотря на то что их плохое знание английского языка сразу же вызвало смех[8]. И информированные слушатели действительно смеялись и высмеивали эту попытку, в том числе и в России[9]. Но дезинформация, которая была заложена, живёт бесконечно долго благодаря Интернету, и её можно поднимать и воспроизводить бесконечно. Как и многие другие аспекты российской предвыборной кампании, это достигает нескольких целей.

Во-первых, он использует очевидную асимметрию. Создать и распространить ложь чрезвычайно просто, особенно если использовать возможности Интернета. Противодействие этой информации в том виде, в котором сейчас предлагается многими западными ответными мерами — прямое опровержение дезинформации и повторение правды, — требует времени и труда в совершенно ином масштабе. Это связано как с отслеживанием враждебной дезинформации и установлением степени её неправдивости, так и с попытками распространить сообщение среди той же аудитории.

Кроме того, это предполагает наличие ведомственной оперативной базы. Существует множество примеров из советских времен того, как устойчивые нарративы могут настолько укорениться, что заставляют западных собеседников сомневаться в себе. Один из конкретных примеров касается отношения советских СМИ к Катынской резне в 1940 году[10].

[1] Так, например, по словам профессора Лоуренса Фридмана, «усилия по обману были в общем и целом неэффективны, поскольку роль России становилась все более прозрачной». Лоуренс Фридман, «Украина и искусство ограниченной войны», Survival: Global Politics and Strategy, 56:6, 7-38 (2014).

[2] Марк Галеотти, «Запад слишком параноидален в отношении информационной войны России», The Guardian, 7 июля 2015 года.

[3] См., например, описание деятельности Службы «А» Первого главного управления КГБ в книге Кристофера Эндрю «Щит и меч: Архив Митрохина и секретная история КГБ», Лондон: Basic Books, 1999. Также «Советская деятельность по оказанию влияния: «Отчет об активных мерах и пропаганде, 1986-87 гг.», Государственный департамент США, август 1987 года.

[4] Доклад на конференции Леннарта Мери, Таллинн, 24 апреля 2015 года.

[5] Бен О'Лафлин, «Постоянная кампания», Media, War & Conflict 2015, Vol. 8(2) pp. 169-171.

[6] «Допустим, школьнику задали написать небольшое сочинение об украинском кризисе. Этот подросток поступает, как все в наше время, и начинает с Google, ища информацию с помощью поисковой системы. Поэтому большая часть того, что он получает, не имеет ничего общего с правдой». Директор по правительственной связи Финляндии Маркку Мантила, цитируется по статье “Suomi vastaa informaatiosotaan - kouluttaa sata virkamiestä tunnistustoimiin”, Yle news, 15 октября 2015 года, http://yle.fi/uutiset/suomi_vastaa_informaatiosotaan__kouluttaa_sata_virkamiesta_tunnistustoimiin/8385264.

[7] Симас Челутка, «Россия бросает вызов западному разуму», Kyiv Post, 24 августа 2015 года, https://archive.kyivpost.com/article/opinion/op-ed/simas-celutka-russias-challenge-to-the-western-mind-396407.html

[8] «Крушение «Боинга». Записи разговоров двух агентов ЦРУ [Эксклюзив]», Комсомольская Правда на YouTube, 11 августа 2015 года, https://www.youtube.com/watch?v=4BhJifVhqFU

[9] Ознакомьтесь с широким спектром язвительных комментариев, добавленных к приведенному выше видеоролику зрителями в России.

[10] Значительное количество первоисточников, касающихся массового убийства польских войск советскими спецслужбами в 1940 году, доступно в разделе «Документы, касающиеся резни в Катынском лесу, в Национальном архиве», Национальный архив США, без даты: https://www.archives.gov/research/foreign-policy/katyn-massacre/

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ

Показать полностью 1

exekutor85

17 дней назад

Для ГРУ открыты двери госкорпораций⁠⁠

Давно удивляет факт как в нашей стране бывшие сотрудники разных служб легко занимают руководящие должности не имея на то не то что опыта ,а даже морального права.Вот например несколько лет назад "Росгеологию" потряс скандал.Всплыли видео(даже сюжет по первому показали https://youtu.be/qkYBA44zgDc?si=oKmtsLehkUA4TDVs) как заместитель главы росгеологии на стриме рассказывает офигительные истории про своих сотрудниц,называет их кошаками и заставляет стучать.Про донаты в несколько сотен тысяч(судя по всему государственных)которыми он швырялся как мусором даже не говорю.После скандала субъект по фамилии Горринг решил скрыться в другой стране,взял несколько билетов чтоб запутать следы,но был схвачен сотрудниками ФСБ.После чего заявил что в общую камеру меня нельзя дескать я БСник(бывший сотрудник).Оказалось служил он в военной разведке в африке и стал там не много ни мало тестем бывшего президента ЮАР( https://lenta.ru/news/2019/01/31/kek/ ).Плюс вокруг него фигурировали мутные истории об убийстве родного брата(вину взял на себя отец горринга) и история с мошенничеством на 5 млн после которой он сменил фамилию,пропал из розыскных баз мвд но в итоге всплыл в росгеологии и получил 3.5 года за мошенничество в 2011м.Начальником Росгеологии был Роман Панов с которым этот Горринг учился в Московском суворовском училище и в Военном университете на переводчика-референта.

Сотрудники Росгеологии офигели с того что этого персонажа не имеющего никакого отношения к недрам в общем и к геологии в частности поставили на такую должность распоряжением председателя правительства Медведева.Если копнуть где он работал до этого что мы видим?С 2003 по 2007 г. Роман Панов работал в Росзарубежцентре МИД России (ныне в составе Россотрудничества), занимал посты главного специалиста, начальника отдела научно-технических программ Управления экономических и научно-технических связей, затем - руководителя отдела научно-технических программ и деловых связей представительства Росзарубежцентра в Каире (Арабская Республика Египет).Думаю не надо объяснять что все сотрудники(или большая часть) технических отделов Росзарубежцентра это сотрудники военной разведки под прикрытием или "подкрышники"(кто сомневается прочтите что ли "Аквариум" того же Суворова для начала).Так и что у нас с Пановым после скандала с его другом Горрингом и увольнением с Росгеологии?А все хорошо.Потрудился снова в государственном Газпромбанке (газпромбанк дочка государственного Газпрома).Оттуда видать тоже попросили теперь осваивает нефтегазовый сектор.

Я к чему это все рассказываю.Тут прокололся один подкрышник,а сколько таких подкрышников сидит в госкорпорациях на высоких должностях на бюджетных деньгах.Вот так и вскрываются те социальные лифты которые на самом деле работают.

Показать полностью 2

Корпорации Журналистика Расследование Государство Спецслужбы YouTube (ссылка) Длиннопост

Geralt2508

17 дней назад

Ответ на пост «Мысли о Max»⁠⁠2

Помню как-то очень давно я читал в этих ваших инторнетах такую байку (так что это заранее баян и неправда).

Действие происходило где-то в одной из африканских стран. Туда прибыл советский советник, чтобы объяснить местным правительственным войскам с какой стороны винтовки вылетают пули. Ну и типа тренирует он их месяц, другой, третий. Периодически они проводят практические занятия в местных джунглях, гоняя местную вооруженную оппозицию. И вот в какой-то момент наш советник замечает, что в действиях оппозиционеров начинает появляться некая логика и даже, не побоюсь этого слова, проблески тактической мысли. Что ясно даёт ему понять, что с той стороны появился его коллега по опасному бизнесу. По окольным каналам он с ним связывается и предлагает встретиться. А поскольку встречаться на территории этого государства как-то не комильфо (работодатели не оценят), они отъехали пару сотен километров в соседнюю страну. И пробухали там в баре двое суток. В итоге так и повеслось - в будни они гоняют местных солдатиков, каждый со своей стороны, а по выходным бухают в соседней стране.

"Бремя белого человека" двадцатого века.

Мессенджер MAX Мессенджер Спецслужбы Юмор Короткопост Текст Ответ на пост

394

KotM

18 дней назад

Ответ на пост «Мысли о Max»⁠⁠2

Ты заглядываешь слишком наперёд. Мах -- это первый этап. Дать дорогу Маху, запретить остальное.

Уверяю, вскоре нас ждёт отличный отечественный телефон с отечественной операционкой, который тоже будет "честно конкурировать" на рынке с остальными телефонами.

Нужно просто немного подождать.

[моё] Мессенджер MAX Мессенджер Спецслужбы Юмор Короткопост Текст Ответ на пост

170

2804

kmfirst

18 дней назад

Мысли о Max⁠⁠2

Если я установлю Max на iPhone, это что получается…
Что мистер Смит из ФБР через сервера Apple будет следить как товарищ майор через сервера Max будет следить как я пишу этот пост? 🤔

[моё] Мессенджер MAX Мессенджер Спецслужбы Юмор Короткопост Текст

245

eas98

20 дней назад

Лига Политики

Серия Темные страницы в истории спецслужб

«Мы не просто ломали психику – мы стирали личность»: мрачная история о том, как ЦРУ превращало американцев в подопытных кроликов⁠⁠

Кадр из сериала «Полынь» (Wormwood) от Netflix о смерти Фрэнка Олсона.

Тень, выпавшая из окна

Нью-Йорк, раннее утро 28 ноября 1953 года. Тело Фрэнка Олсона разбивается о тротуар перед отелем «Статлер». Официально – трагическое самоубийство ученого, страдавшего депрессией. На самом деле – первая кровавая метка Проекта MKUltra, одной из самых чудовищных страниц в истории спецслужб.

Фрэнк Олсон

За грифом «совершенно секретно» ЦРУ десятилетиями проводило бесчеловечные эксперименты над ничего не подозревающими людьми – гражданами США и Канады.

ЛСД, подмешанный в коктейль. Гипноз, ломающий волю. Пытки, стирающие личность... Цель подобных экспериментов – получить контроль над сознанием человека. Результат этих экспериментов – сломанные жизни, невосполнимые травмы, государственная ложь, тянущаяся десятилетиями. Это не просто «темная страница» в истории спецслужб, это провал в бездну, где обычные люди стали расходным материалом в безумной гонке за иллюзорным могуществом.

1953 год – начало безумия

Питательной средой для рождения этого безумного проекта MKUltra стал параноидальный страх западных элит перед «советской угрозой», который начал нарастать после окончания ВМВ. Вчерашние союзники по борьбе с нацизмом сегодня уже мечтали об уничтожении СССР, и ради достижения этой цели готовы были на все!

В эпоху холодной войны 1950-х годов возможность ядерной войны с Советским Союзом представляла собой такую экзистенциальную угрозу, что ЦРУ было полно решимости использовать самое мощное оружие, какое только было в их распоряжении: человеческий разум.

Сидней Готлиб одобрил подпроект «МК-Ультра» по изучению ЛСД в письме от 9 июня 1953 года

И вот уже в 1953 году директор ЦРУ Аллен Даллес, с подачи своего заместителя Ричарда Хелмса, дал старт проекту MKUltra. А руководителем проекта стал Сидни Готлиб, химик из Университета Висконсина.

МК - шифр Управления технической службы ЦРУ, а кодом Ultra обозначались наиболее секретные операции Управления стратегических служб в годы ВМВ.

Цели проекта выглядели как научная фантастика, а методы – как мрачный триллер: найти способы стирать память, внушать мысли и команды, создавать идеальных агентов-убийц. Права человека? Мораль? Научная этика? Вся эта «мишура» была отброшена – цель оправдывает любые средства. Начинается охота за сознанием человека.

Афиша фильма «Маньчжурский кандидат», 1962

Слухи о советских и китайских успехах в экспериментах по контролю над сознанием с помощью наркотиков и гипноза породили навязчивый страх перед «манчжурским кандидатом». В 1959 году вышел роман Ричарда Кондона «Маньчжурский кандидат» про американского сержанта Реймонда Шоу, которого во время Корейской войны захватили в плен советские десантики и перевезли в Маньчжурию, где якобы коммунисты его "перепрограммировали", сделав из него «спящего агента», который слепо подчиняется приказам убивать и при этом ничего не помнить о своих преступлениях.

ЛСД, Гипноз, Разрушение Личности и «Мозги» из Тавистока

Одним из интеллектуальных партнеров ЦРУ в погоне за контролем над сознанием стал престижный британский Тавистокский институт человеческих отношений. Официально основанный в 1947 году институт к началу Холодной войны уже обладал уникальным опытом в области военной психологии, групповой динамики и воздействия стресса на психику, полученным при работе с солдатами Второй мировой.

Из отчёта одного из экспериментов- художник делал, как ему казалось, один и тот же рисунок через определённые промежутки времени после употребления дозы ЛСД

ЦРУ довольно активно взаимодействовало с Тавистоком как с мозговым центром MKUltra. Это сотрудничество включало:

обмен исследовательскими данными –ЦРУ получало доступ к передовым (и часто этически сомнительным) психологическим исследованиям Тавистока;
совместную разработку методик – ученые Тавистока участвовали в создании и теоретическом обосновании техник, которые затем применялись в экспериментах MKUltra: манипулирование групповым сознанием, методы «ломания» личности и внушения;
проведение экспериментов – есть свидетельства, что некоторые исследования, финансируемые ЦРУ и связанные с тематикой контроля над разумом, проводились или координировались через Тависток. Институт служил респектабельным фасадом и каналом для привлечения ученых;

Сотрудничество с Тавистоком придавало проекту MKUltra видимость «научной легитимности». Оно обеспечило ЦРУ доступ к самым передовым (и опасным) психологическим теориям и практикам того времени, которые были направлены на одну цель – найти способы тотального контроля над человеческим мышлением и поведением. Работы ключевых фигур Тавистока, таких как Курт Левин (групповая динамика, «разморозка-изменение-заморозка» личности), прямо или косвенно питали безумцев из MKUltra.

«Невидимый» яд в стакане

Диэтиламид d-лизергиновой кислоты (ЛСД) – стал главным «оружием» проекта. ЦРУ начало скупать мировые запасы препарата через подставные компании, в основном у швейцарского фармацевтического гиганта Sandoz. Надо отметить, что ЛСД не был запрещен в США до 1966 года, но и не был «легальным» в современном понимании – он существовал в правовом вакууме, чем и воспользовалось ЦРУ.

"Некоторые из наших людей в те дни вышли из под контроля. Они зашли слишком далеко. Были проблемы с надзором и управлением". Уильям Колби, бывший директор ЦРУ

Ради достижения своих циничных целей (изучить эффект, сломить волю, проверить степень воздействия на психику человека для ее «вскрываемости» во время допросов) агенты не гнушались ничем – препарат могли подсыпать (или принудительно ввести) ничего не подозревающим людям – военным, врачам, проституткам, пациентам клиник, случайным посетителям баров и даже своим коллегам.

Официально массовые эксперименты с тайным применением ЛСД прекратились в 1964 году, но исследования контроля над сознанием под другими кодами (типа MKSEARCH) продолжались до 1973-го и позже.

Разрушители личности

Участники проекта исследовали разные методы воздействия на психику, большинство из которых были просто бесчеловечными. Изучали возможности гипноза для создания амнезии, сверхвнушаемости, программирования на выполнение команд (включая убийство). Работали даже с фигурами вроде гипнотизера Джорджа Эстабрукса, утверждавшего, что он может заставить человека убить под гипнозом. Эксперименты ставились и над ничего не подозревающими гражданами.

Джордж Эстабрукс

Использовали пытки и метод «сенсорной депривации» (полное или частичное лишение человека воздействия внешних стимулов, таких как свет, звук, запахи и осязание, что снижает поток информации в центральную нервную систему).

Например, подопытных помещали в изоляционные камеры (баки с соленой водой, звуконепроницаемые комнаты), лишали сна сутками, подвергали воздействию мощных световых и звуковых импульсов, электрошоку. И все ради одной цели – разрушить личность человека, создать из его сознания «чистый лист».

Помимо ЛСД, на людях тестировали мескалин, героин, морфин, барбитураты, амфетамины, скополамин – в смертельных комбинациях и дозах, часто вместе с гипнозом или пытками.

«Доктор Смерть»

Наиболее мрачные страницы проекта MKUltra связаны с именем Дональда Эвена Кэмерона, президента Всемирной психиатрической ассоциации (кстати, Кэмерон был одним из психиатров, присутствовавших на Нюрнбергском процессе, чтобы оценить умственные способности обвиняемых).

В его клинике Институт "Мемориал Аллана" в Монреале проводились самые бесчеловечные эксперименты. Кэмерон разработал метод psychic driving (психиатрическая процедура, при которой пациентам передавали непрерывно повторяющееся аудиосообщение на закольцованной ленте, чтобы изменить их поведение).

Дональд Эвен Кэмерон - автор концепции "психического управления"

В клинике над пациентами, поступившими с легкими расстройствами, без их согласия проводили невероятные эксперименты, например, вводили в длительную кому (до 88 дней!) барбитуратами, или обрушивали на мозг многократные электрические импульсы, в разы превышающие допустимые терапевтические дозы в 30—40 раз. А некоторые пациенты под воздействием сенсорной депривации находились до 35 дней

Но главным «психологическим оружием» было многократное, изнуряющее проигрывание записанных сообщений через наушники. Часы, дни, недели пациенты, находясь в полубессознательном состоянии, слушали одни и те же фразы – часто негативные, абсурдные, противоречивые. Это и было psychic driving – попытка стереть старые паттерны мышления и «записать» новые, нужные экспериментаторам.

Результаты этих «медицинских исследований» были катастрофическими. Пациенты теряли память, способность говорить, ходить, контролировать себя. У них развивалось тяжелое слабоумие.

Доктор Смерть не лечил – он стирал личности. Его жертвы стали символом тотально разрушенной психики. Сколько же жизней было сломано? Точное число неизвестно. Большая часть документов по проекту была уничтожена. Но несколько имен стали известны общественности:

Фрэнк Олсон. Ученый из Форт-Детрика, работавший с ЦРУ. На секретной встрече сотрудников MKUltra ему тайно подсыпали ЛСД в коньяк. Начался жуткий психоз. Через 9 дней – падение из окна нью-йоркского отеля. Официальная версия – самоубийство. Но независимые расследования (включая работу сына Эрика Олсона и экспертов в 2019 году) нашли серьезные доказательства того, что это было убийство. Олсон, потрясенный аморальностью проектов, угрожал разоблачением, и потому его просто убрали, как опасного свидетеля.

Гарольд Блауэр. Известный теннисист, лечивший депрессию в нью-йоркской клинике. Стал подопытным доктора Джеймса Кэттелла (финансирование MKUltra). В 1953 году ему вкололи 450 мг 3,4-метилендиоксиамфетамина (кодовое название EA-1298) в рамках проекта «Артишок», в результате чего произошла смерть от сердечного приступа. Его дочь Линда десятилетиями билась за правду.

Только спустя почти 35 лет – 1987 году судья окружного суда США присудил Блауэру компенсацию в размере более 700 000 долларов США в постановлении, в котором он был назван «подопытным кроликом», чьи медицинские записи были изменены, чтобы скрыть истинную причину смерти.

Филлис Голдберг. Молодая женщина, поступила в клинику «Институт Мемориала Аллана» в конце 1950-х годов для лечения легкой депрессии, но стала подопытной в кошмарных экспериментах Кэмерона: ее погружали в длительную «сонную» кому барбитуратами, подвергали электрошоку и, главное, многодневному psychic driving – изнурительному прослушиванию записанных сообщений, призванных «стереть» ее личность.

В результате такой «терапии» Филлис Голдберг была уничтожена как личность. Она потеряла память, способность к элементарным бытовым действиям, ее когнитивные функции были катастрофически нарушены. Последние 20 лет своей жизни Филлис провела в состоянии полной недееспособности, требуя постоянного ухода.

Чарльз Танни. Поступил в Мемориальный институт Аллана с диагнозом невралгия тройничного нерва, и уже никогда не был прежним после возвращения. После лечения у Танни наблюдалась почти полная потеря памяти и дезориентация, а также недержание мочи — симптомы, которые так и не исчезли полностью. Вернувшись домой из больницы, Танни из любящего и заботливого отца превратился в эмоционально отстраненного и нестабильного, даже склонного к физическому насилию по отношению к своей дочке.

Помимо psychic driving, использовался метод промывания мозгов, известный как «депаттернинг», который снижал разум пациентов до инфантильного состояния, чтобы затем его можно было перестроить в соответствии с пожеланиями экспериментатора.

Эксперименты Кэмерона имели разрушительные последствия для пациентов и их семей. Жизни десятков пациентов клиники «Институт Мемориала Аллана» превратились в кошмар – амнезия, когнитивные расстройства, потеря личности. Многие так и не оправились, став инвалидами до конца своих дней.

"Мне уже 68 лет. Большинство из нас, кто пострадал от Эвена Камерона, стареют. У меня не осталось ни цента сбережений. Я потратила все на адвокатов. Клеймо этого дела уничтожило меня в профессиональном плане. Думаю, к тому времени, когда все закончится, я буду мертва и похоронена". Мария Марроу / The Washington Post, 1985 год

Машина лжи

ЦРУ знало, что его действия – преступление, но система сокрытия незаконной деятельности работала безупречно. Финансирование проекта шло через лабиринт благотворительных фондов (Фонд Содружества, Фонд Джозии Мейси-мл., Фонд Обри Т. де Грея), университетов, больниц. Цепочка была намеренно запутанная.

Эксперименты проводили не штатные сотрудники ЦРУ, а «независимые» ученые в престижных вузах (Стэнфорд, Гарвард, Колумбия), больницах, тюрьмах.

Джордж Хантер Уайт, руководитель операции «Полуночный оргазм» в рамках проекта MKUltra

Когда грянул «Уотергейт» и над ЦРУ сгустились тучи расследований, Ричард Хелмс приказал уничтожить архивы MKUltra. Эксперты говорят, что было уничтожено не менее 80% документов. Но часть правды уцелела благодаря случайным копиям, оставшимся у внешних подрядчиков – университетов и больниц. И именно они позже стали ключом к разоблачению.

Все тайное когда-нибудь становится явным

Жуткая правда начала всплывать в середине 1970-х. Толчок дали журналистские расследования (Сеймур Херш в NYT) и яростный натиск семей жертв экспериментов.

В 1975-1976 гг сенатская комиссия под руководством Фрэнка Чёрча по расследованию злоупотреблений спецслужб впервые официально подтвердила существование MKUltra. Сведения, отраженные в отчетах комиссии – масштабы, цели, методы, факт экспериментов над гражданами США и Канады, сотрудничество с Кэмероном, уничтожение документов – шокировали общественность.

"Где еще энергичный американский мальчишка мог бы убивать, мошенничать, красть, насиловать и грабить с разрешения и благословения правительства? Это очень круто!" Джордж Хантер Уайт, руководитель операции «Полуночный оргазм» в рамках проекта MKUltra

Но отчеты комиссии Чёрча показали лишь верхушку айсберга, а леденящие душу детали проекта стали достоянием гласности позднее – на специальных слушаниях подкомитета Сената по здравоохранению под председательством сенатора Эдварда Кеннеди. Именно здесь, в 1977 году, перед камерами и потрясенными сенаторами, выступили выжившие жертвы и их родственники. Рассказы о тайном ЛСД, пытках Кэмерона, смерти Олсона – взорвали общественность.

Последствия

Преступления были бесчеловечными. Разоблачения были громкими. А вот реальная ответственность – практически нулевая.

Уничтожение документов и истечение сроков давности похоронили уголовные дела. Ричард Хелмс был осужден лишь за лжесвидетельство перед Конгрессом (не за преступления в рамках MKUltra!) – и получил условный срок и штраф. Никто из палачей в белых халатах или их кураторов в ЦРУ не понес наказания.

Некоторым жертвам позже выплатили компенсации. В 1984 году правительство США выплатило семье Олсона $750,000 – но это было финансовое урегулирование гражданского иска о неправомерной смерти, а не признание вины или моральная компенсация. Канадские жертвы Кэмерона позже тоже получили компенсации от своего правительства.

MKUltra стал очередным символом абсолютного злоупотребления властью, безответственности и попрания человеческого достоинства государством. Эта история вновь говорит о том, что любой инструмент власти – спецслужбы, наука, медицина – без тотального общественного контроля, прозрачности и незыблемых этических рамок, может стать орудием пытки.