Лига психотерапии

С рождения сына она знала, что с ребёнком у неё что-то не так. Старший был ближе к сердцу, роднее, хоть и ершистый; младшая была ласковая, болтушка и проказница. А со средним она знала - не складывается.

Свою тонну книг по воспитанию детей она перечитала ещё в молодости. Сыну, казалось, ничего от них не надо: ни подарков, ни объятий. С детьми во дворе особо не играл, сторонился. К отцу тянулся, ездил с ним на рыбалку. Остальное было ему не интересно.

У неё попросил однажды набор инструмента для резьбы по дереву. Это было в его седьмом классе. Она удивилась, стала узнавать, что лучше купить. Никаких денег было не жалко, билась одна мысль - хоть так дать то, что не додала, не вложила, не долюбила. Поиски свели её с мастером резьбы по дереву, у него сын и перенял основы ремесла.

В школе учился сам, хорошо. После школы сын уехал из их маленького города в большой, поступил. Домой не приезжал, - начал подрабатывать. В гости не приглашал, а они показаться дома и не уговаривали - знали, что давить бессмысленно. Пообещает под нажимом, чтобы отвязались, а в последнюю минуту всё переиграет так, чтобы вырулить по-своему.

Когда её мальчику было десять, она разговаривала с психологом о том, в чём её вина, что она сделала не так, что он таким вырос.

Где совершила ошибку?

Психолог задавала пугающие её вопросы - страшным было то, что психолог как будто сына знала, предчувствовала то, как он поступит в разных ситуациях. Потом говорила с ней про то, что ошибки никакой нет, что между людьми бывают разные отношения, и у её мальчика - такой вот тип привязанности, избегающий.

Она шла домой, повторяя про себя слова про то, что он таким уродился и она в этом не виновата. Чувствовать себя недоматерью она перестала только в его шестнадцать, когда он, волнуясь, подарил ей собственноручно вырезанную липовую шкатулку.

Она обомлела, а сын показывал кто где: на крышке скульптурно изображены были и отец, и брат с сестрой, и она с ним у костра, все вместе на рыбалке. Всю композицию он придумал и сделал сам.

После вуза сын приехал один раз повидаться и сказать им, что на Родину не вернётся.

Работать устроился вахтами, чтобы скопить на квартиру в большом городе. Не пил, не курил. С тем, что он проживёт всю жизнь один, она не могла и не хотела смириться.

Раз в неделю она ему звонила, ненадолго. Денег он накопил, квартиру купил, зарабатывал сначала на ремонт, потом на хорошую кухню. Всё сам, без женской руки, - когда речь зашла о кухне, она твёрдо сказала, что после выходных приедут с отцом на новоселье.

Спрашивала, что привезти, что подарить. "Не надо ничего везти, у меня все есть", - как же ранил её раньше этот ответ! Сейчас она ответила спокойно, мол, поняла.

В выходные на базаре столкнулась с учителем по резьбе. Он сильно сдал. Спрашивал, как у сына дела, рассказывал о своих многолетних хворях. Уговорил их с мужем поехать к нему прямо с базара.

В подарок сыну повезли от него тяжёлый мешок грушевых чурбачков. На словах просил передать, что высушена древесина на совесть, сушил для себя.

Дверь по адресу сына им открыла пухлая белокурая девушка. Отец только крякнул.

- Спустись к машине, гостинцы поможешь поднять. Тебе там мешок кой-чего передали, - попросил сына.

Всю дорогу домой она проплакала.

Соседки завидовали, какой он у неё ответственный, разумный и самостоятельный, а ей не хватало его ребячьей открытости, желания прильнуть к маме, того, что было в отношениях с другими детьми - души, тепла. Так и вырос, в своём дому хозяин и при хозяйке теперь. Навсегда взрослый.

- Не угодишь тебе! То один он - плачешь, то женат он - плачешь, - не мог взять в толк, отчего у неё льются слёзы, муж.

Она плакала не о нём, а о себе. О третьем ребёнке, которого у неё не было.

Младшая дочь взяла дело в свои руки, навела мосты, подружилась в Фейсбуке с невесткой. Приходила, показывала ей на компьютере фотографии, которые та выставляла.

Сын тоже там в Фейсбуке был, вёл страницу. Лица его там не было, только на снимках - вырезанные из дерева фигурки. Непостижимо живые.

Она заходила на его страницу каждый день. Научилась лайкать его посты.

Написал он на своей странице только один раз.

На смерть мастера, у которого учился.

Про то, как много этот человек ему дал. Про то, как важно ему было встретить человека, который чувствовал сокровенные движения его души, даже когда словами он не мог их сказать. Про то, что в жизни таких людей у него было только двое - мастер и мама, которая подарила ему первые инструменты, поддержала в учении, всегда верила в него.

Что она не похожа на других мам - она не любит пустые разговоры. А однажды привезла ему тяжеленный мешок дров в подарок, а не занавески и кастрюли на обзаведение хозяйством. Но это был самый желанный подарок на свете, потому что древесину сушил далеко в другом городе его учитель, и это его наследство. Это его дух делает такими чудесными его скульптурки.

В комментариях к посту чужие люди восхищались ею и пели осанну её материнству.

Она молча легла пластом и не могла сдвинуться с места два дня. О том, что она передумала внутри себя, она никому никогда не рассказала.

Источник

Пост в Лигу Психотерапии

Продолжаем серию постов про радикалы характера по Пономоренко (особенности характеров различных людей).

Мы уже рассмотрели особенности, внешности, жизни, поведения у следующие психотипов:

Истероидный радикал характера
Истероидный радикал характера (2)

Эпилептоидный радикал характера
Эпилептоидный радикал характера (2)

Паранояльный радикал характера
Паранояльный радикал характера (2)

Эмотивный радикал характера

А сейчас продолжаем читать и узнавать основные характеристики эмотивного психотипа.

Напомню, всего радикалов характера у В.В. Пономоренко семь.

1. Истероидный радикал
2. Эпилептоидный радикал
3. Паранояльный радикал
4. Эмотивный радикал
5. Шизоидный радикал
6. Гипертимный радикал
7. Тревожный радикал

Цитирую по книги В.В. Пономаренко. "Практическая характерология с элементами прогнозирования и управления поведением (методика «семь радикалов»)."

Качества поведения

Эмотив — эстет, он тонко чувствует красоту и глубоко переживает малейшие отклонения от ее канонов. Он страдает, глядя да аляповатую мaзню вместо живописи или на грубую эклектику, выдаваемую за новое слово в искусстве, слушая фальшивое пение или резонерство глупца, объявляемое вершиной мудрости (при том, что он способен и в эклектике, и в гротеске уловить гармонию... разумеется, если она там есть).
Это человек истинных, а не наигранных эмоций, сочувствующий, сопереживающий другим людям. Он всегда готов предоставить плачущему свою жилетку. По отношению к человечеству эмотив — антипод эпилептоиду. Он альтруист, человеколюбец, он воспринимает боль ближнего острее, чем свою собственную.

В отличие от параноика, он ценит нужды, чаяния индивида значительно выше, чем абстрактное, с его точки зрения, «благо общества». Во взаимоотношениях с окружающими эмотив тактичен, он очень внимателен, чуток к происходящему, хорошо улавливает малейшие оттенки настроения собеседника.

Он не может причинить не только физического (помните, у Высоцкого: «бить человека по лицу я с детства не могу»*), но и психологического ущерба.

*Согласитесь, коллеги, что бить человека по лицу вообще невозможно. Ударить можно «гада», «свинью» и т. д. «по харе», «по рылу», «в пятак» и т. п. Нужно только представить себе свиное рыло вместо человеческого лица — и вперед! Эпилептоиду это сделать легко. Эмотиву — немыслимо. Для эмотива человек всегда останется человеком, а его лицо — лицом, ликом.

Он не станет говорить «в доме повешенного о веревке», он скажет только то, что на самом деле будет уместно и поможет разрядить обстановку, и только тогда, когда придет для этого время.

Эмотив щепетилен в вопросах морали, наделен «нравственным чувством», совестлив.
Определимся, коллеги, с понятиями «мораль» и «нравственность». Мораль — это формы поведения, допустимые в обществе. Границы морали вполне разумные, щадящие, и общество вправе требовать от своих членов морального поведения. При этом мораль имеет тенденцию меняться, отражая объективные перемены, происходящие в социуме. Мораль, вообще, во многом зависит от условий, в которых живут люди. Мораль средневековья и современности, бедных и богатых слоев общества, гуманитариев и естественников, верующих и атеистов — разная. Сегодня она уже не такая, какой была вчера, а завтра будет не такой, как сегодня.

Нравственность же — это представления человечества об идеале взаимоотношений (как с точки зрения формы, так и содержания). Нравственность неизменна с сотворения мира, ее постулаты универсальны, одинаковы для всех людей без исключения. При этом требовать от обыкновенного человека исключительно нравственного поведения — утопия. Эта задача из разряда невыполнимых.

Люди — как вы, уважаемые коллеги, знаете — ведут себя по-разному, в том числе и по отношению к морали и нравственности. Рассмотрим это на примере известных нам радикалов.

Истероиду утешительно думать о своей принадлежности к высоко моральной и высоконравственной части человечества. Он не упускает случая подчеркнуть и продемонстрировать это на людях. На самом же деле, в плане соблюдения моральных норм он весьма нетребователен — ни к себе, ни к окружающим. Он допускает многое, лишь бы не было ненужной огласки. Нравственность, замешанная на глубокой эмоциональности, истероиду вообще чужда.

Мизантропы-эпилептоиды по определению безнравственны, при этом они активно третируют окружающих, заставляя их подчиняться чрезмерно жестким моральным требованиям (эпилептоидное ханжество). Таким образом, эпилептоиды пытаются властвовать над другими от имени общества, на что, собственно, их никто не уполномочивал (мы сравнительно недавно обсуждали это, коллеги; см. главу 3).

Параноики избирательно подходят к решению проблемы морали. Они хорошо знают, чем индивидуум обязан обществу, но вторая сторона медали — чем общество обязано индивидууму, для них «покрыта мраком», как обратная сторона Луны.

Есть только один радикал, обладатель которого не разделяет субъективно мораль и нравственность и старается достичь идеала в повседневных отношениях между людьми, стремится к торжеству добра, милосердия. Этот радикал (тоже мне, секрет Полишинеля!) — эмотивный.

Ответственность, добросовестность — качества, которые эмотив проявляет в деятельности. Как часто мы, давая положительную характеристику своим сослуживцам, через запятую перечисляем слова «исполнительный», «добросовестный», хотя это совсем не однокоренные свойства характера. Если исполнительность замешана, скорее, на тревоге, на боязни не сделать что-то вовремя и как следует, то в основе добросовестности лежит стремление не подвести товарищей, не уронить честь коллектива, глубокое чувство долга, ответственности за порученное дело.

Лишь эмотиву по-настоящему близки такие понятия, как «самопожертвование», «патриотизм», «гражданственность» и т. п.

Почему? — Да потому, что эти понятия не имеют рационального объяснения. «С какой такой радости я должен жертвовать своим здоровьем, жизнью, благополучием, достатком? Разве что силой заставят, припугнут», — так рассуждают многие и находят это логичным.

Вообще-то, если быть абсолютно корректным, рациональное объяснение самопожертвованию существует. И природа, и общество обязаны жертвовать малым, чтобы сохранить большее. Судьба индивидуума всегда вторична по отношению к судьбе вида. Но рассуждать подобным образом несвойственно человеку, пекущемуся прежде всего о себе (пожалуй, только шизоид способен, поразмышляв недельку-другую о взаимоотношениях индивида и общества, прийти к логическому заключению, что, дескать, пора принести себя в жертву).

А вот человеку, живущему эмоциями, логика не обязательна. Он и без нее — на интуитивном уровне — осознает, как следует поступить в критический момент, когда и во имя чего нужно «броситься на амбразуру». В таких ситуациях он реализует характерные для эмотивного (и ни для какого другого!) радикала эмоционально насыщенные, «возвышенные» стереотипы поведения.

Привлекательные качества характера сопряжены с этим радикалом (кто спорит!?). Но диалектика вновь не позволяет нам ограничиться односторонним анализом феномена эмотивности. В каких же случаях человеколюбие, сострадательность, жертвенность, тактичность эмотива оборачиваются во вред ему и окружающим?

Как ни парадоксально, таких случаев немало. А в нашей суровой действительности они происходят, что называется, сплошь и рядом.

Когда жизненно необходимо покарать зло (не абстрактное, а вполне конкретное, одушевленное, персонифицированное), защититься от обидчика, приструнить разбол-тавшийся коллектив, наладить дисциплину, установить жесткий порядок, без которого рухнет организация, и т. п., человеколюбие превращается в слюнтяйство, а сострадательность — в попустительство.

Добро, как известно, должно быть с кулаками, а эмотивность — добро без кулаков, непротивление злу насилием. Это, с одной стороны, открывает перспективу (весьма отдаленную, судя по всему) торжеству нравственности, но, с другой, часто ставит палки в колеса реальному развитию событий.

Задачи

Где могут найти применение преимущества эмотивного радикала? — Верно. В работе с людьми. Эмотиву не нужно напоминать о том, что его коллеги, друзья, близкие, просто — окружающие, нуждаются в помощи, в доброжелательном внимании, в моральной поддержке. Что они — обыкновенные смертные, которым свойственно ошибаться, заблуждаться, нервничать по пустякам, болеть, страдать... Эмотив будет переживать внутренний дискомфорт, если его лишить возможности посочувствовать ближнему.

Эмотивы — хорошие воспитатели (главным образом там, где нужно смягчить от природы крутой нрав воспитанника), сиделки, домашние (семейные) или курортные- врачи, психологи, социальные работники. Из них получаются неплохие официанты, служащие гостиниц, продавцы.

Следует при этом учитывать, что ничего, кроме сострадания, жалости, внимания, тактичности и т. п., эмотив подарить другим не может. И там, где требуется во благо человека проявить решительность, жесткость, — эмотивный радикал только мешает.
Лучший хирург, например, получится не из эмотива, а из эпилептоида, поскольку человека, нуждающегося в экстренной помощи, нужно оперировать как можно скорее и со знанием дела, а не поливать горючими слезами.*

*Интересно в этой связи, что многие хирурги, имеющие в характере достаточно выраженный эмотивный радикал, стремятся найти способ терапевтического лечения т. н. «хирургических» болезней, иными словами — ниспровергают собственную профессию.

Другая группа профессионально важных качеств (и соответствующих им задач), сопряженных с эмотивным радикалом, — это эстетизм, развитое чувство гармонии, красоты. Эмотив не выносит намека на пошлость, грубость, дисгармонию (точно так же, как эпилептоид не терпит нечистоты), и это делает его незаменимым редактором — в широком смысле этого слова — любого продукта творческой деятельности.*

*Сама эмотивная тенденция не предполагает творческого начала — это прерогатива шизоидов.

Эмотив обладает уникальным даром привносить красоту во все, чего бы он ни коснулся. Помните, спор в стихотворении Саши Черного: «Когда в хрусталь налить навозной жижи, не станет ли хрусталь безмерно ниже?... — И лучшего вина в ночном сосуде не станут пить порядочные люди... Им спора не решить, а жаль. Не лучше ль наливать вино в хрусталь?».
Наливать вино в хрусталь — вот удел эмотивов. В широком и в узком смысле. Они — прекрасные оформители, декораторы. Без эмотивного радикала в характере немыслим художник, музыкант, архитектор, артист...

Чего нельзя поручать эмотивам? — Того, что следует вверять эпилептоидам: охрану, расправу, оборону, разведку, контроль. Да уж, в разведку с ними идти нельзя!

Эмотив, несмотря на всю свою добросовестность, на этих и подобных им участках работы даст слабину, распустит нюни, развесит уши. Он пропустит на режимный объект без пропуска «милого человека, который устал ждать снаружи, замерз», он даст неоправданную отсрочку необязательному должнику, он не сможет (не позволит себе!) обвести вокруг пальца человека, с которым живет под одной крышей. Он, скорее, выстрелит в воздух, чем в заклятого врага.*

*Автору рассказывали про генерала, который перед строем отдавал команду: «пожалуйста, смирно!». Чем, естественно, вызывал презрение у подчиненных-эпилептоидов.

Особенности построения коммуникации

На первый взгляд, никакие рекомендации по улучшению взаимоотношений с обладателями этого радикала просто не нужны. Эмотив сам выберет оптимальный способ общения, извинит неловкость, смирится с бестактностью, будет стараться найти в собеседнике что-то доброе, светлое, хорошее. Да, это так.

Но, прощая многое, эмотив испытывает наиболее сильный, стойкий дискомфорт от одного лишь недостатка — от неискренности.

Не пытайтесь его обмануть. Не наигрывайте дружелюбия, дружеского расположения, интереса к его персоне. Он сразу же почувствует ложь и очень огорчится. Нет, он не обидится, не затаит на вас злобу (как это сделал бы эпилептоид). Он станет думать, что его общество вам в тягость, и постарается отойти на предложенную вами (так ему будет казаться) дистанцию. Доверительность, возможная и желательная между вами, понесет ущерб. Лучше уж откройте ему ваше настроение (пусть не самое радужное), выскажите претензии.

В отношениях с эмотивом добрая ссора лучше, чем худой мир. Минутная потеря самоконтроля лучше, чем постоянное ношение непробиваемого панциря, футляра.

Вопросы и задания

1. Назовите внутренние условия возникновения и основные качества поведения, присущие эмотивному радикалу.

2. Прочитайте отрывок из романа Л.Н. Толстого «Война и мир»:
«Когда Ростов подъезжал к полку, он испытывал чувства, подобное тому, которое он испытывал, подъезжая к... дому. Когда он увидел первого гусара в расстегнутом мундире своего полка, когда он узнал рыжего Деменътева, увидал коновязи..., когда Лаврушка радостно закричал своему барину: «Граф приехал!» и лохматый Денисов... выбежал из землянки, обнял его и офицеры, сошлись к приезжему, — Ростов испытал такое же чувство, как когда его обнимала мать, отец и сестры, и слезы радости, подступившие ему к горлу, помешали ему говорить».
Ответьте, пожалуйста, на реплику персонажа этого великого романа Василия Денисова: «Экая... ваша порода Ростовская». Так какая же это «порода»? Свой ответ подкрепите примерами.

3. Раз уж вы взялись перечитывать «Войну и мир», найдите примеры проявления эмотивного радикала в поступках других персонажей: князя Андрея, княжны Марьи, Пьера Безухова...

4. Назовите профессии, в которых необходима эмотивность. В какой степени и почему она вредит или помогает вашей профессии?

5. Что подумает эмотив о человеке, толкнувшем его в метро? Когда вы найдете правильный ответ, обсудите этот пример с детьми в воспитательных целях (только, боже упаси, не перепутайте эмотива с эпилептоидом!).

...

Конец цитаты

P.S. На фото ведущая телеканала "Моя планета" Анастасия Чернобровина.

Пост в лигу психотерапии.

Статья от практикующего специалиста

В статье рассказывается о том, как это помогает в жизни, приведены случаи из практики и рекомендации о том как самому сочинять свою сказку.

- Начну с предисловия.

Мои самые первые сказки я сочиняла в 11-14 лет. Совершенно «терапевтическим» методом: на ночь, перед сном, лежа с закрытыми глазами. Это были целые истории, романы с продолжением, и там я была – за каждого героя поочередно…

Эти сказки заменили мне тогда кукол, в которых стыдно уже стало играть. Но – больше…

Эти сказки дали мне СТОЛЬКО эмоций! Проживание счастья, горя, разлуки, встречи, достижения, разочарования, любования красотой…

Что я превратилась в «сама себе терапевта». Это потом я узнала, что такие сказки весьма часто сбываются в жизни; а тогда я не знала этого, и просто фантазировала, чтобы получать сильные чувства.

Невысказанные, запертые эмоции закомплексованного ребенка – находили выход. Внутренняя боль находила выход. Находило выход и огромное желание любить, и быть любимой.

Потом, в очередной период жизни, я забыла рассказывать себе сказки перед сном. Сильные эмоции стала мне давать непосредственно Жизнь. Но способа выразить свои чувства я не знала.

Запертые невыраженные чувства – стрессовая энергия. Она формирует болезнь.

И сейчас я понимаю:

Если мы не рассказываем сказки себе – мы рассказываем их окружающим.

(Ну, это просто. Еду в трамвае, задумалась, и понимаю вдруг: на меня ОРУТ. Орет женщина с костылем, стоящая прямо передо мной.

Орёт про то, что молодежь такая плохая (я, то есть), расселась, нет бы место пожилым больным инвалидам уступить, ни совести ни стыда…

А я вижу: эта женщина рассказывает мне – и всем вокруг – СКАЗКУ. Про то, как ее обижает и не любит муж, соседи, дети; про то, что ее обвесили в магазине, нахамили в собесе, и негодяй выбросил перед дверью подъезда свой мусор…

А если б не было внутри ее этой СКАЗКИ, если б она ту СКАЗКУ прежде самой себе рассказала, поплакалась, пережила горе и гнев, успокоилась и отпустила, - тогда она не орала бы сейчас неадекватно на окружающих. Она обратилась бы к ним по-другому.. наверное, так:

«Не могли бы вы уступить мне место, пожалуйста? Большое спасибо!»)

Итак, СКАЗКА – это в первую очередь способ выхода эмоций.

А во вторую очередь, это наслаждение от выхода эмоций.

А в третью очередь, понимание того, что происходит. Диагностика.

(Потом, иногда, «случайно» встречается Предвидение. И практически всегда встречается Помощь — подсказка откуда-то «свыше» , как разрешить то, что казалось невозможным...)

Но самое главное достоинство тех сказок, о которых идете речь, не это.

Вот оно, главное:

Сказка позволяет смоделировать новый вариант развития жизни, ситуации, судьбы.

Вы можете «заглядывать в будущее» (или в прошлое), и смотреть что будет если поступить так, или так, или так. Вы больше не слепы. У вас есть «фонарик», и даже «лазерный луч»!...

Как сочинить сказку.

Просто. Главное в этом деле — НЕ ДУМАТЬ. Или еще проще, как говорят психотерапевты: НЕ ИМЕТЬ НАМЕРЕНИЙ.

Нужно заранее отказаться в себе от всех намерений и представлений. Не Вы управляете сказкой, не вы ведете ее. Все, что вам нужно — это внимание, сосредоточенность, интерес.

(А что же должно получиться?)

...Сказка первая — обычная (пример номер раз).

Консультирую женщину по переписке. Основная проблема — ссоры с мужем. Прошу ее представить себя в любом образе, лечь, закрыть глаза, и сочинить спонтанную сказку.

Пишет:

«Я девушка в длинном платье, сижу на березе. Мне тут хорошо. Ветер дует, береза качается, я побаиваюсь немного упасть.
Внизу ходит какой-то злой мужик и ругается.» Прошу ее мысленно попробовать слезть с березы , и посмотреть что будет.
«Не могу: я оцепенела, словно впала в анабиоз! Хочу чтоб мужик ушел подальше,
тогда слезу.»
Рождается стишок - «А я тут на березе сижу в анабиозе!» Смеемся. Со смехом становится легче, есть готовность попробовать другие варианты. Прошу ее посмотреть дальше, что видно вокруг березы и мужика.
Оказалось — там есть забор, за которым скачут молодые красивые лошади. Прошу ее позвать себе жеребца; она мысленно подзывает, теперь ей не страшно слезть. Сев на коня, свободно уезжает. Приезжает к какому-то дому,
ее тянет зайти; заходит — там мужик с ружьем. Прошу ее попробовать мысленно погладить ружье, сказать ружью ласковое слово.
Она, изумленно:
«Ружье превратилось в рыжего жеребеночка, и убежало играть с моей
лошадкой! А мужик мне улыбается и рад, что я пришла!»

Какие мы сделали выводы из этой сказки. Ну, во первых, принять свою собственную «вольность» (коня) - «что хочу то делаю, сама себе хозяйка.» И тогда чего, собственно, продолжать в анабиозе-то сидеть?

Второе — понять, что агрессия другого человека — это его «вольность», то й же природы, что и моя. И с этой силой надо договариваться и любить ее (в себе — в первую очередь).

Ну а итогом сказки стала выпущенная энергия стресса. Сила героини получила «вектор направления», уменьшился внутренний страх.

В приведенном выше примере моя помощь могла быть и не нужна. Все действия (посмотреть вокруг, попробовать занять свое прочное место - спуститься с березы; подружиться с тем, что внушало страх...) героиня могла проделать самостоятельно.

Сказкотерапия — это метод трансформации глубоких стратегий подсознания. Один из методов. Следуя ему, важно соблюдать несколько ключевых правил:

- Ни к какому объекту, встреченному во внутреннем мире — мире СКАЗКИ — нельзя относиться с агрессией.

Ибо все эти объекты, даже злые, страшные и некрасивые, являются частью вашей души. Нельзя пытаться убить часть собственной души. С ней надо пытаться помириться: очистить ее от самообвинений и ярлыков

«нехорошести» (мысленно помыть, например). Ее можно попытаться полюбить, попросить у нее прощения (не помешает при контакте с любым объектом внутреннего мира!)

Но есть исключения. Исключения — то, что называется «интроектами», они представляют собой безоценочно принятые от окружающих убеждения и чужие стрессы. Интроекты массово принимаются в раннем детстве, а зрелом возрасте — только в бессознательном состоянии (например, внушение под наркозом). Интроекты любить бесполезно, их нужно отделять от своей сути и выкидывать вон.

Как отличить интроект от части собственной души:

нужно быть внимательным к своим ощущениям. И честным в своей сказке. Если нечто, что вы желаете в сказке изменить, на любовь и принятие реагирует плохо (увеличивается, душит, давит, а тело реагирует негативной

психосоматикой) — значит, это интроект, выкидывайте. Если выкинуть не получается никак, оно либо возвращается, либо вас что-то тянет обратно — значит это ваше, и его только принять и любить. От своего убежать невозможно.

- Не пытайтесь «навязать сказке хороший конец».

Это нечестность в своей сказке. Сказка может кончиться как угодно или не кончиться вообще (остановиться «ни туда ни сюда». Это ее право.

- Так как же сочинять сказку:

– Ложитесь, закройте глаза. Представьте себя в любом образе, любым существом. Опишите себя.

– Промоделируйте разные события, с существом происходящие. Посмотрите, как оно реагирует. Как оно хочет действовать, и что оно получает в ответ.

– Посмотрите - какие существа находятся рядом, какой ландшафт, и т. д.

– Почувствуйте желания этого существа. Посмотрите, нет ли вокруг чего-то неприятного, угрожающего.

Следуйте за самыми сильными желаниями души.

Сказка вторая — нечестная (пример номер два).

Консультирую женщину по переписке.

Проблема - «не знаю в чем проблема, хочу совершенствовать себя».

В сказке сочиняет:

«Я девица-красавица, в прекрасном доме, рядом молодец красивый, одежда на нас прекрасная, любо-дорого смотреть... Потом прилетает дракон с золотыми крыльями, это ангел, он несет нас на райский остров...» Ну и так далее в том же духе: все в шоколаде, интересного ничего.

Интересного ничего, потому что в сказке не происходит ничего, нет сильных чувств.

Человек боится испытать сильное чувство, оно заблокировано.

Эта сказка хороша, как школьное сочинение на заданную тему, но ее незачем рассказывать самому себе. Она вас не исцелит. Это не та сказка, которая ВАС ВЕДЕТ.

Это всего-навсего продукт вашего ума , никому не нужная «красивость».

Настоящие внутренние сказки тоже бывают красивы, но по-другому. Они цепляют за живое. Их сочинение вызывает бурю чувств, подобную разве что оргазму:) Они честны и правдивы до крови, и обнажают все внутренние «углы» личности.

...Год назад мне посчастливилось обучаться в Школе Сказкотерапии Дмитрия Соколова.

Классическая сказкотерапия — это соединение многих методов. Это и психоанализ (вам расскажут, что ваши сказки «значат по Фрейду», что меч — это фаллос, а морская впадина — сами понимаете что. )

Это и групповое разыгрывание сказки — психодрама , гештальт, расстановки, магический театр, плейбэк. Незавершенное действие можно завершить, и узнать то, что скрывают образы, от актеров, играющих эту роль. Это безумно интересно. Пройдя школу сказкотерапии, я стала желанным гостем на любом празднике, ибо такая «групповуха» веселее будет любых увеселительно-массовых игр!

А для самой себя я написала несколько просто изумительных сказок, вызывающих бурю чувств. Эти сказки настолько личные, что не войдут ни в одну мою книгу. Но, Боже, какие откровения там я получила — о самой себе, моей личности, моей судьбе и стратегиях жизни...

Одной из тем для личной сказки была - «мои субличности». Это такой веселый карнавал персонажей, живущих во внутреннем мире. Некоторые дружат, некоторые воюют, а есть те, которые хулиганят. Полезным делом не заняты.

Я дала им конечно, полезное дело. Эта сказка была словно дерево: каждый персонаж вырастал потом в отдельную ветвь.

Сказка страшная (пример номер три).

На моем курсе арт-терапии (в интернете) я столкнулась с проблемой участницы. Участница не могла двигаться дальше и выполнять задания курса: в ней активизировалась детская травма и детская боль.

В 11 лет эта девушка пережила смерть отца, присутствовала рядом. 1,5 месяца назад девушка прошла сеанс системной расстановки по Хеллингеру. Расстановка окончилась травматическим шоком :криком, рыданием, трансовым состоянием возврата травмы. Тренер дал совет «проживать опыт потери отца». Я б такому тренеру... Ну да ладно. Есть психологи, расстановщики, «целители» и прочие тренеры, которые доводят клиента до травмы и там бросают. Как будто

разобрали канализацию, а как почистить — даже совета не дают. Проживай свою боль, жди, пока само…

Итогом расстановки стала тяжелая депрессия. Курс арт-терапии снова вскрыл рану. Выяснив, в чем дело, я предложила ей прочитать сказку (сказка не моя, источник в интернете:

http://vk.com/tam_gde_zhivut_chudovischa) Она так хороша, что приведу ее полностью:

Юна часто думает о Смерти.

Однажды она видела изображение в книжке - Смерть была в черном плаще, она осторожно трогала за плечо какого-то бедного человека, который явно не был ей рад. Почему ее плащ такой страшный и черный, подумала Юна и нарисовала на нем много белых ромашек с синими серединками, потому что желтого карандаша у нее не было.

Ты слишком легко относишься к Смерти, строго сказала Пиллет. Ведь она уводит всех живых существ туда, откуда никто не вернулся. Юна пожимает плечами и продолжает рисовать ромашки, подумывая о том, как весело должно быть там, откуда не пожелал вернуться даже старый ворчливый дед из дома в двух кварталах от них. Когда Смерть в ромашковом плаще еще не забрала его, дед этот постоянно на всех ругался.

В детстве взрослые запрещали ругаться ему слишком часто, поэтому к старости он решил восстановить справедливость и стал ругаться даже на своѐ зеленое мусорное ведро. Скорее всего, и пришедшую за ним прошлой зимой Смерть он покрыл такой отборной руганью, что она еле сдерживала слезы обиды, провожая его в неведомые края. Думая об этом, Юна пририсовывает смерти кулек конфет и пушистого котика на плече.
Где-то далеко (а может, близко) Смерть удивленно нащупывает у себя в кармане сверток шоколадных конфет, ошарашенно оглядывается по сторонам и украдкой сует в рот трюфель с вишней.

Я предложила участнице написать собственную сказку, представив себя на месте этой девочки. И вот ее ответ:

1. Пока читала, не могла наудивляться такому легкому отношению к смерти. Даже позавидовала этой девочке: "Почему я так не умею?" Люблю читать такие вещи - просто, с юмором, новый взгляд на кажущиеся страшными вещи.

Чувство радости, надежды в светлое будущее. И опять удивление - как всѐ просто на самом деле, ведь это вовсе не конец. Как будто я всѐ это время смотрела в узкую щелочку, а тут передо мной распахнули окно и сказали: "Смотри шире!" Но в животе всѐ же закралось сомнение: "А я так смогу относиться? А мне это поможет?"...

2. Сказка

Это был обычный день. Маська с сестрами играла в какую-то занимательную игру, мама суетилась на кухне, а папа отдыхал в своей комнате (страх в животе, как будто что-то внутри сжалось, свернулось).
Вдруг краем глаза, она увидела какую-то фигуру в черном плаще, которая, прошелестев мимо неѐ своим длинным одеянием, направилась в комнату отца.
Маське стало любопытно, что это за гость такой пожаловал и, тихонько толкнув дверь, вошла в комнату...
"Ты кто?" - спросила она с интересом, глядя на него своими наивными голубыми глазами.
"Я - Смерть. Твоему папе пора, его ждут!"
"Ждут? Но он ведь отдыхает. Нельзя ли прийти попозже, уважаемая Смерть, например, после обеда? Наша мама варит его любимый борщ. Вы, кстати, тоже можете присоединиться и отобедать с нами, если конечно не спешите."
Смерть хотела грубо отрезать, что у неѐ план и всѐ такое, некогда ей... Но поглядев в эти светло-голубые детские глаза, смягчилась, и просто сказала:
"Задерживаться не положено. Время пришло, а оно не ждѐт." (хочется плакать, тоска, печаль, губы поджала).
Маська была умненькой девочкой и поняла, что это навсегда и папа больше не вернѐтся. Она обняла его крепко-крепко, шепнула на ушко, что о нѐм позаботится Ангел, который тоже прилетел вслед за Смертью, и отошла в
сторонку. (ступор, замерла, дальше стало тяжело сочинять)
Маська была храброй девочкой, и поэтому осталась до конца. Ей хотелось побыть с папой как можно дольше, чтобы ему не было так страшно. (плачу)
Прибежала мама и стала колотить Смерть руками: "Борщ, борщ дайте поесть, любимый борщ на дорожку!" (зеваю)
Но Смерть, закатав рукава, хорошо делала своѐ дело, что не стоило и сомневаться: "Скоро всѐ закончится. И папа увидит бабушку."
Обессилев от такого активного размахивания руками, мама смолкла.. И, обнявшись с дочкой, она стояла и смотрела, как Ангел бережно укутал папу, положив в колыбель, чтобы отправиться к Богу.
"Спасибо тебе, Смерть, что не мучила папу." И после Маськиных слов, Смерть удалилась, как будто еѐ здесь и не было никогда...
"Мама, папе и правда ведь Там будет хорошо? "
"Да, моя дорогая. Душа всегда Там успокаивается, если здесь ей не было покоя."
И Маська, уткнувшись в мамины объятия, всплакнула. Но это были не слезы утраты, а слѐзы радости, что наконец-то папа перестанет страдать и снова будет счастлив. И неважно где, здесь или Там. Главное, что СЧАСТЛИВ.
Спустя время, Маська поселилась в комнате отца. И часто по ночам он приходил к ней с весточкой оттуда, что ему там нравится, у него всѐ хорошо. А Маське было радостно от того, что папа о ней помнит и делится с ней своим счастьем.

И это было УЖЕ ХОРОШО, ибо уже не было шока, крика, рыдания.

Но... было еще над чем поработать. И я предложила: Сочините теперь такую сказку, как будто все в семье знают, что папе скоро надо умереть. Ему пришел по почте билет в Прекрасную Райскую страну. И он волнуется, конечно, потому что никогда туда раньше не ездил, и немного грустит оттого, что нельзя взять с собой своих родных .

А вы с мамой должны его успокоить, чтобы он не волновался за вас. Убедить его, что он может ехать в Райскую страну и ни о чем не беспокоиться: вы сами справитесь здесь без папы, а потом догоните его, когда вам тоже пришлют по почте билетики.

Дочке надо пообещать папе, что она будет благоразумной, пока его нет рядом, будет помогать маме и дружить с сестрами, а еще узнает все-все, что в мире есть интересного, а потом расскажет папе, когда его догонит. Мама пусть на прощание накормит папу борщом, закутает шарфом и прижмет к сердцу, передавая всю любовь.

И она написала! Вторая ее сказка уже была умиротворенной.

Дочки убедили папу, что ему не надо ни о чем беспокоиться. И сами не беспокоились ни о чем. Все переезжают в Райскую страну, когда время приходит.

-Как самочувствие после сказки? Если сказка была прожита искренне, затрагивая чувства, то она словно протачивает дырочку в плотине горя, и через дырочку утекают стрессы и боль. И плотина размывается, душе становится все легче и легче. Сказка действует долго.

– Да, Афина, облегчение однозначно есть. Вообще, когда писала сказку, в душе был покой, и даже некая умиротворѐнность. Внутри ощущалось смирение и было полное принятие того, о чѐм пишу. Как будто и правда душа перестала сопротивляться и бороться против этой боли и приняла всѐ как есть, пережив до этого все стадии потери. Сегодня мне намного легче.

Вот таким оно было, наше путешествие в «Страну Сказки».

И я надеюсь, что из этой небольшой книги вы извлечете действенный ИНСТРУМЕНТ самоосознания и приведения в порядок своей души.

Да, а вы думали – «Проснулся сам – приведи в порядок планету», как говорил Маленький Принц? Да нет, рановато еще планету. Сперва – умыть лицо и душу привести в порядок. Вытряхнуть грязь, мусор негативных чувств. Убрать плотины горя. Цветочки посадить.

...

Автор статьи Афина Сафонова, 2014г.

1 часть http://rabota-psy.livejournal.com/568372.html

2 часть http://rabota-psy.livejournal.com/568689.html

Привет. Я не знаю, зачем пишу это. Наверное, появилась потребность систематизировать свои проблемы, и показать их другим людям, чтобы получить отклик. Может быть кто-то узнает в моем описании свои проблемы.

Сейчас мне 30 лет. Я очень закрытый человек. Я никогда не чувствовал особенной связи с родителями и родственниками, и с детства привык воспринимать себя как одиночку. У меня были довольно близкие друзья, но так получилось, что уже довольно много лет я совершенно один. У меня были серьезные отношения с девушками, но в первый раз я увлекся и стал играть роль любящего супруга, хотя от чувств уже давно ничего не осталось, и все предсказуемо кончилось разводом. А во второй раз жена разочаровалась во мне, и бросила, потому что я оказался не таким замечательным, каким казался ей раньше. Конечно, значительную часть ответственности за это несу и я, не отрицаю это, и зла не держу. Дело в другом.

Я один. Порой мне страшно хочется влюбиться, гулять с девушкой, готовить завтрак на двоих и так далее. Но этого никогда не происходит в жизни. Я знакомлюсь с девушкой, и довольно быстро в ней разочаровываюсь. Либо с ней неинтересно, либо просто нет внутреннего ощущения "своего человека", либо не чувствую к ней влечения, либо что-то еще. Всегда находятся какие-то недостатки в ее характере или внешности (я не особый привереда, но физическое притяжение важная часть влюбленности). В итоге все внутри "сдувается", и возникает разочарование.

Таким образом, все мои связи быстро заканчиваются, едва начавшись. Я знакомлюсь с девушкой, произвожу на нее впечатление, начинаю нравиться ей, и вдруг понимаю, что меня к ней не тянет. Приходится сообщать ей об этом, потом некоторое время отходить от тяжелого чувства вины перед ней за то, что она меня любит, а я ее нет. А потом жажда влюбленности просыпается снова, и я опять ищу девушку. Это происходит практически каждый раз одинаково.

Начинает казаться, что:

- я сам внутренне ищу недостатки в каждой девушке, чтобы не влюбиться - ведь тогда не придется становиться "беззащитным", и впускать в себя другого человека. А вдруг он сделает мне больно? Лучше не ввязываться в это дерьмо.
- я просто пытаюсь спастись от внутреннего самогнобления тем, что добиваюсь от девушек симпатии. Тем самым я как бы убеждаюсь, что меня можно любить. После этого подтверждения включаются механизмы отчужденности к девушке, потому что цель выполнена.

- я впринципе не создан для отношений. В любовь до гроба я не верю, но и ламповых отношений с уютными вечерами и совместными путешествиями хочется. Но возможно, я слишком долго был один, и уже забыл, как это - доверять и любить.

Все эти внутренние противоречия приносят дискомфорт. Как будто внутри меня разные силы тащат в разные стороны, и одна часть хочет любви и романтики, а другая разрушает все. Я устал, и хочу понять, что происходит, и что с этим делать. Думаю об этом каждый день, и особого прогресса нет.

P.S. Обычно я веду себя скорее как экстраверт, довольно легко общаюсь по работе и бытовым вопросам. Да и в целом доволен жизнью. Проблемы именно с тем, чтобы построить более близкие отношения с девушками.
Спасибо, что прочитали. Выскажитесь, если есть мысли.

"И давно это у вас?" - спрашивает док. Я чешу в затылке и глупо ухмыляюсь.

Это самый сложный вопрос в работе с психо-спецами, пожалуй. Я не помню. Действительно не помню. Поэтому говорю навскидку: нууу, лет десять уже точно.

Меня совершенно не напрягают (гипо)маниакальные стадии - и это именно то, что я боюсь потерять в процессе лечения (хотя и должен потерять, увы). Они нереально восхитительны. Это те периоды, когда я чувствую себя по-настоящему живым. Когда в голове теснится уйма различных проектов и желаний - и почти все они находят выход и получают реализацию. Я легко могу не спать по двое-трое суток и месяцами жить на износ, погружаясь с головой в очередную идею - будь это творческий замысел, или социальные планы, или же просто спонтанный порыв. Вы когда-нибудь чувствовали в себе истинное всемогущество и полную свободу действий? Я - да. Поменять работу, имидж, круг общения, место жительства? Вытворить любую ниипическую херню? Да легко! Действительно очень легко. Кажется, само мироздание этому подыгрывает, и идёшь по жизни уверенной походкой, аки герой дешёвого боевика, и красотки штабелями падают в твои объятия, и не оборачиваешься на взрывы за спиной, и удача всегда на твоей стороне - потому что иначе просто невозможно. Не заложено в программе.

Но бывают и другие фазы - со знаком "минус". И можно пожертвовать даже всемогуществом, чтобы от них избавиться. Именно они отмечаются мозгом как проблема. По ним и отсчёт проще вести... казалось бы. "Но есть один нюанс", как в том анекдоте.

Я вообще, сколько себя помню, был довольно депрессивным товарищем. За детство не скажу, слишком расплывчатые уже воспоминания, а вот чуть позже меня крыло знатно. Но тогда всё шло в рамках типовых подростковых депрессий.

Кризис подросткового возраста - это когда начинаешь по-настоящему понимать этот грёбаный мир. И перестаёшь понимать окружающих людей (взаимно, да). И очень сильно грузишься по поводу вот этого вот всего. Но тогда я мог кое-как сублимировать свои депрессии в творчество. Выходило не слишком качественно, зато много и легко, и очень хорошо помогало сглаживать моменты острых переживаний. И в моем сознании периоды депрессии тогда приравнялись к периодам творческих пиков. Хуёво? Иди порисуй, накропай стишок, понасилуй гитару. И отпускает, и через какое-то время приходит усталость вкупе с умиротворением.

Но потом всё изменилось. Когда? Я не отслеживал, это не казалось чем-то важным. Но тот самый десяток лет уже есть за плечами.

Теперь депрессивные периоды выглядят иначе. Их сложно описать, потому что они представляют собой пустоту. Почти абсолютную. Нет никаких внятных мыслей, желаний и чувств, и с трудом получается вытягивать необходимый для физиологического и социального выживания минимум. Это фаза "дом-работа-дом". Знаю, что бывает и хуже, когда отключаются даже витальные потребности - отсутствие аппетита как самый банальный пример. Но мне проще, у меня какая-то часть мозга держит причинно-следственную связь: эй, чувак, мы пока не собираемся дохнуть, а поэтому нам нужно ходить на работу, чтобы было на что купить жратвы. И жрать тоже надо, чтобы были силы ползать хоть как-то.

И прёшься на эту чёртову работу, и имитируешь деятельность более-менее в пределах нормы (шоб не выперли), и жрёшь, и кое-как спишь, с утра заливаешься по уши энергетиками и снова прёшься туда же. А вечером тихо бухаешь дома, чтобы хоть чем-то заполнить пустоту и, если повезёт, хоть на какой-то миг почувствовать "живого себя" (а ещё так чуть проще заснуть - получается не в пять, а в три, например, потому что бухло наконец вырубает мозг). В этом нет никакого смысла, но, наученный опытом, уже знаешь, что когда-то это пройдёт, и можно будет снова какое-то время жить и наслаждаться жизнью, а не быть механизмом с очень ограниченным функционалом.

По эндцать раз в день думаешь о том, что нужно бы выйти в окно и прекратить бессмысленное существование, но откидываешь эту идею за нецелесообразностью. Какая разница, жить или не жить? Жить проще. Есть выработанный годами алгоритм, которому можно следовать, не думая. А вот чтобы прекратить жить, нужно думать слишком о многом: и завещание не написал, и чтобы подогнать способ понадёжнее - нужно напрячься (да, к этому времени уже знаешь все плюсы и минусы разных способов), и близких людей морально напрягать плохо, наверное. Сложно, в общем. Слишком сложно. Ниасилил.

Какое там, если каждый шаг - это уже проблема. Не шучу. Чтобы сделать шаг, банально переставить ногу в другое место, приходится прилагать усилия. Заставлять себя, физически и морально. С каждым движением так. Постоянно чувствую себя пресловутым выжатым лимоном, приходя домой - падаю на диван (и потом полночи туплю в какую-нибудь книгу или френдленту, пока не вырубит, потому что заснуть безумно сложно), а всю территорию квартиры ровным слоем захватывает срач из нестиранных шмоток, разбросанных вещей и грязной посуды. Это бесит, но на уборку тоже нет сил.

В социальном плане ещё хуже: здесь нет жёсткой жизненной необходимости, поэтому нет и достаточно сильных стимулов для взаимодействия с людьми. Любая необходимость этого взаимодействия вызывает почти что паническую атаку. Проще три часа плутать по переулкам (и проебать половину планов, а ещё скатиться в натуральную истерику), чем спросить у прохожих нужное направление, например. Проще неделями не заходить в соцсети (в которых я обычно торчу почти круглосуточно), чем зайти и увидеть там входящие сообщения - ведь на них нужно что-то отвечать и, возможно, выдавать некоторую эмоциональную реакцию (о ужас!). Хуже всего, что люди - те, с которыми привык общаться каждый день - замечают твоё отсутствие и закономерно начинают беспокоиться. А все вопросы формата "у тебя всё нормально? чем-нибудь помочь?" вызывают стойкое желание убивать (или опять же выйти в окно). Потому что одно из двух:

1. я же никто, я какой-то больной и ни на что не способный дебил, который на хрен никому не может быть нужен, так какого чёрта ты надо мной издеваешься и делаешь вид, что я тебе не безразличен?! Мне на тебя насрать, и тебе на меня тоже насрать, и вообще всем людям насрать на других людей, это же норма! Всё остальное - неубедительная брехня.

2. я заставил человека волноваться из-за такого ничтожества, но я настолько ничтожество, что даже не могу сделать вид, что у меня всё нормально. Я эгоистичная тварь, которая манипулирует чужими эмоциями и давит на жалость. А, ну ещё тряпка, которая никак не хочет собраться и перестать напрягать других людей.

Омерзительное ощущение.

И замкнутый круг. В "минусе" резко снижаются когнитивные способности (взамен появляется заторможенность мышления и реакций, проблемы со связностью речи, бессмысленные спонтанные действия). И при этом резко усиливается чувство вины. За всё. За то, что такой тупой и тормознутый. За то, что ничего не можешь сделать нормально. За то, что ноешь, жалуешься и пытаешься привлечь к себе внимание вместо того, чтобы заставить себя быть хотя бы внешне адекватным (по факту моё нытьё обычно выглядит как "сорри, сегодня не могу сделать что обещал, мне чё-то хреново"). За своё существование вообще. И где-то в глубине ворочается дичайшая ненависть к себе, точнее, к этому антропоморфному куску дерьма, который почему-то я. И вроде бы хочешь стать хоть немного лучше, и пытаешься изображать вменяемость... но нет. Не способен даже на это. Ничтожество. Пустое место.

И так день за днём. Месяц за месяцем. И это давит каждую, сука, минуту, оставляя в покое только на те жалкие три-четыре часа сна, которые удаётся урвать.

Я пытался держаться, но в конце концов понял, что самому из этого болота не выплыть.

***

Закругляюсь на сегодня.

Удивлён, что первый пост так поддержали. Спасибо. Это для меня действительно очень важно и придаёт сил.

Сейчас пребываю в "минусе", хоть и не самой тяжёлой стадии. Но даже так довольно тяжело писать связно - мысли скачут, формулировки кажутся неудовлетворительными. Чукча слегка писатель, но чукча впервые пытается так глубоко копать себя в письменной форме. Ожидаемо сложно.

Пока не могу заставить себя отвечать на комментарии. Пост - обезличенное излияние без конкретной цели, это проще. А вот даже сама мысль об ответе конкретному человеку вызывает приступ паники. Но всё читаю и принимаю к сведению как темы для дальнейших постов. По мере сил попробую отвечать, но обещать этого не могу.

Вкратце о том, какого вообще хрена: меня наконец-то заебало выпадать из жизни на периоды от нескольких недель до нескольких лет, и я могучим волевым взял себя за жопу и потащил выяснять, а что это вообще со мной творится. До этого юзал гугл и сильно подозревал симптомы, но списывал всё на свою мнительность. Сейчас решился наконец прояснить вопрос у специалистов (двух разных, для верности). Оба подтвердили мои подозрения и выдали направляющего пинка дальше.

Пройденные этапы на данный момент: 1 психолог и 2 психотерапевта. Следующий этап - психиатр. Про общение со всеми перечисленными тоже напишу. Очень надеюсь, что скоро назначат курс лечения, планирую отслеживать и вербализировать процесс.

Для тех, кто спрашивал: психолог и первый психотерапевт - из общегородской социальной службы, второй психотерапевт - частный (планирую продолжать с ним работать), психиатр тоже частный. Это для меня нехилый удар по кошельку, но хочется, чтобы справка из ПНД, когда она понадобится, говорила обо мне только хорошее. Да и оба выглядят грамотными специалистами, которым можно сбагрить свой мозг на растерзание (то есть исцеление).

Доброй ночи (доброе утро? у меня только что погасли уличные фонари). Следующий пост - когда я снова буду достаточно пьян, чтобы суметь его написать.