В декабре 2010 года Солдат узнал, что Казах ищет бронебойные патроны. Москва только для неместных кажется большой. Для «специфических слоев», коими являлись и «братья», любая информация о событиях в столице становилась известна в кратчайший срок. Тем более что прапорщиков на военных складах Подмосковья знали все, кто любил пострелять. Солдат встретился с Казахом и предложил ему купить у него то, что он хочет, по приемлемой цене и без всякого риска. Объяснив, что он по случаю прикупил себе бронебойных патронов с запасом. Через несколько дней Казах в офисе своей строительной компании передал Жженому часть денег, около 5000 долларов США. Все это не вызвало никаких подозрений ни у одной, ни у другой стороны сделки. Солдат взял деньги у Жженого и передал ему 2000 патронов. В тот же день он отвез их в офис Казаху. Тот был очень рад, что все так удачно сложилось. В офисе также оказались Борс и Хадза. Все были в хорошем настроении. Они по-дружески поговорили с Юрой, с разочарованием упомянув о сложившейся ситуации. Из-за которой все «братья» перестали общаться с Крепышом, Жженым и Солдатом. В конце разговора Борс предложил заезжать к ним в офис в любое время, ведь они все же не чужие друг другу, несмотря на недоразумения между Крепышом и Братом.
Через несколько дней около станции метро «Гагаринская» Жженый передал Солдату деньги за патроны и рассказал, что Борс и Хадза приглашали их заехать к ним в офис пообщаться. Солдат согласился съездить в офис к Казаху, так как давно там не был и к тому же у него было свободное время. Более того, ему по-своему было интересно, зачем Казаху понадобились бронебойные патроны. В обыденной жизни такие боеприпасы не пользуются большим спросом, так как стоят дороже обычных, а их применение в Москве более ограничено, чем во время вооруженного конфликта где-нибудь в Африке или Колумбии. Спрашивать напрямую о таких вещах было не принято, но проговориться в ходе беседы Казах мог. В любом случае Солдат хотел знать обо всем первым и использовать ситуацию в свою пользу.
На следующий день, предварительно созвонившись, они поехали в офис к Казаху. Солдат собирался лететь в Питер на несколько дней, поэтому оставил табельный пистолет на работе, а свой любимый «Стечкин» пришлось оставить на Базе. Охрану в аэропорту с ним было не пройти.
Зайдя в офис к Казаху, они были удивлены. На фоне довольно блеклого коридорчика с обшарпанными коричневыми стенами кабинет выглядел тронным залом. Огромный стол красного дерева у открытого окна, кресло с высоченной спинкой, на котором восседал Казах в костюме-тройке. Кроме него, Борса и Хадзы там находились Брат, Советник, Мусса, Дуидаров и Старый.
Как только они зашли, Брат сразу начал кричать на Солдата:
- Хотите меня убить! Ты и Крепыш!
- Мы ничего такого не хотим, – сказал Солдат, опустил голову и посмотрел на загипсованную руку.
- Да ты что?! А зачем вам столько бронебойных патронов? Уж не для моего ли «Мерседеса», а? Смотри мне в глаза, когда я с тобой говорю!
- Все неправда, – ответил Солдат, спокойно подняв глаза на Брата. – Эти патроны давно валялись у меня. Поэтому я и решил их продать Казаху.
- А зачем они Казаху? Может, старая узкоглазая морда решила меня завалить? – с этими словами Джава ткнул указательным пальцем в сторону Казаха, который лишь улыбнулся при своем упоминании. Он был похож на маленького толстого бая из рассказов о Ходже Насретдине и Бухаре. Небольшого роста, с животом и свисающими холеными щечками.
- Никому, никому нет дел до общих проблем Семьи! Все думают только о личном. Разве этому я вас учил?!
Никто не отважился ответить на вопрос. Брат мерил кабинет шагами, от стены к стене. Только Казах продолжал сидеть на своем кресле-троне и чему-то загадочно улыбаться. Он был абсолютно спокоен.
- Вы хотите остаться в Семье? – спросил внезапно Брат, продолжая быстро ходить по комнате.
- Я никуда не уходил и хочу остаться, – сказал Жженый. Гильотина снова задрожала над его головой. Он понимал, что Брату перечить нельзя. Особенно когда он находится в возбужденном состоянии.
- Я не вижу себя больше в Семье, – сказал тихим голосом Солдат и погладил покалеченную руку.
Джава после этих слов окончательно вышел из себя. Он схватил со стола вилку (Советник пил кофе с тортом, и приборы были перед ним) и подошёл к Солдату, в его глазах полыхала ярость. Солдат не сдвинулся ни на шаг. Тогда Брат схватил его за ворот пальто, замахнулся и сказал:
- Ты не оборзел ли, дружок! Не видишь себя в Семье?! Забурел?! Крылья выросли?! Сами вопросы стали решать?! А кто вас всех поднял?
Брат угрожающе держал зажатую в руке вилку.
- А ты чего, как теленок, мычишь, тоже оборзел?! – обратился Брат к Жженому, который стоял рядом и мечтал стать невидимым. А еще лучше оказаться как можно дальше от этого офиса, Семьи, да и Москвы в целом. Он уже был готов пешком бежать во Владимир и снова работать на лесопилке. Даже Казах перестал улыбаться и смотрел с интересом, будто гадая, воткнет Джава вилку в глаз Солдата или не воткнет. Было слышно только, как Брат учащенно дышит.
- Я должен поговорить с Крепышом. Мне надоели эти прятки, – сказал Брат и бросил вилку на пол.
- Я могу ему позвонить. Он возьмет на меня трубку, приедет и подтвердит, что твои претензии не обоснованы. Мы ничего не делали ни против Семьи, ни против тебя. Наши интересы никак не пересекались. Богом клянусь.
- Ты прав. Что-то я стал вспыльчивым в последнее время. Это все из-за разных часовых поясов. Что это мы все стоим. Садимся за стол. Казах, ты не против, что мы тут твои модные кресла чуть подавим?
- Мои двери всегда открыты для моих друзей. Мой дом – ваш дом. Мой офис – ваш офис, – ответил, прищурившись, Казах и стал быстро перебирать малахитовые четки. – Может, чаю? У меня есть отличный зеленый китайский чай.
Казах позвал своих двух секретарш-близняшек. Блондинки с длинными ногами, в одинаковых строгих брючных костюмах делали все быстро, ни на что, не обращая внимания. Только одна из них молча подняла валяющуюся на полу вилку и унесла с собой. Еще через пару минут все «братья» уже были с чашками, а посреди стола стоял нарезанный торт. Было слышно, как работают челюсти. Через некоторое время Брат остыл и даже начал шутить:
- Давайте я лучше вам анекдот новый расскажу. Встречаются два сперматозоида. Один и спрашивает, далеко ли до влагалища? Второй ему отвечает, да ты что, конечно далеко, мы только гланды прошли!
Все вокруг расхохотались, даже немного больше, чем того требовалось. Всем было необходимо сбросить напряжение, и сальная шутка пришлась как никогда кстати.
- Ну вот. Так-то получше будет. А то все психуем да, психуем. Шутка она же жизнь продлевает. От нервов же, наоборот, все болезни. Вот еще одна. Знаете, как зовут путану, которая не делает минет? Не знаете? – продолжал Брат.
Никто не смог ответить. Только Советник, как всегда, предложил пару невнятных вариантов.
- Нет, нет, – замахал головой Брат, – ее вообще не зовут.
Снова все рассмеялись. Постепенно напряжение спало. Трудно было представить, что еще десять минут назад, казалось, еще немного и в воздухе блеснет разряд молнии или взлетит фонтан крови.
- Ну как там Крепыш? Деньгами вас не обделяет? – обратился Джава к Солдату и Юре как ни в чем не бывало.
- Нет. Как договаривались, – сказал Солдат.
- Да. Каждый месяц по 100 тысяч, – вторил ему Жженый. Он уже начал думать, что их отпустят и они уедут. В таком случае первым делом он заедет в ближайшую церковь, а затем прямиком на вокзал. Хватит с него этой столичной жизни, бандитов, понтов и прочего.
- Дай бог, дай бог, – сказал Джава, сложив руки на животе.
- Я извиняюсь, но у меня самолет в Питер.
- Ну да. Нам нужно ехать, чтобы не опоздать на регистрацию, – с этими словами Солдат начал вставать, но крепкая рука Джавы легла ему на плечо и заставила снова сесть.
- Боюсь, что тебе придется поменять билет.
- Вы должны поехать с нами на дачу, чтобы повидать братьев и попросить прощения за то, что давно к ним не приезжали. Я даже думаю, будет лучше, если вы поживете там несколько дней. Пока Брат не пообщается с Крепышом.
Жженый с Солдатом согласились. У них не оставалось другого выбора. «Братья» вышли из офиса на улицу. Там стоял тонированный, хорошо знакомый каждому микроавтобус «Фольксваген». Внезапно Солдат скинул с плеча руку Джавы и резко побежал в сторону. Он привычным жестом кинул руку к оперативной кобуре, но «табельный» лежал в сейфе, а родной «Стечкин» остался в тайнике на Базе у Крепыша. Солдат почти никогда не расставался с оружием, но сегодня был тот самый день, когда он оказался без ствола. И от этого зависела его жизнь. Жженый опешил от рывка Солдата и стоял как вкопанный. Брат повернулся и спокойно спросил у него:
- Юра, какого хрена он делает? Куда он побежал? Что происходит?
- Я… я... не знаю, – только и смог выдавить из себя стоящий в ступоре Жженый.
«Фольксваген», за рулем которого сидел Старый, рванул за Солдатом. В микроавтобус на ходу заскочили Дуидаров и Советник.
- Юра, не глупи и садись в «Камри», – сказал Брат и указал ему на «Тойоту» черного цвета, стоявшую неподалеку.
Жженый послушно сел в машину. В ней никого больше не было. Юра мысленно сравнил ее с катафалком, на котором его повезут в последний путь. Джава продолжал один спокойно стоять около выхода из офиса. Через несколько минут приехал микроавтобус, из которого вышел Советник. Он сел за руль «Камри». Также к ним в машину сел Борс.
- Все в порядке, Солдата поймали. Сейчас поедем на дачу. Юра, я тебя прошу, хоть ты нам гонки не устраивай, ладно?
Они неспешно поехали из Москвы. Уже через два часа машины заехали во двор загородной дачи, на которой Жженый был впервые. С того момента, как Удава задержали, «розыскников» успели уже несколько раз перевезти с одной дачи на другую. Это было связано с опасностью, так как в тот момент связи с Удавом не было. И никто не мог быть уверенным, что он не сдаст операм, где находятся его сообщники. Дача была огромной. Четырехэтажное здание поражало своей архитектурой в стиле хайтек. Еще 10 лет назад такие дома можно было увидеть только в каком-нибудь западном фильме. На первом этаже был гараж на четыре автомобиля, из которого был вход в большую комнату. Жженого завели через гараж в это помещение, по-видимому, предназначенное для спортзала или кладовой. Туда же завели избитого Солдата. Изо рта у него текла кровь. Лицо было похоже на сплошной синяк, руки были спереди застегнуты наручниками. Он был настолько избит, что не мог идти сам. Солдата положили в один угол комнаты, как мешок, а Жженого посадили в другой. После чего им связали ноги скотчем. В помещении был довольно тусклый свет, от ламп дневного света. Запах от недавнего ремонта еще не успел выветриться и щекотал ноздри. В комнату постепенно стали заходить «братья» – Руха, Ренат, Ара, Советник, Старый, Тембол, Дуидаров. Все встали вдоль стен. Их осуждающие взгляды скользили по углам комнаты. Последним за ними зашел Брат и обратился к Солдату:
- Я тебе что, враг? Почему ты от меня бежишь? Я тебе все дал, а ты так со мной поступаешь? Ты хотел уйти из Семьи, хотел меня убить! Хотел убить братьев! За что? Что я сделал тебе плохого? Я к тебе как к сыну относился. А ты? Что ты наделал? Отвечай!
Солдат еле ворочал языком. Зубы были частично выбиты, и с них сочилась кровь. Губы распухли. Солдат выплюнул кровь, наполняющую рот, и не своим голосом прохрипел:
- Я…… я испугался. Я сам… знал… что меня… что меня… могут увезти и убить… как других… ни за что.
Кровь снова наполнила рот. Солдат попытался выплюнуть ее, но у него не было сил. Тогда он лишь наклонил голову, и кровь через разбитые губы потекла на некогда белую. Брат скривился от увиденного и ушел в другую комнату. К ним начали подходить «братья». Они спрашивали Солдата и Жженого о том, что их не устраивает в Семье, почему они ее предали, за что хотели всех убить. Солдат, еле ворочая языком, улыбнулся и сказал:
- Все классно… братья. Все… хорошо. Дача, лес, баня. Только… девок с водкой… не хватает. – После этих слов он рассмеялся страшным, загробным, булькающим голосом, брызжа из разбитого рта кровавой слюной.
Жженый ничего не говорил. Он лишь смотрел на Солдата, с каждой минутой становившегося кем-то другим. На лице Юры легко читалась покорность и фатализм.
Солдат забрызгал кровью Ару, и он сорвался. Начал избивать его ногами. Руха и Сос присоединились к нему. Солдат даже не пытался сопротивляться. Он смирился с тем, что его ждало дальше. Брызги крови взлетали и оседали на полу и стенах комнаты с хлестким звуком. Часть их попала на Жженого. Он даже не шелохнулся, завороженно смотря на сцену избиения. Сначала Солдат продолжал смеяться. Потом от града ударов он сполз на пол, и вместо хохота было слышно какое-то бульканье. «Братья» остановились, только когда Солдат нечеловечески захрипел. Ребра треснули. Воздух с трудом проходил через легкие. Он тяжело дышал. Ара набрал в бассейне ведро воды и вылил на него. Руха поднял его и снова облокотил о стену.
- Как найти Крепыша? – спросил Ара.
- Его… искать… не нужно. Нужно… позвонить… и он… приедет, – медленно, тяжело выговаривая каждое слово, сказал Солдат.
- Где Крепыш хранит оружие?
- Оно… в гараже… и на… квартире… у Крепыша. Гараж… находится на первом этаже… в многоярусном… гаражном комплексе… синего цвета. Въезд… через шлагбаум, к нему… нужно было прикладывать… карточку-пропуск. Комплекс… находится на… Ленинградском шоссе.
Вернулся Брат и приказал привести Солдата наверх. В комнате находился также Советник. Джава взял платок, и вытер кровь с лица Солдата.
- Брат мой, зачем страдать из-за этого ублюдка, а? – спросил Брат. – Ты здесь, а он сейчас кайфует где-то. Разве это справедливо? Он продал тебя.
- Я все… скажу. Только убейте сразу…
- О чем ты! Все будет хорошо. Мы тебя починим, будешь как новый.
- Да, да, да… – попытался улыбнуться Солдат, потом скривился от боли и продолжил: – Крепыш и я хотели убить… всех братьев, находящихся в розыске. Через них на нас всех могли выйти «псы». Крепыш говорил, что «розыскники» опасны… для Семьи. Он еще «сливает» информацию о Семье, но, кому именно, я не знаю. Крепыш говорил, что Семья изжила себя, что Брат уже не тот. Удав раскрыл Семью своими необдуманными убийствами, которые ты позволил ему совершить. Я пошел на поводу у Крепыша.
- Молодец, молодец. Вот видишь, и на душе сразу стало легче. Правда? Нельзя, нельзя идти против братьев, – сказал Брат.
В этой комнате они просидели весь следующий день. Одних их не оставляли, постоянно кто-то присутствовал из «братьев». Больше Солдата не били. Наоборот, даже заботливо напоили чаем и предложили бутерброды. Однако ни у Солдата, ни у Жженого не было аппетита. После того как Солдат немного пришел в себя, Брат расспрашивал его обо всех известных делах Крепыша: связях, контактах, схронах, о том, что он говорил о Брате, Семье, других «братьях» и много еще чего. Жженый мог только удивляться, слыша, как много он не знал о том, что происходило рядом.
Под утро Джава устал и поднялся наверх передохнуть. Остальные «братья» разошлись по дому. Солдата и Жженого оставили под охраной Рухи и Соса. Через некоторое время Брат позвал всех к себе и выслушал каждого по судьбе Солдата. Практически все высказались за его убийство. Даже Ара, который до последнего не хотел делать этого. В это время Жженый, который, несмотря на усталость, не мог сомкнуть глаз, из-за страха за свою дальнейшую судьбу попросил, чтобы позвали Брата. Ему показалось, что прошла вечность, прежде чем он услышал знакомые шаги и в комнату зашел Джава. Жженый спросил:
Брат не отвечал. Он смотрел немигающим взглядом прямо в лицо Жженому. Тот, не отводя взгляда, продолжил:
- Не убивай, Брат. Я ничего не сделал. Ничего. Я не в курсе дел Крепыша и Солдата. Я слушал все, что тебе рассказывал Солдат, и клянусь, что ничего об этом не знал! Не убивай! Я все делал ради Семьи! Ты же знаешь!
- Поможешь найти Крепыша? – спросил Брат.
Жженый утвердительно кивнул. Алихан сказал на осетинском что-то Сослану и вышел. Через некоторое время в комнату зашли Ара, Сос, Советник, Шаринов и Руха. Все, кроме Шаринова, который контролировал Жженого, накинулись на Солдата. Трое держали руки, так как они были не связаны, остальные наносили удары. Солдат, который до этого лежал и лишь изредка хрипел, вдруг очнулся и крикнул в ответ на удары:
- Простите меня, братья! И до встречи в аду!
После этих слов Ара надел Солдату пакет на голову и плотно замотал скотчем вокруг шеи. Жженый видел, как полиэтиленовый пакет быстро-быстро надувался и сдувался. Солдат стал дергаться, но «братья» крепко его держали. Чем медленней сдувался и надувался пакет, тем меньше он дергался. Когда Солдат стал биться в агонии, «братья» отпустили его. Пакет обтянул все его лицо и больше не двигался. Его открытый рот замер. Он перестал подавать признаки жизни.
Минут пять все стояли вокруг тела. Жженого охватил ужас. Пока умирал Солдат, он не мог вымолвить ни слова. Когда же «братья», выждав пару минут, все как по команде повернулись в его сторону, Жженый увидел их глаза, стал кричать не своим голосом:
- Позовите Брата! Позовите Брата! Ара! Советник! Позовите Брата! Не убивайте меня! Не убивайте! Я помогу найти Крепыша. Я все сделаю. Только не убивайте! Позовите Брата!
Пот градом катился по лицу Юры. Рубашка пропиталась насквозь. Ара посмотрел на Жженого тяжелым, немигающим взглядом и зло процедил сквозь зубы:
- Сиди тихо. Твое время придет.
В этот момент в комнату зашел Брат. Он взял стул, развернул его спинкой к Жженому и сел прямо перед ним. Джава скрестил руки на спинке стула и положил на них голову.
Юра отдышался, набрал воздуха в легкие и начал говорить, стараясь подавить свое возбуждение:
- За что меня убивать? Я ничего не сделал намеренно. Не понимаю, из-за чего эта вся ситуация. Я в первый раз слышу, что Солдат и Крепыш решили тебя убить.
Брат сказал Жженому, указывая пальцем на труп Солдата:
- Он предавал Семью. Вместо того чтобы есть вместе с братьями за столом, решил быть падальщиком и питаться своими же. За это он ответил сегодня. Чтобы ты понимал, за что его убили. Ты ведь все понял, не так ли, Юра?
Жженый лишь судорожно кивнул.
- Будешь делать так, как я скажу. Тогда проживешь еще немного, а может, и дольше. Ты меня понял?
Жженый снова нервно кивнул головой и добавил:
- Я… я… я на все согласен. На все, Брат.
- Ты поживешь с братьями здесь. Потом, когда мы найдем Крепыша, мы будем уже решать твою судьбу. Не глупи, Юра. От судьбы не убежать. Помни о своей семье, дочке, жене, родителях. Они ведь ни при чем. Они же ни в чем не виноваты.
- Да, да, Брат. Я всегда делаю все, что ты мне говоришь, и буду делать дальше. Я хочу быть с Семьей, с братьями.
Брат похлопал Жженого ладонью по щеке:
- Развяжите ему ноги. Пусть сходит в душ и приведет себя в порядок. Юра – наш брат, сегодня он это подтвердил.
Вся одежда Жженого была насквозь мокрой от пота, хотя подвал не отапливался. Присутствующие по очереди обняли Жженого, выразив тем самым ему свое прощение. Он остался на даче. На следующий день Руха и Ара позвали Юру помочь им «немного». Они спустились в гараж, который показался Жженому не таким уж жутким, как вчера. Только запах крови портил всю картину. Труп Солдата с пакетом на голове лежал все в той же позе, каким он видел его накануне. Помещение уже было обклеено толстой полиэтиленовой пленкой. За ночь труп окоченел, поэтому с него срезали ножом одежду и полиэтиленовый пакет. Солдат весь посинел. На лице застыла маска предрешенности. Жженый с усилием закрыл ему глаза.
- Что, мучает совесть? – с издевкой спросил Ара.
- Мы же все-таки христиане.
Ара улыбнулся и стал отрезать голову Солдата. Сначала он сделал глубокий надрез на шее и слил кровь в тазик. Потом отрубил голову топором. С одного удара, как у Солдата или Крепыша, не получилось, поэтому пришлось повозиться. Голову разрубили на несколько частей для удобства дальнейшей «утилизации». Ара с Рухой начали топорами и ножами расчленять труп. Юра предварительно подкладывал под части трупа бревна, помогал держать конечности, дорезать суставы ножом, после того как их перерубали топором. После они разложили части по полимерным пакетам. Работа спорилась. У всех уже был опыт, поэтому все шло без лишней суеты.
Руха, с веселым смехом, принес ведро горячей воды, напевая себе под нос:
- На, на, на, веселей. Моем все в два раза быстрей. Налетай, пацаны.
Он открыл флакон с моющим средством, понюхал и сказал:
- Как лимончиком пахнет. Сейчас закончим, пойдем чайку попьем. У нас в холодильнике лимоны лежат и торт есть шоколадный. Правильно, пацаны? Сделал дело – хавай смело!
- Поедим, поедим, только давай дело закончим, – сказал Ара, упаковывая последние куски Солдата в мешок.
Жженый мысленно благодарил, что «братья» не пристают к нему с разговорами. Ему, прошедшему горячие точки, привычно было видеть кровь, кишки и человеческое мясо. Но одно дело – видеть ранения друзей, полученные от врагов, и совсем другое – раскладывать по пакетам человека, который всего пару дней назад был твоим другом. Возможно, твоим последним лучшим другом, с которым ты готов был пойти «и в огонь и в воду». Ты был готов порвать на куски любого, кто плохо посмотрит на него. Но это все было вчера, а сегодня ты сам фасуешь его по пакетам, и приходящее осознание этого жгло Юру изнутри. Вот и делай планы, клянись в вечной дружбе, а жизнь поставит все так с ног на голову, что синтетический запах «лимончика» ты запомнишь на всю жизнь.
Они свернули окровавленную пленку, упаковали ее в мешки и вымыли пол. После чего загрузили части тела в пакетах в микроавтобус. Пакетов было очень много. Часть из них положили в багажник «Мерседеса», на котором ездил Советник. Сверху Руха навалил дрова и шампуры. Юру пугала его чрезмерная веселость. Базиев же лишь улыбнулся своей придумке:
- Если менты тормознут, мы типа на пикник едем. Все есть: мясо, дрова, шампуры. Ха-ха-ха. Только девчонок не хватает, о которых Солдат вчера говорил.
- Юра, а, Юра, где девчонки? – спросил со смехом он у Жженого.
- Какие еще девчонки? – Жженый дернулся как от удара и посмотрел на Руху взглядом загнанного пса. Вид у него был такой, как будто его ударили чем-то по голове.
- Да ладно тебе. Это я шучу. Ну что ты, в самом деле, как неживой. Все же хорошо.
- Кто живой? – спросил Жженый, и его снова передернуло. Сказывалась усталость двух бессонных суток. Всю ночь он боялся, что, как только закроет глаза, за ним придут.
- Оставь его. Чего пристал, – огрызнулся Ара на Руху, запихивая последние пакеты в машину.
Все погрузились по машинам и выехали с дачи. В «Мерседесе» ехали Брат, Советник и Сос. Еще в колонне поехал микроавтобус «Фольксваген», «Ауди А8» и БМВ-760 черного цвета. В машинах были Руха, Жженый, Ренат, Ара, Старый, и Дуидаров. Они специально поехали на четырех автомобилях, чтобы выглядело, что они едут кортежем, и не вызывало ни у кого подозрений. Выехали засветло. Через 30 километров кортеж остановился у придорожного базарчика и Ара накупил пирожков на всех. Ехали они очень долго и успели съесть все, когда выехали за пределы области. За окнами мелькали развязки, указатели, машины, но все это не интересовало Юру. Было темно, когда они съехали куда-то в лес, недалеко от основной трассы. Наконец кортеж остановился.
Брат дал указание, и Жженый с Сосом вытащили пакет с туловищем, который находился в «Мерседесе». Тело отнесли от дороги примерно метров на тридцать и бросили под деревья. Копать замерзшую землю не было ни желания, ни времени. Потом проехали еще около двух километров по проселочной дороге и остановились на поляне. Жженый с Сосом сложили в кучу оставшиеся пакеты из обоих автомобилей. Сверху положили привезенные вязанки дров. Сос облил все это бензином и подошел к Брату, сидевшему все это время в машине. Джава вышел из теплого салона, поежился и стал пробираться по грязи в сторону поляны. За ним последовали все «братья». Они подошли к сложенному костру. Джава кивнул Советнику. Тот зажег спичку и бросил ее на сваленные в кучу пакеты. Пламя ярко вспыхнуло, осветив поляну и лица «братьев».
- Вот так будет с каждым, кто решит пойти против Семьи, – сказал Джава, протянул и погрел руки о рвущиеся от поленницы языки пламени. Потом он засунул руки в карманы, поежился, обвел взглядом всех присутствующих и сказал:
– Ладно, поехали. Нам еще пилить и пилить назад.
Через четыре дня, по указанию, Жженый позвонил Крепышу и сообщил, что Солдата задержали сотрудники милиции и им необходимо встретиться в кафе на Некрасова. Приходилось выбирать: либо Крепыш, либо твоя жена, дети и ты сам. В данном случае выбор был однозначный.
Жженый сидел в кафе один. Крепыш опаздывал. Руха и Ара, когда стемнело, заняли позицию недалеко от въезда на Базу за деревьями и ждали его проезда. План был простой и эффективный. Они прождали около часа. Наконец ожила рация, Советник сообщил, что Крепыш на подходе. Из рюкзаков появилось оружие. У Рухи был пистолет-пулемет «Скорпион», у Ары пистолет-пулемет «AGRAM-2000». Через 5 минут они увидели из своего укрытия, как к въезду на Базу подъезжает «Крузак» Крепыша. Там находились трамвайные пути, перед которыми приходилось притормаживать. Как только Крепыш подъехал к ним, Руха и Ара выскочили из-за деревьев. Они стреляли, целясь в сторону водителя. Огонь с двух пулеметов в одну машину неминуемому привел бы к летальному исходу. Однако, как часто бывает, на результат повлиял случай. После несколько выстрелов у Рухи и Ары внезапно заклинило оружие. Было это божественным провидением или подарком судьбы, разбираться было некогда. При первых выстрелах Крепыш резко рванул к воротам, не обращая внимания ни на рельсы, ни на удары по подвеске. «Крузак» взревел двигателем и, подпрыгнув на рельсах, смял выезжающий из ворот Opel. После чего вместе с ним влетел вглубь базы. Руха и Ара скрылись с места стрельбы, понимая, что Крепыш, чувствуя себя на Базе как «рыба в воде», сможет противостоять четверым таким, как они. Юры в кафе уже не было.
