Моя журналистка
Сегодня мне приснился сон, будто я решила доучиться на журналиста. И вот сижу я за партой в аудитории своего университета и недоумеваю: "Зачем мне это? В моём-то возрасте?"
Утром я стала вспоминать время студенчества и вспомнила, почему тогда пошла на факультет журналистики. В детстве и юности я писала стихи и рассказы, у меня это получалось так легко и складно, что казалось, будто журналистика для меня - лучший выбор.
Но во время учёбы я поняла, что журналистика - это не только тексты. Я поняла, что мне не подходит система, где ценится "пробивная" позиция, где нужно "лезть", "доставать", "брать интервью", быть на равных с властью, деньгами, славой.
И тогда в конце четвёртого курса я бросила учёбу на журналиста и начала учиться на психолога.
Журналистика и психотерапия — казалось бы, полные противоположности.
Одна — на свету, в шуме, в словах, брошенных в мир.
Другая — в тишине, в полумраке, в словах, принятых и унесённых внутрь.
Но у них есть общее: в обеих люди рассказывают мне о себе.
О своих болях, мечтах, страхах, победах. О том, что скрыто, сокровенно, важно.
Разница только в одном: психолог хранит и таит, журналист — пересказывает, выносит на всеобщее обозрение.
Я выбрала хранить. Сознательно.
Мне было важно — не нарушать границы, а помогать их обрести.
Я стала тем, кто слышит — и молчит. Кто помнит — и не выдаёт.
Кто держит чужие тайны, как держат что-то хрупкое в ладонях.
Конфиденциальность — это не просто правило, это священный принцип, на котором строится доверие и исцеление.
Но теперь — другой этап. Я вдруг поняла, что журналистика - это не только про то, чтобы рассказывать о других. Она про то - чтобы иметь свой голос.
И я чувствую: пора говорить и за себя.
Не о клиентах — о себе.
Не о чужих историях — о своих.
О том, что я вижу.
О том, что я переживаю.
О том, что понимаю — спустя годы тишины.
И вот тогда я вспоминаю свою журналистку. Не как профессию, а как голос, от которого я когда-то отказалась. Голос, который умеет рассказывать. Голос, который хочет быть услышанным — не за счёт других, а от себя.
Я не хочу брать чужие истории и выставлять их в мир.
Но я хочу взять свои — и поделиться ими.
Вот зачем я иду "доучиваться" во сне - не для того, чтобы стать журналистом, а чтобы вернуть себе право на слово.
Чтобы научиться говорить — не нарушая доверия, не нарушая себя,
но - вслух, а не молча.
Я беру из прошлого не диплом, а смелость рассказчика.
Я беру не наглость, а искренность.
Я беру не власть над чужой историей, а ответственность за свою.
Теперь я — не только хранительница. Я — и рассказчица.
Я — та, кто может говорить о себе так же внимательно, как слушает других.
И если ты тоже когда-то отказался от какой-то части себя —
той, что хотела писать, или, возможно, танцевать, рисовать, творить, проявлять себя в этом мире — может, пора вернуть эту часть себе?
Не для того, чтобы всё начать сначала.
А чтобы сказать: «Я помню тебя. Ты была права. Ты была важна. И теперь ты — со мной».
Не для того, чтобы стать кем-то другим, а чтобы стать собой - полностью.
