" Когда в жизни присутствует Дзэн в ней нет ни страха, ни сомнения, ни страстей, только спокойствие от постижения очарования несовершенства бытия"
Черновик этой статьи висел тут у меня почти 9 месяцев. Начать ее меня подвигли иногда встречающееся статьи о дзен-буддизме. В одних автор рассказывал, как он прочитав один анекдот (именно так дословно переводится слово коан) вдруг достиг просветления, другой рассказал мне что дзен это религия. Все это оставляло какое то неприятное послевкусие, вот я и решился на эту статью. Вообще она дается очень трудно, поскольку менталитет и представления о мире людей дзен были весьма далеки от привычного нам образа мысли.
Бодхидхарма Первый Патриарх
Прежде чем начать писать, я посмотрел что на тему дзэн есть в сети , начиная с википедии и далее. Увы, ничего конструктивного, такого что действительно выражало бы дух дзэн. я не обнаружил. Везде попытки объяснить при помощи слов и логики, то что логикой и словами объяснить нельзя. Это вечное заблуждение запада, что если чему-то дать определение, как нибудь назвать, то это сразу все сделает понятным и объясненным. "Дао, которое можно выразить словами, это не есть вечное дао". Это первая строка, с которых начинается " Дао дэ цзин", создание которой приписывается Лао Дзы
Вот вам дзэнская история, которая может пролить свет на суть проблемы.
Японский мастер дзэн Нан Ин, живший в эпоху Мэйдзи, как то принимал у себя профессора университета, который пришёл, что бы порасспросить его о дзэн. Нан Ин стал разливать чай. Налив гостю полную чашку, он продолжал лить дальше. Профессор какое- то время смотрел на чай, льющийся через край, наконец, не вытерпев, воскликнул: -Чашка полная! Больше не входит! - Вот как эта чашка - ответил Нан Ин - так и вы наполнены своими мнениями и суждениями. Могу ли показать вам дзэн, если вы не опорожнили свою чашку?
Традиция говорит, что в 520 г. к императору У из династии Лян, пришел буддийский монах, которого звали Бодхидхарма. Но, хотя У и покровительствовал буддистам, все же взгляды пришлого монаха не пришлись У по душе и Бодхидхарма ушел в монастырь, другого царства - Вэй- где и провел несколько лет. Бодхидхарма считается основоположником дзэн (кит. чань), и первым патриархом. Трудно сказать, насколько эта легенда соответствует действительности, тем более что дзэн в большей степени имеет китайское лицо, нежели индийское. Но за неимением других данных, нам придется принять эту версию. Река дзэн результат слияния двух источников, двух разных взглядов на рождение и существование мира - буддизма Индии и даосизма Китая. Попробуем получить о них некоторое представление.
Индуистская картина окружающего мира представляется как театр, театр одного актера, в котором один божественный актер создает этот мир путем самопожертвования (атма - яджна) и играет одновременно все роли.
УПуруши тысяча голов, тысяча глаз, тысяча ступней. Он охватывает всю землю и возвышается над ней на десять пальцев. Этот Пуруша все что было и будет
Пуруша.
Смысл в том, что бог познает этот мир через каждую личность, каждая личность - это роль в которую погружен бог, в самозабвении он становиться всеми, но не перестает быть богом. Он разделен в игре, но остается неразделимым. И когда игра заканчивается, индивид пробуждается и ощущает свою божественность.
Божественная игра охватывает все: время и пространство, наслаждение и боль, добро и зло. Более того проблемы зла, как таковой, в индуизме просто не существует, ибо невозможно постичь свет не зная тьмы, наслаждение без боли, так и добро без зла. Эта игра продолжается бесконечно повторяясь в течении многих кальп ( 4 320 000 000 лет).
Время забыто, есть только мгновение. Такое состояние ума называется мокша. Что это такое? В индийской философии об этом не говорится почти ничего, но говорится много о том чем опыт мокши не является. Мокшу понимают так же как освобождение от майи. Мир фактов и событий - это майя, которая скрывает единую реальность Брахмана. Брахман не двойственен, он ничему не противоположен, его нельзя классифицировать. Ибо классификация - это и есть майя - мир событий и фактов это всего лишь измерение, оценка а не реальность. Рупа или форма, тоже майя, ибо форма не постоянна. Майя приравнивается к попытке ума поймать изменчивые формы природы в сети классификации. Доктрина майи говорит о том , что реальный, изменчивый мир нельзя заключить в сети слов и концепций. Именно сознание иллюзорности мира лежит в основе буддизма.
Гаутама Будда ( умер в около 545 г. до н.э.) в соответствии с индусской традицией стал риши, мудрецом, оставившим привычную жизнь и даже отказавшись от своей касты. Согласно преданию Гаутама в течении семи лет при помощи аскезы и медитации пытался вырваться из порочного круга майи, но у него ничего не получалось. И вот как то вечером, в отчаянии, он оставил свой пост, поел чего-то, что не позволял себе в своей аскезе, и, вдруг, почувствовал в себе какое то изменение. Он сел под, знаменитое теперь, дерево и утром с первым лучом утренней звезды к нему пришли ясность и понимание.
Это было "непревзойденное, полное пробуждение", освобождение от майи и сансары. Передать, то почувствовал в этот момент Будда при помощи слов не возможно, ибо даже такая попытка означает возврат в мир майи, и вы не сможете сказать ничего кроме того что выражено в приписываемых Будде словах :
Да Субхути, я не получил даже самого меньшего от непревзойденного, полного пробуждения, и именно поэтому оно называется непревзойденным, полным пробуждением.
Традиция говорит, что сразу после пробуждения Гаутама сообщил своим спутникам Четыре Благородных Истины.
Первая истина это духкха. Приблизительно можно определить как страдание или разочарование.
Рождение- это духкха, разложение - это духкха, смерть - это духкха, как и горе и печаль...
В другой формулировке духкха одна из трех характеристик бытия. Две другие - анитья и анатман. Анитья - это непостоянство, чем больше цепляешься за мир, тем больше он меняется. Анатман- отсутствие Самости (Атмана). Истинная Самость - не Самость , потому что любые попытки постичь или искать Самость значит отдалять ее.
Вторая Благородная Истина говорит что причина страдания это цепляние, обусловленное авидьей. Авидья - противоположность пробуждению, состояние ума, охваченного майей, принимающего абстрактный мир понятий и вещей за реальность. Это отсутствие самопознания, осознания того, что любое цепляние это попытка ухватить самого себя. Попытки контролировать жизнь приводят к саморазрушению и попаданию в сансару, круг рождения и смерти. Многие понимают это как цикл реинкарнаций, когда карма вновь и вновь формирует личность, пока та наконец не достигнет пробуждения. Однако в буддизме махаяны и в дзэн это понимается как перерождение человека каждый миг, пока он продолжает цепляться за свое Эго.
Третья Благородная Истина говорит об остановке саморазрушения и выхода из круга кармы. Эта остановка называется нирвана. Нирвана- эквивалент мокши, избавления, образ жизни без цепляния за жизнь. Достичь нирваны - значит стать буддой. Но это не обычное достижение. Нельзя желать нирваны, поскольку объект желания не является нирваной. Достичь ее можно только непреднамеренно, когда становиться понятным невозможность цепляния за себя. Таким образом, Будду нельзя поместить в привычную нам иерархию, он не ангел, но и не демон, он избавлен от дуализма и нет смысла думать о нем как о чем- то высшем.
Четвертая Благородная Истина описывает путь остановки саморазрушения. Он содержит восемь шагов.
правильное воззрение правильное понимание правильная речь правильное действие правильный образ жизни правильное усилие правильное памятование правильное созерцание
Сейчас я хочу остановиться, надеюсь читатель простит меня. Материала набралось больше чем на одну статью, и он дается не просто. Буду благодарен, если кто то поправит меня. Если тебя , мой читатель, заинтересовала эта статья, я продолжу эту тему во второй части.
В ночь с 10 на 11 сентября 1973 г. в Чили начался военный переворот, возглавленный генералом Аугусто Пиночетом. Утром путчисты приступили к захвату столицы, в 9:10 утра президент Сальвадор Альенде обращается к народу через радиостанцию "Магальянес" - последнюю подконтрольную правительственным силам радиостанцию. После обращения Альенде направляется в президентский дворец Ла Монеда, к которому уже подступили мятежники. Сальвадор Альенде отказался сдаться и покинуть Чили, и принял бой с оружием в руках. Вместе с ним оборону держала личная охрана, а также сотрудники дворца и несколько полицейских, сохранивших верность правительству. В конце концов, находясь в безвыходном положении, президент совершил самоубийство. Путчисты одержали победу, установив в стране режим военной диктатуры.
В это день мы хотели бы привести последние слова президента Сальвадора Альенде, который не бросил свою страну и погиб, защищая её свободу: "Соотечественники!
Наверное, это моя последняя возможность обратиться к вам: военно-воздушные силы бомбили радиостанции «Порталес» и «Корпорасьон». В моих словах не горечь, а разочарование, и они будут моральной карой тем, кто нарушил принесенную присягу: военным Чили — командующим родами войск и адмиралу Мерино, который назначил себя командующим флотом, а также господину Мендосе, генералу-подлецу, который еще вчера заявлял о своей верности и преданности правительству, а теперь тоже провозгласил себя генеральным директором корпуса карабинеров.
Перед лицом этих событий мне остается сказать трудящимся одно — я не уйду в отставку!
На этом перекрестке истории я готов заплатить жизнью за доверие народа. И я с убежденностью говорю ему, что семена, которые мы заронили в сознание тысяч и тысяч чилийцев, уже нельзя полностью уничтожить.
У них есть сила, и они могут подавить вас, но социальный процесс нельзя остановить ни силой, ни преступлением.
История принадлежит нам, и ее делают народы.
Трудящиеся моей родины!
Я хочу поблагодарить вас за верность, которую вы всегда проявляли, за доверие, оказанное вами человеку, который был лишь выразителем глубоких чаяний справедливости и который, поклявшись уважать конституцию и закон, сдержал свое слово. Это решающий момент, последний, когда я могу обратиться к вам. Но я хочу, чтобы вы извлекли урок. Иностранный капитал, империализм в союзе с реакцией создали условия для нарушения вооруженными силами традиции, верности которой их учил генерал Шнейдер[1] и которой остался верен майор Арайа[2]. Оба они стали жертвами тех социальных слоев, которые сегодня отсиживаются в своих домах, надеясь чужими руками вернуть себе власть, чтобы и дальше защищать свои барыши и привилегии.
Я обращаюсь прежде всего к простой женщине нашей страны, к крестьянке, которая верила в нас, к работнице, которая много трудилась, к матери, которая знала, что мы заботимся о ее детях.
Я обращаюсь к специалистам нашей родины, к специалистам-патриотам, к тем, кто все эти дни продолжал работать, чтобы сорвать заговор, в то время как профессиональные объединения специалистов, классовые объединения помогали заговорщикам с целью защитить преимущества, которые дал немногим капитализм.
Я обращаюсь к молодежи, к тем, кто с песней отдавал борьбе свой задор и силу духа.
Я обращаюсь к гражданину Чили — к рабочему, крестьянину, интеллигенту, к тем, кого будут преследовать, потому что в нашей стране уже давно — в покушениях террористов, в взрывах мостов, в разрушении железнодорожных линий, нефте- и газопроводов — ощущалось присутствие фашизма. С молчаливого согласия тех, кто был обязан... [3] Их будет судить история.
Наверное, радиостанцию «Магальянес» заставят замолчать, и до вас уже не дойдет твердость и спокойствие моего голоса. Это неважно. Меня будут слышать, я всегда буду рядом с вами. По крайней мере, обо мне будут помнить как о достойном человеке, который отвечал верностью на верность трудящихся.
Трудящиеся моей родины!
Я верю в Чили и в судьбу нашей страны. Другие чилийцы переживут этот мрачный и горький час, когда к власти рвется предательство. Знайте же, что не далек, близок тот день, когда вновь откроется широкая дорога, по которой пойдет достойный человек, чтобы строить лучшее общество.
Да здравствует Чили!
Да здравствует народ!
Да здравствуют трудящиеся!
Таковы мои последние слова.
И я уверен — моя гибель не будет напрасной. Я уверен, что она будет, по крайней мере, моральным уроком и наказанием вероломству, трусости и предательству."
[1] 22 октября 1970 г. ультраправые террористы, в рамках разработанного в ЦРУ плана организации мятежа в вооруженных силах Чили совершили покушение на главнокомандующего вооруженными силами страны Р. Шнейдера, сторонника соблюдения конституции и невмешательства армии в политику. 25 октября генерал Шнейдер умер от полученных ранений. Мятеж в армии поднять не удалось, заговорщики во главе с бывшим бригадным генералом Р. Вио были арестованы и осуждены.
[2] Военно-морской адъютант президента Чили А. Арайя был убит ультраправыми террористами 27 июля 1973 г. 5 августа 1973 г. генеральный директор Национальной службы расследований опубликовал заявление, в котором назывались имена террористов (скрывшихся за границей), членов фашистской организации "Патриа и либертад" и правой Национальной партии. Поскольку А. Арайя по должности контролировал всю информацию о положении в военно-морском флоте, это напрямую мешало плану военного переворота в Чили, который должен был начаться с ВМФ.
[3] Из-за грохота взрывов запись на пленке на этом месте не прослушивается
Дорогие друзья, историческая сходка состоится уже в эту субботу 14-го сентября. Схема прохода на картинке ниже. Ждём вас, начиная с 12:00, а первая лекция стартует около 13:00. Закончить планируем до 21:00.
У нас солдаут, билетов нет. Можете обратиться в телегу @keinsterbe ближе к мероприятию (13.09), - может быть, кто-то соскочит и освободит место. Также напоминаем, что до 18:00 13.09 вы можете в полном объёме вернуть средства за билет, если ваши планы изменились.
Предварительное расписание лекций:
1) Владимир Герасименко. Немецкие танки ПМВ. Безумные бронеканистры для тех, кому понравилась лекция о фрайкорах
2) Иван Корнев. Как ловили маньяков в СССР. Тру детектив, совиет эдишен
3) Жанна Канаева. Первая в истории контрольная закупка в даркнете: взлет и падение наркобарона из Ирака. (наркотики — это очень плохо, осуждаем)
4) Александр Грибоедов. Технические жидкости (гусары, молчать!)
5) Владимир Комаров. НЕвыжившие: фатальные ошибки и невезение в походах. Как не очень умные люди делали не очень умные вещи
6) Павел Леонов. Ядерная война в Европе 1960-х годов. (гипотетическая, если что, никакой криптоистории)
7) Александр Муллагазиев. КБЖД и почему это было НАСТОЛЬКО сложно. (лектор расскажет, куда профукали заметный процент запасов взрывчатки царского правительства)
В билет включён стандартный оллинклюзив-кэткэтэдишен: пара видов пуншей (Техас-Вода будет!), пиво баночное, игристое с фруктами\сиропами, безалкогольные напитки, пицца и снэки. Входить-выходить можно неоднократно и на протяжении всего времени мероприятия. Некрепкий алкоголь (пиво\сидр\медовуха) или безалкогольные напитки можно проносить с собой.
Отдельно хотим упомянуть наших спонсоров:
1) производитель соков и сиропов Barinoff предоставит на баре свою продукцию. Соки у них, кстати, реально хорошие. Подпишитесь на их ТГ, чтобы они и в следующий раз радовали нас своим партнёрством.
2) наши старые друзья из Мастерской бабушки Тани приготовили подарки нашим лекторам и оказали финансовую поддержку в организации сходки. Ребята помогают нам уже не первый год, поддерживали наши гуманитарные проекты и вообще классные.
3) Также передаём привет комрадам из издательства «Азбука-Аттикус», которые порадуют лекторов своими книгами. На них тоже рекомендую подписаться в ТГ.
Точнее всего описывает Денниса Ритчи именно это слово. Он не стал выдающимся учёным, породившим целые научные школы. Он не блистал на каждой обложке, и его имя не приходит на ум людям при словах «компьютер», «сайт». Однако, именно этот милый карапуз, детскую фотографию которого вы видите рядом с текстом, обессмертил себя, создав язык программирования С, вписав себя в систему UNIX и историю компьютерных систем, чем действительно изменил наше время. Из его рук вышла технология, которая используется уже многие десятки лет и не планирует терять своё место в истории.
Товарищ Ритчи обладал ещё одной важной чертой, он умел находить хороших, верных друзей, с которыми шёл к вершине. Сегодня мы с вами поговорим не только о операционной системе, языке программирования и их совместном развитии, но и о двух друзьях, Деннисе Ритчи и Кене Томпсоне, которые на протяжении многих лет вместе создавали цифровое будущее.
Деннис Ритчи был достаточно обычным ребёнком для будущего великого программиста. Его отец работал компьютерным специалистом в фирме Bell Labs, в которой будет блистать его сын до конца своей жизни. Его отец – один из авторов книги «Проектирование коммутационных схем», вышедшей в 1951 году. Книга была посвящена основным методам проектирования коммутационных схем: методам, которые применимы к цифровым компьютерам и другим сложным системам управления, а также к телефонным коммутационным системам. Сложно говорить, насколько работа отца сказалась на пути юного Денниса, но семья внесла свой вклад в его жизнь. Он был старшим ребёнком в своей большой семье (состоящей из матери, отца, двух братьев и сестры) и единственный из детей выбрал путь своего отца.
Деннис учился в старшей школе Саммита, прежде чем поступить в Гарвардский университет. В Гарварде он познакомился со своим первым компьютером, решив изменить свою специализацию (изначально он шёл по направлению изучения физики). Первый компьютер, который увидел Деннис, был им описан как «большая квадратная коробка-кубик». Заканчивал обучение в Гарварде он уже будучи аспирантом по прикладной математике, успешно написавшим диссертацию в 1968 году о «субрекурсивных иерархиях функций».
Деннис Ритчи в годы учебы в аспирантуре. Его отец, Алистер Э. Ритчи (который также работалв Bell Labs) сидит сзади на мотоциклеДенниса Ритчи BSA 650.
С диссертацией вышла большая сложность. Дело в том, что он её не защитил. Случилась не самая редкая для мира учёных ситуация, Деннис просто «забил» на некоторые формальности и не стал подавать подшитый вариант своей диссертации в университет. История была подробно раскрыта уже после смерти Денниса. Диссертация сохранилась у вдовы Пэта Фишера [руководителя Ритчи в Гарварде]. В то время было правило: нужно было предоставить переплетённую копию диссертации в Гарвард для получения сертификата из библиотеки, чтобы получить докторскую степень. Деннис диссертацию предоставил, она была одобрена диссертационным комитетом, он был готов предоставить напечатанную рукопись диссертации, когда услышал, что библиотека хочет, чтобы она была переплетена и передана им. И плата за переплёт была чем-то значительным в то время, не невозможной, но нетривиальной суммой. И как сказал Пэт, позиция Денниса была такой: «Если Гарвардская библиотека хочет переплетённую копию для себя, они должны заплатить за книгу, потому что я не собираюсь этого делать!» И, по всей видимости, он остался при своём мнении, в результате так и не получил докторскую степень. Удивительно похоже на ситуацию, когда немецкий учёный Конрад Цузе попросту отказался перечислять плату за то, чтобы его диссертация была принята.
Вполне вероятно, что были ещё какие-то сложности у Денниса, о которых мы не узнаем, но очень похоже на то, что он ушёл в коммерческую деятельность и к науке попросту охладел. Как раз в тот год, когда должна была состояться его защита, он вышел на работу в фирму Bell Labs, на тот момент это был Исследовательский центр вычислительной науки Bell Labs, в которой проработал с 1967 по 2007 годы.
На Хабре есть перевод статьи Дэвида Брока, историка технологий и директора Центра истории программного обеспечения Музея компьютерной истории. Это достаточно объёмный текст под названием «Утерянная диссертация Денниса Ритчи». Этот текст примечателен тем, что автор даёт интересный анализ диссертации, её теоретико-математического и прикладного значения, в частности подробно рассказывает о специфических решениях циклических программ и той значимости, которой обладало решение, созданное Ритчи. Мы рекомендуем ознакомиться с оригинальным или переводным текстом, посвящённым найденной диссертации. Это отдельная большая тема, которая требует погружения в сферу математики.
Профессор Массачусетского технологического института Альберт Мейер, который был в одном классе с Деннисом Ритчи
В рамках данного текста мы лишь подчеркнём, что Ритчи отказался самостоятельно публиковать свои научные исследования, но поспособствовал их сохранению в публикации своего знакомого, Альберта Мейера.
Несмотря на то, что Деннис статью о своих диссертационных исследованиях не писал, он, со слов Альберта, прочитал его работу, сделал комментарии и подробно объяснил суть циклических программ, которыми занимался в рамках диссертации. Эта статья называлась «Сложность циклических программ», и с неё начиналась научная карьера Альберта Мейера, она же стала важной чертой в карьере и Денниса Ритчи, только вот с небольшим отличием. Когда Альберт решил продолжить активную совместную работу с Деннисом, у него ничего не вышло, ведь Ритчи был очень занят, работал и поигрывал в Spacewar!
Алан Коток, Стив Рассел, Мартин «Шэг» Грец играют в Spacewar! в Computer Musuem, Бостон.
К компьютерным играм мы ещё вернёмся, диссертация и научная деятельность Ритчи несколько увлекли нас, но на дворе 1967 год, Деннис заканчивает Гарвард и начинает свой путь к созданию языка программирования С и системы Unix, с которыми будет связана вся его последующая жизнь, а ещё он познакомится с Кеном Томпсоном, с которым будет работать и близко дружить до конца своих дней. И вместе с ним создаст Unix.
❯ Рождение и жизнь Unix
Как и любая другая система, Unix не появилась на пустом месте. Её корни уходят в 1957 год, к Виктору Высоцкому, создателю внутренней операционной системы BESYS, которая в дальнейшем идейно переродилась в Multics в 1964 году. Это был единый проект между MIT, General Electric и Bell Labs. А к 1969 году Bell Labs из проекта вышла, т. к. Multics не приносила коммерческого успеха. И вот тут начинается новый этап нашей истории…
Multics, технология разделения времени, позволяющая нескольким людям одновременно использовать один компьютер, была изобретена достаточно давно. В целом она была удобна, например позволяла звонить на компьютер с удалённых терминалов, а затем читать электронную почту, редактировать документы, выполнять вычисления и так далее. Этот проект глобально принадлежал AT&T, в нём работал целый ряд сотрудников Bell Telephone Laboratories, включая Томпсона и Ритчи. Самое главное – система была для них привычна. Однако, после начала коммерческих трудностей, когда AT&T перестала спонсировать проект, менеджеры Bell Labs начали сворачивать систему. Как воспоминал Ритчи, это был удобный интерактивный вычислительный сервис, который сформировал определённое сообщество и… исчез!
Радд Канадей
Малкольм Дуглас Макилрой
В этот момент Ритчи и Томпсон пошли на интеллектуальное хулиганство, они попросту проигнорировали своё непосредственное руководство и начали разрабатывать собственную систему. Кроме Ритчи и Томпсона в разработке участвовали Радд Канадей и Дуглас Макилрой.
Они начали писать проект файловой системы, Томпсон сначала делал ставку на GE-645, но после полного отказа от Multics эта идея заглохла.
Причём она не просто «заглохла» в теории, она умерла на практике. Томпсон успел разработать большую часть дизайна. Ритчи внёс идею о файловых системах, которая позже будет реализована. Томпсон создаст симуляцию производительности предполагаемой конструкции файловой системы и поведения подкачки страниц программ. Более того, он дойдёт до написания ассемблера для машины и элементарного ядра операционной системы, величайшим достижением которого, как вспоминал Ритчи, было набрать приветственное сообщение. Сложность машины была такова, что даже простое сообщение уже было довольно заметным достижением… однако, в тот момент стало известно, что срок службы GE-645 начал исчисляться месяцами, и работу остановили. И тут снова заговорили компьютерные игры!
Томпсон работал над Space Travel, игрой, в которой симулировались все основные тела Солнечной системы вместе с космическим кораблём, который мог летать вокруг них. Но игра невероятно дорого обходилась, и Томпсон стал искать варианты для её изменения. Таким вариантом стал мини-компьютер PDP-7 от Digital Equipment Corp. Игра была переписана для запуска на нём. Через год, когда жена Томпсона уехала к своим родителям с их новорождённым сыном, Томпсон полностью посвятил себя программированию. Он писал суть кода будущей Unix для PDP-7.
Man Men: Томпсон (ken) и Ритчи (dmr) являются авторами первого руководства по Unix или страниц «man», одна из которых показана здесь.Первое издание руководства было выпущено в ноябре 1971 года.
Само название стало профессиональной шуткой. Новая операционная система поддерживала только одного пользователя (Томпсона), он увидел в ней специфическую версию Multics [Multiplexed Information and Computer Services] и окрестил её Unics [Uniplexed Information and Computing Service], которая стала позже Unix. Разработка Unix имела единственную движущую цель — «сделать вычисления настолько простыми, насколько это возможно».
Изначально код писался для GE-645, к концу 1969 года Томпсон смог написать код операционной системы на самом PDP-7. Однако компьютер уже устарел, нужно было финансирование. Томпсон и Ритчи решили продолжить свои хулиганские действия.
Они написали боссам фирмы заявку на покупку новейшего на тот момент мини-компьютера производства DEC, PDP-11. Они указали, что будут создавать инструменты для редактирования и форматирования текста. Они совершенно спокойно умолчали о том, что им нужно будет сначала написать операционную систему для машины, которая будет поддерживать необходимое ПО для работы с текстом. Хотя даже не умолчали, просто сделали это малозаметной сноской. И их идея удалась, им купили новую машину!
Joseph Frank Ossanna
Ещё шесть месяцев разработка велась на PDP-7 из-за отсутствия необходимой периферии, а позже система была перенесена. Вместе с этим, Джозеф Оссанна помог перенести текстовый форматировщик roff. Unix начал свои первые шаги на практических испытаниях.
Машинистки из патентного отдела использовали системы для редактирования и формирования патентных заявок и никаких эксцессов не случилось. Было получено разрешение на покупку следующей машины, Unix продолжил развиваться. Первая версия в ноябре 1971 года имела единственный редактор, строчно-ориентированный ed.
Unix Engine: Ранние версии Unix работали на миникомпьютерах PDP-11 компании Digital Equipment Corp.
В первом издании Unix был блэкджек, шахматы и крестики-нолики, для менее важных вещей были инструменты для дампа и восстановления образов дисков на магнитной ленте, для чтения и записи бумажных лент, а также для создания, проверки, монтирования и размонтирования сменных дисковых пакетов.
Система предлагала интерактивную среду, которая к тому моменту позволяла разделять время. Пользователям были доступны языки программирования включая BASIC, Fortran, скрипты команд Unix, язык ассемблера и B. B, потомок BCPL (Basic Combined Programming Language), будет превращён в C, который Ритчи создал, одновременно работая над Unix. Первая редакция Unix позволяла программистам вызывать 34 различные низкоуровневые подпрограммы, встроенные в операционную систему, все они до сих пор доступны и активны в современных системах Unix и Linux. Первая версия содержала всего 4200 строк кода в своей основе и занимала 16 КБ основной памяти при запуске.
Одним из наиболее широко признанных вкладов Unix в культуру операционных систем и командных языков является конвейер, используемый в конвейере команд. Каналы появились в Unix в 1972 году, намного позже того, как версия системы PDP-11 была введена в эксплуатацию, по предложению (или, возможно, по настоянию) Макилроя, давнего сторонника неиерархического потока управления, характерного для сопрограмм. Прорыв конвейера Unix заключался в том, что он построен из одних и тех же команд, постоянно используемых в симплексном режиме, что потребовало невероятного выхода за рамки привычного программирования своего времени.
Кен Томпсон (сидит) печатает, а Деннис Ритчи наблюдает в 1972 году, вскоре после того, как они с коллегами из Bell Labs изобрели Unix.
При этом, Unix осталась лишь исследовательским проектом Bell Labs, да ещё и не совсем официальным. Лишь в 1973 году авторы решили, что система готова, и представили её разработку и реализацию на симпозиуме Ассоциации вычислительной техники. Этот доклад был опубликован в 1974 году в Communications of the ACM. Его появление вызвало множество запросов на копии программного обеспечения. Кажется, успех! Греби деньги лопатой, но не всё так просто.
Дело в том, что разработка находилась под крылом AT&T. Корпорация являлась монополистом во всех вопросах, связанных с телекоммуникациями и телефонными сетями, особенно в рамках междугородней связи. Её положение было прямо подчёркнуто законодательством, и ей было запрещено продавать сторонние продукты. Unix продавать было попросту невозможно.
Поэтому было принято решение раздавать исходный код всем желающим по лицензии за совсем небольшую плату. При этом, оказывать полноценную поддержку было тоже нельзя. В течение многих лет исследователи Bell Labs с гордостью демонстрировали свою политику Unix на конференциях с помощью слайда, на котором было написано: «Никакой рекламы, никакой поддержки, никаких исправлений ошибок, оплата авансом».
Уникальная ситуация законодательного плана сформировала не менее уникальную ситуацию среди пользователей. Они были вынуждены объединяться между собой, создавая свободную сеть, которая занималась исправлением ошибок и написанием новых инструментов под запросы формирующегося свободного сообщества.
Выглядело это фантастически: люди отправляли магнитные ленты с новым ПО или исправлениями системы, сформировалась группа пользователей Usenix, которые были центром обмена. Эти группы были международными! В Австралии университет Нового Южного Уэльса и Сиднейский университет создали свою версию Australian Unix Share Accounting Method, более стабильную и более производительную. К середине 1970-х гг. движение приобрело размах, пользователи передавали свои улучшения в Bell Labs, для улучшения системы, но тут зашевелились юристы AT&T, который попытались вмешаться в процесс работы.
Джон Лайонс
Учёный из университета Южного Уэльса Джон Лайонс в 1977 году опубликовал одну из самых известных книг Lions' Commentary on UNIX 6th Edition, with Source Code. Комментарии Лайонса к 6-й версии UNIX, с исходным кодом Она содержала аннотированный список центрального исходного кода для Unix. Через два года юристы по какой-то не совсем понятной причине решили разобраться с данной книгой и запретить её публикацию. Что же могло пойти не так?
Полностью свободное сообщество Unix со всем своим максимализмом отказалось учитывать решение юристов и книга пошла в самиздат. Подобную популярность и нарочно было не вызвать, очень плохие фотокопии книги были даже у создателей Unix. Забавно, но для создателей «класть» на своих юристов тоже стало совершенно обычным явлением. В промежутке между 1975 и 1979 годами были собраны ключевые проблемы, которые требовали первоочередных изменений. Юристы посчитали, что это будет поддержка продукта (которую осуществлять нельзя), и в итоге совершенно неожиданно (!) формальному руководителю сообщества Usenix абсолютно анонимно попала в руки магнитная лента с исправлением всех актуальных проблем версии. Причём место, где он «нашёл» ленту удивительно близко располагалось к офису Bell Labs, которая совсем не занимались поддержкой своего продукта.
К концу 1970-х гг. Unix продолжала оставаться полуофициальной системой, только уже представленной во всей компьютерной индустрии, от лабораторий до айти-компаний. После 1990-х Unix начала сдавать свои позиции, потеряв эффективность в условиях существенного роста требований к ОС. Далее был целый ряд судебных разборок между гигантами рынка, которые приостановили развитие свободного ПО. Удивительно, что эти разборки происходили над Unix, изначально создаваемой и поддерживаемой фактически вопреки воле власть имущих, бескорыстно или, как минимум, без цели озолотиться.
❯ Язык программирования С
Та самая «Белая книга»
Мы много говорили про Unix, но у Денниса Ритчи было две любимых игрушки: Unix и «С». Их развитие было переплетено, но мы решили их разделить. Поэтому снова отправляем вас 1972 год, когда, со слов Ритчи, ковался «С», ведь язык появился в 1969–1973 годах, параллельно с ранним развитием операционной системы Unix; наиболее творческий период пришёлся на 1972 год. Второй всплеск развития языка был в период с 1977 по 1979 годы, когда на практике была продемонстрирована переносимость системы Unix и вышла книга «The C Programming Language», она же «Белая книга» или «K&R» (Керниган и Риччи). Чуть позже язык был официально стандартизирован комитетом ANSI X3J11, после чего язык стал одним из самых распространённых и «оторвался» от системы Unix.
Через многие годы Деннис Ритчи пошутит в своём интервью, отвечая на вопрос «кого он больше любит, маму или папу, Unix или С?»: «Конечно С, ведь он был более прибыльным творением. Книга «The C Programming Language» (на 2011 год) все ещё приносит гонорары. Unix – творение очень многих людей, а С – куда более «моё» детище».
Изначально в 1986 году Uniх, как вам известно, писался не на самом PDP-7. Вместо этого использовался набор макросов для ассемблера GEMAP на машине GE-635. Постпроцессор генерировал бумажную ленту, читаемую PDP-7. Эти ленты переносились с машины GE на PDP-7 для тестирования, пока не были завершены примитивное ядро Unix, редактор, ассемблер, простая оболочка (командный интерпретатор) и несколько утилит (вроде команд Unix rm, cat, cp).
Ассемблер PDP-7 Томпсона превзошёл даже DEC по простоте; он оценивал выражения и выдавал соответствующие биты. Не было ни библиотек, ни загрузчика, ни редактора связей: весь исходный код программы представлялся ассемблеру, а выходной файл – с фиксированным именем, – который появлялся, был непосредственно исполняемым.
Вскоре после того, как Unix впервые запустился на PDP-7, в 1969 году Макилрой создал первый высокоуровневый язык новой системы: реализацию TMG МакКлура. TMG – это язык для написания компиляторов (в более общем смысле, TransMoGrifiers) в стиле сверху вниз, рекурсивного спуска, который сочетает в себе контекстно-свободную синтаксическую нотацию с процедурными элементами.
Томпсон и Ритчи
Испытанный подвигом Макилроя в воспроизведении TMG, Томпсон решил, что Unix нуждается в языке системного программирования, и создал свой собственный язык, который назвал B. B можно представить как C без типов; точнее, это BCPL, сжатый в 8 Кбайт памяти и пропущенный через мозг Томпсона, по словам самого Денниса Ритчи.
В системе PDP-7 Unix только несколько вещей были написаны на B, кроме самого B, потому что машина была слишком маленькой и слишком медленной, чтобы делать что-то большее, чем эксперимент, переписывание операционной системы и утилит полностью на B было слишком дорогим шагом. Томпсон и Ритчи раздумывали об использовании Fortran, PL/I или Algol 68, но отказались от этого по двум причинам. Первая – им не хватало ресурсов. Вторая – было веселее делать всё самостоятельно:
«К 1971 году наш миниатюрный компьютерный центр начал обзаводиться пользователями. Мы все хотели, чтобы создавать интересное программное обеспечение было проще. Использование ассемблера было настолько унылым, что B, несмотря на его проблемы с производительностью, был дополнен небольшой библиотекой полезных сервисных процедур и использовался для все большего количества новых программ».
В том же году Ритчи начал расширять язык B, добавив символьный тип, а также переписал его компилятор для генерации машинных инструкций PDP-11 вместо потокового кода. Так начался переход от B к С, который пока выглядел лишь как слегка расширенный язык B, получивший название NB, от «new B». NB существовал так недолго, что не было написано его полного описания.
Решение составило решающий скачок в эволюционной цепочке между бестиповым BCPL и типизированным C. Оно устранило материализацию указателя в хранилище и вместо этого вызвало создание указателя, когда имя массива упоминается в выражении. Правило, которое сохранилось в сегодняшнем C, заключается в том, что значения типа массива преобразуются, когда они появляются в выражениях, в указатели на первый из объектов, составляющих массив. Что ещё важнее, новый язык сохранил связное и работоспособное (хотя и необычное) объяснение семантики массивов, одновременно открывая путь к более полной структуре типов. Второе нововведение, которое наиболее четко отличает C от его предшественников, – это более полная структура типов и особенно её выражение в синтаксисе объявлений.
Схема композиции типов, принятая в C, во многом обязана Algol 68, хотя, возможно, она не появилась в форме, которую одобрили бы приверженцы Algol. Центральным понятием, которое Деннис Ритчи позаимствовал из Algol, была структура типов, основанная на атомарных типах (включая структуры), составленных в массивы, указатели (ссылки) и функции (процедуры).
После создания системы типов, соответствующего синтаксиса и компилятора для нового языка Деннис решил, что появившийся язык заслуживает нового имени, он решил следовать однобуквенному стилю и назвал его C. Далее был целый ряд изменений 1973 года, но самым важным было введение препроцессора, отчасти по настоянию Алана Снайдера и в знак признания полезности механизмов включения файлов, доступных в BCPL и PL/I. Его первоначальная версия была чрезвычайно простой и предоставляла только включенные файлы и простые замены строк: #include и #define макросов без параметров.
Брайан Керниган выступает на церемонии памяти Денниса Ритчи в Bells Labs.
К началу 1973 года основы C были завершены. Язык и компилятор были достаточно сильны, чтобы позволить Ритчи и Томпсону переписать ядро Unix для PDP-11 на C летом того же года. В 1978 году Брайан Керниган и Деннис Ритчи опубликовали « Язык программирования C». При написании книги соблюдалось чёткое разделение труда: Керниган написал почти весь пояснительный материал, а Ритчи приложение, содержащее справочное руководство и главу об интерфейсе с системой Unix.
В 1973–1980 годах язык немного разросся: структура типов приобрела типы unsigned, long, union и enumeration, а структуры стали почти первоклассными объектами (не хватало только нотации для литералов). Написание ядра Unix на языке C дало авторам достаточно уверенности в полезности и эффективности языка, после чего было принято решение перекодировать утилиты и инструменты системы, а затем перенести самые интересные из них на другие платформы.
Именно переход на другие платформы станет одной из наиболее важных степеней в жизни и Unix, и языка С. В 1978 году авторы начали переносить систему Unix на компьютер Interdata 8/32. Перенос завершился успехом и этот успех оказался заразительным. И его повторили Том Лондон и Джон Райзер, перенеся Unix на DEC VAX 11/780, этот «зверь» был заметно популярнее и стал шире использоваться, вместе с ним, естественно, шире использоваться стал и сам С. Далее были System III и System V, серия релизов BSD Калифорнийского университета в Беркли.
После этого началась эпоха использования С в проектах с государственным и коммерческим регулированием, что потребовало получения официального стандарта. Макилрой инициировал этот процесс, и сертификация закончилась к 1989 году. X3J11 также ввел множество небольших дополнений и корректировок, например, квалификаторы типов const и volatile, а также немного иные правила продвижения типов. Тем не менее, процесс стандартизации не изменил характер языка. Таким образом, ядро языка C почти не пострадало от процесса стандартизации, и стандарт появился скорее как лучшая, тщательная кодификация, чем как новое изобретение.
Язык С стал куда успешнее, чем могли ожидать его создатели. Несомненно, успех самого Unix был одним из самых важных факторов. Он сделал язык доступным для сотен тысяч людей. И наоборот, конечно, использование Unix языка C и его последующая переносимость на широкий спектр машин были важны для успеха системы.
C стал простым и небольшим языком, переводимым с помощью простых и небольших компиляторов. В то же время язык достаточно абстрагирован от деталей машины, что позволяет добиться переносимости программ. Не менее важно, что C и его центральная библиотечная поддержка всегда оставались в контакте с реальной средой. Он не был разработан изолированно, чтобы доказать точку зрения или служить примером, а как инструмент для написания программ, которые делали полезные вещи; он всегда предназначался для взаимодействия с более крупной операционной системой и рассматривался как инструмент для создания более крупных инструментов. Экономный, прагматичный подход повлиял на то, что вошло в C: он охватывает основные потребности многих программистов.
Наконец, несмотря на изменения, которые он претерпел с момента своего первого опубликованного описания, которое, по общему признанию, было неформальным и неполным, фактический язык C, как его видят миллионы пользователей, использующих множество различных компиляторов, остался на удивление стабильным и унифицированным.
❯ Признание, заслуги, память
Ритчи и Томпсон получили огромное мировое признание не только среди специалистов, но и в общественной среде. Даже просто перечислять их совместные премии сложно.
Ритчи и Томпсон получают Национальную медаль США в 1998 году от Билла Клинтона.
Есть смысл назвать лишь самые основные. 1982 год, Ритчи и Томсон получили Премию Эмануэля Пиора за выдающийся вклад в развитие информатики и систем обработки информации. Через год –премия Тьюринга за их разработку общей теории операционных систем и в частности за создание Unix. 1989 год, опять совместная премия C&C Prize, награда вручается NEC «за выдающиеся достижения в исследовании, разработке или пионерской работе в областях полупроводников, компьютеров, телекоммуникаций и связанных с ними технологий». Ещё через год, опять совместно с Томпсоном, Ритчи получает медаль Ричарда Хэмминга «за создание операционной системы Unix и языка программирования C». Спустя девять лет, 27 апреля 1999 года, Ритчи и Кен Томпсон вместе получили Национальную медаль США за достижения в области технологий и инноваций 1998 года от президента Билла Клинтона за изобретение операционной системы UNIX и языка программирования C, которые привели к огромным продвижениям в компьютерных аппаратных, программных и сетевых системах и стимулировали рост промышленности в целом, закрепив таким образом лидерство Америки в информационном веке.
В 2003 году опять совместная награда – Премия Гарольда Пендера, высшая награда факультета инженерного дела и прикладной науки Пенсильванского университета. Вручается выдающемуся инженеру за значительный вклад в образ жизни общества. Не могу не перечислить некоторых «коллег» по премии Пендера: Роберт Кан, Винтон Серф, Джордж Данциг, Дэн Скотт, Герберт Саймон, Морис Уилкис, Клод Шеннон, Джон Мокли, Джордж Эккерт… Хотелось бы перечислить всех, но это не имеет смысла. Ритчи и Томпсон получили не просто «признание», их признание в профессиональном мире было настолько существенным, насколько это может быть для «технаря», когда тебя ставят в один ряд с основоположниками современного цифрового мира, это дорогого стоит.
Даже последнюю свою награду Ритчи получил вместе со своим другому Томпсоном. Это была Премия Японии, вручаемая «за выдающиеся новые достижения в науке и технологии, расширившие кругозор знаний и послужившие делу мира и процветания человечества», которую Ритчи получил в 2011 году, уже незадолго до своей смерти. Смерть Ритчи «совпала» со смертью Стива Джобса, из-за чего в публикациях в СМИ не могут перестать сравнивать этих людей, но в этом сравнении нет практически никакого смысла.
Ритчи не был «забытым» или «неизвестным», Ритчи был признан, уважаем и любим, всю жизнь посвятив своему любимому делу, не отказываясь от него до самого конца. 12 октября 2011 года он был найден мёртвым в своём доме, при этом точные причины его смерти так и не были названы. После его смерти осталось его научное наследие и память миллионов программистов, в том числе и тех, кто работал вместе с Ритчи и хорошо помнил этого бунтующего и невероятного талантливого мужчину, достигшего пика информационного Олимпа.
Написано специально для Timeweb Cloudи читателей Пикабу. Больше интересных статей и новостей в нашемблоге на Хабре и телеграм-канале.
Хочешь стать автором (или уже состоявшийся автор) и есть, чем интересным поделиться (за вознаграждение) в рамках наших блогов — пиши сюда.
Катастрофа крестоносного войска в пятом крестовом походе, лишь раззадорила пыл европейского рыцарства и духовенства, желающих немедленно взять реванш у мусульман ( Пятый крестовый поход. Осада Дамьетты. Крестоносцы против Нила... ). Большую роль в организации новой кампании в Палестину сыграл великий магистр Тевтонского ордена Герман фон Зальца. Орден появился на свет в 1190 году во время третьего крестового похода, когда несколько немецких рыцарей из Бремена и Любека, организовали у стен осажденной Акры небольшой полевой госпиталь для лечения солдат и паломников ( Третий крестовый поход. Осада Акры ). Одним из его пациентов стал заболевший малярией Фридрих Швабский, сын Императора Священной Римской империи Фридриха Барбаросы. Тевтонцы не смогли вылечить Фридриха и тот вскоре скончался, однако перед смертью он успел разрекламировать высокие стандарты госпиталя своему брату, будущему императору Генриху VI, и тот решил стать финансовым покровителем новой организации. Долгое время тевтонцы выполняли лишь функцию полевых больниц, пока в 1199 году с одобрения папы Иннокентия III не сформировали военное крыло, в сущности став мини-аналогом орденов Тамплиеров и Госпитальеров. Вскоре они обзавелись и униформой - белые мантии с черным крестом.
Когда в 1210 году великим магистром тевтонцев стал Герман Фон Зальца, Орден все еще был невелик и мог выставить на поле боя не более десяти рыцарей за раз, однако с его приходом все изменилось. Фон Зальца неустанно рекламировал свой орден среди разных христианских правителей и заключал с ними стратегически важные союзы. Так тевтонцы помогли будущему лидеру пятого крестового похода венгерскому королю Андрашу II колонизировать регион Бурценланд в Трансильвании, подвергавшийся набегам тюркского племени куманов. Во время осады Дамьетты тевтонские рыцари не раз проявляли свою доблесть, чем заслужили расположение папы Гонория III, который называл орден "новыми возлюбленными Маккавеями нашего времени, посредством которых Господь освобождает восточную церковь от языческой мерзости". Несмотря на провал пятого крестового похода, репутация тевтонцев никак не пострадала и вернувшись в Европу фон Зальца, сумел попасть на службу к императору Священной Римской империи Фридриху II Гогенштауфену.
Фридрих родился 26 декабря 1194 года в итальянском городе Джези и согласно легенде его мать Констанция, королева Сицилии, рожала сына на городской площади, дабы развеять любые сомнения в том, что это ее ребенок. После смерти отца Фридриха императора Генриха VI, в империи вспыхнула гражданская война. За вакантный престол боролись брат Генриха VI Филипп Швабский и племянник Ричарда Львиное Сердце Оттон IV, представитель баварской династии Вельфов. 21 июня 1208 года Филипп был убит обиженным на него пфальцграфом Баварии Оттоном VIII - Филипп обещал ему руку своей дочери, но обещания не сдержал. Таким образом смерть конкурента открыла дорогу Оттону на императорский престол, однако счастья он ему не принес. Уже через год папа Иннокентий III отлучил Оттона от церкви, за то что тот позарился на итальянские земли, а в 1214 году его армия потерпела сокрушительное поражение в битве при Бувине, где он сражался в союзе с англичанами против французского короля Филиппа Августа. В результате Оттона лишили короны и выслали в наследственное имение в Брунсвике, где три года спустя он и умер. На императорский престол взошел король Сицилии Фридрих II. Несмотря на то что новый император был ревностным христианином, он испытывал большой интерес к мусульманской культуре, чьи представители жили на Сицилии с IX века. Фридрих говорил по-арабски, разрешал мусульманам исповедовать ислам, организовывать самоуправление и служить у него при дворе. Окружая себя латинскими, греческими и арабскими учеными император активно изучал естествознание, астрологию, логику, риторику, медицину, право, философию и математику. Об интеллектуальных способностях Фридриха ходили легенды, а современники называли его stupor mundi и immutator mundi: «чудо мира» и «преобразователь мира».
Коронация Фридриха
Став императором Священной Римской империи Фридрих первым делом принял крест и обязался отправиться в Палестину, чтобы наконец вернуть Иерусалим в христианское лоно, однако исполнять свое обещание не спешил, будучи занятым укреплением своей власти в Европе. Это крайне не нравилось папе Гонорию III, который призывал императора наконец исполнить свои обеты, угрожая ему отлучением от церкви. Оказавшись при дворе Фридриха, магистр тевтонцев Герман фон Зальца потратил несколько лет на агитацию немецких рыцарей к отправке в Палестину и организацию нормальной коммуникации между императором и понтификом. В 1225 году он приложил руку к организации брака Фридриха и Изабеллы, дочери иерусалимского короля Жана де Бриенна. Идея брака принадлежала папе Гонорию, который тем самым пытался заставить Фридриха наконец отправиться отвоевывать Иерусалим, чьим наследником он бы теперь стал. Жан де Бриенн был не в восторге от идеи этого брака, так как боялся, что Фридрих отнимет у него корону еще при его жизни. Фон Зальца же клялся иерусалимскому короля что Фридрих позволит тому остаться в Акре и сохранить за собой корону Иерусалима, и наконец получил согласие на брак. Как и ожидалось, женившись на Изабелле, Фридрих немедленно потребовал, чтобы Жан де Бриенн передал ему его королевские права, а чтобы фон Зальца не чувствовал неловкости за обман, Тевтонский орден щедро осыпали титулами и собственностью в Святой земле. Теперь, будучи королем Иерусалима, Фридрих больше не мог откладывать свой крестовый поход и дал обещание отплыть в Палестину до 15 августа 1227 года. Папа Гонорий до этой даты не дожил, и процесс выполнение обязательств со стороны ненадежного императора, теперь контролировал новый понтифик Григорий IX. Летом 1227 года на радость всему христианскому миру Фридрих наконец выполнил обещание данное 12 лет назад и выступил в поход в Святую землю. Радость, впрочем, длилась недолго, добравшись до Италии Фридрих объявил, что заболел чумой, поручил Герману фон Зальца взять двадцать галер и с небольшим войском отправиться в Акру, а сам поехал лечиться в горячих источниках в Поццуоли, недалеко от Неаполя. Папа не поверил в реальность болезни императора и в ярости отлучил его от церкви.
Спустя год все еще будучи отлученным от церкви, Фридрих все-таки отправился в Палестину и в начале 1228 года прибыл в Акру, где принялся активно наводить свои порядки. Иерусалимский король отлученный от церкви не сильно обрадовал местных крестоносцев уже долгие годы проливавших кровь за богоугодное дело. Так орден тамплиеров отказывался размещать своих солдат ближе, чем в миле от его армии, называя императора воплощением дьявола. Почти сразу по прибытию в Акру, Фридрих вступил в переговоры с айюбидским султаном аль-Камилем, который в это время вел ожесточённую борьбу за власть со своей родней и не горел желанием отвлекаться еще и на франков. Их результатом стал договор подписанный сторонами 18 февраля 1229 года, согласно которому Иерусалим, Вифлеем, Назарет и еще ряд областей в Палестине возвращались христианам, в обмен на десятилетнее перемирие с Аль-Камилем и свободный проход мусульман к их святыням в Иерусалиме. 18 марта Фридрих Гогенштауфен вошел в храм Гроба Господня взял с алтаря, ожидавшую его корону и водрузил ее себе на голову, после чего с гордостью удалился. Иерусалим вновь оказался в руках христиан. Как было замечено ранее, отлученный от церкви правитель самого священного христианского города, приводил многих рыцарей в ужас и по городу поползли слухи, что Тамплиеры хотят убить императора. Не желая испытывать судьбу Фридрих 1 мая сел на корабль и отплыл назад в Италию, тем более до него дошли новости, что папа Григорий дал добро свергнутому иерусалимскому королю Жану де Бриену вторгнуться в земли Фридриха в Сицилии. В Иерусалим он больше не вернулся.
Храм Гроба Господня
Вслед за ним Святую землю покинул и Герман фон Зальца, который с подачи Фридриха вместе со своим орденом отправился огнем и мечом сеять христианскую веру среди язычников Пруссии, а затем уже заручившись поддержкой папы двинулся дальше в Балтику. Папа Григорий писал о тевтонцах так: "Господь поместил язычников на землю специально для того, чтобы люди, подобные братьям-рыцарям Германа фон Зальца, убивая их, могли спасти свои души..." Методично захватывая земли язычников, тевтонцы к 1283 году подмяли под себя Балтику и Пруссию и сколотили на их землях тевтонские государства, некоторые из которых просуществовали вплоть до 16 века, ведя войну против языческих литовских государств и русских православных князей.
Что же касается Фридриха II, то он провел остаток жизни в постоянных конфликтах с Римом и в общей сложности был отлучен от церкви 4 раза. Более того против иерусалимского короля, бескровно вернувшего святой город христианам, был объявлен крестовый поход и его врагам, сражавшимся по приказу папы, рекомендовали носить на одежде кресты и разрешили не ехать в Святую землю — они могли исполнить свои обеты, оставшись на Западе, попытавшись свергнуть императора Священной Римской империи... Более извратить суть и смысл крестовых походов было уже невозможно и с этого момента крестоносное движение неумолимо покатилось вниз став обычным инструментом борьбы понтификата со своими врагами. Когда 13 декабря 1250 года Фридрих II умер, церковь продолжила вести войну уже с его сыном и наследником Конрадом IV, все менее обращая внимания на дела в Утремере, над которым вскоре нависла самая большая угроза за все время его существование - в Палестину вторглись монголы...
Вопрос о пробивающей способности стрел, выпущенных из английского длинного лука, является предметом больших споров. В интернете можно найти массу роликов, в которых демонстрируется, как созданный реконструкторами лонгбоу способен или не способен пробивать современные же реплики средневековых доспехов. Эти испытания достигают диаметрально противоположных результатов. Таким образом, ясность не приносят даже эксперименты. К тому же, корректность многих из них находится под вопросом.
Но остаются исторические источники, в которых описано применение английских луков против неприятеля. Однако и в них не все так однозначно. Встречаются упоминания о гибели латников под обстрелом, а бывает, что хронист писал, как стрелы отскакивали от "доброй брони" великолепных монсеньоров. Причем, эти эпизоды могут относятся к описаниям разных битв, в которых доспех среднего латника находился примерно на одном качественном уровне.
Если все же предположить, обстрел из лонгбоу не всегда приводил к гарантированно фатальным последствиям при поражении цели, встает вопрос, для чего английская, а затем последовавшая их примерам бургундская и французская армии массово вербовали лучников? Эпизод при Креси демонстрирует нам, что в случае атаки в конном строю в рыцарской кавалерии в первую очередь жертвами обстрела становились лошади. Английская система боя предполагала использование оборонительной тактики войска, занявшего на местности сильную позицию, сражающегося в пешем строю. В том числе спешиванию подвергались рыцари и оруженосцы, укреплявшие собой ряды сражавшихся. Фланги построения занимали лучники, ведущие залповый обстрел неприятеля. В ответ на это спешиваться начинают и английские оппоненты.
За рядом исключений, английская дисциплина позволяла удерживать ряды своих воинов на занимаемых позициях, не допуская им срываться в атаку без разрешения. Напомним, что в битве при Кошереле именно такая оплошность Джона Доэла стоила англо-гасконцам поражения. Инициатива намеренно отдавалась противнику. Чтобы попытать боевой славы, их спешившимся неприятелям в свою очередь предстояло преодолеть полосу, разделявшую позиции двух армий, что было связано с рядом трудностей.
Армии средневековья, особенно спешившиеся рыцари, имели весьма смутные представления о строевой подготовке. Поэтому, чтобы не нарушить ряды они должны были двигаться размеренным шагом. Несмотря на то, что возможность достаточно свободно выполнять разнообразные трюки в полном комплекте доспехов является давно доказанным фактом, надетая броня всегда превращает их в упражнения с очень солидным отягощением. Кроме того, быть рыцарем не только почетно, но и очень жарко - латы и поддоспешник затрудняют терморегуляцию. В условиях повышенной физической нагрузки воин начинает интенсивно потеть и утомляться и это при том, что боевого контакта пока не наступило. И вот идущая в атаку баталия попадает в зону досягаемости стрельбы из лонгбоу. Стрелы начинают стучать по латам, некоторые их них попадают в стыки и незащищенные зоны на телах солдат, каким-то из них удается пробить броню и проникнуть в стеганку. Не обязательно речь идет о поражении жизненно важных участков, это могут быть руки или ноги. Даже небольшое ранение глубиной несколько миллиметров неизбежно вызывает кровотечение, несильное, но вызывающее боль и опять же изматывающее. Атакующие, пропитанные собственными кровью и потом, еще на подходе оказываются в состоянии, которое Анри де Лаон, книжник XIII века, с характерной поэтической брутальностью назвал "ванной чести". Кроме того, нахождение под обстрелом действует угнетающе, заставляет рефлекторно отвлекаться и уворачиваться, сбивает концентрацию. Строй начинает ломаться и растягиваться в глубину: кто-то отстает, перебираясь через неровности местности, кто-то ранен, кто-то просто обламывает древко стрелы, застрявшей в доспехах. Наконец, достигнув неприятельских рядов, измотанные, пропитанные собственным потом и кровью из множества мелких ран, наступавшие вступали в схватку.
Таким образом, действовавшие против английской тактики заведомо находились в невыгодном положении. Путь до неприятельских позиций неизбежно утомлял, а обстрел из луков и неровности местности нарушали строй. Тем временем обороняющиеся, находясь на месте, сохраняли силы для последующей рукопашной схватки, что давало им фору. В таких условиях лучникам вовсе не обязательно было было убивать солдат неприятеля. Достаточно было вести беспокоящий обстрел, при котором строй атакующих нарушался, латники получали легкие ранения, а то и просто удары стрел по броне, которые утомляли и раздражали. Тяжелые раны или уничтожение неприятельских солдат могли случаться, но они не являлись главной целью. Лучники должны были максимально дезорганизовать противника перед главным столкновением и они с этой задачей справлялись.
Мы тут с Мыськой пару дней просидели в глубоком ахуе от реакции "дружелюбного" Пикабу на наш последний материал. Настолько полна наша панамка не была ни разу, а у нас три года опыта на Дзене. А потом решили, по совету одного мудрого персонажа неплохого фильма - руку поднять и "а ну нахрен!". И вот, делимся новым несерьезным текстом. Кидайте)
Pax vobiscum, радостные наши! У нас тут с Мыськой целая пачка событий. Во-первых, с утра мы таки ведем сдавать мелкое песижопище на попечение госслужбам (ничего плохого, оно просто в детсад наконец-то идет). Во-вторых, с четверга начинается наша большая фестивальная эпопея. К слову, повторяемся - всех питерских и причастных ждем на "Духе Времени" и "Битве на Неве". Будет иногда неаутентично, но очень весело!
Ну и наконец, с конца месяца мы категорически меняем режим, выходя как приличные люди на работу 5/2. Но это не точно...
В любом случае, чо бы не отпраздновать столь радикальные перемены внезапным материалом? Благо и тема сама собой нашлась - вам явно зашли наши немудреные байки с истфака. А сопряженные с пафосными фамилиями, думается, зайдут вдвойне. Так что вот вам пачка прохладных историй от Крыса и Мыськи.
Первый персонаж был неизбежен...
Абрам Давыдович Столяр
Ну да, пардоньте. С Абрам Давыдыча мы затеяли эту тему, ему и быть первым. Тем более что сей человечище породил не менее 20% мифологии современного нам истфака в одну кепку. И да, первую байку мы таки повторим из поста для тех, кто не прочитал.
Пришел некий студент на лекцию Абрам Давыдыча по истории первобытного искусства. Как положено студенту, пришел невыспавшийся вусмерть. И под медитативный рассказ про то, как древний человек слышал музыку в пении тетивы - легонько прилег головой на парту и заснул. И вдруг... Просыпается от страшного грохота и крика. Вздергивается, испуганно озирается, а там зрелище. Абрам Давыдыч, обняв переносную кафедру со всей дури стучит ею по полу и трубно возглашает: "Слоны идут! СЛОНЫ ИДУТ!!!!"
Идет парочка студентов - девушка и молодой человек. Парень жалуется, что поесть не успел, девочка протягивает ему яблоко. Мимо проходит Абрам Давидович и со словами: "Стойте, стойте это уже было!" хватает яблоко и уносится в закат. )))) (За сию байку спасибо комментатору со сложновыговариваемым ником dzhuffinkhalli)
Вспомнилось, как сдавал этнографию. Столяр тогда на сдачу первобытки требовал сдать пересказ какой-то (не помним уже какой) брошюры Энгельса. И она же входила в список монографий для сдачи этнографии. Естественно, ленивые студенты предпочитали отделаться меньшими усилиями и на этнографии поголовно сдавали Энгельса. И вот я, такой красивый и тупой - сдаю экзамен. Чистякову, как щаз помню. Несу какую-то хрень. Прошлись по вопросам, с тяжелым вздохом Антон Юрьевич говорит: "Ну, давайте монографию. Что у Вас, Энгельс". На что я, ленивый раздолбай, Энгельса не читавший и вообще экзамен Столяра пропустивший из-за продолбанного зачета по английскому (отдельная история) гордо отвечаю: "Нет. Фрэзер, "Фольклор в Ветхом Завете"." Божечки Азатоте, это надо было видеть! Прямо Феникс восстал из пепла! В итоге мы мило поболтали про разнообразие мифа о потопе и я внезапно получил ОТЛ (сам охренел, если честно). Мораль - в студенте ценятся не знания, а энтузиазм! Это уже наша история, весьма относительно касающаяся Абрам Давыдыча. Но коли уж поделились в комментариях - пусть будет!
И кот. С котом все становится лучше!
Андрей Юрьевич Прокопьев
Про Андрей Юрьича мы можем взахлеб и с восторгом говорить часами, так что сами себе обрезаем осетра. Вкратце. Ныне А.Ю. является заведующим нашей самой лучшей в мире кафедрой, серьезный человек и уважаемый ученый. Настоятельно рекомендуем, к слову (мы это уже делали, но не грех и еще раз) его монументальный труд "Тридцатилетняя война". Вот прям приятно, что чопорной англичанке Веджвуд бросил вызов наш родной преподаватель.
Но во время оно, когда мы были маленькими, тупыми студентами, Андрей Юрьич преподавал. И жОг, надо сказать, недетским напалмом. Мы просто оставим здесь пару цитат:
Рыцари.... Это такие дядьки - на конях и в железе.
Петрарка любил побаловаться перышком
На зачете по истгеографии (ночной кошмар любого первокурсника, сдать который со второго раза считалось подвигом) А вот вкуснейший французский поросеночек (про сдачу географии СВ Франции)! Почему еще никто от него не откусил?
Голос из зала (от отчаявшихся получить зачет студентов): "Так горячо же!". Ответ: "А иначе невкусно!
Секешфехевар. Да, это не только смешное название, но и очень крутой венгерский город!
Галина Евгеньевна - наше все!
Галина Евгеньевна Лебедева
Тут мы с Мыськой улетаем в крайний субъективизм, ибо были "личными" студентами Галины Евгеньевны. Студентами, честно скажем, не очень хорошими - лично получали обещание "разложить на парте и выпороть". Но какие есть)
Тем не менее, Г.Е. была выдающимся византинистом, не посрамившим фамилию (кто понимает) и хорошим человеком. А еще на семинарах она, как приличный истфаковец, травила байки. Вот вам парочка.
В одно время на истфаке было очень много военных. Положено им было высшее получать. И все они как сговорились - сдавали мне на экзамене монографию по жизни Жанны Д'Арк. И начинали неизменно со слов: "Жанна Д'Арк была девушкой из простой крестьянской семьи". И так раз сорок подряд.
А в городе тогда тоже военных было много. И вот еду я в метро, а рядом мужик в кителе. И я прям жду, пока он наклонится ко мне и доверительно скажет: " Жанна Д'Арк была девушкой из простой крестьянской семьи". Страшно было в метро ездить...
- Однажды попала я на конференцию в Лондон. А там экскурсия для немцев. Немецкий я неплохо знала, затесалась. И вот, рассказывают про королеский парк в котором живут олени. И экскурсовод сообщает, дескать, есть такая традиция - когда в Оксфорде умирает профессор, убивают одного оленя. Из толпы вопрос: "А если олень умирает?". И экскурсовод, не поменявшись в лице отвечает: "Тогда убивают одного профессора."
Лев Самуилович - человек и легенда
Лев Самуилович Клейн
Про то, что значит в российской археологии и истории Лев Самуилович Клейн, можно говорить часами. Пересказывать байки про него - раз в пять дольше. Мы ограничимся одной, но очень выразительной.
Однажды студенты в порыве ученической любви преподнесли Клейну его монографию, где каждая глава предварялась (абсолютно в тему) цитатой из "Винни Пуха". Лев Самуилович оценил подарок и на ближайшем зачете распространил среди студентов самиздатовскую перепечатку "Винни Пуха", где каждая глава предварялась цитатой из его трудов.
Да, мы в курсе технических проблем тиражирования текста в те времена, но эта байка столь прекрасна, что здесь ей быть!
Не очень хорошая фотография Эдуарда Давыдовича, но какую нашли...
Эдуард Давыдович Фролов
Думается, любителям истории античности нет смысла рассказывать, кто это. Для остальных - это один из главных антиковедов России XX века. Ну а вместо пафоса и восхваления мы лучше расскажем байку от Э.Д.
Некая дама по линии КПСС защищала кандидатскую по Филиппу II Македонскому (это батя Александра "того самого Македонского", если кто не в курсе). Ну и естественно - помянула его насильственую смерть.
Если что, убит был Филипп своим бывшим любовником, Павсанием. Там долгая история: он его, разлюбив, отпустил на вольный выпас, снабдив как положено, богатыми дарами, но Павсаний не прочувствовал момента и начал выпендриваться. До того, что обиженные македонские патриции незатейливо пустили его по кругу. Павсаний побежал жаловаться царю, но тому было не с руки ссориться с элитой, так что снова одарив, он послал бывшего любовника куда подальше. Если что, мы не античники, рассказываем события со слов Фролова)
В общем, незамутненная дама рассказывает об убийстве Филиппа. Как положено по учению Маркса/Энгельса, приписывает все классово вредящей олигархии. Комиссия спит. И тут один из участников действа ( в наши времена его бы назвали толстым троллем) спрашивает: "Так Вы думаете, что у Павсания не было личных мотивов для убийства Филиппа?". Незамутненная дама отвечает : "Да!". На что ехидный комментатор выдает: "А Вы представьте себя в его положении...". Комиссия уже не спала, но немедленно легла под стол. А незамутненная дама так ничего и не поняла, но кандидатскую защитила. Такие дела...
В общем, что вспомнили - то рассказали. На самом деле, куда больше этого самого у нас, но вот самое вкусное держите. А мы отправляемся работать. Будете в Питере - заходите к нам на фестивали! А пока - всем тепла и мирного неба над головой!
Свыше трехсот тысяч кубометров бетона было использовано для постройки Башен-близнецов Всемирного торгового центра. 11 сентября 2001 года этот бетон превратился в облако, которое накрыло весь финансовый квартал Манхэттена. Ближайшие здания были покрыты слоем грязи, сильно досталось и людям, работающим в данном квартале. Во многом именно фото и видео, снятые с земли, показывающие последствия разрушения башен, вызвали волну эмоций.
Дым над городом
18 сентября, Кристина Тодд Уитман - глава агентства по охране окружающей среды (EPA), - заявила «результаты нашего мониторинга качества воздуха и воды в Нью-Йорке и рядом с Пентагоном показывают, что население в этих районах не подвергается чрезмерному воздействию асбеста или других вредных веществ». В этом время тысячи спасателей и добровольцев работали на разборе завалов, при этом, средства индивидуальной защиты, способные защитить от вдыхания асбеста, рабочим не выдавались. Граждан уверяли, что воздух Манхэттена безопасен для работы и проживания. Эту же сторону поддерживал и мэр Нью-Йорка, Рудольф Джулиани, критикуя СМИ, за раздувание лишней паники. При этом в ноябре 2001 Джулиани запросил дополнительные 350 миллионов долларов на покрытие возможных судебных исков.
Падение второй башни
В последующие года дополнительно выделяемые суммы только увеличивались, но основное привлечение внимания к проблеме произошло в 2006 году, когда первой официально признанной жертвой пылевого облака стал 34-летний детектив полиции Джеймс Задрога (James Zadroga). В 2004 он был отправлен на пенсию из-за развития респираторных заболеваний, с выплатой 1 миллиона долларов. После этого события список официальных смертей начал расти, а EPA пришлось проводить исследование и официально отвечать о последствиях пылевого облака.
С 2011 года более 70 тысяч человек были включены в программу по мониторингу здоровья, связанные с последствиями разрушения Башен-близнецов. До создания этой программы от заболеваний, связанных с опухолями, погибло более 100 ликвидаторов последствий теракта.
dust lady - Марси Бордерс, погибла от рака в 2014 году
