Идея, что любовь основывается на соединении двух людей, справедлива только в симбиотической связи младенца и матери. Когда младенец вырастает и становится независимым, эта связь изменяется. Независимость означает, что ребёнок сам по себе является кем-то. В то время как полная независимость не возникает до достижения зрелости, чувство ребёнка, что он является кем-то, появляется достаточно рано и в достаточно большой степени развито уже на шестом году жизни. Этот процесс зависит от кормления, заботы и ласки родителей. Ребёнок нормально не развивается или его развитие блокируется, из-за недостатка или утраты любви. В этой ситуации он не развивается нормально или эмоционально фиксируется на раннем периоде развития, несмотря на то, что он вырастает и достигает половой зрелости. На глубоком уровне — то есть в сердце — такой человек остаётся ребёнком, который не отделился полностью от матери для того, чтобы стать кем-то, способным к самостоятельной жизни. Хотя он кажется достаточно взрослым и независимым, эти черты не укореняются в полноте существования и чувстве безопасности, которую даёт любовь.

Игнорирование такой позиции таит в себе опасность регрессии до эмоционального состояния младенца, что является ужасной перспективой для того, кто вырос в состоянии бессилия, зависимости и кто не имеет укоренённого чувства "я".
Поскольку такой человек требует любви, но боится ей полностью открыться, он строит со своими партнёрами отношения, в которых они взаимно используют друг друга. Они могут испытывать по отношению друг к другу сердечные чувства, но эти отношения маскируют страх самоотдачи. Они являются бессознательным повторением отношении, связывающих такого человека с матерью или отцом. Если такие отношения существуют долго, они притупляют страх отвержения, но и не приносят более глубокого удовлетворения, так как не могут заменить любви.

Достаточно заглянуть под поверхность большинства отношении для того, чтобы открыть такую связь. Чаще всего они принимают следующий вид: если ты будешь удовлетворять мои потребности - я буду удовлетворять твои. Один пациент так выразил это, описывая свой брак: "Я играю роль отца маленькой девочки в ней, а она - роль матери маленького мальчика во мне".

Может казаться, что такие отношения имеют шанс функционировать, но в реальности этот пациент ощущал огромную враждебность по отношению к матери за то, что она относилась к нему как к маленькому мальчику, и эту враждебность он переносил на жену. Он не отдавал себе отчёт в том, что его брак сохранялся благодаря этим отношениям, пока фундамент не начал трещать фундамент в основании. Он не мог вынести того, что к нему относилась как к маленькому мальчику женщина, которая сама была эмоционально незрелой. Но он не мог бросить жену, так как осознание того, что она нуждается в нём, давало ему чувство безопасности. Вообще говоря, люди страхуются таким образом в своих связях, опасаясь страха отвержения. Только посредством конфронтации со скрытой паникой можно справиться с этой проблемой.

/А.Лоуэн - Любовь и оргазм/

Человек может пережить ужасный опыт (насилие, предательство, унижение), но если он не интегрирован — он начинает фонить в голосе,мимике,интонациях.

В реакциях на близость, успех, тепло.

Такая травма не умирает — она испаряется, проникает и заражает других.

Личности с радиоактивным присутствием.
– Мать, которая всю жизнь страдала, и теперь её страдание висит в воздухе, даже если она молчит.
– Партнёр, который не говорит ничего жёсткого, но рядом с ним ты буквально сжимаешься.
– Коллега, после общения с которым чувствуешь внутреннее выгорание, как будто он высосал смысл.

Это не просто токсичность. Это — психическая радиоактивность. Она не сразу убивает, но разрушает изнутри.

Радиоактивная травма состоит из 5-ти признаков, что внутри тебя течёт утечка старой боли.

Не всякая боль лечится временем.
Бывает боль, которая, даже затихнув, продолжает излучать разрушение. Не потому что ты слабый. А потому что внутри остался неразминированный заряд — как забытая бомба под кожей.
Это и есть радиоактивная травма.
Её не видно, она влияет на голос, реакцию, дыхание. На детей, деньги. близость, и наа жизнь.

Признак 1:
Ты приносишь с собой атмосферу тяжести, даже если улыбаешься
Ты можешь быть вежливой, тёпелой, заботливой, но рядом с тобой всё становится напряжённым. Люди сжимаются, замирают.
Воздух становится плотным.
Тишина — глухой. А разговоры — короткими.
Это вовсе не влияете энергетики. Таким образом тело людей считывает твой внутренний «фон» — как дозиметр, реагирующий на утечку.
И чем сильнее ты пытаешься быть “нормальным”, тем хуже. Потому что фон не прячется за маской. Он проникает в невербалику, ритм дыхания, паузы между словами.

Признак 2:
Ты не можешь чувствовать радость долго — как будто включается защита. Ты смеёшься — и сразу:
– напряжение в диафрагме,
– тревожная мысль: “Сейчас что-то случится”,
– желание резко уйти в дела, выдохнуться, спрятаться.
Это и есть контрреакция психики на сигнал живости ассоцируемой с опасностью.
Если когда-то за проявление радости или любви тебя били, стыдили, отвергали — теперь тело боится за тебя.
Радость становится своего рода радиактивным облучением.
Поэтому ты не отключаешься даже в любви, сексе. Даже с ребёнком - ты либо на страже, либо в броне.

Признак 3:
Ты заражаешь других своей болью, даже если не хочешь.
Это когда в тебе течёт боль, которая не найдя выхода — ищет перенос.
В отношениях это проявляется как саботаж, агрессия, отстранение или обесценивание. В работе — как перфекционизм, выгорание, сравнение.
В семье — как перенос на ребёнка: «Ты обязан оправдать мою боль».
Самое жуткое то, что ты не хочешь этого. Ты просто не замечаешь, как это происходит. И только потом замечаешь, что партнёр стал нервным, ребёнок закрылся, клиенты стали требовать и не благодарить.

Признак 4:
Ты не можешь быть рядом с чужим счастьем.
– Тебе тяжело слушать о чьей-то любви.
– Радость других кажется фальшивкой.
– Ты не завидуешь — ты сворачиваешься от боли, как будто тебя бьют.
Это старая боль в теле, что бессознательно отражает мысль: “У тебя этого не было — и не будет.”
Ты как бы и не злишься на них, но в тоже время плачешь в себе о себе.

Признак 5:
Ты живёшь в режиме эмоционального анабиоза.
Ты делаешь — но не чувствуешь радости и даже усталости.
Ты заботишься — но не привязан и не ощущаешь единства.
Ты работаешь — но не радуешься и не пытаешься сделать что-то лучше.
Ты любишь — но не включаешься в процесс, а остаешься где-то с краю.
Это — главный симптом радиоактивной травмы, чтобы выжить — ты отключила чувствительность. А теперь не можешь включить её обратно.Даже если всё наладится — ты не будешь способен принять хорошее.

Почему это не проходит само по себе?
Потому что это не просто мысли о происходящем, и даже не чувство и не память. Это состояние тела, в которое ты врос. Оно развязывается медленно,через контакт, голос,дыхание,
и через признание того, что: “Это живёт во мне. Но я не обязан жить этим дальше.”

Если кто-то узнал себя, то знайте:
Вы не токсичный человек, не проклятый кармой. Вы не навсегда такой, а просто живёте рядом с внутренним реактором, который никто не остановил, когда нужно было.

Но теперь вы можете отключить его.
Вынести из тела остатки чужой войны.

Для этого нужно научиться распознавать радиоактивные эмоции.
– Стыд, который когда-то был вбит, но теперь сидит как уран под кожей.
– Вина, которой заразили с детства, и теперь ты передаёшь её дальше — детям, партнёру, ученикам.
– Обида, которая не прожита, и теперь отравляет всё светлое.

Даже если ты “выглядишь нормально” — эта энергия фонит, и окружающие начинают избегать, закрываться, нападать или зеркалить твои боли.

Существуют радиоактивные семьи и родовые линии, которые способствуют этим процессам.

Есть семьи, где всё молчанием пропитано болью, никто не говорит вслух, но ты чувствуешь - здесь случилось нечто тяжёлое.

Поколения передают не факты, а эмоциональные осколки, а дети рождаются в поле страха, даже если не знают почему.

Это — психогенетическая радиоактивность. Она не уходит без глубокого признания, развязки, очищения.

Для начала трансформации радиоактивной энергии в живую нужно
признать, что от тебя исходит этот фон. Не бойся слова “токсичный” — это не для присуждения вины. Ведь у тебя в данный момент может быть всего лишь перегруз.

Сканировать тело: где ты сжимаешься, где другие люди не дышат рядом с тобой?

Разъединить себя и источник:
«Во мне нет ничего плохого. Но, через меня течёт старая энергия.”
Заземлиться, чтобы не фонить дальше:

Квадратное дыхание, петь в голос, контрастный душ и контакт с реальностью.
Чтобы вам было легче распознавать это в себе, я приведу пример 7-и телесных сигналов психической радиоактивности

1. Сжатая диафрагма без причины.
Ты в спокойной ситуации — но как будто не можешь вдохнуть до конца.
В груди — тяжело, а в животе — твердость. Дышишь коротко, как будто не имеешь права полностью вдохнуть жизнь. Это сигнал: “Я жив, но не чувствую безопасности.”
Тело не верит миру, так как оно сдерживает себя, чтобы не сорваться — от боли, стыда, воспоминаний.

2. Периодическое онемение или ощущение обмороженности конечностей.
Ноги — ватные, руки — чужие,
спина — как будто «отключилась».
Это конечно может быть и неврология, но не всегда. Часто — диссоциация тела, вызванная длительным внутренним замораживанием. Как будто мозг говорит:
«Отключи эти части — чтобы не чувствовать.»

3. Скачкообразная потливость или дрожь при лёгком стрессе.
Тело реагирует на минимальный триггер как на катастрофу. Слово, взгляд, звук, фраза — и внутри как будто что-то взрывается.
Идёт выброс холодного пота, дрожь, резкая слабость. Это активация старой оси страха — там, где угрозы нет, но мозг видит её фантом.

4. Боли в солнечном сплетении — как будто тебя ударило молотом.
Ты получаешь сообщение, видишь новость, сталкиваешься с чужим успехом — и сразу идет толчок в животе, острая боль, чувство укола.
Это не проблем с желудком, а тело в котором активируется спазм бессилия.
Старое унижение, обида, отвергнутость — жгут изнутри, будто током.

5. Жёсткость в нижней части спины и таза.
Это не всегда остеохондроз. Это — запрет на создает движение вниз по контуру сексуальности, а также удовольствию и наслаждению телом.
Очень часто — след психологической кастрации, стыда,наказания за телесность. Даже страха быть увиденным в момент живости.

6. Туман в голове и трудность «быть здесь».
Ты как будто не можешь включиться в реальность. Смотришь — и не видишь.
Читаешь — и не понимаешь.
Присутствуешь — но как в аквариуме.
Это телесно-защитная реакция психики, уставшей от перегруза.
Реальность может представлять для бессознательного угрозу.
Значит, нужно отсоединиться, иначе снова будет боль.

7. Периодический внутренняя жар— но без температуры.
Вдруг резко накрывает жар, как будто в теле вспыхнул огонь,
а потом — обессиленность.
Это может происходить даже ночью.
Задействован психосоматический отклик на травматическое возбуждение, где нервная система пытается сбросить накопившуюся энергию — но не может. Как короткое замыкание внутри тела...

/Шамиль Фаталиев/

В мире, пораженном первородным грехом, накопляется подпольная, подсознательная половая энергия, которая производит взрывы и которую человек не может победить и преодолеть. Энергия эта обладает полярным отталкиванием и притяжением. Пол, загнанный внутрь, делается опасным, порождает преступления и безумие. И великая задача человека всегда была в том, чтобы энергию пола не уничтожить, а сублимировать, Человеческая цивилизация, человеческое сознание пытается наложить оковы на энергию пола, на полярность человеческой природы. Но загнанная в подсознание энергия пола готовит восстание и порождает неврозы. В этом Фрейд совершенно прав, хотя он и не понимает метафизической и религиозной глубины проблемы. Прав и Розанов, прав не в своих решениях, а в своей проблематике. Христианская аскеза сделала героические усилия победить ужас и проклятие пола в человеке.

На путях ее были большие достижения. Но сама проблема пола не была решена. Ужас пола с его взрывчатой энергией никакими силами мира уничтожить нельзя и нельзя его игнорировать. Его пытались скрыть, его стыдились. Но пол вел подсознательное существование и из скрытой глубины определял жизнь людей. Пол есть источник жизни и источник смерти. Эрос связан со смертью. Это понимает и Фрейд. Величайшие поэты и художники понимали связь любви и смерти. Пол потому всеобъемлющ по своему значению, что он объясняет не только жизнь, но и смерть. Пол, расколовший андрогинный образ человека, обрекает человека на смерть, на дурную бесконечность жизней и смертей. Любовь эротическая всегда несет с собою смерть. Это гениально передано в «Тристане и Изольде» Вагнера. И против этого бессильно и религиозное освящение, и религиозное ограничение Эроса. Человек есть существо больное, раненое, дисгармоническое прежде всего потому, что оно есть существо половое, т. е. разорванное, утерявшее целостность и целомудрие. Сознание нашей эпохи стоит под знаком разоблачения и познания тайны пола в человеке. Его нельзя больше скрывать. Недаром в нашу эпоху появился Розанов, с одной стороны, Фрейд — с другой. Проблема пола есть основная проблема философской антропологии, и она стоит в центре новой этики. Религия это всегда лучше понимала, чем философия и наука. Аскетика связана прежде всего с полом. Ужас перед полом есть ужас перед жизнью и перед смертью в нашем грешном мире, ужас от невозможности никуда от него укрыться. Ужасом пола и энергией половой полярности поражено все существо человека, его мышление и его чувства, его творчество и его нравственное сознание не меньше, чем жизнь его организма. Человек низко падает, побежденный непросветленной энергией пола, и он высоко поднимается, сублимируя эту энергию. Сосредоточенная энергия пола может быть источником творчества. Жертва эросом, направляя энергии в другую сторону, может усилить творческую напряженность. Мы это видим в трагической судьбе Киркегардта, который пожертвовал своей любовью и в гениальном творчестве нашел компенсацию, и в творчестве Ибсена. С проблемой пола связана проблема рождения и творчества.

И для космологии, и для антропологии чрезвычайно важно различение между рождением и творчеством. Символика рождения и творчества имеет огромное значение и для теологии. Сын предвечно рождается от Отца. Мир творится Богом. Тут символы рождения и творчества, взятые из процессов, совершающихся в нашем мире, применяются к тайне жизни Божественной. Рождение и творчество есть два принципиально различных процесса. Рождение происходит из природы, из утробы, и оно предполагает отделение части материи рождающего рождающемуся. Творчество происходит из свободы, а не из утробы, и в нем никакая материя творящим не передается творимому. Творчество есть творчество из ничего, т. е. из свободы, ибо свобода и есть ничто. Рождение же всегда происходит из чего-то. В творчестве всегда возникает что-то небывшее, абсолютно новое, т.е. «ничто» делается «что-то». Гегель по-своему открывал ту истину, что, для того чтобы в мире возможно было новое становление, динамика, необходимо небытие, ничто. В рождении нет этой творческой новизны. Творчество человека подобно творчеству божественному. Божественное творчество совсем не нуждается в материале. Человек же в своем творчестве нуждается в материале. Но эта нужда в материале не означает, что человеческое творчество не есть творчество из ничего. Скульптор высекает статую из мрамора. Без материи, без мрамора он не может творить. Так и во всяком творчестве человеку нужна космическая материя. Это и побуждает говорить, что человеческое творчество не есть творчество из ничего. Творческая мысль философа нуждается в мире, в бытии, и без этой материи она висит в пустоте. Но самый творческий замысел, самый первичный творческий акт не зависит от материала, от материи. Творческий замысел, творческий акт предполагает свободу и из свободы возникает. Не из мрамора же возникает творческий замысел скульптора, и он не может целиком определяться другими статуями или человеческими телами, которые скульптор наблюдал и изучал. В оригинальное творческое создание всегда привходит элемент свободы, и это и есть то ничто, из которого творится небывшее, новое. Философ не может творить философскую систему без бытия, без мира. Иначе он был бы Творцом мира, т. е. Богом. На это дерзнул Гегель. Но творческое познание философа не определяется целиком данным ему миром. Богом уже сотворенным. Он привносит в это познание элемент из свободы, из ничто, и только потому в его познании небывшее становится бывшим, возгорается свет из тьмы. Творческое познание всегда предполагает не только сотворенный уже мир, но и тьму небытия. Поэтому творческий акт есть продолжение миротворения, соучастие в деле Божьем, ответ человека на призыв Божий. А это предполагает свободу, которая до бытия и прежде бытия.

/Бердяев - О назначении человека/