Когда Артур был ещё ребёнком, умер мистер Бертон — богатый судовладелец, давший ему свою фамилию. Мать Артура умерла, когда ему было 17 лет. В семье Бертонов было пятеро детей, четверо из которых были от прошлого брака мистера Бертона. Артур был не родным сыном, а результатом измены жены со священником Монтанелли. За четыре месяца до его рождения мать Артура призналась мужу в измене. Мистер Бертон не стал разводиться с женой, только предложил священнику, наставившему ему рога, убраться из страны. Тот отправился миссионером в Китай. Перед смертью мистер Бертон раздобрел и после возвращения Монтанелли разрешил ему заниматься с Артуром науками, далёкими, правда, от традиционно мужских занятий.
На первых страницах мы встречаем 17-летнего парня, полного радужных надежд. Который и не догадывается с чего это вдруг к нему так добр и любезен его духовник. Как-будто все духовники такие, беззаветно любят незнакомых мальчиков. Кроме этого пустяка вроде бы всё неплохо. Учёба, дружба с девочкой, мечты о революции. Докучает только семейный прагматизм: замечания и наставления, нарушающие идиллию.
Казалось бы, ничто не предвещало резких поворотов. От богатого, образованного, праведного христианина до роли уродца в цирке…
Бродячий цирк
В различные профессии люди попадают не случайно, а вследствие определённого мировоззрения. «Случай царствует в жизни тех, кто сам в этой жизни случаен» — как говорит современный писатель и шекспировед Алексей Меняйлов. В цирк попадают также по определённой схеме. Феличе Риварес, оказавшийся в бродячем цирке на роли уродца-горбуна, говорит сам о себе так:
Я был самонадеянным мальчишкой. Я рос в богатой семье, меня до невозможности баловали, и я вообразил, что весь мир сделан из розовой ваты и засахаренного миндаля
<…> Я был молод, самонадеян и верил, что лжецов ожидает ад. Поэтому я решил: будь что будет — и убежал в Южную Америку, без денег, не зная ни слова по-испански, будучи белоручкой, привыкшим жить на всем готовом
Итак, самонадеянность. Вера в то, что всего ты можешь добиться сам, без посторонней помощи и никому не помогая. Это мировоззрение тех, которые пользуются структурой и не видят, что их власть или положение, зависят исключительно от структуры, а не от морально-нравственных качеств, умения разбираться в людях, взаимопомощи и поддержки.
Обратный пример — Аль Капоне. Его знаменитые слова: «Я знаю людей — это моя работа». Или дон Корлеоне из «Крестного отца». Умение разбираться в людях — обязанность всякого, кто хочет стать дельным начальником. Отец Артура стал большой шишкой в церкви, но не научил своего сына разбираться в людях. Этим и подвёл под священника-провокатора. А может сам такого провокатора и выбрал себе на замену на время командировки? И умыл руки, как Понтий Пилат. А ведь наверняка должен был знать, как представитель духовенства, про тайны церковнослужителей, и как там всё устроено.
Сейчас слушай... Тот, кто придёт к тебе, чтобы договориться о встрече с Барзини, тот и предатель.
«Крестный отец»
Монтанелли не просто прелюбодей и клятвопреступник, он влез в чужую семью и позволяет себе заниматься нравоучениями. Это тот негодяй, который под видом задушевных разговоров набивал голову мальчика «розовой ватой и засахаренным миндалём». Сына подставил, а сам в карьере попёр, опять-таки за счёт структуры. Если бы не наличие такого «доброжелателя», увеличивающего в сыне самонадеянность, Артуру бы пришлось мириться и считаться со своей приёмной семьёй, общаться с ними и находить компромиссы. Пришлось бы понять своё весьма зависимое в мире положение.
По части самонадеянности можно провести некоторые параллели с фильмом о цирке «Воды слонам». Здесь родители парня чересчур лелеяли своё чадо. Так старались дать ему образование, что семья влезла в кромешные долги, а потом родители и вовсе умерли в результате несчастного случая. После того как сын студент узнаёт о трагедии, он, будучи хорошо подготовленным, бросает экзамен и не получает диплом. Хотя, казалось бы, если в его образование вложено столько ресурсов, то первое и главное, что необходимо сделать — экзамен сдать. Но студент бросает и попадает в бродячий цирк. То есть всё, что в него было вложено родителями, он не оценил, решил, что ничего не должен и может сам выбрать свою судьбу.
Здесь надо пояснить, что имеется ввиду вклад в умение ориентироваться в жизни. В этом смысле о вкладе Монтанелли в воспитание Артура говорить не приходится, имеется ввиду вклад его приёмной семьи.
Отличие в том, что Овод о цирке вспоминал с содроганием, а студент из фильма вспоминает с удовольствием. В цирке он остался на всю жизнь.
Но есть люди, которые вклад своих родителей уважают и не отдав долг родителям, не принимают кардинальных решений в своей жизни.
Если брать женщин, то кардинальное решение для них, это в большей степени замужество, чем карьера или что-то другое. Например, Эмма из одноимённого романа Джейн Остин на замужество решалась довольно долго, учитывая в этом вопросе прежде всего удобство отца. Или Эдит Претти из романа Джона Престона «Раскопки». 17 лет подряд она отказывала полковнику, который ежегодно в день её рождения делал предложение выйти за него замуж. Отказывала, потому что не могла бросить больного отца.
Инсценировка самоубийства
Ключевое событие в биографии Артура, после которого жизнь разделяется на «до» и «после» — это инсценировка самоубийства. Не понятно, что больше на это решение повлияло? Разлад с возлюбленной или правда о своём рождении? События происходят день в день.
После первой отсидки Артура в тюрьме, на воле его встречает Джемма. Почему же он подробно не рассказал ей ситуацию на исповеди у священника-провокатора? Почему в ответ на её слова о предположении Боллы, что в тюрьме его заложил Артур, рассказав о контрабанде на пароходах, он лишь бросил ей: «это правда.»? Как говорилось в пьесе «Опасный поворот» Дж. Б. Пристли: «Это правда, но не вся». Или, говоря словами священника-провокатора: «Вы не всё открыли, сын мой». Почему же провокатору он легко сливает все подробности, а любимой девушке объяснить всё по порядку не смог или не захотел?
Конечно, если вруна и прелюбодея Монтанелли посчитать образцом человека, достойного полного доверия, то девушке, лишённой таких «заслуг», доверять не следует. Честность — это ещё и способность признавать свои недостатки. То есть Артур мог полностью доверять только таким добрым-предобрым кардиналам, которых считал честнейшими людьми на земле, а не обманщиками с чёрной душой, нахально блистающими святостью. Более простым и понятным людям с недостатками он доверять не мог. Либо ожидал от Джеммы, что она, как Монтанелли, угадает его мысли и поймёт с полуслова, что он априори лучший на свете, как бы не поступал.
Король
Для нас с вами пустяк, потому что мы люди, как люди, а моя бедная дочь упала в обморок. "Папа сказал неправду!" С этого всё и началось. Стала скучать и задумываться.
«Обыкновенное чудо»
Отсюда получается, что ни в приёмной семье Артур ни с кем не дружил, ни в учебных заведениях, ни в той же организации «Молодая Италия» — тоже. Друзей, которым бы мог доверять, не нашел. Не с кем было обсуждать свои проблемы, кроме обещающих свято блюсти тайны исповеди. Помимо этих, оставался единственный человек, к которому он был привязан: девушка, ждущая у тюрьмы. Но и эту соломинку он обрывает. За что получает от неё по шее.
По описанию из книги в момент решения инсценировать свою смерть Артур о Джемме совсем не думал, а думал о том, как отомстить ненавистной ему семье Бертонов, которая его полностью обеспечивала. И правду о его рождении открыла. А не родной отец. То есть приёмная семья относилась к Артуру более честно.
В похожей ситуации оказался Гарри Фивершем — персонаж романа Альфреда Мейсона «Четыре пера».
Но у Гарри были друзья-сослуживцы. Он был интересен и наблюдательному лейтенанту Сатчу, который приходил в гости в дом отца. Друзья в кризисной ситуации понять Гарри не захотели, но у Гарри хватило смелости рассказать всё в подробностях свой невесте. И перед тем, как кардинально изменить свою жизнь, отправившись в Африку, Гарри рассказал обо всём и лейтенанту Сатчу.
Артур — наоборот — сделал так, что не было ни одного человека, кому бы он рассказал о своей идее инсценировать самоубийство и отправиться в Северную Америку. Никому ничего не сказал, оборвал все связи. Намертво закопал эту ситуацию на много лет.
Что бы сказала Агата Кристи?
Писатели, драматурги, режиссёры занимаются тем, что «откапывают» разные интересные истории и их описывают. В этом смысле их можно сравнить с археологами или палеонтологами, выставляющими на общее обозрение чьи-то «скелеты в шкафу».
Вы — спрятали, я — нашел, старое здание, четвертый бункер.
«Сталкер»
А может быть и свои скелеты. И никакой тайны исповеди — проверьте, сколько есть произведений, уже только в названиях которых дословно фигурирует «исповедь».
Агата Кристи в этой роли превосходна. Она же и жена археолога. Проблемы Артура Бертона напрямую касается её произведение «Убийство в Месопотамии».
Если настоящие писатели и археологи тайные истории и связанные с ними артефакты откапывают, то фальшивые наоборот — стараются закопать. В упомянутом романе описывается псевдо-археолог — доктор Ляйднер.
В сферу его особого внимания, например, входят примитивные элементы бытовой жизни: жернова для помола — большие круглые каменные блины, которые он откапывает и складирует на чердаке. Ценные артефакты он обходит стороной, теряет или позволяет украсть чёрным копателям. Всем этим он занимается потому, что имеет тайное прошлое. Свою позорную историю он закопал и никому о ней не рассказывал в течение многих лет. Много лет пустой и никому не нужной работы, много лет бессмысленных издевательств над своей женой. И в конце концов его коронная фраза: «как я устал». На такой работёнке устанешь. Ещё как! И жену, кстати, этим каменным блином и убил.
Возможно, увлечение геологией и палеонтологией накладывает на человека некоторые особые обязанности. Как и любое занятие, которым занимаешься всерьёз. Но тут особый случай. Тайны, властвующие и управляющие. То есть человек с большим количеством тайн с этой профессией не совместим. А если он всё же настырно пытается совместиться, то жизнь его сильно корёжит. Например, есть такой писатель Иван Ефремов, который прежде был палеонтологом, но вдруг резко стал писателем-фантастом. О том, какую историю из своей биографии он скрыл и закопал, можно прочитать в книге «Жреческая палеонтология».
Вместо фантастики интересной, задорной, вдохновляющей, как например в сериале «Светлячок», у Ефремова нравоучения и космос, холодный и мёртвый.
Смерть как невесту встречу я![2]
Хочется сказать: это слова достойного мужа! Они из пьесы Шекспира «Мера за меру». Овод произносит их в разговоре с Мартини — другом Джеммы и коллегой по партии — перед тем как пойти на последнее задание, сулящее ему арест и смертную казнь. В разговорах Овод цитирует и другие пьесы: «Король Лир», «Венецианский купец».
Каким образом недавний ревностный почитатель церкви превратился в любителя Шекспира? К тому же, Феличе Риварес стал не просто читателем, но и превосходным мастером перевоплощения и импровизации. Играл свои роли так, что и родной отец не мог в нём заподозрить актёра. И даже снискал славу в среде революционеров:
Риварес надел старый солдатский мундир и бродил по стране под видом раненого карабинера, отыскивающего свою часть. Во время этих странствований он наткнулся на отряд, посланный Спинолой на его же розыски, и целый день ехал с солдатами в одной повозке и рассказывал душераздирающие истории о том, как бунтовщики взяли его в плен, затащили в свой притон в горах и подвергли ужасным пыткам. Солдаты показали ему бумагу с описанием его примет, и он наговорил им всякого вздору о «дьяволе», которого прозвали Оводом. Потом ночью, когда все улеглись спать, Риварес вылил им в порох ведро воды и дал тягу, набив карманы провизией и патронами. <…> Особые приметы: прихрамывает на правую ногу, левая рука скрючена, недостаёт двух пальцев. Шрам на лице. Заикается…
– Удивительная вещь! Как он их обманул с таким списком примет?
Как-то раз мне довелось задать батюшке вопрос о его мнении относительно профессии могильщика, в связи с тем, что в пьесе Шекспира «Гамлет» есть несколько сцен с могильщиками. На что он задал встречный вопрос: это же Гёте написал «Гамлета»?
В Древней Греции и Риме актеры пользовались почетом и уважением. Более того, театрализованные мистерии были частью религиозных таинств. Когда возникло христианство, театральная культура и религия не сошлись характерами. То, что было таинством и пищей для ума ушло в подполье, зрелище для развлечения заняло большую сцену. До сих пор театр и церковь не совмещаются. Мольера отлучили от церкви. Льва Толстого тоже. Осмелюсь предположить, что и священник Монтанелли, занимавшийся образованием Артура, пьесы Шекспира не изучал. Откуда же тогда любовь к театру?
За те 13 лет, которыми разделяются части повествования, помимо путешествий по странам Южной Америки, Риварес объездил и всю Европу, овладел в совершенстве по крайней мере пятью-шестью языками.
Девушка
…Вы говорите, что много бродили по свету?
Медведь
Да. Я всё учился да учился, и в Сорбонне, и в Лейдене, и в Праге. Мне казалось, что человеку жить очень трудно, и я совсем загрустил. И тогда я стал учиться.
Девушка
Ну и как?
Медведь
Не помогло.
Девушка
Вы грустите по-прежнему?
Медведь
Не все время, но грущу.
Девушка
Как странно! А мне-то казалось, что вы такой спокойный, радостный, простой!
Медведь
Это оттого, что я здоров, как медведь.
«Обыкновенное чудо»
Всестороннее образование для обуздания страстей, в отличие от молитвенных надежд, способ более действенный. Расширение круга общения для поиска решений насущных вопросов — тоже способ. Левин у Толстого не только штудировал философов, но и обсуждал свои проблемы с людьми различных социальных слоёв и профессий, наблюдал за ними. И напротив: для ярых приверженцев церковных канонов Священное Писание — истина в последней инстанции. Прочие формы образования отвергаются, как ересь и занятия бесполезные. Страстотерпцы, такие как Монтанелли, предпочитают страсти терпеть, а не освобождаться от них.
К среде революционеров Артур Бертон примкнул ещё в юности, вступив в организацию «Молодая Италия». После инсценировки своей смерти и череды мытарств к этой же среде он примкнул и в Южной Америке. Революционеры были людьми весьма образованными, постоянно стремились к новым знаниям, старались привлечь к делу и малограмотное население. Российскому читателю должно быть знакомо «хождение в народ». Риварес в своей революционной деятельности тоже опирался во многом на простых людей, которых интеллигенты считали чуть ли не сбродом. Хотя с актёрскими перевоплощениями, с целью объегорить шпиков, они справлялись на ура.
Разрешению той же проблемы, что и у Артура Бертона посвящен сюжет романа Рафаэля Сабатини «Скарамуш».
Персонаж Андре-Луи Моро должен узнать тайну своего рождения. И способы его схожи с Риваресом — и революционная среда, и театр. В итальянской комедии скарамуш — это шут. У Овода похожая роль. Краткое описание жанра комедии можно выразить фразой: хочешь рассмешить богов — расскажи им о своих планах. В церкви же напротив — тайна исповеди и каменное лицо духовника. Но смеяться наверняка будут. За глаза. Проиграть на сцене свои страстные желания — это тоже способ. Возможность осознать их глупость и над ними посмеяться.
Он появился на свет с обострённым чувством юмора и врождённым ощущением того, что мир безумен
Так начинается роман Сабатини. Те же слова стали эпитафией на его надгробии. Мольер тоже работал в жанре комедии. Вообще, шут — частый персонаж в пьесах Шекспира, но здесь он элемент трагедии. Устами шута произносятся, возможно, самые глубокие мысли. Мольер — тоже не просто комедиант, он ещё с юношества увлекался идеями философа Пьера Гассенди. К двадцати одному году стал во главе театральной труппы, а через два года отправился путешествовать с друзьями-актёрами по провинциям.
Да, сначала Артур потерял всех друзей и оказался в цирке — на обочине жизни — изуродованным и физически, и психологически. Это не комедия а, может, и не драма, а трагедия.
У него там не закрытый, а открытый перелом!
«Бриллиантовая рука»
Что заставило его вернуться к нормальной жизни? С засахаренным миндалём и сладкой ватой было покончено. Огульно бросившись в омут самостоятельной жизни, он, кажется, остался идеалистом и обращался за помощью к другим только в случае крайней нужды, сам же в помощи никому не отказывал. Но как минимум один человек думал о нём всё это время, даже считая погибшим. Не Монтанелли. Он, несмотря на все формально-добродетельные поступки, думал только о себе и о своей карьере. И стал не спасителем, а палачом. Речь о девушке, которая и встречала его из тюрьмы в первый раз, и провожала в тюрьму в последний. Её, кстати, Риварес называет Минервой. У древних римлян это богиня мудрости, покровительница искусств, наук и ремёсел.
Потратив остаток жизни на то, чтобы освободиться от своих страстей, Риварес проявил в этом львиную волю. Любимый философ Мольра — Пьер Гассенди говорил, что страсть — это желание, основанное на данных воображения. Воля — желание, основанное на данных разума. Страсти, если их вынуть из души, — лишь игра воображения.
Стоит их назвать, и их смысл исчезает, тает, растворяется…
«Сталкер»
Страсти кратковременны, любовь разумная — вечна. В таком случае, смерть, как обещание новой жизни, очищенной от тянущих в небытие страстей, действительно, можно воспринимать, как встречу с невестой. С той, которая желала вернуться к их последнему разговору и рано или поздно разрешить все противоречия, несмотря ни на что.
[1] Вольный поэтический перевод
[2] «Уж если суждено мне умереть, смерть, как невесту, встречу я!» — слова Клавдио из драмы Шекспира «Мера за меру», акт III, сцена I.
