Кажется, он забыл. Что ж, пожалуй, это к лучшему.
– Выспалась, сова? – Нергал беззлобно усмехнулся, обнял меня и коснулся губами моего лба. – Собирайся.
– Не скажу, – он лукаво подмигнул.
– М-м-м, сюрприз? – я провела ладонью по его непослушным волосам. – Мне понравится?
Ещё пять лет назад я совершенно не жалела, что моё время подходит к концу. В этом мире моя магия уже давно не была никому нужна. Всё реже я призывала Вальта и Миаду – Жнецов, приставленных ко мне самой Смертью.
Раньше некромантия пользовалась спросом. Именно поэтому я и решила изучать тонкости тёмной науки. Сейчас рассказывают, что в прошлые века колдовство было не в чести, и тех, кого подозревали в подобном, могли запросто сжечь на костре. Могли, конечно, – в качестве показательного устрашения. Но при этом каждый уважающий себя землевладелец имел при дворе мага. Некромантов предпочитали те, кому часто приходилось оборонять владения от набегов соседей. Если твои богатые земли кто-то то и дело пробует на прочность, то никакой армии не напасёшься. Поэтому человек, способный при помощи Жнецов поднять павших солдат, никогда не будет лишним. Конечно, воскрешённые теряли человеческие черты – сейчас таких называют зомби. Но выполнять простые приказы – например, атаковать врага, – вполне могли. Да и в мирные времена некроманты не оставались без заработка: немало богатеньких аристократов готовы были заплатить любые деньги за возвращение любимого отпрыска, скончавшегося от какой-нибудь неизлечимой болячки. Я уж молчу про прямую обязанность Жнецов – обрывать человеческую жизнь. Убийство без посредников и оружия – весьма прибыльное дело.
Обучение некроманта заканчивалось самой важной частью – договором со Смертью. Я заключила сделку, когда мне было двадцать пять. Помнится, вид Костлявой в бесформенном рубище на гравюрах из книг вызывал у меня лёгкий трепет. Тем сильнее я была удивлена, увидев во время ритуала красивую молодую девушку в белоснежном платье. Она почти не отличалась от живых, только кожа её была мраморной, волосы – серебристыми, а глаза – молочными, без зрачков.
– Прошу твоего высочайшего покровительства в обмен на моё преданное служение, – произнесла я церемониальную фразу.
Уголки её красиво очерченных губ тронула едва заметная улыбка.
– Ты знаешь условия? – грудной голос – низкий, но красивый, – был бесстрастным.
Я кивнула. Учитель рассказал мне обо всём. И о том, что я получу прислужников – Жнецов. И о том, что моё тело до самой кончины останется таким же молодым, как сейчас. И о том, что я сама должна решить, когда эта самая кончина настанет.
– В каком возрасте ты хочешь покинуть мир? – спросила Смерть.
– Двести пятьдесят лет, – ответила я.
Она протянула руку, и меж её изящных пальцев зазмеилась причудливо сплетённая цепочка с изысканным кулоном. Песочные часики из прозрачного, как слеза, стекла были заполнены сверкающей алмазной пылью.
– Чем ближе твой конец, тем темнее будет песок, – пояснила Смерть. – Он станет чёрным, и я снова приду – забрать тебя в пустоту навеки.
Я склонила голову, чтобы она могла повесить кулон мне на шею. Когда она это сделала, передо мной соткались из воздуха две тени.
– Это Вальт и Миада, – сказала Смерть. – Они – твоя сила, и с их помощью ты сможешь творить магию некромантов. У тебя есть вопросы?
Мой учитель рассказал мне всё, кроме одного.
– Я решу это сама, когда пробьёт твой час.
Мне было двадцать пять, и два с половиной столетия казались долгой жизнью. А после первой сотни она и вовсе стала видеться бесконечной. Я меняла города и страны, наблюдала, как уходят эпохи и на смену им приходят новые. Состояние, сколоченное в прежние деньки, позволяло мне безбедно жить там, где я хотела, и наслаждаться каждым днём. Оставалось лишь периодически выбирать себе новый дом, чтобы моя непрекращающаяся молодость не вызвала вопросов.
История молчала обо мне и моих коллегах по магическому ремеслу – всё же дружба с колдунами не поощрялась. Поэтому вскоре в таких, как мы, перестали верить, и я осталась не у дел. Тем удивительнее было в двадцать первом веке встретить того, кто без тени сомнения назвал меня некроманткой.
Я так и не спросила у него, откуда он узнал обо мне. Тот вечер я коротала в тихом баре за стаканом коктейля с джином, дожидаясь подругу, с которой мы собирались немного выпить и прогуляться по ночным улочкам. Ко мне подсел парнишка лет двадцати.
– Привет! – задорная улыбка наполнила ничем не примечательное лицо обаянием. – Я обычно так не делаю, но – познакомимся?
– Я слишком стара для тебя, милый юноша, – я рассмеялась над собственной шуткой, которую он не мог понять.
– И сколько же тебе? – он вздёрнул бровь. – Двести пятьдесят?
– Почти, – конечно же, я подумала, что его проницательность – простое совпадение, поэтому лишь усмехнулась.
– Тогда я тем более обязан с тобой познакомиться, – он игриво подмигнул мне. – Я ведь учусь на историка – так, может, расскажешь мне о временах Святой инквизиции из первых уст? Ну же, не упрямься! Как тебя зовут?
– Да чёрт с тобой! – я назвала очередное вымышленное имя.
– Могу я называть тебя Карна?
Я не испугалась – меня уже давно трудно было напугать, – но очень удивилась.
– Ты кто такой? – нахмурилась я.
– Либо твои родители страдают от больной фантазии, либо от неё страдал ты, когда выдумывал себе прозвище, – съязвила я. – Чего ты хочешь от меня?
– Я знаю, что ты некромантка. И хочу быть твоим учеником.
– Зачем? – я сделала глоток. – В наши дни ты не заслужишь магией ни денег, ни славы. Ну, вернее, заслужишь, но есть риск попасть в руки учёным, которые навсегда запрут тебя в лабораториях, чтобы изучить твой дар. Или к психиатрам. И те, и другие похлеще инквизиции.
– Ты как будто по себе знаешь, – его тон был полувопросительным.
– Не знаю, потому что мне хватает мозгов не высовываться. Так на кой чёрт тебе сдалась некромантия?
– Я ведь историк, меня влекут тайны древности, – он усмехнулся. – Ну, и вечная жизнь тоже.
– Она не будет вечной, – возразила я.
– Пары тысячелетий мне хватит, – Нергал откинулся на стуле.
– Знаешь, мой юный друг, – я снова пригубила коктейль, – пожалуй, я откажусь. У меня осталось не так много времени, чтобы тратить его на твою скромную персону.
– Может, я смогу тебя убедить?
Я одарила его едкой ухмылкой:
– Что ж, предложи мне что-то, чего у меня ещё нет.
– Идёт, – Нергал поднялся из-за стола. – Увидимся. И уверяю – ты будешь впечатлена.
На следующий день он поджидал меня возле моего дома. Издалека увидев знакомую худощавую фигуру в объёмном песочном свитере крупной вязки и тёмно-бордовых джинсах, я закатила глаза. Чёрт, кажется под конец жизни мне придётся ещё раз переехать. Если этот тип выяснил, где я живу, вряд ли он просто так отвяжется.
В руках Нергала был чертёжный тубус.
– Что, принёс мне план по захвату мира? – надменно и холодно фыркнула я вместо приветствия.
– Скорее, план по захвату тебя, – он задорно улыбнулся. – Показать здесь или поднимемся к тебе?
– Может, тебя ещё и чайком напоить? – с иронией спросила я.
– Я знаю потрясающую кофейню на другом конце города, – с показательно фальшивым дружелюбием произнесла я. – Могу скинуть адресок. Свали туда, пожалуйста, с глаз моих долой и больше не появляйся.
– Просто взгляни, – Нергал сунул мне в руки тубус. – А потом я уйду. Если, конечно, ты не захочешь, чтобы я остался, – он подмигнул мне.
Я вынула скрученный в трубку холст и развернула его.
– Откуда у тебя это? – скрыть удивление мне не удалось.
– Позаимствовал в запасниках музея, где проходил практику, – с самодовольным видом ответил Нергал.
Признаться, я уже и забыла о том эпизоде. Пару веков назад художник, рисовавший портрет моего нанимателя, попросил меня попозировать для его картины. Уж не знаю, что в моём облике вдохновило его, но он почему-то искренне верил, что полотно, на котором я была изображена на фоне бушующей грозы, принесёт ему славу. Увы, чаяния творца не сбылись. Хотя портрет получился очень живым: ветер метал мои распущенные волосы, глаза были полны решимости, а поза выражала спокойствие и уверенность, которые не способна поколебать никакая буря.
Не скажу, что картина много значила для меня, но что-то в моей душе дрогнуло.
– Ладно, – я махнула рукой. – Завтра приступаем к обучению…
Чем больше мы с Нергалом узнавали друг друга, тем ближе становились. Он схватывал премудрости магии на лету, но был очень жадным до знаний, поэтому наши встречи становились всё более долгими. Однажды мы засиделись до глубокой ночи, и он остался у меня. Всё случилось будто само собой – естественно и органично. Наутро не было неловких обсуждений того, что между нами теперь и как мы будем жить с этим дальше. Мы просто остались вместе, словно так было всегда.
Я уже давно никого не любила по-настоящему. Мне всегда мешало осознание, что каждый новый партнёр – лишь временный попутчик, и мне придётся сбежать лет через пять, чтобы моё нестареющей тело не вызывало лишних подозрений. В этом случае пускать кого-то в душу бессмысленно. И вот впервые за неполные два с половиной столетия я доверила кому-то свою тайну… и своё сердце.
Я вдруг осознала, что до этого момента не могла ощутить вкус жизни в полной мере. Никакие блага и богатства не делали меня настолько счастливой, как одно нежное прикосновение Нергала, или его поцелуи и ласковые слова, или милые прозвища, которые он мне давал, или наши яркие дни и жаркие ночи.
Уже через три года Нергал был готов к договору. Больше он не боялся Смерти, которой собирался прослужить две тысячи лет. Песок в его часах искрился алмазным блеском.
А мой стал почти чёрным. Тогда Нергал ещё не знал, что мне осталась пара лет.
Умереть, едва начав жить, казалось чертовски несправедливым. Но у меня не было иного выхода, кроме как смириться. Пройти через пресловутые стадии принятия неизбежного и осознать, что здесь я бессильна. Глупо отрицать незыблемость контракта со смертью. Ни гнев на судьбу, ни слёзы тоски не помогут мне отсрочить конец. Никакими уговорами мне не выторговать даже одной лишней минуты. Единственное, что я могла – это наслаждаться отпущенными мне мгновениями счастья.
Мне всё же пришлось признаться Нергалу во всём. В ту ночь мы лежали, обнявшись, и обсуждали какую-то незначительную чушь.
– Я всё никак не могу до конца поверить, что впереди у нас столько времени, – Нергал улыбнулся. – Представь, как много мы ещё успеем. Ты ведь будешь со мной до конца?
– Буду, – ни на йоту не лукавя, ответила я.
– Кстати, давно хотел спросить, – в его голосе мне послышались тщательно скрываемые нотки беспокойства, – сколько тебе ещё осталось?
Нергал умолк. Ни одна чёрточка на его лице не дрогнула, и угадать, что творится у него голове, было невозможно.
– Мы ведь можем не думать об этом сейчас, – я нежно провела кончиками пальцев по его груди. – Просто жить и радоваться, пока мы вместе.
– А потом? – тихо прошептал он.
– Изменить что-то не в наших силах. Поэтому давай с толком используем то время, что у нас есть.
Он глубоко вдохнул, протяжно выдохнул, будто бы выпуская дурные мысли, и улыбнулся, скользнув ладонью под мою футболку:
Я опасалась, что последний день будет скорбным. Мне не хотелось потратить его на сожаления и слёзы. Поэтому я обрадовалась, убедившись, что Нергал забыл о том, что ждёт меня сегодня.
Он привёз меня в какой-то парк, где я ещё ни разу не бывала. Уютная аллейка вела к тенистому прудику, но мы свернули с неё, и Нергал вывел меня на полянку под сенью деревьев. Достал из рюкзака покрывало, бутылку моего любимого вина и швейцарский нож со штопором.
– Что, будем пить прямо из горла? – усмехнулась я.
– Почему нет? – Нергал ловко откупорил напиток, сделал глоток и передал бутылку мне. – Оно великолепно! Пожалуй, именно этот вкус сто́ило сделать последним в жизни.
Я едва не поперхнулась. Значит, всё же помнит?
– Ты в порядке? – я придвинулась поближе к нему и накрыла его ладонь своей.
– Лучше, чем ты можешь представить, – Нергал нежно поцеловал меня.
В следующее мгновение перед нами соткалась из воздуха белоснежная фигура. Я крепче сжала руку Нергала.
– Не бойся, – прошептал он.
– Я не боюсь. Просто хочу на прощание взять себе кусочек твоего тепла.
– Пора, – произнесла Смерть.
– Мы готовы, – ответил Нергал.
– Мы? – я уставилась на него непонимающим взглядом. – У тебя же ещё почти две тысячи лет.
– Я заключил новый контракт.
– Зачем? – в груди стало тяжело. Неужели из-за меня он сотворил какую-то невероятную глупость?
– Чтобы не расставаться с тобой.
– Но мы умрём, мы просто исчезнем! – мой голос предательски дрогнул. – Нас не станет, понимаешь? Мы всё равно не будем вместе. Это невозможно!
– Разве для Смерти есть что-то невозможное? – девушка в белом изогнула бровь. – Тем более, если человек готов предложить ей бесконечное служение взамен на такой пустяк, как вечность с любимой. Идёмте.
Нергал поднялся и протянул мне руку. Я сделала ещё глоток и встала следом за ним. В последний раз оглянулась, стараясь запомнить это мгновение, после которого уже ничего не будет.
На покрывале, держась за руки, лежали наши с Нергалом тела. Глаза были закрыты. На лицах застыло умиротворение. Мы умерли счастливыми.
Чёрная тень – всё что осталось от Нергала, – коснулась меня – такой же чёрной тени.
– Теперь вы – мои Жнецы, – на белых губах Смерти играла сдержанная, но тёплая улыбка. – Вы будете служить мне и некромантам, к которым я вас приставлю. И больше никогда не разлучитесь.
