"Кстати, он был замечательно хорош собою, с прекрасными темными глазами, темно-рус, ростом выше среднего, тонок и строен. Но скоро он впал как бы в глубокую задумчивость, даже, вернее сказать, как бы в какое-то забытье, и пошел, уже не замечая окружающего, да и не желая его замечать. Изредка только бормотал он что-то про себя, от своей привычки к монологам, в которой он сейчас сам себе признался."
Ф. М. Достоевский "Преступление и наказание".
"Лолла́рды (от ср.-нидерл. lollaert(d) — бормочущий) — средневековая религиозная христианская община социально-уравнительного характера, возникшая из религиозно-благотворительных братств, появившихся в начале XIV века в Германии и Нидерландах. Лолларды отрицательно относились к католической церкви и подвергались преследованиям. Лолларды выступали за социальное равенство, считали неприемлемой власть. Согласно их вероучению, Сатана был изгнан из рая на землю за неприятие царившей на небесах иерархии и власти, и потому на земле, где именем Бога покрывают несправедливость, Сатана выступает покровителем обездоленных, тогда как Бог защищает сильных мира сего. Противодействовали захвату собственности лордами, священниками и торговцами, считали, что в раю нет места этим категориям людей. Верили в обретение рая на земле и надеялись построить его собственным трудом, не ожидая помощи от королей.
К мятежам лоллардов часто примыкали бродяги, отверженные и все, кто не находил себе места в ту эпоху укрепления государственной власти. Выступления лоллардов были отнюдь не бунтом малочисленных одиночек или даже разрозненных сект, тогда казалось, что против правительства восстала вся Англия. Группа фламандских ткачей, примкнувших к лоллардам, укрылась от преследований в Англии (г. Норич и др.), где они оказали влияние на движение Уиклифа. Английские лолларды принимали участие в восстании Уота Тайлера (1381), отстаивали социальное равенство. Их представителем в этом движении был Джон Болл. После подавления восстания лолларды подверглись в Англии преследованиям и вынуждены были бежать в Шотландию и на континент. События тех времён нашли отражение во многих известных художественных произведениях, в частности в романе Жорж Санд «Консуэлло»."
"Вене́ты (лат. Veneti) — группа племён, населявших северное побережье Адриатического моря, к северо-востоку от реки По. Позднее по имени венетов эта область получила название Венетия (откуда город Венеция и современная область Венеция). Появились здесь в XII—XI веках до н. э. и по свидетельству Плиния Старшего, Юстина, Тита Ливия и др. переселились сюда из Малой Азии, где также носили имя «вене́ты».
Главные города — Атесте (совр. Эсте) и Патавиум (совр. Падуя). Венеты были союзниками римлян в их борьбе с галльскими племенами (IV век до н. э.) и во время Второй Пунической войны (218—201 до н. э.) против карфагенского полководца Ганнибала. В начале II века до н. э. началась римская колонизация области расселения венетов, которая с 183 до н. э. вошла в состав римской провинции Цизальпийская Галлия."
"Сторонники гипотезы о так называемом Северо-западном блоке археологических культур позднего бронзового — раннего железного века на территории современных Нидерландов полагают, что в тех местах также был распространён венетский или родственный ему язык."
"В XI-XV столетиях Италия в отличие от Англии и Франции, идущих по пути централизации, оставалась страной многочисленных политических образований. Можно выделить три больших региона, которые отличались спецификой экономического, политического и культурного развития: Северная Италия и Тоскана, Папская область, Южная Италия и Сицилия.
На сравнительно небольшой территории Италии, занимающей площадь в 300 тыс. кв. км, в этот период насчитывалось 278 городов, являвшихся епископскими центрами, не считая многих сотен других. Поэтому Италия прежде всего страна городов и городской культуры. Многие города сохранились в ней от римской эпохи, и их значение возрастало быстрее, чем в других странах Европы.
В XI - XII вв. в городах Северной Италии и Тосканы усиливается ремесленная и торговая деятельность. В Милане, Пьяченце, Флоренции, Пизе, Сиене производятся тонкие сукна, в Лукке - шелковые ткани, в Кремоне - льняные. В Пизе, Генуе, Венеции строятся корабли. В Венеции также производится выделка кож, мехов, холста, общеевропейскую славу приобретают ее изделия из стекла. Милан становится также известным центром производства оружия, металлических доспехов и гребней для чесания шерсти (кард), необходимых в сукноделии. Растет ремесло мастеров камня и дерева, как в Италии назывались строители: они возводят городские укрепления в Милане, Павии, Бергамо, Модене, Кремоне и других городах, храмы, дворцы и мосты. Ремесленники и купцы итальянских городов были объединены в цеховые корпорации (арти)."
"На основе общего подъема производительных сил в наиболее крупных и развитых городах-республиках Центральной Италии в XIV в. начали зарождаться раннекапиталистические отношения, что является одной из важных особенностей истории итальянских городов в средние века. Высокая степень мастерства, достигнутая цеховыми ремесленниками итальянских городов, и достаточно глубокое разделение труда были одной из важнейших предпосылок возникновения здесь раннекапиталистического мануфактурного производства.
Наиболее характерный пример развития раннекапиталистических отношений в итальянских городах дает Флоренция, хотя те же процессы происходили в Болонье, Лукке, Перудже, Сиене и других городах. Новые отношения проявлялись преимущественно в производстве шерстяных тканей, а позднее в шелкоткачестве и судостроении. Уже в 30-х годах XIV в. во Флоренции насчитывалось 200 сравнительно крупных сукнодельческих мастерских. Используя наемную рабочую силу, они производили до 80 тыс. кусков сукна в год, стоимость которых в три раза превышала весь бюджет города. Производством сукон было занято в самом городе и в его окрестностях около 30 тыс. человек."
Франсуа Бунель "Актеры Commedia dell'arte".
Точных данных о появлении театра, который стал называться комедией дель арте (la commedia dell'arte), не сохранилось, да и едва ли такие данные могли существовать. Ибо то, что стало неотъемлемыми признаками этого театра, появлялось не сразу и не одновременно, а собиралось воедино лишь постепенно. Самое название не было твердым. Театр назывался либо la commedia dell'arte, либо la commedia a soggetto, либо la commedia all'improvviso.
Наименование «комедии масок» появилось позднее. Отсутствие твердого названия показывает, что новый театр одновременно появился в нескольких местах, где истоки его были различны и лишь постепенно слились воедино. У комедии дель арте было два основных центра – Венеция и Неаполь. Стиль исполнения венецианской и неаполитанской комедии дель арте тоже несколько различались: венецианские маски работали в преимущественно в жанре сатиры; неаполитанские использовали больше трюков, грубых буффонных шуток (лацци).
Северный (венецианский) квартет масок:
Панталоне (Маньифико, Кассандро, Уберто) — венецианский купец и скупой старик;
Доктор (Доктор Баландзоне, Доктор Грациано) — псевдоучёный доктор права и старик;
Бригелла (Скапино, Буффетто) — первый дзанни и умный слуга;
Арлекин (Меццетино, Труффальдино, Табарино) — второй дзанни и глупый слуга.
Южный (неаполитанский) квартет масок:
Тарталья — судья-заика;
Скарамучча — хвастливый вояка и трус;
Ковьелло — первый дзанни и умный слуга;
Пульчинелла (Полишинель) — второй дзанни и глупый слуга.
В отличие от стариков и слуг влюбленные не носили масок, были роскошно одеты, владели изысканной пластикой и тосканским диалектом, на котором писал свои сонеты Петрарка. Именно актеры, исполнявшие роли влюбленных, первыми отказались от импровизации и начали записывать тексты своих персонажей. Авторами сценариев чаще всего бывали главные актеры труппы (capo commico). Первый печатный сборник сценариев был выпущен в 1611 актером Фламинио Скала, который руководил известнейшей труппой «Джелози».
Эти труппы появились почти одновременно. В каждой из них было примерно по десять - одиннадцать актеров, мужчин и женщин. Многие из них имели то или иное отношение к мантуанскому двору, ибо герцогский дом Гонзага неизменно оказывал им покровительство. Наиболее ранние из них брали себе названия более или менее пышные, по примеру многочисленных академий, которые в это время начинали появляться в разных городах Италии. Самой значительной во второй половине XVI в. и первых десятилетий XVII в. была труппа “Gelosi” - название, которое определяется девизом: “их доблести, славе и чести все завидуют” (“Virtu, gloria, onor ne fan gelosi”). Частью одновременно с нею, частью немного позже появляются еще пять трупп: “Desiosi” (“Желанные”), “Confidenti” (“Уверенные”), “Uniti” (“Объедененные”), “Accesi” (“Воспламененные”), “Fedeli” (“Верные”).
"Сборник сюжетов" Фламинио Скала.
"Панталоне был всегда одной из самых популярных масок. По определению Перруччи, Панталоне — «скупой купец», сварливый и легко влюбляющийся. Ему иногда поручают роли советников, ибо эти мудрые и уважаемые старцы имеют достаточно опыта для советов. Играющий эту роль должен в совершенстве владеть венецианским языком с его диалектами, пословицами и поговорками, изображая дряхлеющего, но желающего казаться молодым старца."
"Несколько особняком стоит в своем мнении об этой роли Чеккини: «Роль старика, носящего одежду и имя Панталоне, есть всегда роль серьезная, хотя ее смешивают со смешными, судя по одежде и языку. Все-таки тот, кто ее исполняет, должен сохранить ту долю серьезности, которая неотделима от персоны, долженствующей выговаривать, убеждать, командовать, советовать и исполнять тысячу прочих обязанностей умного человека. Ведь эта персона никогда не бывает ниже солидного горожанина или, по меньшей мере, зажиточного купца."
"В его характере смешна раздвоенность, вообще составляющая характерный недостаток стариков: он скуп, расчетлив и подозрителей, но иногда наивно доверчив, сварлив и вместе с тем добродушен, он весьма солиден, любит похвастать умом и опытностью и читать нравоучения, но молодится, влюбляется, сладострастничает, не прочь кутнуть и хвастнуть своими победами.
Наряд Панталоне — ярко-красная короткая и прилегающая к телу куртка и того же цвета штаны. Последняя часть его туалета сначала делалась короткой и дополнялась красными чулками. В эпоху расцвета Панталоне носил длинные брюки, а в XVIII веке опять перешел к коротким штанам и чулкам. Сверху он надевал длинную и широкую мантию черного цвета, с широкими рукавами, носил мягкие туфли, шапку без полей, смешную маску с длинным носом, торчащие усы, острую бородку и скорее длинные волосы, седые или с проседью. К его поясу привешен кожаный кошелек и иногда — кинжал."
"Название этой венецианской маски производят либо от святого Pantaleone (Святого Пантелеймона.), либо от греческого Pantos-Elemon, либо от Pianta-Leone (Водрузитель Льва) (венецианцы-де любили приобретать новые земли, водружая на них льва, символизирующего венецианское могущество), либо даже от длинных брюк (pantalons), которые он иногда носил.
Его иногда называли также Синьор Маньифико, в особенности в более раннем периоде."
Фреска. Тавроктоный Митра. Италия.
"Митраизм – возникает как обособленное течение в зороастризме, основанное на почитании Митры как верховного божества, противостоящего Анхра Манью. Он появился в Парфянском царстве в III–I вв. до н.э. и в 66–63 гг., после восточных походов Помпея, проник на территорию Римской империи. Заимствовав определенные элементы вероучения и культовой практики зороастризма и интегрировав в своём культе множество элементов других религиозных верований, митраизм получил широкое распространение на территории Римской империи, где Митра почитался как божество солнца, олицетворяющее силу, мужское начало, закон и истину.
Митраизм был в основном мужским культом и получил широкое распространение в армейской среде, у мелкого купечества и простолюдинов."
"Из одного отрывка из Порфирия можно заключить, что принадлежность к первым трем степеням посвящения не давала права участия в мистериях. Эти посвященные, которых можно сравнить с христианскими оглашенными, являлись Служителями. Для того чтобы получить этот статус, достаточно было принять посвящение в Вόроны, которых называли так, безусловно, потому, что в мифологии ворон был служителем Солнца. Только посвященные, получившие титул Львов, становились Участниками, и именно по этой причине звание Льва упоминается в надписях гораздо чаще вcех остальных."
Ф. Кюмон "Мистерии Митры".
Меликерт, Палемон (имя заимствовано у финикийского бога Мелькарта) — в древнегреческой мифологии сын Ино и царя Орхомена Афаманта, брат Леарха. После того, как Гера наслала на его мать безумие и Ино бросилась в море вместе с сыном, Меликерт был превращён в младшее морское божество Палемона.
"И Он проповедовал в синагогах их по всей Галилее и изгонял бесов. Приходит к Нему прокаженный и, умоляя Его и падая пред Ним на колени, говорит Ему: если хочешь, можешь меня очистить. Иисус, умилосердившись над ним, простер руку, коснулся его и сказал ему: хочу, очистись. После сего слова проказа тотчас сошла с него, и он стал чист."
Евангелие от Марка 1:39-42.
"Согласно легенде, Св. Марк и его ученик, Эрмагора, во время бури нашли убежище на острове лагуны, где впоследствии возникло поселение Риальто. Св. Марку во сне явился ангел, который сказал: «Мир тебе, Марк. Здесь обретет покой тело твое». В 828 году венецианские купцы похитили в Александрии мощи Св. Марка и привезли их в Венецию, где тут же было начато строительство часовни для упокоения мощей святого. Чтобы утаить мощи от таможенников-мусульман, они были спрятаны среди свинины, к которой те не могли притронуться. В 832 году было завершено строительство первой базилики Св. Марка, и через год в неё были торжественно внесены мощи евангелиста. Отныне Венеция стала городом Св. Марка, его поминают в молитвах, а лев красуется на знамёнах и кораблях Венеции."
"Всплеск заболеваемости лепрой был зафиксирован в XII-XIV веках — инфекция в массовом порядке косила население европейских стран. Больные проказой становились изгоями, их не пускали в церковь и запрещали находиться в общественных местах. Со временем заболевших стали размещать в специализированных учреждениях — лепрозориях, которые располагались обычно неподалеку от монастырей."
"Диффузная инфильтрация кожи лица приводит к углублению естественных морщин и складок. Надбровные дуги начинают резко выступать вперед. Разрастаются мочки ушей. Утолщается нос, губы, щеки и подбородок. Они приобретают дольчатый вид и свирепое выражение, напоминают «львинное лицо» (fades leonina)."
"Львиноголовый Кронос, ставший воплощением Времени, заменил собой львов, которым поклонялись предтечи митраистов, так же, как маски из холста и картона, которыми римские участники мистерий покрывали свои лица, служили заменителем звериных шкур, в которые изначально переодевались их предшественники-варвары, — либо затем, чтобы вступить в общение с чудовищными идолами, которым они служили, либо потому, что, заворачиваясь в шкуры, снятые с туш, добытых на охоте, они приписывали этим кровавым облаченьям очистительные свойства. К первобытным наименованиям «Ворон», «Лев» впоследствии были добавлены другие, чтобы довести их перечень до священного числа семь. Семь степеней посвящения, через которые участник мистерий должен был пройти, чтобы достигнуть совершенной мудрости и чистоты, соответствовали семи планетарным сферам, которые проходила душа, добираясь до обители снискавших блаженство."
Ф. Кюмон "Мистерии Митры".
При Карле Великом в итоге длительных войн (с 772 по 804 г.) была завоевана и
присоединена к Франкскому государству Саксония. Племена саксов населяли территорию между Эмсом и отчасти нижним Рейном на западе, Эльбой на востоке и Эйдером на севере. В это время они находились на последней стадии первобытнообщинного строя, т. е. по уровню своего социально-экономического и политического развития стояли значительно ниже франков. Правда, у них уже выделялись три основных социальных слоя: родо-племенная знать — эделинги; простые свободные, составлявшие основу племени, — фрилинги; полусвободные — лацци.
Лацци (итал. lazzi, — шутки, буффонады) — термин комедии дель арте, вставные буффонные трюки комических персонажей, не играющие принципиальной роли в развитии сюжета, но дополнительно характеризующие персонажей и вызывающие смех у публики.
Изначально, лацци — небольшие импровизированные сценки, вставляемые в сценарий, основанные на кривлянии, гримасах или сложных акробатических трюках; лацци могут быть мимическими или основанными на тексте (на игре слов, на политических или сексуальных аллюзиях).
Например, классическое лацци с мухой заключается в следующем: мучимый голодом дзанни неожиданно замечает муху, он делает движение рукой, как будто хочет поймать ее в воздухе, долго гоняется за ней, наконец, ловит, обрывает ей крылышки и глотает. В итальянском театре актеры, играющие роль дзанни, делают это лацци и сейчас.
"Как замечает Аполлонио, слово «лаццо» (во множественном числе «лацци») до сих пор таинственно для филологов. Для театроведов же классическим толкованием термина «лаццо» является толкование Андреа Перруччи, данное им в трактате «Об искусстве играть спектакли, как разученные, так и импровизированные» в самом конце XVII в. «Лаццо, — пишет Перруччи, — это не что иное, как какая-либо шутка, острота или метафора, выраженная словами или действиями»
Lacio (лат), арх. - привлекать, заманивать (входит в состав таких слов, как aquilicium, allicio, delicio и др.).
Allicio (лат) - приманивать, привлекать (aliquem beneficiis):
a. benevolentiam alicujus снискать чью-л. благосклонность || побуждать (ad recte faclendum):
a. somnos вызывать сон, звать ко сну; a. ferrum ad se притягивать железо (о магните).
Elicio (лат) - 1) выманивать; 2) заманивать; соблазнять, побуждать; 3) пробуждать; 4) призывать, вызывать магическими средствами, заклинать.
"Лаццарони (итал. Lazzaroni) — презрительное обозначение низшего класса в Неаполе, люмпен-пролетарские элементы населения в Южной Италии до XIX века. Название, которое, вероятно, появилось в Средние века, считают происшедшим от язвы, отождествлявшейся с проказой Лазаря. По версии Бенедетто Кроче, слово lazzaro происходит от староиспанского laceria (от латинского lacerus — рваный, растрёпанный), означавшего как нищету, так и проказу. Больше всего лаццарони было в квартале Неаполя Меркато (рыночном), где они могли найти хоть какую-то работу и еду. Среди лаццарони было много сирот и брошенных детей. Лаццарони, на которых ещё в 1647 году мог опираться Мазаньелло, в 1799 году свирепствовали, под влиянием священников, против образованных средних классов и дворянства, сделавших попытку основания Партенопейской республики."
"Соня всё колебалась. Сердце ее стучало. Не смела как-то она ему читать. Почти с мучением смотрел он на «несчастную помешанную».
— Зачем вам? Ведь вы не веруете?.. — прошептала она тихо и как-то задыхаясь.
— Читай! Я так хочу! — настаивал он, — читала же Лизавете!
Соня развернула книгу и отыскала место. Руки ее дрожали, голосу не хватало. Два раза начинала она, и всё не выговаривалось первого слога.
«Был же болен некто Лазарь, из Вифании…» — произнесла она наконец, с усилием, но вдруг, с третьего слова, голос зазвенел и порвался, как слишком натянутая струна. Дух пересекло, и в груди стеснилось.
Раскольников понимал отчасти, почему Соня не решалась ему читать, и чем более понимал это, тем как бы грубее и раздражительнее настаивал на чтении. Он слишком хорошо понимал, как тяжело было ей теперь выдавать и обличать всё свое. Он понял, что чувства эти действительно как бы составляли настоящую и уже давнишнюю, может быть, тайну ее, может быть еще с самого отрочества, еще в семье, подле несчастного отца и сумасшедшей от горя мачехи среди голодных детей, безобразных криков и попреков. Но в то же время он узнал теперь, и узнал наверно, что хоть и тосковала она и боялась чего-то ужасно, принимаясь теперь читать, но что вместе с тем ей мучительно самой хотелось прочесть, несмотря на всю тоску и на все опасения, и именно ему , чтоб он слышал, и непременно теперь — «что бы там ни вышло потом!»… Он прочел это в ее глазах, понял из ее восторженного волнения… Она пересилила себя, подавила горловую спазму, пресекшую в начале стиха ее голос, и продолжала чтение одиннадцатой главы Евангелия Иоаннова. Так дочла она до 19-го стиха:
«И многие из иудеев пришли к Марфе и Марии утешать их в печали о брате их. Марфа, услыша, что идет Иисус, пошла навстречу ему; Мария же сидела дома. Тогда Марфа сказала Иисусу: господи! если бы ты был здесь, не умер бы брат мой. Но и теперь знаю, что чего ты попросишь у бога, даст тебе бог».
Тут она остановилась опять, стыдливо предчувствуя, что дрогнет и порвется опять ее голос…"
