Коренной перелом в организации военного питания во Французской армии наступил только в 1915 г. Символами долгожданных изменений стали покатившиеся по прифронтовым дорогам полевые кухни и введение нескольких фиксированных ежедневных рационов (vivres du jour), различавшихся в зависимости от местонахождения части и решаемых ею боевых задач.
Французская полевая кухня и ее "экипаж", 1918.
В феврале 1915 г. на фронте появились первые передвижные полевые кухни (во французской военной терминологии - cuisines roulantes, «катящиеся кухни»), первоначально смонтированные на базе двухосных армейских фургонов. Впоследствии было сконструировано несколько специальных моделей полевых кухонь, в основном так называемых «поездов», состоявших из транспортной двуколки (наподобие артиллерийского передка) для перевозки запасов провизии и топлива, к которой цеплялась собственно одноосная повозка-кухня. Последняя была оснащена объемистым железным ящиком-жаровней и набором съемных котлов общим объемом около 400 литров. Некоторые модели оснащались еще дополнительным 82-литровым кофейным котлом. Конструкция позволяла готовить еду даже на ходу. В качестве топлива могли использоваться дрова или уголь. Экипаж подобной «боевой колесницы» состоял из пяти-шести солдат и командира-капрала, в качестве прозвища для которого остроумные «пуалю» возродили старинный придворный титул «офицера кухни» (officier de la cuisine).
Все полевые кухни Французской армии были на конной тяге, хотя во время наступления 1918 г. на Западном и Салоникском фронтах предпринимались попытки цеплять их к грузовым автомобилям. К осени второго года войны французским тыловикам удалось в достаточной мере «насытить» этим нововведением действующие войска. Одна кухня приходилась, как правило, на роту или на батарею.
Несмотря на постоянные насмешки (ироничные, а зачастую и злые) бородатых окопных волков, служба французских военных поваров была делом не только крайне ответственным, но и сопряженным с большим риском. Совершая постоянные рейсы по простреливаемой германской артиллерией прифронтовой полосе – от складов продовольствия к передовой и обратно - они должны были постоянно маневрировать и умело маскироваться, чтобы не попасть под удар и выполнить свою благородную и неблагодарную задачу: сварить суп и кофе боевым товарищам в траншеях. Немецкие артиллеристы и летчики получали служебные поощрения за уничтожение полевой кухни – командование неприятеля, наоборот, адекватно оценивало вклад скромных «офицеров кухни» в боевые действия. Потери среди персонала полевых кухонь достигали 20-30%.
Трофейная германская полевая кухня на французской службе.
Однако приблизиться к позициям настолько, чтобы каждый пехотинец получил свою порцию горячей пищи прямо из дымящегося котла, полевым кухням удавалось не часто. И тогда в дело вступали очередные легендарные персонажи французского солдатского фольклора Первой мировой – находчивые «супники» (hommes-soupe), подносчики провизии. В каждой роте, как правило, для этой цели существовала специальная команда, либо назначавшаяся в виде наряда, либо постоянная, созданная из бойцов, у которых лучше всего получалось благополучно доставить пищу из полевой кухни на передовую. Нагрузившись всевозможными емкостями – котлами, бидонами, флягами, мешками и т.п. – «супники» должны были проделать путь от нескольких сот метров до 3-4 км туда и обратно, часто под обстрелом неприятеля. Чаще всего это происходило утром, на рассвете боевого дня, потому, что полевым кухням удобнее было выдвигаться к переднему краю под покровом темноты. Многочисленные фронтовые фотографии и рисунки запечатлели образы французских пехотинцев, навьюченных запасами провизии, осторожно передвигающихся по ходам сообщения или по простреливаемому открытому пространству. Бросается в глаза специфическая манера доставки хлеба и сыров – нанизанными на длинные палки. Вспоминает солдат 151-го линейного пехотного полка Симон Гасту: «Около десяти часов, наконец, появлялись подносчики провианта… Они приносили суп, порции мяса и хлеба. Легко представить себе, что представляли из себя все эти яства – почти всегда холодные, потому, что бедным парням приходилось нести их три-четыре километра». Когда еда наконец прибывала в траншеи, согласно негласной традиции сначала принимал пищу личный состав, затем – капралы и сержанты и только после этого – офицеры.
Подносчики продовольствия на пути к фронту.
Артиллеристам, связистам, саперам, военным медикам и и тому подобным частям боевого обеспечения удавалось питаться регулярнее и в более комфортабельных условиях. Для них в прифронтовой полосе были развернуты удобные солдатские и офицерские столовые. Одна из них воспета известным французским поэтом-авангардистом Гийомом Аполлинером ("в миру" - В. Вонж-Костровицким, выходцем из Польши), служившим ездовым и конным разведчиком в 38-м артиллерийском полку (38e régiment d'artillerie) и трагически погибшим в 1918 г. от испанского гриппа, осложненного последствиями тяжелого ранения…
Милый друг я пишу вам в армейской столовой.
Воет ветер, а небо иссиня-лилово
И враждебно. Ни строчки от вас целый год…
Со второго года войны во Французской армии были введены три вида пайков – обычный, усиленный и сухой. Обычный рацион выдавался всем частям, как находящимся на передовой, так и дислоцированным в тылу. Усиленный получали только войска, задействованные в боевых операциях или совершающие форсированные марши. Сухим же пайком бойцы обеспечивались, если обстановка не позволяла быстро развернуть полевые кухни, а также в качестве неприкосновенного запаса – каждый солдат, выступающий на передовую, получал два сухих пайка.
Обычный ежедневный паек французского солдата состоял из 750 граммов хлеба (или 650 граммов сухарей-галет), 400 граммов свежего мяса (или 300 граммов мясных консервов, или 210 граммов солонины или копченого мяса), 30 граммов жира или сала (полагались только «в комплекте» со свежим мясом), 50 граммов сухого концентрата для супа (выдавались только с консервированным мясом), 60 граммов риса или сушеных овощей (обычно фасоли, гороха, чечевицы, «сублимата» картофеля или свеклы), 24 граммов соли, 34 граммов сахара, 24 граммов кофе, ½ литра вина (или 1 литра пива или сидра), 15 граммов табака (входил в продуктовый паек). Усиленный паек предусматривал выдачу на 50 граммов больше свежего мяса, на 40 граммов больше риса или овощей, на 16 граммов больше сахара, на 12 граммов больше кофе и на 5 граммов больше табака. Сухой паек включал в себя в от 200 до 500 граммов галет, 300 граммов мясных консервов (две стандартных банки), 160 граммов риса или сушеных овощей, не менее 50 граммов супа-концентрата (обыкновенно куриного с макаронами или говяжьего с овощами или рисом – два брикета по 25 граммов, но могло выдаваться и больше), 48 граммов соли, 80 граммов сахара (расфасованного на две порции в бумажных или холщовых пакетиках), 36 граммов кофе (в двух спрессованных «таблетках», завернутых в фольгу и упакованных в металлическую коробочку, снабженную предостерегающей надписью: «не использовать без приказа»), 125 граммов шоколада (две плитки также в железной коробочке с аналогичной надписью) и 1/16 литра рома или водки (в виде «поллитрухи», выдававшейся сержанту на все отделение). Несмотря на то, что даже непосвященному человеку французский солдатский паек Первой мировой представляется более-менее достаточным, чтобы поддержать силы молодого мужчины, переносящего тяжелые физические нагрузки, сразу бросается в глаза отсутствие в нем источника витаминов, столь необходимых организму, ослабленному долгим нахождением в сырых и холодных траншеях. В отличие от Британской армии с ее пресловутой порцией сока лайма, гурманы-французы явно не продумали этот вопрос.
Отдельного упоминания заслуживают основные «фигуранты» этого военно-гастрономического списка.
Итак, хлеб, который, как известно, «всему голова» и для французского крестьянина, одетого в солдатскую шинель грязно-голубого цвета. Он выпекался в дивизионных хлебопекарнях, учрежденных еще в XIX в. и способных выпускать свыше 1,1 тыс. кг хлеба в день. Буханки, примерно по 1 кг каждая, пеклись из пшеничной или кукурузной муки в привычной каждому французу круглой форме с хрустящей корочкой. На каждую буханку методом штамповки честно наносилась дата изготовления, что давало солдатам законное основание жаловаться на подвоз несвежего хлеба, изредка – недельной давности. Качество хлеба, как правило, нареканий не вызывало, в отличие от остальных продуктов. Вместо свежего хлеба могли выдаваться армейские сухари-галеты, выпеченные в форме 50-граммовых квадратиков с неаппетитными дырочками, которые окопные острословы привыкли связывать с деятельностью прожорливых личинок на армейских складах. На фронте была также популярна карикатура, на которой огромную галету с одной стороны гложет исхудавший доходяга-«пуалю», а с другой – здоровенная упитанная крыса, ростом практически с несчастного солдатика. В сухой паек входило десять или двенадцать таких хлебцев, заботливо упакованных в холщовый мешочек с завязочками. В конце 1917 г. для предохранения галет и других продуктов от сырости стали использовать прямоугольные железные пеналы размерами 23,5х13,1х6,6 см.
Мясо во французском фронтовом сленге получило целый ряд прозвищ: bidoche («брюхо»), barbaque («хрящ») и почему-то autobus («автобус»). Помимо отечественных ресурсов, для снабжения Французской армии мясными продуктами в годы войны широко практиковались закупки в США, Латинской Америке, Северной Африке, Австралии, Канаде и Китае. С 1915 г. в рационе французского солдата преобладала свинина, потеснившая традиционные говядину и баранину. Известны случаи, когда свинина поставлялась нерадивыми интендантами даже в колониальные части, где служили солдаты мусульманского вероисповедания. Злополучным алжирским стрелкам или спаги приходилось обменивать ее у соседей-французов или местного населения на халяльные продукты. Военнослужащим-иудеям также предоставлялось самим следить за соблюдением кашрута. Впрочем, нередкими гостями в армейских котелках бывали конина и даже крольчатина. Свежее мясо или солонину, быстро портившиеся, особенно в летний период, часто заменяли мясными консервами. Огромные партии последних производились на Мадагаскаре и выдавались солдатам в металлических банках со ставшей притчей во языцех надписью: «Boeuf Bouilli - Madagascar». Полагая, что на этом знойном острове обитает много диких обезьян (хотя на самом деле, в его рощах резвятся лемуры, а не мартышки), окопные шутники придумали для мадагаскарской тушенки прозвище: singe, т.е. «обезьянятина». Чтобы консервы было удобнее разогревать в полевых условиях, с 1915 г. в армейский индивидуальный столовый прибор добавили сковородку со съемной ручкой, в походе она вкладывалась внутрь котелка. Вместо мяса могла выдаваться рыба. Наиболее мрачной славой пользовались соленая треска и сельдь, у которых, «рассол не мог замаскировать привкус гнили, и, кроме того, солдат потом мучила жажда». А вот консервированные сардины или макрель, наоборот, считались в траншеях деликатесом и были любимы.
Серьезной проблемой в снабжении Французской армии всегда оставалась питьевая вода, хотя официально она и не входила в паек. «Начальство никогда так не заботилось о снабжении нас продовольствием, как о снабжении боеприпасами, - вспоминал позднее один из фронтовиков. – Иначе оно не поставляло бы нам пересоленное мясо и соленую селедку в то время, как мы почти погибали от жажды». Чтобы наполнить солдатские фляги чистой и свежей водой, военные инженеры проводили на передовую трубопроводы, в которые вода подавалась с помощью военно-морских насосов. Однако германская артиллерия часто разрушала их. Основным источником все равно оставались грязные местные водоемы, а средством борьбы с инфекцией – кипячение и фильтрация. Многие «пуалю» на позициях вообще избегали воды для питья из гигиенических соображений. Всеми правдами и неправдами они покупали у местных крестьян и у интендантов дополнительное вино, вплоть до нескольких литров в день. Неудивительно, что почти в любой французской роте в каждый конкретный момент несколько бойцов «не вязали лыка», и самые суровые дисциплинарные меры не могли изменить этого положения.
Фронтовая реклама дешевого пайкового вина.
Кофе. По мере того, как этот «колониальный напиток» становился во Франции дефицитом, солдатские кружки все чаще наполняла унылая цикориевая или ячменная бурда. В армии ее презрительно называли: jus, т.е. «сок». В последние годы войны в сухой паек вместо кофе входили растворимые таблетки из цикория. Фронтовики сравнивали их по вкусу и запаху с «сушеным козлиным дерьмом».
Табак, как известно, является излюбленным солдатским утешением с тех пор, как это бодрящее ароматное зелье вошло в обиход в нашей цивилизации и до сего дня. Табачный рацион французских солдат в интендантской документации именовался «tobac de cantine» (столовый табак) или зашифровывался как «Gros Q» («большой Q»). Он выдавался в виде спрессованных брикетов по 40 граммов (несколько раз в неделю) или по 100 граммов (еженедельно), завернутых в вощеную бумагу. Сигареты бойцы могли приобретать за свой счет, однако в окопных условиях более удобными зарекомендовали себя короткие крестьянские трубки, с которыми большинство «пуалю» не расставались и в бою, и в часы отдыха. Спички, по логике вещей, скорее всего также входили в рацион, однако найти тому документальных подтверждений пока не удалось.
Важным дополнением к солдатскому пайку во Французской армии были продуктовые посылки из дома, а также от различных благотворительных и патриотических организаций. В них на фронт попадали сыры, сгущенное молоко, джем, сладости, хороший алкоголь и натуральный кофе, свежие фрукты, печенье и т.д. На свое более чем скромное жалованье солдаты могли покупать провизию в передвижных лавках, солдатских буфетах и магазинах, созданных квартирмейстерской службой Французской армии, или у местного населения. Кстати, крестьяне, хорошо понимавшие, что парни в голубых шинелях защищают их от «проклятых бошей», часто отказывались брать с солдат деньги за еду и вино, что было зафиксировано большинством французских военных мемуаристов и даже скептически настроенным Анри Барбюсом. Офицеры, получавшие такой же паек, как и их подчиненные, однако имевшие более солидное жалование, могли разнообразить свое меню различными деликатесами, приобретенными за свой счет, хотя это вызывало неприязнь и даже ожесточение рядовых.
Вышеизложенные продовольственные ресурсы не оставляли французским военным поварам особого пространства для кулинарной фантазии. Основой военного питания во Франции в годы Первой мировой войны неизбежно были суп и кофе. Дальнейшее зависело от индивидуального мастерства, трудолюбия и фантазии каждого «расчета» полевой кухни. Наверное поэтому оценки качества еды в различных источниках так существенно разнятся. Предоставим первое слово брызжущему желчью и ехидному Анри Барбюсу: «Основная пища каждого дня, которую следовало называть «супом», состояла из мяса либо со свалявшимися в упругий комок макаронами, либо с рисом, либо с фасолью, более или менее проваренной, либо с картофелем, более или менее очищенным, плававшими в коричневой жиже, покрытой пятнами застывшего жира. Не было никакой надежды получить ни свежие овощи, ни витамины». Совершенно иную картину рисует в письме к сестре с фронта в феврале 1916 г. капрал 151-го линейного пехотного полка Кристиан Бордешьен: «За неделю у нас два раза был гороховый суп со свиной солониной, два раза – сладкий рисовый молочный суп, однажды – говяжий суп с рисом, однажды – зеленая фасоль и однажды – рагу из овощей. Все это вполне съедобно и даже вкусно, но мы привычно поругиваем поваров, чтобы они не расслаблялись». Фронтовая газета «Les Boyaux du 95e», издававшаяся военнослужащими 95-го линейного пехотного полка, так описывала «разблюдовку яств» французского фронтового пехотинца между ежедневными приемами пищи: «Рано утром – кофе с ромом и хлеб; в 10 часов – суп с говядиной (часто консервированной); и, наконец, вечером – снова суп, овощи, кофе, вино, мясо (обычно жареное). Все блюда - переваренные или пережаренные (со стороны поваров были возражения)».
Качество французского военного питания на разных этапах Первой мировой войны значительно различалось. В 1914 – начале 1915 г. оно явно не соответствовало современным стандартам, однако недостатки в его организации тыловые службы Французской армии пытались компенсировать разнообразием и количеством. 1915 г. стал годом «коренного перелома», когда наиболее остро стоявшие проблемы были успешно решены и французские интенданты наконец «догнали» своих иностранных коллег. Масштабные ревизии провиантского довольствования войск, проведенные в 1917 г., как признавали сами фронтовики, помогли существенно улучшить питание войск. Несмотря на то, что в разгар боевых операций (например, под Верденом) французским солдатам, бывало, приходилось выдерживать по два дня на одном усиленном пайке, а потом еще несколько дней – на неприкосновенном запасе и нескольких литрах воды, общее состояние дел с военным питанием во Франции в 1914-18 г. можно назвать вполне удовлетворительным. Составить конкуренцию французскому пайку в это время могли только рационы вооруженных сил Великобритании и США, и то с определенной натяжкой. Что же касается солдат, сражавшихся под знаменами как остальных союзников Франции, так и ее противников, то они могли только мечтать о таком питании, которое вызывало у гурмана-француза насмешки и ворчание.
_____________________________________________________Михаил Кожемякин.
Л И Т Е Р А Т У Р А:
1. Leonard V. Smith. The Embattled Self: French Soldiers' Testimony of the Great War. Ithaca, New York, 2007.
2. Ian Sumner. They Shall Not Pass: The French Army on the Western Front 1914-1918. South Yorkshire. 2012.
3. Handbook of the French Army, 1914. Nashville, 2002.
4. Stephane Audoin-Rouzeau, Annette Becker, Leonard V. Smith, William Beik. France and the Great War. London, 2003.
5. Anthony Clayton. Paths of Glory: The French Army 1914-1918. London, 2003.
6. Alistsair Horne. Price of Glory: Verdun 1916. New York, 1993.
7. Ian Sumner, Gerry Embleton. The French Army 1914-1918. Osprey Publishing: Oxford, 1999.
8. Ian Sumner. French Poilu 1914-18 (Warrior Series). Osprey Publishing: London, 2009.
9. Jean-Pierre Guуno, ed. Paroles de Poilus: Lettres et Carnets du Front. Paris, 1998.
10. Jean-Pierre Turbergue. Les Journaux Tranchées 1914-1918. Paris, 1999.
11. Jacques Meyer. La Vie Quotidienne des Soldats Pendant la Grande Guerre. Paris, 1966.
12. Patrice Bouchery, Franсois Vauvillier. 1916: Le Poilu. Armes Militaria, November 1988.
13. А.М.Зайончковский. Первая мировая война. СПб., 2002.
14. История Первой мировой войны 1914—1918 гг. Под ред. И.И.Ростунова. В 2-х томах. М., 1975.
15. Мировая война в цифрах. М., Военгиз, 1934.
16. Б.Ц.Урланис. История военных потерь. СПб./М., 1998.
17. Р.Пуанкаре. На службе Франции 1914-1915: воспоминания и мемуары. М.,2002.
18. Ю.Н.Головин. Русские войска во Франции и на Салоникском фронте. Париж, 1933.
19. Д.У.Лисовенко. Их хотели лишить Родины. М., 1960.
20. А.Барбюс. Огонь; Ясность: романы. М., 1980.
И Н Т Е Р Н Е Т – Р Е С У Р С Ы:
http://www.151ril.com/
http://www.chtimiste.com/
http://17thdivision.tripod.com/rationsoftheageofempire/index.html
http://forum.manor.ru/viewtopic.php?f=708&t=40716#p672743
