Таверна "На краю вселенной"

— Серьёзно? Вот этим мне предлагается воевать? — проворчал он, тыкая пальцем в экран, где мигающая надпись гласила: «ВЫБЕРИ БЛОК».

Не успел он толком разобраться, как из пустоты вынырнул Баг — пиксельный монстр, похожий на оживший сбой программы. Его тело дрожало и переливалось, выбрасывая в воздух кластеры глючных пикселей, которые шипели, словно рой ос. Макс инстинктивно ткнул в первый попавшийся кубик на интерфейсе — «СТАНДАРТНЫЙ_КУБ» — и швырнул его перед собой, надеясь на щит. Вместо этого куб рассыпался в стаю резиновых уток, которые с возмущённым кряканьем разлетелись в разные стороны и исчезли.

— Эй! Я этого не строил! — крикнул Макс, отступая назад.

На экране всплыло сообщение: 

«ИГРОК: А КТО СКАЗАЛ, ЧТО СТРОИТЬ БУДЕШЬ ТОЛЬКО ТЫ?»

Макс бросил взгляд на ползунок в углу интерфейса: «ВЕРОЯТНОСТЬ НЕПРЕДСКАЗУЕМОГО ЭФФЕКТА». Он был выкручен на максимум. Конечно, иначе и быть не могло. Это объясняло, почему его попытки что-то построить превращались в абсурд. Но если правила игры такие, он решил играть по ним — и победить.

Он выбрал блок «ПРОЗРАЧНЫЙ_ПЛАСТИК», прицепил к нему текстуру «ШАХМАТНАЯ_ДОСКА_404», выставил скользкость на 1000% и добавил звуковой эффект «КРИК_ДИНОЗАВРА_ЗАЕДАЕТ». Когда Баг наступил на эту конструкцию, его лапы заскользили, он рухнул в лужу внезапно появившегося желе, а воздух разорвал искажённый рёв динозавра. Монстр барахтался, пытаясь выбраться, но только глубже увязал.

— Мне норм! — крикнул Макс, ухмыляясь. — Я архитектор нового мира!

Он принялся творить дальше: стены, меняющие цвета, полы, превращающиеся в батуты, потолки, с которых сыпалось конфетти. Баг метался в этом хаосе, его пиксельная форма искажалась всё сильнее, пока он не схлопнулся в крошечную точку и не исчез с тихим хлопком.

«ИГРОК: ЛАДНО. НИЧЬЯ. ПОКА ЧТО.» — высветилось на экране.

Макс выдохнул и откинулся назад, хотя сидеть было не на чём — пустота оставалась пустотой. 

— Мой ход, Игрок. Теперь строить будем по моим чертежам, — сказал он, ткнув в кнопку «БИОМ». Выбрал «ПУСТЫНЯ», но добавил кое-что от себя: гигантские летающие бутерброды, парящие в небе, словно стая странных птиц. Пустота вокруг мигнула, и вот он уже стоял на песке неестественного оранжевого оттенка, а над головой пролетали сэндвичи с ветчиной и сыром.

«РЕЖИМ ‘КОРОЛЕВСКАЯ БИТВА’ ГОТОВ К АКТИВАЦИИ. ОЖИДАНИЕ ИГРОКОВ: 1/???»

Макс вздохнул. Конечно, это ещё не конец. Но пока у него было время, он заметил в песке вдали нечто странное — мерцающие порталы. Подойдя ближе, он заглянул в один из них и замер.

У подножия вулкана, который выглядел так, будто устал извергаться ещё тысячу лет назад, стоял отряд героев. Их доспехи потрепались, лица осунулись от усталости, а в глазах читалась смесь горечи и решимости. Перед ними мерцали три портала: зелёный, ледяной и тёмный. Каждый из них выглядел как приглашение в очередную ловушку, но выбора не было.

— Печати — Светозар, лидер отряда, потёр виски, словно пытаясь выдавить из головы лишние мысли. — Не ключи, а замки. Ой-вэй, как неожиданно!

— Мы не знали! — Радомир, рыцарь с мечом, который уже давно не сиял, говорил так, будто оправдывался перед кем-то невидимым.

Гриша, проверявший свои фляги с подозрительностью параноика, кивнул на порталы.  — Выбирать всё равно придётся, — буркнул он.

— Туда! — Светозар указал на тёмный портал. Возможно, он почувствовал магию. А может, просто не разглядел остальные из-за усталости.

Они шагнули вперёд. Туман обволок их, сырость пропитала одежду, и вот они уже стояли в мире вечных сумерек. Небо здесь было серым, без солнца и звёзд, а вокруг простирались зеркала — сотни, тысячи зеркал, отражавших всё, кроме правды. В одном Лёха увидел свою маму, в другом Радомир — себя на троне. Иллюзии шептались, манили, путали.

— Мир Сумеречных Отражений, — прошептал Светозар. — Осторожнее. Здесь легко потерять себя.

Они двинулись вперёд, пробираясь через шёпот теней. Внезапно из зеркал вырвались Теневые Псы — чёрные, шипящие создания с горящими глазами. Они бросились на отряд, но исчезали, едва касались света.

— Светозар, свет! — крикнул Радомир.

Светозар поднял руку, вызывая тусклое сияние. Огонь здесь не горел, но иллюзии можно было разогнать иллюзиями. Псы растворились, оставив после себя лишь эхо рычания. Тогда же они заметили символ на одном из зеркал — глаз в треугольнике.

— Она и здесь, — пробормотал Светозар, стиснув зубы.

Гриша проверил припасы — и, конечно, обнаружил, что половина исчезла. Впереди вырисовывалась цитадель из чёрной нефти и зеркал, блестящая и зловещая. 

— Печать там, — сказал Радомир, указывая на неё.

Лёха вдруг замер, глядя в одно из отражений. Там мелькнула фигура в плаще с золотыми глазами. Он моргнул — и видение исчезло. Они шли дальше, к крепости лжи, не зная, что их мир уже начал трещать по швам.

Тем временем в Спрингфилде, маленьком городке, где ничего не происходило, пока не происходило всё сразу, Смит и Дэвис патрулировали улицы. Их машина тихо урчала, а радио трещало помехами.

— Змея на шее — это хорошо, — заметил Дэвис, имея в виду татуировку, которую они видели на одном из подозреваемых.

— Согласен, — кивнул Смит, потягивая кофе из бумажного стаканчика.

Они направлялись в складской район, где в последнее время участились кражи. 

— Держу пари, он где-то здесь отсыпается, — предположил Дэвис, глядя на тёмные переулки.

Они припарковались и вышли проверить задние дворы. Всё было тихо, пока радио не ожило: 

— Патруль 12, у нас тут э-э странное сообщение. Говорят, в небе видели летающие бутерброды. И пирамида появилась в чьём-то дворе.

Смит закатил глаза. 

— Наверное, детские шалости. Но давай глянем.

Они взяли свежий кофе в забегаловке и поехали к заброшенному заводу на окраине. 

— Мрачное местечко, — заметил Дэвис, когда они остановились у ржавых ворот.

И тут они увидели её — фигуру в тёмной одежде, мелькнувшую в тени. 

— Видел? — спросил Смит, напрягаясь.

— Кого? — Дэвис уже положил руку на кобуру.

Они вышли из машины, проверили оружие и шагнули к заводу. Обычное патрулирование перестало быть рутиной.

Макс смотрел в портал и видел всё это: героев, пробирающихся к цитадели, и копов, крадущихся к заводу. Он вдруг заметил, что в мире сумерек, куда вошли Светозар и его отряд, в небе появились те самые летающие бутерброды, которые он создал. А в Спрингфилде пирамида, которую он построил в пустыне, теперь стояла посреди чьего-то двора.

— Ого, — выдохнул он. — Я могу влиять на другие миры!

Он задумался. Если его игра связана с этими мирами, то что он строит? Просто арену для «королевской битвы» или нечто большее? И кто такой этот Игрок, который наблюдает за ним?

Вернувшись к интерфейсу, Макс решил проверить свою теорию. Он создал ещё одну конструкцию — башню из зеркал, высокую и сияющую. Через мгновение он увидел, как в мире сумерек отряд героев остановился: перед ними выросла такая же башня, отражая их лица тысячами искажённых копий. А в Спрингфилде Смит и Дэвис заметили странное свечение в окнах завода.

Макс усмехнулся. 

— Ну что ж, Игрок, посмотрим, кто тут настоящий архитектор.

Он не знал, что его действия уже запустили цепочку событий, которые скоро столкнут героев, копов и его самого в хаосе миров, где зеркала шептались, а тени наблюдали.

— Туда, — Светозар указал на тёмный портал. — Я чувствую магию, но она... искажённая. Словно отражение в кривом зеркале. Если где и искать ответы на ложь, так это там, где сама реальность может быть иллюзией.

Решение было принято молчаливым согласием. Один за другим они шагнули в тёмный провал.

Переход был не резким, как раньше, а вязким, тягучим. Их словно протащили сквозь плотный туман, оставивший на коже ощущение холодной сырости. Они оказались в мире вечных сумерек. Неба не было видно — лишь серая, клубящаяся дымка, из которой редкими каплями сочился тусклый, безжизненный свет. Воздух был прохладным и пах пылью, старыми книгами и чем-то неуловимо тревожным, как забытый сон.

Под ногами была не земля, а гладкая, тёмная поверхность, похожая на обсидиан, но испещрённая трещинами, из которых поднимались тонкие струйки дымки. Вокруг расстилался ландшафт из причудливых, угловатых скал, похожих на застывшие тени, и рощ кривых, безлистных деревьев, чьи ветви сплетались в узоры, от которых рябило в глазах. Главной особенностью этого мира были зеркала. Огромные, тусклые зеркальные поверхности встречались повсюду: висели в воздухе под неестественными углами, вырастали из земли, заменяли стены скал. Но отражения в них были неправильными — искажёнными, запаздывающими, а иногда показывающими совсем не то, что было перед ними.

— Мир Сумеречных Отражений, — прошептал Светозар, проводя рукой по ближайшему зеркалу. Его отражение на мгновение показало старика с пустыми глазницами, а затем вернулось к норме. — Осторожнее. Здесь легко потерять не только путь, но и себя.

Они двинулись вперёд, стараясь держаться вместе. Тишина давила на уши, нарушаемая лишь их собственными шагами, которые эхом отдавались от невидимых поверхностей, и тихим, зыбким шёпотом, который, казалось, исходил отовсюду и ниоткуда. Шёпот складывался в обрывки фраз, дразнящие сомнения и страхи каждого.

Лёха вдруг остановился, вглядываясь в тёмную рощу.

— Там... кто-то звал меня. Голос матери...

— Иллюзия, Лёха! — резко сказал Гриша, кладя руку ему на плечо. — Не слушай. Не смотри в зеркала без нужды.

Но ловушки были не только звуковыми. Тени под ногами иногда сгущались, пытаясь схватить за лодыжки. Отражения в зеркалах манили, показывая образы из прошлого или желанного будущего. Радомир увидел себя на троне, в окружении мира и покоя, но глаза у его отражения были золотыми. Он сжал рукоять меча, отворачиваясь.

Внезапно из теней перед ними метнулись несколько тёмных, размытых фигур, похожих на волков, но сотканных из дыма и осколков зеркал. Теневые Псы. Они не выли, а шипели, и их атаки были быстрыми и дезориентирующими — они появлялись из одного тёмного угла, атаковали и тут же растворялись, чтобы появиться из другого.

— Светозар, свет! — крикнул Радомир, отбивая призрачный коготь.

Маг создал сферу чистого света, но в этом мире она была тусклой, а тени от неё казались ещё глубже и враждебнее. Псы зашипели громче, но не отступили. Лёха, помня об огне, попытался зажечь факел, но тот лишь слабо затлел, испуская чахлый дымок.

— Их нельзя убить обычным оружием! — понял Гриша, когда его нож прошёл сквозь теневого пса, не причинив вреда. — Они — порождения этого места! Иллюзии!

— Тогда ответим иллюзией на иллюзию! — Светозар изменил тактику. Вместо света он начал ткать заклинания обмана, создавая ложные цели, зеркальные копии самих себя. Псы на миг замешкались, бросаясь на призрачных двойников.

Пользуясь заминкой, Радомир заметил, что один из псов, отступая, на мгновение отразился в ближайшем зеркале не как дымчатая тварь, а как испуганный человек с затравленным взглядом.

— Они не просто иллюзии! Они — пленники этого мира! — крикнул он. — Не убивайте, попробуем изгнать! Светозар, чистая энергия!

Маг направил поток магии не на уничтожение, а на очищение. Туда, где тень казалась наиболее плотной, где билось искажённое "сердце" твари. Псы взвыли — на этот раз звук был полон боли и отчаяния, — и растаяли, оставив после себя лишь лёгкую дымку и еле слышный вздох облегчения.

Когда последняя тень исчезла, на гладком полу, где только что был один из псов, проступил знакомый символ — глаз, заключённый в треугольник. Он слабо светился холодным светом, а затем медленно растаял.

— Она и здесь, — пробормотал Светозар. — Или её сила. Это место — тоже её тюрьма? Или её творение?

Гриша осматривал отряд. Никто не был серьёзно ранен, но все были вымотаны ментально. Шёпот в голове стал настойчивее. Он проверил припасы — фляга с водой, которая была почти полной, оказалась пустой. Он точно помнил, что наполнял её у вулкана.

— Наши припасы...они исчезают, — тихо сказал он Радомиру. — Или нам это только кажется?

Впереди, сквозь клубящуюся дымку, проступили очертания огромного сооружения — цитадели из чёрного, переливающегося материала, похожего на замёрзшую нефть, увенчанной кристаллами, которые вбирали в себя тусклый свет и не отдавали его обратно. Многочисленные зеркала на её стенах отражали искажённые версии друг друга, создавая бесконечный лабиринт ложных образов.

— Похоже, печать там, — сказал Радомир, указывая на цитадель. — Но что нас ждёт внутри? И можно ли доверять тому, что мы видим?

Лёха нервно оглянулся на одно из ближайших зеркал. На секунду ему показалось, что в глубине отражения мелькнула фигура в тёмном плаще с золотыми глазами, иронично улыбающаяся им. Он моргнул, и видение исчезло. Но ледяное чувство, что за ними наблюдают не только твари этого мира, но и их невидимый кукловод, осталось. Путь к следующей печати лежал через крепость лжи, и казалось, сама реальность была настроена против них.

— Значит, пора действовать, — Габриэль сжал кулаки. — Мы должны представить это Совету!

— Не так быстро, — охладила его пыл Мадам Карла. — Арчибальд не дурак. У него всё ещё много сторонников. Если мы просто выложим это на стол, они найдут способ всё отрицать, дискредитировать доказательства или даже обвинить нас в подделке.

Отец Бенедикт кивнул:

— Мадам Карла права. Нам нужна поддержка. Леди Эвелин – наш главный союзник. Мы должны показать это ей и разработать стратегию.

Луций согласился:

— Верно. Мы представим это Леди Эвелин. Её мудрость и влияние помогут нам выбрать правильный момент и способ действий.

На следующий день они тайно встретились с Леди Эвелин в её кабинете, напоминавшем библиотеку древних знаний. Она внимательно изучила представленные доказательства, её лицо становилось всё серьёзнее с каждой прочитанной строкой.

— Это очень серьёзно, — произнесла она наконец, отложив документы. — Это подтверждает мои худшие опасения относительно Арчибальда. Его жажда власти перешла все границы.

— Что нам делать, Леди Эвелин? — спросил Луций. — Как нам использовать это, не поставив под удар себя и Совет?

Леди Эвелин задумалась, постукивая пальцами по старинному столу.

— Прямая конфронтация на заседании Совета может привести к расколу, которым воспользуются наши враги извне. Но и молчать нельзя. Я думаю… нам стоит собрать узкий круг доверенных членов Совета. Тех, кто ещё ценит честь и принципы Охотников больше личной выгоды. Мы представим им доказательства в частном порядке. Если мы заручимся их поддержкой, у нас будет достаточно сил, чтобы потребовать от Арчибальда ответа на официальном заседании.

Однако Арчибальд, почувствовав, что петля сжимается (возможно, через своих шпионов или просто из паранойи), решил нанести упреждающий удар. Неожиданно было созвано экстренное заседание Совета. Когда команда Луция и Леди Эвелин прибыли в зал, они увидели Арчибальда, стоящего в центре с выражением праведного гнева на лице.

— Члены Совета! — прогремел он, едва дождавшись кворума. — Я созвал вас по неотложному делу! У нас есть основания полагать, что группа охотников под руководством Луция… вступила в сговор с тёмными силами! Их недавние "успехи" подозрительны, а их действия, такие как уничтожение ценного алтаря, наводят на мысль о саботаже! Более того, они пытаются дискредитировать верных членов Совета, фабрикуя ложные обвинения!

В зале повисла напряжённая тишина. Сторонники Арчибальда одобрительно закивали, остальные выглядели растерянными или встревоженными.

Луций выступил вперёд, стараясь сохранять спокойствие:

— Это ложь, Арчибальд! Вы пытаетесь очернить нас, чтобы скрыть собственные преступления!

— Преступления? — усмехнулся Арчибальд. — Где ваши доказательства? Одни слова! А вот ваши действия говорят сами за себя!

В этот момент Леди Эвелин поднялась со своего места. Её спокойный, но твёрдый голос прорезал напряжение:

— Доказательства есть, Арчибальд. И они касаются не команды Луция, а вас.

Она сделала знак Азраилу, который шагнул вперёд и с помощью магического проектора вывел на стену зала копии финансовых документов и записи информатора. Он кратко, но чётко изложил суть улик, связывающих Арчибальда с наймом убийц против команды Луция.

Зал загудел. Сторонники Арчибальда кричали о подлоге, но многие другие члены Совета, включая тех, кого Леди Эвелин планировала привлечь на свою сторону, смотрели на Арчибальда с недоверием и отвращением.

— Это… это фальшивка! — выкрикнул Арчибальд, его лицо исказилось яростью и страхом. — Они пытаются устроить переворот!

— Довольно, Арчибальд! — голос Леди Эвелин обрёл стальную твёрдость. — Представленные доказательства требуют тщательного расследования. До окончания проверки я требую временно отстранить вас от полномочий главы фракции и члена Совета!

Её поддержали несколько влиятельных старейшин. После короткого, но бурного обсуждения, большинство проголосовало за предложение Леди Эвелин. Арчибальда, бледного от злости, но вынужденного подчиниться решению большинства, вывели из зала под охраной.

Команда Луция и Леди Эвелин обменялись взглядами. Это была победа, но не окончательная. Сторонники Арчибальда остались в Совете, затаив злобу и готовясь к реваншу. Расследование только начиналось, и было ясно, что битва за душу Совета Охотников ещё далека от завершения. Интриги уступили место открытому конфликту, и теперь каждый шаг команды Луция будет рассматриваться под микроскопом не только врагами, но и потенциальными союзниками, которых ещё предстояло убедить. Лабиринт интриг сменился полем битвы, и ставки стали выше, чем когда-либо.

— GODMODE ОТКЛЮЧЕН ИГРОКОМ, — мигнул экран контроллера. — РЕКОМЕНДУЕМАЯ ЗАЩИТА: САРКАЗМ.

Макс резко развернулся и врезался в облако. Из него выпал фантом разработчика, жующий попкорн.

— Привет! — фантом махнул рукой. — Как тебе апдейт?

— Ты где был?! — Макс пригнулся, уворачиваясь от огненного шара в форме смайлика. — Мне нужен доступ к консоли!

— Не могу, — фантом пожал плечами. — Но вот подсказка: Игрок ненавидит баги. Создай ему проблему.

Макс вспомнил зелёное небо и ухмыльнулся. Он нажал «СПАВН ПРЕДМЕТОВ» → «1000 КОТЯТ» → «ВЫБРАТЬ ТЕКСТУРУ: НЕ ЗАГРУЗИЛОСЬ».

Небо треснуло, и на город обрушился дождь из полупрозрачных котов с ошибкой анимации. Они застряли в стенах, мигали как неон и орали «МЯУ» басовым голосом.

— ЧТО ЭТО?! — прогремел голос Игрока. Портал замигал, а монстры начали исчезать, словно их выдернули из розетки.

— Работает! — Макс активировал «NOCLIP» и пролетел сквозь дракона, оставив в нём дыру в форме себя. — Ещё чего-нибудь? Может, спавню бесконечный цикл?

— НЕ СМЕЙ! — Игрок панически заморозил время. Всё вокруг, кроме Макса и фантома, остановилось.

— Ха! — Макс скрестил руки. — Боишься, что твой сервер ляжет?

На земле выросла надпись: «ПРЕКРАТИ. ПРЕДЛАГАЮ ПЕРЕМИРИЕ».

— Только если дашь полный доступ, — Макс ткнул в контроллер. — И удалишь этих уродливых монстров.

Небо почернело. Из портала выползла фигура в чёрном плаще с капюшоном — человекоподобный баг с лицом, собранным из пиксельных артефактов.

— О, это что, финальный босс? — Макс активировал бластер.

— НЕТ, — прогремел Игрок. — ЭТО ТВОЁ НОВОЕ «УЛУЧШЕНИЕ».

Баг зарычал, и мир вокруг начал рассыпаться на кубики. Здания таяли, NPC падали в текстуры, а небо превратилось в синий экран смерти.

— Ты с ума сошёл?! — закричал фантом, роняя попкорн. — Он активировал хард-резет!

Макс посмотрел на контроллер. На экране мигало: «ОШИБКА: МИР НЕДОСТУПЕН. ДОСТУПНЫ ТОЛЬКО РЕЖИМЫ: КОНСТРУКТОР, КОРОЛЕВСКАЯ БИТВА».

— И что теперь? — спросил он, но фантом уже исчез.

Баг приближался, оставляя за собой пустоту. Макс вздохнул и выбрал «КОНСТРУКТОР».

— Ладно, Игрок, — он схватил летающий куб и швырнул его в босса. — Давай построим всё заново. С моими правилами.

Война за свободу перешла в фазу творческого хаоса.

Маша почувствовала, как по спине пробежал холодок. Врач лагеря, Николай, пожилой мужчина с глубокими морщинами вокруг глаз, подошёл к ней, держа в руках шприц и пробирки.

— Маша, пора. Чем раньше мы начнём анализы, тем лучше.

Она кивнула и последовала за ним в медпункт — переоборудованную палатку с железной печкой и стеллажами, заставленными лекарствами. Укол был почти безболезненным, но когда алая жидкость наполнила пробирку, Маша содрогнулась. Капля её крови могла стать спасением — или проклятием, если попадёт не в те руки.

— Спасибо, — сказал Николай, аккуратно убирая образцы в холодильник. — Я начну работу сегодня же. Но мне понадобится время... и твоя помощь.

— Всё, что угодно, — ответила Маша, но её мысли были далеко. Она снова представила отца — бредущего через снега, преследуемого теми же тенями, что и лагерь.

Вечером, у костра, Алексей рассказал ей о «тихих» чумных — тех, кого болезнь не лишила полностью рассудка. Они редко нападали первыми, предпочитая наблюдать, и некоторые в лагере верили, что в них ещё теплится человеческое. Маша слушала, обхватив кружку с чаем, когда вдруг земля дрогнула. Где-то вдали прогремел взрыв, и зарево осветило горизонт.

— Это со стороны старой дороги! — крикнул кто-то, и лагерь снова пришёл в движение.

Виктор собрал отряд, включая Алексея и Ирину. Маша, вопреки приказам, незаметно присоединилась к группе, прикрываясь тенью саней. Они двигались быстро, ориентируясь на дым, поднимающийся над соснами. То, что они обнаружили, заставило даже бывалых солдат замереть. Грузовик, перевёрнутый на бок, горел, освещая окровавленный снег и тела в чёрной униформе с знаком красного креста на рукавах.

— Это люди Кузнецова... — прошептала Маша, узнавая эмблему. — Но он же мёртв!

Алексей осмотрел один из трупов.

— Пулевые ранения. Их убили не чумные, — он поднял с земли гильзу. — Кто-то охотится на тех, кто связан с бункером.

Внезапно из-за деревьев донесся хруст веток. Ирина взвела курок, но из темноты вышел человек, едва держась на ногах. Его лицо было скрыто капюшоном, но когда он упал на колени, Маша вскрикнула:

— Отец!

Она бросилась вперёд, обнимая его, но тут же отпрянула. Под капюшоном виднелись багровые пятна — первые признаки чумы. Однако глаза его были ясными, а дыхание ровным.

— Маша... — прохрипел он, протягивая руку. — Ты жива... Они... Они идут за тобой...

— Кто? — спросил Виктор, опускаясь рядом на корточки.

— Новые... — голос отца прервал кашель. — Они хотят её кровь... Спасение... или оружие...

Его тело вдруг содрогнулось, и изо рта хлынула чёрная жидкость. Николай, подбежав, наклонился проверить пульс, но покачал головой.

— Он умер... Но как? Он говорил, был в сознании... Это невозможно при такой стадии болезни...

Маша, онемев, смотрела на тело отца. Горе смешалось с ужасом. Кто эти «новые»? И почему её кровь стала центром этой смертельной игры? Алексей положил руку ей на плечо, но она отстранилась.

— Они убили его, — прошептала она. — И придут за мной.

Ветер донёс до них далёкий вой — то ли зверя, то ли человека. Виктор приказал возвращаться в лагерь. По дороге Маша молчала, сжимая в кармане отцовский медальон, найденный в его руке. На обратной стороне была выгравирована буква «М» — её инициал.

Той ночью лагерь усилил охрану. Маша стояла у окна, глядя на лес, превратившийся в море теней. Теперь она понимала: её иммунитет — не дар, а мишень. И чтобы выжить, ей предстоит стать не жертвой, но бойцом.

Где-то в темноте завыл ветер, но на этот раз в нём слышался смех.

— Смит! Дэвис! На месте? 

— Здесь, сержант! — почти синхронно выпалили офицеры, выпрямившись на своих местах. Их темно-синие униформы, выглаженные с вечера, слегка поскрипывали от свеженакрахмаленной ткани, а ремни, утяжеленные снаряжением, поблескивали под тусклым светом люминесцентных ламп. 

Смит, высокий и подтянутый, с едва заметной щетиной на подбородке, чувствовал, как ладони слегка вспотели от утреннего напряжения. Дэвис, коренастый, с быстрыми движениями и привычкой постукивать пальцами по столу, бросил на напарника короткий взгляд: 

— Нервничаешь? 

— Немного, — тихо ответил Смит, потирая шею. — После вчерашнего вызова на 10-15 с тем пьяным дебоширом я до сих пор не отошел. 

— Расслабься, — хмыкнул Дэвис. — Сегодня, может, просто кофе попьем и домой. 

Сержант Джонсон прервал их шепот, стукнув указкой по доске: 

— Форма и снаряжение. Показывайте. Быстро. 

Смит поднялся первым, расстегнув кобуру и продемонстрировав свой Glock 17. Он провел пальцем по рукояти, проверяя, что оружие на предохранители. Затем вытащил рацию с ремня, щелкнул кнопкой — короткий треск подтвердил, что батарея заряжена и сигнал чистый. Дэвис, встав следом, встряхнул наручники, издав звонкий металлический лязг, и похлопал по бронежилету, проверяя, плотно ли тот сидит. 

— Перцовый баллончик, фонарик, запасной магазин, — пробормотал он, перебирая карманы ремня. — Все на месте. 

— Рации работают? — уточнил Джонсон, прищурившись. 

— 10-4, сержант, — кивнул Смит, прижав кнопку передачи. — Проверено. 

— Хорошо. Форма в порядке. Садитесь, — сержант повернулся к доске и прикрепил к ней фотографию мужчины в черной толстовке с капюшоном. — Слушайте внимательно. Серия краж в центре за последние 48 часов. Подозреваемый — белый мужчина, около 6 футов роста, худощавый, последний раз замечен у складов на 5-й авеню. 

Он ткнул указкой в карту города, обведя красным маркером сектор между Мейн-стрит и железнодорожным вокзалом. 

— Смит, Дэвис, это ваша зона. Держите глаза открытыми — есть данные, что он может быть вооружен. 

Дэвис поднял руку, чуть наклонив голову: 

— Сержант, есть досье на этого типа? 

Джонсон кивнул и с легким шорохом бросил на стол перед офицерами тонкую папку с красной печатью «CONFIDENTIAL». 

— Джон Доу. Два условных срока за грабежи, — сказал он, скрестив руки. — В прошлом году его брали с ломом и болторезами около старого завода. Изучите. 

Смит открыл папку, пробежав глазами по строчкам: шрамы на левой щеке, татуировка змеи на шее, возраст — около 30. Он передал досье Дэвису, который тут же присвистнул: 

— Змея на шее? Легко найдем, если он не натянет капюшон до подбородка. 

— Ваша смена началась. 10-41, — сержант глянул на часы, висевшие над дверью. — Диспетчерская ждет вашего выхода. Выходите на связь каждые 10-20, если что-то заметите. 

Офицеры встали, их ботинки загудели по потертому линолеуму. Рация в кармане Смита ожила, издав короткий писк: 

— Единица 12, 10-41. Приступаем к патрулированию, — произнес он в микрофон, стараясь, чтобы голос звучал ровно, несмотря на легкий адреналин, уже пульсирующий в венах. 

— 10-4, Единица 12. Держите нас в курсе, — отозвался диспетчер, и связь прервалась с легким щелчком. 

На парковке их ждала бело-синяя патрульная машина — Ford Interceptor с потрепанной краской на капоте и мигалками, готовыми вспыхнуть красным и синим в любой момент. Смит сел за руль, положил рацию на подставку и включил бортовой компьютер. Экран мигнул, выводя список разыскиваемых лиц и последние сводки. Дэвис плюхнулся на пассажирское сиденье, застегивая ремень, и бросил взгляд на досье, все еще лежавшее у него на коленях: 

— Джон Доу… Ставлю десятку, что он попадется до обеда. 

— Принимаю, — усмехнулся Смит, поворачивая ключ в зажигании. Двигатель рыкнул, и машина медленно выкатилась на пустынные утренние улицы Спрингфилда, где первые лучи солнца уже золотили асфальт.

1. 10-15 — Код, обозначающий "Задержание подозреваемого" или "Арест". В контексте главы относится к вызову, связанному с пьяным дебоширом, которого патрульные задержали накануне. 

2. 10-41 — Код, означающий "Начало дежурства" или "Выход на патрулирование". Сержант Джонсон использует его, чтобы обозначить старт смены для офицеров Смита и Дэвиса. 

3. 10-4 — Универсальный код для подтверждения: "Понял", "Принято". Офицеры и диспетчер применяют его для краткого подтверждения информации (например, при выходе на связь). 

4. 10-20 — Код, запрашивающий или указывающий "Местоположение". Сержант требует, чтобы патрульные докладывали о своем местоположении каждые 10-20 минут при обнаружении подозреваемого. 

Примечание:

Коды формата «10-XX» относятся к системе APCO (Association of Public-Safety Communications Officials), широко используемой в США. Их значения могут незначительно варьироваться в разных штатах, но в контексте Спрингфилда приведенные трактовки соответствуют стандартной практике.

— Не двигайся! — Гриша бросился к нему, разматывая веревку. — Хватайся!

Вытащив товарища, они услышали гул под землей. Песок заколебался, и из глубины вырвался гигантский червь с кольцами зубов, блестящих словно обсидиан. Его тело, покрытое раскаленной бронёй, шипело от соприкосновения с воздухом.

— Бегите! — закричал Радомир, но чудовище уже нацелилось на отряд.

Светозар швырнул ледяную сферу, но магия растаяла в пасти червя, обдав паром. Тогда Лёха, вспомнив битву с драконом, схватил факел из сумки Гриши и метнул его в открытую пасть. Червь взвыл, отползая — огонь, смешанный с его внутренней слизью, вспыхнул ярким пламенем.

— Огонь их слабость! — догадался Гриша. — Светозар, поджигай песок!

Маг создал огненную стену, отрезая путь твари. Червь, шипя, исчез под землей, оставив дрожащие дюны.

К вечеру, добравшись до арки, они обнаружили под ней колодец с тёмной водой. На стенах были высечены символы, изображающие людей, молящихся огненному божеству с кристаллом в груди.

— Храм под песками… — прошептал Светозар. — Кристалл в жерле вулкана.

Ночью, пока другие спали, Радомир заметил следы на песке — слишком лёгкие для человека. Он разбудил Гришу: 

— Кто-то следит за нами. Не дракон, не червь… Другое.

— Чувствую, — кивнул тот. — Но пока они только наблюдают.

Утром, приближаясь к вулкану, они увидели город, высеченный в скале. Каменные дома, опутанные железными цепями, дымились жаром глубин. У ворот стояли стражи в доспехах из вулканического стекла, с копьями, раскалёнными докрасна.

— Пришельцы! — один из стражей направил на них оружие. — Земля Азракара не терпит чужаков!

— Мы ищем кристалл, чтобы уничтожить его, — шагнул вперед Радомир. — Он угрожает всем мирам.

Стражи засмеялись: 

— Наш бог Игнис давно поглотил кристалл! Он — наша сила! Вы — жертвы для него!

Из врат вышел жрец в плаще из пепла. Его глаза полыхали, как угли: 

— Игнис жаждет… Примите его благословение!

С земли выросли когти из лавы, и отряд бросился в сторону. Начался хаос: магмы элементали, подобные живым волнам, хлестали по ним, а стражи метали огненные дротики.

— К жерлу! — крикнул Светозар, создавая ледяной щит, который тут же трескался от жара.

Пробиваясь сквозь толпу, они взобрались на кратер. В кипящем озере лавы парил кристалл Нави, окруженный цепями древних заклятий. Над ним возвышалась фигура из камня и огня — сам Игнис, слившийся с кристаллом.

— ТВАРЬ! — прогремел бог, и лава вздыбилась. — ВЫ СТАНЕТЕ ПЕПЛОМ!

Светозар попытался разорвать магические цепи, но заклятия били его ответным пламенем. Лёха и Радомир отвлекали Игниса, уворачиваясь от огненных хлыстов. Гриша заметил, что кристалл пульсирует в такт ударам жрецов внизу — те подпитывали бога через ритуал.

— Уничтожьте жрецов! — он указал вниз, где маги в трансе раскачивали посохи.

Лёха спустился как тень, перерезая горло одному за другим. С последним жрецом сила Игниса дрогнула. Светозар, собрав всю волю, направил магию в цепь — кристалл взорвался, а бог рассыпался в каменные глыбы.

Энергия Нави вырвалась, но вместо зелёного света, как прежде, она была черной, с алой пеленой. Вихрь закрутил песок, образуя лик с острыми чертами и золотыми глазами.

— Благодарю, путники, — прошипел голос. — Ваши жертвы приближают мое пробуждение.

Видение исчезло, а отряд рухнул на колени, обессиленный. Вдалеке, на дюне, мелькнула фигура в плаще — та самая, что следила за ними. На песке остался символ: глаз, заключенный в треугольник.

— Мы сыграли в его игру — Светозар сжал кулаки. — Кристаллы — не ключи, а печати. Кто-то использует нас, чтобы освободить себя.

Гриша поднял голову, глядя на новые порталы, уже мерцающие у подножия вулкана: 

— Теперь у нас две цели — кристаллы… и правда о том, кому мы служим.

В тайном святилище, где воздух пахнет серой и древними страхами, золотоглазая незнакомка смеется, глядя в зеркало из чёрного льда. В отражении — лица героев, даже не подозревающих, что их победы вырезают руны на её оковы. 

— Скорее, мои освободители… — шепчет она, стирая пепел с карты, где горят уже не семь, а четыре точки. — Скорее.