Есть в мире много способов добычи эндорфинов. Они все разные и эндорфины по качеству разные. Есть особенные..., наши, исконные русские..., никому не понятные.
Это одновременно хавать и ехать. Перемещаться. Особенно в поезде. Это особый шик и каеф.
Это сближает и доставляет.
Фото: Антона КУТЛУБАЕВА
Новосибирск, 14 января.
"Больничная кушетка, халат и набор кнутов – так выглядит кабинет обычного психотерапевта, практикующего необычные методы лечения.
25-летняя Катерина лечится с помощью розготерапии уже несколько лет. В свое время врачи поставили ей диагноз - эмоционально неустойчивое расстройство личности.
«Первый раз я обратилась к розготерапии, когда меня было 19 лет, и я только родила ребенка. Я всего боялась, была в очень подавленном состоянии, не улыбалась, не видела в чем смысл жизни, была очень замкнутой», - вспоминает Катерина.
По ее словам, после сеансов она как бы просыпается, тревоги и страхи отступают. Она не надеется, что полностью излечится, но время от времени обращается к этому методу, чтобы поддерживать себя в нормальном состоянии.
Несмотря на то, что Катерина является «ветераном» розготерапии, страх перед кнутами у нее сохраняется. В целом сеанс включается в себя несколько этапов сечения кнутами примерно по 20 секунд. Если перед первым сечением она была довольно бодра и улыбалась, то перед вторым ей понадобилось довольно много времени, чтобы настроиться. В какой-то момент девушка попросила, чтобы ее не секли слишкм сильно. По словам самого психотерапевта Германа Пилипенко, в такие моменты человек показывает свою слабость, и именно от нее призвана избавить розготерапия.
Психотерапевт перед процедурами тщательно вымачивает розги в горячей воде, чтобы они стали мягче. Однако после сеанса сквозь прозрачные колготки Катерины просвечиваются следы от ударов розгами.
Сам процесс розготерапии выглядит весьма впечатляюще. Причем, видеть, как секут взрослого сильного мужчину еще терпимо. А вот смотреть, как это делают с молодой красивой девушкой весьма болезненно.
По словам Германа Пилипенко, розготерапия частично берет корни в дзенбуддистких практиках, когда учитель бил палкой заснувшего при медитации ученика. Однако конкретный метод, практикуемый психотерапевтом, является, по его словам, уникальным. Его авторами являются российские ученые Марина Чухрова и Сергей Сперанский.
Большинство пациентов узнают о розготерапии уже после знакомства с врачом, который предлагает его, как один из методов лечения. По мнению специалистов, сечение пациентов розгами помимо прямого физического воздействия имеет глубокий интеллектуальный смысл.
«Розготерапия предназначена для интеллектуальных людей, чтобы они сохраняли трезвость и ясность мышления. Многие путают это с садо-мазо увлечениями, но тут очень важно какое значение ты этому придаешь. Сечение розгами позволяет придать новое значение своей жизни и переоценить ее», - рассказывает Герман Пилипенко.
Людмила Павловна находится в депрессии последние 1,5 года. За это время она побывала в психиатрической лечебнице уже три раза. В какой-то момент у нее возникло ощущение, что она сможет жить только в ее стенах - всякий раз она ложилась в лечебницу она добровольно, надеясь, что ей окажут помощь. Но каждый раз ничего не менялось.
«Знаете, единственное, что там делали - это пичкали таблетками, которые ничем не помогали. И мне приходилось врать, что стало лучше, чтобы вернуться домой», - рассказывает Людмила Павловна.
Как рассказывает Людмила Павловна, из-за ее состояния ухудшились отношения в семье, ее стали посещать мысли о самоубийстве. В какой-то момент ей предложили розготерпаию, сказав, что это может быть одним из самых эффективных способов в ее случае.
«Сначала не очень представляешь, что это. Потом было, конечно, больно. Вдобавок после первого сеанса очень страшно решиться на второй. Но впервые за последние полгода я оживленно разговариваю с кем-то. У меня появились какие-то желания. Конечно, о результате еще рано, но какой-то эффект я от этого ощущаю», - делится впечатлениями Людмила Павловна.
Во время сеанса психотерапевт постоянно общается с пациентом. Вслух все время повторяется, для чего это делается, и какие чувства испытывает человек, которого секут.
При этом некоторые приходят на сеансы не только с депрессиями. Так, Петр пришел на розготерапию с довольно необычной целью - укрепить свою память. В 44 года он решил продолжить образование и снова поступил в институт. Многие высказывали сомнения, что, может быть, поздновато снова учиться, что несколько расшатывает его стремление. Сейчас у него сессия и ему как можно лучше надо концентрироваться. Ему пообещали, что благодаря розготерапии его сознание и память оживятся.
«Знаете, я давно искал способ, который бы мог мне помочь. Розготерапии я не испугался. При сечении первое, что испытал это злость», - рассказывает Петр.
Несмотря на физическую боль, сразу после сеансов пациенты начинают улыбаться, отмечая, что находятся в приподнятом настроении.
Многим после слова "розготерапия" на ум наверняка приходят садо-мазо увлечения. По словам Германа Пилипенко, таких пациентов у него не было. К нему приходят люди с конкретными проблемами, а не с сексуальными пристрастиями.
В свою очередь представитель БДСМ-сообщества Узник Содомии считает, что розготерапия это лишь способ выплеснуть накопившиеся эмоции, стресс, а так же получить расслабление мышц.
«Розготерапия помогает, конечно, при лечении душевных заболеваний, но благодаря ей человек лишь оттеняет болезненные чувства, а не преодолевает их. Сечение лишь один из способов помощи себе. В принципе если человек нацелен на результат, он добьется его тем или иным способом», - рассказывает Узник Содомии."
То, что ты идёшь не к своей цели, а эту цель интернировал из того, что «нужно», из логики или из того, что «принято», приводит к тому, что сверхсознание и бессознательное пытаются тебя удержать. Сначала ты замечаешь, что у тебя нет внимания, нет памяти, ты проспал, забыл, опоздал. Когда слишком много таких событий, это знак: ты идёшь не туда, бессознательное не союзник. Второй уровень защиты — споткнулся, упал, сломал, вывихнул, разбил фары на машине и вовремя затормозил. Это индикаторы второго уровня: тебя физически не пускают туда, куда тебе не надо. Бессознательное либо чувствует, что тебе это не нужно, либо бесполезно, либо вредно.
Если ты продолжаешь туда идти, бессознательное стрессируется, повышает кортизол и понижает твой иммунитет. Ты начинаешь часто болеть: простыл, заболел, психосоматика. Это уже очень опасно, потому что бессознательное приняло решение ускорить антропоптоз — процесс твоего самоуничтожения. Оно решает, что твоя жизнь не нужна, потому что ты идёшь туда, где нет реализации твоих мечт, целей и потребностей. Очень важно научиться наблюдать за этими знаками. Ведь нельзя просто «уйти откуда-то», можно только «идти куда-то». Когда человек рассказывает, откуда он хочет выбраться, но не знает, куда конкретно, ему помочь невозможно. Велосипедист, который едет и смотрит в пропасть, куда боится упасть, обязательно туда и упадёт. Нужно смотреть туда, куда хочешь прийти.
Мозг создан для того, чтобы скоординировать и сконсолидировать все внутренние ресурсы и притянуть все необходимые и возможные внешние ресурсы, чтобы оказаться там, куда ты смотришь. Если у человека есть чувство неудовлетворённости, раздражение, всё вокруг не нравится, да ещё и болезни участились, а по утрам нет желания делать то, что запланировано, это признак, что надо всё менять. У нас в голове есть структура — ретикулярная формация, она, как антенна ПВО, непрерывно анализирует внешнее пространство, ищет там важные сигналы. Это работает круглосуточно, даже во сне. Как только в поле зрения появляется объект, ретикулярная формация будоражит весь мозг, и подключаются миндалевидные тела (амигдалы), отвечающие за принятие решения. Если информации достаточно, они её принимают и запускают действие. Если недостаточно, возникает тревога и стресс. Организм готовится к битве — повышается давление, кровь приливает к мышцам и голове, чтобы быть готовым к любому сценарию. Но если цель не сформулирована, мозг не может эффективно упаковать ресурсы.
Единственный выход из ситуации неудовлетворённости — понять, к какой цели ты идёшь. Во-первых, нужно разобраться, своя ли это цель. Если она не твоя, то не будет ни мотивации, ни творчества, ни памяти, ни здоровья. Самый простой способ — поискать цель в области своей мечты, особенно детской. Детские мечты обладают энергетикой атомной станции, потому что тогда не было прагматичности и лишних ограничений. Родителям стоит записывать мечты детей на видео, чтобы они могли со временем пересмотреть их и вспомнить, что действительно вдохновляло.
У мозга есть несколько механизмов, чтобы дать понять человеку, что цель — чужая. Первый уровень знаков: нет памяти, нет внимания, проспал, забыл, опоздал, пропало творчество, не хочется идти на работу. Если случилось сразу несколько маловероятных, не связанных между собой событий, это признак, что ты идёшь не туда. Второй уровень — человек падает, ломает, вывихивает, разбивает фары, сбивает зеркала. Бессознательное словно пытается физически остановить. Если продолжать упорно идти на костылях, мозг переходит в стадию стресса: повышает кортизол, адреналин, сахар в крови. Появляются повышенное давление, лишний вес, диабет, язвы, псориаз, а потом и онкология. Мозг делает вывод: раз ты упорно идёшь не к своей мечте, значит, жить тебе незачем.
Индикаторы неправильного пути — жизнь не доставляет удовольствия, ты часто болеешь и чувствуешь постоянный дискомфорт. Тогда надо анализировать, что для тебя является твоей целью. Для этого есть инструменты: возврат к детским мечтам, свободное мечтание без оглядки на «у меня нет денег» или «у меня нет шансов», а также преодоление родовых программ (генетических, национальных, общественных и внушённых извне). Ведь люди в чудеса не верят, поэтому их у них и не бывает. Если научиться ставить истинно свои цели, бессознательное поддержит всё это вниманием, памятью, творчеством, иммунитетом и энергией.
Наши нейромедиаторы — серотонин, дофамин, окситоцин, эндорфины — могут значительно улучшить качество жизни. Эндорфины повышаются, когда мы позволяем себе маленькие радости. Окситоцин растёт от тактильных контактов и телесного комфорта. Дофамин даёт предвкушение, мотивацию, стремление к достижению. Серотонин повышают приятные воспоминания, питание, свет, спорт и успехи, записанные в нашей личной «копилке» побед. Когда цель своя, выработка норадреналина регулирует правильный иммунитет, и человек не болеет, потому что организм понимает, что ему есть ради чего жить. Главное — слышать сигналы изнутри себя, принимать свои истинные ограничения и не бояться мечтать масштабно.
Качалка и тем более растяжка стимулируют выброс природных морфиноподобных веществ (эндорфинов, по силе в несколько десятков раз сильнее морфия). Организму больно, и он устраняет эту боль как умеет. Чем сильнее боль (максимальный вес, максимальная растяжка) тем сильнее последующий выброс.
Побочное действие морфинов/эндорфинов это состояние блаженной самоустранённости, которые героиновые называют "тишина". В одной из песен Дельфина проскочило, очень подходящее слово. Самое оно для ПТСР и прочих депрессий.
Кстате и ломает при сходе с регулярного полу/профессионального спорта прям как с опиатов, только что без поноса, но гораздо дольше, полгода-год (мышцы, суставы, депрессия). Слышал много раз, и самого угораздило в юности. Не злоупотребляйте дарами природы. Или хотя бы отменяйте постепенно, "лесенкой".
ПС Психология - отличная наука в рамках своей применимости.
ППС Строгое воспитание детей с поркой и стояниями коленями на горохе тоже имеет эндорфиновую природу, не то чтобы я сторонник таких методов, но факт легко проверяемый (это я про горох). Туда же большинство монашеских практик.
Продолжаем знакомиться с книгой Робина Данбара.
Психологами ещё в прошлом веке подмечено, что эффективность работы организации зависит от её размера. Размер церковного прихода – не исключение. Если людей в общине мало, то в сумме они могут сделать меньше. Но зато они при этом активнее участвуют в жизни общины, получая при этом и большее удовлетворение от своей деятельности. Похоже на то, что люди могут поддерживать лишь ограниченное число постоянных социальных связей.
Мы не можем иметь сколько угодно много близких друзей, например. Если с другом долго не общаешься, он постепенно уходит из твоей жизни до тех пор, пока не встретится нам снова. Такая закономерность характерна не только для людей, но и для приматов в целом. И вот что интересно: чем многочисленнее группа, тем она сложнее. Тем больше нейронов нужно, чтобы успешно поддерживать связи. А если мозгов у индивидов не хватает? Тогда группа развалится на несколько.
Здесь мы приходим к гипотезе социального мозга, согласно которой существует линейная связь между типичным размером группы биологического вида и объёмом новой коры мозга. Эту зависимость наш автор «откалибровал» на обезьянах и рассчитал оптимальный размер группы для человека: 150. Это число назвали его именем. Его критикуют Гребер и Уэнгроу в своей книге Начало всего, цитируя примеры проживания вместе большего количества людей. Однако я не думаю, что сам Данбар не видел исключений из своего правила. В конце концов, сегодня миллионы людей живут в городах. Что им помогает превзойти природные ограничения? Среди всего прочего и предмет нашей книги – религия.
Вообще, число 150 соответствует лишь одной степени близости, в то время как их много. У нас есть самые тесные партнёры, так вот их, как правило, один-два. Далее – близкие друзья, которых в среднем пятеро. И так далее.
Люди, с которыми мы вместе идём по жизни, перемещаются внутри этой структуры, дрейфуя с уровня на уровень. Мы можем с кем-то тесно подружиться, потом долго не видеться и совсем потерять из виду. Тесная дружба требует постоянных затрат времени.
Всю нашу эволюционную историю мы жили в племенах. Племя, как правило, было не монолитным, а состояло из мобильных групп из 30-50 человек, которые представляли собой расширенные семьи. Можно не иметь родственников в другой группе, но факт, что они были как минимум знакомы между собой. Вплоть до Промышленной революции размер стабильной общины, где все друг друга знают, не превышал, как правило, 150 человек.
Что интересно: размер религиозной общины часто превышает число Данбара. Религия каким-то образом позволяет уживаться вместе большему числу людей. И всё же логика знакомства и сплочённости работает и там. Природу не обманешь. Оптимальный размер общины – всё те же 150 человек. Однако, в отличие от нерелигиозных общин, эти 150 человек не имеют, как правило, внутренней иерархии. Только предстоятель.
Если размер общины продолжает расти, то центробежные силы начинают работать на раскол. Те, кто дальше от центра, чувствуют отчуждение, а центр чувствует утерю контроля. Причина одна: трудно поддерживать отношения с плохо знакомыми людьми.
Мы – коллективные животные, как и приматы. И у нас, и у них, есть задача удержания себя в рамках коллектива. На физиологическом уровне это обеспечивается выделением эндорфинов в мозгу во время коллективных действий. Обезьяны вычёсывают друг у друга шерсть. Люди – поют, смеются, едят, пьют вместе. А также участвуют в религиозных ритуалах. Исследования показывают, что чувства, которые переживаются в определённом религиозном контексте, очень похожи на романтические переживания. В общем-то, не удивляет в свете многочисленных признаний в любви к Господу со стороны верующих. Можно ли полюбить нечто невидимое? Можно. Мы и партнёра любим не «наяву», то есть таким, как есть, а в своём представлении, неизбежно при этом идеализируя.
Помимо эндорфинов, на поддержание коллектива работает и дополнительный, сознательный механизм. Мы доверяем тем, кто похож на нас в силу определённых признаков. Эти признаки автор называет Семью Столпами дружбы: язык, место рождения, образовательный путь, хобби и интересы, мировоззрение, музыкальные вкусы и чувство юмора. Знакомясь с кем-то, мы выясняем степень общности с нами и начинаем доверять, если он действительно близок к нам по языку и т.д. Наш ближний, то есть. Христос, призывая возлюбить, имел в виду именно близость мировоззрения (включая религию), а не только племени. Столпы действуют неодинаково. Что-то сильнее, что-то слабее. Автор тестировал чувство эмоциональной близости к незнакомцам в рамках своих экспериментов, пытаясь расставить весовые коэффициенты. Вот, что у него получилось:
Как видим, сильнее всего сближают религия и мораль. Разумеется, чем больше общих столпов – тем сильнее узы дружбы. Не зря в особенных случаях мы обращаемся друг к другу: «Братья и сёстры» и называем дружеские организации «братствами».
Биология ограничивает наши мыслительные способности. Одной из главнейших является эмоциональная восприимчивость или ментализация. Чем она выше, тем более адекватную картину мира мы способны выстроить и тем лучше мы понимаем других. Дэниел Деннетт предположил, что наш мозг понимает мир с точки зрения намерений. Мы, имея собственные намерения, взаимодействуем с другими, у которых тоже есть намерения. И мы осознаём чужие намерения. «Я думаю, что он думает» - порядок намеренности 2. Может ли быть более высокий порядок? Может: «Я оглянулся посмотреть, не оглянулась ли она, чтоб посмотреть, не оглянулся ли я». Но в эти игры нельзя играть бесконечно. Предел лежит где-то в районе пятого порядка, то есть мы можем представить себе состояния разума максимум четырёх других человек одновременно. Большего наш мозг не выдерживает. Это важно, ведь порядок намеренности определяет ключевые аспекты нашего социального поведения. Например, от него зависит наша возможность понимания структуры предложения.
И он же является фундаментальным для появления религии. Каждая из форм религии соответствует своему порядку намеренности. Религия появляется только с третьего порядка, когда «я верю, что ты думаешь, что Бог существует». И только с пятого порядка возможны современные общественные религии: «я верю, что ты думаешь, что мы оба знаем, что Бог существует и намерен наказать нас». Лично у меня возникает сомнения в толковании этого заумного предложения. Вряд ли необходимо думать обо всём одновременно: и о Боге, и о его намерениях.
Исследования влияния ментализации на верования привели к нескольким результатам. Оказалось, вера может быть разной природы. Мы можем иметь видение, а можем и размышлять о Боге в его трансцедентном мире. Те же, кому недостаёт ментализации (например, аутисты), оказываются менее религиозными. Ты можешь иметь сколь угодно высокий IQ, но тебе это не поможет уверовать. Играет роль способность влезть в шкуру других. Что ещё интересно: особенно способны к религиозному чувству женщины. Это всё не просто так. Автор считает, что религия не возникает в вакууме, она базируется на активации определённых нейронных цепей в мозгу.
Выше уже было сказано, что эндорфины сближают нас. Для их выделения обезьяны ловят блох друг у друга, а люди участвуют в совместных действиях и ритуалах. Ритуалы выражают чувство принадлежности: зная, как и что должно происходить, ты демонстрируешь, что являешься членом общества. Есть ещё одно объяснение: после того, как уже потрачено немало сил, чтобы стать членом коммуны, жалко потом выходить из проекта. Есть и другие теории, объясняющие привлекательность ритуала. В любом случае, эксперименты показывают, что пение, танец и эмоциональные рассказы повышают эндорфин и скрепляют коллектив. В этом направлении работают и совместные страдания, да и вообще физические упражнения. Приход в церкви сплачивается не столько от уровня религиозности, сколько от совместного посещения служб. При этом связи между мужчинами базируются на совместных занятиях, а между женщинами – на разговоре.
Усиливает эффект простая синхронность действий на благо общей цели: гребля в одной лодке, хождение в строю, хоровое пение. Играет роль и смысл действий. Важность синхронности для религиозных ритуалов была продемонстрирована экспериментально. Доверие и кооперация оказались наибольшими у тех, кто чётко согласован друг с другом (группа йогов, членов буддистских и индуистских песнопений). Простые певцы и барабанщики были менее солидарны, а асинхронные группы (игроков в покер или бегунов) оказались в сравнении на последнем месте. Пение вообще интересно в этом смысле. Есть обоснованное предположение, что разница в октаву между мужским и женским голосом обеспечивает дополнительную возможность связи между теми и другими в больших группах. Голос каждой группы становится различим в общем хоре.
Подытожим: делаете что-то вместе – хорошо, делаете разом – ещё лучше, делаете со смыслом – лучше всего. Станете сплочённым коллективом.
Число Данбара – не новость в общественной психологии. На нём уже успели оттоптаться многие исследователи, кроме Гребера и Уэнгроу: слишком много исключений, слишком трудно обоснование, выходящее за рамки простой статистики. Но последние исследования автора дают больше пищи к размышлению и оснований для гипотезы социального мозга. Эта гипотеза в свою очередь позволяет поставить вопрос возникновения религии в контекст эволюции. Об этом – в последующем изложении.
