Предупреждение: глава содержит сцены насилия и жестокости. Людям с неустойчивой психикой рекомендуется воздержаться от прослушивания.
Лину впустили, они с Ником обнялись, улыбаясь. Он уже успел поволноваться за девушку, но на той не было ни единой царапины.
Команда в сборе. Отдохнув, перекусив и разделив остатки воды, беглецы расселись друг перед другом.
— Что дальше? Где будем искать лодку и припасы? — Ник начал первым, озвучив волнующий его вопрос. — Далеко мы не уйдем, патронов у нас кот наплакал, с водой вообще беда.
— Двинем в рыбачий поселок, до него недалеко, полдня пути черепашьим ходом, — ответил Лекс, — У меня там схрон, на переход до лагеря хватит, а там будет видно.
— Схрон? — удивленно поднял брови парень, — Так ты не новичок тут?
— Третий год уже землю топчу, — усмехнулся Лекс, — а этим попался по глупой случайности, сваливал от барсиков и прямо на людоловов наткнулся. Хорошо, что эти хоть людей не жрут. Чуть за городом таких много встречается.
У Ника отлегло. Он вспомнил разговор с дедом Матвеем, значит Кир все таки не человечиной накормил его в гаражах.
Решили двигать сразу, пока еще осталась фора от возможных преследователей.
Собрали скудные пожитки и осторожно, вертя головами на все триста шестьдесят градусов, направились за десантником, вставшим во главу их тройки. Пересекли промзону, не наткнувшись ни на одну тварь и легкой трусцой направились за город.
По пути Лекс тихо рассказывал, что уже долгое время он и еще несколько его товарищей бродили по убитому миру, охотились на опасных тварей, из органов которых местные медики делали выварки, помогающие в лечении особо тяжелых болезней или ранений. В целом, он не сильно-то интересовался процессом их создания, да и никто не открыл бы таких секретов, просто охотники получали заказ — убивали тварь и приносили запрошенные потроха.
Долгое время это было основным их родом деятельности, приносящим вполне хороший доход, но на последней вылазке они попали не на одну тварь, а на двух, да еще и во время брачного периода. Коротко — из пяти охотников выжил только десантник, а пока уносил ноги от одних упырей, нарвался на других, которые и пригнали его к людоловам.
Человек тяжелой судьбы, что в реальности, что во сне, злодейка не щадила его и подкидывала все новые и новые испытания в виде войн, смертей, проблем в семье и многого другого.
За тихими разговорами, тем не менее не теряя бдительности, они зашли за городскую черту, многоэтажки сменились частной застройкой и редкими двухэтажными бараками, а звуки стрельбы и рычания остались позади. Дальше — дикие земли, почти не заселенные разумными людьми. Частные дома сменились посадками по обе стороны дороги, в которых разрастались кустарники.
Пошли осторожнее, прислушиваясь к каждому звуку. Здесь не было привычного гомона птиц, тишину нарушали редкие выстрелы со стороны города и периодически — далекий вой.
Лекс, идущий впереди, поднял руку, давая знак остановиться. Группа ощетинилась стволами, а десантник указал на сломанные кусты, веточки, грязь и следы от которых сливались в сплошную полосу, пересекающую старую асфальтовую дорогу, просекой уходящую в обе стороны от серого полотна.
— Огромная стая. Никогда такого не видел, — сказал он. — Голов пятьдесят. Обычно начинается свара внутри стаи, больше пятнадцати особей никто не собирается, кроме собак. Очень странно, будьте на фоксе.
Дальше двинулись, до звона в ушах вслушиваясь в тишину. Солнце уже стояло в зените, прогревая погибшую землю.
— Как думаете, так везде здесь? — спросила Лина.
— В каком смысле? — не понял Ник
— Ну, может есть где-то спокойное место, куда не добрался конец света? И люди там живут, как обычно. Вот бы добраться туда.
— Сказки, — буркнул Лекс. — Цивилизация погибла. За столько лет уж они объявились бы, если бы было место, где можно скопить силы, не привлекая тварей.
Большие поселения гады чуют и будут их штурмовать, пока не возьмут. Поэтому селятся обычно разрозненно, так больше шансов выжить. Либо под землей, там почему-то поселения людей не вызывают такой агрессии у мутантов. В городах с метрополитеном сверху — всё старое, разрушенное и мертвое. А под землей кипит жизнь. Даже здесь на правом берегу самое крупное поселение — это сеть бомбоубежищ, соединенная в один комплекс. У них черно-красные шевроны. В области они самые адекватные ребята, хотя и со своими заморочками. Кстати, мостовиков они собирались выносить в следующем месяце. Поэтому я и не рыпался, пока нас не решили на мясо пустить.
— Любопытно. А мелкие поселения твари, значит не трогают?
— Ну, человек до тридцати-пятидесяти особо нет. Потом чуют и начинают вскрывать, каждую ночь накатывают. Спасают только огнеметы с пулеметами. Дальше молчим, где-то через километр начнется застройка, тут часто бывает селятся либо дикие, либо хомы, любят эту деревню, даже хер знает почему.
— Хомы? — переспросила Лина.
— Зараженные, которые происходят от людей. Все, тишина!
Пошли медленнее, водя стволами из стороны в сторону. С удивлением, Ник про себя отметил, что ничуть не устал, хотя не спал ночью и устраивал спринтерские забеги с элементами смертоубийства упырей.
Пока что им встретился только тощий больной урод, который при виде автоматов шуганулся в кусты. Это настораживало еще сильней, округа будто вымерла, тварей не наблюдалось вообще, даже привычные звуки свар и предсмертный вой не доносились уже с полчаса.
Сквозь молодые деревья начали проступать очертания деревенских строений. Подходя все ближе, группа стала чувствовать все больше нарастающий смрад, который ни с чем не спутаешь. Запах разлагающихся трупов и гнилой крови. Продвинулись дальше и остановились, разглядывая ужасающую картину. Во дворах трех наиболее крепких домов в неестественных позах валялись трупы... Видимо хомов. Гуманоидные тела, тем не менее сильно отличающиеся от человеческих, были будто разбросаны взрывом, валяясь тут и там, повиснув на заборе, в оконном проеме, просто разорванные на части посреди двора. Кто-то с измененными конечностями, кто-то с оскаленной уродливой мордой, с пастью от уха до уха, усеянной частоколом зубов. Много. Двадцать, если не больше. Земля и протоптанные тропинки были пропитаны кровью, которая уже начала вонять, добавляя густоты в и так невыносимый смрад.
— Что за комбайн здесь прошелся? — прошептала Лина, прикрывая лицо рукавом.
Ник едва удерживал рвотные позывы, поэтому предпочел не отвечать на явно риторический вопрос, а Лекс, будто не замечая вони, ходил между трупов, осматривая раны и разрушения дворов.
— Постаралась та же стая, которая выломала просеку, я почти в этом уверен. По характеру ранений, такое чувство, что в это стае вообще все собрались, не глядя на происхождение. И псы, и кошачьи, и люди. Точно затесался сабельник, вон те двое просто разрублены, — закончив с осмотром, тихо проговорил Лекс, кивнув на трупы со следами, будто их мачете кромсали. — Если мы попадемся им — нам конец.
— Ну, тихо они к нам не подберутся, — предположил Ник, все таки победив желание избавиться от перекуса. — Так что давайте двигать, пока на прекрасные ароматы шведского стола не набежали новые гурманы.
Спутники кивнули и вскоре покинули это место, быстро обыскав дома, зато стали счастливыми обладателями пары пластиковых бутылок воды. Минут через сорок заросли по обе стороны от дороги стали редеть, деревья постепенно уступили место сорнякам и кустам. Дорога теперь пересекала пространство, бывшее когда-то полями, а теперь — заросшее до неприличия полынью, лебедой и прочими неизвестными Нику растениями выше пояса.
Обзорность стала лучше. Время уже за полдень, понемногу все стали чувствовать усталость. Вдалеке в зарослях виднелся остов брошенного комбайна.
— Осталось с час пути, — сказал Лекс. — Сейчас будут развалины совхоза, а дальше по заросшей грунтовке вправо и по прямой будет поселок рыбаков. Схрон в подвале одного из домов. Он затоплен наполовину, все лежит в бочке с солидолом, придется испачкаться. Там же будет более-менее целый дом, экипируемся, переночуем, проверим снарягу и на поиски лодки. Чтобы не пересекать широкую полосу воды, можем пройти дальше по руслу, оно сужается километров через семь, переберемся на другой берег и также, в обход, пойдем искать подземных. Все согласны, возражений нет?
Лучшего плана предложить не мог никто, поэтому возражений не было.
Длинные здания совхоза показались через несколько минут после разговора, а когда до них оставалось метров пятнадцать, Лекс поднял кулак и резко свернул в поле. Моментально спутники сориентировались и последовали за ним, вскоре все залегли рядом и затихли, направив автоматы в ту сторону, куда смотрел десантник.
— Не стрелять, — одними губами повторял он. — Не стрелять, иначе нам пиздец.
Теперь и Ник почувствовал вибрацию.
Из-за бывшего коровника показалась сначала огромная морда, а затем и остальная туша. Медведь. Холкой он едва ли был ниже самого строения, весом тонны в полторы, от каждого шага по земле шла легкая дрожь. Выбравшись полностью на разбитую асфальтовую дорогу, он с шумом втянул воздух и поводил мордой из стороны в сторону.
Ник убрал палец со спускового крючка. В руки будто передалась дрожь от земли, ствол автомата ходил ходуном, не дай бог случайный выстрел — тогда всем троим жить останется пару минут.
Огромный, покрытый липкой свалявшейся местами шерстью, с розовыми прогалинами шрамов, но — абсолютно здоровый медведь водил мордой, что-то почуяв. От тех, что Ник видел в зоопарке, этот отличался только размером и будто вытянутой вширь мордой. И зубы. Клыкастая пасть приоткрылась, из глотки мутанта раздалось клокотание, он повернулся в сторону беглецов. Вот и добегалась.
Теперь было четко видно, что это мутант, скрытая ранее половина морды была абсолютно бесшерстной, покрытой водянистыми пузырями, а в одной глазнице пытались уместится сразу два недоразвитых розовых глазных яблока, затянутые белесой пленкой.
Лина подняла автомат, когда образина встала на задние лапы и взревела, Лекс едва успел выдернуть из ее рук оружие и, скорчив страшную рожу, показал кулак.
Девушка была на грани истерики, но все продолжали наблюдать.
Внезапно в Мишку будто врезалось пушечное ядро, повалив того на спину. Смазанной тенью что-то пронеслось, отскочив чуть в сторону. Едва успев встать на лапы, матерый мут огласил округу разъяренным ревом, внезапно перешедшим в хрип.
Многокилограммовая туша мутанта повалилась на бок, дернулась и все увидели, что стало причиной смерти такого чудовища. Молниеносно на тушу запрыгнула антрацитово-черная тварь, размером всего пару метров и с человеческими пропорциями. Перевитое тугими жилами мышц тело, руки, согнутые в запястьях, а из суставов торчало два клинка, медленно втягивающиеся в предплечья, такого же черного цвета, но будто матовые, только с едва блестящей кровью. Когтистые трехпалые запястья резко пробили ребра медведя и вырвали из грудины кусок чего-то размером с волейбольный мячик. Волос на теле невиданного существа практически не было, а вот глаз было две пары, на висках были сформированы глазницы, в которых моргали полностью сформировавшиеся и функционирующие глаза. Пасть была похожа на Венома из фильма известной студии, только частокол зубов был уродливым, кривым и не такой длинны, а вот открывалась она точно не меньше. Раскрыв ее, в два укуса уродина сожрала то, что вырвала у хозяина леса, и вдруг все четыре глаза завращались в разные стороны по каким-то неведомым траекториям и, издав вой на грани ультразвука, тварь начала... Трансформацию? Кожа забурилась мышцы стали нарастать с немыслимой скоростью, а запястья вдруг пошли вширь, добавляя новые пальцы и трансформируясь в какое-то подобие лапы медведя пополам с человеческой рукой. Всё заняло не больше пяти минут и вот, ранее длинная и жилистая тварь раздалась вширь, став похожей на успешного культуриста, лапы тоже увеличились в размере и, взревев, она метнулась в кусты смазанной тенью. Через минуту треск веток удалился и наступила гробовая тишина.
— Что это, блять, было? — прошептал Лекс.
— Она как будто эволюционировала сразу, как только сожрала что-то из туши медведя, — так же тихо ответил Ник. — Уверен, что бойня в лесу - это ее работа.
— Ждем еще четверть часа и валим отсюда, — более твердым голосом проговорил десантник, глядя на девушку. По ее лицу текли слезы, она резко вздыхала и неровно выдыхала, даже не пытаясь разговаривать.
— Тут ждите, — Лекс достал нож и пробежал к туше. Покопавшись минут пять-семь, он вернулся с когтями и клыками медведя. — Продадим, как попадем на базар к подземникам. Все успокоились? Давайте двигать потихоньку.
До схрона добрались без происшествий. Как только удалились от туши медведя, не покидало ощущение, что кроме группы вокруг ничего живого не осталось. Гробовая тишина, только звуки дыхания и хрустящей под ботинками асфальтовой крошки. На окраине рыбачьего поселка мимо прошмыгнула какая-то мелкая зверушка, больше ничего живого, а тем более опасного, они не встретили.
Рыбачий поселок состоял из десятка домов вдоль реки, от каждого отходил пирс, большая часть была разрушена, несколько построек были с просевшими крышами. Уверенным шагом десантник провел их чуть дальше, в дом, стоящий на отшибе, выглядевший едва ли не хуже всех остальных. Открыв нещадно заскрипевшую дверь, прошли в небольшую комнатку без мебели, справа был виден прямоугольный провал — люк в подпол без створки.
Лекс лег на пол, запустил руку по самое плечо вниз, что-то нащупал и вытянул конец толстой веревки, коротко сказал Нику:
Вместе они вытянули узкую хитро перевязанную веревкой бочку из синего пластика через лаз, матерясь и кряхтя, поставили на пол. С нее стекала вода и по мокрому следу было видно, что стояла емкость более чем наполовину в воде.
Лекс подцепил крышку лежащей неподалеку железкой, снял ее и отбросил в сторону. Достал несколько брезентовых тюков, распределив их по спутникам, закупорил бочку, скинул обратно и махнул рукой на выход. Прошли несколько десятков метров до соседнего домика, приземистого и с плоской крышей, заколоченными наглухо окнами и крепкой обитой железом дверью. Поковырявшись, бродяга открыл дверь и впустил своих гостей, зашел сам, заперевшись на толстый металлический засов.
— Тут и перекантуемся, — сказал Лекс. — За печкой должны быть дрова и топливные брикеты. Ночью будет холодно, а так, в целом, можем пока и перебиться буржуйкой, просто пожрать сготовим.
Расположились. Дома было сыро и зябко, поэтому разожгли буржуйку посильнее. О демаскировке можно было не беспокоиться — дымоход был хитро выведен прямо в крону стоящего в полутора метрах дерева, поэтому дым успевал рассеиваться.
В схроне Лекса было с десяток пачек патронов, запасные магазины, несколько полулитровых бутылок воды, сухари, рюкзак с минимальным набором для выживания на местности и много разной полезной мелочи.
Два обреза, патроны с картечью, макаровская рассыпуха, даже пара гранат. Запасливый, однако.
Пообедали в молчании. Время было около четырех часов дня, поэтому решили затихариться здесь и не вылезать до рассвета, а затем выдвигаться на поиски плавсредства, дабы перебраться на другой берег и найти убежище там, под землей.
— Как думаете, что это за тварь была? — начал разговор первым Ник.
— А черт его знает, я впервые такой ужас наблюдаю, — ответил Лекс. — Мутировал сразу, как только сожрал ядро, потом рванул дальше. Если он уже сейчас сильнее матерых, значит вскоре выйдет на лагеря, а там уже начнется резня людей.
— Стоп, стоп. Ядро? Матерых? — переспросил парень.
— Ты до арены вообще не побродил, да? — понимающе задал риторический вопрос Лекс. — Короче, вкратце. Мутов для удобства разделили на уровни развития. Зелень — это те, которых мы встречали до этого, независимо от происхождения, молодняк короче. Щенки, котята, годов до двух. Потом нормы, лет до пяти, те уже и автомат понимают, и могут прикинуть опасность группы, да и опыт в убийстве людей есть у них. Потом матерые, это вот такие взрослые особи, у них внутри вырастает какой-то орган, их наши яйцеголовые ядрами называют, вот в них накапливаются то ли гены, то ли концентрат какой-то, короче стоит сожрать такой любому мутанту, они ныкаются, впадают в анабиоз и эволюционируют, смешивая свои способности со способностями потерявшего ядро. Но чтобы вот так, сразу, я ни разу такого не слышал и не видел, даже опытные не говорили об этом, обычно процесс пару суток занимает, а то и больше. Такие вот дела.
— Угу, понял, — кивнул Ник.
— Короче, наша задача сейчас — выйти на ближайший лагерь, хотя бы более-менее мирный, и рассказать все в администрации. Там уже по радиостанциям инфу раскидают другим и люди усилят охрану. Если нас кончат до этого времени — значит этот упырь успеет пару-тройку лагерей зачистить, прежде чем заподозрят что дело неладно. Так, все. Пьем чай и спать. Я надеюсь сегодня домой попасть.
— Думаешь, в реал откинет?
— Я уже пятый месяц тут. Надеюсь, что от той херни, что нам в жратву сыпали, произойдёт откат, и мы благополучно проживем спокойные сутки дома. А там... Видно будет.
Совсем недолго Ник и Лина тихо переговаривались, стараясь не помешать Лексу. Девушка была в шоке от произошедшего, хотя ранее явно имела опыт путешествий по землям за пределами лагерей, но ничего рассказывать не пожелала. Нику удалось рассмешить и успокоить ее, обнявшись, они просто рассуждали о том, чем же займутся, когда доберутся до спокойного места. Девушка хотела работать в лечебном блоке, опыт у нее был, а медиков всегда не хватало. Ник задумался, чем же он может быть полезен лагерю? В итоге решил, что по профилю вполне вероятно устроиться — собирать радейки и различную электронную муть, почему нет? Зато без этой долбанной беготни от мутантов на волоске от смерти. Они сбежали, а это главное. Теперь стоит начать новую, насколько это возможно — спокойную жизнь, хотя еще долго, наверняка очень долго перед глазами будут всплывать картинки забитых до смерти на арене соперников. Когда Лина взяла его за руку, он не почувствовал, ведь понемногу уже проваливался в темноту.
Голос мамы звучал будто через вату, так непривычно было его слышать, он уже так отвык от этого.
— Вставай, увалень, ты проспишь все пары, только дай тебе волю! Фролов, я тебя щас тряпкой отхожу!
Ник не оборачивался от стены. Мама не отстала бы, стоило ей только увидеть, что слезы насквозь пропитывают подушку. Дом! Как же он не ценил спокойствие дома! Источник https://axaho.com/knigi-mihail-ryzhkov-son-nayavu-glava-7-ch...
