Помните кота Ларри, главного мышелова резиденции правительства Великобритании? Он не раз попадал в новостные сводки, ведь "работает" он на Даунинг-стрит аж с 2011. Несмотря на свой весьма преклонный возраст он продолжает свою "службу".

Недавно у него появился коллега в Бельгии, да не просто коллега и не просто "мышелов", а целый советник! Знакомьтесь, это Максимус, шотландский вислоухий кот, новый советник резиденции премьер-министра Бельгии Барта Де Вевера. Питомец получил официальный статус и уже участвует в правительственных переговорах.

Правда, милаха?

По словам сотрудников офиса премьера, присутствие кота помогает снимать напряжение во время длительных переговоров. В шутку его называют «серым кардиналом» кабинета министров.

Максимус страдает заболеванием, из-за которого ему запрещено контактировать с другими животными и выходить на улицу. И для справки: порода шотландских вислоухих кошек запрещена для разведения в Бельгии из-за генетической мутации — загнутые уши вызывают у животных хроническую боль. В резиденцию кота взяли из приюта. Думаю, этому мохнатому повезло — попал в надежные премьерские руки.

Источник: "Европульс", фото от премьера Барта Де Вевера (Bart De Wever)

Кабинеты национального единства

Убийство премьер-министра Инукаи 15 мая 1932 года стало переломным моментом в истории Японии. Правящие круги, напуганные ростом народного недовольства и радикальных настроений в армии, окончательно отказались от парламентской системы. Гэнро Сайондзи, представлявший интересы финансовой олигархии, отверг кандидатуру лидера партии Сэйюкай Судзуки и назначил премьер-министром адмирала Сайто - ставленника военно-бюрократической клики. Так называемый "кабинет национального единства" (1932-1934) стал ширмой для установления открытой диктатуры монополистического капитала. В его состав вошли откровенные реакционеры вроде министра сельского хозяйства Гото Фумио, который вместе с группой "реформаторских бюрократов" проповедовал идеи фашистского корпоративного государства по образцу Италии Муссолини. Эти элементы, тесно связанные с японскими колониальными властями в Маньчжурии, стремились подавить рабочее и крестьянское движение путем террора и демагогических социальных маневров. Правящий класс Японии, столкнувшись с глубочайшим кризисом капиталистической системы, сделал ставку на милитаризацию экономики и агрессивную внешнюю политику. Крупнейшие дзайбацу - Мицуи, Мицубиси, Сумитомо - получали колоссальные прибыли от военных заказов, в то время как рабочий класс подвергался жестокой эксплуатации: увеличивался рабочий день, снижались зарплаты, подавлялись любые попытки протеста. Внутри правящей клики шла ожесточенная борьба между различными группировками. В армии столкнулись две основные фракции: фашистская "Кодоха" (группа императорского пути) во главе с генералами Араки и Мадзаки и более прагматичная "Тосэйха" (фракция контроля). Первые выступали за немедленный фашистский переворот, вторые предпочитали постепенную фашизацию режима под контролем военной бюрократии. Этот конфликт достиг апогея в 1935 году, когда офицер-террорист Аидзава зарубил мечом лидера "Тосэйха" генерала Нагату. Правительство адмирала Окады (1934-1936), сменившее кабинет Сайто, продолжило курс на милитаризацию страны. В 1935 году Япония денонсировала Лондонский морской договор, развязав себе руки для неограниченной гонки вооружений. Усиливался колониальный гнет в Маньчжурии, где японские монополии беспощадно эксплуатировали местное население. Кульминацией политического кризиса стал фашистский путч 26 февраля 1936 года, когда группа офицеров-заговорщиков захватила центр Токио и убила нескольких видных политиков. Хотя формально мятеж был подавлен, он окончательно похоронил остатки буржуазной демократии в Японии. Реальная власть перешла в руки военщины и связанных с ней монополистических кругов, открыто взявших курс на подготовку империалистической войны за передел мира. Период 1932-1936 годов наглядно продемонстрировал неспособность японской буржуазии сохранить свою диктатуру парламентскими методами. В условиях углубляющегося кризиса капитализма правящий класс был вынужден сбросить маску демократии и перейти к открытой террористической диктатуре фашистского типа. Только сплоченная борьба рабочего класса в союзе с угнетенными крестьянскими массами могла бы предотвратить эту катастрофу, но отсутствие единого революционного авангарда позволило реакции одержать временную победу.

Фашистский путч 1936 года

На рассвете 26 февраля 1936 года группа молодых офицеров-заговорщиков подняла мятеж, выведя на улицы Токио около 1500 солдат. Мятежники быстро заняли ключевые правительственные здания - военное министерство, парламент и главное управление полиции. Столица оказалась парализована: остановилась работа биржи, перестали выходить газеты. Хотя мятежники угрожали штурмом императорского дворца и иностранных посольств, эти планы остались нереализованными. В первый же день восстания реакционеры расправились с видными представителями правящей клики. Были убиты министр финансов Такахаси - символ финансового капитала, лорд-хранитель печати Сайто и генеральный инспектор военного образования Ватанабэ. Тяжелое ранение получил обер-камергер Судзуки - будущий премьер-министр, который в 1945 году подпишет капитуляцию Японии. Мятежники ворвались в резиденцию премьера Окады, по ошибке застрелив его шурина, в то время как сам премьер чудом спасся, спрятавшись в шкафу. Лишь случайность спасла от расправы гэнро Сайондзи и бывшего хранителя печати Макино. Вдохновляясь реакционными идеями Кита Икки, мятежники мечтали установить военную диктатуру под предводительством генерала Мадзаки, хотя сам он и не давал на это согласия. Под лозунгом "Реставрации Сёва" они пытались склонить на свою сторону императора, но, подобно участникам инцидента 15 мая 1932 года, не имели четкого плана действий. Это предопределило их поражение. Генералитет и националистические круги, включая Араки, формально осудили мятеж, хотя многие тайно сочувствовали его целям. Решающую роль в подавлении восстания сыграл флот. По инициативе вице-адмирала Енаи корабли Объединенного флота вошли в Токийский залив, взяв под охрану здание морского министерства и готовясь защитить императорский дворец. После категорического требования императора Хирохито о прекращении мятежа, солдаты начали возвращаться в казармы. Через три дня после начала выступления его руководители, проведя переговоры с военными и националистическими деятелями вроде Хасимото и Исивары, сдались властям.

Продолжение деятельности Кабинета национального единства

После гибели премьер-министра обязанности главы правительства временно принял министр внутренних дел Гото. Однако новым премьером неожиданно стал министр иностранных дел Хирота. Как отмечал дипломат Ёсида, которого Хирота безуспешно пытался назначить на свой прежний пост из-за противодействия армии, правящие круги выбрали «человека в пиджаке, а не в мундире». Не имевший опыта в политических интригах и собственной опоры, Хирота быстро превратился в марионетку военных клик. Военный министр Тэраути, лидер господствовавшей «фракции контроля», начал с репрессий. В отставку были отправлены генералы Араки, Мадзаки и Хондзё, а также представитель конкурирующей группировки Хаяси. Мадзаки и промышленник Кухара ненадолго арестовывались по сфабрикованным обвинениям в заговоре. «Фракция императорского пути» была полностью разгромлена. Руководители Февральского мятежа, включая Кита, были тайно осуждены и расстреляны. В отличие от участников инцидента 15 мая, им запретили создавать памятники и храмы, что позже позволило буржуазной пропаганде представить этих реакционных путчистов «борцами с режимом». Усиление милитаристского влияния проявилось в восстановлении закона, требовавшего назначения военным министром только действующего генерала (отменен в 1913 г.). Агрессивная внешняя политика выразилась в принятии «Основных принципов национальной политики» (7 августа 1936 г.) и заключении Антикоминтерновского пакта с фашистской Германией. Военное министерство разработало проект ликвидации остатков парламентского контроля над правительством, выдвигались призывы к установлению однопартийной диктатуры по образцу стран «оси». Буржуазные партии Сэйюкай и Минсэйто, готовые сотрудничать с военщиной ради сохранения привилегий, оказали сопротивление, не желая терять видимость политического участия, обеспечивавшую их боссам доходы и статус. В январе 1937 г. на парламентской сессии Хирота и Тэраути подверглись жесткой критике, вызвавшей скандал. Военные требовали роспуска парламента, но Хирота предпочел уйти в отставку. Формирование правительства поручили генералу Угаки, но высшее армейское командование саботировало его назначение, обвиняя в «либерализме», связях с партиями и финансовой олигархией, а также в «предательстве» в 1931 г. Несмотря на императорский указ, военщина сорвала создание кабинета Угаки. После отказа Хиранумы возглавить правительство, премьером стал генерал Хаяси (февраль-июнь 1937 г.). Его кабинет сразу вступил в конфликт с партиями и обществом. 31 марта Хаяси распустил парламент, пытаясь его «наказать». Выборы 30 апреля при рекордном числе воздержавшихся нанесли правительству сокрушительное поражение. Перед лицом объединившихся Сэйюкай, Минсэйто и прессы кабинет пал. За короткий срок он резко увеличил налоги и урезал помощь местным бюджетам, начатую при Хироте. Военные расходы в новом бюджете достигли 49%, обогащая монополии военно-промышленного комплекса. Новым премьером стал принц Коноэ, аристократ из рода, связанного с императорской фамилией. Этот 46-летний ставленник стареющего гэнро Сайондзи устраивал правящие круги: умеренный националист, он выступал за «социальные реформы», лицемерно ратовал за «мир» со всеми странами, включая СССР, поддерживал милитаризацию и одновременно заигрывал с радикалами всех мастей. Коноэ сформировал правительство (июнь 1937 г. – январь 1939 г.) из опытных политиков (Хирота, Сугияма, Енаи, Кая) и своих ставленников. Кабинет встретили с энтузиазмом, однако уже через месяц после его создания спровоцированный японскими милитаристами «Китайский инцидент» перерос в полномасштабную агрессивную войну, похоронившую реформаторские иллюзии.

Продолжение в следующем посте...

Премьер-министр Михаил Мишустин подтвердил, что первые самолеты с полностью отечественными системами и двигателями поступят в российские авиакомпании уже в 2026 году. Это важная веха, и не только для конкретных предприятий, но и для всей российской промышленности.

Речь идет не просто о выпуске очередного типа продукции. Самолетостроение – это одна из самых сложных и наукоемких отраслей, в которой пересекаются металлургия, композитные материалы, двигателестроение, электроника, системы управления и десятки других направлений. Здесь не может быть "быстро" по определению.

Факты показывают: работа идет, и она дает результат. Завершается сертификация МС-21, импортозамещенного "Суперджета", Ил-114, в производственный контур уже вовлечено более 30 предприятий в критически важном судовом оборудовании, а выпуск беспилотников превысил план в три раза. Это конкретика, за которой стоит методичная работа Правительства, предприятий, инженеров и рабочих.

Важно понимать: авиация – не та сфера, где можно "поставить задачу" и получить результат через полгода. Тут все считается в годах и десятилетиях. Поэтому 2026 год – это не "поздно", это именно тот срок, который реалистичен для запуска сложнейших машин с полностью локализованной начинкой. В условиях санкций, ухода иностранных поставщиков, перестройки логистики и восстановления целых отраслей заново – это, по сути, темп предельный.

Еще больше интересных материалов в моем telegram-канале "Константин Двинский"

Не забываем ставить лайк :)
Подписывайтесь, чтобы ничего не пропустить!