3 февраля 1893 года у ноттингемского владельца бакалейной лавки сэра Ричардсона родился сын Дональд.
В горячем 1914 году 21-летний англичанин поступил в Шервудский полк. Юркий паренек успел даже жениться, перед тем как в начале 1915 года его часть отправили на Западный фронт.
1917 год Дональд Ричардсон встретил в звании командира передового английского танка «Mark IV».
С 31 июля по 10 ноября 1917 года в Бельгии проходило сражение при Пашендейле, в ходе которого стороны потеряли убитыми, ранеными и пленными 857 000 человек (англичане и союзники 60%, немцы 40%).
К концу августа 1917 года бывшие когда-то зелеными поля были вдоль и поперек перерыты окопами, превращенными проливными дождями в непролазные топи, нашпигованные людскими и лошадиными трупами как английский ростбиф анчоусами.
Помимо пулеметов «Льюиса» и двух 57-мм пушек «Гочкиса» стальной «Самец» «Mark IV» нес на себе «средневековые» фашины, помогавшие выбраться из грязи или преодолеть рвы и окопы. «Доплыв» до немецких позиций, танкисты изнутри танка развязывали веревочные узлы, жерди вперемежку с хворостом падали в траншею и «Самец» перебирался через рукотворную преграду. С помощью специальной балки «Mark IV» словно Мюнхгаузен мог вытащить себя из небольшого грязевого болотца.
Экипаж прозвал своего «мальчика» «Фрай Бентосом», это была лучшая тушенка которой торговал отец Ричардсона. Танкисты говорили, что им повезло сражаться в самой грозной, пусть и неповоротливой консервной банке английского танкопрома.
Утром 22 августа 1917 года «Фрай Бентос» в составе других «самцов» и «самок» попер на немецкие позиции. Танки, прокладывавшие себе дорогу по болотной грязи, напоминали слоновых галапагосских черепах самых медленных рептилий на Земле.
Немцы забавлялись эпической картиной черепашьего забега английских «коробочек» пытавшихся доказать своим экипажам, что танки грязи не боятся.
Стальная махина Ричардсона оказалась гораздо удачливей своих коллег, пока они тащились вдали он у одной бельгийской фермы метким выстрелом разнес позицию гаубиц «Morser» и пополз к вражескому ДОТу в котором немцы установили трофейные французские скорострельные пушки. В какой-то момент внутрь машины ударила шрапнель, командир экипажа, испугавшись, резко дернулся, ударил локтем по рычагу, «Фрай Бентос» взревел и завалился на бочину.
Рядовой Брэйди выбрался наружу, чтобы привести в действие буксировочную балку и тут же упал в черную жижу сраженный пулей немецкого снайпера. Освобожденная им планка придавила боковой выход из танка.
Одна из пушек утопла в грязи, вторая оказавшаяся наверху, могла вести огонь по противнику. Рядом с этим орудием находился единственный свободный выход из танка, которым экипаж после обидной смерти своего товарища не спешил воспользоваться.
Как и полагается по неизменному в такой ситуации закону подлости, через полчаса после аварии дождь закончился, и к полудню танк раскаленный лучами беспощадного солнца превратился в добротную англо-бельгийскую баню.
Вскоре два члена экипажа получили ранение шрапнелью. Когда капитан попытался рывком поставить «мальчика» на ноги, тот пушкой проломил ребра потерявшему равновесие пулеметчику Бадду. Помимо трупа боевого товарища плавающего в грязи рядом с танком, теперь один «двухсотый» оказался внутри раскаленной «консервной банки».
Вечером по танку ударила английская тяжелая артиллерия, получившая приказ уничтожить завалившуюся «коробочку», которая практически невредимой могла попасть в руки к ненавистным бошам.
С закатом солнца наступила божественная тишина и относительная прохлада. Командир приказал сержанту Миссену пробраться к своим, и попросить их прекратить долбить тяжелой артиллерией по танку. Подвижному счастливчику, чьи предки появились на островах в далекие годы нормандского завоевания Англии, повезло он «доплыл» до английских позиций и предупредил командование, что экипаж «Фрай Бентос» продолжает сражаться.
Ночью немцы попытались захватить танк, но получили от англичан остервенелый отпор. Самый хитрый фриц рано утром попытался закинуть внутрь танка гранату, но был застрелен Ричардсоном. Когда штурм закончился, капитан приветствовал своих людей словами: «С добрым утром джентльмены нам удалось пережить эту ночь».
Боеприпасов и еды у танкистов было в обрез, а воду им приходилось сливать из трубы системы охлаждения. Целый день осажденные отбивали атаки немцев, для которых «Mark IV» превратился в их тевтонский комплекс боевой неполноценности.
Ближе к вечеру капитан провел инвентаризацию боекомплекта, которого как, оказалось, хватило бы в лучшем случае на два часа боя.
С наступлением темноты пятеро израненных танкистов покинули свою опрокинутую «жестянку» неловко завалившуюся на бок, но сохранившую им жизнь, и без приключений добрались до расположения своих войск.
За проявленные в бою героизм и мужество капитана Ричардсона и его экипаж наградили высшей английской военной наградой «Крестом Виктории».
