Фэнтези истории

Команда неудачников - это книга в жанре юмористического фентези. В тексте имеется нецензурная лексика, а также пошлый юмор!

Начало книги

Предыдущая часть

Глава 7. Часть 1

Настоящего дракона я видел всего один раз в жизни. И это было великолепно и одновременно страшно.

В детстве я прочитал большую энциклопедию про драконов. У них было много разновидностей, но всех можно было разделить на пять классов: жёлтые, красные, синие, зелёные и чёрные. Каждый класс имел свой собственный вредный характер, так, к примеру, чёрные драконы обожали нападать на поселения и лакомиться людьми, а синие, напротив, старались обходить стороной населённые места. Красные драконы не брезговали питаться гарпиями и птицами, а жёлтые предпочитали овец и коз. Я много мог говорить про драконов, и я был далеко не один такой ребёнок, который очень увлекался их природой. Брат мой тоже восхищался этими чудесными созданиями. Он мне часто говорил, что мечтает приручить дракона. Мол, если его взять малышом, кормить из руки и ухаживать, то он привяжется к тебе, и будет верным телохранителем. Как хорошо, что поблизости от Дальвиля не было драконьих гнёзд, а то мой брат мог бы покинуть меня гораздо раньше.

Тем не менее, я увидел собственными глазами дракона, когда мне было 6 лет. Я играл с друзьями в догонялки во дворе одного из домов, когда послышались испуганные крики жителей:

- Дракон! В городе дракон!

Люди бежали, хватали своих чад за руки и уводили скорее в дома. Я знал, что отец не рискнёт за мной выходить, поэтому помчался скорее к дому. Именно тогда надо мной нависла огромная тень. Зелёный огромный дракон пролетел прямо надо мной и даже не обратил на меня внимания. А я же замер, с удивлением тараща на него свои глаза. Какой же он был невероятный, огромный и мощный! Четыре крепкие лапищи с острыми серыми когтями. Массивные крылья, которые одним взмахом подымали пыль передо мной. И жуткая рогатая голова с красными горящими глазами, которая лениво осматривала пустые улицы города. Дракон пролетел в одно мгновение над нашими домами и скрылся на горизонте. Он не потревожил никого, и непонятно было, зачем он вообще пролетал именно над городом. Но шороху он навёл достаточного, чтобы об этом вспоминали ещё несколько месяцев.

Когда же я вернулся домой, то испуганный отец высек меня розгами за то, что я подверг себя опасности. А ещё он сказал, что если я умру, то это будет только моя вина. Отличный родитель, мать его!

“Ты видел его, да? Ты смог рассмотреть?” – Спросил с волнением брат, когда мы остались наедине.

“Да…” – Робко проговорил я так, чтобы отец не услышал.

“Офигеть! И какой он? Какой он, Кид?”

“Он… Он восхитительный…” – Только и проговорил я.

Меня даже поначалу начали считать героем. Мол, я единственный, кто не забоялся крылатого хищника и решил взглянуть ему прямо в глаза. Байки об этом случае долго ходили между знакомыми ребятами. Но потом всё забылось. Но Койзен помнил этот случай всегда. И он иногда напоминал мне:

“Кид, однажды ты смог взглянуть прямо страху в глаза. Делай это постоянно и однажды станешь славным героем, способным на подвиги!”

Героем я не стал. Подвигов не заработал. Зато однажды я видел дракона. Это все мои достижения за 23 года.

- Раз эльфийка потерялась в Огнестепи,

Долго дней она бродила по просторам,

И в один прекрасный день, прям на рассвете,

Повстречала огров целую, блять, свору.

Что с ней делать, тупняки не знали,

Взяли в плен несчастную девицу,

А потом её в пещере отъебали,

Чтобы телом женским насладиться! – Пел во всё горло наш бравый ассассин, пока мы пробирались через Темностепь.

Я читал, что в этих жутких местах когда-то жили колдуньи, и когда их всех истребили, то они не умерли, а высвободили свои души и теперь бродят по своим родным краям и пугают всяких путников. Конечно, это были детские сказки. Единственные, приближённые к призракам в нашем мире были банши. Хотя с ними я тоже не сталкивался и не планировал этого делать совершенно.

- Чёрт, можно сделать музыкальную паузу? – Взмолился Нидл.

- Хорошая же песня! – Возразил Альми. – Прям за душу берёт!

- Берёт-то берёт… - Заметил я. – Но это уже третья песня за последний час.

- Я пытаюсь как-то скрасить наш путь. Мы уже три дня в дороге. Если я буду идти молча, то помру со скуки!

- Ладно, давайте лучше поговорим. – Предложил я. – Скажи, Альми, ты когда-нибудь работал с жрецами?

- Да, было дело. Драл одну милую девку в Синих садах!

- Эм…

- Что? Бедная дама так соскучилась по крепкому хрену, что сама сняла с себя все эти белоснежные одёжки! А Синие сады – это вам не залупа, типа этой! – Альми указал на серые и редкие небольшие деревья. – Синие сады, мать вашу, самое прекрасное и романтичное место в нашем Королевстве! Вы там бывали когда-нибудь?

- Не доводилось. – Покачал я головой. – Но я читал об этом месте. Так как эти сады очень близки к юго-восточному берегу, то туда часто совершали набеги Тамайские племена.

- Тамайские племена… Аха-ха, да это полная херня! Есть враги и посерьёзнее.

- Очень интересно. И кто же?

- Наги.

- Серьёзно?! – Воскликнул Нидл и даже затормозил.

- Да, дружище. Эти твари настолько опасны, что даже стая драконов кажется, в сравнении с ними обычными голубями!

- Ну, это ты явно преувеличиваешь. И вообще, я ни разу не слышал, чтобы наги нападали на наши земли. Вроде, они обитают ближе к Забвенным островам.

- Потому и не слышал, что армия бывалых наёмников и услужливых жрецов давала пиздячек этим чешуйчатым падлам!

- И кто же тебя нанял для этого задания?

- Королевство. – Ассассин пожал плечами.

- Да брось! Ты же убийца, вор, грязный подонок! С чего бы Королю нанимать тебя?

- По поводу “грязного” хочу поспорить! – Проговорил с наигранной обидой в голосе наш наёмник. – А вообще, вы когда-нибудь задумывались над тем, почему вся основная армия сосредоточена в столице, и при этом на границах стоят лишь часовые?

- Очень интересно! – Проговорил с сарказмом Нидл.

- Потому что Королю не так страшны враги с других Королевств, как острые клинки бесшумных убийц, которые могут легко проникнуть к нему в покои!

- Бред. – Заметил я. – На границах всегда есть много дежурных пехотинцев.

- Пехотинцы! Аха-ха! Это мусор. Пушечное мясо. Их жизни ничего не стоят! – Усмехнулся Альми, и меня это сильно задело. Может, остальные пехотинцы и были пушечным мясом, но только не моя мать. Она заработала рыцарский орден! Единственная из всей роты!

- Забавно. И что же тогда, выходит, что самая большая опасность приходит с моря? – Поддержал разговор Нидл, пока я молчал и злился на слова наёмника.

- Именно так. Морские границы нельзя полностью защитить. Там не построить баррикады, так как к нам постоянно приходят корабли дружественных эльфов и гоблинов. Но вот иногда с этими кораблями приходят и наги. И тогда в бой призываются самые опасные и безжалостные убийцы, которые страшнее любой армии.

- И ты именно такой убийца, да? – Ухмыльнулся я.

- Я не хвалюсь, парень. Но я за свою жизнь убил больше людей, чем ты встретил.

- И всё же, почему тогда на морских границах не поставить охранников с грифонами, если там так всё опасно? – Допытывался до ассассина Нидл.

- Ты слишком возлагаешь большие надежды на грифонов. Они обычные животные. И хоть люди более-менее смогли их приручить, их поведение всё равно непредсказуемо. А вот боевые маги, жрецы и наёмники – это отличная компания для битвы.

- Значит… - Мне пришла в голову интересная идея. – Раз ты на короткой ноге с магами и жрецами, может, подскажешь, как мне уговорить хотя бы одного пойти с нами?

- Пойти на Лайн? Не страдай ерундой, дружок-пирожок! В Светликой цитадели обучают настоящих воинов, но не для похода к самым опасным жутким тварям. Они стоят на службе у короля. Потому что у Королевства и без терриалнов полно забот. Ты думаешь, что я кого-то смогу уговорить пойти с нами? Я смогу. Но за это тебе придётся отвалить мне ещё монеток, а я вижу, что ты не горишь этим желанием. Посему тут в ход пойдёт твоё умение уговаривать людей на безумные поступки. Может, тебе и повезёт. Может, найдётся безумец, которому будет интересно сходить на Лайн. – Альми пожал плечами и взглянул в даль. – Но шанс маловат.

- А ты видел хоть раз дракона? – Неожиданно для самого себя спросил я. Хотя глупо было надеяться на отрицательный ответ.

- Видел пару раз. Жуткие твари. Если такому взбредёт в голову поужинать тобой, то никакая магия тебя не спасёт!

- Разве? Я слышал, что маги отлично могут уложить взрослого дракона.

- Если их будет человек десять, то да. А если двое или один, то пиши пропало. У драконов очень толстая чешуя, она может выдержать и лёд и огонь. То есть основные аспекты магии.

Я замолчал. Мне больше нечего было сказать. Нидл тоже не проронил ни слова. Мы просто молча шли дальше, пробираясь через хмурые колючие ветви Вержанников – лысых деревьев, которые даже летом не обрастали листьями.

- Ну, что ж, раз мы снова скучаем, то спою-ка я вам песню про свадьбу гномихи и огурца! – Предложил Альми. -

Вышла замуж гномиха за огурец,

Потому что заменил он ей мужской хуец…

- Оххх… - Тяжело вздохнули мы с Нидлом и приняли свою неизбежную судьбу.

***

До Светликой цитадели мы добрались за 4 дня. А всё потому, что Альми держал невероятный темп и всё время нас подгонял. Когда хмурые и серые деревья Темностепи сменились прекрасными хвойными громадинами, то стало ясно, что мы оказались в Каменном лесу. Через пару километров стала видна и сама цитадель. Она была похожа на небольшой городок с высокими белоснежными башнями и стенами. Я даже смог увидеть небольшие домики, в которых проживали жрецы. Но сама школа жрецов выделялась на фоне всех построек: казалось, что её остроконечные шпили уходили далеко в небо, а толстые каменные стены хранили множество тайн и загадок.

- Великий Эйден, как она прекрасна! – Проговорил восхищённо Нидл.

- О да, ребятки, вы даже не представляете, насколько шикарно это место! – Проговорил Альми. – Вам тут понравится настолько сильно, что вы, возможно, сами захотите стать жрецами!

Мы с другом так и прыснули.

Меньше, чем за час, мы достигли стен школы жрецов. Нас приняли достаточно радушно, даже не стали спрашивать, для каких целей мы сюда пришли. Хотя охрана тут была серьёзная: рыцари и лучники стояли на стенах и возле стен. А сторожевые башни, в отличие от тех, которые стояли в наших бомжарских районах, были высоченные и имели в распоряжении мощные баллисты. Глупо было нападать на это место - оно было отлично укреплено.

- Ну, куда нам идти дальше? – Спросил я у наёмника.

- Смотря, кого ты хочешь завербовать. – Пожал он плечами. – Жреца-целителя, боевого жреца или жреца-паладина.

- Оххх… - Я тяжело вздохнул. – Я и не думал об этом. – А они обучаются в разных зданиях?

- Само собой. Поэтому я советую тебе… - Альми не договорил. Его слова затмил колокольный звон, что перепугало нас с Нидлом до усрачки.

- Это оповещение об опасности, да? – Закричал дружбан, и я увидел, как он побледнел. – На цитадель напали?!

- Это зов на обед, дурачок! – Расхохотался ассассин. – Вам повезло, все жрецы соберутся в столовой. Сможете там с кем-нибудь поговорить.

Продолжение следует...

Прочитать книгу полностью можно на АТ: https://author.today/work/433536

А также в телеграм-канале: https://t.me/aronb2024

Поблагодарить автора монеткой можно тут: https://pay.cloudtips.ru/p/5fb8fda8

Команда неудачников - это книга в жанре юмористического фентези. В тексте имеется нецензурная лексика, а также пошлый юмор!

Начало книги

Предыдущая часть

Глава 6. Часть 2

- Попахивает дождём! – Заметил я, подняв голову к серому небу. И в этот момент мне на броню грохнулась белая какашка от пролетавшего надо мной голубя. От этого Альми снова расхохотался.

- Чёрт, дружище, ты всегда такой везучий?

- Всегда. – Признался я.

- Тут недалеко есть колодец. Ополоснёшь свою броню, горе-воин!

Когда мы дошли до колодца, то на небе сверкнула молния. В Приливном районе сегодня было мало людей. Возможно, все боялись дождя. Но мне казалось, что это место по своей природе немноголюдно.

- Так и что вас побудило идти на Лайн, дружки-пирожки? – Спросил ассассин, облокотившись о колодец и подбрасывая в воздух один из его клинков. Взгляд парня был направлен на меня.

- У нас секретная миссия. Нужно забрать посылку у терриалнов.

- Ну, пиздец… - Альми так и прыснул. – И вы, ребята, свято верите, что они просто так вас примут и отдадут посылку?

- Нам так сказали… Что нас не тронут… - Проговорил смущённо Нидл.

- Ух… Какие же вы всё-таки наивные, ребятки. Вам, наверняка ещё и пообещали кругленькую сумму за этот квест?

Мы с Нидлом переглянулись.

- Знаешь, – Начал я, – честно скажу, меня и самого берут сомнения по поводу этого квеста. Но тебя мы смогли нанять только благодаря авансу, который нам дал заказчик. Если бы нас хотели обмануть, то вообще бы не дали денег. Согласись?

- Логично. Но тот факт, что терриалны готовы будут вас принять и совершенно добродушно дадут посылку, звучит, как пердёж вепря. Согласись?

- Ещё бы знать, как звучит пердёж вепря… - Усмехнулся я.

- О, за этим можешь тоже обращаться ко мне. Вепри пердят редко, но если их накормить гороховыми стеблями…

- Ладно, ладно, мы поняли. – Мой друг решил прервать этот бессмысленный разговор. – Скажи вот что. Если что-то пойдёт не так на Лайне, ты нас бросишь? Оставишь и побежишь спасать свою жопу?

- А ты думаешь, что я пойду в бой против самых жестоких и беспощадных созданий? Моя задача довести вас до границы. Дальше вы сами.

- То есть обратный путь ты возлагаешь на нас самих? – Я, наконец, отмыл птичье дерьмо со своей брони и даже не намочил рубаху.

- Но ведь договорённость была такая. Что я должен сопроводить вас до Лайна. Хотите, чтобы я вас провёл обратно – раскошеливайтесь!

- Ладно, хрен с тобой. Согласен, мы не продумали все детали. – Я взглянул на бледного Нидла. – Думаю, что мы сможем добраться обратно, если уже будем знать о всех опасностях, которые лежат у нас на пути.

- О, поверь, дружище, опасности там каждый раз самые разные. Но да ладно, не буду вас запугивать понапрасну. Идёмте уже, мне надо заскочить к моему хорошему знакомому!

Знакомый Альми оказался громадным бородатым мужиком с воинственными волосатыми ручищами. Заведовал он кабаком “Чёрная вдова”. Когда этот сын огра хмуро посмотрел на нас, то я понял, что у меня начали дрожать коленки. Тем не менее, Ольвен (так его звали) отвёл нас в, судя по всему, арендованный чулан, где стояло несколько красивых расписных алых сундуков.

- Не то… не то… не то… ох, как же много барахла… Терпеть не могу весь это мусор. И самое обидное, что всё нужно! – Ворчал недовольно фельстелль, пока выкидывал наружу всякие тряпки, какие-то рукоятки и интересные разноцветные мешочки. – Вот и оно!

Перед нами с Нидлом упало две меховые накидки из серого меха и также коричневые меховые варты (утеплённые накидки на ноги). Я поднял одну из варт и прикинул, налезет ли она на мои икры.

- С чего такое благородство? Или ты даёшь нам эти вещи, а потом заберёшь, когда мы придём на Лайн? – Спросил друг.

- Я же уже говорил, что не желаю вашей смерти. Я вам оставлю все эти вещи, к тому же они мне достались даром. Считайте это небольшим бонусом к моему найму.

- Да уж, таких добрых наёмников я ещё не встречал! – Усмехнулся я, пытаясь уже примерить варту.

- Ну, когда ты увидишь, как я легко перерезаю глотки, то уж явно не будешь меня считать добрым. – Альми вытащил из сундука ещё два чёрных плаща и кинул их на остальные вещи. – Это защитит от ветров и дождей. А так как палатки в наше путешествие брать очень тупо и опасно, то ночевать под открытым лесным небом мы будем в этих одеждах.

- А ты, типа, не возьмёшь с собой ничего тёплого? – Удивился Нидл.

- Ваша плата так сильно греет моё сердце, что мне не нужны никакие меха! – Ассассин наигранно приложил руку к своей груди. – Да возьму я вещи, чего вы беспокоитесь обо мне? Побеспокойтесь лучше о себе!

Через минут десять мы выходили из Приливного района, загружённые тёплыми вещами. Нам нужно было дойти до нашей комнаты и взять рюкзаки с припасами. Фляги я не успел наполнить, но был уверен в том, что успею это сделать на выходе из города.

Удивительно, на наш наёмник был очень хитрым, и он знал город, как свои пять пальцев. Так он не один раз нам показал с другом, где можно сократить в районе Алхимиков, чтобы сэкономить время, а на входе в Ремесленный район он вообще предложил залезть на небольшое здание, чтобы миновать сразу целый квартал. Этот парень мне нравился всё больше и больше, и я каждую секунду ждал от него какого-нибудь подвоха. Ну, не может же наёмник быть таким замечательным и благородным!

Часам к пяти вечера мы были готовые выдвигаться.

Когда мы вышли из города, то потопали по Серебряной тропе – единственной дороге, ведущей туда, куда нам нужно.

- Сегодня надо успеть дойти до Пряного леса. – Скомандовал Альми.

- Мы идём не туда. – Возразил я.

- В смысле? Но это наш верный путь к Лайну!

- Нам нужно заскочить кое-куда.

- И куда же?

- В Светликую цитадель. И по возможности в Кристалис.

Внезапно ассассин, идущий впереди нас, резко затормозил так, что я чуть в него не врезался.

- Мы не договаривались идти в цитадель жрецов и в город магов!

- Ну, скажем так, это небольшое отклонение от курса. – Усмехнулся я.

- Нет, дружище, это БОЛЬШОЕ отклонение от курса! – Наёмник повернулся ко мне лицом. – Такого в уговоре не было. Гони тогда ещё пять асперов!

- Чего?! – Воскликнул я. – Да это же просто грабёж!

- Условие было таким, что я веду вас на Лайн. А ты предлагаешь мне переться на восток пять дней и ещё два дня на юг. Либо пять асперов, либо катитесь в жопу! – Ассассин вытянул передо мной руку, намекая, что её неплохо было бы наполнить золотыми монетками.

Я был так возмущён, что решил напугать фельстелля, посему схватился за рукоять моего меча. Это оказалось глупой затеей, ибо наёмник не очень радушно воспринял этот жест и в одно мгновение вытащил два клинка.

- Скажи, ты серьёзно решил сражаться с парнем, который вчера уложил трёх ублюдков? – Я попытался придать уверенности моему дрожащему голосу.

- Как ты думаешь, что быстрее достигнет своей цели: ты с не вытащенным мечом или клинок, нацеленный в твою шею? – Спросил с ухмылкой наёмник.

- Парни, успокойтесь… - Проскулил испуганно Нидл.

- Ладно, чёрт тебя дери! – Выругался я и убрал руку с рукояти меча. – Смотрю, ты только и ждёшь, чтобы выкачать с нас все ресурсы.

- Нет, я хочу просто получить то, что заслуживаю. Если не хочешь платить, то мы уверенно пойдём к Пряному лесу и заночуем там. А к полудню следующего дня уже будем в Серозоре! – Ответил наёмник и скрестил руки на груди. Прямо с клинками.

- Хорошо. Пять асперов. Или я могу поторговаться? – Спросил с надеждой я.

- Ты, конечно, можешь, но результат будет нулевой. – Заметил Альми.

Когда я вытащил пять золотых монет и вложил в его руку, то тот также опробовал их на зуб и убрал в карман.

- Наслаждайся, любитель завышать расценки. – Заметил я.

- Монета не прокормит, пока ты её не заработаешь. – Пожал плечами ассассин. – Вы предложили мне работу, я её принял. Если хотите взгромоздить на меня больше работы – доплачивайте! Всё просто.

- Да там у тебя не будет работы! От тебя вообще ничего не будет требоваться! – Заметил я.

- Ничего не будет требоваться, кроме семи дней моей жизни. А это дорогого стоит. Вообще стоило бы попросить семь асперов, за каждый дополнительный день, но я сделал вам, неудачникам, скидку. А теперь, когда мы разобрались с этим натянутым вопросом, предлагаю перестать чесать яйца и немедленно идти к Темностепи! Ох, мои любимые болотные слизняки. Молитесь, чтобы эти твари не обосрали вам одежду и не утянули вас под воду. Будет весело!

С этими словами наш жадный наёмник вновь возглавил нашу группу. Шли мы остаток пути молча, не проронив ни слова. Я знал, что в Светликой цитадели и в Академии магов меня могут ждать неудачи. И тогда 7 драгоценных дней и пять асперов будут потрачены в пустую. Но у меня было хорошее предчувствие. Даже неудачникам когда-нибудь везёт. И я верил, что это тот самый случай.

Продолжение следует...

Прочитать книгу полностью можно на АТ: https://author.today/work/433536

А также в телеграм-канале: https://t.me/aronb2024

Поблагодарить автора монеткой можно тут: https://pay.cloudtips.ru/p/5fb8fda8

Постепенно багряный туман начал рассеиваться, уступая место «болезненно» пульсирующим потокам. Они двигались, нарушая все мыслимые и немыслимые законы: возникали из ниоткуда, исчезали в никуда, перетекая друг в друга, взмывали вверх, падали низ, растекались в стороны – и все это с какой-то зловещей, противоестественной логикой. В их колыханиях угадывались отдаленные, нечеткие образы. Дум понимал, что эта эфемерная субстанция - всего лишь отголоски памяти, сгустки воспоминаний, те, что вызвали сильный эмоциональный отклик. Поэтому он осторожно обходил их, шаг за шагом. Он знал: каждое видение — ловушка, в которую можно попасть, потеряв себя. Но выбора не было. Следовало сжать волю в кулак — иначе это место поглотит его.

Внезапно инквизитору показалось, что позади кто-то есть. Обернувшись, он ничего не обнаружил. Не успел он опомниться, как один из потоков замедлился, открывая перед ним воспоминание. Дум невольно прикоснулся к нему — хотя был уверен, что ближайший сгусток находился на расстоянии. Неужели сын наместника сам стремился показать ему это видение?

Слабое мерцание окутало его. Перед глазами возникла зимняя улица Филлоси, залитая предрассветным светом. Неподалеку от него стоял Ривз.

Командир городской стражи выглядел моложе, чем в последний раз, когда они встречались. Поверх обычной одежды висели ошметки разорванной зимней куртки. Он тяжело дышал, прижимая окровавленную руку к животу. Грудь его вздымалась, а с губ срывались облачка пара. Горец стоял, обнажив клинок, чтобы защитить двух женщин — жену и дочь.

Инквизитор услышал знакомое рычание. Развернувшись в ту сторону, куда был устремлен взгляд Ривза, Дум различил контуры Зверя. Тварь, прячась в последних тенях, осторожно приближалась. В этом ведении Зверь выглядел, как абстрактное воплощение кошмара – его силуэт пугал и в тоже время завораживал.

К сожалению — это было не то, что он искал.

Отступив, он покинул начавшее таять воспоминание. На мгновение, прежде чем видение исчезло, он успел увидеть, как Ривз, в чьих глазах читалось отчаяние, пораженный стремительным ударом оборотня, падает на колени.

Хоть это было лишь воспоминанием, Дум на миг застыл. Что-то кольнуло его в самое нутро, вероятно, причиной тому стала симпатия асеста к бардийскому горцу, а также отчетливо ощутимая отчаянная решимость Ривза. Что-то это ему напоминало.

Подавив в себе жалость к этому человеку, он двинулся дальше, покидая видение. В следующее мгновение оно рассеялось, погружая инквизитора в какофонию шепотов, которые сливались в зловещий хор.

Двигаясь осторожнее, Марагвейн старался избегать потоки других воспоминаний. Казалось, будто некоторые из них тянулись к нему, словно живые существа.

Несмотря на то, что способность проникать в чужие воспоминания являлась отличительной чертой инквизиторов, Дум питал к ней глубокую неприязнь. Он боялся ее, так как, не раз и не два, был свидетелем того, как неопытные сослуживцы попросту теряли собственное «я». Однако, именно благодаря ей, порой удавалось добраться до истин, сокрытых в недрах чужого разума. Некоторые искусные инквизиторы, даже осмеливались корректировать воспоминания – занятие, которое само по себе являлось делом сложным и опасным.

В какой-то момент, на периферии зрения, что-то промелькнуло. Он тут же попытался уследить за этим, но все же упустил, заметив среди воспоминаний именно то, что он, вероятно, искал.

Это видение выделялось особенно ярко: оно напоминало черный пульсирующий сгусток, подобный некоему подобию узла в глубинах чужого разума.

Чем ближе он подходил, тем сильнее складывалось ощущение, что окружающее пространство становилось все более мрачным, темным и отталкивающим.

Когда Дум приблизился к болезненному «узлу» воспоминаний, он погрузил руку в темное пульсирующее нечто. Алое сияние, подобно виноградной лозе, поползло по его предплечью.

Спустя мгновение мир начал принимать форму: деревья, поляна, на которой они находились и черное звездное небо, испещренное алмазными точками света и увенчанное полной луной. Инквизитор оказался на небольшой поляне, в центре которой высился огромный пень, что поражал своими размерами. В свете полной луны он казался настоящим каменным изваянием. В самом центре этого пня был воткнут странный клинок. Нет – это был огромный кинжал, который так и притягивал взгляд.

Но где же Зверь? Или, быть может, мальчик? Словно повинуясь его мыслям, он наконец, различил звуки ломающихся веток, и спустя пару мгновений из зарослей вывалился ребенок. Значит, он был недалеко, ведь воспоминания ограничивали видимую область. И вправду, за пределами поляны, за крайними деревьями все расплывалось, создавая жуткую картину.

Опустившись возле барахтающегося мальчика, глаза Дума невольно расширились: на вид ребенку было едва за десять. Его дорогая, но рваная и запачканная одежда говорила о том, что он уже какая-то время от чего-то бежал. Он испуганно озирался по сторонам, словно не понимая, как оказался здесь. Грязь, свежая и непросохшая, местами покрывала лицо, но сквозь нее проглядывались синяки и кровоподтёки.

Присмотревшись к чертам лица, Марагвейн сразу осознал, насколько сильно мальчик походил на Олега. Сколько же лет этот ребенок страдал от недуга ликантропии? Неужели отец так и не предпринял ничего для лечения собственного сына? Ведь когда болезнь только начинает поражать тело, избавиться от нее гораздо легче. Год от года Зверь внутри человека крепнет, пока не станет слишком поздно.

В какой-то момент мальчик застыл, уставившись будто бы сквозь инквизитора и, испуганно вскрикнув, начал пятиться назад. Быстро обернувшись, Дум понял, что допустил ошибку: то, что он принял за небольшой холмистый бугор в отдалении, на деле оказалось огромным существом, закутанным в грязные, рваные лохмотья. Он мог поклясться, что уловил запахи сырой земли и пота.

Создание, словно пробуждаясь от спячки, стряхивало с себя лесной мусор. Его низкое, утробное ворчание переходило в хриплый рык, напоминающий звук, который мог бы издавать дикий зверь. Медленно распрямляясь, оно поднялось во весь свой огромный рост, неестественно выгибая спину и передвигаясь короткими, рваными шагами.

Казалось, перед инквизитором стоял не человек, а дикий зверь, облаченный в человечью плоть. Он внимательно оглядел его, начиная с покрытых грязью ног и заканчивая лицом, кожа на котором была покрыта глубокими шрамами, словно существо пережило множество сражений.

Взгляд Марагвейна задержался на глазах незнакомца - они пылали золотом и напоминали угольки, горящие в темноте. Неужели это лар? Но как такое возможно?

Наконец он понял, что привычные звуки ночного леса, отчего-то сошли на нет. Тревога начала овладевать им. Это дело могло быть куда опаснее чем он рассчитывал изначально.

Чудовищный мужчина жутко оскалился, обнажая длинные желтые зубы, похожие на лезвия. Его массивная фигура сильно сутулилась, пальцы заканчивались острыми когтями, готовыми раздирать плоть. Борода и волосы, слившись в единое целое, скорее напоминали лоснящуюся черную гриву, что колыхалась от каждого движения. Он был во истину огромен ростом и широк в плечах.

В несколько стремительных шагов, лар оказался возле мальчика. Тот хотел было вскрикнуть, но незнакомец молниеносно поднял когтистый палец и прижал к губам:

- Тс-с-с! Тише дорогой гость! - его голос звучал как несколько голосов, слитых в один.

Сын наместника почему-то послушался и притих. На границе слуха инквизитор различил еле уловимые крики и лай собак. Уши лара дрогнули и тот вновь ухмыльнулся. По крайней мере так казалось асесту.

- О, бедное измученное дитя, я чувствую, что тебя что-то гложет! Скажи мне – хочешь ли ты получить избавление от той боли, что засела внутри? – хоть его странный голос и звучал ласково, в нем все же ощущались звериные нотки. Он звучал приглушенно и с хрипотцой.

Ребенок неуверенно кивнул.

Лай становился все ближе. Незнакомец тоже заметил это, и его глаза на мгновение полыхнули золотым светом.

- Так позволь мне сделать тебя частью новой семьи, - с этими словами он рассек когтем свою ладонь, и черная кровь, закапавшая на землю, начала смешиваться с пылью.

– Как только моя кровь коснется твоих уст, то ты перестанешь быть одиноким. Частица меня всюду будет сопровождать тебя, а один из моих слуг станет твоим верным спутником, другом и помощником! – каждое его слово сопровождалось облаком пара, которое растворялось в воздухе, спустя пару мгновений.

С этими словами он протянул руку к лицу ребенка, предоставляя выбор.

Мальчик колебался, то переводя взгляд на лара, то оборачиваясь в сторону леса, откуда доносился лай приближающихся собак.

- Ну же смелее! Не каждый день получаешь предложение от самого Волха! Второго шанса не будет! – из ласкового, его тон стал более требовательным, а рык усилился, превращаясь в угрожающий.

Лар улыбнулся, но его улыбка не сулила ничего хорошего – она была холодной и безжалостной.

Дум замер на мгновение: ему послышалось или существо действительно назвалось Волхом? Ринувшись к пню, он начал изучать его и тут же заметил странные письмена на языке, который показался знакомым. Чем дольше он читал, тем мрачнее становился его взгляд.

«Да что здесь происходит? Лары покинули этот мир, по крайней мере, те из них, кто выжил. Остальные погибли! Или нет?»

До его ушей донесся чавкающий звук. Обернувшись, он увидел, как мальчик жадно пьет кровь Волха.

- Хорошее дитя… - от этой фразы Марагвейн стиснул зубы.

Инквизитор ринулся было в их сторону, но замер. В этом не было никакого смысла.

«Бедное, неразумное дитя… Что за боль тебе пришлось пережить, раз ты согласился на подобное?»

Похоже именно этот момент в жизни сына наместника, являлся переломным. Он хотел помочь ему, но не готов был рисковать, вмешиваясь в чужие воспоминания. Он был здесь ради другой цели.

Затем, в какой-то миг, великан развернулся, проковылял к пню и прыгнул через него, совершив кувырок в воздухе. Его тело с противным чавкающим звуком за несколько мгновений претерпело жуткую трансформацию: руки и пальцы удлинились, ноги перестроились, суставы хрустели, будто их ломали заново. Кожа слазила с тела клочьями, обнажая под собой черную, блестящую шерсть. Мышцы деформировались, а кости удлинялись, принимая новую форму. К моменту приземления по другую сторону пня стояло огромное жуткое существо, сильно напоминавшее волка, но в то же время в нем чувствовалось, что-то человеческое.

Переведя взгляд на мальчика, Дум увидел, как позади него начали маячить расплывчатые образы факелов, а собачий лай стал отчетливо слышен. Утерев окровавленное лицо, сын наместника выдохнул облачко пара и сорвался с места, совершив прыжок через воткнутый в пень нож. Только сейчас инквизитор заметил, что тот издавал странный звон и слабо мерцал.

В тот миг, когда второе существо, уже знакомое Думу, приземлилось на землю, с той стороны откуда выбежал мальчик, на поляну выскочило несколько людей вместе с собаками.

Марагвейн мог поклясться, что среди рыка волколаков, различил фразу: «Кровь и души, Темновиту!»

И тут он наконец вспомнил, что эта поляна напоминает ему языческое капище, на манер того, что он видел в лесу, около деревни Пучай!

Оборотни сорвались с мест и кинулись в сторону людей. Однако образ Зверя внезапно раздвоился и бросился на инквизитора.

Нет. Это был не образ – на его боку находилась огромная проплешина от не до конца зажившей раны, что оставил Ривз. Инквизитор не успел среагировать, и Зверь с разбегу вцепился клыками в его руку. Боль молнией пронзила запястье. Все пережитое здесь, могло отразиться на физическом теле в реальном мире. По крайней мере так гласили записи в тезариусе.

Облик создания был несколько иной, чем прежде. Он был куда более близок к волчьему, но в нем все еще угадывались человеческие черты. При этом монстр оказался гораздо крупнее, чем в реальном мире. По всей видимости, существо кормилось и развивалась внутри сознания мальчика, служа источником его звериной натуры.

Каждое мгновение промедления, могло стоить ему руки. Марагвейн попытался создать образ оружия - меча или чего-то подобного, но потерпел неудачу. Оставался только один вариант.

Волколак продолжал вгрызаться в запястье – это не могло остаться без последствий для настоящего тела инквизитора. Он чувствовал, как под мощью челюстей твари кости начинали трещать.

С губ Дума начал срываться шепот, переросший в крик силы – крик Пьйорана, заставивший Зверя выпустить его запястье и отпрянуть. В это время, поляна и происходящая на ней грызня начали постепенно терять четкость очертаний. Оборотень жалко заскулил, но затем, ощетинившись, вновь изготовился к прыжку на инквизитора. Еще более мощный крик Пьйорана вновь отбросил тварь. Из ее ушей и ноздрей потекли струйки крови, которые, словно в воде, начали растворяться, оставляя еле заметный шлейф.

Третий крик силы исторгся из уст, и внезапная резкая боль пронзила горло. Дум рефлекторно сжал шею рукой.

Волколак припал к земле, прижимая уши и издавая жуткие звуки – то ли от страха, то ли от боли.

Воспользовавшись моментом, инквизитор начал чертить письмена в воздухе, после чего перечеркнул их. Окружающая действительность вновь приобрела жуткий багряный оттенок с перетекающими потоками воспоминаний.

Как он и надеялся, откуда-то извне этого пространства начали появляться колдовские цепи, пытаясь опутать Зверя, но тот быстро придя в себя, оставляя кровавый след, начал метаться из стороны в сторону. Несмотря на внушительные размеры, волколак демонстрировал поразительную проворность, видимо, будучи менее стеснен человеческим телом.

Намотав на раненную руку кусок колдовской цепи, Марагвейн зашептал слова таинства. Издав жуткий, пробирающий до костей вой, оборотень носился вокруг инквизитора, пытаясь обмануть ложной атакой. В свою очередь, асест сосредоточился на концентрации потоков колдовской энергии в раненной руке. Оставалось полагаться лишь на реакцию.

И когда волколак решился на атаку, инквизитор выставил руку в его сторону. Сноп искр вперемешку с потоками воздуха отбросил тварь, обжигая ее шкуру. Если это было возможным в этом месте.

Грохнувшись в нескольких шагах от Дума, Зверь обмяк. Асест стремительно направился к нему, но мир вновь начал меняться, приобретая очертания какого-то здания.

«Нет-нет-нет!» - мысленно воскликнул инквизитор. Спустя несколько ударов сердца он оказался в неком коридоре. Оглядевшись, он увидел возле себя мальчика точно в такой же одежде, как тогда на поляне. Сын наместника подглядывал в дверную щель за кем-то.

Нужно было как можно быстрее покинуть это место! Асест начал стремительно удаляться прочь.

Внезапно до его слуха донесся резкий скрип распахивающейся двери. Повернувшись, Дум увидел, как над испуганным мальчиком нависает Олег - в расстегнутой дорогой рубахе, с занесенной для удара рукой. Позади него смутно угадывалась женская фигура.

Инквизитор сразу узнал ее - рыжую служанку из поместья наместника. Не говоря ни слова, Олег обрушил удар на сына.

Однако, повалившись на пол, сын наместника злобно сверкнул зелеными глазами и прошипел, глядя на отца:

- Как… как ты смеешь?! Тело мамы еще теплое в земле лежит, а ты тут уже со шлюхой этой… этой проклятой!

Брови наместника взметнулись вверх от ярости:

- Ах ты щенок!

Рванув в комнату, он спустя мгновение появился снова, сжимая в руках кочергу. Но едва он замахнулся, чтобы ударить сына, как из его образа внезапно выпрыгнула фигура оборотня. Инквизитор попытался вновь атаковать тварь снопом искр, но Зверь ловко увернулся. Избегая атаки, он сшиб с ног асеста и всем весом прижал его к земле, лишая возможности двигаться.

Его морда исказилась в подобии усмешки — хитрой, почти человеческой. Пространство вокруг вновь начало таять.

Клыкастая пасть волколака нацелилась прямо на горло Дума, а его огромные когтистые лапы с неимоверной силой прижимали инквизитора к «земле». Тварь полностью сковала движения Марагвейна, усевшись верхом и плотно придавив его своим весом. Однако в тот момент, когда Зверь раскрыл пасть для решающего укуса, асест воспользовался секундным промедлением. Полагаясь на свою изворотливость и силу мышц, он резко вскинул руку, вгоняя кулак, обмотанный цепью, глубоко в разверстую пасть зверя.

Прежде чем отправить на охоту, он заблаговременно нанес некоторые письмена на тело. К сожалению, одно из таинств, на которое он полагался в реальности, здесь практически не действовало – если вообще работало. По-видимому, ему суждено было остаться без руки. Если он вообще выживет.

Хор зловещих голосов вернулся с новой силой. Казалось, что они пребывают в экстазе, ожидая кульминацию событий.

Зверь яростно рычал, раздирая когтями грудь инквизитора, но кулак Дума не давал ему добраться до горла. Несмотря на то, что это был мир воспоминаний, Марагвейн попытался воплотить свой доспех. Однако здесь, в этой реальности, Зверь обладал куда большей силой. Каждая рана, полученная в этом месте, отдавалась острой болью в физическом тело. Асест хотел было вновь использовать одно из таинств, как вдруг вторая рука ощутила что-то похожее на рукоять меча. Бросив взгляд в сторону, он в действительно увидел, как в его ладонь кто-то или что-то вложило рукоять черного меча. Это был Кляренцийский клинок, тот которым некогда орудовала Джега. Или его подобие.

Немедля ни секунды, он ударил Зверя мечом. Тот, взвыв, отскочил. На его боку появилась кровоточащая рана, а инквизитор почувствовал, как его собственные начали затягиваться. Перехватив рукоять оружия, Марагвейн занял боевую стойку, и когда Зверь бросился на него, быстрым и сильным движением пробил ему череп, вогнав лезвие клинка через глазницу прямо в мозг.

Внезапно образ твари обмяк и Дум почувствовал, как омерзительная энергия, выворачивающая нутро, начала перетекать по рукояти и струиться по телу. Раны затягивались с новой силой, однако от подкатившей тошноты он выпустил меч, и в глазах потемнело.

***

Капли дождя барабанили по шлему. Промокший до нитки, Дум приходил в себя, осознавая, что кто-то копошится в его снаряжении. Открыв глаза, он сразу ощутил подкатившую тошноту – словно само его нутро пыталось избавиться от омерзительной энергии.

Проморгавшись, инквизитор увидел грязного, заросшего, нагого мальчика, еще не подростка, но уже и не ребенка. Сын наместника возился рядом, колдовские цепи, что держали его, развеялись. От него разило потом и кровью.

Тот на мгновение застыл, подняв взгляд на асеста. Его губы, как будто отвыкшие говорить, что-то беззвучно зашептали.

Инквизитор попытался схватить юношу, но руки и все тело словно налилось свинцом.

- Что? – хрипло выдавил из себя асест. Его голос звучал сипло, горло полыхало огнем.

- В-в-верни его...! – едва слышно прошепелявил сын наместника. Его зеленые глаза светились безумием.

- ВЕРНИ ЕГО! – спустя мгновение, взревел парень, тщательно выговаривая слова, с новой силой начав рыться в снаряжении Дума.

Превозмогая боль и слабость, Марагвейн сбил его с ног. Однако паренек мгновенно вскочил и вновь бросился на инквизитора. Тот, не колеблясь, отшвырнул его пинком, и сын наместника, поскользнувшись, рухнул в лужу. Асест с трудом поднялся на ноги, чувствуя, как каждое движение отзывается тяжестью во всем теле, словно мышцы отказывались повиноваться, протестуя против перегрузки.

Тем временем юноша корчился на земле, не переставая причитать:

- Верни, верни, верни…

Внезапно мальчик вскочил на ноги – в руках у него Дум увидел один из своих метательных ножей.

Прижимая повреждённую кисть к телу, он сжимал кинжал дрожащей рукой. Выставил его перед собой, мальчик направил острие прямо на инквизитора. Он переминался с ноги на ногу, словно пытаясь обрести опору или уверенность, которой ему так явно не хватало. Грязные ступни оставляли следы на мокрой земле, которые тут же наполнялись водой, а из-под спутанных волос лихорадочно блестели полубезумные зеленые глаза. У парня не хватало нескольких пальцев на руке что делало его нынешнее состояние еще более жалким.

Медленно поднявшись, Дум попытался жестом успокоить его.

- П-парень, - прохрипел инквизитор, - успокойся. Все позади.

- Ты убил его! Ты забрал его у меня! – истошно закричал юноша, крепче сжимая рукоять ножа. Его глаза сверкали, а зубы были оскалены, словно у загнанного волка.

- Успокойся. – каждое слово отзывалось болью в горле. - Я отведу тебя к отцу…

Он хотел было сказать, что-то еще, но вдруг сильный приступ кашля застал его врасплох.

- К отцу!? – парень застыл, будто вкопанный. Его глаза округлились. - Ты же понимаешь, что все это из-за него? Вся та боль, что я пережил! Нет! Ни в жизни! - с этими словами он развернул нож и начал яростно наносить себе удары в грудь и живот. Руки его тряслись, удары были неуверенными, но остервенение, с которым он ранил себя, компенсировало все.

Асест не ожидал такого поворота. Подавив пронзительный, раздирающий легкие кашель, он рванул к парню. Собрав последние силы, за один мощный прыжок он оказался рядом, благо парень стоял не слишком далеко, успев подхватить обмякшее тело мальчика.

Свободной рукой, сорвав маску с лица, он собрался отбросить ее в сторону, но опомнившись, повесил на пояс. Устало прикрыв глаза, Марагвейн перевел взгляд на бездыханное тело и осознал, что опоздал. Каждый его вздох вырывался облачком пара, растворяясь в холодном воздухе.

Дождь постепенно утих, оставив лишь редкие капли, срывающиеся с неба. Тучи медленно расползались, открывая путь холодному свету луны, который заливал двор тусклым серебристым светом. Сидя в грязи – весь уставший и промокший, он страдал физически, но также, что-то странное начало терзать его внутри – глухое, тягучее чувство, которое он не сразу смог определить.

Дум смотрел на безжизненное тело, что держал в руках. Кровь, вытекающая из ран сына наместника все более вялыми толчками, смешивалась с последними каплями дождя, растекаясь по земле темными разводами. Кинжал, извлеченный из тела парня, лежал в его руке, холодя кожу ладони.

— Вот холера. – едва слышно прохрипел Марагвейн.

Он опустил взгляд на ее аккуратные, маленькие ладони, сжимающие его собственную. Внутри него зародилось странное чувство удивления. Что он теперь чувствует по отношению к ней? Дум больше не мог называть ее сестрой, но и стать чем-то большим они не могли. Или все же могли? Кем они были друг для друга теперь? Трудно сказать. Любовниками?

Он наклонил голову слегка набок и прищурился, задумчиво разглядывая ее. Прядь волос упала ему на лицо, и Зэрин аккуратно убрала ее в сторону. Ее прикосновение было мягким, почти невесомым.

Да, он поддался порыву эмоций, но что же он чувствовал на самом деле? Сейчас он ощущал лишь слабый намек на желание. В отличие от той, другой, которая сейчас занимала его мысли… Поразительно.

Зэрин же была такой чувственной, умной и красивой, и несмотря на все предрассудки, притягивала взгляды мужчин. Однако сейчас нужно было сосредоточиться на другом. И зачем ему именно сейчас эта головная боль?

Девушка слегка улыбнулась ему, словно читая его мысли.

— Зэрин? — аккуратно освободив руку, наконец спросил он. — Идавол сказал, что вы…

— Да, мы попытаемся покинуть город завтра на рассвете, — в ее голосе проскользнули нотки печали, однако складывалось впечатление словно она была не до конца уверена в своих словах.

— С этим есть трудности, - произнес Дум, внимательно наблюдая за ее реакцией. - То, что произошло сегодня, не осталось незамеченным.

Зэрин нахмурилась, и ее пальцы слегка подрагивали, когда она нервно перебирала край своей одежды. Тем не менее, она продолжала слушать его, хотя в глазах уже начинал зажигаться опасный огонек.

— Чтобы избежать последствий, я договорился с городской стражей, — добавил он, стараясь сохранять спокойствие.

— Погоди, что?! — ее брови взметнулись вверх, а в голосе послышались новые, более резкие ноты. — Ты серьезно? На меня напали, а я просто защищалась!

Ее голос дрожал от гнева, а движения стали более напряженными.

— Послушай меня, — твердо произнес Дум, застегивая штаны и накидывая рубаху. Его голос был полон решимости. — Этой ночью все решится. А на рассвете вы сможете спокойно уйти.

Несколько раз девушка удивленно моргнула, будто не веря своим ушам.

— И ты так просто отпускаешь меня? — ее тон стал насмешливым, почти дерзким. Она скрестила руки на груди и чуть наклонила голову. — Не ожидала такого от тебя, Думеник.

— А что я могу еще сделать? — ответил он, не сводя с нее пристального взгляда. — Я не муж тебе. Да и без меня тебе гораздо безопаснее.

Зэрин фыркнула, но в этом звуке чувствовалась смесь недовольства и чего-то еще — возможно, обиды. Эти странные перемены настроения, вероятно, были связаны с пережитым накануне стрессом. К сожалению, у него сейчас не было времени на подобные разборки.

На улице не переставал барабанить дождь. Она отошла от него и встала лицом к окну. Ее руки легли на деревянный подоконник, а плечи напряглись. Затем, выдохнув и повернувшись, она медленно пробежалась взглядом по комнате и заметила, на полу, свой магический кулон. Подняв его, она повернулась к Думу и протянула ему вещицу.

— Поможешь? — спросила она, подняв волосы и обнажив аккуратную, бледную шею. В полумраке ее кожа казалась почти светящейся.

Дум молча взял кулон.

— Прости меня, — произнесла она нехотя, после чего замешкалась и добавила: — Сколько времени у меня осталось, как думаешь?

— Пара недель, не больше… — Дум хотел задать один вопрос, но так и не нашел нужных слов.

Казалось, будто Зэрин читала его мысли. Дождавшись, пока щелкнет застежка, она повернулась к нему. Ее длинные пальцы ловко застегнули его рубашку.

— Знаешь, ты прав. Пока я с тобой — я в опасности не меньшей, чем если бы была одна. И это хорошо, что ты это понимаешь. Этим ты и отличаешься от Радима, — ее губы тронула легкая улыбка, но в голосе промелькнули твердые нотки. — А еще — мы заметно отклонились от изначального маршрута!

Казалось, что ее настроение сейчас диаметрально противоположно тому, что было, когда он зашел в комнату. Но Дум промолчал.

— Так или иначе, Ид сказал, что в нескольких днях пути есть крепость рыцарей Длани Хорса. Это правда?

— Ид? — переспросил Дум, удивленно подняв бровь.

— Ты знаешь, что это за крепость? — Зэрин проигнорировала его вопрос и решила помочь ему найти оставшуюся одежду.

Не дождавшись ответа, он нахмурился:

— Гораздо дальше, чем он тебе сказал. Около недели пути на север — «Колдовской пик». Честно говоря, я никогда не был в тех краях.

— Ну вот и отлично! Наконец-то я смогу обновить договор! — в тот момент, когда он нашел один из ботинок, она протянула ему второй и направилась к своим дорожным сумкам, начав что-то усердно искать.

— А потом вернешься в Пучай? — спросил Дум, обуваясь.

— Что? Нет! — Зэрин рассмеялась, но смех прозвучал чуть громче, чем следовало. — Наведаюсь в Аркаим, навещу тебя.

Он улыбнулся. Их взгляды встретились, но через мгновение ее улыбка угасла, и она опустила глаза.

— Ты обещал страже, что убьешь Зверя?

Дум ничего не ответил.

Наконец найдя то, что искала, Зэрин достала маленький темный мешочек, завязанный бечевкой. Подойдя к нему, она аккуратно протянула его.

— Пообещай мне, прежде чем мы расстанемся, что расколдуешь этого мальчика.

Затягивая ремешки на одежде, Дум приподнял бровь, изучая протянутый мешочек.

— У меня есть то, что тебе поможет. — произнесла девушка, с явной уверенностью в голосе. Приняв его, он развязал веревку и слегка осторожно вдохнул аромат трав, ощутив резкий, специфичный запах, от которого невольно поморщился.

— Это то, о чем я думаю?

— Да! – последовал решительный ответ, Она кивнула так уверенно, словно ее убежденность могла сокрушить любые сомнения.

Марагвейн задумчиво повертел находку в руках, затем перевел взгляд на Зэрин:

- Но разве у нас хватит времени, чтобы использовать это?

Его слова, казалось, лишь позабавили ее. Скрестив руки на груди, она вызывающе смотрела на него:

- Твоих знаний и немного моей магии будет достаточно. Не зря же меня считают одной из лучших травниц за всю историю Пучая!

* * *

Дождь обрушился на город с небывалой силой: капли барабанили по закрытым ставнями окнам, а ветер заставлял деревянные крыши стонать под своим натиском. В одном из глухих переулков, несмотря на позднее время суток, дверь одного из домов раскачивалась в такт дуновениям ветра на единственной уцелевшей петле. Очередная молния озарила ее наружную сторону – там виднелись следы когтей.

Несмотря на то, что окна были закрыты, редкие вспышки молний позволяли увидеть царивший внутри хаос: мебель, посуда и другие пожитки были разбросаны повсюду. Женщина, вжавшись в угол у печи и вооружившись ухватом, прижимала к себе десятилетнюю дочку, которая, дрожа от страха, старалась не кричать. Они обе видели, как Зверь растерзал их мужа и отца, разметав его по комнате, словно тряпичную куклу. Но когда тварь готовилась напасть на матерь с ребенком, в комнату ворвался старший сын — молодой стражник в кожаном доспехе. Он регулярно патрулировал их улицу, хотя она и не была частью его маршрута.

Не раздумывая ни секунды, он бросился в бой, зная, что шансов устоять против этой чудовищной твари у него нет. Его длинный меч мелькнул в свете очередной молнии, пытаясь защитить тех, кто был для него дорог.

Женщина, окаменев от ужаса, смотрела на сына, который сражался за их жизни, но не могла пошевелиться — ноги будто приросли к полу, а горло сжалось так, что дышать стало невыносимо. Каждый удар ее сердца отдавался болью в висках, а мысли путались словно в тумане.

В нескольких шагах от нее, издавая низкий рык, чудовище, сверкая страшными зелеными глазами, в конце концов прижало молодого крепкого парня к полу. Когти, оставившие следы на полу и стенах, казались слишком большими для любого известного женщине существа. Скованная страхом, она была не в силах отвести взгляд от того, как чудовищные когти разрывали кожаный доспех и оставляли раны на теле ее мальчика.

Тварь прижала его голову к деревянным половицам, а с ее клыков стекала кровь вперемешку со слюной. Юноша все еще бился и пытался вырваться, но силы предательски покидали его. Дочка, не выдержав начала тихо всхлипывать шепча имя брата.

Зверь, уже успевший порядком насытиться, играясь находил лазейки в доспехах и вспарывал плоть, оставляя за собой все новые кровавые борозды на теле парня. Обессиленный задыхающийся от тяжести монстра, находящийся на грани потери сознания, стражник не выдержал боли и начал кричать.

Его крики разрывали матери сердце. Она тоже хотела кричать, но крик комом застрял в горле. Слезы застилали глаза, когда она уже готова была потерять надежду, но скрип двери внезапно прекратился, привлекая ее внимание.

Молния разорвала тьму, на мгновение осветив комнату и выхватив из мрака кровавые следы на полу. Спустя мгновение новая вспышка очертила силуэт — массивную высокую фигуру: короткий плащ колыхался под порывами ветра, а по шлему-маске стекали крупные капли дождя. Темный дублет выглядел насквозь промокшим; редкие проблески молний отражались бликами на стальных элементах его снаряжения.

У ног вошедшего жалось слабо сияющее создание, отдаленно напоминавшее зайца. Казалось, что мягкое свечение существа разгоняет не только тьму, но и сам страх.

Сердце женщины замерло в груди. С мольбой в глазах она указала на сына. Мать, не знала, заметил ли ее незнакомец. Зверь на мгновение застыл – его уши настороженно поднялись, а ноздри раздувались, выискивая новый запах. Оставив потерявшего сознание парня, тварь резко отскочила назад, припала к полу и изготовилась к прыжку.

Но едва оборотень начал принюхиваться, как призрачный зайцелоп сорвался с места. За считанные мгновения он преодолел разделявшее их расстояние, когда шерсть на загривке существа встала дыбом. Перед самым прыжком чудовища – зверек бросился прямо в его оскаленную пасть. Вспышка света озарила большую комнату, рассыпаясь снопом искр. Девочка закричала от страха.

Оборотень зафыркал, начав метаться на месте, прикрывая морду изуродованной лапой, на которой не хватало нескольких пальцев.

На мгновение взглянув на молодого стражника, инквизитор, вдруг осознал, что видел его сегодня в оцеплении. Не теряя ни секунды, асест стремительно бросился вперед. В его руке словно из воздуха материализовалась колдовская цепь, сверкнувшая серебристым светом. Ловко раскрутив ее, он захлестнул оборотня стальным кольцом и мощным рывком отшвырнул тварь в сторону окна. Старые ставни не выдержали веса жилистого тела – с треском разлетелись деревянные планки, и чудовище, пробив преграду, вылетело наружу.

Как только Зверь исчез, раненный стражник, скрипя зубами от боли, попытался подняться на дрожащих руках, но силы покинули его, и он со стоном рухнул обратно на пол. Мать и дочь, переборовшие страх, бросились к нему, когда тот вновь попытался подняться, оставляя на досках кровавый след.

- Не лезь. – коротко бросил Дум и выскочил на улицу, быстро наматывая остатки колдовской цепи на руку. Однако тварь не собиралась уходить. Обезумевшая от сожранной плоти и крови, она мгновенно вскочила на лапы. Между ними расстояние составляло чуть больше дюжины шагов.

Чудовище было довольно крупным для своего возраста, его массивное тело покрывали клочья слипшейся шерсти, пропитанной кровью. На боку зияла плохо зажившая рана, а торчащие клыки, на искаженной морде, блестели в отблесках молний. Каждый выдох оборотня сопровождался облачком пара, а глухое рычание разрывало тишину между раскатами грома.

Припав к земле, Зверь выгнул спину, словно готовясь к прыжку. Теперь он казался еще больше, чем прежде. Обычно оборотни опирались на задние лапы и передние кулаки, этот же широко расставил лапы, готовясь обрушить всю свою мощь на противника. Оскалив пасть, еще сильнее обнажая острые клыки. Слюна, смешиваясь с дождем, стекала по подбородку, а зеленые глаза горели опасным светом.

Оборотень скаканул вперед, то припадая к земле, то перепрыгивая с места на место. Дум, выхватив пару метательных ножей, сделал пару быстрых и сильных бросков. Первый клинок вонзился в плечо твари, но второй лишь рассек ее бок, не причинив серьезного вреда. Казалось, что атаки были для чудовища всего лишь досадной помехой.

Расстояние между ними стремительно сокращалось. Зверь теснил инквизитора, используя свою скорость и силу. В один из прыжков он нацелился в горло Марагвейну, но тот вовремя отпрянул в сторону. Не заметив, как они оказались возле одного из зданий, Дум едва успел увернуться, когда жилистая туша, не рассчитав силы, поскользнувшись, влетела в стену, сопровождаемая треском старого дерева.

Однако оборотень мгновенно оказался на ногах. Инквизитор, выхватив еще один нож, отмахнулся. Лезвие просвистело в нескольких пальцах от морды твари, заставив ее отпрянуть назад. Создавалось впечатление, что Зверь был везде: его когти рвали воздух, а зубы клацали прямо перед лицом Дума.

Дождь превратил переулок в сплошное месиво грязи и воды, а в воздухе стоял запах сырости и отчаяния.

Марагвейн уклонялся, отступал и блокировал удары. Пару раз он чувствовал, как когти, найдя лазейку, скользят по его кольчуге, но асест не обращал на них внимания и продолжай бой, хотя и понимал, что малые раны ослабляют его. Однако, поглощенный схваткой, он попал ногой в полузатопленную яму и начал падать. Воспользовавшись моментом, оборотень налетел всем весом, повалив инквизитора на спину. Когти впились в наплечник, а клыки начали рвать ткань дублета.

Не теряя ни секунды, Дум вогнал нож в раненый бок твари. От боли оборотень выгнулся дугой, и инквизитор, воспользовавшись моментом, сбросил его с себя. Едва чудовище коснулось земли, Дум вскочил и обрушился на него сверху, вырывая оба ножа из тела.

Тварь извивалась, пытаясь вырваться и контратаковать, но Марагвейн, уловив момент, схватил ее за лапу и с хрустом вывернул сустав. Оборотень истошно завыл, но продолжал брыкаться, щелкая зубами перед маской инквизитора.

Грохот бури заглушал звуки битвы. Холод пробирал до костей.

Дум отбросил тварь в сторону, но та моментально вскочила, готовясь разорвать его на части. Инквизитор просчитал ее следующую атаку - с размаха он ударил оборотня по морде, повалив его в грязь. Не давая времени опомниться, он снова атаковал кинжалом. Затем последовал еще один мощный удар в челюсть. Во вспышке молнии ассест заметил, как у оборотня вылетело несколько зубов.

Уличив момент, оборотень все же смог подняться, но был вынужден отступать, пятясь назад. Дум же наступал, методично нанося удары. Движения твари становились все медленнее, ее лапы скользили по грязи. Когда чудовище уже едва держалось на ногах, инквизитор сделал резкий выпад, сбил его наземь и оседлал сверху. Прижав Зверя к земле, он использовал колдовскую цепь, накинув ее на шею твари.

Оборотень забился в ярости, пытаясь вырваться, но цепь все больше наматывалась по его телу, удушая и сковывая движения. Через несколько мгновений он обмяк, и бой закончился.

Все еще прижимая тварь к земле, Марагвейн извлек из походной сумки маленький пузырек с темной жидкостью, откупорил его и вылил его содержимое в пасть Зверя, сопроводив шепотом особого таинства, что должно было ускорить эффект. Как только первые капли настойки коснулись языка оборотня, казалось, что в нем проснулись новые силы и в какой-то момент у инквизитора даже промелькнула мысль, что он не удержит его, однако как быстро приступ ярости появился, также быстро и все прошло.

Настойка из аконита. Зэрин была права – их совместные усилия, сплетение его знаний и ее колдовских умений, ускорили процесс приготовления. Хоть настой и получился слабее, его эффективности должно было хватить, чтобы ослабить оборотня.

Затем, подождав еще несколько мгновений, Дум рывком снял перчатку с руки. Он не ожидал, что настойка подействует настолько быстро, однако нужно было действовать. На руке уже были нанесены специальные магические письмена, которые какое-то время должны были продержаться под таким дождем.

Он собирался использовать более агрессивный вариант таинств. С другими заклинаниями, он совершал подобное, но не с этим таинством конкретно. Влиять на чужое тело, как на свое он не мог. Однако были лазейки разного толка и характера.

Закрыв глаза, инквизитор начал читать заговор. Дождь барабанил по его шлему, но он не обращал на это никакого внимания. Крепко держа цепь, сковавшую монстра, асест замер. Рука его легла по верх морды монстра.

Главным оставалось – не забыть, кто ты есть, в том месте куда он отправится. Ведь суть таинства заключалась в том, что погружение в разум одержимого требовалось для поиска и уничтожить внутреннего Зверя. Однако опасность крылась в том, что сознание монстра могло оказаться сильнее, а разум инквизитора может не справиться. Все, происходящее в чертогах разума, могло отразиться и на физическом теле.

_____

Лежа на спине, на том самом лугу, Люций смотрел на звезды.

"О чем толковал этот человек? Почему я до сих пор не вырвал из него пару кусков мяса, от чего он бы рассказал мне все? Не потому ли, что я хочу, чтобы он сам сказал мне все, что требуется? Похоже, он силен. Слишком силен, чтобы умирать так нелепо, разорванным на куски в стане врага."

Холодных звезд было немного сейчас, но и те, что взошли на небо, горели прекрасно и маняще.

И представлялись другие места там, цветущие и лоснящиеся при свете этих звезд, более яркие и сочные, лишенные разложения этого мира и его бесконечной тоски.

"Мне так не хотелось бы, чтобы ты пал, Стратоник. Это будет так ужасно, увидеть столь сильного человека в слезах, сломленного и уничтоженного. Но однажды быть может, я захочу увидеть и это. Несмотря на все мое могущество, я не властен над своими желаниям, которыми обрастаю, как плющом, что не могу сорвать, но который разрывает меня изнутри, проникая стеблями в глубину сознания и побуждая на действия, которых раньше либо боялся, либо стыдился..."

Перевернувшись на бок, Люций продолжил придаваться своим размышлениям.

"Я видел. Он мог убить меня в той схватке. Простые воины гибнут от считанных ударов, рыцари стоят до конца, а этот воитель мог и убить меня. Так ли велико наше превосходство над людьми, о которым мы столь обильно размышляем? Сегодня он заставил меня усомниться, и я устрашился этого. Я мог бы разорвать десяток людей не задумываясь, их тела не смогут сдержать мой натиск. Но простой силой не ограничиваются возможности человека, мы всегда это знали, и на первых порах опасались людей."

Закрыв глаза, Люций увидел прошлое.

Солнце.

Где-то на юге…

На обширной тогда ещё зелёной равнине, что шла меж гор и берега океана, сходились два воинства.

Лес из красочных знамён. Сияющие на солнце доспехи. Стройная армия людей.

Это было объединенное войско трёх полисов, которые шли вместе вопреки своим распрям.

Белые рыцари Башни, закованные в белоснежные латы, вооруженные щитами и мечами, стояли в центре, слева от них были уцелевшие воители Стремительного, одетые в самые разные ламеллярные доспехи с большими наплечниками, вооруженные саблями и глефами, а справа были солдаты из Океанических врат, на которых были пластинчатые нагрудники, а шлема их имели алые гребни, вооружены они были большими прямыми щитами и копьями. Четырнадцать тысяч разношерстной конницы собралось здесь. Гордость человеческой расы, эти идеально защищенные и вооруженные воины были вершиной их общества, все силы которого воплощались в них, а их образ уже сам служил знаменем родных городов.

"Я помню. Никогда более этот мир не увидит столь огромной армии людей. Многие тысячи железных воинов."

Многие тысячи всадников спешились здесь.

Эта война вводила новые правила.

Позади же воинов шли бесчисленные ряды их слуг и стрелков, одетых гораздо хуже, и несущих на себе бремя помощи тем, кто стоял в первых рядах, кому предстояло выдержать весь натиск грядущего сражения.

"Но сколько бы вы не собрали воинов, мы выставим больше, мы создадим ещё, и вы утоните, ведь мы океан!"

И против четырнадцати тысяч лучших воинов стояли тридцать тысяч серокожих существ, изуродованных тварей, одетых в черную броню закрывающими их изменённые тела, шлема скрывали то, чем были их морды, но они беспрестанно хрипели и стонали, от боли, которую им доставляло их продолжающееся существование вопреки самой жизни, когда-то породившей их изначальные формы. Их огромная орда занимала все расстояние от предгорных лесов до берега.

И эта орда наступала, неизбежная, как черный прибой.  

"Я помню! Люди смело дрались в тот день…"

— Люций. — раздался тихий голос вблизи.

— Элой… это ты?

— Да, Люций, друг.

Одиноко грезящий приподнялся на локте, а рядом с ним сел, опираясь руками потревоживший.

— Что будет с этим человеком?

— Ты о префекте Стратонике? 

В одной руке Элой держал бурдюк и периодически пил из него.

— Да, о нем. Что будет с ним? — небольшой глоток, — О других томящихся узниках я не беспокоюсь. Но ты направил его обратно в темницу?

— Да, — Люций повернул голову к пейзажу.

Снежные горы окрасились синим в ночи.

От прежней манеры речи Элоя не осталось и следа, он говорил чётко и размеренно:

— Мне кажется, мы должны вернуть его в те покои, где он набирался сил, — ещё один глоток.

— К чему такая забота о военнопленном, с твоей стороны к тому же? — вздох.

— Это достойный представитель нашего врага. И мы должны воздавать ему почести.

— У врага не может быть достойных представителей, о чем ты говоришь, Элой? — равнодушно ответил Люций.

— Почести добродетельным, — в голос Элоя закрался оттенок деланной торжественности, — Это универсальный принцип! Мы не подобны тем тварям, которых направляем, и можем позволить себе играть в честь. Как ты смотришь, если я так это назову?

— Это уже звучит интереснее, — Люций заинтересованно улыбнулся, — но что дальше?

— Я не знаю, нужна ли здесь какая-то причина… скажу тебе честно. Мне просто не хочется его уничтожать.

— Мне тоже.

— Я даже начинаю думать, — Элой выдержал паузу, — что он мог бы стать одним из нас, знаешь…

— Об этом рано говорить, — отрезал Люций.

На некоторое время наступила тишина, разбавленная сверчками, последними отголосками предыдущей жизни в этих краях.

— Завтра я хочу, — новый глоток из бурдюка, вздох — устроить пир в своем месте…

— Я не приду.

— Почему? — грустно спросил Элой.

— Буду проверять состояние осаждающих, я давно не был в войсках.

— Ничего же не случится...

— Заткнись, Элой, — резко оборвал его Люций, — иди, и не зли меня своей тупостью.

Покорно встал Элой и лениво побрел прочь, выронив из рук бурдюк с вином, что полилось прямо в траву.

"Похоже, что действительно лучше выпустить его. Из цитадели он не убежит. А ничего важного внутри неё нету, и он так или иначе не сможет об этом доложить. Здесь нет птиц, чтобы отправить послание, а если бы и были, то мои вороны и соколы растерзали бы их, что касается стен и окон, то мимо драконов никто не проскочит…"

Подул ласкающий ветерок.

Люций продолжил пребывать в своих воспоминаниях.  

_____