Ганс Христиан Андерсен появился только в четвертом советском фильме, снятом по его сказкам.

Нет, правда. В "Каине XVIII" политический памфлет вытеснил его сказки практически полностью - по большому счету, от Андерсена там остался только эпизод, когда фрейлины загораживают юбками целующуюся принцессу.

В "Удивительной истории, похожей на сказку" Андерсена вытеснили натурные съемки, а главным героем вместо Гадкого Утенка стала природа.

"Снежная королева", при всех своих достоинствах - это все-таки экранизация Евгения Шварца, а не Ганса Христиана Андерсена.

И только в "Старой, старой сказке" 1968 года суть и смысл творений гениального датчанина добрались, наконец, до советского зрителя.

А донесла их все та же Надежда Кошеверова, что за пять лет до этого сняла "Каина XVIII".

Надо сказать, что Кошеверова тогда переживала очень серьезный творческий кризис. Я уже говорил, что эта купеческая дочь с внешностью, властностью и несгибаемостью отрицательных героинь Островского была одним из самых кассовых режиссеров советского кино.

И при этом - одним из самых чутких. Природа с избытком наделила ее тем, что у коммерсантов именуется "чуйкой", ведь она в этой среде выросла. Папенька был питерским купцом 1-й гильдии, большими деньгами ворочал, это любимую дочку от амбарных гроссбухов в творчество понесло.

Сегодня Кошеверову везде аттестуют как киносказочницу, но это не так, или, по крайней мере, не совсем так.

До 60-х годов классическая сказка у нее была всего одна - "Золушка" 1947 года. А ее главные хиты, фильмы, на которых она сделала себе имя - это народные кинокомедии, снятые в стилистике сталинских времен и ныне абсолютно забытые. Вот как выглядит пятерка самых популярных ее лент:

1. Осторожно, бабушка! (40,3 млн зрителей).

2. Укротительница тигров (36,7 млн).

3. Медовый месяц (26,5 млн).

4. Шофер поневоле (24,0 млн).

5. Аринка (22,9 млн)

Кадр из фильма "Осторожно, бабушка".

А "Золушка" с ее 18 млн едва втиснулась в топ-10.

И вот этот суперуспешный режиссер в конце 50-х понимает, что эпоха уходит и скоро уйдет совсем. И если ничего не предпринять, то она останется в той эпохе навсегда - превратится из творца в музейный экспонат, будет уважаемым реликтом навсегда ушедшего времени.

Сразу скажу - сменить свой творческий стиль вслед за изменившийся эпохой мало кому удается.

Честно говоря, обычно это не удается никому и никогда. Мы с вами сами были свидетелями, как после 1991 года все лучшие режиссеры советского кино посыпались созревшими яблоками с дерева - просто потому, что ментально остались в том, исчезнувшем мире, и измениться уже не смогли.

А упрекнуть их в этом язык не повернется - ведь сделать это практически невозможно, если тебе уже не двадцать с небольшим. Это ведь не грим на лице поправить - это надо основу перестраивать. Кости внутри себя ломать и в новой конфигурации сращивать.

Тем не менее, Кошеверова все-таки начинает экспериментировать. Она снимает странную сказку для взрослых - антивоенный памфлет "Каин XVIII", потом пытается повторить успех "Укротительницы тигров", сделав еще одну цирковую комедию "Сегодня — новый аттракцион".

Но сама первой понимает - это не то. Совсем не то.

Здесь копать бессмысленно, "Полосатый рейс" уже сняли. Надо не бить по хвостам, не подражать молодым и наглым, а самой задавать тренды - если, конечно, творческих сил хватит.

Когда в 1968 году вышла "Старая, старая сказка", снятая по сказкам Андерсена «Огниво», «Дорожный товарищ», «Свинопас» и «Дурень Ганс» - все немного офигели от того, что у Кошеверовой получилось.

Без жалости переломав себя, режиссер "Старой, старой сказки", вопреки названию, сделала совершенно новый фильм. В абсолютно не характерном для себя, прежней, стиле.

Полностью уйдя от монументальности, плакатности и морализаторства киноязыка 30-50-х, Кошеверова создает фильм, который станет одним из символов новой стилистики. И 20-летние актеры, взятые на главные роли - восходящая звезда советского кино Олег Даль и никому не известная студентка Неелова из Ленинградского государственного института театра, музыки и кинематографии только подчеркивали молодость и творческую свежесть фильма.

Впрочем, там весь актерский ансамбль - рыдать от счастья.

В определенной степени это была антитеза привычным киносказкам Роу и Птушко. Не отменявшая этих великих мастеров, но убедительно показывающая, что можно и по-другому. Без бюджета и спецэффектов, но с иронией, неоднозначностью и глубиной.

Вместо впечатляющих и дорогих декораций и костюмов - почти глобусо-шекспировская условность небрежно нарисованных задников, на фоне которых и разворачивалось действо. Почти телеспектакль - но не переходя этого "почти".

Вместо монументально-симфонических музыкальных партий - пастельно-лиричная музыка Андрея Петрова и бардовские куплеты еще не эмигрировавшего Александра Галича:

- Когда король без денег, то он плохой король,

Зачем служить такому королю?

- Подай-ка стул, бездельник!

- Пожалуйста, изволь!

- Я так Его Величество люблю!

И во всем так.

Если принцесса - то не царственная красавица, а скачущее козлом шилопопое чудо с локонами.

Если ведьма - то образ строго перпендикулярный привычной злой-страшной-оборванной Бабе-Яге.

Если Король - то затравленный безденежьем и капризами обожаемой доченьки, мечтающий "дотянуть по получки".

Если Добрый Волшебник - то флегматичный Deus ex machina, бросающийся на воробьев и безнадежно вздыхающий о несовершенстве человеческой натуры.

Если принц-соперник - то милейший наследник Очень Маленького Королевства с розой и соловьем, подрабатывающий трубочистом.

Все новое, все по-другому. И только дикий кич розовых папах королевской охраны -

это перемигивание с собой прежней, оммаж малиново-фиолетовым сооружениям на головах придворных дам "Каина XVIII".

И - самая главная инновация - если раньше киносказка всегда четко адресовалась детской аудитории, то "Старая, старая сказка" - один из первых по-настоящему семейных фильмов в СССР.

Кино, где взрослые подпитаются как минимум не меньше, чем дети. Начиная от шуточек про неуплату коммуналки и "разменяли бы королевство на два в разных районах" и других отсылок к современным реалиям, вроде полетов на пылесосе или принцессы, сооружающей себе мини-юбку.

И заканчивая гораздо более серьезными вещами.

Помню, в детстве я недоумевал - зачем нужно было обрамлять сказку этими дурацкими предисловием и послесловием про кукольника, дающего представление в харчевне и влюбленного в дочь трактирщика?

Понадобилось вырасти, пересмотреть, и понять - милый мой чистоглазый советский пионер, не для тебя это делалось и не тебе адресовалось.

Если вы помните, в финале сказке Принцесса догоняет Солдата, признается, что ее в детстве заколдовала злая ведьма, а поцелуй - расколдовал, и они уходят вместе - ать-два левой, ать-два правой, вдоль по дороге столбовой.

А в реалистичном обрамлении дочь трактирщика никуда с кукольником не идет. Потому что папа останется один, она здесь родилась, да и вообще, как говорит папа: "Что же это за работа такая? Хуже, чем у нищих".

Заканчивается фильм репликами:

- А я ночью сказку новую сочинил. Там все заканчивалось так хорошо.

- Но ведь сказка — это одно, а жизнь — это совсем другое. Правда?

- К сожалению - правда.

Творческая профессия действительно дарит человеку очень много счастья.

Но и отнимает - никак не меньше.

И Надежда Кошеверова, в 65 лет сотворившая невозможное, и Ганс Христиан Андерсен знали это как никто другой.

Справа и слева - синее небо, а посредине - дальний путь. Куда иду я - не знаю, дорога сама меня приведет куда-нибудь.

_________________________________________

Моя группа во ВКонтакте - https://vk.com/grgame

Моя группа в Телеграмм - https://t.me/cartoon_history

Моя страница на "Автор.Тудей" - https://author.today/u/id86412741

Всем привет. Я посмотрела Огниво и вот что меня там повеселило:

Звук пустой чугунной посуды при ударе головой главного героя при посещении шахты народа шахтёров для получения чернил.

Пробег по знакомой крепости, я подумала, что это старая ладога, но потом погуглила и поняла что это не она. Но все равно я где-то на экскурсии её видела. Приятно.

И, как бы это ни было позорно, когда актер неудачно упал в колодец и сильно ушибся, и это было прям видно. Сначало подвернул ногу а потом еще и копчиком приложился о землю. И я не знаю почему это оставили, но да это было страшно и смешно.

Все, остальные шутки были предсказуемые и не смешные. И про женщин при двух птицах «Гамаюн» и «Алконост». Прям вот настолько не смешно, что их разговор про сплетни был смешнее. И про маршрут перестроен за монетку у лошади. И про медаль за совесть. ДА это детский фильм, и в зале было много детей, но они не смеялись. Для них юмор слишком взрослый или скучный, а для взрослых слишком простой. В итоге все смотрели «Смешную» сказку молча. Фильм яркий, но в этот раз вроде без перебора, как в жар птице.

Сюжет растянут и бесполезен. В середине фильма главный герой получает огниво. И впоминает о нем только в конце. По сути приключение с добычей пера и чернил были нужны только для того, что бы главный герой пересмотрел свое отношщение к труду и был готов положить жизнь за принцессу, к которой проникся отеческими чувствами. Но беда в том, что он и был чувствующим человеком с самого начала. Он всю дорогу вынужден был поступаться своими чувствами ради надежды обрести материальное благополучие и быстро, а не через службу как делал его брат. Но если бы он стал богат то возможно, он бы был щедр и отдал бы все свои долги и одаривал своих близких. То есть его беда была не в отсутствии чувств и жадности, а в отсутствии путей к обогащению без риска для жизни. Но в итоге человек который хотел жить хорошо и не умирать, стал готов к смерти ради ребенка короля, к которому привязался. Отлично, огонь, так держать.

«Ать-два левой! Ать-два правой!» –
С ранцем на спине
Шел домой солдатик бравый,
Победив в войне.
На груди медалей густо.
Только что с того?
В животе и в ранце пусто
Было у него.
Королю война – забава,
Генералу – честь.
А солдату только слава,
Жаль, ее не съесть!
Подкрепился бы, да нечем.
Денег ни гроша.
Глядь, идет ему навстречу
Ведьма, не спеша.
Говорит ему: «Служивый,
Полно жить в нужде!
Ты услугу окажи мне,
Денег дам тебе!»
Ей солдат: «Да что угодно
Сделать я готов,
Лишь бы у меня сегодня
Ужин был и кров!»
Ведьма рассмеялась громко:
«Значит, по рукам!
Видишь, дуб с дуплом огромным,
Что растет вон там?
В том дупле на дне колодца
Ход подземный есть.
Светят лампы там, как солнца,
И дверей не счесть.
Ты откроешь три последних,
Вот ключи от них.
И мой клетчатый передник
Не забудь, возьми.
Сторожит за каждой дверью
Клад свирепый пес.
За сто лет никто, поверь мне,
Ноги не унес.
Черепа в том подземелье
Грудами лежат.
Что там саблей, и шрапнелью
Псов не испужать.
Но, как только пса посадишь
На передник мой,
С ним ты сразу же поладишь!
Можешь в ранец свой
Денег положить, солдатик,
Сколько унесешь.
Коль с умом их будешь тратить,
Славно заживешь!»
Стал солдат тут сомневаться:
«Что ж тебе самой
Этим делом не заняться?
Я тебе на кой?»
Та в ответ: «Мне не спуститься,
Я, милок, стара!
Мочи нету, мне ложиться
В гроб давно пора!»
Ей солдат: «Чур! Без обмана!
Деньги пополам!»
Ведьма: «Денег брать не стану,
Все тебе отдам!
От тебя хочу за это
Только одного:
Там лежит огниво где-то.
Принеси его!
С той поры, как обронила,
Вроде я – не я,
Ведь его мне подарила
Бабушка моя!»
«По рукам! – сказал служивый, –
Я согласен! Что ж
Ранец денег за огниво –
Уговор хорош!»
Влез в дупло и стал спускаться.
Дна всё нет и нет,
Словно вёл колодец адский
Прямо на тот свет.
Наконец, земли ногами
Он коснулся. Глядь,
Всюду кости с черепами,
Боязно стоять.
Но солдат по коридору
До конца прошел
Мимо ста дверей и скоро
Нужную нашел.
Ключ, ему старухой данный,
Повернул в замке,
Дверь открыл и увидал он
Пса на сундуке.
У него глаза, как блюдца,
Ростом, как медведь.
Если в схватке с ним схлестнуться,
То не одолеть.
Но наказ он вспомнил ведьмин –
Смело пса схватил
И на клетчатый передник
С сундука ссадил.
Говорит: «Позволь, я гляну
Что ты стережешь.
Может быть, богаче стану
Хоть на медный грош!»
Заглянул в сундук. Тот медью
Полон до краев.
Знать, не обманула ведьма,
Хватит на житье!
Ссыпав медные монеты
В ранец свой пустой,
Наш солдат закрыл дверь эту
И пошел к другой.
Он, увидев там барбоса
Ростом со слона
И глазами, как колеса,
Вскрикнул: «Вот те на!
Хоть диковин видел много,
Много где бывал,
Пса огромного такого
В жизни не видал!»
Но совет солдатик ведьмин
Все же не забыл:
Посадил пса на передник
И, сундук открыл.
Вскрикнул: «Серебра-то сколько!
Что мне медяки!
С ними в ранцах ходят только
Голь да бедняки.
Я же с этим капиталом
Парень – хоть куда!
Накуплю всего навалом!
Выйду в господа!
Раз уж шанс такой мне выпал,
Поступлю хитро!» –
И, медь высыпав, насыпал
В ранец серебро.
После дверь открыл он третью
И такого пса
Огроменного там встретил,
Прямо чудеса!
Был тот пёс ну очень страшным,
Ростом с целый дом!
А глаза – две Круглых башни!
Хоть с большим трудом,
И его он на передник
С сундука ссадил:
«Хорошо что ты последним
В песьем списке был!
Тяжелей собак не знаю,
Точно говорю!
Посиди-ка тут, пока я
Клад твой посмотрю!»
Заглянул в сундук. Он златом
Полон до краёв!
Высыпать пришлось солдату
Серебро своё.
«Неужели, – он воскликнул, –
Это всё не сон!»
Золотых монет насыпал
Полный ранец он.
Как надел его на плечи,
Еле смог идти.
Он и больше б взял, конечно,
Да не унести.
Тут он вспомнил, что у них был
С ведьмой уговор,
Быстро отыскал огниво
И, из этих нор
Поскорей решив убраться,
Ведьме крикнул: «Эй!
Я веревкой обвязался.
Вынимай скорей!»
Та в ответ: «Да я б и рада.
Но уж извини,
Тяжела твоя награда.
Ранец свой сними.
Я тебя с таким-то грузом
И не подниму,
Надорву с натуги пузо,
Ноги протяну.
Ты передник и огниво
В ранец положи
Да веревкою, служивый,
Крепко привяжи.
Ранец вытащу сначала,
А потом тебя!»
Но солдат был умный малый,
Знал он, что нельзя
Доверять коварной ведьме:
«Вынешь ранец мой,
А огниво и передник
Вытащишь со мной!»
Злая ведьма отказалась,
Ведь его со дна
Никогда не собиралась
Доставать она.
Крикнула она сердито:
«С виду ты простак,
А на деле башковитый!
Вот и думай, как
Выбраться. А я немного
Просто подожду
И, когда помрешь, другого
Дурака найду!» –
И вниз бросила веревку.
Загрустил солдат:
«Вот проклятая чертовка!
Затащила в ад.
Но роптать мне толку нету
На судьбу свою.
Дай-ка лучше напоследок
Трубку закурю!
Все-таки, покуда жив я,
Глупо вешать нос!»
Только чиркнул он огнивом,
Как явился пёс
И сказал ему: «Хозяин!
Я тебе служить
Буду днями и ночами,
Только прикажи!»
А солдат ему: «Отлично!
Слушай, значит так,
В град меня доставь столичный
Прямиком в кабак!»
«Будет сделано!» – ответил,
Поклонившись, пёс
И солдата, словно ветер,
Над землёй понес –
Над полями, над лесами,
Будто чёрт иль бес,
Возле кабака поставил,
А потом исчез.
«Тьфу ты! Чур меня! – воскликнул
Вслед ему солдат, –
Раз всего огнивом чиркнул
И открыл дверь в ад.
Лучше вовсе перестану
Пользоваться им,
А то хуже ведьмы стану
С колдовством таким!»
Но не выбросал, а все же
В ранец положил:
«Вдруг когда-нибудь поможет
И спасет мне жизнь!»
Тут из кабака к солдату
Выбежал слуга.
Беднякам нигде не рады,
Вот и стал ругать:
«И не думай, оборванец,
Встать здесь на постой!»
Но солдат, открыв свой ранец,
Вынул золотой.
Выпучил слуга глазищи.
Говорят не зря,
Что огромные деньжищи,
Чудеса творят.
И куда девались дерзость
И надменный тон?
Стал слуга сама любезность.
И с поры той он,
Словно герцогу, солдату
Угождал во всём:
«Если Вам хоть что-то надо,
Мигом принесём!»
Так солдатик поселился
В лучших номерах,
Надушился, разрядился
Прямо в пух и в прах.
А слуга льстит: «Как роскошно!
Глаз не отвести!
Да, в таком наряде можно
Хоть на бал пойти!
Нынче ужин у графини
В честь ее же пса,
Гранд-прием у герцогини
Завтра в три часа,
В среду бал у баронессы
В розовом саду,
А в четверг – у виконтессы
В замке на пруду!»
Но солдат зевнул от скуки,
А потом вздохнул:
«Там всегда одни старухи.
Прямо караул!
Это всё не интересно!
Там уже бывал!
А когда, скажи, любезный,
Королевский бал?»
А слуга: «Ох, ваша милость,
Уж семнадцать лет,
Чтоб дурного не случилось,
Бала в замке нет.
Напророчила когда-то
Ведьма королю,
Что он выдаст за солдата
Доченьку свою.
С той поры принцесса в башне
Под замком сидит.
Бедная, подумать страшно,
Как она грустит!
Так следят, что даже бесу
В щель не прошмыгнуть!»
А солдат: «Мне б на принцессу
Хоть глазком взглянуть!
Можешь как-нибудь устроить?
Денег много дам!»
Но слуга сказал: «То стоить
Может жизни Вам!
О таком и не мечтайте,
Коль жизнь дорога!
К виконтессе поезжайте
Дальше от греха!»
Предостерегать повесу
Это труд пустой.
Он, услышав про принцессу,
Потерял покой.
День проходит, два проходит,
Он не ест, не спит,
Только, словно призрак, бродит,
И в окно глядит.
Стало так ему тоскливо,
Хоть в петлю лезь сам.
И решил он взять огниво,
Чтобы вызвать пса.
Пёс явился: «Что прикажешь?»
А солдат ему:
«На принцессу мне из башни
Хочется взглянуть!»
«Будет сделано!» – ответил
Господину пёс.
А потом, умчал, как ветер,
И её принес.
Оказалось, что принцесса
Дивно хороша,
Прямо красоты небесной
Тело и душа.
И солдатик растерялся,
Даже оробел.
Долго ею любовался,
Но будить не смел.
Сам же даже на минуту
Не сомкнул он глаз.
А когда настало утро,
Псу отдал приказ:
«Отнеси ее обратно.
Что тут говорить,
Ведь принцессе за солдатом
Замужем не быть!»
Всё же перед расставаньем
Чувств он не сдержал,
Крепко обнял на прощанье
И поцеловал.
Пёс с принцессою умчался.
Никогда б про то,
Что принцесса отлучалась,
Не узнал никто.
Но она, едва проснувшись,
К королю пошла
И всё рассказала тут же:
«Нынче я спала.
И меня во сне огромный
На спине зверь нёс!
Может, это кот был черный,
Ну а может, пес.
А солдат, его хозяин, –
Ой, такой нахал! –
Наклонился над устами
И поцеловал!»
Был король рассержен очень,
Топал и кричал:
«Чтоб о снах таких я больше
Слыхом не слыхал!
За такое дело мало
Трижды умереть!
Деве юной не пристало
Эти сны смотреть!
Мне подумать даже страшно
Про такой скандал!»
И стеречь принцессу в башню
Фрейлину послал:
«Сон – не сон, а нам на деле
Бед бы не нажить.
Ночью встанешь у постели,
Будешь сторожить!»
Та ему: «Не то что псина,
Мышь не прошмыгнёт!
От любой я чертовщины
Защищу ее!»
Заперли принцессу в башне.
Спрятали ключи.
Встала фрейлина на страже,
Словно сыч в ночи.
Но, лишь полночь наступила,
Появился пёс.
Деву спящую схватил он
И с собой унес.
Фрейлина помчалась следом,
Да куда уж ей,
Ведь проворней в мире нету
Колдовских зверей.
А вернулась только утром
На собак всех зла.
Глядь, принцесса спит, как будто,
Здесь всю ночь была.
Никуда не отлучалась.
Но за недогляд
Очень фрейлина боялась,
Что ее казнят.
И поэтому тотчас же
К королю пошла:
«Я о деле очень важном
Доложить пришла!
За принцессой я следила.
Прибежал вдруг пес –
Смесь бульдога с крокодилом –
И ее унес.
Я так страху натерпелась,
До сих пор дрожу!»
Ей король: «Тебя за смелость
Лентой награжу,
Если ты придумать сможешь,
Как избыть напасть
Разузнаешь и доложишь,
Кто унизил власть!
Но, коль всё и этой ночью
С рук сойдет ему,
В монастырь отправлю дочь я,
А тебя – в тюрьму!»
Фрейлина смекала долго,
Как спастись от бед,
И насыпала гороха
В рваный свой кисет,
Да пришпилила принцессе
Сзади на подол:
«Будет след теперь за бесом,
Где бы он ни шёл!»
Фрейлина на страже встала
У дворцовых врат.
И, как только ночь настала,
Пса позвал солдат.
От тоски любовной места
Он не мог найти
И велел ему принцессу
Снова принести.
Только полночь наступила,
Вновь явился пёс.
Деву спящую схватил он
И с собой унес.
Фрейлина, увидев это,
К королю бегом:
«Если мы пойдем по следу,
То найдем тот дом.
Только надо торопиться,
И не мешкать тут,
А не то проснутся птицы
И горох склюют!»
Закричал король: «Нахала
Я предам суду!
И ловить, чтоб не сбежал он,
Лично сам пойду!»
Хоть такая неуместна
Для монарха роль,
По горошинам принцессу
Разыскал король.
Закричал он: «Всё пропало!
Я – солдатский тесть!
Всё, как ведьма предсказала,
Так оно и есть!
Что, попался, враг короны,
Супостат, злодей!
Ночью ты, презрев законы,
Похищал людей!
Мною и придворной дамой
Пойман ты, как вор!
Выношу тебе я самый
Смертный приговор!»
И влюбленного солдата
Бросили в тюрьму.
Вот так службу пес проклятый
Сослужил ему!
Стал он ждать в темнице казни,
Рассуждая вслух:
«Только счастьем жизнь подразнит,
Сразу горем – Бух!
Что везение ревниво,
Скажет вам любой.
Жаль, что ведьмино огниво
Я не взял с собой!
Мне бы помощь пригодилась
Тех собак сейчас!»
И вдруг слышит: «Ваша милость,
Вот принес для Вас
Я те вещи, что забыли
Взять Вы впопыхах
И оставили в трактире
В Ваших номерах!» –
И слуга через окошко
Сверток протянул.
Был он плутоват немножко,
Деньги все стянул.
В свёртке были лишь огниво,
Трубка и свеча.
«Ну, король, – сказал служивый, –
Ты уж не серчай!
Полетишь ты нынче в драке
Сапогами вверх!»
И позвал к себе собаку
Ту, что больше всех.
«Что желаете, хозяин?» –
Рявкнула она.
Тут же от ее рычанья
Рухнула стена.
А залаяла сердито,
Замок стал дрожать.
И король со всею свитой
Бросился бежать –
Не оделся, не обулся,
Не сказал куда,
Убежал и не вернулся
Больше никогда.
А солдат стал в королевстве
Новым королем
И, женившись на принцессе,
Правил с ней вдвоем
Мудро, честно, справедливо,
Без войны и бед.
Говорят, страны счастливей
Не было и нет.

© Автор сказки. Ганс Христиан Андерсен. 1835 г.
© Автор. Олеся Емельянова. 2024 г.

Написать автору: olesya--emelyanova@ya.ru

Читать сказку в стихах современного поэта Олеси Емельяновой «Огниво» на сайте автора…

Читать сказки, басни и притчи Олеси Емельяновой...

Сценарии сказок Олеси Емельяновой для детского театра...