Таверна "На краю вселенной"

Я остановился у первого дома. Дверь была старой, покрытой лакированным слоем пыли, будто никто не входил внутрь уже много веков. На пороге лежала записка, скрученная в трубочку. Я наклонился и поднял её. Открыв, прочитал:

«Когда ты найдёшь это письмо, значит, ты уже здесь. И это означает, что выбор сделан».

Аврора подошла ближе, заглянула через моё плечо.

— Что это значит? — спросила она.

Я не ответил. Записка была подписана одним словом: «Тень».

— Мы ищем источник, — сказал я, пряча записку в карман. — Нам нужно двигаться дальше.

Мы продолжили путь. Город был странным, словно вырезанным из сновидений. Улицы вели вперёд, но их конец всегда терялся за поворотом. Дома, хоть и выглядели заброшенными, хранили в себе следы жизни: иногда в окне можно было заметить тусклый свет свечи, иногда доносилось еле слышное журчание воды. Но стоило попробовать войти — двери оказывались запертыми, а ключей не существовало.

В конце одной из улиц, перед самым центром города, мы нашли площадь. Она была круглой, с фонтаном в центре. Но вместо воды в нём была чернильная жидкость, которая пульсировала, как живое сердце. Рядом с фонтаном стоял человек. Вернее, его фигура, сотканная из теней и света, пронизанная лунными лучами. Это был тот самый пергаментный человек, которого мы видели в Архиве.

— Вы пришли, — сказал он, и его голос звучал одновременно громко и тихо, как будто он находился сразу в нескольких местах. — Но вы не можете найти источник, пока не поймёте самих себя.

Бьёрн сделал шаг вперёд, его топор засветился ярче.

— Мы не боимся тебя, — сказал он, хотя его лицо выражало сомнение.

Пергаментный человек рассмеялся, и из его рта выплыли новые мотыльки, теперь уже из букв и символов.

— Боитесь. Но не меня. Вы боитесь того, что вы узнаете, когда придёте к источнику. Источник — это не просто место. Это ваше прошлое, настоящее и будущее, сплетённые воедино.

Аврора вздрогнула. Она приблизилась к фонтану и опустила руку в чернильную воду. Жидкость начала менять цвет, становясь ярче, словно отражая её эмоции.

— Я хочу знать правду, — сказала она, её голос стал увереннее. — Неважно, насколько болезненной она будет.

Человек в тенях покачал головой.

— Правда не существует. Есть только версии, которые вы выбираете. Вот почему вы здесь. Чтобы выбрать свою версию.

Я сделал шаг вперёд. Моя рука тоже коснулась воды, и она вспыхнула, оставляя после себя жжение на коже. Я почувствовал, как мои воспоминания начали перемещаться, как будто кто-то переставлял страницы книги.

— Мы не выбираем, — сказал я. — Мы делаем то, что должны. Мы идём дальше, потому что такова наша судьба.

Пергаментный человек улыбнулся, но его улыбка была печальной.

— Ваша судьба — это ваш выбор. Но помните: каждая ложь которую вы скажете, станет частью вашей правды. А каждая правда, которую вы скрываете, станет вашей ложью.

С этими словами он растворился в воздухе, оставив нас одних на площади. Фонтан продолжал пульсировать, его чернильная вода теперь светилась ярче, чем когда-либо.

— Что теперь? — спросила Аврора, глядя на меня.

Я посмотрел на горизонт, где мерцал силуэт города. Яблоня на башне всё ещё трепетала на ветру.

— Теперь мы идём к источнику, — сказал я. — И узнаём, какой ценой стоит правда.

Песок зашептал под ногами, складываясь в карту. Но ветер, вечный союзник тайн, тут же стирал слова.

- Термобарические заряды? – спросил Сорокин, не отрываясь от карты.

- Через час готовы. Но если...

- Знаю, – перебил Сорокин. – "Пусть будет чисто. Никаких следов.

Телефонный звонок прозвучал как выстрел. После короткого разговора он провел рукой по лицу, стирая испарину. Политбюро требовало объяснений по Звенигороду. История с "утечкой" должна была сработать – он надеялся.

09:45

Подземная пещера

Выбравшись на узкий карниз, Сергей прижал шкатулку к груди. Её вибрации усиливались, отзываясь болью в висках. Внезапная вспышка озарила пещеру, и видение настигло его вопреки зажмуренным глазам:

Сталинград, '43 год. Мальчишка в огромной шинели ползет по развалинам. В руках – такая же шкатулка. "Спрячь! Не дай им найти!" – офицер падает рядом, хрипя кровью.

- Галлюцинации, – прошептал Сергей, но образы не исчезали. Черный рассвет маячил перед глазами – результат нацистских экспериментов, который Сорокин хотел обратить против них же.

Камнепад заставил его двигаться. Цепляясь за выступы, он поднимался к проблеску света наверху. Фигуры в защитных костюмах уже готовили заряды.

Шкатулка раскрылась сама собой. Внутри, под слоем свинца, лежала стеклянная ампула с черной жидкостью. На этикетке – знак СС и дата: 20.04.1945.

10:00

Каньон █████

- Огонь! – голос командира саперов потонул в грохоте взрыва.

Сергей бросил ампулу в трещину. Стекло лопнуло, и черная жижа зашипела на камнях. Термобарический взрыв поглотил всё вокруг. Последнее, что он увидел – обломок шкатулки в своих руках.

10:15

Москва, Лубянка

Сорокин рассматривал фото затянутых черной плесенью скал. Пыль в луче света замерла, как предчувствие.

- Образцы отправлены в лабораторию, – доложил адъютант.

Открыв сейф, полковник достал пробирку с надписью "Черный рассвет". Рядом стояли десятки таких же. Он посмотрел на портрет Сталина.

- Следующий рассвет будет наш, – прошептал он, чувствуя, как холод пробирает пальцы.

В глубине каньона черная жидкость продолжала свою работу. Пар, сочившийся через трещины, действительно напоминал человеческий стон.

— Архитектор… — выдохнул он.

— Кто? — динамик взвыл от помех. — Макаров, немедленно отвечайте!

Но тень уже растаяла, оставив после себя запах озона и трещину на стене — тонкую, как волос, пульсирующую багровым.

Морозова ударила кулаком по зеркалу. Отражение в защитном костюме вздрогнуло, но не дрогнуло.

— Я требую доктора Светлова! — ее голос звенел металлом. — Вы не имеете права держать меня в изоляторе!

— Капитан Морозова, — ответил женский голос из динамика. — Ваша кровь содержит биомеханические нанокристаллы. До выяснения их природы...

— До выяснения природы вы все умрете, если не восстановите резонатор! — перебила она, показывая на запястье, где вместо детектора теперь зиял шрам в форме спирали. — Архитектор жив. Он в швах реальности.

В ответ щелкнул замок. Дверь бокса открылась, впуская двух солдат с излучателями на плечах. Между ними шагнул человек в очках с линзами-фильтрами.

— Елена Анатольевна, — он улыбнулся, сверкнув золотым зубом. — Вы правы. Архитектор жив. И мы знаем, как его поймать.

Он бросил на стол голограмму — синеву проекции, где среди руин парил маятник с обратным отсчетом.

— Ваш резонатор — ключ. Но для перезагрузки системы нужен катализатор, — его взгляд скользнул по ее шраму. — Кристаллы в вашей крови.

Морозова отступила к стене, сжимая ладонь на груди, где под кожей мерцало что-то твердое.

— Вы с ума сошли. Это не кристаллы — это метастазы.

— Возможно, — ученый достал шприц с черной жидкостью. — Но Архитектор уже здесь. В вас. В нем. Во всех трещинах, что мы создали, пытаясь играть в богов.

За его спиной воздух заколебался, и из ниоткуда возникла рука — костяная, обернутая клубящимся дымом.

Сергея разбудил вой сирены. Камеру заливал красный свет, а магнитные наручники раскалились докрасна. Он вскрикнул, дергая руками, и вдруг — тишина. Оковы распались в пыль.

— Контакт! — орал кто-то за стеклом. — Гамма-излучение в секторе 4!

Сергей вскочил, чувствуя, как пол вибрирует в такт его сердцебиению. Трещина на стене разрослась, и сквозь нее виднелось другое место. Комната с маятником. Лебедев, бросающий гранату. Архитектор, смеющийся в пламени.

— Нет, — прошептал он, отшатываясь. — Это прошлое.

— Нет, — ответил голос из трещины. — Это настоящее.

Он рванул к двери, и она поддалась с первобытным скрежетом. Коридор был пуст, если не считать мерцающие пятна на полу — словно кто-то пролил ртуть. Одно из них шевельнулось, потянувшись к его ботинку.

— Сергей!

Он обернулся. Морозова бежала к нему, ее халат в кровавых подтеках. За ней ползла черная масса, всасывая в себя стены, пол, свет.

— Шрамы расширяются! — крикнула она, хватая его за руку. — Они хотят использовать нас как приманку!

Они рванули к лифту, но дверь была заблокирована. Вместо кнопок — дыра в реальности, заполненная звездной пылью.

— Вниз! — Морозова указала на аварийный люк.

Прыжок в шахту. Падение сквозь слои бетона, которые таяли как воск. Сергей почувствовал, как кожа горит — на ней проявлялись символы, древние и чужие.

— Куда мы...

— В эпицентр! — ее голос эхом отразился внезапно ставшем огромным пространстве. — Он зовет нас!

Они приземлились на мягкую поверхность, напоминающую плоть. Вокруг зияли «шрамы» — порталы в другие времена, другие версии Москвы. В одном — город в огне. В другом — покрытый кристаллами. В третьем — пустой, с маятником вместо солнца.

— Привет, муравьи, — раздался голос сверху.

Архитектор сидел на обломке колонны, его лицо теперь было лицом Лебедева.

— Вы принесли мне подарок, — он указал на грудь Морозовой, где сквозь кожу светился резонатор. — Давайте завершим уравнение.

Сергей шагнул вперед, чувствуя, как символы на руках вспыхивают.

— Ты — ошибка. И мы тебя исправим.

Архитектор рассмеялся, и мир взорвался светом.

Журнал наблюдений

Дополнение к записи №22:

21:00 — Аномальный скачок энергии в "Бункере-7". Системы безопасности отключены.

21:05 — Камеры зафиксировали пробой реальности в карантинной зоне. Объекты Макаров и Морозова отсутствуют.

21:15 — Обнаружен текст на стене сектора 4: «ОНИ СТАЛИ МОСТОМ». Материал — неизвестный сплав, температура -273°C.

21:30 — Совет Безопасности объявил режим "Черный Лебедь". Все данные засекречены.

Последняя запись:

"Шрамы — это не разрывы. Это швы. Кто-то сшивает реальности, и игла в руках у Архитектора. А нить — это они."

27 июля 1992 г.

(или то, что я считаю сутками)

Они говорят через мои нейроны. Не словами — переписыванием синапсов. «Ты создал мост. Мы дадим силу. Открой шире».

Показали цветок — живой алгоритм, пожирающий пространство. Его лепестки были теориями струн, пестик — чёрной дырой. Вложил его в грудную клетку. Теперь рёбра пульсируют в такт вселенским константам.

Нашёл А-1. Он стал... архитектором здесь. Строит дворцы из страха подопытных. «Ты подарил им пищу, — сказал он, и его голос был моим собственным эхом. — Но чтобы пировать, нужен *пир*».

28 июля 1992 г.

Возвращение.

Вышел из порталa на рассвете. Генерал выронил сигарету. Мой скафандр отсутствовал, но кожа... Она теперь полупрозрачна. Сквозь неё видны звёзды.

«Куратор» требовал отчёта. Я показал ему цветок. Протянул руку — и стена лаборатории рассыпалась в пыль, подчиняясь жесту. Его глаза загорелись жадностью: «Можете ли вы воспроизвести это на других?»

Они до сих пор думают, что контролируют меня. Слепцы.

Ночью поймал техника, ворующего данные. Взглянул на него — и его сознание развернулось, как карта. Стер память, оставив лишь детский лепет. Удобно.

29 июля 1992 г.

Эксперимент 3-А.

Ввел команде Генерала сыворотку на основе своей крови. Шесть человек. Пятеро взорвались, породив мини-порталы. Шестой — сержант Коваль — выжил. Его кости теперь гнутся в четвёртое измерение.

Лебедев явился снова. Умолял остановиться. Я позволил ему прикоснуться к цветку. Его борода поседела за секунду. «Вы... вы стали дверью», — прошептал он, сбежав.

Он прав. Но дверь может открыться в обе стороны.

30 июля 1992 г.

Портал шириной с ангар. Сквозь него идёт Они.

Не монстры — переписчики. Касаются стен Объекта-12, и бетон становится плотью. Генерал стрелял в них. Пули прорастали орхидеями.

«Куратор» в восторге: «Представьте армию из таких существ!» Он не видит — это не армия. Это аппетит.

А-1 прислал подарок: зеркало из ИХ. Смотрю в него — и вижу себя многоруким существом с лицом из тёмной материи. Красиво.

Завтра начнутся массовые испытания. Добровольцы уже стоят в очереди.

P.S.

Чернила в этой записи двигаются сами. Вы читаете их? Тогда предупреждение: Они любят наблюдателей.

— Сергей пытался нас предупредить, — проговорила она медленно. — «Сожгите яйцо» но как?

— У меня есть план, — сказал Демон, встретив ее взгляд. — Но для этого нам нужно вернуться. И не одним.

— Ты о группе «Дельта»? — Лиса нахмурилась. — Они же каратели, а не спасатели.

— В данном случае, это не имеет значения, — возразил Демон. — У них есть то, что нам нужно – нейтронные заряды. Только так мы сможем уничтожить биомассу Объекта-77, и возможно сам кристалл.

В этот момент дверь палаты открылась, и вошел «Сфинкс» — куратор группы «Бета». Его лицо было непроницаемым, как всегда.

— Как состояние бойца? — спросил он, окинув взглядом Вязовое тело.

— Стабильное, — ответил Демон. — Но ему нужен покой и квалифицированная помощь.

— Этим займутся лучшие специалисты С.Т.О.Р.О.Жа, — «Сфинкс» перевел взгляд на Лису. — А вам, агент Лиса, я рекомендую пройти курс реабилитации. Пси-контакт с кристаллом мог оставить серьезные последствия.

— Я в порядке, — отрезала Лиса, но в ее голосе проскользнула нотка сомнения.

— Это решать не вам, — холодно заметил «Сфинкс». — Но сейчас у нас есть более насущные проблемы. «Гештальт-01» активирован, и времени у нас мало.

Он подошел к окну, бросив взгляд на раскинувшийся внизу город.

— Через 48 часов группа «Дельта» войдет в Зону №3, — продолжил он. — Ваша задача – присоединиться к ним и обеспечить уничтожение кристалла.

— Мы пойдем с ними, — твердо сказал Демон, опережая Лису.

— Это не обсуждается, — «Сфинкс» повернулся к ним. — Вы единственные, кто знает местность и особенности Объекта-77. Без вас «Дельта» обречена.

— Но Вяз — начала Лиса.

— О Вязе позаботятся, — перебил ее «Сфинкс». — Ваше место там, в Зоне. Вы должны закончить начатое.

Он помолчал, словно взвешивая что-то, а затем добавил:

— И еще. У нас есть подозрение, что активация «Гештальт-01» - не случайность. Возможно, кто-то намеренно спровоцировал этот инцидент.

— Вы думаете, это саботаж? — Демон нахмурился. — Но кто и зачем?

— Это нам и предстоит выяснить, — «Сфинкс» достал из кармана планшет и показал им несколько фотографий. — Вот люди, которые работали в лаборатории №7. Изучите их досье. Возможно, среди них есть тот, кто приложил руку к пробуждению кристалла.

Лиса и Демон молча смотрели на лица людей, чьи судьбы были связаны с «Гештальт-01». Кто из них предатель? И какова его цель? Ответы на эти вопросы им предстояло найти в самом сердце тьмы – в Зоне, которая уже ждала их возвращения.

Снаружи, за стенами больницы, город жил своей жизнью. Но для Лисы и Демона мир уже изменился. Они знали, что где-то там, за невидимой границей, зреет угроза, способная уничтожить не только их, но и все человечество. И только они могли ее остановить.

С тяжелым сердцем, но с непоколебимой решимостью, они готовились к исходу. К возвращению в ад, из которого едва выбрались. Ведь теперь на кону стояла не только их жизнь, но и судьба всего мира.

Отчет куратора:

Дата : 28.01.2025

Кому : Директору С.Т.О.Р.О.Ж.

От : Куратора группы «Бета»

Тема: Подготовка к операции «Чистилище».

1. Состояние группы «Бета»:

Вяз : Переведен в госпиталь С.Т.О.Р.О.Жа. Состояние стабильно тяжелое. Прогноз выздоровления положительный, но потребуется длительная реабилитация (не менее 6 месяцев). К оперативной работе не допущен.

Лиса : Проходит курс реабилитации после пси-контакта с «Гештальт-01». Наблюдаются периодические головные боли, нарушения сна. Несмотря на это, настаивает на участии в операции. Допуск получен с ограничениями (постоянный мониторинг пси-состояния, запрет на контакт с аномальными объектами).

Демон : Физическое состояние в норме. Психологически устойчив. Назначен временным командиром группы «Бета».

2. Операция «Чистилище»:

Цель : Уничтожение «Гештальт-01» и зачистка Зоны №3 от мутировавших организмов.

Сроки : Начало операции – 30.01.2025 06:00.

Задействованные силы : Группа «Дельта» (12 бойцов, специализация – зачистка аномальных зон) при поддержке группы «Бета» (Демон, Лиса).

План действий:

Этап 1 : «Дельта» входит в Зону №3 и проводит зачистку территории с применением нейтронных зарядов.

Этап 2 : «Бета» присоединяется к «Дельте» и сопровождает их к пещере с «Гештальт-01».

Этап 3 : Уничтожение «Гештальт-01» с помощью взрывчатки направленного действия (предоставляется техниками С.Т.О.Р.О.Ж.а).

Этап 4: Отход групп и установка квантового барьера (протокол «Зеркало») для изоляции Зоны №3.

3. Анализ рисков :

Объект-77 : Высокая вероятность столкновения с регенерировавшей особью. Нейтронные заряды должны нейтрализовать его биомассу, но эффективность против кристаллической структуры не подтверждена.

Тени «Лаб №7» : Возможно появление новых мутантов. Рекомендовано избегать ближнего боя и использовать огнеметы.

«Гештальт-01» : Непредсказуемая реакция кристалла на попытку уничтожения. Возможен мощный выброс энергии или иные аномальные явления.

Саботаж : Существует вероятность утечки информации и попыток помешать проведению операции. Проводится внутреннее расследование.

4. Рекомендации:

Обеспечить группу «Дельта» усиленным боекомплектом, включая нейтронные гранаты и огнеметы.

Разработать резервный план на случай непредвиденных аномальных явлений (эвакуация с применением телепортационного маяка).

Усилить контроль за сотрудниками С.Т.О.Р.О.Ж.а, имеющими доступ к информации об операции.

Выдать группе "Бета" экспериментальные образцы оружия, разработанные на основе изучения Объекта-77 и кристаллов.

5. Дополнительно:

*Продолжается изучение досье сотрудников лаборатории №7. Выявлены несколько подозрительных лиц, чья деятельность до и после аварии вызывает вопросы.

Осколок «Подавителя», находящийся у Лисы, проявляет слабую активность, реагируя на приближение к другим фрагментам «Гештальт-01». Рекомендовано использовать его как детектор для поиска кристалла.

Запрошено у группы "Дельта" предоставить подробную видео и аудио фиксацию операции для дальнейшего анализа и изучения.

Заключение:

Операция «Чистилище» сопряжена с высоким риском, но является необходимой мерой для предотвращения дальнейшего распространения аномалии из Зоны №3. Успех операции зависит от слаженных действий групп «Дельта» и «Бета», а также от готовности к любым непредвиденным обстоятельствам.

Куратор группы «Бета», позывной «Сфинкс»

Шпиль оказался не строением, а деревом — исполинским, прозрачным, словно вырезанным из льда. В его ветвях звенели стеклянные плоды, а внутри ствола пульсировали жилы, наполненные чернилами. У подножия лежал камень с надписью: «Расскажи свою ложь, чтобы услышать правду».

— Очередная ловушка? — Бьёрн ткнул топором в корни. Древесина застонала, и из трещины хлынул поток букв, складывающихся в лицо — точную копию его собственного, но без шрамов.

Аврора прикоснулась к камню. Её книга, «Сад посреди библиотеки», раскрылась, и страницы зашептали: «Покажи им трещину, и они дадут тебе целое».

Двойник, вдруг побледнев, отступил. Его тень, отделившись, поползла к дереву, превращаясь в вереницу силуэтов: мальчик с пустыми глазницами, юноша с ножом за спиной, старик зашивающий себе рот нитями тьмы.

— Не давай им имён, — прошипел он, сжимая виски. — Они голодны. Имена дают им власть.

Пение оборвалось. Стеклянные плоды лопнули, и из них вырвались тени — чёрные, бесформенные, с глазами как незавершённые предложения. Они кружили над головой, выкрикивая обрывки фраз:

— Ты мог бы спасти...

— Она всё знала, когда...

— Зачем ты отказался от...

Я шагнул вперёд, сжимая в кармане засохший лист яблони. Тени набросились, но замерли в сантиметре от кожи, будто упёрлись в невидимую стену.

— Мы прошли через архив, — сказал я твёрдо. — Вы не наши судьи.

Дерево затряслось. Чернильные жилы лопнули, заливая ствол синевой. Из гущи ветвей спустилась фигура — человек с лицом, сплетённым из пергаментных лент, и плащом из переплетённых страниц. В руке он держал перо, чьё остриё было каплей расплавленного серебра.

— Ложь, — проскрипел он, указывая на меня. — Твоя история пахнет страхом. Ты врёшь даже себе.

Сердце ёкнуло. В глазах помутнело: комната с разбитыми склянками, крик матери, вспышка, и… пустота. Пробел. Провал в памяти, заклеенный чужими словами.

Аврора вскрикнула. Её книга вспыхнула, страницы сгорая, открыли иллюстрацию: ребёнок, сажающий яблоню в разгар метели.

— Врёшь ты! — бросила она, и её голос впервые дрогнул. — Он отдал свой выбор, чтобы спасти нас. Это и есть правда!

Пергаментный человек рассмеялся. Из его рта посыпались мотыльки, сложенные из запятых.

— Правда в том, что вы бежите. От прошлого. От будущего. Даже друг от друга.

Бьёрн взревел. Топор взмыл, разрезая воздух цитатой: «Иногда молчание — единственная честь». Лезвие вонзилось в дерево, и мир вздрогнул. Шпиль-дерево раскололось, обнажив портал — арку из спиралей, вьющихся в бесконечность.

Тени взвыли. Земля поползла, книги взлетая, как испуганные птицы. Двойник, схватившись за голову, выкрикнул заклинание на языке ядра. Пыль от ключа взметнулась, образуя мост к арке.

— Бегите! Это не конец, это...

Его оборвали. Тени обрушились, обвивая его, вытягивая нити воспоминаний: предательство, сожжённые мосты, первый труп на совести. Аврора потянулась к нему, но главный герой схватил её за руку.

— Нет! Мы...

— Идите! — закричал Двойник, его тело распадалось на буквы. — Я задержу их. Найдите тсточник. Там... ответы.

Они прыгнули в портал, когда пергаментный человек протянул перо. Серебряный наконечник коснулся моей, выжигая слово на коже: «Беглец».

Арка захлопнулась. Они рухнули на песок, белый и мелкий, как молотый мрамор. Над головой висели три луны: одна изо льда, другая из пепла, третья — слепая, без кратеров и теней.

Аврора рыдала, прижимая обгоревшую книгу. Бьёрн, осматривая топор, нашёл новую строку на лезвии: «Мы платим за правду чужой болью».

Я встал. Где-то вдали, за дюнами, звенел колокольчик. Всего один. Звук был похож на вопрос.

— Что теперь? — спросила Аврора, вытирая лицо.

Я посмотрел на горизонт, где мерцал силуэт города — не тени, а плоти и камня. На самой высокой башне трепетало знамя с вышитой яблоней.

— Теперь, — сказал я, начиная идти, — мы узнаём, зачем бежали.

Песок зашептал под ногами, складываясь в карту. Но ветер, вечный союзник тайн, тут же стирал слова.

Зайцев выстрелил на звук. Вспышка выхватила из мрака перекошенное лицо солдата. Тот рухнул, но выстрел поднял тревогу.

— Беги! — Зайцев толкнул Сергея к ближайшему вагону.

Они вскарабкались на крышу товарняка, пули цокали по металлу. С перрона неслась пальба. Сергей, сползая на другую сторону, увидел, как Зайцев вдруг схватился за грудь — новый выстрел, глухой, из-за угла.

— Майор!

— В вагон! — Зайцев, стиснув зубы, выбил ногой дверь.

Они нырнули внутрь, в кромешную тьму, наполненную запахом угля. Зайцев, тяжело дыша, прислонился к стенке.

— Слушай, — его голос стал хриплым. — Если я не дойду… Шкатулку — в Москву. Ищи Николаева. Капитан Николай Николаев… «Знакомый». Скажи: «Сова просит рассвета».

— Что?! — Сергей вцепился в его рукав. — Выживем оба!

Снаружи загремели шаги. Зайцев вытолкнул Сергей в дальний угол, накрыв мешками.

— Молчи.

Дверь со скрежетом распахнулась. Луч фонаря блуждал по вагону.

— Выходи, майор! — прогремел чей-то голос. — Кончились игры.

Зайцев молчал. Сергей, затаив дыхание, увидел тень — кто-то карабкался внутрь.

— Здесь! — закричал солдат, наводя ствол на Зайцева.

Майор рванулся вперед, выбивая оружие, но второй выстрел грохнул в замкнутом пространстве. Зайцев осел на пол. Сергей, не помня себя, выскочил из укрытия, стреляя навскидку. Солдат рухнул.

— Майор! — Сергей припал к Зайцеву. Тот был жив, но пуля попала в живот.

— Бери шкатулку… — прошептал Зайцев, судорожно сжимая его руку. — Беги… через… лес…

Сергей сорвал с пояса окровавленную шкатулку. Снаружи уже бежали подкрепления. Он выпрыгнул из вагона и бросился в чащу, глухие крики преследования растворяясь в ночи.

21 июня 1956 года. 04:20. Москва, Лубянка.

Сорокин, смяв в кулаке донесение, ударил им по столу.

— Живым?! Выпустили?! — его голос звенел яростью.

Кравченко, бледный, стоял навытяжку:

— Группа захвата докладывает: Зайцев тяжело ранен. Солдат скрылся с артефактом.

— Артефакт? — Сорокин прищурился. — Так теперь «шкатулка» стала «артефактом»?

— По словам «Стрижа», там не просто документы. Возможно, образец… — Кравченко запнулся.

— Говори!

— Биологическое оружие. Разработка секретной лаборатории под Иркутском. Штамм «Черный рассвет».

Сорокин медленно сел. В кабинете повисла тишина.

— «Стриж» докладывает: Зайцев планировал передать образец Николаеву, — продолжал Кравченко. — Тот связан с диссидентской группой. Хотят продать Западу или… использовать здесь.

Полковник закрыл глаза. Обрывки пазла сложились: побег, предательство «Шмеля», бандиты «Кривого», и теперь — смертельный вирус в ржавой шкатулке.

— Отправить в район вертолеты с спецгруппой «Альфа», — приказал он. — Уничтожить солдата. Шкатулку — любой ценой сохранить в целости.

— А «Стриж»?

— Пусть ликвидирует Николаева. До того, как Сергей до него доберется.

Когда Кравченко вышел, Сорокин достал из сейфа папку с грифом «Совершенно секретно». На фото — Зайцев в защитном костюме, стоящий у входа в бункер с биологической опасностью.

Донесение агента «Стриж»

Дата: 21.06.1956

Кому: Полковнику Сорокину А.В.

Товарищ полковник, докладываю:

- Зайцев нейтрализован (тяжелое ранение). Солдат с артефактом скрылся в лесу.

- Установлен маршрут Сергея: движется вдоль реки к деревне Г. Там контакт с местным проводником.

- Николаев выявлен: скрывается на даче под Звенигородом. Готовлю ликвидацию.

- Рекомендую: заминировать район деревни Г. Перекрыть все пути.

Артефакт не должен попасть в чужие руки. Даже если цена — сотни жизней.

«Стриж»

Сорокин поджег донесение в пепельнице. Пламя отразилось в стеклах очков, словно два крошечных адских костра.