Хё ушла уже как несколько часов. Лис успел доползти и привалиться к кирпичной стене туннеля, чтобы мгновением позже потонуть в голодном забытии. Мерный гул туннеля просачивался сквозь веки и накатывался волнами, изредка разбавляемый возней и чавканьем туши где-то рядом. Мисс Шёпот. То ли очередной жирный ворон, то ли кто-то новый, доселе незнакомый. Второй из охранки.
Пробуждение принесло тяжёлое, блеклое чувство изможденности. Голод притих, но “откусил” немного сознания, отчего Лис просыпался, будто выкарабкиваясь из ямы с липкой, тягучей жижей. Лишь чтобы обнаружить себя под кирпичной стеной, в полумраке малознакомого туннеля. А потом сдерживать своим пристальным взглядом рвущуюся в жилые туннели пустоту и холод. И мелких тварей, которых, как оказалось, водилось в пещере предостаточно.
Непривычно-надоедливой оказалась слизь, что подслеповато тыкалась в ноги, а мелкая падала со стен и путалась в волосах. Каждая что-то тащила в себе, с виду обычный мусор, но назидательное от Хё: “Слизнякам - не мешать!”, не позволяло Лису расковырять ближайшую, голодного любопытства ради. Судя по всему этим делом пробавлялись вороны. Пауков же, размером с ладонь и прочих многоножек Лис ответственно пугал и отпихивал подобранной тут же палочкой.
По уверениям Сонг Хё, были ещё крысы и компсогнаты. Но крысы боялись света и пока скреблись во мху в глубине пещеры, а компсогнаты, - юркие нелетающие птицы с плотоядной пастью, уже не раз замеченные Лисом наверху, - пугались посетителей Магистрального. Нет-нет, но проползет по краю Янтарки человек, ворон какой, иногда робот или групка незнакомых мусорных. Или того реже - невысокие, стеснительные, закутанные в разноцветные одеяла существа. Ровня того, что стоял у бочки в охране.
Никто не обращал особого внимания на Лиса. Текли минуты, никого страшнее крыс не показывалось, Сонг Хё и мрачные Вороны всё не шли, и Лис, не решаясь куда-то сдвинутся, нашел себя в меланхоличном ковырянии стены. Тоннель в этом месте уже терял свою оболочку и форму, снедаемый временем и хищной пещерной жизнью, поэтому маловероятно, чтобы ушастого в гневе схватили за руку. Всем, судя по явному безразличию, было активно наплевать. Каждый из «теней» в недрах туннеля занимался чем-то своим, вкупе создавая бесконечное, непрекращающееся движение, гул из тихих звуков и нити тянущихся вслед сквозняку запахов.
Когда первый кирпич оказался мелкой крошкой на полу туннеля, откуда-то вынырнула Сонг Хё — одна, без ожидаемого сопровождения.
— Держи, — даже не отдышавшись, без каких либо прелюдий она протянула Лису кусок грязно-темного янтаря.
— Зачем? — поинтересовался Лис, опасливо отодвигаясь в сторону. Руки он предусмотрительно спрятал за спиной. И палку выкинул.
— У кладовщика выпросила, — девчонка бесцеремонно прилипла глазом к камню, пытаясь на просвет разглядеть его внутренности. — Там растение. Трава, вроде.
— Корни из рук? — «догадался» ушастый. — Трава вместо волос?
— Что? — Сонг Хё вскинулась, удивленно пялясь на Лиса, но вовремя вспомнила про свой артефакт, крылья и обещание куда-нибудь улететь. — А! Нет. Он для твоей работы. Вот, держи!
Она неловко кинула янтарь в Лиса, явно не ожидавшего столь гнусного предательства. Камень отскочил от его руки и упал в кирпичный сор.
— Во! — почему-то обрадовалась девчонка. — Теперь он твой. Корми!
Лис перестал хаотично стряхивать с себя невидимых чудовищных насекомых, которые обязательно должны были налипнуть при контакте с такой гадостью и удивлённо-ошарашено уставился на Сонг Хё.
— Ну да! — хихикнула она, позабавленная реакция Лиса. — Ой, да не бойся ты! Это обычный артефакт. Такие у всех есть. Смотри!
Она покопалась в кармане и вытащила пригоршню мелкого янтаря.
— Это тоже ульи. Для остальных.
— Что? — опять спросил Лис, меняясь в лице и оглядываясь в поисках хоть какого-нибудь укрытия на тот случай, если она вздумает ими кидаться.
— Это.. — Сонг Хё задумалась, но тут же отмахнулась, — не важно! Сыпь на него землю и затащи поближе гусеницу или.. эм.. вон тех, если дотянешься!
Проследив за её взглядом, Лис наткнулся взглядом на фей — небольших, величиной с кулак существ, что выглядывали неподалёку из дыры в стене: паукообразные хитиновые ножки, пара тонких лягушачьих лапок, крылья. И лягушачий рот, полный острых зубов. Феи опасливо ловили любое движение и, чуть что, сдёргивали обратно в недра своей норы.
— Можно, — мгновенное согласилась девчонка, — я, правда, не понимаю зачем тебе умирать в первом же ночном обходе, но..
— Ого!
Из темноты вынырнула высокая девушка, бесцеремонно оборвав Хё на полуслове.
— Ребят, тут новый мусорный! — бросила незнакомка куда-то через плечо и добавила тише: — Странный какой-то, тощий. Ядовитый, наверное?
Она куталась в старый плащ: потертый и с множеством дыр, не скрывающий ни черной кожаной куртки, ни наплечной аптекарской сумки, ни руки с парой острых метательных ножей, что светились бледно-голубым светом. В тёмных волосах застрял лепестки цветов — она явно была не против. От неё прямо-таки разило запахом пряных трав.
— Опять? — донеслось из темноты. — Мы еще до Леса не дошли, а ты всех мусорных в округе нашла. Полная сумка поганок и листьев. Пойдём уже! С этими Армия Элизабет разберётся как-нибудь и без нас.
Судя по тому, как резко обернулась девушка, она действительно собирала что-то не то и прекрасно это осознавала.
— Да чего вы понимаете?! Это пещерный чай! В Городе пять медных отдаёшь за пару листьев в тёплой воде, а тут оно само растет... Каркадэ сделаю, вам не дам! — она повернулась и вновь уставилась на Лиса. Прошли несколько тихих секунд. Девушка прищурилась и уже собралась было что-то сказать, но её прервали:
— Слышь, Мягкий, а давайте её в следующий раз не возьмём! А то развелось в команде.. как их бишь.. гербалистов?
— Эй! — рванулась с места девушка, тут же забыв о замершем, едва дышащем Лисе. — Куда не возьмёте? Это я вас наняла! И я тут единственная, кто маргаритку от потного носка отличит... Ты! Самый умный, да? Тащи мою сумку!
Раздался смешок. Голоса стали удаляться и вскоре потерялись в гуле жилого туннеля.
— Тьфу! Городские, — сплюнула ей вслед Сонг Хё. Заметив недоумённый взгляд Лиса, пояснила: — Железный город рядом. Им вдоль разлома по нашему этажу быстрее, чем бодаться с мусорными наверху. Торгуют иногда. Но я бы...
В этот раз чужой голос рухнул на Лиса ещё более неожиданно, подобно каменной плите, опять заставив его буквально распластаться на полу туннеля. В метре от него стоял потрепанный Эко: с напрочь проржавевшей лицевой пластиной, кое-где болтающейся телитовой «кожей» и висящей плетью правой рукой. Истлевшая куртка оголила бордово-черные волокна мышц, контрастно-блестящие металлические детали, местами порванные жилы сосудов и проводов. Робот явно повидал слишком многое.
Позади него тянулись очертания небольшого каравана — замотанная в тряпки охрана сопровождала висящий в воздухе небольшой грузовой фургон и несколько существ в длиннополых шляпах, с рюкзаками и длинными палками, в каких-то бесформенных кожаных лохмотьях. Старьевщики или мусорщики — поди разбери.
— Сгинь! — тут же насупилась Хё.
— Ответ? — спросил Эко, пристально наблюдая за Лисом, полностью игнорируя Хё. — Восьмой класс. Наличие высокого уровня сознания. Ответ?
— Ч-чем торговать? — тихо в свою очередь пробулькал Лис, несколько удивленный своей возможностью говорить. По ощущениям он себе язык откусил от неожиданности.
— Сгииииинь! — прошипела девчонка. Она вытащила свой ржавый ножик и вовсю уже тыкала робота в спину, правда, не причиняя тому и малой доли повреждений.
— Руда? — предположил робот, оценив испачканные в земле бриджи Лиса. И когда тот в молчании покачал головой, продолжил: — Лечебные травы? Глина? Рыба? Хитин? Животные? Технологии? Рабы? Гиты? Анти-Алиса? Эльфийские индульгенции? Орбитальный лифт? Ответ?
«Чего?» — Лис несколько потерялся в потоке чужих слов.
— Информация? — не унимался Эко.
Лис набрался решимости и промямлил:
— Ну.. У-утром зверь туда пробежал, — он махнул рукой в совершенно случайном направлении, — большой такой, косматый. Несколько людей в Лес пошли.. за грязными носками или что-то вроде — я не понял.
Эко на миг повернулся к своим. Те в свою очередь помахали ему рукой.
— Мы это знаем, — ответил он, даже не потрудившись обернуться обратно. Робот шагнул в сторону и вскоре из темноты донеслось очередное: «Торгуем?» и следом испуганно-суматошный вопль.
— Крысы! — негодовала Хё следуя за ним. — Ворьё! Отстань от него! И положил слизь на место, она в клане!
Её голос ещё какое-то время эхом летал по туннелю, пока Лис вновь пытался мимикрировать около стены. Медленно, подозрительно косясь на валяющийся кусок янтаря, он вновь подобрал палку.
Странным образом вся кирпичная крошка, куда упал янтарь исчезла, будто слизанная невидимым языком. Исчез даже кончик той самой палки, которой Лис незамедлительно потыкал в камень. Артефакт от этого потемнел и неожиданно испустил из себя едва заметное белесое облако, которое будто газовая вуаль накрыла ушастого.
Облако оказалось полым — образовался этакий барьер, отделяющий Лиса от сурового внешнего мира. Никаких приставучих гербалистов и помешанных роботов. Даже всякая мелкая туннельная живность: гусеницы, крошечные сопли-слизь, пауки и прочие — все они, едва задев барьер, улепетнули прочь. Кроме одной гусеницы, которая заползла внутрь, окрасилась в зелёный оттенок и принялась радостно мигать.
— Эм... Тебе чего? — удивился Лис. - Это моё место.
Последние слова стали неожиданностью даже для него самого. Но внутри было довольно неплохо, да и Хё сказала, что артефакт ему подарили. А значит и зона комфорта тоже его.
Гусеница в ответ помигала собой, словно светлячок и от радости сожрала какой-то сор — невкусный, судя по тому, что она тут же потускнела и выплюнула его обратно.
— Лис, — представился Лис, попутно отпихивая палкой от барьера какое-то противное насекомое со множеством лапок — он же рехнётся, если эта гадость тоже захочет внутрь. — Назову тебя «Мерцающий». Нравится?
Гусеница мигнула два раза, отчего Лис на мгновение остолбенел, а потом крабом, медленно — а ну как кинется — отполз подальше от неё.
— Хёёёё, — позвал он жалобно, — тут гусеница! Ей имя не нравится! Что делать?
Злая и взбалмошная Сонг Хё выскользнула из темноты секундами позже. Общение с барахольщиками не прошло для неё даром — на щеке обнаружились царапины и ножик куда-то пропал.
— Убить! — её глаза пылали. — В Бездну всех! Йо-хо-хо! Любого кто покуситься на нашу слизь мы... Что ей не нравится?
Она замерла, подобно Лису до этого.
— Нууу, да, — медленно пробормотала девчонка, возвращаясь к реальности, — им не нравится такое. А в чём проблема?
— Ааа... — протянула Хё, потирая щёку, — а к разумным соплям, значит, вопросов нет?
«Йо-хо-хо» — промигала гусеница. По крайней мере Лису так показалось. Будь у неё маленькие ручки, то она, наверняка, укоризненно бы уперла их в бока, дескать, да, так ему!
— Улей же! — продолжила Сонг Хё, будто это всё объясняло. Понаблюдав какое-то время за каменным лицом Лиса, где не отразилось ни грамма понимания, вздохнула: — Чем вы там в этом вашем Лесу занимаетесь-то?
Она присела на корточки и проткнула полупрозрачный барьер пальцем.
— Всё что внутри — твоё. И всякая мелочь будет тебе подчинятся, а кто покрупнее — слушаться, если ты им понравишься. Так можно самому в пещеры не ходить, а послать фей и пусть летают. Увидят кого — расскажут. А ты уже кричи. Понял?
Гусеница поняла, о чём дала знать, мигнув один раз. Ушастый почувствовал себя неловко и тоже кивнул.
— Так-то улей сложная вещь. К Большому Регистру тянется, регистрация опять же, регламент, сопровождение...
— Сопровождение? Ну, чего непонятного-то? Вот у тебя гусеница, да? Одно существо, если не считать оператора. А по факту три, минимум.
Лис сощурился и подозрительно уставился на гусеницу.
— Нет, она не беременная. Просто там, — Хё кивнула куда-то в сторону, — бродит пара существ, которые уже присоединились к твоему территориальному улью — этакий набор «по умолчанию». Пяток слизняков. Либо пауков кучка. А может кто-то крупнее, размерами с Мисс Шёпот, например! Кстати, добрый день! Вот могли бы с той консервой и помочь!
Она помолчала некоторое время, с интересом разглядывая быстро бледнеющего Лиса.
— Или не там, а где-то рядом — не суть важно! Может быть они даже в этом туннеле.
Справа раздался странный звук, будто кто-то завозился в грязи, булькая, расплескивая густую, чавкающую, пузырящуюся жижу. Это смеялась невидимая в темноте туша - Миссис Шёпот.
