Однажды во времена наполеоновских войн в одну из гостиниц Пруссии заселился русский кавалергардский полк. Кавалергарды ни в чём себя не ограничивали: пили только самое дорогое шампанское, заказывали лучшие блюда. И ни за что не платили. Хозяин гостиницы, безмерно благодарный русским за освобождение Пруссии от французов, денег не спрашивал.
Разумеется, вскоре он понял, что движется к разорению. Тем не менее, с кавалергардов всё равно не требовали оплаты и продолжали исправно поставлять им вино и еду день за днём.
Наконец полк засобирался в путь, и немец окончательно приуныл. Всё было кончено. Русские уезжали, а у гостиницы оставались лишь долги. Что со всем этим делать, несчастный отельер не знал. Но требовать денег со спасителей его любимой родины он так и не решился.
«На посошок» гости опять спросили шампанского. Хозяин сам принёс вино и молча побрёл на выход. Вдруг кавалергарды дружно захохотали, принялись хлопать его по плечам, велели держать поднос и начали сыпать на него горсти золота. Ошеломлённый немец лишь восклицал: «Теперь я богаче самогó короля!».
Оказалось, всё было шуткой. В полку служили потомки богатейших фамилий России. Им показалось забавным разыграть пруссака. Весёлые ребята. И щедрые, да. Заплатили намного больше, чем задолжали, намного больше здравого смысла.
30 марта 1814 года русские войска вошли в Париж.
Молодой император Александр Павлович был чрезвычайно любезен с французами, даже с семьёй Наполеона, и не потребовал от Франции никакой контрибуции.
Возвращаясь в Россию в 1818 году, командующий русским оккупационным корпусом граф Михаил Семёнович Воронцов приказал подсчитать долги своих солдат и офицеров. Получилась фантастическая сумма – 1,5 миллиона рублей. Граф продал наследное имение и полностью расплатился с французами.
Через четверть века, когда наполеоновские войны остались в прошлом, в Италию на лечение приехала императрица Александра Фёдоровна, жена императора Николая Павловича, тоже, кстати, пруссачка. Чтобы Её Величеству не было скучно, к обеду каждый день приглашали немалое число гостей из местных. Изысканные блюда сменялись одно другим, а после каждый гость мог взять с собой на память весь серебряный столовый прибор, включая серебряный же стакан.
Французский серебряный столовый прибор "Эгоист", конец 19 века
И это лишь малая часть примеров, когда русская императорская семья и русские аристократы поражали своей щедростью воображение иностранцев.
И здесь отлично подошёл бы вопрос проницательного управдома Бунши: А за чей счёт этот банкет?
В то время, когда императрица Александра Фёдоровна раздаривала в Италии серебро, в России в Вятской губернии прокатилась волна картофельных бунтов.
Дело в том, что вятские государственные крестьяне в течение нескольких лет страшно голодали, и император Николай Павлович для их же блага приказал им сажать картофель. Однако картофель был неизвестен вятским крестьянам. Среди них тотчас разнёсся слух, будто все, кто посадит картошку, автоматически станут крепостными. Люди начали выкапывать и выбрасывать клубни, а когда им помешали, взялись за колья. В результате в несколько сёл пришлось отправлять солдат. По толпе стреляли, среди бунтовщиков были раненые и убитые.
В те времена говядина стоила один рубль тридцать копеек за фунт, десяток яиц – сорок копеек, чай – двенадцать рублей за фунт, сахар - один рубль двадцать копеек за фунт.
Золотой червонец с портретами Николая Павловича и Александры Фёдоровны
Как думаете, сколько голодных крестьян можно было бы накормить за каждый серебряный прибор, подаренный итальянцам? Сколько народу не нищенствовало бы от последствий войны, если бы Александр Павлович забрал свою часть контрибуции? Сколько коров можно было купить на полтора миллиона рублей? И это я не говорю о том, как изменилась бы жизнь крепостных, останься у них золото, без счёта отсыпанное пруссаку их лицемерными хозяевами.
Вопросы, само собой, риторические.
И статью я назвала с иронией. Ярмарка тщеславия, которую наши соотечественники устраивали за границей, меньше всего похожа на щедрость. Больше смахивает на мародёрство.
Ничего удивительного, если учесть, что многие знатные фамилии 19 века произошли от понаехавших в Россию иностранцев, да и сами Романовы по сути – лишь младшая ветвь немецкой герцогской семьи Гольштейн-Готторпов. Иностранцам всегда была нужна Россия, но никогда не были нужны русские.
