- Гадство, у предков нет денег, чтобы купить гитару, - я тяжело вздохнула, - Папа пообещал привезти, но приедет он только через пару месяцев. Придется, видимо, забросить.
- Настюха – какашка унылая. - пропела Ксюнька, не поднимая головы от тетради – мы делали вместе уроки. Точнее, я писала ей сочинение по английскому, а она старательно в это время решала физику. Экономия времени, так сказать.
- Да не унылая я. Просто откуда взять эту чертову гитару? Ведь ходить каждый день в кружок, чтобы репетировать на тамошней гитаре, я не смогу! У меня и так три раза в неделю дополнительные по алгебре, я уж молчу про английский и физику. – я скорчила рожицу и продолжила дальше царапать ручкой в Ксюшкиной тетради.
- Почему бы и нет? У тебя отлично получается, не смей бросать! Думаю, понапрягаешься два месяца, а потом будешь виртуозно бренчать на собственном инструменте! И потом, лучше всего петь у меня получается почему-то только под твой аккомпанемент, пусть даже не самый совершенный. Я не позволю тебе бросить! – Ксения высунула розовый, как ливерная колбаса, язык.
- Ладно, посмотрим, - улыбнулась я.
Well I'm not paralyzed But,
I seem to be struck by you …
- тихонько мурлыкала себе под нос я, сидя по-турецки на сцене актового зала нашей школы и пытаясь подыграть себе на школьной же гитаре. Акустическая, старая, с дребезжащими струнами, она искажала звук, но я каким-то образом находила в этих отзвуках малейший признак гармонии, и мне это нравилось. Завуч разрешила мне порепетировать немного после занятий по алгебре, и я с воодушевлением использовала предоставленное мне время, тем более здесь мне никто не мешал. По крайней мере, я так думала.
- Ты неправильно берешь этот аккорд, - раздался голос за спиной. Я вздрогнула и чуть не уронила гитару. Обернулась – это был Тимур. Он растянул губы в какой-то ненастоящей улыбке, сбросил рюкзак на скамейку рядом со сценой и взобрался на край рядом со мной.
- Здесь надо Фа-минор, а ты берешь просто Фа, и барре у тебя неправильно звучит, - он протянул руку и поставил мой средний палец на третью струну второго лада, нажал на указательный, зажимавший все струны:
- Вот как надо. Попробуй.
Я смутилась.
- Давай же, пой.
-… I want to make you move Because you're standing still - еще тише пропищала я. И правда, созвучие стало лучше.
- Вооооот, - одобрительно кивнул Тимур. – Давно играешь?
- Месяц, может, чуть больше, - пробормотала я.
- Молодец, у тебя явно есть способности, маленькая. Ах, ну да! - он хлопнул себя по лбу с досадой, - Ты же гений-математик, я и забыл.
- Это что, взаимосвязано? – я невольно улыбнулась.
- Конечно! Все великие математики на чем-нибудь играли. Музыка – это та же арифметика, только вместо цифр – ноты. И в ней куча всяких закономерностей, которые так великолепно складываются в мелодию, но никто не может разгадать законов, которым они подчиняются.
- А ты играешь?
- Да, на гитаре, и на фортепиано немного, но я, к сожалению, не математик, - рассмеялся он.
Я улыбнулась. Со вздохом отложила гитару, взяла сумку:
- Ну… ладно, мне пора. Наталья Михайловна разрешила только до пяти.
- Стой, а ты что, только здесь репетируешь?
- Ага, своего инструмента пока нет. - пожала плечами я.
- А знаешь, приходи ко мне играть. – предложил Тимур и тут же расхохотался: - Звучит по-детски, как в пять лет!
- Да нет, что ты, спасибо. Неудобно как-то. Мы даже и не знакомы толком.
- Да знаю я твое имя, маленькая. Настюха тебя зовут. Ну а меня – Тимур. Теперь знакомы. – он протянул мне ладонь. Я нерешительно улыбнулась и пожала его руку.
- Может быть, и приду. Если не заброшу.
- Ни в коем случае! - погрозил он мне пальцем, схватил свою сумку и исчез в дверях. Я шагала домой с улыбкой. Кажется, у меня новый друг, пусть и такой немножко странный.
