CreepyStory

5. Ведьмы и ведьмаки, фамильяры, домовые.

6. Темные ритуалы. Обряды. Ритуалы и запреты. Старинные обряды, найденные записи, книги, дневники.

7. Детективное агентство. Мистические расследования.

8. Призрачный автобус.  Транспорт, который увезет в странные места. Поезда и дорожная мистика.

9. Охотники на нечисть.

10. Коллекция странных вещей. Поиск и добыча артефактов.

11. Архивы КГБ, НКВД  — мистические расследования.

12. Мистика и ужасы в сеттинге СССР. Ужасы в пионерском лагере, советской школе, комсомольцы, пионеры, строители БАМа, следствие ведут ЗНАТОКи— можно использовать все

В этом конкурсе наших авторов поддерживают:

Обширная библиотека аудиокниг Книга в ухе , где вы можете найти аудиокнигу на любой вкус, в любом жанре - обучение, беллетристика, лекции, и конечно же страшные истории  от лучших чтецов, и слушать, не отрываясь от своих дел - в дороге, при занятиях спортом, делая ремонт или домашние дела. Поможет скрасить ваш досуг, обрести новые знания, интеллектуально развиваться.

Призы:
1 место  12500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ

2 место  9500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ

3 место  7500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ

4 место 6500  рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ

5 место 5500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ

6 место 3500 рублей от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС и сайта КНИГА В УХЕ

Арт дизайнер Николай Геллер @nllrgt

https://t.me/gellermasterskya

сделает обложку или арт для истории, которая ему понравится больше всего.

Озвучка от канала  ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС всем призовым историям, а так же тем, кто в призовые не попал, но сделал годноту. Вашу историю услышат десятки тысяч людей.

В истории вы можете замешать все, что вам угодно: колдуны и ведьмы, городское фэнтези с крипотой типа “Тайного города” и “Дозоров”, команды искателей артефактов, поиск и ликвидация нечисти различной, коллекции странных вещей,
Архивы КГБ, НКВД, мистика в СССР,  деревенские, лесные ужасы, охотничьи байки, оборотни,  городские легенды, любую славянскую мифологию, легенды севера, шаманы. Была бы интересна детективная составляющая в такой истории. Мистика, крипота, но, пожалуйста, без излишних живописаний "кровькишки и далее по тексту", так же не надо политики, педофилии, и обсценной лексики.

И не забывайте про юмор. Порадуйте ваших читателей и слушателей.

Непременные условия:
Главный герой мужского пола, от 18 лет.

Частый вопрос- почему такая гендерная дискриминация? Отвечаю. Потому что чтец - взрослый мужчина с низким голосом, а так же у героя такого возраста больше возможностей действовать и развиваться в сюжете, учитывая наше правовое поле.

Локация - территория России, бывшие страны СНГ, Сербия, Польша. Если выбираете время происходящего в истории - современность или времена СССР.

Заметка новичкам. Один пост на Пикабу вмещает в себя до 30 тыс знаков с пробелами. Если вы превысите заданное кол-во знаков, пост не пройдет на публикацию. Длинные истории делите на несколько постов

Условия участия:
1.В конкурсе могут участвовать произведения (рассказы), как написанные одним автором, так и в соавторстве. От одного автора (соавторов) принимается не более трех текстов. Текст должен быть вычитан, отредактирован!

2. Опубликовать историю постом в сообществе CreepyStory , проставив тег "конкурс крипистори”

3. Скинуть ссылку в комментарии к этому посту с заданием. Это будет ваша заявка на участие. Пост будет закреплен в сообществе на первой позиции. Обязательно.

4. Делить текст на абзацы-блоки при публикации на Пикабу.

5. Принимаются только законченные произведения, отрывки из романов и повестей не принимаются.

6. На конкурс допускаются произведения нигде ранее не озвученные.

7. Не допускаются произведения разжигающие межнациональную и межрелигиозную рознь и противоречащие законам РФ. Не принимаются политизированные рассказы.

8.Объем от 35 000 до 80 тысяч знаков с пробелами. Незначительные отклонения в плюс и минус возможны.

9. Все присланные на конкурс работы оцениваются организатором, но и учитывается рейтинг, данный читателями.

10. Не принимаются работы с низким качеством текста — графомания, тексты с большим количеством грамматических и стилистических ошибок. Написанные с использованием ИИ, нейросети.

11. Отправляя работу на конкурс, участник автоматически соглашается со всеми условиями конкурса.

12. Участие в конкурсе априори означает согласие на первоочередную озвучку рассказа каналом ПРИЗРАЧНЫЙ АВТОБУС

13. Организатор имеет право снять любой текст на любом этапе с конкурса в связи с деструктивным поведением автора, а так же за мультиаккаунты на ресурсе.

Так же принимаются к рассмотрению уже готовые произведения, нигде не озвученные, опубликованные на других ресурсах, с условием, что публикация будет сделана и в нашем сообществе CreepyStory

Подписчики сообщества, поддержите авторов, ставьте плюсы, или минусы, если вам не понравилось, комментируйте активно, я буду читать все, и чтобы выбрать достойных, буду тоже ориентироваться на ваши комменты.

Обнимаю, удачи! Ваша Джурич.

Маленькая памятка от меня для авторов, от души душевно, без всякого принуждения.

КАК НАПИСАТЬ РАССКАЗ ПОД ОЗВУЧКУ?

1. Помните про правила первых трех абзацев. Начинайте рассказ с того, что зацепит читателя ( далее, и слушателя) и заставит его прочесть вашу историю. Классический пример - " Все смешалось в доме Облонских..." И каждый, кто прочел, задался вопросом, что же там происходит? Читает дальше.

Не берите в начало штампы. Например, "... он проснулся, потянулся, пошел ставить чайник..", никаких описаний погоды-природы за окном, и вообще, старайтесь быть оригинальными. Про природу-погоду пишут миллионы в начале своих историй. Чем вы будете отличаться от остальных?

Не начинайте рассказ с диалогов. Это просто, да. Но слушатель не поймет, кто разговаривает, зачем говорит и почему. Для него это голоса из ниоткуда. Скорее всего, слушатель подумает, что пропустил начало рассказа, и просто выключит неинтересное аудио. Да, и как сказал один писатель :  «Болтовня для завязки хороша только в порнухе».

2. Не берите множество персонажей в "один кадр". В диалоге участвуют двое, третий молчит, совершает какие-то действия ( может быть). Помните, что чтец не вывезет одним голосом озвучить мальчика, девочку и еще одного мальчика, например, и чтобы слушатель не запутался - кто что говорит. Объяснение происходящего на диалогах - тоже в топку.

3. Всегда помните, что в истории должны быть задействованы запахи, звуки и тактильные ощущения персонажей. Одевайте своих персов. Это можно даже подать через комментарии к диалогам, не обязательно тщательно прописывать это в тексте.

" — Да, — Мишка нахмурился, и задергал пуговицу на своей клетчатой рубашке. "

4. Всегда думайте, на каком моменте слушателю станет неинтересно, и он выключит ваш рассказ. Конкуренции море . Поэтому - не растягивайте, не размазывайте не интересное никому самокопание Главного Героя, или какие-то факты из его жизни, которые можно описать в двух предложениях. Не описывайте длительные поездки, унылую жизнь Главного Героя в деталях.

5. Саспенс. Нагнетайте обстановку. Иногда это страшнее, чем то, что происходит в экшене.

6. Логика. Должна незыблемо присутствовать в сюжете, в действиях всех персонажей.

7. Факты. История. Оружие. Ройте инфу. У вас есть Гугл. Информация по месторасположению локации , которую вы выбрали, километраж дороги, по которой едет Главный Герой, населенные пункты, все должно быть как в реале. Внезапно может появиться в комментах чел, который там живет, и заорать, что "вы все врёте, не так у нас".

8. Старайтесь не слить концовку)

9. Добавьте шуточек. Дайте людям отдохнуть, читая и слушая вас. И так все напряжены до предела.

10. Фразы в диалогах и комментарии к ним. … — сказал он, ответила она, воскликнул он (после восклицательного знака), спросил он (после вопросительного). В озвучке частые комменты подобного типа звучат навязчивым повтором, лучше использовать комменты, отображающие либо действия персонажей, либо их эмоции. Как пример - можно послушать озвучку “Понедельник начинается в субботу”, и с 5 минуты посчитать слово “сказал”. Что в чтении приемлемо, в озвучке не очень хорошо.

11. Не надо называть Главного Героя только одним именем в тексте. При озвучке частые повторы имени вызывают раздражение у слушателя. Он в какой-то момент начнет считать повторы, и писать комментарии под видео, сколько было Викторов или Максов за полчаса.

В озвучке это будет выглядеть : макс, макс, макс , макс, макс пошел, макс сел, макс бежал. Через каждые две минуты. Надо найти замену имени, например, называть его по фамилии, профессии, парень, имя уменьшительное, он, мужчина, может кличка у него есть, еще как-то, и, стараться чередовать.

12. Про слова специфические, редко используемые, техническую инфу и англицизмы. Читателю, как и слушателю, должно понятно быть каждое ваше слово в тексте. Писать надо как для детей, чтобы любое слово было понятно даже Ирине Борисовне из деревни Волчехвост, Хтонического района, 65 лет, пенсионерка, всю жизнь на скотобойне проработала. Это непременное правило. И тогда слушатель будет вам благодарен. Выкручивайтесь, объясняйте. Даже если очень не хочется.

13. Еще хочу посоветовать навесить на Гуглдок программу "свежий взгляд". Отличная вещь, на проверку близких повторов однокоренных, чтобы не пропустить. Вы улучшите свой текст, это 100%.

14. То, что правильно и логично сложилось в вашей голове, может быть непонятно читателю, а уж слушателю тем более. У каждого свой опыт жизни, образование. Им все надо объяснять, как детям. Какие-то понятные вещи для вас, могут быть просто недоступны пониманию других людей. Допустим, автор пишет “в метро включилось тревожное аварийное освещение”. Вот это читает пятнадцатилетний мальчик, из села в Челябинской области. Никогда он метро не видел, кроме как в интернете видео и фото. Аварийку там не демонстрируют. Как он сможет вообразить, почему оно тревожное? Чем тревожит? Он свет такой никогда не видел. Свет зеленый? Синий? Красный? Какой? Внимание к деталям.

15. Ничего не бойтесь, пишите! Ваш читатель вас найдет. А слушатель будет благодарен за нескучно проведенное время.

И в прошлый раз просили “прозрачнее объяснить условия участия и победы”.
Ребят, просто напишите интересную историю, с учетом того, чтобы интересна она была не только вам лично, как автору, а и большинству людей. От себя лично прошу, не надо никаких розовых соплей любовных, лавкрафтовщины и “одноногих собачек”. Кто не знает что это:
Одноногая собачка — условное обозначение чего-то очень жалостливого, нарочито долженствующего вызвать в зрителе приступ немотивированных едва сдерживаемых рыданий, спекулирующего на жалости.
Изначально происходит вот из такого боянистого анекдота:

Бежала одноногая собачка, подняла ножку чтобы пописать. И упала на животик.

Да будет свет, мир, и крипота!)

Попытка подняться с этого гребаного ложа, увы, не увенчалась успехом. Тело, словно бетоном залили, ни один член не слушается, зараза эдакая. Конечности будто отрезали, да и пришили заново кривыми руками, словно пьяный хирург развлекался. Дланями шарю – шершаво, холодно, словно в объятиях покойницы оказался, только у мертвецов, наверное, руки потеплее будут. Дерево? Блядь, да это же, сука, гроб! Неужели этот старый пёс Мюллер уже копыта откинул? Неужели я уже по ту сторону, в царстве мёртвых? Неужели все мои подвиги, вся моя жизнь, вся моя боль и страдания закончились в этой гребаной деревянной коробке? От сей мысли аж передёрнуло, словно червя на крючке. Я, конечно, не старая карга, чтобы в суеверия верить, хотя, кто знает, может быть, после смерти вся эта хуета с призраками и загробной жизнью и вправду существует, да и всякое может быть, хули с мертвяка взять. В такие моменты даже у самых отъявленных атеистов жопа сжимается до размеров грецкого ореха, да простится мне мой французский, хотя, какой, на хер, французский, когда вокруг такая хуйня творится. Начал яростно колотить по стенкам, но древесина сия, да будь она трижды проклята, словно срослась со мной, ни под каким видом не поддается. От злости воззвал к небесам во всю глотку, но, увы, тщетно. Голос застрял где-то в горле, словно заткнули старой, прогнившей пробкой. Лишь этот вой, проклятый вой, откуда-то издалека, словно похоронный марш по моим ускользающим надеждам. Время, как резина на старых подтяжках, растянулось. Минуты – в часы, часы – в вечность. Длани бессильно опустились, силы иссякли. Лежал, стало быть, и внимал сему кошмарному вою, словно дьявол лично мне колыбельную на ухо поёт, и ожидал. Ожидал, какую еще подлость эта жизнь паскудная подкинет. Жизнь, та ещё шлюха, то обласкает, то в грязь втопчет, и не поймёшь, что от неё ждать.

И вдруг – толчок! А затем и еще один! Ящик сей, чтоб его перекосоёбило, затрясся, как говно в проруби, словно гигантской волной его огрело. Почувствовал, что меня поднимают, переворачивают, тащат куда-то, как мешок с гнилой картошкой. Страх притупился, любопытство проснулось, да что это, на хуй, происходит? Что это они там, позвольте узнать, задумали? Похороны, быть может? Но чьи? И какого черта я, позвольте поинтересоваться, не помню, как испустил дух? Может, меня по ошибке похоронили, или это какая-то злая шутка? Ящик замер. Послышались шаги чьи-то, голоса приглушенные, словно кто-то шепчется за дверью, замышляя недоброе. Потом – скрип, от которого зубы сводит, словно лимон перезрелый жуёшь. Крышка поползла в сторону и свет яркий в глаза ударил, чуть зрение на хер не выжег. Когда зрение малость пришло в себя, увидел я над собой лики. Доселе незнакомые, сукин ты сын, лики. Испуганные, удивленные, словно привидение узрели. В мундирах, однако не германских. Британцы, быть может? Или эти, янки? Что, позвольте поинтересоваться, за чертовщина происходит? Может, я попал в плен? Или это какая-то галлюцинация, вызванная контузией?

– Он жив! – возопил некий молокосос, с ликом, усыпанным веснушками, словно по нему прошлись кистью с краской.

– Да чтоб меня! – проворчал другой, постарше возрастом, сержант, кажется, с морщинистым лицом и взглядом, полным недоверия. – Мы сей ящик в море изловили. Он уже неделю, как рыб кормить должен.

Рот желал раскрыть, нечто изречь, но горло, словно наждачной бумагой прошлись, лишь хрип какой-то выдавило. Указав на себя, просипел:

– Ганс… Мюллер…

– Немец? – сержант аж подпрыгнул, словно его шилом в задницу огрели. – Да он же, блядь, фашист!

Несколько молодцев шагнули вперед, в очах их голод, словно у волков голодных, они готовы растерзать меня на части, как кусок мяса. Я осознал, что сейчас будет жарко. Желал было объяснить, что я лишь солдат, что на Восточном фронте сражался, что и сам не ведаю, как здесь оказался, что я не поддерживаю нацистские идеи, что я просто выполнял приказ. Однако кто внимать будет? В их очах я – супостат, нацистская сволочь, и конец мой близок, они не видят во мне человека, они видят во мне врага.

– Стой! – рявкнул капитан, муж дородный, седовласый, лик его, словно кирпич, взывает к справедливости, а голос полон властности и силы. – Никакой самодеятельности! Произвести дознание. Быть может, нечто полезное вытянем.

Препроводили меня, следовательно, в каюту, усадили на стул древесный, словно преступника на электрический стул. Капитан вопросы задает, однако я, да будь я неладен, в английском – как свинья в апельсинах, мало что понимаю. Пытаюсь донести, что я германский солдат, что под Курском сражался, что не ведаю, как на этом корыте оказался, но капитан лишь главой качает, он не верит ни единому слову.

– Курск? – переспросил он. – Так это ж было несколько месяцев назад. Ныне ноябрь сорок третьего года от Рождества Христова. Ты давно уже в сырой земле упокоиться должен.

Ноябрь месяц? Я ощутил, что рассудок мой покидает меня. Как сие возможно? Где я был все это время? Или это лишь сон, кошмар проклятый, из которого я никак не могу выбраться?

– Не постигаю, – прошептал я, чувствуя, как паника подступает, словно удавка на шее. – Я помню лишь… битву… взрывы…

– Что ведаешь о ящике? – Капитан не отступал, словно бульдог, вцепившийся в кость. – Где его обрели?

Ящик… тут уж хоть убей, ничего не помню, кроме тьмы и этого жуткого воя, словно мой мозг стёрли.

– Ничего не знаю, – изрёк я. – Совершенно ничего.

Капитан лишь вздохнул, словно выпустил весь воздух из лёгких.

– Быть посему, – изрёк он. – Оставьте его в покое. Дайте придти в себя. А потом разберемся.

Заперли меня в пустой каюте, и остался я в гордом одиночестве, словно прокажённый в лепрозории. Восседая на койке, вперив взор в стену, пытался я сие событие переварить, словно кусок старого, жёсткого мяса. Что есть сие корыто? Куда оно плывет? И каким ветром меня, живого, после Курской мясорубки, занесло сюда? Я чувствовал себя, словно из одного мира извлекли и в другой бросили, будто меня вытащили из уютной берлоги и выкинули в ледяную пустыню. Однако наиболее ужасающий момент – этот вой, проклятый вой, который не утихает в голове моей, словно сам дьявол мне колыбельную исполняет, шепчет мне на ухо всякие мерзости, сводя меня с ума.

Потянулись дни, однообразные, словно солдаты на параде, марширующие под барабанный бой. Качка, скрип всякого хлама, да взгляды волчьи исподтишка, словно я зверь, выпущенный из клетки. Держат меня, как пса цепного, кормят объедками да стараются не попадаться мне на глаза. Пытался я, разумеется, с кем-либо изъясниться, растолковать, что я не нацист, а простой солдат, выполнявший приказ, что я не виноват в том, что родился в Германии, что я просто хочу вернуться домой. Однако кому сие интересно? Видят во мне супостата, чудовище, из ящика смерти вылезшее, мои слова – лишь пустой звук. Лишь капитан хоть как-то мной интересовался. Несколько раз навещал меня в каюте, вопросы задавал про Курск, про службу, про семью. Я, да будь я неладен, отвечал откровенно, надеясь, что капитан мне поверит, что он увидит во мне человека, а не монстра. Однако в очах его я видел лишь сомнение и недоверие, словно капитан пытается разгадать сложную головоломку.

Однажды вечером, когда корабль очутился в самом сердце шторма, капитан заявился ко мне в каюту с бутылью виски, словно к старому приятелю. Пьяный, как сапожник, да к тому же взвинченный, словно ему черти в задницу залезли.

– Не постигаю, – изрёк он, протягивая мне стакан. – Не постигаю, что с кораблем этим происходит.

– В каком смысле? – спросил я, с опаской беря стакан, словно капитан предлагает мне яд.

– Чертовщина какая-то, – отвечал капитан, залпом осушая стакан виски. – То, что уму непостижимо. Сперва сей ящик с тобой. Потом… иная всякая хрень. То припасы исчезают, то инструменты. Кто-то звуки странные слышал. А сегодня… сегодня я лицезрел… такое, что в голову не лезет, хоть тресни.

– Что лицезрел? – спросил я, ощущая, как становится не по себе.

Капитан замолчал, словно раздумывая, говорить или нет. Потом изрёк едва слышным шепотом:

– Я видел… себя.

Я чуть не захлебнулся виски.

– Как это понимать?

– Себя видел, – повторил капитан. – По коридору шёл. Но это был не я. Некое… иное существо. Злое. Жестокое. Я ему в очи взглянул, и увидел там… смерть.

Волосы дыбом встали, словно их кто-то наэлектризовал. Вспомнился этот вой, что мучает меня с того самого мига, как я в ящике этом очнулся. Я осознал, что на корабле этом происходит что-то жуткое, нечто, что за гранью всякого понимания.

– Мне думается, – промолвил я. – Мне думается, что мы попали в… ловушку.

Капитан аж подпрыгнул, словно ужаленный осой.

– В какую еще ловушку?

– Не ведаю, – отвечал я. – Однако ощущаю это. С тех пор, как в ящике этом проснулся, чувствую, что ходим по кругу. Что повторяем один и тот же день, вновь и вновь.

Капитан нахмурился, словно его заставили решать сложную математическую задачу.

– Ты бредишь, – промолвил он. – Лишь пьян.

– Нет! – возразил я. – Истину глаголю. Ты сам поразмысли. Разве тебя не удивляет, что мы до сих пор не прибыли, куда следовало? Разве тебя не тревожат эти пропажи, эти звуки, это ощущение… дежавю?

Капитан молчит, переваривает сие, словно жуёт кусок резины. В очах его – тревога, будто он осознал, что попал в неприятную ситуацию.

– Быть может, ты и прав, – изрёк наконец. – Возможно…

И тут – бабах! Взрыв столь мощный, что корабль затрясся, как лист осиновый под порывом ветра. Мгновенно всё вокруг погрузилось во мрак, словно кто-то выключил свет во всей вселенной.

– Что сие было? – возопил капитан, с трудом удерживаясь на ногах.

– Торпеда! – раздался чей-то вопль за дверью. – Нас атакуют!

Капитан ринулся к двери, выкрикивая приказы. Я остался в одиночестве, страх терзал меня изнутри. Знал я, знал ведь, что сие не случайность, что это не просто торпеда, что это что-то большее, что-то зловещее. Знал, что сие – часть ловушки. Кто-то, или нечто, на корабле этом играет с нами, словно кошка с мышью, наслаждаясь нашим страхом и отчаянием.

Я выбежал из каюты и узрел полный хаос. Моряки бегали, кричали, тщетно пытаясь потушить пожар, как муравьи, пытающиеся остановить наводнение. Корабль кренился, вода заливала палубу, словно он тонул в гигантской ванне. Я узрел капитана, отдающего приказы, с лицом, белым, как мел, будто он увидел смерть.

– Мюллер! – выкрикнул он, узрев меня. – Помогай! Спускайте шлюпки!

Я бросился помогать, забыв про свой страх. Вместе нам удалось спустить шлюпки на воду, в которые мы начали сажать моряков. Однако шлюпок было крайне мало, а паника достигла апогея. Люди дрались за место, толкались, кричали, плакали, сходили с ума.

Немного погодя раздался очередной взрыв. Корабль подпрыгнул и начал стремительно погружаться в воду, словно гигантский кит, уходящий на дно океана. Я почувствовал, как земля ускользает из-под моих ног, будто я падаю в пропасть. Я ухватился за поручень и узрел, как капитан смотрит на меня с отчаянием в очах, словно прощается с жизнью.

– Спасайся! – выкрикнул капитан. – Спасайся, если сможешь!

И исчез в волнах, словно его никогда и не было. Я остался на тонущем корабле в окружении хаоса и криков. Я знал, что это конец. Когда я уже мысленно успел попрощаться с жизнью, внезапно ощутил, что кто-то тянет меня под воду, мои лёгкие наполнялись солёной водой, затем я потерял сознание.

Я очнулся на берегу, словно меня выплюнуло из утробы океана. Вокруг не было ни души, лишь песок, камни и море, да чтоб ему, эта чёртова вода, словно она насмехается надо мной. Я поднялся и огляделся. Берег был незнакомым и пустынным, как будто я попал на необитаемый остров. Не было ни кораблей, ни людей, ни признаков цивилизации. Я был один, точно Робинзон Крузо, выброшенный на берег судьбой.

Я пошёл вдоль берега в надежде найти помощь, в надежде, что где-то есть люди, что где-то есть надежда. Я шёл долго, устал и проголодался, словно брёл по пустыне.

Я подошел к краю скалы и посмотрел на море. Море было спокойным и безмятежным, словно оно было равнодушно к моим страданиям. Оно манило меня к себе, обещая избавление, будто шептало мне на ухо: «Прыгай, и всё закончится». Я закрыл очи и шагнул в пропасть, повинуясь судьбе.

Я ощутил, как лечу вниз, ветер свистит в ушах, насмехаясь надо мной. Я ждал, когда обрушусь на воду, ждал смерти, словно ждал освобождения.

Но мне снова не дали умереть, будто я был бессмертен. Я снова проснулся в ящике, словно меня выплюнуло из ада. Вокруг была тьма и тишина, и снова ощущение, что я был похоронен заживо. Я услышал этот проклятый вой, который терзал меня с самого начала, словно меня преследует проклятье. Я понял, что снова попал в ловушку, снова переживаю одни и те же события, снова и снова, словно застрял во временной петле.

Я заорал от отчаяния, но мой крик был подобен пердежу в космосе, он был никому не нужен. Я был обречён вечно повторять этот кошмар, вечно искать выход и вечно проигрывать, словно я был наказан за свои грехи. Я был обречён на вечность в этой петле времени.

А вой этот становился всё громче и громче, словно сам дьявол вертел меня на хую, будто он наслаждается моими страданиями. Ирония заключалась в том, что даже здесь, в этом аду, я, солдат, познал истинный смысл вечности, вечности мучений и отчаяния. И чёрный юмор в том, что даже смерть оказалась бессильной, превратившись в очередную петлю в этой бесконечной спирали пиздеца, словно я был обречён на вечное страдание.

«А вдруг они решат, что я своего брата-близнеца кокнул?» Вооружившись лопатой, Иван Степанович вышел на задний двор приусадебного участка. На улице было серо, сумрачно и по-осеннему пронзительно уныло. От влажного холодного воздуха муть в голове немного рассеялась, расслоилась, как алкоголь и сироп в барном шоте: возле ушей черно и крепко, а ближе ко лбу полосы светлого.

«Но у меня же нет братьев. А откуда им это знать?» Острие лопаты с трудом входило в землю, каждое движение было мучительно тяжелым. Яма между двумя яблонями рылась чудовищно медленно. Иногда он Иван Степанович прерывался, чтобы постоять с открытым ртом и запрокинутой головой. Ему казалось, что морось, повисшая в воздухе, хоть слегка, но смачивает пересохшую глотку.

«А что вчера было-то? Ну, пил – понятно. Один или не один?» Иван Степанович тащил собственный труп, не церемонясь, за ноги. Бритая под ноль голова простучала по мраморным ступеням крыльца, утопая в ноябрьской грязи, оставляла за собой борозду. Страха, что его увидят не было: надежный трехметровый забор отгораживал мир от Ивана Степановича, а его от мира. Картинка вчерашнего вечера никак не хотела складываться воедино, рассыпалась на осколки и мутные фрагменты. Кажется, маячили какие-то бабы, или то была порнуха в огромном изогнутом телевизоре? Он будто бы плакался кому-то об опостылевшей жизни. А, может, самому себе, своему отражению, чайнику или даже селедочному хвосту, торчавшему из тарелки. Он знал эту свою особенность: бухать глухо, недолго, но по-черному, с полным провалом в памяти наутро. Одна из мутных картинок на миг высветилась: опустошал аптечку в ванной. С какой стати?

Когда труп был, наконец, закопан, уже стемнело. Похмелье никуда не делось, даже усилилось после работы. Иван Степанович вернулся в дом и щелкнул выключателем. Электричества не было, как и воды. Разбитый и измученный, он  сидел в темной комнате, пытаясь заставить себя встать и выбраться из дома - к людям, магазину, свету. Не смог. Так и заснул, сидя в кресле.

***

Проснулся Иван Степанович в своей кровати. Было так же серо за окном и так же похмельно внутри. Труп лежал рядом. По-прежнему свежий, ни следов грязи на синеватой коже , ни признаков разложения, лишь буддийская безмятежность и прохладное равнодушие.

Сегодня он не стал тратить время на поиски воды  на столе, а сразу пошёл на кухню. Дохлая мокрица покоилась в раковине, пустой кран издавал то же тоскливое подвывание.

"Надо выбираться". Превозмогая боль в голове, колючую сухость во рту и тошноту, Иван Степанович накинул пальто и вышел из дома, в ту же хмарь, что и вчера. Трижды он пытался дойти до ворот на улицу и каждый раз забывал, за чем шел, и оказывался то задумчиво ковыряющим краску перил возле летней беседки, то сидящим на корточках у мангала, то опять у постели, пристально изучающим труп и пытающимся сложить расползающиеся волокна воспоминаний.

"Ладно, сначала ты, дружок". Он вновь ухватил покойника за ноги. Борозда во дворе никуда не делась, как и свежая могила, лопата тоже стояла там же, куда он ее вчера воткнул. Немного раскопав могилу и наткнувшись на уже потемневшую кисть руки, Иван Степанович понял, что и вчерашний мертвый гость на месте.

Покончив с новым захоронением и вернувшись в затянутый мраком дом, Иван Степанович  потратил остатки вечера на поиски мобильного – на ощупь, в полной темноте. Нашелся разряженный телефон под подушкой. Со злости он  разбил бесполезную вещь, швырнув об стену. А после заснул прямо на полу, свернувшись калачиком, не снимая кашемирового, выпачканого землёй пальто.

***

Кровать. Похмелье. Труп. Осколки мобильника на полу, сухие краны. Весь третий день Иван Степанович потратил на попытки уйти с участка. Но у него никак не получалось добраться до ворот. Его не отталкивала невидимая сила, не вырастала непреодолимая стена - он просто забывал, зачем шел, отвлекался, поворачивал не в ту сторону. К двадцатому разу Иван Степанович все же отследил тенденцию и прекратил попытки.

"Я вообще жив или мертв?" По-прежнему мучительно хотелось пить, но он не умирал от обезвоживания, как и от голода.

В этот день не успел зарыть труп и только вытащил его в сад. На следующий пришлось зарывать сразу два тела.

***

На седьмой день он смирился. Просыпался, шел зарывать очередной труп, бездумно и автоматически. Он свыкся с постоянным похмельем и уже начал забывать, как было по-другому – без адской жажды и головной боли. Он больше не пытался ничего вспомнить, не пытался сбежать.

Иван Степанович всегда считал себя бойцом, привыкшим не думать, а действовать, и, запертый в бесконечно повторяющейся фазе кошмара, не мог заставить себя отступить от выбранного алгоритма действий и оставить мертвеца на своей постели. Ему казалось, что последняя ниточка, связывающая его со здравым смыслом, порвётся, если он с наступлением ночи останется в одном помещении с покойником.

***

На девятый день появилась муха. Она настойчиво жужжала где-то под потолком, и теперь этот звук стал постоянным фоном происходящего. К пятнадцатому дню мух было уже несколько, и многоголосое жужжание въедалось в мозг, добавляя новые яркие штрихи к общей картине страданий. На двадцать второй день в стене образовалась трещина, сквозь которую задувал стылый ветер и тянуло запахом гнили. Потом ещё одна и еще. С потолка стала сыпаться штукатурка. Место на импровизированном кладбище закончилось, и Иван Степанович начал просто складывать трупы один на другой под деревьями. Нижние уже начинали смердеть. Скоро их скопится столько, что они подопрут стены снаружи, станут заглядывать в окна.

***

Иван Степанович плакал и молился. Много плакал и много молился. Изображений Бога в его крутом особняке в стиле хай-тек не было, и, чтобы смотреть и обращаться к кому-то, он вставал на колени и заглядывал в собственные мертвые глаза. Он вспоминал все свои грехи и даже маленькие грешочки и перебирал их бесконечным речитативом. Но подернутые белесой пленкой бельма не давали ему ни прощения, ни намека на понимание.

На шестидесятый день он разгромил дом. В неистовстве размахивал стулом, круша стеклянные столы и вазы в китайском стиле. Осколки усыпали пол равномерным слоем. Наступив на один из них, Иван Степанович сильно порезался. Нутро царапина воспалилась и сочилась желтым, а нога разболелась. Задумчиво рассмотрев гноящийся порез, он посветлел: избавление близко. Но решил не ждать и, прихрамывая, доковылял до гардеробной. Ремень Армани, петля, перекинутая через перекладину. Он почти улыбался, подгибая ноги.

***

Иван Степанович проснулся. Что-то изменилось. Он скосил глаза влево: привычный труп был на месте. Но появилось что-то ещё, справа, подпирая его бок симметричной окостенелой прохладой. Сглотнув, он повернул голову. Второй труп отличался от первого: лицо было распухшим, огромный язык тряпкой свисал на подбородок. Шею перетягивал ремень от Армани. От мертвеца очень дурно пахло. Это не новость, что повешенные часто опорожняют перед смертью кишечник.

Иван Степанович зажмурился и закричал, жутко и безысходно. Рой мух под потолком ответил ему равнодушным жужжанием.

-- Ну, я вижу ты подготовился! Жратву взял? Ну тогда погнали! Автобус скоро подойдёт!

-- Во, я нож взял и фонарик кому-то из вас. Только смотрите, мне его отец привез из командировки, не просрите!

-- Да ёпт, не парься! Мы там такого найдем, твой фонарик раз десять окупится! А прикинь сколько там тарена?!

-- Наслушался я ваших баек уже... давайте карту покажите...

Лёха и Володя вернулись к качелям. Артём, подзывая их жестом и уже слез с качелей, поднимал с земли большой походный рюкзак, который судя по всему был пуст.

-- У деда стащил! Мы в него всякого наберём! Там что-то у них хранилось судя по всему, ценное... может даже на мобильники хватит... "Сименс" купим! Или на сиги обменяем...

Он раскрыл маленький боковой кармашек рюкзака и извлёк оттуда свёрток жёлтой бумаги. Развернул и протянул Лёхе.

-- На смотри...

Лёха стал разглядывать карту. В правом верхнем углу сразу же бросался в глаза красный штамп "СОВСЕКРЕТНО"

-- Откуда она у вас? Это же...

-- Ты ведь помнишь, наверное, что дед мой - начал рассказывать Артём, поправляя короткие кудри на голове - в воинской части местной служил, пока их пару лет назад не расформировали. Он оттуда себе утащил половину склада. Пайки, одежду и снарягу сразу распродал, вот мешок я тебе как раз из его запасов отдал. Только под гаражом осталось у нас пару ящиков в подполе лежать... и смог я из этих ящиков карту вытащить...

-- Охренеть! Да вас посадить бы могли... Сколько за эти документы дадут... - ответил Алексей, продолжая разглядывать пожелтевшую бумагу.

На карте был виден их поселок, со странными обозначениями, с пометками о бомбоубежищах, которые они уже исследовали, воинская часть, тысячу раз облазанная, разворованная местными и военными... А вот на севере... там, где на всех картах до этого был лес, теперь были заштрихованы контуры построек и пометки о заглубленных объектах... и подпись трафаретным шрифтом: "О Б Ъ Е К Т №10/07"

-- Это оно?

-- Да, оно самое! Вот, видишь деревня? Туда и идёт автобус, а потом пешком пятнадцать километров, и мы там!

-- Заебись, выдвигаемся!

***

Старый "ПАЗик" с грохотом подкатил к остановке. Скрипнули тормоза. Ребята завалились внутрь, где уже одиноко сидела бабуля, завернутая в тулуп... в середине мая.

Помимо ребят на автобус сели несколько пенсионеров, вероятно едущих в деревню. Автобус тронулся, подвеска запрыгала на ямах. За окнами замелькала дальневосточная тайга...

Автобус затормозил в луже возле лавочки посреди прошлогоднего бурьяна. Ребята, и все кто находился в салоне стали выходить, хлюпая по грязи, расходится в стороны. Это была та самая деревня, правда на карте тут явно был асфальт, а не грязь. Да и колхоз, руины которого приглядывались сквозь поросль берёз существовал только на этом старом клочке бумаги.

-- Так, мы на месте - сказал Володя - теперь смотрите - он ткнул в карту - вот тут должна быть бетонная дорога в лес, по ней дойдем до этого "объекта".

-- Глядите! - крикнул Артём. Он показывал рукой на дорогу, откуда они только приехали. Там, стоял черный внедорожник с логотипом "Mercedes". Номеров видно не было, а стекла тонированы под "гроб".

-- О-о-о бандосы! - Володя сделал "пистолет" из пальцев и направил на автомобиль - Ха-ха!

-- Бандиты? Этот "объект" точно заброшен? - С подозрением спросил Лёха у Артёма.

-- Да точно-точно! Дед говорил, вояки чуть было не бежали отсюда!

-- Ладно... пошли, куда там надо...

-- И все же "Мерс" странный какой-то...

***

Ребята шли по дороге из бетонных плит. Свежих следов не видно, на плитах лежал толстый слой грязи и хвои, где-то поросший мхом. В лесу то и дело кричали птицы, несколько раз белки перебегали дорогу. Одним словом, природа забирала свое.

Наконец, за поворотом, скрытым соснами, показались бетонные блоки, лежащие на дороге, противотанковые ежи и кирпичная будка КПП. Подойдя ближе, ребята заметили, что шлагбаум вполне себе цел, стёкла в будке не выбиты... но ворота лежали на земле, хотя даже здесь не было видно свежего присутствия кого-либо.

-- Видать быстро бежали! Даже штаны потеряли! - заорал Володя, пиная гнилые тряпки на обочине, которые когда-то были армейскими штанами.

-- Тихо блять! - Скомандовал Лёха - Мы ещё точно не знаем, что там... слышите, тишина какая? По-моему, ещё метров 200 назад началось... Походу в натуре пусто...

В округе и вправду стояла тишина, какой не было раньше, пока они шли по дороге. Птицы смолкли, а за оградой не слышно даже дуновения ветра.

-- Так короче, быро смотрим чё тут, ищем входы под землю. Сами никуда не лезем, ждём всех. Спускаться только вместе! Всё ясно?

-- Бля, харе занудствовать! Погнали ништяки собирать! Тут может даже стволы есть! -пытался расшевелить осторожного Лёху Володя.

Ребята перелезли шлагбаум и перед ними открылся вид на территорию этого "объекта". Вдоль восточного забора тянулась длинная "кишка" гаражей, на западе виднелись деревянные бараки и пару кирпичных строений. В центре лесной массив на холме, закрывавший обзор на противоположную сторону территории.

-- Лёха, слышь, судя по карте, на обратной стороне этого холма вход в какое-то подземелье - Подсказал Артём.

-- Значит идём через вон те строения, смотрим, может склады какие есть, а потом зайдём в эту "подземку"

Ребята двинули к ближайшему бараку. Крыша, выполненная из шифера, слегка покосилась, но окна и стены держались крепко. Присутствия мародеров не было видно... Хотя, перед входом в казарму валялась груда мебели - металлические койки, тумбочки и щиты с информацией.

-- Ничего ценного... Хотя проводка неплохая - Лёха оценивающе взглянул на кабель, тянущийся от барака к столбу - Но не будем задерживаться, где там склад?

-- Ммм... судя по карте... вон та "кирпичка" здание - показал пальцем Артём.

Володя отбежал в сторону, заглянул в ещё одну постройку, вероятно, столовую

-- Здесь ни хуя!

Они прошли дальше, приблизившись к складу. Ворота были закрыты, но дверь нет. Она легко поддалась пинку Владимира, открывшись внутрь. Лёха включил фонарик отца, осветил помещение, где витал запах масла, трухи и какой-то затхлости. На стенах проступали грязные разводы от протекающей крыши.

Пацаны прошли в следующее помещение, которое вероятно и было основной частью склада. На полу валялось всего несколько обломков от ящиков и солдатские вещи. Виднелся ремень, погоны и пару кусков ткани камуфляжного цвета.

-- Опа! Ремень чур мой! - чуть было не прокричал во все голос Володя.

-- Забирай себе, тут похоже всё вывезли - перебил Лёха - Идём дальше.

Артём изучал карту, держа в руках второй фонарик Алексея - именно ему он смог доверить столь ценный предмет.

***

С обратной стороны холма находилась ещё одна бетонная площадка, но теперь она упиралась в огромные бронированные ворота на склоне, такие обычно стоят в укреплениях на аэродромах. Вокруг все отделано бетонными плитами. Слева от ворот, в бетонной стене склона виднелась открытая дверь, как на корабле. Сверху холм зарос травой, но всё ещё можно было различить "домики", вентиляционных шахт.

-- Короче, думаю там точно что-то будет - прошептал Лёха.

-- Да чё вы как бабы?! - повысил голос Владимир - Здрали шептаться! Никого тут нет, не ссыте!

-- Раз никого нет, то иди проверяй, чё там в бункере. Один.

-- Э... да ну ладно чего вы - Володя поник, слегка отступая назад - пошлите вместе, я тише буду, ёпта...

Лёха, светя фонариком первый зашёл в проем. Это судя по всему был шлюз - за первой дверью сразу шла вторая. Затем проход расширялся, открывая взору небольшую комнату со столом, на котором стоял черный дисковый телефон. Стены комнаты покрашены зелёной краской, примерно по плечо, выше идёт когда-то белая побелка. Теперь с потолка свисало несколько обрывков проводов, штукатурка местами облупилась. В углу, вдоль потолка, шёл вентиляционный короб.

Из-за малого размера комнаты находится здесь толпой было не очень удобно, поэтому Лёха сразу прошел в следующую. Это оказался не сильно длинный коридор, уходящий вглубь холма. Стены так же окрашены в два цвета, а под потолком теперь тянулся не только вентиляционный короб, но и трубы с проводами. Пройдя немного вперёд, он заметил деревянную дверь, синего цвета слева. На двери в свете фонаря блестела табличка: "Склад СИЗ. Начальник склада: И. Г. Коломиец"

Здесь вдоль стен стояли стеллажи со свертками резины на каждом. Эти свертки были ничем иным, как ОЗК-1. Часть из них была раскидана по полу, лежали бахилы и перчатки, сами плащи.

-- Возьмём пару? - вопросительно взглянул на Артёма Алексей

-- Да... только каждый сам потащит, да и вообще, давайте на обратном пути вытащим...

-- Замётано! - гыгыкнул Володя и осмотрев пару свёртков, вытащил свой размер. Он кинул костюм в предыдущую комнату на стол с телефоном. То же самое повторили и остальные ребята.

-- На обратном пути искать уже не надо будет! - пояснил он.

Лёха тем временем осматривал оставшуюся часть комнаты, там стояло ещё несколько стеллажей. На них плотно, друг к другу лежали деревянные ящики.

-- Артём! У тебя ломика нет?

-- Не, извини, не взял...

-- Жалко... - Лёха вытащил складной нож и поддел край ящика.

Деревянная крышка стукнула о бетонный пол. Внутри лежали обернутые в бумагу противогазы и фильтры-коробки.

-- Вот и первая добыча для продажи! - Воскликнул он - давайте, ящик мы точно утащим.

Володя подошёл к Лёхе и стал помогать вытаскивать ещё закрытый ящик. Это было достаточно сложно при таком скудном освещении среди этих стеллажей.

-- Осторожно!

Владимир чуть было не снёс ряд, повезло, что советские инженеры когда-то прикрутили их к полу.

Ящик вытащен на вход, тем временем дверь из бункера было решено прикрыть, но не захлопнуть. Поэтому в щель между рамой и самой дверью Артём всунул ножку от стула. Сам стул валялся сломанным задолго до них.

-- А вот это мы возьмём сейчас - Лёха раздал каждому по противогазной маске. Тут же рядом, валялась груда мешков для них. Это были достаточно редкие и необычные противогазы ПМГ "Нерехта", военные, не то что обычные ГП-5, которых они уже натаскали из бомбоубежища под домом

-- На всякий случай, вдруг там газы скопились... или ещё что...

Дальше коридор упирался в... стену. Напротив склада правда была ещё одна дверь. Металлическая с вентилем. Однако открыть ее не удалось, поэтому внимание сместилось на конец коридора. Проход кончился, но...

В конце коридора, в полу, торчала бетонная плита с большим и круглым металлическим люком. Люк имел форму купола, а на вершине - вентиль, который плотно задраивал проход.

-- А может, там как на подлодке? - Разрезал тишину голос Артёма - Тут всё вывезли, а они живут под землёй?..

-- Бред не гони. Света то нет - Володя подёргал рубильник на стене - Конечно они могли и провода отрубить! Но че они там жрать будут?! Давайте проверим что внутри!

Лёха аккуратно подошёл к люку и подёргал вентиль. Он провернулся на пару градусов вперёд и встал; так же назад.

-- Тяжело... Давайте все вместе!

Они обступили крышку, ухватившись за ещё не успевший проржаветь металл. И начали тянуть то в одну, то в другую сторону. Резьба заскрипела, давая провернуться ещё немного по кругу. После пары таких раскачиваний вентиль удалось открутить... полностью. Он с грохотом упал рядом, шаркая о сталь и бетон.

-- И? Чё дальше то... - с нетерпением спросил Володя.

-- Ща попробуем поддеть - умно парировал Артём - вот тут, напротив петель пальцами зацепляемся.

Со скрипом петли пришли в движение, крышка откинулась назад, и перед ребятами открылся черный провал с уходящей вниз ржавой лестницей. Снизу хлынул запах тухлых яиц и чего-то сладковатого...

_________

Вторая часть, она же финал через пару дней.

Телеграм, если кому-то удобнее там:

https://t.me/CTEKJLOBLOK

Спасибо за внимание!

Обычно, люди страдающие лунатизмом безвредны, заторможены и не проявляют признаков агрессии. Однако, история знает несколько случаев, когда сомнамбулы убивали друзей и родственников во сне: Альберт Тиррелл, Джус Лоу, Кеннет Паркс и другие герои полицейских хроник либо получали оправдательные приговоры, в связи с совершением убийств в состоянии сна, либо их смягчение. Но случай Джейн Хардман отличается от этих дел своей мистической природой.

Джейн Хардман, 25-летняя домохозяйка из Бристоля, страдала от нарастающего чувства тревоги и эмоционального истощения. Она неоднократно признавалась своему мужу Роберту, что ей снятся странные сны о незнакомом мужчине, с которым она проводит время, и после поцелуя с ним в одном из снов, начинает испытывать к нему чувства. Её супруг с тревогой отнесся к этим рассказам, но пара надеялась, что медицинская помощь позволит вернуть Джейн к нормальной жизни.

Врач назначил ей курс Реталина, рассчитывая, что он поможет справиться с хронической усталостью и депрессией. Однако состояние Джейн не только не улучшилось, но и ухудшилось: она теряла связь с реальностью, все больше времени проводила в мире своих снов, где любовные приключения с таинственным мужчиной затмевали реальную жизнь.

Согласно записям, Джейн начала проявлять поведение, характерное для лунатизма, включая ночные прогулки и тревожные разговоры о том, что она отдает свою душу новому возлюбленному. Ее родители, обеспокоенные ухудшением состояния дочери, настаивали на госпитализации, но Роберт, не желая терять жену, продолжал искать выход в медикаментах.

Кульминация трагедии пришла в ту фатальную ночь, когда во время приступа лунатизма Джейн взяла нож и жестоко расправилась с супругом. Удивительно, но ответ на вопрос о том, понимала ли она содеянное в ту ночь, был дан такой: "Я спала, но знала, что делаю. Это был приказ моего возлюбленного".

Это заявление шокировало следствие и общественность. Полицейские публиковали свои записи; согласно показаниям Джейн, она не испытывала раскаяния. После ареста она была помещена в психиатрическую клинику, но вскоре впала в кому, из которой так и не вышла.

Мнения экспертов разделились. Одни настаивали на том, что Джейн страдала от шизофрении, возможно, вызванной накопленной усталостью и депрессией. Другие же утверждали, что её поведение больше напоминает одержимость. Эта сторона дела вызывала большой интерес у исследователей паранормальных явлений и религиозных деятелей, утверждающих, что некоторые души могут быть искушены дьяволом во снах.

Сми активно обсуждали это "убийство во сне", также отмечая необычные параллели с другими случаями, когда сомнамбулы становились преступниками. Такие дела часто окутаны ореолом таинственности и порождают множество спекуляций. Но Джейн Хардман стала необычным случаем: ее история заставила задуматься людей о тонкой грани между реальностью и миром снов, о том, как трагически может сложиться жизнь, когда внутренние демоны обретают голос.

Трагедия семьи Хардман запомнится как пример того, что порой незримые демоны могут иметь гораздо более разрушительные последствия, чем зло, скрывающееся в физическом мире. Многие задаются вопросом: что на самом деле произошло в ту ночь? Оставшаяся загадкой эта история ставит перед нами непростой вопрос о том, в каком мире мы живем и насколько непредсказуемы силы, которые могут скрываться в нашем подсознании.