Австралийскую актрису Кейт Бланшетт я заприметил ещё по роли британской королевы Елизаветы в одноимённом фильме 1998 года. Моя третья жена тащилась от него, ну и я, посмотрев, примкнул туда же.

Актриска на первый взгляд так себе - ни кожи, ни рожи, ни сисек, но её передачей образа я был ну просто заворожён. Впрочем - разговор сейчас не о Елизавете I, а о другом фильме "Жасмин" режиссёра Вуди Аллена.

Сюжетец, в общем-то, плоский: жила была тьотька по позвищу Жасмин, и была она замужем за миллионером Гарольдом Фрэнсисом (Алек Болдуин). Вообще, Алек уже не впервой играет миллионеров, владельцев заводов-газет-пароходов, и следует отметить, что роль мошенника-обаяшки здесь он отыграл прекрасно.

Жила Жасмин, не тужила, как у Христа за пазухой, коктейли попивала да на яхтах по белу свету рассекала, позабыв о сводной сестрёнке-разведёнке, прозябающей с детишками в Сан-Францискской глухомани, как вдруг муженька-миллионэра приземляют на нары за финансовые махинации, а виллы-яхты и счета в швейцарских банках дядя Сэм конфисковывает, и остаётся Жасмин ни с чем. Её привычный уютный мирок, казавшийся незыблемым, в одночасье рухнул и уже никто из бывших богатеньких подружек не хочет знаться с неудачницей.

Вот и пришлось Жасминке паковать чемоданы и эмигрировать к сестрёнке в провинцию, благо - что побережье. Как выяснилось, активы свои жёнушка не накопила, в оффлайне Жасмин делать ровным счётом ни хрена не умеет, поэтому жрёт синьку литрами и скорбит о былом.

Сеструха же после развода сошлась с мускулистым пролетарием по имени Чили (Бобби Каннавале), которому совершенно не нравится присутствие в хате издёрганной неумехи и истерички Жасмин. Бобби, честно говоря, эта роль подошла не очень, потому что у меня он прочно ассоциировался с несимпатичным гангстером-итальяшкой из сериала "Подпольная империя", ну да бог бы с ним, актёру ведь надо как-то деньги зарабатывать.

Собственно - сакральный смысл фильма в переживаньях самой Жасмин: "что было и что стало", а вот тут долговязая Кейт отыграла на все 146%. Умело наложенный грим, трясущиеся руки, дёрганая походка, резкие манеры - молодчина Кейт, не зря зубрила роль, поэтому и кинопремий за неё понахватала немало. Чего только стоят методы посыла нахуй незадачливого ухажёра-работяги, все потуги которого потасканная тигрица полусвета с усмешкою отвергла, как недостойные её царского внимания, и настойчивые попытки охмурёжа будущего политика Дуайта Уэстлейка (Питер Сарсгаард)! Я аплодировал стоя, ибо Кейт мне напомнила одну из (бывших) любовниц, точно так же делавшую покерфейс при плохой игре и слившуюся с дымом и копотью как только поняла, что бросила в бой свои последние силы и остатки обаяния, но просрала все полимеры, а я вовсе не собираюсь на ней жениться.

Как грится: женщина не врёт, она всего лишь немножко недоговаривает. Вот Жасмин и недоговорила объекту охоты и про мужа бывшего, и про шкандаль с его афёрами, и про сыночка сваво от фиг знает какого брака. Но дерьмо некстати всплыло и получила Жасминка отставку от женишка в костюме и при галстуке. Оно и верно, нахрена ему репутацию себе портить, связавшись с какой-то сильно б/ушной тьотькой?

В фильме нет ни постельных сцен, ни погонь с перестрелками, в основном - один трандёж за жизнь, поэтому широким слоям населения он может и не понравиться. Я вот, например, скачал, посмотрел, и без сожаления нажал клавишу Del, чтоб не занимать место на харде. Уж больно драматическая комедия вышла. Жизненная. Финальные кадры, где у раздавленной Жасмин под тяжестью неудач окончательно съезжает крыша, можно охарактеризовать детским стишком:

Сидит кошка на заборе, у неё большое горе:
Злые люди бедной киске не дают украсть сосиски!

Когда за гениальностью скрывается тревога. Или что-то хуже.

Когда фильм начинается двухминутной народной песней и титрами на чёрном фоне, ты понимаешь: тебя не будут развлекать. Тебя будут погружать. Внимательно и с расстановкой, как дерижёр погружает в тишину оркестр палочкой перед вступительным аккордом.

И так и должно быть. Потому что «Тар» – это не фильм, а партитура. Здесь главное не только смотреть (хотя есть на что), но слышать. Слушать. Речь, музыку, тишину, которая становится громче любой симфонии, если остаться с ней наедине.

В интервью в первой половине фильма Лидия Тар говорит: «Время – это всё. Время определяет интерпретацию». И пусть речь о музыкальном темпе, я думаю, это ключ ко всему фильму. Потому что всё здесь про интерпретацию. Например, про то, как время меняет отношение к великим. Так из фильма я узнал, что у Баха было 20 детей, а Шопенгауэр как-то «уронил» соседку. Это мешает наслаждаться их музыкой? Если нет, за что мы осуждаем талантливых современников? И за что их справедливо осуждать? Решите после титров.

Лидия Тар получилась потрясающей. Кейт Бланшетт выдаёт такой уровень мастерства, что хочешь аплодировать посреди сцены. При это сам персонаж не менее глубок. Потому что Тар пугающая. Великая и гениальная, харизматичная и контролирующая пространство. Но в то же время внутри она пуста (или полна боли). Живёт в бетонной тишине, ворует, изменяет, угрожает и манипулирует. Её дочь зовёт её не мама, а «Лидия». Я думаю, это тот случай, когда артист боится исчезнуть. Вдруг оказаться не гением, а женщиной в чёрном.

Фильм по европейски неспешный. Все два часа события происходят не потому, что кто-то торопит, а потому что нужно держать паузу. Как в хорошем оркестре: тишина здесь тоже часть музыки. Камера работает как зрячее ухо – она слушает вместе с тобой. Лекция, снятая одним плавным кадром, могла бы стать учебным пособием для киношкол. А зеркала, отражения, глухие бетонные стены, выцветшая палитра, – режиссёр словно настраивает тебя на мрачную симфонию, где важен каждый такт.

На «Кинопоиске» в рекомендациях я увидел рядом «Одержимость». И это действительно два фильма про людей, которые живут величием. Только если герой Теллера бежал вперёд из (маниакальной) страсти, то Тар скорее пятится назад из страха. Она слышит то, чего возможно нет, во снах бежит от призраков и с компульсивной аккуратностью зажигает свечи. Она гений в стеклянной оболочке маний.

И как любой гений, Тар боится, что публика её забудет. Что величие перестанет быть весомым, если над тобой висит скандал. Она говорит, что не читает комментариев, но листает Facebook. Потому что быть великой — это не про музыку, а про власть. А власть, как известно, умеет звучать громко. Но и падать тоже.

Финал прекрасен. Он не объясняет, не наказывает и не щёлкает линейкой по рукам. Он просто ставит точку. Как в хорошем романе. И ты сидишь, уставший, немного опустошённый и думаешь: это всё о культуре отмены? Или о психозе? О боли гения? А может о том времени, которое определяет, кого мы прощаем, а кого выбрасываем? И почему?

Ответ у каждого будет свой. Но именно поэтому фильм мне так понравился. Это почти классика. Да, современная, но с таким звучанием, что хочешь переслушать. Конечно, не ради вывода. Ради собственной интерпретации.

8,5 из 10