Каин был земледельцем, он возлагал на алтарь фрукты и зерна, а пастух Авель - мясо и сало ягнят. Но Иегова отворачивался от приношений Каина и принимал дары Авеля. Почему? По какой причине? Я вижу только одну: Иегова терпеть не может овощи и обожает мясо. Нет сомнения, Бог, которому мы поклоняемся, хищник!
На диво близко раздалось одинокое рыдание пастушьей флейты. Музыка влилась в меня неизъяснимой печалью. - Что это? - спросил я. - Это Сатана плачет, видя, как прекрасен мир. Так бывает с теми, кто унижен, - все, что в них есть дурного, исходит сожалением при виде совершенства. Берегись тех, кто источает свет.
«Так, значит, это и есть власть? - спрашивает себя Мельхиор. - Неужели стать великим властителем, чье имя навсегда будет вписано в историю, можно только такой ценой - ценой смрадного месива пыток и кровосмешений?»
Богатые всегда вмешиваются во все. Они в самом деле ненасытны, они хотят завладеть всем, даже бедностью! Кто бы мог вообразить, что эта обездоленная, устроившаяся между волом и ослом семья привлечет к себе царя? Я сказал - царя; какое там! Трех царей, да вдобавок настоящих восточных владык с роскошной и шумной свитой, с верховыми животными и балдахинами!
Так уж устроены люди: тех, кого они любят и кем гордятся, они мучают ещё больше, чем тех, кого они ненавидят или презирают.
Сколько ни размышляй над первыми строками Бытия - все мало. Бог сотворил человека по образу своему и подобию. Зачем эти два слова? Какая разница между образом и подобием? Очевидно, дело в том, что подобие объемлет все существо - и тело, и душу, тогда как образ - лишь поверхностная и обманчивая маска.
- У меня сомнений нет, если рай существует - он находится в Греции и у него овальная форма олимпийского стадиона.
Если ты ждешь от другого, что он подарит тебе наслаждение или радость, значит ли это, что ты его любишь? Нет. Ты любишь только самого себя. Ты требуешь, чтобы он служил твоей любви к самому себе. Истинная любовь - в наслаждении, которое мы испытываем оттого, что наслаждается другой, в радости, которая рождается в нас при виде его радости, в счастье, которое нам дарит его счастье. Наслаждаться наслаждением другого, радоваться его радостью, быть счастливым его счастьем - только это и есть любовь.
Чтобы заставить человека подчиниться - будь он даже сам царь, - достаточно приказать ему сделать то, чего он сам жаждет в глубине души.
По словам поэта, стоячая вода, неподвижная и безжизненная, неизбежно мутнеет и начинает горчить. Зато живая, звонкая вода остается чистой и прозрачной. Так и душа того, кто ведет оседлый образ жизни, подобна болоту, где загнивают вновь и вновь пережевываемые обиды. А из души путешественника бьет чистый родник свежих мыслей и нежданных деяний.
Чернота души моей пуста, а чернота ночного неба переливается звездами.
Что такое татуировка? Это постоянный амулет, драгоценное украшение, которое нельзя снять, потому что оно неотделимо от тела. Тело само превращено в драгоценность, приобщено к ее неувядаемой молодости.
Негр по природе своей в большей мере Идол, чем белый.
Нынешние сады и плоды совсем не похожи на те, что вскармливали наших предков. Нынешние плоды тяжелы и темны. Прежние были светлы и невесомы. Что это значит? А то, что нам, падшим и выродившимся, очень трудно представить себе жизнь наших предков! Подумай, мы ведь дошли до того, что признали справедливость пословицы: «Голодное брюхо к учению глухо». А во времена, о которых я веду речь, живот, жаждущий пищи, и уши, жаждущие знания, составляли одно, ибо одни и те же плоды утоляли и тот, и другой голод. В самом деле, эти плоды различались не только формой, цветом и вкусом - каждый из них обучал особой науке. Одни давали знание растений и животных, другие - математики, были плоды, наставлявшие географии, музыкальным искусствам, архитектуре, танцам, астрономии и многому другому. Даруя знания, они наделяли отведавшего их соответствующими добродетелями: мореплавателей мужеством, цирюльников-костоправов добротой, историков честностью, геологов верой, лекарей преданностью, преподавателей терпением. В ту пору человек был приобщен к божественной простоте. Душа и тело были слиты воедино. Рот, пурпурная завеса, и за ней двойное полукружие эмалированных лесенок, фонтаны слюны и печные отверстия ноздрей служили живым храмом словам, которые насыщают, и пище, которая поучает, истине, которую едят и пьют, плодам, которые переплавляются в мысли, заветы и откровения… Падение человека раскололо истину надвое. Пустое, полое, лживое слово лишилось способности насыщать. И пища, тяжелая, плотная, непрозрачная и жирная, затемняет разум и превращается в отвислые щеки и животы!
