Тем временем президент Америки расхаживал взад-вперёд по Овальному кабинету с утренним выпуском «Нью-Йорк таймс» в руках. Наконец, остановился и нажал на столе отполированную частыми прикосновениями латунную кнопку электрического звонка.
– Пригласите немедленно полковника Хауса.
Когда вошёл сухой небольшого роста человек с жёстким, колючим взглядом, Томас Вудро Вильсон в раздражении бросил на стол смятую газету:
С невозмутимым видом полковник прочитал передовицу, после чего посмотрел на президента, как на капризного ребёнка:
– А что тебя не устраивает, Томми? Отличный рекламный ход: публика любит героев. Через два года выборы, надо начинать компанию. Встретишься, улыбнёшься, как ты умеешь, и всё. В чём дело?
– Ты знаешь, кто на фото? Это дочь Адольфа Окса.
– Неужели! – воскликнул полковник и внимательно рассмотрел передовицу, после добавил: – Милая… Ты считаешь, что за этой авантюрой стоит он?
– Конечно! Кому ещё может прийти в голову эта афера со статуей. Ты только послушай, что он придумал: очистим нашу свободу от зелёной плесени! Это он о чём? Можешь не отвечать – о коррупции в правительстве! И повод какой нашёл замечательный: гибель «Аркона», символа Америки! Скандал! Негодяй! Интересно, кто его нанял? Может, этот ковбой, Тедди? Ты как считаешь?
– Весьма похоже. Как ты помнишь, он был мэром Нью-Йорка. Идея со статуей очень на него похожа. С размахом действует, подлец. Защитник свободы – ловко придумал.
– Послушай, скажи секретарю, пусть срочно всё организует: встречу, флаги, митинг. Теперь не отвертеться. Придётся принять участие в этом балагане. Нужно перехватить повестку. Но как, когда этот прохвост решил «Свободу» чистить! Вот ведь изобретательный проходимец.
Характеристика Тэдди, высказанная президентом, задела профессиональную гордость полковника. Советник полагал себя большим умником и без боя не собирался уступать своё место газетному магнату. Для начала требовалось выяснить, на кого работает этот интриган.
Через два часа Дуглас, жужжа винтами, подрулил к зданию аэропорта. У трапа стояли репортёры, развевались флаги, из огромных переносных динамиков звучал гимн Америки. Габби с недоумением посмотрела на Савина:
– Немного не по плану… Впрочем, вперёд! – пробормотал аферист и смело шагнул на поле.
– Мисс Ифигена, что вы почувствовали, когда узнали, что ваш жених – герой? – задал вопрос журналист с чётким пробором набриолиненных волос на голове.
– Как я вас понимаю, встреча с президентом – это такая ответственность. И всё же, такая странная идея – избавить «Свободу» от плесени? Нет ли здесь намёка на коррумпированное правительство?
– Вы провокатор! У нас отличное правительство и замечательный президент! – с жаром опровергла Габби странный, на её взгляд, намёк.
В салоне рой-ройса, окружённом полицейскими на мотоциклах, Савин поинтересовался:
– Ифигена? Это что за имя такое? Греческое? Я начинаю вас бояться! Откуда эти проходимцы знают ваше настоящее имя? Вы кто вообще-то?
– Вот и я начинаю в себе сомневаться. Можете мне ответить, зачем меня отец так назвал?
– Габби мне больше нравится. А что не так с вашим именем?
– Я не хочу об этом говорить.
– Всё равно узнаю. Зачем тогда спрашиваете? Флиртуете? Так нет нужды: покорён навечно вашим совершенством. Что за интрига? Хотите, чтобы начал пытать с пристрастием?
– А есть нужда? Вы и так мне организовали фейерверк! Я до последнего момента думала, что всё это буффонада! И вдруг – вы не врёте! Что мне теперь делать? Отец теперь точно меня отправит в Грецию.
– Неважно. Впрочем… – с этими словам Габби отвернулась к окну, за которым фырчал мотоцикл с мигающими жёлтыми огоньками.
– Чёрт знает что такое! Пардон. Я не могу смотреть, как вы страдаете. Хотите, всё отменю?
– Как?! Он наверняка уже всё знает. Не удивлюсь, если всё это вообще его рук дело. Иначе как моя фотография попала в номер?
– А что раньше не сказали?
– Ну, отпечатали один номер для шутки. Приятно, конечно. Я ведь сказала, что поверила в розыгрыш. А вы, русские, не умеете шутить! Так нельзя! Как отменить? Вы с ума сошли, когда не знаете, кто всё это придумал?
Пошевелив усами с хмурым лицом, Савин нажал на кнопку вызова кабины водителя. В опустившееся стеклянную перегородку заглянул уже знакомый Габби журналист в клетчатом пиджаке и аккуратной причёской на голове.
– Ты знал? – набросился Савин.
– Конечно, но грех не воспользоваться. Это ведь какой материал! Сенсация века! Ифигена чистит свою статую. Американцы просто обо…ся от восторга!
– Да-а… Дела-а… И кто у неё отец?
– Мой босс. Очень любит свою дочку. Он сразу ухватился за идею. Обещал дать мне свою колонку, если всё правда.
– Узнаю папу, а мнения дочки позабыл спросить, – заметила Габби с сузившимися от негодования глазами.
– Аферисты! Куда я попал! Надеюсь, президент не в сговоре? Иначе сейчас всех нас отправят в Сибирь. Тьфу ты, у вас нет Сибири! Что за страна такая – даже Сибири нет!
– Что я там забыл… Савин помолчал, потом бодрым тоном произнёс: В сторону нюни! Освещай, какая там идея?
– Чистим «Свободу» – отличный план! Все отделения газеты будут на проект работать. Нужно будет продемонстрировать действие этого самого вещества для очистки меди от зелени.
– Гекату звали Ифигенией до того как она стала бессмертной. Папа у меня отличный знаток Греции: сначала назвал, а потом узнал, кем назвал, – в сердцах пояснила Габби.
– Ничего не понимаю, а при чём здесь статуя?
– Тоже наверное знатоки придумали.
– Так, Габби, ничего не бойтесь. Гусары не обижают дам. Я русский гвардеец, если это вам что-то говорит!
– Ага, уже оценила. А здесь Америка, если это вам что-то говорит!
– Уж извините меня за фатализм, свойственный всем русским людям, но я просто уверен: «Акважеребец» нас спасёт. Вывезет из Гудзона своими мощными копытами. Можете ничуть не сомневаться!
– Угу. И что мне теперь говорить этому вашему Вудди?
– Вашему. Я его не выбирал. Сам под руку подвернулся. План остаётся прежним: просите президента обратиться к конгрессу с просьбой о помощи в создании фонда помощи «Cвободе». Когда речь пойдёт о деньгах, предложите выслушать меня, как автора идеи.
В Овальном кабинете, где все ждали выхода президента, к Габби тихо подошёл полковник Хаус и шёпотом спросил:
– Скажите, Ифигения, зачем это всё затеял ваш отец?
– Вы о чём? – сделала непонимающее лицо девушка.
– Бросьте, только намекните. Я буду крайне признателен. Тэдди опять хочет избираться?
– Вон там сидит автор идеи, – она показала глазами на Савина Габби. – Пытайте его, я тоже буду «крайне признательна»! Скажу более – благодарна.
– Так он же аферист! Что вас заставило?
– А знаете, с ним не скучно. Кто бы меня ещё познакомил с героем, которого сам и сделал. Маэстро – что тут скажешь!
Внимательно изучив «маэстро» холодным ничего не выражающим взглядом, полковник подозвал к себе помощника ленивым перебором пальцев в воздухе:
– После церемонии пригласите вон того господина ко мне в кабинет.
Внимание! Знак Ер (Ъ) со всей очевидностью указывает на вторую часть главы.
