Ниже небольшой рассказ психолога с психологической травмой.
Вы когда-нибудь были на психотерапевтической группе?
Не на той самой единственной группе из американских фильмов:
- Здравствуйте, я Ivan и я - alcoholic.
- (все, хором) Здравствуй, Ivan
Нет, на реальной группе, где скрытым эзотерическим образом воспроизводятся глубинные процессы из твоего детского и отроческого опыта? Где сам того не желая, ты проживаешь те же чувства как тогда, когда все были против тебя, или когда папа не разговаривал с тобой две недели из-за того, что ты не вытер руки об полотенце, как он тебя учил.
А что если это ситуация, когда папы вообще не было или каждый вечер он приходил с работы пьяный и устраивал фашистский режим на 13 квадратных метрах вашей комнаты в общежитии?
Как это воспроизведётся на группе?
Например, через супер-мега внимательное наблюдение-слежку за поведением окружающих, недоверие, высокую тревожность, отказ от самораскрытия и поиск коалиции, группы поддержки внутри группы, чтобы чувствовать себя не в одиночестве (как обычно, внутри твоей травмы)
Помню, как у нас на группу пришёл один новенький. Я тогда был “старожилом”, два года уже как-никак я трудился на этой группе. Я помню это ощущение тревоги, как будто кто-то врывается в твой уютный семейный домик, выламывая дверь. Ведущая говорит тебе при этом, что всё хорошо, расслабься, это тебе полезно. А ты в этот момент судорожно ищешь свой чемоданчик “судного дня” и расчехляешь картофелемёт: убить не убью, но покоцаю так, что запомнишь и не будешь опасен.
И всё это с полным ощущением своей моральной правоты и превосходства: “Я вообще молодец, даю комментарии, открываю свои чувства, иду в риск, конфликт, всё как меня учили”. Но по факту скрытненько украдочкой подглядываю: “А как ведущая и другие участники с новеньким? Не слишком ли ласково, внимательно, не слишком ли заинтересованы в нём? И вообще, да не охренел ли он, грёбанный пришелец из Залупинска нарушать наш (мой личный) групповой космос???”
“Ох, дяденька, ну ты у меня попляшешь”. А ведь я ещё и психолог, Фрейд меня в анализ. Ну, короче, всё, что мне оставалось делать, чтобы расправиться с этим интервентом - это создать свой маленький (но боевой) контрреволюционный партизанский отряд, вооружить его правдой, единой точкой зрения на вторженца и обманувшую НАШИ ожидания психотеапевтку - и вдарить глубоко гуманистичным скепсисом, аргументацией, намёками “мол, а ты чё пришёл, тебе не очень рады, ты уверен, что готов к НАШЕЙ группе”? Короче, я тайненько провернул маленькую специальную операцию “свой-чужой”.
И новичок ушёл. И я победил.
И группа через полгодика заглохла. Я уже не помню по каким причинам.
А ещё через полтора года мы говорили с ведущей, и я делился с ней своими находками: тем, как моя психотравма могла повлиять на динамику группы и её завершение. И она рассказала как это всё увидела с самого самого начала, но не считала этичным разоблачать, пресекать, фрустрировать. Что это был её способ заботиться обо мне, её клиенте и помогать мне проходить свой путь рефексии самостоятельно и постепенно, без резких скачков, которые могут спровоцировать откаты, или регресс.
И я заплакал. Из благодарности, и понимания глубины её заботы, и того, чем была готова заплатить и заплатила за эту заботу о моём росте и спокойствии. И мне кажется, что в этот момент моя травма излечилась, в тот момент, когда я это понял.
И теперь я иногда вспоминаю этот случай, и думаю: достоин ли я своей учительницы, и того урока, который она тогда мне преподнесла?
Вот такая рождественская притча для Вас, дорогие друзья. А у вас бывали такие уроки? Которых хочется быть достойными?
Если хотите больше моих историй и мыслей - то можно присоединиться сюда.
