Лига историков

Указанные материалы и показания арестованных свидетельствуют о том, что украинские националисты представляют собой ярко выраженную контрреволюционную организацию, поставившую своей целью свержение Советской власти и ликвидацию социалистической системы хоз[яйст]ва на Украине, отторжение Украины от Советского Союза, восстановление в ней буржуазно- помещичьих порядков и превращение Украины в колонию фашистской Германии, а украинского народа в рабов немецких князей и баронов.

5 февраля 1944 г.

Центральный архив Министерства обороны Российской Федерации

ЦА МО РФ. Ф. 32. Оп. 11306. Д. 422. Л. 102–114.

Подлинник. Машинописный текст.

Воинскими частями и органами «Смерш» фронта вскрыто и разгромлено ряд подпольных организаций и арестована большая группа участников этих организаций.

Политуправлением фронта собраны различные документы, материалы и показания местного населения, характеризующие антисоветскую деятельность украинских националистов.

*1. Указанные материалы и показания арестованных свидетельствуют о том, что украинские националисты представляют собой ярко выраженную контрреволюционную организацию, поставившую своей целью свержение Советской власти и ликвидацию социалистической системы хоз[яйст]ва на Украине, отторжение Украины от Советского Союза, восстановление в ней буржуазно- помещичьих порядков и превращение Украины в колонию фашистской Германии, а украинского народа в рабов немецких князей и баронов.

Прикрываясь демагогическими лозунгами борьбы на два фронта — против «берлинского империализма» и «московского большевизма», за «самостийную Украину без помещиков, капиталистов и большевистских комиссаров», украинские националисты фактически являются союзниками немецкого фашизма, его активными пособниками в борьбе против Красной Армии и злейшими врагами украинского народа*II.

Своими идеологами они считают Петлюру и Коновальца.

2. Украинские националисты имеют свой центр — «Организация украинских националистов» (ОУН). В подчинении центра имеется сеть краевых, окружных, районных и подрайонных организаций III.

Такие организации вскрыты и ликвидированы органами «Смерш» в Васильковском, Фастовском, Бышевском и Обуховском районах Киевской области.

*Материалами следствия установлено, что данные организации были созданы в 1941 г. прибывшими из западной Украины представителями центра ОУН — ЧЕРНЕНКО, БОГДАНОВЫМ, ДОНСКИМ, САК и другими, сразу же после оккупации указанных районов немцами.

Идейным руководителем ОУН является Степан БЕНДЕРА IV В 1941 г. во время оккупации немцами западной Украины, БЕНДЕРА открыто провозгласил манифест о создании «самостийной Украины без немцев и Советов», за что был немцами арестован. «Бендеровская» I группа наиболее многочисленная среди украинских националистов. Существуют и другие разновидности националистов. Так, например, известно о существовании «мельниковцев», руководителем которых является МЕЛЬНИК, проживающий в Германии. «Мельниковцы» также ставят своей целью создание «самостийной Украины», в отличие от «бендеровцев» считают единственно возможным осуществление этой задачи под эгидой немцев и открыто ориентируются на помощь фашистской Германии*II.

«Бендеровцы» и «мельниковцы» — это враждующие между собой группы, считающие друг друга «раскольниками» и «предателями» украинского народа». По существу те и другие одинаково ведут активную подрывную деятельность против Советской власти.

*Имеется также националистическая группа «бульбовцев», руководителем которой является БОРОВЕЦ Тарас (псевдоним «Бульба»), До конца 1942 г. БОРОВЕЦ, находясь в союзе с немцами, вел политику заигрывания с красными партизанами, за что был арестован немцами. Вскоре немцы освободили Боровца, дав ему задание — создать в северной Украине отряды «полесских сычевиков». С помощью немцев, «Бульба» создал такие отряды, которые боролись против советских партизан и поляков, а иногда имели стычки с немцами. В связи с вступлением Красной армии на территорию Украины, — «бульбовцы», также как и «бендеровцы» решили все силы направить на борьбу против Красной Армии* III. Действия «бульбовцев» носят сугубо уголовно-бандитский характер. Участники «бульбовских» банд, имея при себе оружие, обычно живут дома и по сигналам главарей собираются в условленных местах для совершения налетов.

*В документах встречаются и другие названия националистических организаций: например: «Центральный Комитет национал-демократической партии», «Организация украинских националистов самостийников-державников» 12, «Украинские повстанцы». Однако, не установлено еще, выражают ли эти названия другие, особые группы, или другие названия тех же организаций* IV.

При ОУН имеются вооруженные отряды и группы - т.н. «Украинская повстанческая армия» (УПА), которой командует Клим Савур. УПА состоит из отдельных отрядов по 200—300 чел. в каждом. Отряды делятся на сотни (роты) на-считывающие до 100 чел. (сотни делятся на «чоты» (взводы) — 30—40 чел., «чоты», в свою очередь, делятся на «рои» (отделения), насчитывающие до 10 человек. От-ряды имеют на вооружении орудия, станковые и ручные пулеметы, винтовки и автоматы немецкого и русского образца. При УПА имеется политический отдел, который ведет агитационную работу среди отрядов УПА и местного населения. Организации ОУН и УПА имеют свои типографии. Одна из таких типографий законспирированная — типография «Сарненского» окружного комитета ОУН и ее заведующая недавно была захвачена частями 1-го V кав. корпуса.

*Наиболее активно «ОУНовцы» развернули свою работу на территории Западной Украины. В первый период немецкой оккупации, пользуясь покровительством немецких фашистов, они действовали легально, распространяли среди населения националистическую литературу, вербовали себе новых сторонников, вовлекая их в свою организацию. Главный упор при этом делался на украинскую интеллигенцию. Установлено, что в 1941 г. в отдельных районах устраивались легальные демонстрации под лозунгами «независимой свободной Украины» (с. М. Салтыковка Васильковского района и др.). Но после ареста немцами Бендеры за провозглашение манифеста о создании «самостийной Украины без немцев и Советов», организации и центр ОУН перешли на нелегальное положение.

*Украинские националисты широко развернули печатную агитацию. В 1943 г. они издавали бюллетени под различными названиями: «Информатор» (орган ОУН), «Вильна Украина» (орган ОУН), «К оружию» («До сброи» I — орган УПА), юмористический журнал «Перец» и много различных листовок* II. Так, например, в наши руки попали листовки, обращенные к:

а)  украинскому народу;

б)  гражданам Украины;

в)  бойцам и офицерам Красной армии;

г)  красным партизанам;

д)  власовцам («добровольцам при немецких воинских частях»);

е)  донским казакам;

ж)  кубанцам;

з)  узбекам, казахам, туркменам, таджикам, башкирам, татарам, народам Урала, Волги, Сибири, народам Азии;

и)  армянам и другим народам Кавказа;

к) грузинам;

л) мадьярам 13.

Все печатные издания носят ярко выраженный антисоветский, фашистский характер III.

В своей агитации среди населения националисты всячески стремились и стремятся привить украинцам чувство ненависти и вражды к Советской власти и коммунистической партии, разжечь национальную рознь между украинцами и русскими, украинцами и евреями, украинцами и поляками.

В освещении вопросов международного положения и внешней политики националисты стремятся подорвать авторитет СССР и антигитлеровской коалиции, слово в слово повторяя геббельсовскую брехню о коммунистической опасности для Европы.

ОУНовцы на оккупированной немцами территории проводили активную фашистскую террористическую деятельность, уничтожая коммунистов, советских работников, партизан и их семьи.

Арестованный член Обуховской организации ОУН ВОЙЛЕНКО Иван Николаевич на следствии показал:

...IV«Наш вооруженный отряд ОУНовцев вел борьбу с большевиками, расстреливал коммунистов, партизан и их семьи. В сентябре месяце 1943 г., наш отряд ночью вошел в с. Салтановку. Вел нас АМЕЛЬЧЕНКО Николай и КРАВЧЕН-

----------------

I. Так в документе. Имеется в виду «До зброи».
II. Текст отчеркнут на полях вертикальной чертой.
III. Абзац отчеркнут на полях вертикальной чертой.
IV. Отточие документа.

[27]

КО Василий. Цель своего похода мы не знали, пока не пришли в село. Здесь АМЕЛЬЧЕНКО разъяснил нам, что в селе проживает часовой мастер — коммунист и еще один мужчина с женой (фамилии их не назвали), которых нужно сейчас же уничтожить.

Разделив отряд на две части, мы пошли по домам, где жили указанные лица. Я попал в группу, которая шла совершать убийство часового мастера. Со мной был и ТКАЧЕНКО Василий. Вместе с ним мы вошли в дом и арестовали его. На улице КРАВЧЕНКО связал ему руки и мы вывели его за село. В это время другая группа привела мужчину и женщину, видимо, они были тоже члены партии. Двоих мужчин повели к яме и расстреляли. Затем расстреляли и женщину.

Через неделю после этого случая наш отряд в с. Парадовка расстрелял одну семью за связь с красными партизанами»...I

Националисты проводили массовое истребление польского, еврейского населения, а также украинцев, не сочувствовавших националистам. Арестованный «бендеровец» ВАСЮК Иван Николаевич показал, что отряд, в котором он находился, совершил нападение на польские деревни Старики, Вязевка, Углы и др., в которых уничтожил около 1 500 человек жителей, разграбил их имущество, захватил до 1500 голов рогатого скота и сжег селения. Сам ВАСЮК убил 19 человек поляков, в том числе 8 взрослых мужчин, 6 женщин и 5 детей. Истребление населения проводилось, главным образом, холодным оружием — топорами, ножами, после чего трупы были сожжены II.

4. Главной целью украинской (националистической) повстанческой армии (УПА) является борьба против красных партизан до прихода Красной Армии и подготовка и проведение вооруженного восстания против Советской власти и Красной Армии в настоящее время. Националисты рассчитывали на то, что в ходе войны будут сильно ослаблены как немецкая армия, так и Красная Армия, что и должно было обеспечить успех их вооруженного восстания.

О диверсионных действиях вооруженных националистических банд против советских партизан неоднократно сообщалось в бюллетенях ОУН и УПА: «Информатор» и «До сброи» («К оружию»), *В августе 1943 г. в связи с успешным наступлением Красной армии и вступлением ее на территорию Советской Украины состоялось 3-е чрезвычайное большое собрание украинских националистов 14. Собрание оценило положение немецко-фашистской армии как катастрофическое и признало Красную Армию главной опасностью националистов, а борьбу против Красной Армии — своей главной задачей*III.

«Только национальная борьба народов против большевизма принесет всем народам Европы и Азии свободу. Только она может развалить большевизм» (листовка к мадьярам. Январь 1944 r.) IV.

При продвижении частей Красной Армии по территории правобережной Украины и, особенно, по территории западной Украины имели место вооруженные столкновения отдельных подразделений Красной Армии с вооруженными бандами националистов. Например, 12 января с. г. подразделение 447 СП 307 СД 13 армии в районе дер. Корчица Ровенской области встретилось с от-

-------

I. Отточие документа.
II. Абзац отчеркнут на полях вертикальной чертой.
III. Текст подчеркнут карандашом.
IV. Абзац отчеркнут на полях вертикальной чертой.

[28]

рядом УПА, который неожиданно открыл огонь по нашим бойцам. В результате завязавшегося боя отряд был рассеян. Один из участников отряда — КОРЗУН Максим Филиппович, 1921 г.р., украинец, крестьянин, был захвачен в плен. На допросе он показал, что состоит в отряде «Лайдака» (псевдоним), который насчитывает до 300 чел. Отряд имеет на вооружении 1 орудие, 6 пулеметов. Весь личный состав отряда вооружен винтовками русского образца. О целях борьбы повстанцев КОРЗУН показал следующее:

«Поскольку немецкая армия под ударами Красной Армии изгоняется все дальше на запад, необходимость борьбы против немцев отпала, поэтому, главным образом, ставится задача борьбы с Советской властью».

18 января 1944 г., в районе северо-западнее г. Сарны, при проческе лесного массива подразделениями 1-го I ГКК, произошло вооруженное столкновение с отрядом УПА под командованием «Яремы» (псевдоним), который насчитывал в своем составе до 100 активных штыков. В результате завязавшейся перестрелки было убито 17 и ранено 21 человек ОУНовцев. С нашей стороны убит один рядовой 8-го гв. кав. Полка II.

При ликвидации вышеуказанного отряда УПА захвачено: 1 радиоприемник, 10 лошадей, 3 брички, одна кухня, 4 винтовки, 1 автомат, 1 пистолет и документы отряда. Кроме этого, задержано 8 человек участников отряда «Яремы». В том числе руководитель группы ВОЗНЮК Григорий Иванович.

Ряд аналогичных столкновений с вооруженными бандами националистов имели и другие подразделения частей фронта, которые заканчивались разгромом и рассеиванием банд.

5. В данных условиях ОУНовцы центр тяжести своей деятельности переносят на организацию работы по разложению войск Красной Армии и подрывную деятельность в советском тылу. Руководство УПА предложило своим отрядам не вступать в открытые столкновения с частями Красной Армии, а глубже маскироваться, тщательней конспирировать свою деятельность. Одну часть своих членов ОУН стремится направить в части Красной Армии и партизанские отряды для разложения их. Другая часть (повстанческие отряды) должна уйти в леса, глубже замаскироваться, пополнять свои ряды, создать запасы оружия и продовольствия, проводить подрывную деятельность в советском тылу и выжидать благоприятных условий для восстания 15.

*Вражеская деятельность украинских националистов в частях Красной Армии выражается, главным образом, в проведении враждебной агитации. Они довольно широко для этой цели использовали листовку, как средство агитации. Политорганами изъяты листовки различных названий: «Украинцы — бойцы и офицеры Красной Армии», «Донские казаки», «Кубанцы — потомки запорожских казаков», «Азербайджанцы», «Армяне и другие народы Кавказа», «Узбеки, казахи, туркмены, таджики, башкиры, народы Урала, Волги и Сибири», «Народы Азии».

Все эти листовки обращены к бойцам и офицерам нерусской национальности и казакам и представляют собой гнусную клевету против Советской власти и коммунистической партии*III.

--------------

I. Цифра вписана карандашом.
II. Абзац отчеркнут на полях вертикальной чертой.
III. Текст отчеркнут на полях вертикальной чертой.

[29]

Цель этих листовок состоит в том, чтобы подорвать доверие бойцов и офицеров нерусской национальности к русскому народу, посеять национальную рознь, подорвать дружбу народов Советского Союза и, тем самым, ослабить мощь нашей Красной Армии. Националисты призывают бойцов и офицеров нерусской национальности помочь им в свержении Советской власти на Украине и отторжении Украины от Советского Союза и самим бороться за создание своих «самостийных», «национальных» государств, путем отторжения национальных республик от Советского Союза.

ОУНовцы стремятся различными путями проникнуть в ряды Красной Армии. Националистическая банда, действующая на территории Андрушевского и Вчерайшанского районов при приближении к этим районам Красной Армии, стремилась влиться в партизанские отряды, руководимые лейтенантом ЛОМАКОВСКИМ и воентехником РАЕВСКИМ, с тем, чтобы потом вместе с партизанами влиться в ряды Красной Армии и организовать там подрывную деятельность I.

Некоторые националисты не ожидая общей мобилизации в районе, пытаются добровольно вступить в Красную Армию, чтобы более тщательно замаскироваться и под видом патриотов добровольно II делать свое грязное дело.

Часто ОУНовцы, получая задания по работе в войсках, остаются дома в своих селах и ожидают мобилизации, рассчитывая таким образом проникнуть в наши ряды. Арестованный ОУНовец ВОЙЛЕНКО Гаврил Кириллович показал:

«...III После занятия Фастова, Василькова и Обухова частями Красной Армии, Амельченко передал мне указания краевого центра ОУН остаться на месте, установить связь с оставшимися членами ОУН и продолжать работу по росту организации. В случае, если я буду призван в Красную Армию, то должен вести работу по созданию националистических организаций среди военнослужащих украинцев, а среди русских проводить антисоветскую агитацию, призывая их вести борьбу с большевизмом.

Пропаганду националистического характера нужно было проводить и среди военнослужащих других национальностей. Так, например, среди национальностей Кавказа мы должны говорить, что на Кавказе вспыхнуло восстание и что часть Кавказа уже освобождена от большевиков. Вам — кавказцам, необходимо здесь, нам — украинцам помогать бороться за независимость, организовать ячейки среди военнослужащих и ожидать сигнала для восстания».

Перед националистами, работающими в войсках, ставится задача проводить антисоветскую агитацию, вербовать себе сторонников и создавать националистические организации в частях Красной Армии, вести разведывательную деятельность, подрывать воинскую дисциплину и всеми другими мерами снижать боевую мощь наших частей IV

Разложенческую работу среди наших войск пытаются вести также националисты, оставленные в районах расположения войск нашего фронта среди гражданского населения. Руководство УПА издало специальную инструкцию, в

-----------

I. Абзац отчеркнут на полях вертикальной чертой.
II. Так в документе. Возможно, имеется в виду «добровольцев».
III. Отточие документа.
IV. Абзац отчеркнут на полях вертикальной чертой.

[30]

которой рекомендует своим членам устраивать радушный прием частям Красной Армии с целью маскировки и притупления нашей бдительности 16. Имеются случаи, когда националисты пытаются спаивать офицеров для того, чтобы установить силы частей, дислокацию штабов, складов, узлов связи, а затем организовать диверсии и нарушить управление войсками. В войсках фронта уже имели место неоднократные случаи порчи связи и другие диверсии *(13 армия)*I.

Националисты пытаются также устроиться на работе в железнодорожном транспорте, чтобы удобней было добывать сведения о продвижении воинских эшелонов, сигнализировать об этом противнику и организовывать диверсии II.

В результате разгрома Красной Армией ряда вооруженных банд и с целью сохранения кадров для дальнейшей подрывной работы, националисты меняют тактику своей борьбы.

6. Подрывная работа в тылу должна выражаться в нападениях на штабы, базы Красной Армии, в порче связи, мостов и дорог, совершения диверсионных актов, в убийствах из-за угла офицеров и бойцов, партийных и советских работников, в получении разведывательных данных. За последнее время вскрыт ряд фактов та-кой подрывной деятельности националистов в тылу Красной Армии. Например, в с. Половецкое Житомирской области, органами «Смерш» была задержана вооруженная группа в составе 5 человек, которые назвали себя партизанами. Однако, при допросе задержанные сознались, что они являются членами ОУН и составляют боевую группу УПА, входящую в отряд «Дороша» (псевдоним). Группа была переброшена через линию фронта для подрывной деятельности в нашем тылу III.

Допрошенный член указанной группы СОЦ показал:

«...IV Наш отряд под командованием «ДОРОША», перешел линию фронта с задачей — осесть на территории Житомирской области. Путем сбора оружия на поле боя и вооруженных налетов на обозы Красной Армии, создать склады с вооружением и боеприпасами.

Проводить пропаганду националистических идей среди населения и сочувствующих этим идеям вовлекать в ОУН, а молодежь - в УПА. Организованные молодежные группы обучать военному делу, подготавливать к поднятию вооруженного восстания против Советской власти. Таких групп, кроме нашей, в Житомирской области должно быть еще шесть».

14 января с.г. в лесу близ с. Тынно Сарновского района был пойман командир сотни УПА ЛОПАНЧУК Александр Никодимович, который сознался, что он и члены его сотни МАТЮК и ЖИГАДЛО убили старшего сержанта 181 СД КОЖИНА Николая Николаевича, остановившегося на отдых в квартире ЛО- ПАНЧУКА. После совершения убийства ЛОПАНЧУК и другие труп КОЖИНА закопали в лесу, а его одежду и оружие забрали.

15 января с.г. банда националистов напала на старшину БЕРЕЗИНА и кр[асноармей]ца ШАПОВАЛОВА (181 с.д.), ехавших на повозке. Красноармеец ШАПОВАЛОВ ранен, а старшина БЕРЕЗИН пропал без вести. Повозка с продовольствием захвачена бандитами.

----------

I. Текст вписан карандашом поверх зачеркнутого «убийстве ВОРОНОВА».
II. Абзац отчеркнут на полях вертикальной чертой.
III. Абзац отчеркнут на полях вертикальной чертой.
IV. Отточие документа.

[31]

Красноармеец ЗВОЛЬНИКОВ (140 СД) отстал от своей части на марше и был схвачен двумя бандитами, одетыми в красноармейскую форму, и угашен в ближайший лес. Бандиты отрезали ЗВОЛЬНИКОВУ уши и нанесли несколько ран. Тов. ЗВОЛЬНИКОВ сообщил, что один из бандитов был немец, а другой русский.

В ряде населенных пунктов, освобожденных частями Красной Армии от немцев, были обнаружены расклеенные листовки националистов, призывающие к борьбе против Красной Армии.

Например, в с. Кабилье Ровенской области на стенах домов, деревьях и телеграфных столбах были расклеены листовки, напечатанные на машинке. По содержанию листовок установлено, что это дело рук украинских националистов.

Перед членами ОУН ставится также задача проникновения в ряды Красной Армии с целью создания националистических организаций в частях Красной Армии и разложения ее личного состава.

В частях Красной Армии, где имеется значительное число бойцов нерусской национальности, ОУНовцы ставят своей задачей вести среди них националистическую пропаганду за создание «независимых» и «самостоятельных» государств, путем отторжения национальных республик от Советского Союза.

*7. Имеющиеся данные свидетельствуют о том, что основное ядро националистов ОУН представляет собой остатки различных разгромленных националистических группировок до начала Отечественной войны.

Кадры для повстанческих отрядов ОУН черпает преимущественно из остатков разгромленных враждебных эксплуататорских классов и уголовного элемента. В организациях ОУН и их бандах имеется также значительное число молодежи, честно стремившейся бороться против немцев, которые вовлечены были путем обмана, шантажа и угроз.

Среди местного украинского населения националисты сколько-нибудь широкого сочувствия и поддержки не имеют. Об этом свидетельствуют повсеместные факты радушного приема населением Красной Армии и выражения ненависти населения к националистам. Это в полной мере относится и к районам Западной Украины, несмотря на то, что националистическое движение здесь было более. Характерен следующий факт: в с. Франкополь Ровенской области жители организованно встретили одно из подразделений 76 С К и отблагодарили Красную Армию за то, что она освободила их от немцев и от произвола «бендеровцев» и других националистических банд. При выходе подразделения вперед на запад, многие женщины плакали и просили бойцов остаться в селе на постой.

Политуправление фронта ориентировало политорганы о характере и методах антисоветской работы украинских националистов и приняло меры к усилению политической работы среди личного состава частей фронта и местного населения с целью повышения бдительности и усиления борьбы с происками украинско-немецких националистов.

В запасных полках организована более тщательная проверка мобилизованных в районах освобожденных от немецкой оккупации с тем, чтобы предотвратить проникновение в ряды Красной Армии враждебных элементов, в том числе немецко-украинских националистов.

Политорганами соединений приняты меры к улучшению политико- воспитательной работы с новым пополнением и более тщательному изучению личного состава, особенно нового пополнения. Широко привлечены коммунисты и комсомольцы к этому.

[32]

Начали уделять внимание лектора и штатные агитаторы в своей работе разоблачению предательской деятельности украинских националистов. Лекторы и агитаторы ПУ фронта готовят для партийного актива и руководящего офицерского состава доклад на тему: «Украинско-немецкие националисты — союзники Гитлера».

Приняты меры по улучшению политико-воспитательной работы среди местного населения, особенно в районах западной Украины. Политуправлением проведены митинги в наиболее крупных городах правобережной Украины — Киеве, Новоград-Волынском, Сарнах, Житомире* I.

Политотделы соединений провели митинги и собрания в подавляющем большинстве освобожденных населенных пунктов. Доклады и беседы проводились на русском, украинском и польском языках. Особенно большую работу в этом направлении ведут политорганы соединения, где начальником политотдела полковник Воронов.

Приняты меры по повышению бдительности в войсках; разоблачению и выявлению вражеской агентуры. Усилена охрана штабов, тылов, учреждений, складов продовольствия и боеприпасов. Улучшена работа органов прокуратуры и трибунала по борьбе с вражеской деятельностью, нарушением революционной законности, порядка и дисциплины, а также фактами мародерства II.

6 февраля состоялось совещание начальников политотделов армий, корпусов, на котором был поставлен вопрос о характере и методах антисоветской деятельности украинских националистов и мерах борьбы с ними.

Националисты на протяжении 2-х лет вели вражескую пропаганду в районах правобережной Украины, особенно в районах западной Украины и ее влияние чувствуется среди некоторой части населения. Это обстоятельство особенно остро ставит вопрос о необходимости всемерного улучшения политико-воспитательной работы среди населения в районах освобожденных от немецкой оккупации. Воинские части фронта продвигаются по этим районам сравнительно быстро и, естественно, не всегда в состоянии вести работу с местным населением в необходимых масштабах. Местные партийные организации здесь малочисленны и слабы. В тылах частей, действующих в районах западной Украины, остались националистические банды, под видом лже-партизанских отрядов. Не исключено, что после прохождения частей Красной армии укрывшиеся националисты могут активизировать свою деятельность.

Поэтому поставлен вопрос перед ЦК КП(б)У об усилении в этих районах партийных организаций, посылки в эти районы бригады лекторов и докладчиков, владеющих украинским языком для помощи местным партийным организациям, снабжении в достаточном количестве этих районов основными документами т. Сталина и другой популярной литературой по вопросам внутреннего и международного положения Советского Союза на украинском языке. Военным Советом поставлен вопрос об отводе всех партизанских отрядов из районов действующих частей и выявлению их подлинного лица III.

* 10. В связи с тем, что в войсках фронта резко увеличилось количество украинцев, призванных из районов освобожденных от немецкой оккупации (более

---------

I. Текст отчеркнут на полях вертикальной чертой.
II. Абзац отчеркнут на полях вертикальной чертой.
III. Абзац отчеркнут на полях вертикальной чертой.

[33]

200 тыс.), Политуправление фронта политико-воспитательную работу проводит с учетом этой особенности. Большим недостатком в этом отношении является недостаток газет и литературы на украинском языке. Фронтовая газета «За честь Родины» на украинском языке выходит всего лишь два раза в неделю и имеет тираж 12 тыс. экземпляров, что явно недостаточно.

Поэтому прошу Вашего разрешения на ежедневный выпуск газеты «За честь Родины» на украинском языке с тиражом 20 тыс. экземпляров. Прошу также ускорить высылку книги т. Сталина «О Великой Отечественной войне Советского Союза» и другой политической литературы на украинском языке*I.

Учитывая необходимость более глубокой постановки агитационно-пропагандистской работы с вновь призванным пополнением из районов Западной Украины и необходимость тщательного изучения этого состава и отсутствие возможности у соединений фронта выделить соответствующее количество политработников для этой цели, а также, имея ввиду решение ГКО о том, что военное обучение мобилизованного пополнения в западных областях Украины проводит Киевский Военный округ, считаю целесообразным всю работу по мобилизации в этих районах передать Киевскому Военному округу.

Приложения: 1. Постановление 3-го большого чрезвычайного собрания

Начало: часть 1, часть 2.

ДАЙ МНЕ КАНАЛ СВЯЗИ! (цит.: О. Медведев)
Для обеспечения связи в вооруженных силах бурских республик применялись три способа: телеграф, гелиограф (световые сигналы) и отправка конных делегатов связи. Накануне начала второй Англо-Бурской войны телеграфная сеть региона была неплохо развита и обеспечивала бесперебойное сообщение между основными населенными пунктами и промышленными объектами Южно-Африканской Республики (Трансвааля), Оранжевого Свободного государства, британских и португальских владений. Важной особенностью было существование параллельных телеграфных и железнодорожных линий, т.е. транспорт и связь работали в единой системе.

Телеграф был основным средством связи между президентами Трансвааля Паулем Крюгером и Оранжевой Мартинусом Теунмсом Стейном, генерал-коммандантом (главнокомандующим) Жубером и бурскими генералами "на местах". Трансконтинентальными телеграммами отправляли/принимали международную корреспонденцию военные агенты (атташе) иностранных государств и военные корреспонденты при бурских силах. Связь на позициях осуществлялась телеграфом лишь при наличии оного "на обоих концах", например, когда штаб соединения буров находился на узловой железнодорожной станции, а его передовое коммандо (подразделение) - на дальнем полустанке. В остальных случаях применялся гелиограф или отправлялись посыльные с письменными, а часто и с устными сообщениями.

К фото - Старший военный телеграфист Трансвааля лейтенант Пауль Констант Пафф "по гражданке"; он же со своими подчиненными на телеграфной/гелиографической станции в ставке генерал-комманданта Жубера (лейтенант в служебном мундире, остальные - в полевой форме с кепи), 1899.

В бурских республиках поняли необходимость отдельной службы военной связи примерно в то же время, что и в "старых" военных державах всего мира - в конце XIX в. Поэтому в их небольших регулярных силах, создававшихся по принципу группировки военных специальностей, которые нельзя было поручить ополченцам, были заложены кадры для развертывания системы связи при общей мобилизации. В составе Государственной Артиллерии Трансвааля имелась рота телеграфистов, включавшая также гелиографистов, и именовавшаяся пафосно: Корпус Сигналов и Телеграфа, явно с "заделом" на развертывание в военное время. В ее мирновременном составе числились лейтенант Пауль Констант Пафф (командир, признанный энтузиаст своего дела), 6 вахмистров (унтер-офицеров) и 56 капралов и рядовых. В 1899 г. стараниями лейтенанта Паффа для его роты у компаний Siemens и Halske в Берлине были заказаны шесть новых комплектов "приборов искровой беспроводной телеграфии", однако есть сведения, что к началу войны успели прибыть только три. Трансваальские военные связисты при общеартиллерийской форме одежды носили на рукаве служебный шеврон в виде перекрещенных молний.

В Оранжевой республике команда телеграфистов из 12 человек была создана в составе полиции, что показательно: президент республики Стейн считал эту структуру особенно надежной и на войне сам надевал полицейскую униформу.
С началом боевых действий военные связисты бурских республик получили распределение небольшими группами и даже поодиночке между штабами соединений и особо важными объектами транспортной и тыловой инфраструктуры. Профессиональные гелиографисты из числа ополченцев пополнили импровизированные подразделения связи на фронте. Призванные на службу гражданские телеграфисты как правило оставались на своих станциях, хотя подчинялись местным воинским начальникам буров - коммандантам и фельдкорнетам - и были вооружены для защиты от возможных рейдов английских диверсантов и их туземных "прокси".
Работа связи при бурских штабах была налажена очень просто, со сведением к минимуму бюрократии, которой этот род оружия в регулярных армиях особенно склонен обрастать. На иностранных военных, ставших свидетелями боевой работы бурских связистов, эта "сельская простота" производила шокирующее впечатление. Известный предводитель французских добровольцев полковник граф Жорж де Вильбуа-Марейль в своем письме в Париж, разошедшемся в прессе, оставил яркую характеристику: "Система сообщений здесь ниже или выше европейского понимания, однако в целом справляется со своей задачей" (Villebois de Mareuil. Dix mois de campagne chez les Boers, 1900). Свою лепту в установление понимания бравый сын Франции и его буйные компаньоны внесли еще в декабре 1899 г., зажарив и сожрав голубей с почтовой станции, созданной накануне войны личными стараниями престарелого трансваальского командующего Петруса Якобуса Жубера, закупавшего обученных птичек, кстати, опять-таки у французов... Русские военные путешественники почтовых голубей у буров не истребляли и к изучению организации связи в трансваальских штабах отнеслись более подробно. Хотя в рапорте капитана Российской императорской армии М.А. фон Зигерн-Корна из ставки главнокомандующего Трансваальских войск генерала Луиса Боты (назначен после кончины Петруса Якобуса Жубера) тоже сквозит некоторая оторопь "правильного" офицера: как же так, связь пашет, а контора не пишет?
"Штаб главнокомандующего генерала Бота состоял из его секретаря, начальника военного телеграфа и двух-трех телеграфистов. Никаких письменных сведений в этом штабе не имелось, не было и никаких карт. Не имея привычки ими пользоваться, бурские военачальники относятся к ним с большим недоверием; а зная и без того отлично местность обходятся свободно без всяких карт. Никаких списков, приказов, диспозиций, никаких вообще бумажных дел в штабе и следа не было. Вся канцелярия состояла из секретаря, его записной тетрадки и пачки телеграфных бланков! Все распоряжения и донесения передавались преимущественно словесно.
Желая быть в курсе дела или сделать какое-либо распоряжение, главнокомандующий или лично объезжал позицию, или взбирался на самую высокую гору и оттуда разговаривал по гелиографу с отдельными командами. Эти разговоры, если и записывались на бланках, то не с той целью, чтобы их сохранять как документы, а лишь для того, чтобы гелиографист не забыл, что ему надо передать или что он принял с другой станции.
Таким образом, только главнокомандующий и его секретарь знали, где кто стоит на позиции и что там происходит. Остальные, простые смертные, имели весьма смутное, приблизительное представление о позиции и знали лишь своих ближайших соседей. Сведения их о неприятеле были гораздо обстоятельнее".
Дополнительное преимущество такой организации связи - будучи захвачен британцами, не только простой бурский ополченец, но и полевой командир довольно высокого уровня мало что мог рассказать на допросе.

Тем не менее, несмотря на последовательные попытки бурских генералов обезопасить связь от проникновения неприятеля, телеграфное сообщение в Трансваале, Оранжевой и южноафриканских владениях Великобритании в начальный период войны в особых случаях продолжало работать как единая линия. Еще действовали некоторые "джентльменские" договоренности. Например, в ноябре 1899 г. министр иностранных дел Российской империи граф Михаил Николаевич Муравьев официально сообщил военному министру Куропаткину: "Милостивый Государь Алексей Николаевич, в ответ на письмо от 21 сего ноября № 140 имею честь уведомить Ваше Превосходительство, что я поручил императорскому послу в Лондоне испросить разрешение Великобританского правительства на беспрепятственное сношение по телеграфу с Преторией относительно допущения подполковника Ромейко-Гурко в армию буров для наблюдения эа ходом военных действий". Российский посол в Лондоне Е.Е. де Стааль в недельный срок получил "добро" непосредственно от премьер-министра лорда Солсбери и доносил по этому поводу: "Почтовое бюро не станет препятствовать отправке наших телеграмм, при условии, что они не будут зашифрованы". Официальные депеши из Петербурга в Преторию и обратно с тех пор исправно бежали по английским проводам вплоть до падения столицы Трансвааля перед наступающими британскими войсками. Аналогичными каналами связи пользовались и другие иностранные представительства в столицах бурских республик. Также по телеграфу противоборствовавшие стороны обменивались списками военнопленных, раненых и погибших военнослужащих неприятеля, оказавшихся в их руках.

Телеграфные станции Трансвааля и Оранжевой республики продолжали обеспечивать военную связь для своих войск практически так же, как железные дороги - их снабжение: пока в руках буров оставался хоть один аппарат, с которого можно было передать сообщение, и другой, который мог его принять. Это продолжалось до осени 1900 г. В партизанский период борьбы буров против Великобритании попытки отдельных генералов и коммандантов "отстучать" телеграмму с захваченной станции носили личный или пропагандистский характер и как обеспечение военной связи рассматриваться уже не могут.

Гелиографом, наоборот, бурские партизаны продолжали активно пользоваться до самого конца боевых действий. Его применяли для связи разведывательные разъезды, отдельные группы и даже некоторые бойцы самостоятельно. Насыщенность бурских отрядов в 1901-1902 гг. гелиографами была очень велика: в мирное время эти приборы были распространены на горно-добывающих предприятиях и на транспорте, многие умели владеть ими, и самого оборудования было очень много. Недостатком такой связи была легкость перехвата и расшифровки противником. Бурские гелиографисты отвечали все новыми методами кодировки сигналов, в изобретении которых многие из них достигли большого мастерства.

В небольших регулярных вооруженных силах буров военные связисты получили неожиданную репутацию отчаянных и преданных бойцов до последней возможности, часто - до смерти. Не исключено, что их мотивом служило понимание этими обученными и владевшими информацией военнослужащими важности бесперебойной связи в боевых условиях. "Наблюдаем вход вражеской кавалерии в полумиле, мы намерены разрушить оборудование и присоединиться к бою", - такова была последняя телеграмма военной станции связи в столице Оранжевого Свободного государства Блумфонтейне в день захвата города англичанами, 13 марта 1900 г. (John Gooch (ed.). The Boer War: Direction, Experience and Image. London, 2000).
Оба бурских профессиональных военных, расстрелянных британцами за отчаянное партизанское сопротивление, были военными связистами - 23-летний командир отряда разведчиков Гидеон Шипперс, с 16 лет служивший в Трансваальской артиллерии гелиографистом, и еще более юный капрал-телеграфист Флорис Виссер (20-ти лет), ставший партизанским квартирмейстером. Шипперс был захвачен в плен обессиленным жестокой малярией, Виссер - тяжело раненым. Первый казнен согласно приговору британского военного суда 18 января 1902 г., второй - убит 10 августа 1901 г. по приказу известного англо-австралийского уголовника авантюриста и поэта офицера Бушвельдских карабинеров Гарри Моранта.

ЛОШАДИ И ТЯГЛОВЫЙ СКОТ.
Основу бурского ополчения составляли конные стрелки, комплектовавшиеся по мобилизации из бюргеров (полноправных граждан бурских республик), прибывавших из своих краалей (ферм) с собственными лошадьми и, зачастую, личными фургонами, запряженными тягловыми животными. "При этом требовалось, чтобы каждый являвшийся по призыву был снабжен верховой лошадью, седлом, уздечкой", - описывает бурские мобилизационные правила генерал Христиан Де Вет в своих мемуарах, которыми русская аудитория зачитывалась еще в 1903 г. (Воспоминания бурского генерала Хр. Девета. Борьба буров с Англиею. СПб., 1903). О повозках в призывных актах ничего не говорится, но бурам было так удобнее: воевать они предпочитали со своеобразным комфортом. Тем не менее, была и пехота, вернее - железнодорожная пехота, о которой редко упоминают историографы второй Англо-Бурской войны; при осаде Ледисмита, например, она составляла около половины всех войск. Городские жители, как бюргеры, так и проживавшие в республиках иностранцы, по закону несшие воинскую обязанность (за исключением подданных Нидерландов, Германии, Франции, Италии, Португалии, Бельгии и Швейцарии; российскоподданных бурские "военкомы" гребли за милую душу!), как правило, являлись в призывные комиссариаты пешком. Их вооружали и отправляли к местам несения службы железной дорогой, благо основные фронты протянулись именно вдоль железнодорожных линий. По железной дороге подразделения пеших ополченцев передислоцировались и снабжались, наступали и отступали, пока была такая возможность. Бурские артиллерия и полиция весь первый период войны рассчитывали на свои конюшни. Вопрос о снабжении верховыми лошадьми вставал только в отношении иностранных добровольцев, которые позиционировали себя как самостоятельные формирования для ведения разведки и активных боевых действий. Лошадей им либо выделяли за счет бурских правительств, либо предоставлялись "подъемные" на покупку. Казенные лошадки для добровольных помощников буров представляли жалкое зрелище. "Лошади эти привели бы в yжac любого командира обозного батальона или даже содержателя извозчичьей биржи: часть из них дикие, невыезженные трехлетки, basuto-poпny [басуто-пони], а большинство - жалкие росинанты с набитыми спинами, слабоногие, запаленные" (Е. Августус. Воспоминания участника Англо-Бурской войны). А подъемные часто транжирились добровольцами, и тогда возобновлялось клянчание денег на лошадей.

Главной "копытной" потребностью бурского командования было формирование гужевых обозов для военных перевозок в тех районах, где железные дороги были удалены от дислокации войск.
В довоенной хозяйственно-экономической системе Трансвааля и Оранжевой, основанной на частной собственности, государственный фонд тяглового скота фактически ограничивался официальным выездом высших правительственных чиновников и потребностями небольших постоянных вооруженных сил. Поэтому для создания колесных военных обозов бурские государства пошли по тому же пути, что и с железными дорогами: мобилизовали ресурс гражданских перевозчиков. "Им (правительством Трансвааля) давно, еще перед нашим приездом (т.е. осенью 1899 г.), были конфискованы лошади городской конки, частных владельцев и даже извозчиков", - свидетельствует русский доброволец подпоручик Евгений Августус. Мобилизация лошадей также коснулась горнодобывающей промышленности, в т.ч. золотых приисков Йоханнесбурга. Наряду с лошадьми угодили под призыв и мулы. Медлительные упряжные быки чаще всего получили освобождение, однако, например, для перевозки тяжелой артиллерии через водные преграды использовали и их. Рассказывает генерал Христиан Де Вет: "Тридцать быков впрягались в один лафет, а иногда для этого требовалось даже 50 штук". Это говорит о достаточно масштабных размерах мобилизации тягловых животных, хотя точные показатели не известны.
Фургоны и повозки для централизованного военного обоза изымались у тех же владельцев, а также изготовлялись в Железнодорожных мастерских Претории, ставших центром импровизированной военной промышленности буров. Создание кадров обозных "вагоновожатых" на начальном этапе войны не потребовало от командования отвлекать с позиций бойцов: эти обязанности выполняли мобилизованные туземцы (также земляные, фортификационные и подсобные работы), однако лишь до поры. "Хотя каждый взрослый кафр, с 16-летнего возраста, может быть привлекаем на государственные работы - своего рода повинность - на четыре месяца в году, - записал командированный в Трансвааль русский военный инженер М.А фон Зигерн-Корн, - Но настало наконец такое время, после взятия Претории, что на сто километров кругом не собрать было и полсотни кафров".
С входом бурских вооруженных сил в полосу поражений и отступлений 1900 г. централизованная обозная служба постепенно прекратила свое существование. Заботы об обеспечении продолжавших сражаться соединений и отрядов буров лошадьми и тягловым скотом с тех пор легли на полевых командиров. На заре перехода бурских вооруженных сил к тактике сначала полупартизанской, а затем и партизанской войны это не было для генералов, коммандантов, фельдкорнетов и артиллерийских капитанов/лейтенантов большой проблемой. Их бойцы были "доброконны", за многими следовали личные фургоны, а местное население сочувствовало своим защитникам. Но по мере того, как британский командующий лорд Робертс начал проводить стратегию "выжженной земли", которую "творчески" исполняли его озлобленные упорным сопротивлением буров подчиненные, театр боевых действий второй Англо-Бурской войны все больше начал превращаться в безлюдное пространство, покрытое развалинами краалей, костями павшего скота и укрепленными постами захватчиков. С 1901 г. поддерживать необходимое число верховых и гужевых животных партизанам становилось все труднее.

В воспоминаниях прославленного партизанского командира генерала Христиан Де Вета подробно обрисована нужда бойцов в лошадях. О феврале 1901 г., когда его отряд совершал вторжение в Капскую колонию, Де Вет сообщает: "Лошади были голодны и сильно ослабели вследствие непомерных переходов... Начиная с Винбурга, они не имели хорошего корма... Впрочем, досталось и нам всем, особенно тем бюргерам, которым пришлось идти пешком; нигде в окрестности нельзя было достать ни одной лошади". Чем ближе к концу войны ведет повествование генерала, тем чаще в нем фигурируют безлошадные партизаны, отчаянные рейды "ремонтеров" для реквизиции (попросту: отбирания) лошадей у местных жителей, и все реже - со счастливым концом.
Захват коней и обозных повозок с упряжкой у англичан в 1901-02 гг. стал для любого бурского партизана заветной мечтой. Однако такой способ снабжения конским/мульским/бычачьим составом проблемы не решал: во-первых, он был весьма периодическим, а во-вторых сами четвероногие "трофеи" не всегда были рады служить новым хозяевам. Генерал Де ла Рей сломал руку, будучи сброшен норовистым жеребцом, отбитым у британского офицера, а генерал Де Вет не без иронии описывает страдания своих людей, взявших у неприятеля обозных животных распряженными: "Добыча наша состояла из 1.600 упряжных быков... Двести из моих людей отправились погонщиками с добычей... Тем не менее, дело не клеилось; приходилось много раз перепрягать быков: кто же их знал, которые из них были в первой паре, которые во второй; нужно было испробовать на деле. И все это как можно скорее! Только бы удрать!"

МЕДИЦИНСКОЕ ОБЕСПЕЧЕНИЕ.
Для лучшего понимания задач медицинского обеспечения бурских вооруженных сил в 1899-1902 гг. нужно иметь в виду: число раненых буров, нуждавшихся в госпитальном лечении, никогда не превышало нескольких сотен одновременно. По сравнению с кровавым кошмаром полевых лазаретов будущих, да и предшествовавших войн, военные медики на стороне Трансвааля и Оранжевой даже в разгар боевых действий могли работать почти что в расслабленном режиме.

Российский военный представитель в Претории подполковник Ромейко-Гурко сделал в своем первом донесении от 18/30 января 1900 г. характерное замечание: "Медицинскими средствами войска ныне настолько обеспечены, что в Претории около двух недель находился бельгийский отряд Красного Креста без всякого дела. Это объясняется очень небольшим количеством раненых в войсках обеих республик; в настоящую минуту их насчитывается не более четырехсот; многие из них лечатся на дому". О том, что у военврачей и медсестер в бурском лагере уход за ранеными, мягко говоря, не отнимал излишнего времени и сил, свидетельствует и русская путешественница-авантюристка Мария З. (Ольга Николаевна Попова), отправившаяся в Южную Африку на поиски сражавшегося за буров мужа: "Между палатками отряда и палатками Красного Креста находилась палатка не то комиссара, не то особого какого-то агента, приставленного правительством к своему амбулансу. Не имея определенных занятий (...), он соединял собой добровольцев и Красный Крест, и они вскоре все вместе занялись в его нейтральной палатке пьянством, карточной игрой и самыми гнусными интригами (Мария З. Как я была добровольцем в Трансваале)". Забота о массах больных, типичное бремя военного врача того времени, также присутствовала "по минимуму". Инфекционные заболевания, свирепствовавшие в британских войсках, среди бурских ополченцев вплоть до 1901 г. едва проявлялись: сказывалась адаптация поколений переселенцев к местным условиям. Но когда с захватом англичанами основных центров бурских республик недостаток питания и плохие гигиенические условия партизанского быта стали сказываться катастрофическим ростом заболеваемости малярией и лихорадкой среди последних защитников Трансвааля и Оранжевой, помогать им могли только считанные полевые медики: медицинские учреждения республик перешли под контроль оккупационных властей, а иностранные медицинские миссии разъехались по домам. Следовательно, когда бурским отрядам действительно потребовалось интенсивное медицинское обеспечение - его уже не существовало.
На момент открытия боевых действий медицина в Трансваале и Оранжевом Свободном государстве была налажена неоднозначно. "Немногочисленные врачи были сосредоточены в основном в крупных городах, и качество их практики иногда было сомнительным, - отмечал южноафриканский профессор медицины Ж.К. де Вильерс в своем исследовании медицины в Англо-Бурскую войну. - Хотя к 1899 году в Трансваале было около двенадцати больниц, среди населения в целом царило недоверие, если не страх, к больницам, врачам и тому, что с ними связано. Многие зарубежные санитары, врачи и медсестры упоминали в своих мемуарах такое отношение, существовавшее среди широкой публики. (...) Информация о медицинских организациях в Оранжевом Свободном государстве очень скудна" (J.C. de Villiers. The Medical Aspect of the Anglo Boer War, 1899 - 1902: Part 1. Military History Journal, Vol. 6 No. 3 - June 1984).
Военная медицина Трансвааля мирного времени была представлена военно-медицинской командой Государственной артиллерии, носившей гордое название Медицинского Корпуса. В ее составе были командир - военный врач лейтенант Уильям Лакстон, помощник врача/фельдшер кандидат-офицер Лиллпоп, 2 вахмистра (унтер-офицера) и около 20 капралов и рядовых. В комплексе Артиллерийских казарм в Претории располагался современно оборудованный лазарет. В крошечных постоянных войсках Оранжевой республики до войны врач был всего один.

С 1896 г. Трансвааль присоединился к международной организации Красного Креста. В Претории под ее эгидой было создано Трансваальское Отделение Красного Креста (Het Transvaalsche Roode Kruis) с собственным госпиталем и средствами для оказания скорой помощи в составе 4 врачей (Дж.Б. Кнобель, Г.В.С. Лингбек, Дж.В.Страуд и Х.П. Вил) и 100 обученных добровольцев, мужчин и женщин (нарочито патриархальные буры в отношении женского профессионально образования были куда прогрессивнее Британской империи). Кроме того, имелось около 20 отделений Красного Креста по всей стране. Оранжевое Свободное государство вступило в Красный Крест, вероятно, в 1897 г. Местное отделение Красного Креста было создано доктором А.Э.В. Рэмсботтомом, и, как все институции этой республики, было гораздо скромнее, чем в более состоятельном и развитом Трансваале.
В январе 1900 года, через три месяца после начала войны, в Претории была назначена Медицинская Комиссия (Medische Commissie) с задачей: «От имени правительства решать все вопросы, касающиеся медицинского лечения... и организовать амбулансы (мобильные госпиталя в терминологии того времени) для нужд различных коммандо (подразделений)». В первый "правильный" период войны с Великобританией бурское командование налаживало медицинское обеспечение своих войск двумя способами: приданием подразделениям военврачей и квалифицированного младшего медперсонала, которые разворачивали в них полевые лазареты, и созданием мобильных госпитальных структур, которые занимались доставкой медпомощи на фронт и эвакуацией раненых/больных в тыл параллельно с лечением в пути. Первая задача была легко решена при мобилизации: в ополчение среди прочих вступали местные врачи и фельдшеры, являвшиеся на призывные пункты с собственным инструментами, и становились в строй соответствующего коммандо. "В Трансваале также было несколько врачей, которые не были прикреплены к какой-либо официальной организации, ни Государственной артиллерии, ни Красному Кресту, но служили в составе определенных коммандо..., - сообщает профессор Ж.К. де Вильерс. - Это были доктора Уотт, Дайер, Тилфер, Декена, Олпорт, Мурхед, Ван дер Хорст, Равински, Пирроу, миссис Грин, миссис Вайс, О'Рейли, Левен и Темпельхоф". Медперсонал в бурских вооруженных силах был обмундирован в защитную форму одежды с хорошо различимыми знаками отличия с Красным Крестом и часто носил пробковые шлемы без боязни быть принятыми за англичан - защитой военврачам служили международные эмблемы медицины, которые буры очень уважали.
С мобильными "амбулансами" дела обстояли сложнее. Первые несколько создавались еще в ноябре 1899 г. под руководством заместителя начальника Трансваальской военной медицины "лекаря" Лиллпопа, произведенного ради солидности в офицеры. Он допустил большие злоупотребления, за "вознаграждение" десятками зачислял в доктора и санитары уклонистов, не имеющих медицинской подготовки, а сами госпиталя в итоге никуда не уезжали с мест формирования. Вскоре коррупция вскрылась, Лиллпоп был отстранен, а в формирование амбулансов был внесен порядок. "Амбулансы работали по маршруту из Претории до театра войны под руководством докторов Райкена, Мюллера, Кольф и Кнобель. Амбулансы, созданные на средства компаний Bourke, Beckett и Glaeser, были укомплектованы сотрудниками этих трех фирм. Они были сформированы в сентябре 1899 года и оказали отличную помощь войскам. Позже к этой группе присоединилась частный амбуланс под руководством доктора А. Юриансе" (J.C. de Villiers. The Medical Aspect of the Anglo Boer War, 1899 - 1902: Part 1. Military History Journal, Vol. 6 No. 3 - June 1984).
Единственный амбуланс Красного Креста Оранжевой республики с докторами Рэмсботтом (начальник), Воортман, Краузе и Бидвеллом в самом начале войны был захвачен прорвавшимися британскими солдатами, когда оказывал помощь раненым в сражении на реке Моддер 28 ноября 1899 г. В нарушение законов и обычаев войны, англичане объявили медиков военнопленными и отправили их в Кейптаун.
Небольшой амбуланс на 48 мест развернула французская диаспора Трансвааля. Один из лучших мобильных госпиталей был создан в октябре 1899 г. на средства еврейской организации Йоханнесбурга Чевра Кадиша: среди бурских ополченцев из промышленных центров республик было много бойцов еврейского происхождения, и изначально планировалось, что в связи с религиозными традициями иудаизма им будет оказывать помощь собственный амбуланс. Однако отличать на поле боя евреев от неевреев не было времени, и под руководством образованного и энергичного доктора Д. Хорвича еврейский госпиталь принял больше раненых, чем любой другой. Он быстро развернулся в сеть полевых лазаретов на всех основных направлениях войны, в которых работало более 100 чел. квалифицированного медперсонала. Еврейский амбуланс доктора Хорвича продолжал сопровождать отступление бурских сил до осени 1900 г., когда большинство других распались, либо были захвачены британцами.
Персонал и оборудование амбулансов, как правило, передвигались по железной дороге и разворачивали полевые госпиталя в прифронтовой зоне и перевязочные пункты вблизи позиций. Медикаменты поступали из запасов Красного Креста, либо поставлялись "спонсорами". Обязательным элементом были удобные рессорные повозки для эвакуации раненых, которые были частично изготовлены местными силами, частично (50 шт.) закуплены у Португалии и ввезены через Лоренцу-Маркиш.

Помимо подвижных госпиталей (амбулансов), работали также санитарные поезда, переоборудованные из пассажирских вагонов в Железнодорожных мастерских в Претории, этом универсальном военном заводе Трансвааля. "Санитарные поезда получили высокую оценку как континентальных, так и британских врачей. Самые известные из них перевозили раненых из Моддерспрута в Наталь и Преторию. Два других... курсировали между Блумфонтейном и Преторией, а затем между Кронштадтом и Преторией с постепенным отступлением республиканских войск из Оранжевого Свободного государства. Но даже функционирование этой прекрасной службы было омрачено организационной некомпетентностью, мелкими интригами, личной местью и недисциплинированностью" (I. Uys. Heidelbergers of the Boer War. Heidelberg, 1981).
Центральные стационарные военные госпиталя буров сконцентрировались в Претории. Там с первых дней войны принимали раненых и больных ополченцев и военнопленных Народный Госпиталь (Volks Hospitalal) и госпиталь Государственной медицинской школы. Раненые бурские регуляры предпочитали свой лазарет при Артиллерийских казармах, который был расширен до 50 койкомест. Первый государственный университет стал больницей, сначала под руководством доктора Хейлетта, а затем - доктора Вила. Второй государственный университет тоже был преобразован в больницу. На ипподроме, где содержались пленные англичане, был развернут лазарет для их обслуживания.
Большую медицинскую помощь, хотя и несколько неорганизованную, оказали бурским республикам симпатизировавшие им иностранные государства, и среди первых - Российская империя.

_______________Михаил Кожемякин.

ОКОНЧАНИЕ ДАНО ПЕРВЫМ КОММЕНТАРИЕМ.

6 февраля 1578 года мрачные своды знаменитого палаццо Ченчи в Еврейском квартале Рима огласил крик новорожденного младенца. Хозяйка дворца, знатная аристократка Эрсилия Санта Кроче, родила своему супругу, графу Франческо Ченчи, очаровательную дочку. Окрестили малышку Беатриче.

Мать девочки была сущим ангелом - красавица из благочестивой семьи, пользовавшейся большим уважением в Риме. Отец Беатриче, 50-летний граф Ченчи, принадлежал к одному из богатейших римских семейств. С детства привыкший к власти и роскоши, Франческо обладал исключительно дурным характером. Граф изменял супруге направо и налево, причем, не только с аристократками, но и с простолюдинками.

Когда жена начинала плакать и жаловаться на поведение мужа, Франческо не гнушался поднять на нее руку. Доставалось от вспыльчивого отца и ни в чем не повинным детям. Своих отпрысков граф Ченчи не любил, так как зачинал он их не ради отцовства, а исключительно во время порывов почти звериной страсти, от которых несчастная Эрсилия ужасно страдала.

Жизнь под одной крышей с распутным и буйным мужем отразилась на здоровье госпожи Санта Кроче. В 1584 году, когда Беатриче исполнилось семь лет, ее мать Эрсилия скончалась.

Вскоре после смерти жены Франческо привел в дом новую супругу - юную красавицу Лукрецию Петрони. Лукреция не стала для детей графа мачехой из сказки, напротив, она искренне полюбила пасынков и по мере сил старалась защищать их от мужа.

В 1586 году Лукреция родила Франческо сына Бернардо, но это радостное событие не изменило характер ее мужа в лучшую сторону.

В 1593 году граф Ченчи попал в тюрьму за непотребные действия в адрес некой знатной дамы на улице Рима. Семейство вздохнуло с облегчением, но ненадолго: влиятельные друзья помогли Франческо освободиться.

Антония, старшая сестра Беатриче, воспользовалась кратким отсутствием отца, и отправила жалобу самому папе римскому Клименту VIII. В своем послании девушка сообщила, что отец избивает ее саму, а также ее сестру Беатриче и братьев. Антония просила понтифика выдать ее замуж либо отправить в монастырь подальше от палаццо Ченчи.

Климента история девушки взволновала. Папа потребовал от Франческо немедленно выделить дочери приданое в 60 тыс. экю и выдать ее за благородного синьора Карло Габриели Губбио. Граф Ченчи не осмелился ослушаться понтифика. Антония вышла замуж и покинула ненавистный дворец. Увы, бегство из родительского дома не принесло девушке счастья: через год она скончалась во время родов.

В 1594 году Беатриче исполнилось восемнадцать лет. О красоте синьорины Ченчи не говорил только ленивый. Под окнами палаццо чуть ли не еженощно звучали серенады, что крайне раздражало графа Франческо. 67-летний, все еще очень крепкий, старик стремился оградить дочь от поклонников. Беатриче и раньше жаловалась мачехе, что отец смотрит на нее не так, как должен смотреть благородный родитель. Теперь же синьор Ченчи, и вовсе, словно с цепи сорвался.

Когда к Беатриче посватался молодой красавец синьор Гуэрра, отец не просто прогнал жениха, но пригрозил, что в следующий раз заколет его шпагой.

После неудачного сватовства Гуэрры граф Франческо увез свою жену Лукрецию и дочь Беатриче в Неаполитанское королевство, в замок Рокка-ди-Петрелла. Замок был еще более мрачным местом, чем палаццо Ченчи. Угрюмое каменное строение на вершине утеса навевало тоску и ощущение безнадежности.

Но для Беатриче и Лукреции гораздо хуже мрачных стен была необходимость жить под одной крышей с деспотом Франческо. В замке на утесе молодые женщины оказались в полной власти графа.

В Рокка-ди-Петрелла синьор Ченчи исполнил давно задуманное им злодеяние.

Беатриче неоднократно предпринимала попытки вразумить отца, напоминала ему о смертном грехе за "неизгладимое осквернение души и тела" своего собственного чада. Однако Франческо лишь насмехался над страданиями дочери.

Беатриче отправила жалобу папе римскому, но ее послание не дошло до понтифика. Зато другое письмо, старшему брату Джакомо, было получено адресатом.

Вскоре Джакомо прискакал в Рокка-ди-Петрелла в сопровождении младшего брата Бернардо. Отец холодно принял сыновей, но позволил им остаться в замке.

Время шло. Дети Ченчи со своей мачехой все также жили в замке Рокка-ди-Петрелла. Отец часто отлучался под делам в Рим. Когда Франческо возвращался, он непременно вызывал Беатриче к себе в опочивальню, и братья ничего не могли с этим поделать: в замке постоянно находились два крепких рыцаря - управляющих графа, а также множество слуг.

К 1597 году 20-летняя Беатриче, чье детство прошло в сплошных побоях, а юность - в опочивальне отца, ожесточилась, в ней все сильнее стали проявляться черты рода Ченчи.

В 1598-ом красавица закрутила тайный роман с неким Олимпио, одним из управляющих графа Ченчи. Олимпио стал первым, кто узнал о плане Беатриче убить собственного отца.

Вскоре в план были посвящены Лукреция, Джакомо и Бернардо. Все трое согласились: синьор Франческо должен умереть.

9 сентября 1598 года Олимпио во время совместного ужина подсыпал в вино графа Ченчи опиум. После того, как Франческо потерял сознание, его дочь Беатриче, старший сын Джакомо и супруга Лукреция набросились на 71-летнего старика с молотками. Младший сын Бернардо в убийстве не участвовал.

Бездыханное тело заговорщики сбросили с балкона на скалы.

Вскоре в Риме заметили отсутствие Франческо. Граф Ченчи, несмотря на свои многочисленные преступления, являлся одним из самых щедрых жертвователей церкви. Папа Климент VIII отдал распоряжение провести тщательное расследование загадочной смерти Франческо. В замок Рокка-ди-Петрелла прибыли папские следователи, которые опросили прислугу. Так всплыло имя Олимпио.

Возлюбленный Беатриче был схвачен и подвергнут пыткам. Мужественный молодой человек не выдал детей Ченчи, но они все равно были арестованы вместе с их мачехой Лукрецией.

Джакомо, Лукрецию и Беатриче ждала дыба. 12-летнего Бернардо "всего лишь" заставили смотреть на мучения родственников. Во время пыток Джакомо и Лукреция во всем признались, Беатриче же упрямо твердила о своей невиновности.

Приговор был суров: смертная казнь всем четверым Ченчи. Решение папского суда вызвало волнения среди простых римлян: люди прекрасно знали, каким человеком был Франческо, и почему именно произошло убийство.

Папа Климент VIII не поддался давлению толпы. Понтифик был обеспокоен ростом количества семейных убийств во времена его папства, и утвердил приговор детям и вдове Ченчи.

Беатриче ждала казни в одиночной сырой камере. Здесь она узнала, что все богатства ее семьи были конфискованы в пользу папы римского.

10 сентября 1599 года арестантам было объявлено, что завтра на рассвете их публично казнят на мосту Сант-Анджело (Святого Ангела).

11 сентября Ченчи повезли на мост. По дороге палач непрерывно бил Джакомо кнутом, Беатриче, Лукреция и Бернардо избежали такой суровой участи.

Едва добравшись до эшафота, палач что есть силы ударил Джакомо по голове молотком, после чего тело старшего Ченчи было четвертовано.

Для женщин была приготовлена специальная плаха и маленький топорик, продлевающий страдания. Сначала была казнена Лукреция, затем - 22-летняя Беатриче.

13-летний Бернардо смотрел на гибель самых близких ему людей, дожидаясь своей участи. Однако отрубив голову Беатриче, палач объявил, что мальчик пощажен лично папой римским.

Бернардо отправили обратно в тюрьму, где он провел около года, после чего был освобожден.

Сразу после освобождения последний Ченчи отправился в церковь Сан-Пьетро-ин-Монторио, где были похоронены его сестра и мать. Юноша, склонив голову, долго стоял у могилы, на кресте которой было выбито одно-единственное слово «Orate», что значит "Молитесь!".

Так сложилась судьба Беатриче Ченчи: кажется, ее короткая жизнь была одним беспросветным страданием, и главным виновником бед Беатриче был собственный отец.

Дорогие читатели! В издательстве АСТ вышла моя вторая книга. Называется она "Узницы любви: "От гарема до монастыря. Женщина в Средние века на Западе и на Востоке".

Должен предупредить: это жесткая книга, в которой встречается насилие, инцест и другие извращения. Я отказался от присущей многим авторам романтизации Средних веков и постарался показать их такими, какими они были на самом деле: миром, где насилие было нормой жизни. Миру насилия противостоят вечные ценности - дружба, благородство и, конечно же, Любовь. В конечном итоге, это книга о Любви.

Прошу Вас подписаться на мой телеграм, там много интересных рассказов об истории, мои размышления о жизни, искусстве, книгах https://t.me/istoriazhen

Всегда ваш.

Василий Грусть.

Датируется II-I веками до нашей эры
Статую так называемого эллинистического принца иногда атрибутируют как Луция Эмилия Павла, римского консула, который в 168 г. до н. э. одержал победу над Македонией.

Место нахождения артефакта: провинциальный археологический музей имени Франческо Рибеццо в Бриндизи, Италия

Класс 4000 дороги Union Pacific Railroad, более известный как Big Boy — серия сочленённых паровозов типа 2-4-0+0-4-2 , строившихся в 1941—1944 гг. на североамериканском заводе ALCO, под руководством главного конструктора Отто Джейбелмена. Были созданы на основе конструкции паровозов Challenger и предназначались для вождения тяжёлых грузовых поездов через хребет Уосатч (Скалистые горы). Первоначальное обозначение паровозов было Класс 4000, однако в мире они более известны как Big Boy — именно такое название написал мелом на одном из первых паровозов серии неизвестный работник завода. Впоследствии это прозвище прочно закрепилось за паровозами данной серии.

Паровозы Big Boy являются самыми крупными серийными паровозами мира (длина паровоза с тендером — 132 фута 9¼ дюйма, или 40,47 метра) и вторыми по величине в истории мирового паровозостроения (после опытного паровоза PRR S1), а также самыми тяжёлыми локомотивами в мире (служебная масса паровоза с полностью заправленным тендером, включающим 28т угля и 90т воды — 1 208 000 фунтов, или 548,3 тонны).

ОТСЮДА