Советские войска входят в освобождённый Харбин. 21 августа 1945 года.
Советская пехота переходит границу. 9 августа 1945 года
Несмотря на заявление японского правительства 10 августа 1945 года о готовности принять условия Потсдамской декларации, реального прекращения боевых действий не последовало. Японское командование, особенно на континенте, использовало затяжку времени для попытки организованного отступления и уничтожения стратегически важных объектов. В этих условиях 9 августа 1945 года ровно в 00:10 по местному времени началось грандиозное наступление советских войск, ставшее образцом военного искусства и продемонстрировавшее всю мощь Красной Армии. Операция развернулась на фронте протяженностью свыше 5000 километров силами трех фронтов. Забайкальский фронт под командованием маршала Р.Я. Малиновского наносил главный удар через безводные степи Внутренней Монголии и Большой Хинганский хребет. Уже в первый день войска фронта, преодолевая ожесточенное сопротивление, продвинулись на 50-70 километров. Особенно впечатляющим стал прорыв 6-й гвардейской танковой армии генерала А.Г. Кравченко, которая за первые пять суток совершила беспрецедентный 450-километровый бросок по бездорожью, выйдя 14 августа на Центрально-Маньчжурскую равнину и создав угрозу глубокого охвата всей Квантунской армии. 1-й Дальневосточный фронт маршала К.А. Мерецкова атаковал из Приморья, прорывая мощные укрепрайоны, прикрывавшие подступы к Гирину и Харбину. Несмотря на сложный рельеф и упорную оборону японцев, войска фронта к 14 августа углубились на 120-150 километров, завязав тяжелые бои за ключевой транспортный узел Муданьцзян - "ворота" в центральную Маньчжурию. 2-й Дальневосточный фронт генерала М.А. Пуркаева наступал из района Благовещенска вдоль рек Амур и Сунгари, прорвав оборону у Хэйхэ и устремившись к важному промышленному центру Цицикару. Параллельно Тихоокеанский флот под командованием адмирала И.С. Юмашева развернул активные действия по нарушению морских коммуникаций. Уже 9-10 августа морские десанты при поддержке корабельной артиллерии овладели корейскими портами Юки (Унги), Расин (Наджин) и Сейсин (Чхонджин), отрезав Квантунскую армию от метрополии. 15 августа, когда прозвучало обращение императора Хирохито о капитуляции, командующий Квантунской армией генерал Отодзо Ямада не отдал приказ о прекращении огня. Японские войска продолжали ожесточенное сопротивление, часто переходя в контратаки и самоубийственные атаки. Советское наступление не только не остановилось, но и набрало темп. С 15 по 20 августа войска Забайкальского и 1-го Дальневосточного фронтов продвинулись на 360-600 километров, завершая глубокий охват и расчленение японской группировки. Решающее значение имела воздушно-десантная операция в Харбине 18 августа, когда 200 десантников 9-й воздушно-десантной дивизии захватили ключевые объекты города. Лишь 17 августа Ямада запросил перемирие, но отдельные части продолжали бои до вечера 18 августа. 19 августа в Чанчуне генерал Ямада подписал акт о безоговорочной капитуляции Квантунской армии. Однако ликвидация очагов сопротивления продолжалась. До 22 августа шли бои за Хутоуский укрепрайон - один из сильнейших в мире, где японский гарнизон сражался до последнего. Параллельно шли операции по освобождению Южного Сахалина и Курильских островов. На Южном Сахалине войска 16-й армии 2-го Дальневосточного фронта прорвали Котонский укрепрайон 17 августа и к 25 августа очистили весь юг острова. Курильская десантная операция началась 18 августа высадкой на Шумшу, где развернулись кровопролитные бои. К 23 августа был занят Шумшу, а к 1 сентября - острова Парамушир, Онекотан, Матуа и северная группа Курил. 2 сентября десант высадился на Кунашире, а 4 сентября - на Итурупе. 2 сентября 1945 года на борту линкора "Миссури" в Токийском заливе был подписан Акт о безоговорочной капитуляции Японии. Молниеносный разгром Квантунской армии Красной Армией, наряду с освобождением Южного Сахалина и Курильских островов, поставил окончательную точку во Второй мировой войне, сокрушив последний оплот милитаризма в Азии. Эта операция стала триумфом советского военного планирования и массового героизма бойцов и командиров, навсегда изменив геополитическую карту Дальнего Востока.
Моряки Тихоокеанского флота водружают флаг ВМФ СССР над бухтой Порт‑Артура.
Вопрос участия Советского Союза в разгроме японского милитаризма активно обсуждался союзниками задолго до мая 1945 года. Ещё в декабре 1942 года, в разгар Сталинградской битвы, правительство США предложило Москве создать американские военные базы на советском Дальнем Востоке под предлогом "сдерживания Японии". Однако И.В. Сталин, справедливо оценивая это как попытку установить контроль над стратегически важным регионом и опасаясь провокаций, ведущих к войне на два фронта, решительно отклонил инициативу. Перелом в ходе войны против гитлеровской Германии коренным образом изменил ситуацию. К осени 1943 года советское руководство, стремясь обеспечить безопасность дальневосточных границ и восстановить историческую справедливость в отношении утраченных по Портсмутскому договору 1905 года территорий (Южный Сахалин, Курильские острова), начало рассматривать вступление в войну как стратегическую необходимость. Тегеранская конференция (ноябрь 1943 г.) стала поворотным моментом: Сталин впервые официально заявил Ф. Рузвельту и У. Черчиллю о готовности СССР вступить в войну против Японии после разгрома Германии. При этом он подчеркнул объективные трудности: для эффективного наступления требовалось утроить группировку войск на Дальнем Востоке (с 30 до 90 дивизий), что было возможно лишь после освобождения западных фронтов. Союзники, рассчитывавшие избежать многомиллионных потерь при штурме Японских островов, встретили это заявление с энтузиазмом. Окончательная договорённость была достигнута на Крымской (Ялтинской) конференции 11 февраля 1945 года. СССР подтвердил обязательство вступить в войну через 2-3 месяца после капитуляции Германии при условиях:
Сохранения статуса Монгольской Народной Республики.
Возвращения Южного Сахалина и передача Курильских островов.
Восстановления аренды Порт-Артура и совместной с Китаем эксплуатации КВЖД (этот пункт позже был пересмотрен).
Американское командование, планируя операцию "Даунфолл" (вторжение на Японские острова в ноябре 1945 г.) и ожидая колоссальных потерь (до 1 млн человек), видело в наступлении Красной Армии в Маньчжурии ключ к сковыванию миллионной Квантунской армии и ускорению краха Японии. Однако успешное испытание атомной бомбы под Аламогордо (16 июля 1945 г.) резко изменило позицию нового президента США Г. Трумэна. На Потсдамской конференции (17 июля - 2 августа 1945 г.) Трумэн, получив подтверждение мощи нового оружия, стал рассматривать его как средство для победы без советского участия, что позволило бы США единолично доминировать в послевоенной Японии и Восточной Азии. Он информировал Сталина об атомной бомбе в туманных выражениях 24 июля, но не отказался от ялтинских договорённостей, понимая, что СССР уже приступил к масштабной переброске войск и его вступление в войну неизбежно. Трумэн надеялся, что атомные удары заставят Японию капитулировать до начала советского наступления. Советский Союз тем временем добросовестно выполнял взятые обязательства. С мая по август 1945 года по Транссибирской магистрали была осуществлена беспрецедентная переброска войск и техники с Европейского театра. К началу августа на Дальнем Востоке и в Забайкалье была сосредоточена мощная группировка под командованием маршала А.М. Василевского в составе трёх фронтов (Забайкальского, 1-го и 2-го Дальневосточных) и Тихоокеанского флота: свыше 1.7 млн солдат и офицеров, 30 тыс. орудий и минометов, 5.2 тыс. танков и САУ, более 5 тыс. самолетов. Эта сила многократно превосходила японскую Квантунскую армию (ок. 700 тыс. человек, устаревшая техника, дефицит топлива и боеприпасов). 8 августа 1945 года, ровно через три месяца после Победы в Европе и через два дня после атомной бомбардировки Хиросимы, нарком иностранных дел СССР В.М. Молотов вручил японскому послу в Москве Сато ноту об объявлении войны. В ней прямо указывалось, что решение принято в связи с отказом Японии от безоговорочной капитуляции, требуемой Потсдамской декларацией, и в целях ускорения окончания войны и избавления народов от дальнейших жертв. 9 августа в 00:10 по местному времени началась стратегическая Маньчжурская операция. Молниеносный удар трёх советских фронтов, поддержанный флотом и авиацией, привёл к полному разгрому Квантунской армии за считанные дни, сорвав планы милитаристов о затяжной обороне "крепости Маньчжурия". В тот же день, 9 августа, США сбросили вторую атомную бомбу на Нагасаки. Стремительное наступление Красной Армии, лишившее Японию последней надежды на продолжение войны с опорой на материковые ресурсы и резервы, стало решающим фактором. Уже 10 августа 1945 года японское правительство через нейтральные страны заявило о готовности принять условия Потсдамской декларации с единственной оговоркой о сохранении императорской власти. Военно-политическая авантюра японского империализма завершилась полным крахом.
Выбоины от японских снарядов на стене крепости Ваньпин у моста Лугоуцяо отмечены мемориальной доской.
Китайский инцидент и подготовка к большой войне
Ночная перестрелка у моста Лугоуцяо 7 июля 1937 года стала формальным поводом для начала полномасштабной японской агрессии против Китая. Как и в случае с инцидентом в Лютогоу в 1931 году, послужившим началом захвата Маньчжурии, истинные обстоятельства этого события остались невыясненными. Однако японские милитаристы немедленно использовали его для развязывания новой захватнической войны. Ещё в апреле 1934 года стало ясно, что Япония претендует на господство в Восточной Азии. Начальник информационного отдела МИД Амо Эйдзи открыто заявил, что поддержание "порядка" в регионе - исключительная прерогатива Японии. Это заявление вызвало протесты других держав, но уже 7 августа 1936 года японское правительство официально утвердило экспансионистскую программу под названием "Основные принципы национальной политики". Документ предусматривал установление японского господства в Восточной Азии, подготовку к войне против СССР и экспансию в южном направлении. Когда в июле 1937 года произошел инцидент у моста Лугоуцяо, японские правящие круги первоначально не планировали крупномасштабную войну. Премьер-министр Коноэ, министр иностранных дел Хирота и другие представители гражданского руководства надеялись ограничиться локальной операцией. Однако милитаристские круги, особенно в армейском командовании, настаивали на расширении агрессии. Под их давлением 11 июля было принято решение о направлении подкреплений в Северный Китай. 27 июля Япония предъявила Китаю ультиматум с требованием сдать Пекин. После отказа японские войска 28 июля захватили город, а 29 июля - Тяньцзинь. К 30 июля боевые действия развернулись по всему фронту. Особенно ожесточенные бои шли за Шанхай, который пал только 11 ноября после двух с половиной месяцев сопротивления. 13 декабря японцы заняли Нанкин, где учинили чудовищную резню мирного населения. Советский Союз и Коммунистическая партия Китая с самого начала заняли принципиальную позицию, выступая за создание единого антияпонского фронта. В то время как гоминьдановское руководство во главе с Чан Кайши колебалась, коммунисты последовательно призывали к сопротивлению агрессорам. Эта линия соответствовала интересам китайского народа и способствовала консолидации патриотических сил в борьбе против японских захватчиков.
Берег реки, заваленный телами китайцев, расстрелянных японской армией.
Статья «Состязание в убийстве ста человек мечом», Tokyo Nichi Nichi Shimbun. Заголовок гласит: «'Невероятный рекорд' (в соревновании по рубке 100 человек) —Мукаи 106—105 Нода—обоим вторым лейтенантам потребуются дополнительные иннинги»
Нанкинская резня
После взятия Нанкина 13 декабря 1937 года японские войска устроили плановое уничтожение мирного населения. Озлобленные упорным сопротивлением китайских войск, захватчики получили приказ не брать пленных. Солдаты методично выявляли демобилизованных военных по следам пороха на руках и расстреливали на месте. Под руководством командования началась организованная резня. За первые шесть недель оккупации было уничтожено до 300 тысяч гражданских лиц. Японские военнослужащие практиковали изощренные пытки: закапывание заживо, использование людей как мишеней для стрельбы, штыковые упражнения на связанных пленных. Особой жестокости подверглись женщины: массовые изнасилования происходили повсеместно. Международные свидетели - немецкий предприниматель Иоганн Рабе, американский священник Джон Маги - документально зафиксировали зверства. Их дневники разоблачают ложь японских милитаристов о "дисциплинированном поведении войск". Командующий экспедиционными силами генерал Мацуи Иванэ, формально осуждая бесчинства, не предпринял действенных мер к их прекращению. В дневниковых записях он лицемерно сокрушался о "печальных последствиях", продолжая выполнять преступные приказы. Нанкинская резня стала символом звериной сущности японского милитаризма. В современном Китае память о трагедии служит укреплению национального самосознания. Ежегодно 13 декабря проводятся мемориальные мероприятия, а в государственных музеях созданы экспозиции, разоблачающие преступления захватчиков. Сохранение исторической правды о Нанкине остается важнейшей задачей в идеологической работе Коммунистической партии Китая.
Японские войска в окрестностях Даньяна. Декабрь 1937
Дальнейшие военные действия
К концу 1937 года японская армия, развернувшая шесть армий, захватила ключевые пункты в пяти северных провинциях Китая, понеся потери около 70 тысяч человек. Несмотря на существование Антикоминтерновского пакта, германский империализм продолжал поддерживать реакционный режим Чан Кайши, поставляя ему оружие и направляя военных советников. Однако усиление международной изоляции агрессора привело к провалу германских попыток посредничества в конфликте. Провокационные действия японских милитаристов 12 декабря 1937 года – потопление американской канонерки «Панай» и обстрел британского корабля «Лэдиберд» – едва не втянули США и Великобританию в войну, но в итоге инциденты были замолчены дипломатическим путем. Война в Китае принимала затяжной характер, вопреки ожиданиям японского командования. Милитаристские круги Японии, отражая интересы крупного капитала и помещиков, настаивали на дальнейшей экспансии и категорически отвергали переговоры с гоминьдановским правительством Чан Кайши. В январе 1938 года Япония окончательно прервала контакты, а Китай отозвал своих дипломатов из Токио. Февраль 1938 года ознаменовался принятием в Японии реакционного закона «О всеобщей мобилизации нации», устанавливавшего режим военного времени и подчинявшего всю жизнь страны интересам агрессии. К весне 1938 года внутриполитический кризис в Японии привел к реорганизации правительства. В него вошли как представители так называемых «умеренных», вынужденно говоривших о возможных переговорах под давлением трудящихся масс и экономических трудностей, так и откровенные «активисты» из числа наиболее агрессивных милитаристов, требовавших неограниченного продолжения захватнической войны. В октябре 1938 года японским войскам удалось захватить важные центры – Кантон и Ухань. Это временное военное преимущество подтолкнуло правящие круги Токио к разработке планов создания марионеточного «национального» правительства в оккупированном Китае, призванного ослабить волю китайского народа к сопротивлению. В декабре 1938 года нашла своего предателя в лице Ван Цзинвэя, бывшего соратника Чан Кайши, объявившего о готовности сотрудничать с оккупантами против интересов китайской нации. С самого развязывания агрессии японский империализм начал форсированную милитаризацию экономики. Были введены драконовские законы, ограничивающие внешнюю торговлю, устанавливающие жесткий контроль над денежными фондами и направленные на тотальную мобилизацию промышленности для нужд войны. К 1940 году контроль распространился на заработную плату трудящихся, потребление риса, использование земли и других стратегических ресурсов, что означало дальнейшее усиление эксплуатации японского народа и ограбление колоний. Эти меры, проведенные в интересах монополий и военщины, обеспечили Японии лишь временную и неустойчивую экономическую базу для вступления во Вторую мировую войну, которая в конечном итоге оказалась совершенно недостаточной для противостояния объединенной мощи СССР, США и Великобритании.
Советские танки на Халхин-Голе
Сбитый японский самолёт
Бои на Халхин-Голе
В условиях непрекращающихся провокаций и пограничных столкновений на монголо-маньчжурской границе, особенно после вероломной попытки японской армии крупными силами вторгнуться на территорию Монгольской Народной Республики в феврале 1936 года, братские народы МНР и СССР заключили 12 марта 1936 года Соглашение о взаимопомощи. Это был акт солидарности в борьбе против империалистической агрессии. Однако ни решительное заявление товарища Сталина о готовности оказать помощь Монголии в случае японского нападения, ни сам факт подписания соглашения не смогли остановить милитаристские круги Японии. В мае 1939 года японские войска вновь нарушили границу МНР. Агрессоры пытались оправдать свои действия лживыми утверждениями о якобы неправильном прохождении границы вдоль реки Халхин-Гол, вопреки всем существующим картам, включая их собственные. Как и во время провокации у озера Хасан, это была самовольная авантюра командования Квантунской армии. Без ведома даже своего правительства в Токио, японские генералы разработали план захвата монгольских земель с последующим выходом к советской границе и Транссибирской магистрали. 11 мая 1939 года японские части вероломно напали на монгольские пограничные заставы восточнее реки Халхин-Гол. Верный своим обязательствам по Соглашению 1936 года, Советский Союз немедленно оказал братской Монгольской Народной Республике всестороннюю военную помощь. Ожесточенные бои продолжались до августа 1939 года. 20 августа объединенные силы Рабоче-Крестьянской Красной Армии и Монгольской народно-революционной армии перешли в решительное наступление. К концу августа японо-маньчжурские захватчики были окружены и наголову разгромлены. Потери агрессора составили около 55 тысяч солдат и офицеров убитыми, ранеными и пленными, а также огромное количество военной техники. Поражение вынудило японских милитаристов пойти на переговоры. 15 сентября 1939 года в Москве народный комиссар иностранных дел СССР В.М. Молотов и посол Японии в СССР Того Сигэнори подписали соглашение о прекращении военных действий с 16 сентября. Стороны обязались оставаться на занятых позициях и произвести обмен пленными. Кроме того, была достигнута договоренность о создании смешанной комиссии из представителей СССР, МНР, Маньчжоу-Го и Японии для урегулирования спорных пограничных вопросов.
Обострение классовой борьбы и мощный подъем антивоенного движения усилили противоречия внутри правящего лагеря Японии. В этих условиях группы "молодого офицерства", связанные с наиболее агрессивными военными кругами, активизировали попытки захвата власти. Кульминацией стал фашистский путч 15 мая 1932 года. Террористы убили главу правительства Инукаи, совершили налеты на управление полиции, штаб-квартиру партии Сэйюкай, а также бросили бомбы в резиденцию хранителя печати Макино, здание банка Мицуи и управление Японского банка. У заговорщиков был обнаружен список намеченных жертв, включавший видных парламентариев и представителей старых финансово-промышленных концернов (дзайбацу). Хотя за путчистами стояли высокопоставленные генералы и офицеры, их связи тщательно скрывались, а буржуазная пресса преподносила террористов как "патриотов", якобы борющихся против капиталистов и политических партий в защиту рабочих и крестьян. Ранее, в октябре 1931 года, был раскрыт другой антиправительственный заговор с участием крупных монархистских и фашистских организаций в армии. Значительно, что ни один из его участников не понес серьезного наказания. Это ярко отражало особенности японского фашизма: первоначально его поддерживали оппозиционные гражданскому правительству группировки, но после агрессии в Маньчжурии (1931) он получил открытую поддержку самых влиятельных сил господствующего класса. Финансовая олигархия, будучи главной движущей силой империалистической агрессии и внутренней реакции, активно содействовала установлению военно-полицейского режима. Процесс фашизации проявлялся в усилении полицейского террора, волне репрессий против прогрессивных организаций и политике тесного сращивания крупнейших монополий с государственным аппаратом. Государственно-монополистические тенденции японского капитализма нашли выражение в ряде законов, укреплявших позиции дзайбацу. Закон 1931 года о государственном контроле над ключевыми отраслями промышленности обеспечил главным концернам решающую роль в экономике. В 1934 году был создан полугосударственный металлургический гигант "Нихон сэйтэцу", сосредоточивший большую часть производства чугуна и стали. Милитаризация государственного аппарата стала очевидной после подавления путча 1932 года. Были ликвидированы традиционные "партийные" кабинеты министров. Формирование правительства перешло в руки военно-бюрократических кругов. Кабинеты адмиралов Сайто (1932-1934) и Окада (1934-1936), не связанные с парламентскими партиями, открыли дорогу усилению влияния фашистских элементов. Решающую роль в формировании политики играл министр финансов Такахаси – прямой ставленник финансовой олигархии, защищавший интересы крупного капитала в его противоречиях с военщиной. Несмотря на поражение путча, "молодому офицерству" удалось добиться сохранения генерала Араки на посту военного министра. Араки, используя популистские лозунги, требовал государственной помощи мелким помещикам и кулакам, разоряемым кризисом. Однако Такахаси, отстаивая интересы финансового капитала, блокировал эти требования. Влияние Араки стало падать по мере того, как захват Маньчжурии укреплял позиции старых концернов. В 1934 году его вынудили уйти в отставку под предлогом болезни. Позже Араки получил пост министра просвещения, который использовал для разнузданной милитаристской пропаганды и насаждения шовинизма в народных массах.
Японские солдаты 29-го полка у западных ворот Мукдена
Музей истории 18 сентября в Шэньяне
Затруднения, вызванные экономическим кризисом, а также боязнь дальнейшего нарастания социальных конфликтов толкали правящий класс Японии на поиски выхода из тупика. Такой выход представлялся финансовой и военной клике Японии в скорейшем осуществлении программы меморандума Танака, в развязывании войны на материке, тем более что развивающийся экономический кризис ослабил позиции ряда империалистических стран, конкурентов Японии в этом районе. Северо-Восточный Китай рассматривался японскими захватчиками не только как цель империалистических притязаний (природные богатства руда, каменный уголь, золото, лес), но и как удобный плацдарм для агрессии против других районов Китая, против МНР и Советского Союза. Растущее обострение противоречий между империалистическими державами усилило их стремление к разрешению этих противоречий за счёт СССР. Это обстоятельство давало японским милитаристам определенные надежды на то, что западные державы не будут чинить им препятствий в осуществлении агрессии против Китая. Действительность это подтвердила. В ночь на 18 сентября 1931 г. организовав «инцидент» и использовав этот явно выдуманный предлог, японская военщина вторглась в Маньчжурию. Пройдя за несколько дней всю южную Маньчжурию, не встретив почти никакого сопротивления со стороны китайских войск, а также сколько-нибудь действенной, решительной реакции со стороны западных держав, японцы к концу осени заняли большую часть северной Маньчжурии. К началу 1932 г. вся Маньчжурия была оккупирована японскими войсками. Создание плацдарма для дальнейшего развития агрессии было завершено. Началу военных действий в Северо-Восточном Китае предшествовала клеветническая кампания против СССР и Китая в японской буржуазной прессе, инспирированная главным образом милитаристскими организациями и реакционной бюрократией. Оперативный план войны против СССР, разработанный японской военщиной в 1931 г. предполагал организацию провокаций на советских границах с целью создать повод для военных действий. После оккупации Маньчжурии провокационные вылазки японской военщины участились, откровенная антисоветская пропаганда приняла еще более разнузданный характер. Учитывая сложившуюся обстановку на Дальнем Востоке и предвидя замыслы японских милитаристов, Советское правительство наряду с укреплением обороноспособности дальневосточных рубежей предложило Японии заключить пакт о ненападении. Японское правительство ответило отказом на это и повторное (в ноябре 1932 г.) предложение СССР о заключении пакта о ненападении и нейтралитете. В течение 1934-1935 гг. японские войска, расположенные вдоль советских и монгольских границ, всё более нагло осуществляли вооруженные нападения на пограничные заставы и территории МНР и СССР. Только решительные удары советских и монгольских войск заставляли агрессоров откатываться назад с большими потерями. Эти пограничные инциденты использовались правящим лагерем Японии для раздувания в стране шовинистического угара, для создания лживого мифа о “советской угрозе”.
Первые сообщения о революции в России поступали в Японию через иностранные телеграфные агентства, а также от собственных корреспондентов. В течение нескольких дней пока буржуазная печать Японии не сориентировалась центральные полосы японских газет были заполнены относительно объективной информацией о социалистической революции. Газета “Дзидзи Симпо” даже поместила фотографию Ленина. Особенно горячий отклик у трудящихся Японии вызвал Декрет о мире и земле. Но уже через несколько дней правящие круги Японии столкнувшись с огромным интересом японской общественности к молодому пролетарскому государству начали кампанию для дискредитации социалистической революции и её завоеваний. Но правда об Октябре доходила до Японии через все преграды цензоров. Один из основателей КПЯ Катаяма Сен находящийся в США нелегально переправлял информацию об Октябре. С началом японской интервенции на советском Дальнем Востоке распространению правдивой информации стали способствовать солдаты японской оккупационной армии.
Японские офицеры во Владивостоке с местным командиром генерал-лейтенантом Сергеем Розановым, 1920 год
Интервенция на советском Дальнем Востоке
Антисоветские действия международного империализма начались с первых дней установления Советской власти. В ноябре 1917 года по инициативе США началась экономическая блокада Советской России. В декабре 1917 шли переговоры между США, Англией, Францией и Японии об организации интервенции в Сибири и на Дальнем Востоке. Одновременно Маньчжурия была превращена в плацдарм борьбы против Советской России. Первые попытки вооружённого вторжения относятся к ноябрю 1917 года когда во Владивостокский порт вошел американский крейсер Бруклин. Месяц спустя там появился японский крейсер Ивами и английский крейсер Суффолк. Представители США, Англии, Франции и Японии вступили в контакты с деятелями свергнутого Временного правительства и активизировали контрреволюционные организации на Дальнем Востоке и в Сибири. В феврале 1918 года Красная Армия предотвратила контрреволюционный мятеж в Омске, Новониколаевске, а в марте в Благовещенске-на-Амуре. 19 марта 1918 года был подавлен контрреволюционный мятеж на Камчатке к организации которого были причастны японцы. В мае 1918 года английские империалисты в союзе с китайскими милитаристами захватили в портах Китая русские пароходы. Они поддерживали действие русской буржуазии распродававшей иностранцам национальное имущество. Так, амурскими судовладельцами было продано 50 пароходов часть из которых была куплена американцами. С весны 1918 года иностранные интервенты развернули необъявленную войну против Советской России. 5 апреля 1918 года во Владивостоке высадился десант англичан и японцев. Под покровительством интервентов формировались белогвардейские отряды Семенова, Калмыкова, Орлова. В Даурии действовал отряд помощника Семенова-барона Унгерна. Террор белогвардейцев вызвал решительный отпор местного населения. Партизанские отряды и советские воинские части под командованием С. Лазо в июле 1918 года нанесли серьёзный удар белогвардейцам и интервентам, отбросив их в Маньчжурию. Действия японских интервентов на Дальнем Востоке отличались жестокостью. Зимой и весной 1918-1919 года карательные отряды японцев за поддержку партизан только в Амурской области сожгли около 30 сёл и деревень. В селе Белоярово японские солдаты согнали на лёд реки Зеи всё мужское население и расстреляли их из пулеметов. Особенно известно злодеяние японских интервентов в селе Ивановка Амурской области. 22 марта японская артиллерия обстреляла Ивановку фактически уничтожив село. Было сожжено 196 домов и убито её 257 жителей при этом мужчины были загнаны в сарай и сожжены заживо. Хозяйничанье интервентов вызвало широкое партизанское движение. В конце январе 1920 года партизанские соединения вошли в Уссурийск и Владивосток, в феврале в Благовещенск, 29 феврале был взят Николаевск-на-Амуре. Однако в городах ещё оставались японские войска. В марте 1920 г. в Николаевске-на-Амуре, нарушив заключенное с партизанами соглашение японские войска внезапно напали на них. Провокационные действия японской военщины вызвали протесты трудящихся как в Советской России так и в Японии. Однако японцы голословно обвиняя партизан в “николаевском инциденте” 4-5 апреля 1920 года организовали новое нападение на партизан во Владивостоке, Уссурийске, Спасске-Дальнем, Хабаровске и других городах и селах приморья. В эти дни погибло более 5 тысяч человек. Были зверски убиты сожжены в паровозной топке члены Приморского Военного Совета С. Лазо, А. Луцкий, В. Сибирцев. К началу 1920 года правительства Антанты были вынуждены объявить об эвакуации своих войск. В сложной мировой обстановке Советская Россия пошла на компромисс: в апреле 1920 года было создано буферное государство Дальневосточная республика(ДВР). Однако военные действия продолжались. Разгром белогвардейцев под Спасском и Волочаевкой заставили японцев ускорить эвакуацию своих войск. 25 октября 1922 года Народно-революционная армия ДВР завершившая освобождение Приморья от интервентов и белогвардейцев вошла в Владивосток. 14 ноября 1922 года было ликвидировано буферное государство и Дальний Восток воссоединен с РСФСР. Японские и американские империалисты продолжали грабить природные богатства Камчатки и Чукотки. Выбитые с советского Дальнего востока японские войска продолжали находится в Северном Сахалине до 1925 года. Ещё стоит отметить, что к лету 1922 года 15 капиталистический государств де-факто признали РСФСР при этом также напряжение возрастало и в Японии. Летом 1922 года возникло общество “Руки прочь от Советской России!” идеи солидаризации с советскими рабочими были характерны и для крупного профсоюза Содомэй. При этом японская интервенция нанесла огромный ущерб хозяйству русского Дальнего Востока. Кроме того так и остался не решен вопрос о судьбе части золотого запаса России(более 40 тонн золота) преданного белогвардейцами Японии “на хранение”.
Ни блинчиков тебе с ветчиной, ни авокадо в салате, ни салата без авокадо. После поездки в Китай хочется куда-то бежать или идти. Потеряться, забыть воду с кепкой. Искать воду, потом искать вайфай, чтобы спросить, как вернуться сюда. И тыкать пальцем в фотографию гостиницы.
Помню, как ещё до пандемии на юге Китая взяли такси и показали на телефоне, куда нам надо. Водитель кивнул, а в салоне угостил конфетами. Но мы прошаренные туристы и смотрим триллеры. Там показывают, как группа случайных людей просыпается на затерянном в океане острове. Среди них — обычная семья, глухонемой француз, ветеринар из частной клиники и сёстры-близнецы. Для них этот рай быстро превращается в кошмар.
Поэтому конфеты мы не съели и благополучно добрались до парка аттракционов, не думая о том, как вернёмся без интернета обратно. Вернулись пешком. Три часа по раскалённому асфальту на шум моря. Оказалось, что это другое море, и нас до отеля привёз полицейский. Мы показали ему фотографию, но не получили конфетки.
Восемь лет назад обедали на рынке, до которого добираться 35 минут на автобусе. Зато дёшево и настоящее. – Главное, чтобы не съесть собаку. – Главное, не знать, что собака. Подбадривая друг друга, мы поливали мясо устричным соусом.
Сегодня весь день хочется выйти из туристической зоны и заблудиться. Но на кухонном столе борщ с горстью зелёного лука, чёрный хлеб, чай. И пряник. А на фотке наше молоко в китайском торговом центре. На русские деньги – почти 191 рубль. Только там написано, что вторая пачка бесплатно. Получается, что за пакет молока ценник меньше сотни.
