Серия "Бессмертные"
В предыдущих сериях: Управляющий пусковой установкой в черной дыре "Малыш", куда приходят умирать бессмертные, живет уже более пяти тысяч лет. Он скучает по своей возлюбленной, которая прыгнула в эту самую черную дыру. И прыгает за ней, открывая для себя новый мир.
После многих злоключений и потери способности помнить свою предыдущую жизнь он растет мальчиком, не зная, кто он такой, но его тянет обратно к месту его происхождения в мире лун.
Там он попадает в засаду, устроенную молодой девушкой-убийцей Май-е-ёкой, которой удается обмануть его охрану и увести Огунтер Лага, как она его называет, в пустыню. Хитростью она приводит его к его биологической матери, которая хочет вернуть себе сына, вытащив из его тела человека с пусковой.
Эпизод 25 "Откровения"
Пространство раскрылось пастью из многомерных фигур, и я увидел себя продолжением этой формы, неразделимо переходящей от каменного моста над пропастью в мои ноги, руки и голову. Взгляд же мой парил над всем этим как воздушный змей, дергающийся за веревочку ассоциации с телом. Видеть я мог на все 360 градусов, поэтому в поле моего зрения оказался и червь. Он тоже был совершенно естественным продолжением моего тела, так же разложенный на фигуры большего порядка. Я мог заглянуть не просто в его чрево, но и во все положения этого чрева. И посреди всего этого расхаживал инженер в коричневом пальто.
— Какая странность, — покачал он головой, — ведь должен же был быть в совершенно другом месте. Эй парень, — обратился он ко мне.
Воздушный змей моего внимания спустился к его коричневой шляпе.
— Глупый вопрос сейчас будет, но ты не удивляйся. Ты тут женщины по имени Кюфь не встречал?
— Очень необычная конструкция, — кивнул мужчина на червя, — видел я что-то подобное, но чтобы вот так, в поле…
Мы молча смотрели как извивается многомерное существо, поблёскивая радужными гранями.
— Ошибки быть не могло, — нахмурился инженер, а затем схватил что-то между граней и принялся вытягивать на мост.
Это оказался мужчина средних лет в потрёпанной военной форме.
— От меня не уйдёшь, — кряхтел инженер.
Я смотрел на кривляние двух неизвестных. Как в плохом спектакле на площади, они передергивали с эмоциями, и происходящее походило на фарс.
Инженеру удалось вытащить человека в военной форме из многомерной структуры и теперь он запихивал его в чемодан.
— Цвшные ублюдки, вы поплатитесь за это! — успел крикнуть несчастный и исчез под крышкой. Рядом с чемоданом остался лежать его одинокий ботинок, выражавший остатки негодования.
— Все бы вам в душу кому залезть, — процедил инженер, тяжело вздохнул, поправил шляпу и вновь повернул ключ. Пространство схлопнулось, и я вновь оказался в своём теле.
Бык смотрел на нас через какой-то прибор, напоминавший подзорную трубу.
— Получилось? — спросила его Великая Мать.
— Какую-то заразу он из него вытащил, — прогудел зверь.
Я подошел к чемодану и взял в руки ботинок. И меня как током прошибло от воспоминаний. Теперь я знал, что быка зовут Чикаг.
Великая Мать встала, ее глаза были полны слёз. Она смотрела на меня с надеждой.
— Сынок… — произнесла она.
Ботинок выпал из моих рук, и я сделал шаг в её сторону. Все что трепетало во мне всё детство теперь рвалось наружу. Но я не успел сделать следующий шаг, потому что грудь матери дернулась, и она стала падать с лестницы прямо в углубление с черной жидкостью. А перед моими ногами в пол воткнулось несколько окровавленных металлических игл. Я поднял глаза. Сверху на тросах спускались военные Торговой Федерации вместе с огромным змеевидным бронетранспортёром с пугающей головой дракона, сползавшим вниз по каменной стене.
Чикаг дернулся к колоннам, его “дети” уже попрятались за них и кое-где было видно вспышки ответного огня. Сверху, вместе с телами подстреленных военных, попадали светошумовые гранаты, и я потерял ориентацию и упал. Ползком я стал двигаться обратно к лифту, откуда меня привезли.
Кто-то схватил меня за шкирку и потащил. Сзади раздался взрыв и мост треснул прямо подо моими ступнями. Тащивший меня человек полетел вниз с отчаянным воплем. Я почувствовал, как камень, на котором я лежу, отделяется от остатков моста. Тело вцепилось в поверхность что было сил. И тут за моей спиной подал признаки жизни червь. Кто-то умер. И я снова мог желать.
В следующее же мгновение я был на другой стороне моста, на которую два рогатых мужика в броне вынесли пулемёт. Рядом с ними мелькнул снаряд и оглушительный взрыв отбросил их к шахте лифта, а меня вместе с ними.
Открыв глаза, я принялся ощупывать тело. В голове гудело, но, похоже, я был порядке. Перестрелка на той стороне зала не стихала, но “дети” отступали в пещеры, за колоннами, уступая зал десанту Торговой Федерации, выбегавшему из тела бронемашины, уцепившейся хвостом за край уступа. Несколько тросов упали на моей стороне моста, и я услышал, как по ним ко мне спускаются солдаты.
Следующее моё желание переместило меня в необычное помещение. Банк данных воспоминаний представлял из себя полукруглый интерфейс и длинный коридор с отсеками. Трясущимися от волнения руками я вбил имя Май-е-ёки в поле запроса. Картинка на экране поменялась и показала, что закрашиваемый объект 49328А находится на стадии деконструкции и потребует еще 17 часов на полное разложение в изначальный материал. А сам кристалл с данными отсутствует в библиотеке.
Стукнув кулаком об экран, я решил просто пожелать ее здесь и сейчас, рядом со мной. Конечно, почему я сразу не подумал об этом. Я закрыл глаза и сосредоточился на её образе. Желание свершилось, это точно, но взамен я ощутил полное истощение сил. Открыв глаза, я увидел на полу сгусток той самой чёрной жидкости с торчащим из него искорёженным лицом девушки.
— Ха-ха, что? — воскликнула она.
— Что за? — глаза несчастной бегали вокруг, — Шараман, вот же ты извращенец.
В помещение ворвался Чикаг, захлопнул за собой дверь и запечатав его магнитным замком. Придерживая раненую руку, он сделал два шага и застыл, уставившись на меня.
— Как... Хотя чему я удивляюсь, червь и есть червь, — прогудел он.
— Он любит меня, ха-ха, отец. Представляешь, меня, — засмеялась голова Май-е-ёки.
Чикаг поморщился, увидев перед собой сотворённого мной уродца. А затем нахмурился.
— Слушай меня, червь, если хочешь её, — бык кивнул на чёрную жижу, — бери, но вытащи меня отсюда.
— Ты просто так отдашь меня этому пубертатному хлыщу? — возмутилось лицо.
Бык не ответил и показал зажатый в руке кристалл.
— Она тут. Пожелай, чтобы я оказался подальше отсюда.
Закрыв глаза, я попытался ощутить, пополнились ли смертями мои желания. Но похоже, что никто не успел еще умереть.
— Подонок. Урод. Трус, — рычала голова Май-е-ёки, — и надо было меня лишать рогов, заставлять годами торчать в пустыне только для того, чтобы самому вступить в сделку с червём.
— Он уже не человек с пусковой. Верно? Теперь внутри тебя остался только этот, как его, Байк? — спросил бык в нерешительности.
Я обратился к мельтешащим в голове образам, но никаких особых изменений не нашёл, разве что воспоминаний о человеке с пусковой стало... больше. После того, как я взял ботинок в руки я стал помнить разные необычные вещи о его жизни, например, как он ненавидел фисташковое мороженое Ганимед.
— Твоя мать хотела… — начал было Чикаг, — хотела, чтобы ты помог нам.
— Видишь, он сомнева... — начала было голова Май-е-ёки, но Чикаг наступил на неё, и та лопнула фейерверком чёрных брызг.
— Получишь свою девку целиком, — прорычал бык, — кем бы ты ни был. Вытащи меня отсюда.
Меня охватила совершеннейшая паника. Что делать? Пожелать, чтобы кристалл оказался у меня в кармане? Тогда эта тварь меня просто растопчет. Пожелать, чтобы он исчез, но, тогда как я получу кристалл. А-а-а-а! И я никак не мог понять, есть ли у меня желания.
И в этот момент я возник перед вспышкой, за которой последовала ударная волна. Как в замедленной съемке двое солдат федерации и одна рогатая “дочь” были отброшены вдоль балкона. Одному из солдат свернуло шею при ударе о стену, и его энергетическая сущность с удивлением полетела вдоль искореженного тела. Я бросился вперед и проглотил его. Затем второго, которому переломило позвоночник и осколками пробило грудь и лицо. А затем произошло что-то совершенно невероятное. Моё сознание разделилось я одновременно проглотил двух солдат, у одного от страха разорвалось сердце, а последний ударился о камни в непроглядной темноте под мостом, а я был одновременно и там, и там. Я был червём. На группу сражающихся военных и рогатых детей приготовился обрушиться свод, и я завис над ними в предвкушении, готовый броситься за обещанной жатвой.
— Эй, там, на мостике! — крикнул мне в лицо Чикаг, обрызгав своей вязкой слюной и постучав копытом по голове.
Я пришёл в себя и негодование взяло надо мной верх. Одной лишь мыслью я пригвоздил быка к стене. Он схватился за горло, потому что кольцо моего внимания сжималось вокруг его надувшейся венами шеи. Затем я поднял руку и кристалл с Май-е-ёкой оказался в ней. Чикаг замычал. В дверь заколотили прикладами. Я взглянул на быка, и он исчез.
Я положил кристалл во внутренний карман, стёр в интерфейсе банка памяти данные о поиске, повернулся к двери и пожелал открыть её. Внутрь ввалилось сразу с десяток солдат, и по моему телу забегали точки лазерных прицелов. Я медленно поднял руки. Распихивая военных, в толстой броне триарха в помещение вошел Ша Зумм.
— Приветствую мастер Байк, — натянуто улыбнулся он, — или все же Великий Червь?
Я посмотрел на него, стараясь понять, что за игру он затеял. Ведь если он знает, или он всегда знал… Догадка ошеломила меня.
— Рад застать вас в добром здравии, а теперь надо выбираться отсюда, пока эти сукины дети еще что-нибудь не подорвали.
Решив подыграть сложившейся ситуации, я кивнул.
— Можете опустить руки, мастер Байк, — сухо бросил Киборг, оглядывая интерфейс, — быка тут не видели?
— Странно, — хмыкнул Ша Зумм, простукивая стены за моей спиной, а затем обратился к военным, — вы, двое, на воздух его, в ставку.
Солдаты обошли меня и стали заламывать руки.
— Как гостя, придурки, — зло рявкнул Киборг.
Солдаты выпрямили меня обратно и сделали приглашающий и одновременно извиняющийся жест на выход.
Почти весь зал, где раньше был мост занимал теперь змеевидный бронетранспортёр, на нём нас подняли на самый верх, где оказался выход на широкую площадку почти на самой вершине горы. В самом её центре был возведен шатёр, куда меня и привели солдаты.
Внутри оказался хорошо обставленный кабинет полный диковинных вещей, а на рабочем столе лежал мой прибор многоцелевого обзора. Пока мы поднимались, я уже понял с кем предстоит мне встреча, но судьба оказалась хитрее.
— Спаситель! — воскликнул Бараман и набросился за меня из-за ширмы.
Мы повалились на пол и в панике и отвращении принялся отпихивать от себя безумца. В этой дерготне я с ужасом впервые видел, насколько скользким и отталкивающим был образ Барамана. Жилистый, с болезненной кожей, с совершенно белесыми глазами и короткой желтоватой шерстью на спине и голове, он был героем моих кошмаров.
— Отстань, урод, отойди! — закричал я.
Бараман, хлопая веками, отполз, потирая ушибленные конечности.
— Спаситель так бы не кричал на Барамана, если бы знал как Бараман помог ему. Ведь это он, он один привёл федералов к Спасителю.
— Да, мой мальчик, так ты благодаришь своих друзей? — раздался надо мной голос мастера Элеанора.
— Мастер, дорогой сэр! О луны! Мне так стыдно, я должен был…
— Перестань, — махнул рукой мужчина, проходя мимо и усаживая своё грузное тело в кресло напротив, — тебя можно понять. Столько стресса. Какое чудо что ты жив, мой мальчик.
— Я так благодарен…вам, — я специально посмотрел и на мастера Элеанора и на Барамана, — за моё спасение. Но расскажите же, как это произошло? Как вы нашли меня? И почему?
Мастер посмотрел на меня, а затем на Барамана.
— Твой друг очнулся в Минее недалеко от того места, где эта девчонка вновь обвела тебя вокруг пальца.
— Да, хозяин говорит правду, — кивнул Бараман, — мерзкая девчонка обманула Спасителя и привела его в ловушку. Бараман не знал, что делать, следил за пещерой, искал вход, а затем отправился вдоль Минейского хребта, где Барамана поймал железный человек.
— Киборг нашел его недалеко от дельты Илари, там, где родилась первая луна. Это было настоящее чудо, после того как мы потеряли вас после реактора, когда ты…ммм…переместился в Минею.
— Вы следили за мной, — произнёс я тихо, чувствуя, что догадка была не моя.
— Я не сомневался, что ты догадаешься, — кивнул мастер Элеанор, — С первого дня, как ты попал в приют, я обратил внимание как тебе, такому хилому, неуклюжему мальчику благоволят все няньки. Как ребята постарше, что хотели обидеть тебя в школе, попадали в просак, у кого-то рвались штаны в время удара, кому-то птица прилетает поклевать макушку, когда он притаился с ведром помоев. Всю свою жизнь я изучал феномен Великого Червя и связанные с ним легенды. И тут я вижу перед собой тебя, самого удачливого ребенка на свете, украденного из Салат Сарая перед его уничтожением.
— И вся экспедиция, и нападение матросов…
— Да, всё это было лишь для того, чтобы убедиться, что ты и есть Огунтер Лаг.
— Спаситель! — воскликнул Бараман.
И я, и мастер Элеанор посмотрели на слепца с презрением.
— Твои способности должны были проявить себя, чтобы можно было быть уверенными. Но после тайной комнаты и её секретов, — мужчина кивнул на прибор на столе, — я уже не сомневался. Кстати, спасибо за записи. Твоё сканирование этой библиотеки – теперь предмет моих бессонных ночей. Полной неожиданностью оказалось ваше исчезновение из реактора, где мы и ждали вас в скрытой секции. Но тут уже сама удача свела нас с твоим другом.
— А как же китовая чума? Он болен, — вспомнил я, вновь оглядывая слепца.
— Конечно, когда мы узнали, что вас взяли работорговцы и посадили в клетку к чумным, Ша Зумм посоветовал забыть про всю затею, — расхохотался мастер, — но забывать – это не про меня. Мы сразу запросили эксперементальные антидоты, но я уже не сомневался, что с тобой будет все в порядке. Когда же мы нашли его, — кивнул Элеанор на Барамана, — он был совершенно здоров.
— Хорошо, тогда зачем всё это? — спросил я растерянно, чувствуя, что просто играю по чужим нотам и пора уже подходить к развязке.
— Мне нужно оружие, — ответил мужчина, внимательно смотря мне в глаза.
— Но зачем? Вам не хватает того богатства, что уже есть у федерации?
Мастер Элеанор встал и направился к выходу из шатра, поманив меня за собой. Бараман дернулся было за нами, но звякнула цепь, и я увидел, что он прикован одному из столбов, на которые опиралась конструкция.
Мы вышли на продуваемую всеми ветрами гору. Было рано, из-за горизонта поднялось лишь малое светило, тепла и света которого явно не хватало, чтобы согреть эти горные вершины. Главенствовала же на небе пятая, красная луна, рождённая в войне между Ирией и Ханством Циферблата. В федерации её называли Ишатри. Я поёжился, ощутив наконец, как не хватало мне комфорта и тепла последние дни. Мой учитель подошел к краю и поднял руку указывая на небо.
— Смотри, вот там, на красной луне.
— Ничего не вижу, — пожал я плечами.
Мастер достал из кармана подзорную трубу и передал мне. Я направил ее на луну. Прямо на ней виднелись мерцающие точки. Часть из них была больше, а те, что поменьше дугой уходили к поверхности небесного тела.
— Что это? — спросил я тревожно.
— Это твой друг, Роб. Он готовится высадиться на планету с военным десантом, способным втоптать федерацию в пыль. И ты, мой друг, единственное, что может его остановить.
