— Когда мы покидали землю, то надеялись найти место, что станет для нас новым домом, и где человеческий вид вновь возродится в своем величии. Мы надеялись, что новая планета примет нас сладким воздухом, теплыми океанами, прохладными летними ветрами, пригодной для выращивания фруктов и овощей землей. Каждый желал найти вторую Землю и надеялся, что в огромной и, видимо, бесконечной Вселенной найдется хоть одна планета, где человечество сможет продолжить свое существование. Но мы ошиблись, отец. Никто не ждет нас в этой холодной и темной пустоши.
Севиль замолчала и одним нажатием завершила сеанс связи с отцом.
— Включить ночной свет, — приказала она системе управления кораблем, и яркий свет в отсеке сменился блеклым ночным освещением. — Отдыхай, папа. Прости, что вывалила все это на тебя.
Севиль вытерла рукавом катившуюся по щеке слезу и прислонилась головой к биокапсуле, чтобы быть ближе к пожилому мужчине, который лежал внутри. Его голова была облеплена множеством электродов и нейродатчиков, что связывали мозг больного с нейроинтерфейсом компьютера. Отец не был мертв. Просто однажды его тело перестало получать сигналы от мозга, и некогда здоровый и активный мужчина в самом расцвете сил в одночасье стал неподвижной статуей, неспособной пошевелить ни одним мускулом в теле.
Севиль вышла из медицинского отсека, и, пройдя через длинный коридор, оказалась в зоне живых модулей. Отсканировав сетчатку, она вошла внутрь личной комнаты и присела у кровати, где под детским желтым одеялом тихо посапывал двухлетний сын.
Уведомление о срочном вызове в лабораторию вызвало у нее крайнее негодование. Тем не менее Севиль быстро переоделась и вскоре стояла у выхода из спальни.
— Через два часа покорми ребенка, — приказала она роботу-няньке и вышла в коридор.
За массивной металлической дверью начиналась уже неплохо изученная, но все же еще такая неизведанная планета КР 320.
— Ты опять в свой лес? — буднично спросил бортинженер, которому никак не удавалось сгруппировать кислородные баллоны так, чтобы крышка отсека легко и свободно закрывалась.
— Куда же еще.. — лениво ответила Севиль и поднесла зрачок к красному экрану, установленному слева от двери.
— Севиль Домингес, старший биолог. Выход разрешен. Уровень кислорода снаружи пятнадцать процентов. Наденьте кислородную маску, либо защитный скафандр, — произнес механический голос бортовой системы безопасности.
Через минуту она стояла на поверхности планеты, где нашла временное убежище группа из четырехсот землян, приземлившихся сюда после двухлетнего нахождения в открытом космосе. Космический корабль «Ультима спес», что в переводе с латыни означало «последняя надежда» стоял на ровной площадке, окруженный мхами и корнями деревьев-гигантов, составлявших по сути единственную жизнь на планете КР 320.
Стволы растений уходили вверх на несколько сотен метров, где на верхушке образовывали раскидистую сеть, напоминающую крону земного баобаба. Часть деревьев на верхушке имели огромную сферу, внутри которой накапливалась вода во время редких дождей. Позже, используя своего рода природные резервуары, деревья постепенно отдавали эту влагу в почву.
Севиль в несколько длинных прыжков преодолела овраг и оказалась у надувного модуля, где ее уже ждала второй биолог Аника.
— Что-то случилось? — спросила Севиль, заметив, что глаза обычно сдержанной помощницы сияют блеском.
Аника ничего не ответила и жестом указала следовать за ней в модуль. На столе мобильной лаборатории были разложены микроскопы, спектрометры для анализа химического состава растений и почвы, генетические анализаторы и другая аппаратура, без которой невозможно было представить изучение флоры планеты.
— Я дважды перепроверила отчет, не веря своим глазам. Это какая-то ошибка. Сбой приборов, не иначе, — пролепетала помощница.
Севиль быстро сверила показания с приборов и вывела на экран составленный искусственным интеллектом отчет.
— Не может быть.. — прошептала Севиль и со всей силы сжала Анику в радостных объятиях.
— Когда мы прибыли на КР 320, то решили, что разумная жизнь здесь представлена лишь несколькими сотнями человек с нашего корабля. Бескрайние рощи необычных растений и мхов, казались неодушевленными статистами. Но чем дольше я погружалась в их изучение, тем больше понимала, что местная система реагирует на наше прибытие.
Севиль вывела на экран отчет, который изобиловал множеством данных, графиков, таблиц и фотографий со спутников.
— Фосфин, аммиак, диметилсульфид, уровень кислорода — все показатели биомаркеров, по которым мы фиксируем наличие жизни на планете, вдруг начали расти с необъяснимой скоростью. Особенно.. — Севиль увеличила фотографию со спутника. на которой было видно место стоянки Ультима спес. — Особенно в зоне посадки.
— Разве такое возможно? — спросил капитан судна Эрик Балтимор.
— Только если тот, кто отвечает за атмосферу планеты, решил создать вокруг нас, нечто вроде защитного купола, чтобы мы могли дышать, а радиация не облучала бы нас слишком сильно. Когда корабль только приземлился, уровень кислорода составлял два-три процента. Этого хватало местной флоре, но человек без защиты умирал от гипоксии в течение нескольких минут. Сейчас средний уровень кислорода по планете поднялся до шести процентов, а в зоне посадки уже доходит до пятнадцати. Думаю, через несколько недель мы вполне сможем дышать даже без кислородных масок.
— Подобный скачок показателей не объяснить простым совпадением. Выделение такого количества кислорода на земле могло бы занять сотни миллионов лет. Возможно, в строении планеты есть то, что мы упускаем, — согласился пожилой астрофизик Берн.
Севиль кивнула коллеге и продолжила:
— Но главное — не показатели, а то, что местная экосистема реагирует на наши сигналы, звуки и электроимпульсы. Мы включали грубые и громкие звуки распиловочных машин, взрывов, пожаров. В ответ деревья словно переходили в режим обороны: замедляли движения соков и выделяли в атмосферу определенные токсины, что должны отпугнуть того, кто может нанести потенциальную угрозу.
— Еще на Земле было известно, что деревья связываются в единую сеть с помощью корней и грибков, вроде микоризы, — раздался голос из угла комнаты.
Севиль повернулась и встретилась взглядом с Дэмианом.
— Конечно, но здешняя сеть имеет гораздо более развитый интеллект. Я бы даже сказала сознание. Иногда мне кажется, что она наблюдает за нами. И словно хочет что-то сказать.
В комнате повисла тишина. Севиль взяла небольшую паузу, чтобы сидящие в зале коллеги могли осознать сказанные ею слова.
— Это лишь догадки, — вновь выступил Дэмиан.
— Я тоже так считала, до сегодняшнего дня, — Севиль переключила экран компьютера и вывела еще один отчет. — Когда мы с Аникой поняли, что экосистема не просто реагирует на промышленные звуки, а испытывает стресс, то начали экспериментировать с более приятными для нашего уха композициями: шумом листвы, моря, пением птиц и звуками падающего дождя. Как вы видите из отчета, на первые шумы деревья не реагировали. И это легко объяснимо: на планете нет океана, не поют птицы, не шумит листва. Но звук дождя был воспринят соответствующе: деревья раскрыли свои куполы для сбора воды.
— Это похоже на механическую реакцию. Насколько я помню из курса биологии, на земле растения также поворачиваются в сторону света, — пожал плечами Балтимор.
— Да, это называется фототропизм. Но дело не в нем. Самая интересная реакция пришла в ответ на звуки сонат Бетховена и Шуберта.
Севиль нажала на панель управления мультимедией, и в воздухе сначала раздалось странное шипение и гул, а затем щелчки и цоканья. Это продолжалось в течение минуты и не вызвало у сидящих ничего кроме недоумения.
— Это просто какофония, Севиль, — грустно отметил Балтимор.
— Ерунда, проще говоря, — добавил Дэмиан и довольно растянулся в кресле.
— Мы тоже так думали, пока Аника не догадалась прогнать полученное сообщение через квантовый вычислитель корабля.
Севиль улыбнулась помощнице и вновь нажала на панель. Шумы и остальные дефекты исчезли, и вместо них можно было услышать звуки, напоминающие игру фортепьяно, скрипки, виолончеля и других знакомых присутствующим инструментам. Мелодия меняла тональность, темп, динамику и ритм.
— Это то, о чем я думаю? Деревья прислали нам ответ? — удивился Балтимор и приподнялся со своего кресла.
— Конечно, мелодии пока далеко до великих композиторов прошлого. Больше напоминает попытки безграмотного новичка играть на всех сразу инструментах одновременно.
— Севиль, мне кажется, что деревья каким-то образом отзеркалили посланные им звуки, примерно как эхо отражается от сводов пещеры. В любом случае выглядит любопытно, — предположил Берн.
— Я другого мнения, Берн. Возможно, наша сеть — давайте называть ее так, пытается понять основы нашей музыки и старается создать произведение, на котором хочет ответить. Либо просто подражает нам по какой-то причине, — задумчиво ответила Севиль.
Несколько смешков раздались в комнате.
— Растения учатся играть Шуберта, вот это фантазия, — рассмеялся Дэмиан, чем вызвал гневный взгляд Севиль.
— Севиль, даже если все так, как ты предполагаешь, на установление контакта с «сетью» могут уйти годы. А мы улетаем через неделю, — напомнил капитан.
— Я помню, но, возможно, в установлении контакта и есть наше спасение? — тихо предположила Севиль, но капитан уже поднялся из своего кресла, давая понять, что разговор окончен.
Дэмиан перехватил Севиль в коридоре, когда та вновь шла к выходу из корабля.
— Как себя чувствует наш сын?
— Много спит: низкая гравитация не очень хорошо влияет на него, — ответила Севиль и взяла из шкафа кислородную маску.
— Как и на нас всех. Слушай, прости, что не поддержал тебя на собрании. Просто я считаю, что тебе нужно больше времени проводить с малышом, а не снаружи. Эта планета — лишь временная станция, где мы приходим в себя после нескольких лет в невесомости.
— Мы не знаем, когда вновь сядем на твердую поверхность, и сядем ли вообще, — ответила биолог.
— Может, зайдешь ко мне после работы. Я скучаю, — Дэмиан приобнял Севиль за талию, но та уклонилась и подошла к двери корабля.
— Я биолог. И моя задача — искать любую зацепку, что сохранит наш вид.
Двери открылись, и она вышла наружу, оставив Дэмиана в гордом одиночестве.
В лаборатории Севиль продолжила изучать показания приборов. Аника ушла больше часа назад, напомнив подруге, что с завтрашнего дня нужно начинать перевозить оборудование на корабль.
— Еще одну ночь, Аника. Еще одну, — сказала Севиль и вновь углубилась в отчеты.
Аника грустно посмотрела на коллегу, которая уже давно стала ей близкой подругой, и вышла из лаборатории.
— Вы не можете просто так молчать.. — раздраженно произнесла Севиль и откинулась на спинку стула. Ее внимание вновь привлекла запись инструментальных звуков, которую она ранее продемонстрировала коллегам. Конечно, она ожидала более откровенной реакции и большей заинтересованности. Впрочем, этого стоило ожидать: экипаж и команда корабля на нервах, ведь впереди долгое путешествие через бескрайние пространства космоса, и им сейчас явно не до общения с деревьями.
— Нейропомшник, — обратилась она к компьютеру.
— Да, мисс Домингес, — ответил мягкий механический голос.
— Мне нужно, чтобы ты создал универсальный язык для общения, используя все знания из музыкальной теории и всех возможных графических систем. Попробуй наложить ноты на любые простые для восприятия символы. Возможно, стоит использовать язык мая или иероглифы древнего Египта. Я хочу, чтобы символы накладывались на ноты. Например..
Севиль сморщила лоб и тут же пожалела, изучению теории музыки, она в свои годы предпочитала музыкальные вечеринки.
— Каждая нота может представлять определенное слово или концепцию, — продолжила размышлять она вслух, — например, до может означать «начало», ре — «действие», ми — «состояние». Используй различные октавы для обозначения разных категорий слов. Придумай, как комбинировать символы для создания более сложных фраз. Например, последовательность нот может обозначать «Я иду к дому», где каждая нота представляет отдельное слово. Используй ритм, чтобы добавлять дополнительный смысл. Например, быстрая последовательность нот может обозначать срочность, а медленная — спокойствие.
— Какую схему построения предложений использовать?
— Классическую: субъект, глагол, объект, — ответила Севиль.
— Это займет не менее сорока часов.
— Слишком долго. Не используй сложные предложения и сократи количество глаголов и существительных до минимума.
— Но вы не сможете понимать собеседника в тех областях, где понадобится более сложная терминология и образы. Ваш разговор будет напоминать общение двух трехлетних детей с минимальным словарным запасом.
— Ничего страшного. Мне хватит, — Севиль закинула ноги на стол и положила в рот шоколадный батончик.
— Тогда я приступаю к созданию языка. Не желаете пока прослушать лекцию о том, как был расшифрован язык древнего народа майя? Или могу включить черно-белую мелодраму о любви земной женщины и робота, управляемого искусственным интеллектом.
— Ничего не надо, шутник, — ответила Севиль и улыбнулась.
Через час язык был готов, о чем и сообщил цифровой помощник, и тут же принялся рассказывать правила придуманного им языка. Но биолог перебила его.
— Давай поступим проще. Отправь в древесную сеть правила твоего языка. Дадим им время, чтобы проанализировать и освоиться. Далее я буду надиктовывать тебе текст, а ты будешь переводить его на созданную тобой лингвистическую формулу и отправлять сразу в сеть. Так быстрее.
Севиль взяла паузу и вышла из лаборатории. Планета встретила ее легкой дымкой и желтым закатом.
— Хорошо, приступим, — начал помощник, когда биолог вернулась.
— Мы люди, и мы потеряли свой дом. Расскажите о себе. Кто вы? — медленно продиктовала слова Севиль.
— Слишком обобщающий вопрос. Боюсь, средств нашего нового языка не хватит для того, чтобы у наших собеседников хватило возможностей дать развернутый ответ, — ответил помощник.
— Хорошо. Перефразирую. Я человек. Вы меня понимаете?
Сообщение улетело, и некоторое время экран компьютера молчал. Севиль уже решила, что ничего не получилось, как вдруг на экране появилось несколько символов, которые сопровождал звук ноты ми.
— Мы понимаем, — перевел помощник.
Севиль от неожиданности чуть не упала со стул.
— Так, хорошо.. Сейчас.. — Биолог попыталась отдышаться, чтобы успокоить подскочивший от волнения пульс. — Переводи в точности за мной: Кто. Вы. Такие.
— Мы — сознание. Творец, — проговорил ответ помощник.
— Помогите нам выжить… Мы хотим выжить. Наш корабль ищет другие планеты для колонизации, — продиктовала Севиль и тут же подумала, что предложение слишком сложное для передачи и восприятия. Однако помощник без возражений отправил сообщение сети.
Ответа долго не было. Севиль попробовала перестроить предложение так, чтобы оно было понятнее сети. Но собеседник в ответ все также молчал.
— Видимо, я перегрузила их. Возможно, они мыслят совершенно другими категориями и им тяжело принимать наш образ мыслей, — Севиль раздраженно ударила по столу кулаком. Однако низкая гравитация смягчила удар.
Вдруг на экране высветилось новое сообщение. Оно было длиннее и содержало множество символов и дополняющих их звуков.
— Что это значит, помощник?
— Они усовершенствовали наш язык и предлагают варианты новой грамматической основы языка.
— Попытаюсь. Это займет некоторое время. Готово. Вот переведенное сообщение: «Космос — бесконечен и холоден. Поблизости нет планет, до которых вам под силу долететь. Откажитесь от колонизации в пользу познания и гармонии». Мисс Домингес. Далее идут коды и сигналы, которые моя система не может расшифровать.
— Скажи им об этом, — приказала Севиль.
— Мы покажем. Идите за сиянием, — ответил помощник.
— За каким сиянием? Я ничего не понимаю… — удивилась Севиль, и тут же через окно лаборатории увидела, как корни деревьев начали мерцать словно новогодняя гирлянда на земле.
Сигналы вели все дальше вглубь еще неизведанных участков леса. И чем дальше Севиль удалялась от лаборатории и корабля, тем сильнее внутри колотилось сердце. Конечно, планета была относительно безопасной: здесь нельзя было встретить дикое животное или иных разумных существ. Но все же ей было не по себе.
— Не переживай, мы не обидим тебя, — произнес помощник в гарнитуру. — Мисс Домингес, может вызвать кого-то в подмогу?
Севиль спустилась по склону и оказалось перед стволом огромного дерева.
— И что же мне нужно увидеть? — спросила она вслух, но ответа от сети не пришло.
Она обошла дерево и вскоре среди густой растительности нашла то, что сначала приняла за поросший мхом огромный кусок отколовшийся скалы. Это был сигарообразный корабль длиной около десяти метров. Его захваченная мхами обшивка на ощупь напоминала смесь металла и пластика, но Севиль могла поклясться, что подобного материала на земле ей встречать не приходилось. Объект не имел ни входа, ни иллюминаторов, да и вообще никаких выемок, или внешних приборов.
Вдруг корабль замигал, очнувшись ото сна, и одна из стенок как по волшебству раздвинулась словно желе, обнажив входное отверстие.
— Входи, это безопасно, — передал помощник послание сети.
Внутри корабль был небольшой, но его интерьеры ничем не напоминали земные машины. В центре находился органический элемент — нечто среднее между растением и механизмом. Его ветви, изогнутые и гибкие, тянулись к потолку, где соединялись с системой биолюминесцентных потоков, которые не только излучали свет, но и, видимо, являлись источником энергии корабля. Видимо корабль давно врос в древесную сеть и каким-то образом подпитывался от нее энергией.
У корабля не было никаких панелей управления, зон отдыха или мебели. Лишь шесть капсул, напоминавших паучьи коконы, стояли на полу.
Три капсулы были пустыми, в остальных же находились существа, отдаленно похожие на людей. Ростом они были под три метра, с полностью прозрачной кожей, внутри которой вместо крови двигался яркий, разноцветный планктон.
— Кто они? — спросила вслух Севиль, и помощник тут же отправил ее вопрос.
— Это мы. Мы есть творец. Мы есть сознание.
— Думаю, они прилетели сюда очень давно. Возможно, тысячелетия назад. И каким-то образом соединились с созданием сети, — произнесла Севиль и легко ткнула пальцем в одну из пустых биокапсул корабля.
— Лучше не касайся ничего! — воскликнула Аника, видя столь безрассудное пренебрежение безопасностью со стороны коллеги. В сущности, она не до сих пор не могла поверить в увиденное: перед ней стоял корабль с находящимися в анабиозе представителями иной высокоразвитой цивилизации.
— Корабль уже давно часть системы планеты и не нанесет нам вреда, — ответила Севиль.
— По протоколу нужно все опечатать. Если перед нами новая форма жизни, то на ее изучение могут понадобиться месяцы или годы, — рассуждала Аника.
— Или десятилетия. В любом случае у нас нет даже одной недели. Собрание решило продолжать полет немедленно, и Балтимор не будет перечить воле большинства даже ради науки. Нет. Есть только один способ понять, как работает сеть и чем она может помочь нам.
Севиль сняла кислородную маску и комбинезон, оставшись лишь в легкой пижаме.
— Что ты собралась.. — начала было говорить Аника, с ужасом наблюдая за действиями подруги. — Нет! Не смей! Ты не знаешь, что произойдет с твоим телом внутри!
Аника сделала решительный шаг вперед и загородила проход к капсуле. Но Севиль мягко положила руку ей на плечо.
— Аника, я позвала тебя сюда как ученого, а не как подругу. Фиксируй все, что будет происходить со мной. Это мой выбор. Уважай его, пожалуйста.
Севиль осторожно отодвинула в сторону подругу и села в капсулу, которая тут же словно осьминог начала обвивать девушку своими стеблями.
— Помни об изобретенном языке, я постараюсь связаться с тобой как можно раньше.
— Они спрашивают, готовы ли вы соединиться с их сознанием? — произнес помощник.
Севиль, сдерживая волнение, улыбнулась Анике и произнесла:
Пришлось разбить рассказ на две части. Вторая часть выйдет завтра.
Но продолжение уже есть в моем тг. И на Дзен
