Лига историков

В двенадцатом веке одно из покорённых, но родственных племён к западу от Шан - в верхнем течение Хуанхэ - Чжоу - победило шанцев и депортировало их из исконных мест обитания. Между одиннадцатым и восьмым веками до нашей эры чжоусцы завоевали северную часть бассейна реки Хуанхэ, захватив и ассимилировав все местные сино-тибетские народы и, заодно, значительную часть других народов. Они вынудили аустрические автохтонные государства Чу и Ву войти в орбиту большой политики хуася под угрозой быть завоёванными.

Где-то в шестом веке в Китай приходит обработка железа. Они начинают собирать колоссальные армии. Против лома нет приёма - какой бы ни была твоя армия дисциплинированной, стена копий и ливень стрел ста тысяч солдат будут сильнее. Все царства бесконечно воюют друг с другом, пока одно из них не захватило все. Все - включая аустрические Чу и Ву, а также не-хуася царства Янь. Вскоре после этого армия покоряет поздненеолитические племенные государства и города-государства абсолютно другого мира - Южного Китая, нынешний кантонский Китай. После последовавшей междоусобицы Империя доходит до естественных границ - гор на западе, пустыни на севере, моря на юге и востоке.

Примерно в одно время с падением Римской империи рушится и Китайская. Четвёртый-шестые века - это Тёмные века Китая, когда северные варвары превращают бассейн Хуанхэ в арену своих войн, а цивилизованный до-тёмный мир провозглашает истинным Китаем Южный Китай. Знакомая история, не правда ли?..

Но если Византия проиграла историческую гонку всем подряд, то Южный Китай проиграл её этнически хуася-хань династии Суй Северного Китая. Затем, правда, началось правление тюркско-ханьской династии Тан, которая распространила своё могущество вплоть до территорий современного Узбекистана и Сибири. Причём отнюдь не мирными средствами - Китай буквально сожрал Восточно-Тюркский каганат и только поражение в битве с арабами остановило экспансию на Запад - китайцы планировали дойти до Аральского моря.

Танские милитаристы разрушили династию - в какой-то момент генерал-губернаторы перестали слушаться дворцовую ставку. Поэтому последующая за ними династия Сун фактически разоружила войска, всегда помня об опасностях военного мятежа. Они проиграли серию войн чжурчжэням, которых завоевали монголы, которые позже завоевали и сам Китай.

После монгольской династии Юань началась эпоха династии Мин. Это была бюрократическая империя, которая внедрила достижения пороха, использовала артиллерию, караколирование пеших аркебузиров, нормальное пороховое оружие, одним словом - вполне развивалась в духе своего времени.

Наконец, последней династией Китая стала маньчжурская династия Цин. К началу восемнадцатого века она завоевала всех, до кого смогла дотянуться - её границы простирались так далеко, как никогда раньше. Они буквально упирались в соседние цивилизации и заканчивались там, где в принципе могла заканчиваться логистика без железных дорог. Одновременно с этим именно в эпоху этой династии собственно ханьское население расселилось везде - от Маньчжурии до Тибета, от Уйгуристана до Вьетнама.

Миф о слабой армии Китая - это миф, который существовал в крошечный период времени - между 1840 и 1945 годами. У Китая были эпохи и хуже.

Но я напомню, что Китай не разорвало как СССР и европейские колониальные империи. Я напомню, что Китай за жалкие полторы сотни лет догнал и перегнал своих врагов-конкурентов. Я напомню, что Китай обновился и вернулся в строй сверхдержав. И я напомню, что Китай выучил уроки и с 1945 года модернизирует армию.

Китай никогда не завоюет Сибирь. Россия всегда была самым близким союзником Китая и является единственной страной мира, которую он уважал и ценил всегда. Но я прошу помнить, насколько могущественный наш союзник.

Эдикт Каракаллы в 212 году даровал римское гражданство всем народам, проживавшим на землях, подчиненных римскому императору. К их числу относились и исавры.

«Император Цезарь Марк Аврелий Север Антонин Август говорит: (теперь же…) следует отсрочить всякие жалобы, устные и письменные, чтобы я поблагодарил бессмертных богов, что они этой победой… меня сохранили невредимым. Я полагаю, что я лучшим и наиболее благочестивым образом удовлетворю величие богов, если я всех чужестранцев, когда бы они не вошли в круг моих подданных, приобщу к почитанию наших богов. Итак, я дарую всем чужестранцам во всей вселенной римское право гражданства, за исключением тех, кто происходит от сдавшихся. При этом я сохраняю все государственно-правовые различия существующих общин»

Дион Кассий, «Римская история», книга LXXVIII, глава 9.

Таким образом воинственные народы, включенные в состав Империи, постепенно становились важным источником пополнения армии. Теперь и исавры встали под значки римских легионов. Тяжелая жизнь в горах и врожденная воинственность обеспечивали стойкость, решительность и высокие боевые качества, что делало исаврийских новобранцев весьма предпочтительными, однако, это же служило источником проблем для соседних с Исаврией областей.

Римляне старались найти оптимальный способ административного устройства неспокойной провинции Киликия, поэтому она неоднократно делилась, пока, наконец, по реформе императора Диоклетиана (284-305 г.г.) не была окончательно разделена на три части. Западные высокогорные территории стали провинцией Исаврия с центром в прибрежном городе Селевкия (сегодня это турецкий город Силифке). Восточная равнинная часть была разделена на две провинции: Киликия Прима с центром в Тарсе и Киликия Секунда с центром в Аназарбусе.

Провинция Исаврия имела особый статус. Это была настоящая "горячая точка". Диоклетиан четко развел полномочия новой имперской администрации: теперь главы провинций имели только гражданскую власть. Для Исаврии такое устройство не подходило, поэтому чтобы хоть как-то обеспечить её охрану, была создана должность комита Исаврии (comes per Isauriam), в руках которого была и гражданская власть и военная. В его распоряжение были переданы легионы, расквартированными в Селевкии. Такое устройство в некоторой степени обеспечивало порядок, однако, комиты находились в благоустроенной Селевкии и не выказывали большой охоты появляться в диких горах Тавра, так что, фактически, исавры были предоставлены сами себе.

Общественное устройство исавров было похожим на военную демократию варварских племен севера. Поэтому их поведение в целом напоминает франков, алеманов, готов и прочих германцев, проживавших в Европе у римского лимеса (от латинского limes — «дорога», «граничная тропа», позже просто «граница»): подросшее молодое поколение бедных горных деревень отправлялось в грабительские походы в соседние провинции, в надежде обогатиться разбоем и так начать взрослую, самостоятельную жизнь. Неожиданные исаврийские набеги продолжались все время. Правительство, зная об этой славной традиции гордого горного народа, разместило в соседних провинциях усиленные военные подразделения. Как правило, их сил хватало лишь на то, чтобы защитить место своей дислокации, в то время, как незащищенные поселения систематически подвергались разграблению. Общий ущерб от набегов не был большим, поэтому правительство не рисковало начинать полноценную военную операцию. Во-первых, продвижение войск в горах - сложное дело, в то время, как исавры превосходно знали свою местность. В этом смысле преимущество было на их стороне. Во-вторых, римские границы всегда находились под угрозой вторжения, поэтому отводить с них военные контингенты было опасно. Несмотря на все сложности, Исаврия оставалась римской провинцией, платила налоги и поставляла новобранцев для армии. По некоторым сведениям, в 270-х годах император Проб набрал в горах три легиона, получивших наименование "исаврийские". Именно они и были переданы в ведение комита Исаврии.

Одно из немногих упоминаний о исаврах в IV веке находится в произведении крупнейшего римского историка 4 века Аммиана Марцеллина "Res gestae" ("Деяния"). И если о том, что происходило в римо-исаврийских отношениях прежнего времени, мы можем только гадать, благодаря ему сегодня мы имеем возможность продолжить рассказ о исаврийских войнах 4 века.

В 350 году на западе Империи началось восстание военачальника Магна Магненция. Ему удалось убить младшего сына Константина Великого по имени Констант, правившего западом, и захватить власть. Брат убитого, Констанций II, император востока, выступил в поход. Полевая армия восточного двора отправилась вместе с ним. На время своего отсутствия император поручил управление своему двоюродному брату Флавию Клавдию Галлу, наделив его титулом цезаря, и отбыл на запад. Началась трехлетняя гражданская война, в ходе которой состоялось самая кровавая битва 4 века: за один день на поле боя у паннонского города Мурса (сегодня Осиек, Венгрия) погибли более 50 000 римских воинов. В той войне Констанций одержал победу и восстановил законную власть на западе страны. Однако, огромные потери личного состава ослабили римскую армию и систему обороны. Последующие годы ознаменовались тяжелой войной с алеманнами и франками, вторгшимися в Галлию, поэтому Констанций был вынужден остаться на западе.

В год окончания гражданской войны (353) началось восстание исавров. Это не был обычный набег: опьяненные безнаказанностью, горцы перешли к настоящей войне. Вероятно, они рассчитывали на то, что пока римляне убивают друг друга на западе, можно будет беспрепятственно ограбить всю округу. Непосредственным поводом для выступления послужило весьма примечательное событие. Во время последнего набега на провинцию Ликаония исавры не рассчитали свои силы и в столкновении с местными войсками понесли потери, а несколько их бойцов попали в плен. Пленные были доставлены в Иконий, главный город Ликаонии, и там казнены весьма своеобразным способом.

"Мятежный дух возрастал в их буйных движениях уже давно; но, как они заявляли, их поднял взрыв негодования в ответ на то, что несколько их земляков, взятых в плен, были вопреки обычаю брошены в амфитеатр на съедение диким зверям в писидийском городе Иконии"

Так рассказывает об этом Аммиан Марцеллин. Вскоре известие о казни разбойников достигло склонов Тавра, на которых жили исавры, и подняло волну негодования. Можно представить, под какими лозунгами начиналось восстание. Наверняка среди них были призывы возродить "великую Исаврию" и сбросить иго проклятых римлян, столь подло погубивших достойных людей! Со всех гор собрались вооруженные люди, составили отряды и оправились в поход. Казалось бы, первый удар возмущенных и горящих жаждой мести горцев должен был прийтись по Иконию. Ведь именно там погибли их соотечественники. Но нет! Гордый горный народ отправился в противоположном направлении - к приморским местностям, что ярко свидетельствует об их мотивации: желание быстро разбогатеть за чужой счет и обеспечить себе несколько лет безбедной жизни было сильнее чувства мести и "праведного гнева". Там они принялись грабить проходившие мимо и, тем более, пристававшие к берегу торговые суда. Снова дадим слово Аммиану Марцеллину:

Когда же они замечали, что команды судов объяты сном у якорных канатов, то подползали на четвереньках, осторожно шагая, влезали в лодки и неожиданно появлялись на кораблях. Корысть разжигала их свирепость: они не щадили даже сдававшихся и, перебив всех до одного человека, грабили дорогие товары, как ничего не стоящие предметы, не встречая никакого сопротивления.

Аммиан Марцеллин, Res Gestae. Книга XIV (годы 353-354), 2 глава.

Когда на берегу обнаружились трупы моряков, морские торговцы стали избегать этого места, проходя южнее, вдоль берега Кипра. Вскоре исавры поняли, что ждать с моря больше нечего, покинули берег и тронулись на север, в Ликаонию. Прибыв на место, горцы продолжили свое дело, устраивая засады на дорогах. В их руки попадали как гражданские, так и небольшие военные отряды. Чтобы прекратить преступную деятельность южных соседей, римские гарнизоны выступили из соседних городов и на равнинной местности нанесли чувствительный удар по исаврам, после чего они при появлении римлян стали отступать в горы. Попытка преследовать разбойников стоила римлянам многих жизней: в горной войне им не было равных.

Когда же удавалось захватить их на равнине, что случалось довольно часто, то их избивали, как скотину, не давая времени поднять руку и замахнуться дротиком, которых они носят по два – по три.

Такая тактика дала превосходный результат: в предгорьях было немного поселений, а выходить на равнину исавры опасались. Посовещавшись, они решили оставить Ликаонию и отправиться на юго-запад, в Памфилию. Это была богатая сельскохозяйственная провинция, настоящий лакомый кусочек, что видно из ее названия: Παμφυλία происходит - от греческих слов πᾶς (в сложных словах παν- или παμ) - "всякий, весь, все" и φίλος - "любимый, милый, дорогой". Памфилии давно не касались войны, ее богатства десятилетиями скапливались и привлекали жадные взоры разбойников. Таким образом, "всеми любимая" провинция стала очередной жертвой горцев. Исавры пересекли горы и вышли к верховьям реки Мелан, пограничной между Исаврией и Памфилией. Стремительная горная река остановила их продвижение. Пока горцы искали место для переправы, им на встречу выступили легионы, расквартированные в приморском городе Сида.

Построившись в боевой порядок на берегу реки и готовясь к битве лицом к лицу, солдаты прикрылись сдвинутыми один к другому щитами. Без труда наши перебили и тех, которые, надеясь на свое уменье плавать или пользуясь выдолбленными стволами деревьев, пытались незаметно переправиться через реку.

Памфилия была спасена: горцы понесли потери на границе и ушли назад. У города Ларанда отряды горцев отдохнули от утомительных переходов, залечили раны и стали ждать подкрепления. По счастливой случайности неподалеку оказался отряд римской конницы. Всадники атаковали пеших исавров и заставили их искать укрытия в ущельях родных гор.

Начавшаяся война не задалась: исавры теряли воинов, но не могли сделать ничего существенного. Тем не менее, гордый горный народ не сдался. По склонам Тавра прошел новый призыв, на который откликнулась молодежь, оставшаяся в селениях. К сожалению, нам не известно, какова была численность войска горцев, но по косвенным признакам можно сделать вывод о том, что это было внушительное число, во всяком случае не меньше 6 000. Собравшись вместе, в скором времени они начали ощущать нехватку продовольствия. Эта проблема казалась легко разрешимой: все знали, что на юге Исаврии у самого моря лежит город Палея, в котором располагались склады провианта для легионов, стоявших в Селевкии.

Горцы подошли к городу и остановились у стен Палеи. Три дня они предпринимали попытки проникнуть в город, но все их усилия были напрасны. Продовольствия по-прежнему не хватало, к тому же к ним подошли новые отряды воинов, жаждущих славы и богатств. Взвесив свои шансы, исавры решились идти на Селевкию - главный город провинции, лежавший в 20 километрах к северо-востоку. В его казармах и были расквартированы те самые три легиона лимитанов (Legio I Isaura Sagittaria, Legio II Isaura и Legio III Isaura) под командованием комита Исаврии Кастрикия.

Легионы вышли из города, когда исавры переправились через р. Каликадн, и встретили противника у ворот города, готовые к бою, но Кастрикий предпочел отвести своих людей под защиту стен, чтобы не подвергать их напрасному риску. Воины заняли позиции на стенах, приготовив метательные орудия к бою.

Тем временем горцы заметили грузовые суда, подвозившие припасы в город и завладели ими. Насытившись после доброй недели полуголодного марша по горным тропам, исавры перекрыли все пути сообщения и осадили Селевкию, рассчитывая, что голод принесет им победу.

Вскоре об этом стало известно в Антиохии, резиденции цезаря Галла. Цезарь отправил на выручку осажденному городу комита Востока Небридия, который стянул все возможные силы и поспешил к Селевкии. Узнав об этом, исавры сняли осаду и вернулись назад, рассеявшись по горным селениям. Так закончилась исаврийская война 353 года. Воины Империи сумели отразить атаки горцев на всех направлениях и тем самым спасли восточные провинции.

В 359 году, через 6 лет после безуспешной осады Селевкии, горцы решили попытать счастья еще раз.

"Исавры ...мало-помалу оправились и, как змеи, выползающие весной из своих нор, спустились со своих крутых и недоступных горных высот. Соединившись в сильные шайки, они стали тревожить соседнее население грабежами и разбоями. Наши сторожевые военные посты они при этом обходили, умея, как горцы, легко рассыпаться по скалам и зарослям".

В то время комитом Исаврии был назначен Лаврикий, человек невероятного мужества. Он получил задание успокоить горцев любой ценой, но не стал поднимать подчиненные ему легионы или вызывать подкрепления, а с небольшим отрядом личной охраны вышел навстречу исаврийским отрядам и вступил в переговоры. Он обрисовал ситуацию в столь черных тонах, что исавры предпочли вернуться домой. Его угрозы показались убедительными и прочим отрядам горцев, с которыми встретился Лаврикий. Восстание погасло, не успев разгореться. Исавры пропитались уважением к новому комиту. И не даром: помимо личной храбрости, Лаврикий обладал незаурядным административным талантом. За годы его длительного правления в столь неспокойном регионе не произошло никаких экстраординарных событий.

После правления Лаврикия прошло несколько лет и вот, в 367 году исаврийские отряды снова пересекли границы провинций Памфилия и Киликия Прима и приступили к немедленному перераспределению движимого имущества римских граждан. Памфилия наряду с 10 другими провинциями входила в диоцез Азиана (административный округ). Диоцезами управляли чиновники в должности викария (vicarius — «заместитель», «наместник»). Викарием Азианы был Музоний, человек хорошо образованный и ответственный, но не имевший военного опыта. Он с возмущением следил за тем, как в одной из подчиненных ему провинций происходят грабежи и убийства, но, не имея военной власти, не мог заставить войска выйти из укреплений и дать отпор разбойникам. Недавнее восстание узурпатора Прокопия (365-366 г.г. н.э.) тяжело сказалось на восточных провинциях: дисциплина упала во многих армейских подразделениях.

Наконец, терпение Музония закончилось: он обратился к городской полиции Эфеса (центр диоцеза) с призывом встать на защиту Памфилии. В прошлом Музоний был преподавателем риторики в Афинах, теперь это ему очень помогло: часть сотрудников полиции присоединилась к нему. Его отряд был не большим и плохо вооруженным, однако, совесть не позволяла викарию сидеть на месте. Отряд Музония выступил на восток и вскоре встретился с первой шайкой исавров, которые ложным отступлением заманили римлян в ловушку и перебили.

Общественный резонанс был невероятным: из-за бездействия военных погиб высокопоставленный чиновник! Пристыженные легионы выступили, наконец, из укрепленных гарнизонов и, громя разрозненные отряды исавров, погнали их назад в горы. Римляне достигли склонов Тавра, но не остановились на этом и продолжили преследование разбойников. Исавры рассчитывали спрятаться в горных ущельях и переждать опасность, но римляне не отступали. Осада ущелий длилась довольно долго. Не имея пропитания, голодающие исавры решили сдаться. Римляне потребовали выдать заложников для обеспечения мира. После этого - третьего по счету - неудачного восстания исавры надолго оставили соседние провинции в покое. Обескровленная провинция нуждалась в покое и до конца IV века горцы жили мирно.

ТЕЛЕГРАМ КАНАЛ "СВИТОК КЛИО"