Хочу сегодня поболтать с вами на тему, которая, на первый взгляд, может показаться скучной, но на деле богата забавными моментами, если покопаться в истории. Речь пойдет о злоупотреблении правом и, в частности, о доктрине чистых рук.
Давайте представим, что вы - славный римский сенатор. У вас есть тога, рабы, вилла (может, даже с подогревом пола, если вы везунчик) и, разумеется, неограниченное количество прав. Вы можете отхватить кусок земли у соседа, просто потому что он вам не нравится. Можете подсыпать сопернику слабительного в вино на пиру (только аккуратно, а то палевно). Делай что хочешь, ты же в Древнем Риме!
Но вот незадача, сосед оказался не промах. Он, в свою очередь, завел себе банду крепких парней, которые вежливо намекнули вам, что с землей придется расстаться. И винишко вы, пожалуй, пить больше не будете. Никогда. Ну или пока они не уйдут... А еще этот упырь настучал претору на то, что вы используете общественные ресурсы для постройки личного амбара! Нехорошо...
Тут-то и вступает в игру (не в то, что разлилось после слабительного) наша доктрина. Если ты сам нарушаешь правила, то не можешь качать права, когда их нарушают в отношении тебя. Это, конечно, вольный перевод, но суть вы уловили. Ваш сосед, возможно, тоже не ангел, но у него хотя бы есть "чистые руки" в споре о земле и слабительном. А вот у вас – не очень.
И знаете, таких примеров в истории вагон и маленькая тележка (тоже римское изобретение, кстати). Вспомните, например, Казнь Марии Стюарт самой шотландской королевы. Она, конечно, не образец невинности - там интриги, убийства мужей (один муж был отравлен, второй был задушен и затем взорван в своем собственном доме, борьба за власть... Однако ее племянница, Елизавета I обезглавившая, ничем не лучше. С другой стороны, если бы Елизавета это не сделала, Марию могли бы использовать для атаки на трон в качестве королевы - узурпатора.
Другой примерчик: Иван Грозный. Царь батюшка, безусловно, личность колоритная. Море крови, опричнина, убийство сына... Однако когда Ливонский орден или крымские татары нарушали правила, бомбя города или угоняя в рабство людей, то кто ему мешал во имя защиты своего народа поступить аналогично. Он и поступал... Или, допустим, тот самый Ганнибал Который устроил целое вторжение в римскую республику, нарушив неприкосновенность границ. После того как Карфаген захватил испанский город, римский сенат выслал посла в Карфаген. Римлянин в свернутой тоге держал с одной стороны войну, а с другой - мир, и предложил карфагенскому правительству сделать свой выбор. Карфаген, уже вкусивший испанские яблочки, конечно же выбрал войну. Как мы помним, доктрина чистых рук тогда у него тоже была далека от идеала, но и республика хороша. В ответ римский сенат замутил миротворческую операцию под названием Карфаген должен быть разрушен, после которой ни о каком Карфагене в историческом пространстве больше не было слышно.
Мораль сей басни такова: прежде чем жаловаться на нарушение своих прав, убедитесь, что ваши собственные руки не по локоть... ну, вы поняли в чем.
Существуют некоторые вопросы, которые ставят меня в тупик. Например, когда я пишу про армии, а меня спрашивают «Да что эта толпа вообще ела?». Ощущаете, да, этот посыл? Тут прям в самом вопросе содержится утверждение, что кабинетных историков в очередной раз обманули древние сказочники, навалив тьмачисленностей в летописях, а диванные теоретики все это съели, без доли критического анализа. Но пытливого читателя не проведешь, его острый ум сразу видит истину – тогда* воевали максимум несколько сотен человек, ну может тысяча, а больше прокормить решительно невозможно. Критичному читателю для этих выводов совсем не нужно погружаться в пучины истории (которую, как мы помним, пишут победители), достаточно лишь «здравого смысла» и нормы дневного рациона одной лошади, объем которого неизменно производит сильнейшее впечатление на неподготовленного неофита.
*тогда – период времени, охватывающий хронологические границы от Троянской войны до похода Наполеона
Меня можно справедливо упрекнуть в том, что саркастичный тон не особо вяжется с первоначальным утверждением об отсутствии ответа на главный вопрос – «что же эти десятки тысяч ели?». Проблема в том, что вопрос меня ставит в тупик, отнюдь не потому что у меня нет ответа, а в силу того, что даже для относительно короткого по меркам истории похода Александра Великого, он выглядит так –
Engels D. W. Alexander the Great and the Logistics of the Macedonian Army. – Univ of California Press, 1978.
Иначе говоря, это книга на 200 страниц убористого почерка, где снабжение армии Александра временами рассмотрено по часам, а расчет суточного калоража ведется вплоть до учета потерь зерна после помола. И работы по другим временам или армиям выглядит столь же подробно, к примеру, работа Рота по логистике римской армии Roth J., Roth J. P. The Logistics of the Roman army at war: 264 BC-AD 235. – Brill, 1999. – Т. 23 она еще крупнее. Утолкать сотни страниц исследований в пару абзацев, да еще по всеобъемлющему периоду «тогда» невозможно физически, поэтому я решил дать тезисный обзор основных вопросов, а желающие углубиться в вопрос до уровня диеты солдата в конкретном регионе, смогут найти всю инфу в источниках, которые я традиционно буду указывать в примечаниях. Рассматривать я буду преимущественно римскую армию, периодически упоминая македонскую, попробуем составить краткий FAQ по военной логистике.
Блок № 1 – поставки или снабжение за счет территории?
Начнем с простого – живет ли армия, грабя окружающую территорию или «висит на линиях снабжения». Ответ здесь однозначен – дисциплинированные армии античности всегда полагались на собственные линии снабжения и если в какой-то момент времени им приходится добывать еду самостоятельно, значит, произошел факап. Либо армию отрезал враг, либо перерезаны линии снабжения, либо произошло разложение самой организационной структуры армии. Иначе говоря, нормой – это не является. С другой стороны, войны редко идут по плану, к примеру, в 69 г. до н.э. несмотря на обильные ресурсы, легионеры активно грабили окрестности, за что командующие удостоились критики Тацитом. Дело тут не столько в человеколюбии, сколько в больших рисках неорганизованного грабежа, как пишет Оносандр (IX)
Полководец должен иметь весьма большую заботливость о доставлении себе фуража; и когда он находится в обильной неприятельской земле, то не должен позволять войску без порядка рассыпаться для грабежа; от сего могут произойти худые последствия. В самом деле неприятели часто нападают на беспорядочные и рассеянные по всюду толпы для собрания фуража; многие из сих отрядов, обремененные фуражом, не имея возможности ни отступать, ни защищаться, ни подать помощь своим сотоварищам бывали совершенно разбиты. И так должно наказывать тех, которые осмелятся отправляться для отыскания продовольствия без приказания Полководца; но когда Полководец пошлет их, то должен дать фуражирам, находящимся без оружия и защиты, для охранения конницу и пехоту, которые бы, не занимаясь грабительством, оставались в боевом порядке, для прикрытия фуражиров и доставления им надежной защиты.
Грабеж как таковой мог и должен был использоваться в качестве военного инструмента (опустошение и террор вражеской земли), но полученные «доходы» централизованно распределялись, а не оставлялись у каждого отдельного солдата.
Ежедневно солдаты осуществляли фуражировку, т.е. сбор воды, дров и фуража для животных.
Колонна Траяна, изображается сбор пшеницы для нужд армии
Блок № 2 – диета легионера
Короткий ответ на вопрос, а что они вообще ели. Основа римского военного рациона - зерно (хлебный паек) или же frumentum и Cibaria. Под термином Cibaria понималась не зерновая часть пайка, которая варьировалась в зависимости от доступности продуктов в конкретном регионе. Она включала в себя – мясо, бобовые (преимущественно чечевица), сыр, соль и вино.
На римских военных стоянках обнаружено множество костей животных, которые свидетельствует о разнообразных мясных вкусах. В части мяса римляне предпочитали свинину, говядину, ягнятину и козлят, а вот лошади видимо, воспринимались как друзья и частью рациона не являлись (They didn't shoot horses: Fracture management in a horse of the 5th century BCE from Sindos, Central Macedonia, Greece Theodore G. Antikas, 2008Veterinarija ir Zootechnika 42(64)). Свинина, видимо, особенно ценилось – из нее делали колбаски, ветчину или бекон. Не стоит воспринимать древних свиней в стиле современных, они были заметно мельче и весили, видимо, 40-70 кг. Папирус из Оксиринха (III в. н.э.) сообщает о сборе сорока свиней, каждая весом по 16,3 кг, но египетские порося довольно дохлые. В Талмуде есть сведения о том, как во время осады Иерусалима римляне ели детей. Учитывая, что в других источниках подобные сведения не встречаются, вывод, думаю, очевиден – еврейские дети самые вкусные.
Сыр, вероятно, легионеры делали самостоятельно. Предпочтения также определялись доступностью конкретных продуктов – овечий, козий, коровий, воины были всеядны. Соль и оливкое масло, судя по всему, были важными частями рациона, и их наличие было куда критичнее, нежели мясо. Вероятно, свежеиспеченный хлеб с оливковым маслицем и солюшкой уютно скрашивал солдатские будни. Кислое вино или фактически уксус (оксос) также являлось частью солдатского рациона, что интересно употребление качественного марочного продукта (ойнос) считалось признаком недисциплинированности в республиканский период, но позднее смотреть на это начали проще. По крайней мере, Вегеций (III, 3) советует уже заготавливать оба типа вина, а особенно соль. Вино было хорошим противоцинговым средством, кроме того, литр такого продукта крепостью в 12 % содержал 700 килокалорий, что чрезвычайно актуально для пропитания армии. С другой стороны, оно же и порождало очевидную проблему, грань между солдатом, стойко сражающимся с цингой и просто алкашом была зыбкой. Впрочем, в римских войсках, насколько мы можем судить, проблема пьянства жестко не стояла, а вот вспомогательные силы могли нахерачиться в самый ответственный момент. Так например, Тацит (4,48) жалуется на недисциплинированность фракийский войск в 26 г. н.э.
«Им было дозволено производить опустошения, жечь, забирать добычу, лишь бы эти набеги кончались засветло и ночь они проводили в лагере, бдительно охраняя его. (3) Вначале это соблюдалось, но вскоре, предавшись разгулу и обогатившись грабежом, они стали самовольно покидать сторожевые посты ради разнузданных пиршеств и сваливались там, где их одолевали сон и вино»
В конечном счете, повстанцы напали одновременно на римский и фракийский лагеря. Легионеры им ожидаемо вломили, а бухих фракийцов тупо перерезали. Плутарх описывает (Серторий, 3, 4) историю о том, как деградировал римский гарнизон в Испании в 97 г. до н.э.
Так как воины, живя в роскоши, распустились и без просыпа пьянствовали, варвары стали относиться к ним с пренебрежением и, призвав на помощь своих соседей истургийцев, напали ночью на жилища римлян. Многие были убиты.
Но с такими примерами стоит быть аккуратными, в римской литературе есть довольно распространенный троп о том, как «герой-полководец» прибывает к разложившимся войскам и железной рукой наводит порядок. Встречается, чуть ли не в биографии каждого плюс-минус известного полководца. Если подытожить, то средний дневной рацион одного легионера включал в себя примерно 3000-3500 килокалорий, по оценке Рота 3390. Основу его составлял хлеб, обеспечивающий 1950 килокалорий, остальное же добиралось исходя из доступности местных ресурсов
Дневной рацион легионера
Если подытожить, то можно сказать, что хотя паек римского легионера и не блистал разнообразием, но по меркам эпохи, питался он довольно сбалансировано и это на, что легионер обычно не жаловался. Даже учитывая очевидные сложности с доставкой еврейских детей в отдаленные регионы Империи, легионеры стойко переносили эти лишения, полагаясь на прочие виды мяса.
Блок № 3 – слуги
Традиционная оценка численности через сакраментальное «А что они там ели?» мероприятие в принципе неблагодарное. Возможности прокорма армии в первую очередь зависят от организации, а ее численность вопрос второй. Поясню, численность армии Александра Великого для примера, которая перевалила через Геллеспонт насчитывала 48 100 человек. Так вот она ела меньше нежели могла потреблять «классическая» армия греческих полисов числом в 33 000 человек. Как? Очень просто – на каждого гоплита приходился один слуга, а Геродот (IX, 10) упоминает о событиях, когда спартанцы брали до 7 (!). В среднем можно говорить, что число не комбатантов в греческих армиях до Филиппа Македонского примерно соответствовало количеству самих воинов. И это еще неплохой результат, чем сильнее деградировала армия путем децентрализации, тем больше случайных людей в ней было. Филипп Македонский терпеть этот вертеп решительно не хотел и, как сообщает Фронтин (IV, 1, 6) , решительно зарезал число лишних ртов
Филипп, организуя первое войско, всем запретил пользоваться повозками, всадникам разрешил иметь не больше, чем по одному обознику, а пехотинцам – по одному на десять человек для переноски жерновов и канатов. Выступающим в поход он приказывал нести на спине тридцатидневный запас муки.
С учетом соотношения конницы к пехоте 1:6 в македонской армии – это дает в среднем 16 000 слуг на 48 100 воинов, т.е. 65 000 личного состава, против 66 000 у армии греков которая была бы в полтора раза меньше. Для сравнения «армия» ландскнехтов XVI века, с их цыганским табором вместо обоза, сожрет еще больше, при штатной численности воинов всего в 20 000 человек. Но об этом бардаке как-нибудь в другой раз.
А что у римлян?
Как таковых «гражданских» в армии Рима не было. Существовали две категории – это calones или калоны (не путать с колонами colonus, coloni) и ликсы (lyxae). В настоящее время определения обоих терминов довольно условные, обычно под термином ликса понимают маркитанта, а калона относят к военным рабам. Но учитывая всю массу примеров и типов событий, в которых эти термины употреблялись – это определение довольно спекулятивное. Наиболее близкий термин для ликсы – это «ответственный за поставки», но повторюсь они упоминаются во множестве контекстов. Это явно некая армейская позиция, хотя и низкого ранга. Калоны, похоже, что были военными рабами, помимо лагерных обязанностей, они могли также участвовать и в его обороне. Например, Цезарь в своих записках упоминает (II, 27, 2) успешно отраженное нападение варваров
Тогда калоны, заметив у врагов панику, даже будучи легковооруженными (inermes в данном контекcте – прим. Azirsan) пошли навстречу вооруженным, а всадники стали сражаться по всему полю сражения, чтобы храбростью загладить свое позорное бегство и превзойти легионных солдат.
Иосиф Флавий рассказывает, что обозные слуги римлян проходят обучение вместе с легионерами, не уступая им в храбрости (что, конечно, риторическое преувеличение). Дион Кассий (LXXIX, 26-27) приводит в пример битву при Нисибисе 217 г. н.э., где атаку парфян на лагерь отразили обозные слуги, от которых очевидно не ожидалось сопротивления
И он [Макрин] едва не потерял свой лагерь; но оруженосцы и носильщики , которые случайно там оказались, спасли его. Ибо в своей уверенности они выскочили первыми и напали на варваров, и сама неожиданность их сопротивления оказалась для них преимуществом, заставив их казаться вооруженными солдатами, а не простыми помощниками
Конечно, не стоит питать иллюзий относительно боеспособности обозных слуг – у них иные задачи, но даже относительно македонской армии, римляне сильно выделялись.
Количество калонов оценивается примерно как 4-1, т.е. на 4800 легионеров 1200 калонов.
Гражданские торговцы часто могли сопровождать римские армии, но они не обеспечивали солдат едой, а могли продавать какие-то отдельные ништяки, кроме того, они находились за пределами лагеря. Часто заканчивалось для них печально – к примеру многие тысячи торговцев погибли во время Митридатовой войны. Естественно, в случае, если армия начинала деградировать, то купцы могли просачиваться в лагерь. Это часто использовалось римскими авторами в качестве темы о том, как доблестный полководец навел порядок в очередном лагере, где началось разложение вследствие бездействия. Проблема таких историй в том, что все они написаны по конкретному шаблону и отделить популярный троп от реальности довольно сложно. Одно ясно, что это было симптомом разложения армии.
Блок № 4 – животные
Основные животные, задействованные в логистических цепочках (не обязательно при армии) – это мулы, волы и ослы. Ситуативно могли использоваться лошади или верблюды, но первые рассматривались преимущественно как военный инструмент, а вторые сильно ограничивались территориальной доступностью. Грузоподъёмность каждого типа животного, насколько мы можем судить, сильно отличалась от уставных нижних значений, поскольку в армии они работали на износ и просто пускали на мясо, реквизируя новых.
Обратите внимание на волов, тянущих повозку слева
В отличие от лошадей, ослы и мулы достаточно лояльны к качеству корма, поэтому они были популярны. Я добавил в качестве ориентира грузоподъёмность, чтобы была понятна логика – чем больше животное перенести, тем пропорционально оно прожорливее.
Суточный нажор животных
Питание животных традиционно старались перенести на подножное питание на пастбищах, что обуславливало начало военных кампаний «как только на полях будет в достатке корма» (Ливий, XXVII, 12, 7). В теории, по оценке Рота, 100 гектаров могли прокормить обоз в 10 000 животных, при условии, что армия непрерывно движется. На практике – это идеальные условия, поэтому римляне явно балансировали, активно используя зерновые корма, преимущественно ячмень.
Блок № 5 – линии снабжения
Вообще нужно немного прояснить как в принципе организовывалось снабжение армии. Мне доводилось встречать мнение, что армия представляла собой эдакий табор в стиле американских переселенцев, которая прет на себе запасы на всю военную кампанию в сторону светлого будущего. От чего и возникает приятное желание срезать «тьмачисленности», коими нас потчуют древние авторы путем простой логики, коль на 30 дней небольшой армии в 40 000 человек требуется под 1000 тонн зерна, то стало быть надо урезать осетра до 10 000 человек (или 1000, тут зависит от воображения гиперкритика), при том же количестве повозок с припасами, можно уже спокойно повоевать полгода.
Но это так не работает, ключевая проблема здесь в том, что мулы/ослы/лошади едят то же, что несут на своей спине и в отсутствии подножного корма, за неделю (быстрее на самом деле) съедят все что сами несут. Причем проблема нерешаемая в принципе – больше запасов, больше животных, больше корма нужно для их пропитания, больше запасов, для них нужно больше животных и так до бесконечности.
Проблему решает флот – морские корабли римлян могли перевозить в среднем 30 тонн (консервативная оценка Рота). Соответственно полугодовалый запас зерна для 40 000 человек уместился бы в 200 кораблей, на деле мы видим куда более значительные флоты – 1200 кораблей с армией Суллы и припасами в 83 г. до н.э. (Плутарх, Сулла, 27); припасы отправленные для осады Лилибея в 242 г. до н.э. на 800 транспортных и 120 военных кораблях сопровождения; высадка Сципиона в Африке в 204 г. до н.э. с 16000 пехоты и 1600 конницы осуществлялось на 400 транспортных и 52 военных судах, перевозя также продовольствие.
Сцена погрузки припасов перед началом кампании
Следующей линией снабжения были реки – грузоподъёмность римского речного судна, найденного в Хашхолме в Британии составляет 9 тонн. Ключевые водные артерии играли центральную роль в снабжении римских армий – Рона, Рейн, Дунай, Тигр, Евфрат, Нил.
Загрузка лодок на Дунае
Здесь нужно пояснить, что армии обычно старались двигаться близко к рекам, а лагерь нужно было рядом с источниками воды. Ну, и наконец, дороги – ко времени Диоклетиана было построено под 90 000 км дорог. Мосты, каналы, дороги – это то, что римляне активно строили для военных кампаний, включая их в цепочки снабжений армий.
Даки с удобного шеста наблюдают за строительством дороги к ним в страну
Узловыми точками снабжения была триада баз – стратегическая, оперативная и тактическая. Под стратегической базой не стоит понимать некий отдельный город, в реалиях Рима ими выступали целые провинции, а также союзники, которые несли значительное бремя снабжения. Это регионы за пределами зоны боевых действий, где консолидировались запасы, распределяясь дальше. Оперативными базами выступали обычно города или военные лагеря самих римлян. Любопытное исследование (Gentry A. P. Roman military stone-built granaries in Britain. – BAR Publishing, 1976) римских военных зернохранилищ в Британии выявило любопытную тенденцию. В абсолютном большинстве римских зернохранилищ соотношение их площади к всему форту составляло 1-4 %, однако, у одного у South Shields этот показатель взлетел до 14,5 %, что привело исследователя к мысли, что данный форт являлся оперативной базой
К слову сказать, что такое римское зернохранилище – это капитальные здания 20-30 метров в длину и 6-10 в ширину. Толщина стен в среднем около метра, усиленные контрфорсами, поддерживающими крышу.
Реконструкция римского военного зернохранилища по археологическим находкам
Римская армия на марше каждый день, разбивала лагерь, впоследствии часть из них превращалась в цепочки тактических баз, включаясь в общую систему снабжения.
Римские форты нанизывались как жемчуг на нитку, образуя линии снабжения
Если подытожить, армия не перла на себе все запасы продовольствия на военную кампанию, вместо этого создавалась настоящая кровеносная система линий снабжения, включающая в себя морские, водные, сухопутные пути, цепочки тактических баз. Армия же двигалась между этими центрами притяжения – естественно, она могла отрываться от них, пересекая пустыни или неконтролируемые территории. Каждый раз снабжение в таких регионах представляло собой уникальную логистическую задачу.
Блок № 6 – а чего бы не перерубить линию снабжения?
Очевидный вопрос, коль линии снабжения существовали отдельно от армии, то что мешало бить по ним? Да в общем-то, ничего – это ровно такая же часть войны, которая обычно не рассматривается. Мы знаем о громком поражении персов от греков в битве при Платеях в 479 году до н. э, которое поставило точку во вторжении Ксеркса в Грецию. Однако, на сражение греков спровоцировал отход, после того как персы перекрыли им источник снабжения водой. Грандиозное поражение римлян при Каннах в 216 г. до н.э. изучается вдоль и поперек с точки зрения того, как Ганнибал расположил своего войска полумесяцем и окружил легионеров. А как вообще они там оказались? Так Канны – это оперативная база римлян, захватив которую, Ганнибал вынудил их принять бой. А затем Сципион Африканский совершил перелом, захватив логистическую базу в Новом Карфагене в 210 г. до н.э. Естественно, направляя свои удары по римским линиям снабжения (которые они защищали гарнизонами), противник обнажал свои базы и мог получить контрудар. В результате высочайший уровень римской военной логистики позволял им одерживать победы над «варварами» даже без боя.
Понтонный мост
Блок № 7 – цифры
Движение пропитания по линиям снабжения шло непрерывно и мы можем судить о его объемах только приблизительно по отдельным траншам. К примеру, вот сведения об отдельных поставок продовольствия римскими союзниками за период 170-200 до н.э. Снова акцентирую внимание – это отдельные поставки продовольствия, которые были частью общего движения зерна для военных нужд. Я взял период в 60 дней, чтобы было понятно какое количество человек (поставки естественно исключительно для армии) мог прокормить один такой транш для понимания масштабов.
Примеры отдельных поставок
Подобные цифры не представляют собой что-то особенное в 166 году н.э. некий Флавий Дамиан из Эфеса дал армии 5390 тонн зерна - это прокормило бы 100 000 человек в течение 2 месяцев. После Второй Македонской войны было продано 6 737 тонн излишков зерна, оставшиеся после кампании (Ливий, XXXIII, 42, 8). Лукулл во время кампании против Тиграна в 69 г. до н.э. захватил больше 20 000 тонн зерна, чего достаточно для… Для всего)
Финал
Для римлян вопрос собственно приготовления к военной кампании был столь значимым, как и сама война. Колонна Траяна, которую я использую для большей части иллюстраций, содержит сцен подготовки к войне в виде наведения мостов, строительства дорог и непосредственно поставок продовольствия соизмеримо с количеством «битв». Естественно, это только обзорная статья, всех желающих глубже окунуться в вопрос, советую книгу Roth J., Roth J. P. The Logistics of the Roman army at war: 264 BC-AD 235. – Brill, 1999. – Т. 23, если по ходу чтения у вас возникали вопросы, уверен, ответ на них точно там есть.
После неудачной попытки деблокировать осажденную Капую, когда Ганнибалу стало ясно, что римлян не вызвать на бой в чистом поле, а штурмовать их укрепления безнадежно, он решил отойти от города. Кроме того, он опасался, что консульские армии могут отрезать его от обозов. Чтобы успокоить союзников, Ганнибал отправил в Капую лазутчика с заверениями, что город им не будет оставлен без помощи.
Римский форум
Но как это сделать? И вот он предпринял то, на что не решился после Канн. Ганнибал двинулся на Рим. Вряд ли он надеялся захватить такой большой город располагая, в общем то, скромными силами. Расчет был в том, что узнав о его марше к Риму, римские командиры оставят Капую и бросятся за ним для защиты столицы. А там, может быть удастся и разбить их в поле. Переправившись через реку Вултурн Ганнибал двинулся по Латинской дороге, не слишком торопясь, опустошая области через которые проходила его армия.
Фульвий Флакк, один из полководцев армии осаждавшей Капую, получил сведения о движении карфагенской армии почти сразу. Сведения принесли перебежчики. Немедленно был отряжен гонец в Рим. Сенат собрался без промедления. Были сенаторы, которые хотели вызвать в город все войска, которые в этот момент находились на территории Италии. Если бы это мнение возобладало, то это означало бы то, что Ганнибал добился своего. Но нашлись и те, кто не поддался панике и сохранил холодную голову. Фабий Максим заявил, что недостойно и позорно для имени римского народа пойти на поводу у врага и оставить Капую.
Квинт Фабий Максим Кунктатор
В результате этих дебатов сенат отправил к полководцам, командовавших армиями у Капуи, письмо, предоставляя им самим принять решение о возможной помощи Риму, не ослабляя однако блокирование Капуи. Фульвий Флакк отобрав пятнадцать тысяч пехотинцев и тысячу всадников двинулся по Аппиевой дороге, предварительно предупредив попутные города о угрозе и велел им собирать в своих стенах продовольствие.
Ганнибал, надо сказать, не слишком торопился. По дороге его войска грабили и разоряли местности по которым они двигались. В окрестностях городка Казин Ганнибал простоял два дня. Тем временем вести из разоряемых городов дошли до Рима. Там началась настоящая паника среди населения. Женщины своими волосами мыли ступени храмов и алтари, моля богов спасти город и их детей. Многочисленные беженцы, стекающиеся в город и приносящие все новые слухи усугубляли обстановку. Однако сенат сохранял благоразумие. Сенаторы собирались на форуме, чтобы быть доступными для любого гражданина. Легион, набранный консулами, был размещен в ключевых точках города и начался набор нового. Было принято решение, что люди занимавшие в прошлом посты консулов, преторов и цензоров получи бы власть, как будто они были действующими. Окончательное успокоение наступило когда в город вошла армия Фульвия Флакка. Ему сенат даровал право пользования консульской властью.
Между тем Ганнибал разбил лагерь в нескольких милях от Рима. Взяв 2000 всадников, он двинулся вдоль стены города. Фульвий Флакк послал свою конницу отогнать противника от стен. В стычке на стороне Рима участвовали перебежчики из нумидийцев. Конная стычка закончилась вничью. Ганнибал вернулся в лагерь, римские всадники за стены города.
На следующий день Ганнибал вывел всю армию из лагеря и построил ее для боя. Римские военноначальники не стали уклонятся, и в свою очередь начали строить легионы. Однако состоятся битве была не судьба. Об этом весьма эмоционально поведал Тит Ливий.
Оба войска приготовились к битве – наградой победителю был бы Рим, – как вдруг хлынул ливень с градом; солдаты, чуть не побросав оружие, укрылись в лагере, но вовсе не из страха перед врагом. И на другой день войска, выстроившиеся на том же месте, заставила разойтись такая же буря, но стоило солдатам укрыться в лагере, наступала удивительно ясная и тихая погода.
Видно это было указание с выше, что город останется для Ганнибала недоступен. Произошли и еще события, повлиявшие на дальнейшие события. Сенат, не смотря на угрозу городу послал подкрепления в Испанию. Это показывало не только карфагенскому полководцу, но и всем италикам, что Рим уверен в своей победе. Другое событие носило характер скорее анекдотический. Ганнибал узнал, что то поле на котором он построил свой лагерь сменило хозяина, причем оно было продано без какой либо скидки цены. Этот случай взбесил Ганнибала, поскольку показывал насколько граждане Рима были уверены в его скором уходе.
Таким образом эта диверсия Ганнибала не дала ему желаемого результата. Рим было не взять, и осада Капуи продолжалась с прежним упорством. Снявшись с лагеря, он отправился на юг, к Таренту. Правда на последок он огрызнулся. Дело в том, что консулы этого года воодушевленные его уходам увязались за карфагенской армией. Но Ганнибал неожиданно для них бросился назад и напал на консульские легионы. Это нападение было столь неожиданно и столь стремительно, что легионы едва унесли ноги.
Спасибо, что дочитали до конца. Ставьте лайки и комментируйте статью, это поможет мне лучше понимать что именно вас интересует и сделать статьи более качественными. Еще раз спасибо за внимание и до новых встреч.
* Ганнибал во время Второй Пунической войны провёл многотысячную армию - около 40000 пехоты, 10000 конницы и 37 слонов, из Франции через Альпы в северную Италию в 218 году до н. э. Этот маневр считается одним из самых примечательных достижений в военном деле времён античности.
216 год до нашей эры. Вторая Пуническая война в самом разгаре. Ганнибал Барка, гениальный карфагенский полководец, готовит свою армию к одной из самых известных битв в истории.
После поражения при Тразименском озере и в битве при Треббии, Рим находился в состоянии тревоги. Ганнибал, продолжает продвигаться на юг Италии. Римляне собирают огромную армию, насчитывающую по разным данным около 80-90 тысяч солдат, чтобы наконец остановить продвижение Ганнибала. Командование армией взяли на себя консулы Луций Эмилий Павел и Гай Терренций Варрон.
1/4
Римляне уверены в своей численности и мощи. Их армия практически вдвое превышает численность войск Ганнибала.
По разным данным примерно 50 тысяч у Ганнибала против 87 тысяч у Рима
Ганнибал, зная о численном превосходстве римлян, готовит хитроумный план. Он располагает свою армию на равнине у реки, вынудив римлян вступить в бой на неблагоприятной для них местности. Ганнибал строит свои войска в форме полумесяца, при этом слабые части находились в центре, а наиболее опытные и сильные войска — на флангах.
Римляне, уверенные в своем превосходстве, начинают наступление. Центр карфагенской армии под давлением римлян начинает медленно отступать, создавая иллюзию прорыва, и ловушка захлопывается, карфагенская конница опрокинув и рассеяв кавалерию римлян совместно с тяжёлой ливийской пехотой полностью окружают римлян, оставляя их без возможности отступить.
Римская армия терпит сокрушительное поражение. В битве при Каннах погибает по разным данным около 50-70 тысяч римских солдат, среди которых были 80 сенаторов и 21 трибун. Вместе с армией погибает и её командующий консул Эмилий Павел.
Поражение при Каннах стало шоком для Рима. Несмотря на огромные потери, римляне отказались сдаться и заключить мир с Карфагеном. Сенат принял решение о массовой мобилизации: вербовка рабов и молодежи, изготовление нового оружия и снаряжения. Город был в трауре, но не был сломлен.
Битва при Каннах остаётся символом гениальности Ганнибала, увековечив его имя в истории.
Это лишь краткое изложение битвы при Каннах, данная тема очень обширна и заслуживает отдельного большого разбора.
Marcus Porcius Cato лат. На изображениях Бюст римлянина из Отриколи который отождествляют с Катоном Старшим.
Кроме того, я считаю что Карфаген должен быть разрушен. Marcus Porcius Cato
Этой фразой Марк Порций Катон Старший заканчивал все свои выступления в римском сенате вне зависимости от их тематики.
Но почему он так ненавидел Карфаген?
В глубине столетнего противостояния. Карфаген, уже потерпевший поражение в двух Пунических войнах, оставался величайшим торговым и военным соперником Рима. В ходе 2 - ой пунической войны карфагенский полководец Ганнибал, чуть не поставил на колени сам Рим, вторгшись в Италию через Альпы с армией и боевыми слонами.
Он Нанёс римлянам череду сокрушительных поражений и 15 лет разорял Италию.
Старые раны и страх перед возрождением могущества Карфагена подталкивали Катона и других сенаторов к одержимости его уничтожения. Своей фразой, которая стала крылатой, об уничтожении Карфагена он отражал и настроение сената.
Наконец, в 146 году до н.э. в ходе 3 -ей Пунической войны Рим окончательно разгромил Карфаген.
Полумиллионный город сравняли с землей, а горстку выживших жителей продали в рабство. Однако на этом его история не закончилась. Карфаген был восстановлен и стал процветающим центром Римской империи в Африке.
Можно сказать, что он своего добился. Карфаген был разрушен, но только что бы вновь восстать из пепла.
Ганнибал Барка и карфагенская армия с трофеями после победы при Каннах
Даже после разгрома римлян у Канн в 216 году до н.э. у них все еще оставалась армия около 10 тыс. человек и разрозненные гарнизоны городов. Сам Рим был хорошо укреплен, имел собственный немалый гарнизон.
Армия же Ганнибала нуждалась в восстановлении и отдыхе, а в случае форсированного марша на Рим пришлось бы оставить обоз. Также после стремительного броска истощенной армии пришлось бы строить множество осадных машин, к чему пунийцы были не готовы. Но все-таки, чтобы увидели воины Ганнибала и римляне, если бы великий полководец решился пойти на Рим?
После победы при Каннах пунийская армия захватила множество добротного римского оружия и доспехов в качестве трофеев, которые тут же были использованы по назначению. Иная ситуация была у римлян, которые теперь испытывали острую нехватку вооружения для вновь формируемых легионов. Для решения этой проблемы пришлось достать трофейное карфагенское снаряжение, которое осталось со времен Первой Пунической войны.
Таким образом, вооруженные по-римски пунийцы встретили бы армию римлян, экипированную в пунийские доспехи. 😁
Материал подготовлен телеграм-каналомPraetorian Cohort ⚔️. Больше интересных фактов об античности здесь.
Сегодня подробнее остановлюсь на Второй Пунической войне (218-201 гг. до н.э.), поскольку в прошлый раз я о ней лишь вскользь упомянула. И для начала, наверное, нужно расписать расстановку сил. Средиземноморье в этот период выглядело примерно так:
(Карта мира на 218-й год до н.э.)
К 218-му году до н.э. Риму принадлежали территории всего Апеннинского полуострова и даже сверх того. Карфаген же владел не только землями нынешнего Туниса, но и побережьем практически всей Северной Африки, а также Иберией и Балеарскими островами. К тому моменту прошло уже двадцать три года с момента завершения Первой Пунической войны (247-241 до н.э.), двадцать лет с Великого восстания наёмников (241-238 до н.э.), о котором подробно написал в своём романе «Саламбо» Г. Флобер (а я о его романе здесь: История нашего мира в художественной литературе. Часть 49. «Саламбо»), и десять лет как умер полководец и участник тех событий Гамилькар Барка. Однако, помимо нескольких дочерей, он имел ещё и сыновей, и трое из них – Ганнибал, Гасдрубал и Магон, продолжили его дело.
Гамилькар около 237 года до н. э. высадился в Гадесе и начал завоевание Испании, и, надо сказать, преуспел в этом деле. Однако в итоге для полководца это плохо закончилось: в 228-м году до н.э. он погиб при осаде города в Иберии. После этого его преемником стал зять, Гасдрубал Красивый.
Гасдрубал существенно расширил карфагенские владения на Пиренейском полуострове, что вызвало беспокойство у римлян. Однако недолго он смог радоваться своим победам – в 221-м году до н.э. его убил раб-кельт, предположительно мстивший за своего хозяина. После этого командование перешло к Ганнибалу, старшему сыну Гамилькара Барки. И, может, Карфаген и не ввязался бы в новую войну с Римом, если бы не этот товарищ, давший под влиянием отца ещё в детстве клятву бороться с римлянами до конца. Так что вскоре после получения командования он захватил независимый Сагунт, некогда, по всей видимости, основанный греками, и, поскольку этот город имел связи с Римской республикой, захват города, собственно, и спровоцировал начало новой войны. И потом, пока римляне собирались с мыслями и мчались туда, где рассчитывали схлестнуться со своим врагом, Ганнибал сделал то, что до него никто не делал, и чего, следовательно, никто не ожидал – из Иберии через Пиренеи прошёл в Галлию, тогда ещё дикую и независимую, населенную местными племенами, а затем вместе со своим войском, в том числе с боевыми слонами, прошёл через Альпы прямо в Италию с севера, чем шокировал не только местных жителей, но и вообще всех, хотя и понес при этом серьёзные потери.
(Бюст Ганнибала, который хранится в Национальном музее Неаполя)
В дальнейшем знаменитый полководец ещё не раз демонстрировал нестандартность своего мышления и одерживал громкие победы, даже приближался к Риму, но ему попались не менее крепкие и хитроумные противники, в том числе Квинт Фабий Максим Кунктатор (ум. 203 до н.э.) и Публий Корнелий Сципион Африканский Ст. (235-183 до н.э.). Второй, кстати, был женат на дочери ещё одного римского военачальника, известного по битве при Каннах – Луция Эмилия Павла. Дочь его звали Эмилией Терцией. В браке у них с Публием Корнелием Сципионом родилось, по меньшей мере, четверо детей – двое сыновей, которым дали типичные родовые имена Корнелиев – Публий Корнелий Сципион и Луций Корнелий Сципион, и две дочери, Корнелии Старшая и Младшая. Так вот Младшая интересна тем, что стала женой Тиберия Семпрония Гракха и матерью знаменитых братьев Гракхов, старший из которых унаследовал имя отца, а младшего назвали Гаем Семпронием Гракхом. Оба были позже известны не только участием в очередных войнах, но и своими реформами. Закончилось для них, правда, всё это очень плохо.
Вот и битва при Каннах в 216-м году до н.э. стала для предка братьев, Луция Эмилия Павла, последней, да ещё и принесла римлянам грандиозное поражение. Но за него люто отомстил зять – Публий Корнелий Сципион, который переиграл и уничтожил либо сам, либо при помощи других преданных ему людей и братьев Ганнибала, не доживших даже до конца войны, и некоторых союзников пунийцев. И, в конце концов, Ганнибал не только побеждать стал всё реже и реже, но и потихоньку растерял всё то, чего успел добиться ценой немалых усилий и многочисленных жертв.
Потеряны оказались и захваченные им территории в Италии, и все территории в Испании, да и в Северной Африке творилось полное безобразие. Особенно всё плохо стало, когда Публий Сципион добился помощи нумидийского вождя Массиниссы, того самого, что позже объединил две части Нумидии воедино. Ганнибал после стольких лет вынужденно вернулся в Карфаген и пытался хотя бы родной город удержать от падения в пропасть. Он попытался добиться уступок при проведении мирных переговоров в личном свидании со Сципионом, даже признал превосходство римлян в предстоящем сражении и обещал все возможные уступки со стороны Карфагена, но успеха не добился. В итоге в 202-м году до н.э. случилось решающее сражение – битва при Заме.
Не буду долго тянуть котиков ни за какие места и скажу кратко: карфагеняне и их союзники, несмотря на все усилия лучших из них, были разбиты в пух и прах, потеряв свыше 20 тысяч воинов, а Ганнибал с небольшим отрядом всадников бежал в Гадрумет. Так, собственно, и закончилась эта война: огромными потерями для Карфагена, и новым возвышением Рима в регионе. Что касается Ганнибала Барки, то в 196-м году до н.э. он был обвинён в антиримских настроениях и ушёл в изгнание, ну точнее как «ушёл»…Опять сбежал, сначала на остров Керкина, а позже нашёл себе приют во владениях Селевкидов (на карте выше они помечены синим цветом): сначала в Тире, потом в Антиохии, и даже встречался в Эфесе с Антиохом III Великим.
Забавно, что Ганнибал ещё ухитрялся подначивать Антиоха отправить в Африку экспедиционный корпус, который должен был подтолкнуть Карфаген к войне с Римом. Но все придуманные им хитрости нужного результата не принесли. Даже, когда ему представилась возможность отличиться в начавшейся Антиоховой войне (192-188 до н.э.). Закончилась та война поражением для Селевкидов, которые, мало того, что обязаны были после этого выплатить огромную контрибуцию, так ещё и обязались выдать Ганнибала римлянам. Тот после всего им учиненного в плен не хотел и сначала снова ударился в бега, а потом предпочёл наложить на себя руки. Так его жизнь и закончилась в 183-м году до н.э.
Самое неловкое в последней части истории то, что, пытаясь найти средства для выплаты контрибуции римлянам, Антиох III не придумал ничего лучше, кроме как грабануть со своим отрядом храм Бэла в Элимаиде. Когда о грабеже почитаемого храма стало известно местным жителям, те, будучи отличными стрелками из лука, перебили весь отряд Антиоха вместе с ним самим. «Вот такая вот песня». Так что, как по мне, может, Ганнибал и был одаренным полководцем и смелым воином, но при этом трудно отрицать, что он оказался тем ещё смутьяном, который ради своих амбиций, интересов и прочего своего готов был играть другими как шахматными фигурами. И его любимыми фигурами, похоже, были не всякие пешки и ладьи, а слоны. И обо всём об этом можно прочитать в романе…
«Слоны Ганнибала» А. И. Немировского
Время действия: III век до н.э., ок. 238-202 гг. до н.э.
Место действия: Карфаген и подконтрольные ему территории (современные Тунис, Ливия, Алжир и Марокко), в том числе Иберия (современная Испания), Нумидия (территории современного Алжира), на тот момент ещё разделенные на Восточную и Западную, Галлия и сопряженные земли (территории современной Франции и Швейцарии), греческая Массалия и Римская республика.
Интересное из истории создания:
Александр Иосифович Немировский (1919-2007) – советский и российский историк, знаток Древнего Рима, специалист по этрусской культуре, доктор исторических наук, но, помимо этого, ещё и педагог, поэт, прозаик и переводчик. Известен также как основатель и первый заведующий кафедры истории древнего мира и древних языков Воронежского государственного университета. Кстати, помните, я рассказывала про древние башни-нураги на Сардинии? Немировский был одним из тех, кто занимался их изучением и пытался определить, насколько они могут иметь отношение к этрускам.
(Немировский А. И.)
Большую часть своей жизни он посвятил истории, причем особенно его интересовали Италия и Рим, даже женат был на на антиковеде Л. С. Ильинской (1934-2002), и выпустил немало научных монографий и учебных пособий, но при этом также писал стихи и прозу, особенно известны его исторические романы – «За столбами Мелькарта», «Пифагор», «Слоны Ганнибала», «Карфаген должен быть разрушен», «Тиберий Гракх», «Пурпур и яд». Общий тираж его художественных книг превысил 6 миллионов экземпляров.
Роман «Слоны Ганнибала» впервые был издан в 1963-м году, затем уже в 1983-м в печать вышла переработанная версия.
О чём:
На самом деле многое из того, о чём рассказывает эта книга, я упомянула, пока писала историческую часть. И, как и следовало ожидать, начало её повествует о детстве Ганнибала Барки и его братьев, в самом начале отсылая читателя к тому самому 238-му году до н.э., когда подавлено было Великое восстание наёмников, описанное у Г. Флобера в «Саламбо». Кстати, данный роман можно считать своеобразным продолжением «Саламбо», потому что некоторые детали (например, имя дочери Гамилькара Барки и её судьба) явно взяты именно оттуда. На 238-й год Ганнибалу было около девяти лет. Вскоре после истории о детской игре сыновей Гамилькара речь в повествовании заходит о том, что великий военачальник Первой Пунической войны взял с собой сына в храм и там практически принудил его дать страшную клятву перед богами в том, что всю свою жизнь тот посвятит борьбе с римлянами, и так до тех пор, пока «слоны не растопчут Рим». После этого отец взял мальчика с собой в Иберию, как и обещал ему. Позже к ним присоединились также и Гасдрубал с Магоном.
Но ничего захватывающего мальчиков там не ждало – ни приключений, ни удивительных пейзажей, и даже самым страшным животным в Испании, по заверениям местного жителя, оказался кролик. А потом Гамилькар и вовсе заявил, что нужно учиться, учиться и ещё раз учиться, и, когда сын уже хорошо себя проявил по части воинской подготовки, привёл учителя-грека по имени Созил, который стал обучать сыновей Гамилькара греческому языку, что дало возможность Ганнибалу освоить и «Иллиаду» с «Одиссеей», и ознакомиться с записями о походах Александра Великого. Обучение в связке с влиянием отца и сформировали его личность, и определили всю его жизнь. Хотя, возможно, сам он понял это существенно позже.
Когда умер из-за полученного в бою ранения умер Гамилькар, его старший сын был далеко от Иберии: он сначала отправился в Нумидию, а после в Карфаген с юным сыном вождя Гайи по имени Массинисса, которого Гамилькар велел Ганнибалу сделать своим лично другом и другом карфагенян вообще, чтобы тот даже и не подумал никогда объединиться с римлянами. Ганнибал хорошо справлялся. Кто же знал, что, увидав знатную карфагенянку Софонибу, Массинисса плюнет на всё и подчинит всю свою жизнь этой страсти, что в будущем скверно закончится и для него, и для его друга, и для самой его избранницы?
Опечаленный и своим провалом, и вестями о гибели отца на чужбине Ганнибал вернулся в Иберию, чтобы сначала служить под началом родича – Гадрусбала по прозвищу Старик, а спустя семь лет встать во главе войска. Вот тогда для него и началось время великих свершений, время, когда он должен был показать всем, как хорошо он способен идти по стопам отца. Что из этого вышло – все уже и так знают. Но как это вышло? Об этом попытался рассказать Немировский дальше в своём романе, и я уж точно не стану пытаться сделать это за него. Так что дальше придется читать)
Отрывок:
«…Простившись с вождями, Ганнибал приказал трубачам дать сигнал к отправлению. Войско двинулось в путь. Чтобы наверстать время, потерянное в Иллибере, Ганнибал приказал двигаться и ночью. Сделали только две короткие остановки, чтобы попоить и покормить слонов и вьючных животных.
На одном из этих привалов Ганнибалу сообщили, что в отряде иберийских галлов неспокойно. Многие не хотят нести мешки с топорами и кирками, которые он распределил между всеми воинами.
Это было неповиновение, требовавшее сурового наказания. Но Ганнибал знал наемников.
Они вспыльчивы и драчливы, как дети, и обращаться с ними надо, как с детьми.
Без промедления Ганнибал поскакал туда, где расположились галлы. Его сопровождал Магон.
Когда Ганнибал сошел с коня, галлы окружили его беспорядочной толпой. Они что-то возбужденно кричали.
Вперед выступил немолодой галл с золотой гривной на шее.
- Мы устали, - сказал он. - Ты нас заставляешь идти и днем и ночью и к тому же нагружаешь поклажей. Свободному воину не пристало нести ничего, кроме оружия.
- Да, да! - криком поддержали его галлы. - Мы не рабы! Пусть несут эти мешки иберы!
- Послушайте, что я вам скажу, - молвил Ганнибал. - Однажды мул и осел несли груз. Мул не захотел взять часть ноши осла, которого хозяин нагрузил больше, а когда осел свалился под тяжестью, должен был тащить всю поклажу. Я готов передать эти мешки иберам, а их оружие вручить вам. Тогда вы будете сражаться и за себя и за них. Вы согласны?
В ответ послышалось какое-то ворчание. Галлы подходили к мешкам и молча брали их на плечи…»
«…На девятую ночь пути Ганнибал, скакавший впереди с Дукарионом и двумя телохранителями, достиг перевала. Луна освещала дикую и суровую пустыню гор. Высоко к небу занеслись покрытые льдом скалы. Казалось, они хотели достигнуть своими вершинами звезд, но остановились, застыли, залюбовавшись собой, великолепные, бесстрастные ко всему, что их окружало.
В темноте лениво текло войско, огибая скалы, заполняя ущелье криками, ударами, конским ржанием. Резкий холодный ветер безжалостно трепал одежду, обжигая своим ледяным дыханием лица, руки, спины воинов. Лошади брели, понуро опустив голову. Из ноздрей у них шел белый пар.
Ганнибал бесконечно долго смотрел на поднимающееся войско, пока оно не втянулось на заснеженную площадь перевала и не рассыпалось по ней черными копошащимися кольцами.
Первые лучи солнца осветили далеко внизу узкую ленту дороги, а по краям ее павших лошадей и мулов, сломанные повозки, напоминающие брошенные капризным ребенком глиняные игрушки.
Повернувшись, Ганнибал невольно вскрикнул. Его взору открылся вид на страну, перерезанную реками, расцвеченную зеленью лугов, на море, сверкающее под солнцем, как вычищенный медный щит. Внизу, под ногами, была Италия. Его волновала близость этой страны, которую он никогда не видел, но о которой так много мечтал. Как не похожа Италия на знакомые ему с детства равнины Африки и взгорья Иберии!
- Сюда! - кричал Ганнибал воинам, окоченевшим, сломленным усталостью. - Смотрите, вот она, Италия, наша цель и добыча! Я отдаю ее вам всю, с лесами и реками, городами и селениями...
И настолько прекрасно было зрелище этой страны, такой ощутимо близкой и зовущей, что всем хотелось протянуть руки, как к картине, нарисованной каким-то искусным художником, и ощупать закостеневшими, несгибающими пальцами доску и краски, из которых складывалось это светлое чудо…».
Что я обо всём этом думаю, и почему стоит прочитать:
Довелось мне прочитать об этом произведении отзыв, мол, ниасилил, «Читать сложно. Требуется переводчик-историк с "русского на русский"». Лично я первую половину читала чуть ли не с приоткрытым ртом от ожидания, особенно, когда следила за тем, как Ганнибал с армией и слонами перебирался через Альпы. Вторую было не так только из-за моей усталости, но даже при этом меня не оставила равнодушной интеллектуальная борьба между Публием Сципионом и Ганнибалом Баркой, особенно шпионские игры первого при помощи одного изворотливого грека.
Может, конечно, это я такой прокачанный читатель (мне бы польстила эта мысль), но я всё же склоняюсь ко мнению, что ничего сложного в тексте нет. Он достаточно легок и очень даже художественен. Особенно доставляли лично мне мимоходные описания жизни простых людей – сбора урожая, суеверных разговоров, торговли на рынке и прочее. На них вроде и не делался акцент, они шли дополнением к истории о военных действиях, но, быть может, именно поэтому и казались мне подобными глотку свежего воздуха и врезались в память. Говоря о тексте, не могу не упомянуть одну фишечку: на пути от Иберии до Италии Немировский каждый этап этого пути начинал со слов «Шагают слоны Ганнибала». Эффект, производимый этими словами, вставленными в нужное место в нужный момент, как по мне, трудно недооценить – словно сам Рок шагал тяжелой поступью вместе с этими слонами, многие из которых горы так и не преодолели.
Что касается географии, то сложновато только в Италии – тут либо ориентируешься, либо открываешь карту. Это правда. Лично я открывала карту. Но все локации, кроме Италии – разобраться с ними легко и без карт. Карфаген и Нумидия в Северной Африке, Иберия – в Испании, Галлия – во Франции. С именами – возможно, финикийские трудновато запоминаются из-за непривычности, а римские – из-за того, что часто родственников называли одним и тем же именем, но, например, мне это тоже не мешало.
Лично меня куда больше смутили некоторые исторические несоответствия и интерпретации. Например, Гасдрубала Красивого убили уже после того, как он женился на иберке, и вовсе не из-за того, о чем написано в романе, и мать Публия Сципиона Африканского звали вроде как Помпонией, а не Фульвией. И Софониба была внучкой, а не дочерью Гискона. Кстати, о ней.
История этой женщины взбудоражила многие умы ещё в древности, и о её судьбе писали многие античные авторы, в том числе Полибий (ок. 200-120гг. до н.э.), который сам не был свидетелем тех событий, но мог услышать о них из первых уст. Так, например, он лично встречался с Массиниссой, и высказывается предположение, что именно рассказ Полибия стал основой для легенды о Софонибе.
И, если совсем кратко, то история эта сводится к тому, что Софонибу (она же Софонисба или Сафанбаал) сначали выдали замуж за западно-нумидийского царя Сифакса, хотя она уже была обещана Массиниссе, а потом, когда Сифакс потерпел поражение от римлян, Софониба попалась на глаза бывшему жениху и стала умолять избавить её от рабства. А если это всё же будет невозможно, дать ей возможность умереть свободной. Массинисса о том, как поступить, парился недолго и сам женился на Софонибе.
Правда, недолго и музыка играла: после того, что наплёл в своё оправдание римлянам плененный Сифакс, Публий Сципион стал опасаться влияния этой женщины на своего нумидийского союзника и стал склонять его к тому, чтобы тот выдал её римлянам в качестве рабыни. Тогда, если верить Титу Ливию, который, вероятно, почерпнул свою версию событий из более ранних источников (в т.ч. того же Полибия), Массинисса не придумал ничего лучше, кроме как отправить жене яд со словами: «Масинисса рад бы исполнить первое обещание, которое дал ей как муж жене, но те, кто властен над ним, этого не позволят, и он исполняет второе своё обещание: она не попадет живой в руки римлян. Пусть сама примет решение, помня, что она дочь карфагенского вождя и была женой двух царей». На это Софониба будто бы ответила: «Я с благодарностью приму этот свадебный подарок, если муж не смог дать жене ничего лучшего; но всё же скажи ему, что легче было бы мне умирать, не выйди я замуж на краю гибели». В общем, не знаю, кто как думает, а по мне история вышла, мягко говоря, правдоподобной, но отнюдь не романтичной.
("Смерть Софонисбы". Картина Джамбаттисты Питтони, написанная в 1730-х годах)
Видимо, Немировский подумал так же и сделал её романтичной, но, на мой взгляд, не особо правдоподобной. И, если честно, меня это разочаровало. Я вовсе не хотела читать очередную версию о запретной любови между карфагенянкой и (нумидийским) варваром, мне этого в «Саламбо» хватило. Финал вообще вышел скомканным и слабоватым по сравнению с остальной частью книги. Однако есть одна мысль у меня, почему так, а не иначе: подобно Гомеру Немировский не о героях великих рассказывал, как могло бы показаться, а о том, как на самом деле выглядит война, и каких требует жертв, причем порой без серьёзных на то причин, просто потому что один вынудил дать клятву, другой её дал, а остальным пришлось это разгребать. Усиливается это впечатление по мере прочтения, потому что Немировский не стал показывать всю историю со стороны Ганнибала, а показал её сразу с нескольких сторон – со стороны карфагенского полководца и его родичей, со стороны римских полководцев, оказавшихся в роли обороняющейся стороны, со стороны союзников и пунийцев, и римлян, и даже со стороны в некотором смысле сторонних наблюдателей, вроде Софонибы и Гнея Невия. Так что, вероятно, неслучайно именно болезнь и бессилие этого поэта попали в фокус повествования в конце.
Подытоживая, могу сказать, что этот роман однозначно рекомендую к прочтению. Может, он не всем зайдет, и многое зависит от настроя, но в нём есть всё, что должно быть в хорошем чтиве – и богатый выразительный язык, и философская серьёзность, и мимоходный юмор, и многое другое, даже намек на любовную линию (хотя мне такое её преподнесение, например, не по душе). И всё это оформлено короткими, здорово облегчающими прочтение, главами. Я осилила эту книгу за четыре дня без особых усилий (и даже заметку бы написала раньше, если б не «…погас на всей улице свет»). Ну а тем, кому зайдет, могу также добавить, что Немировский написал о Карфагене V-го века до н.э. в романе «За столбами Мелькарта», а о Третьей Пунической войне и о том, чем она кончилась – в «Карфаген должен быть разрушен».
