horror.fm

Васёк мял в руках резюме, которое и без того уже давно потеряло чистоту и свежесть. Он даже не знал, требуется ли ему принести распечатанный вариант, да и приносить там было особенно нечего. Однако, он принял волевое решение, сходил в сестре соседки подруги матери на работу, где смог сэкономить энную сумму на услугах печати. В планах было приобщить эту мелочь к вложениям в жидкую валюту, однако лень победила. Мелочь была погружена в шерстистую ладонь водителя автобуса №8э.

Началось всё с того, что Василий делал великие дела в свой выходной день. То была среда, в которую он решил отдохнуть от бесконечных поисков работы и мучительного выбора между заманчивыми профессиями грузчика и продавца носков, а также предложением стать высокооплачиваемым курьером со свободным графиком. Василий перезанял займ для отдачи займа, после чего уверенной походкой сходил в магазин «Конфетка», и там прикупил немного элитных хмелесолодовых изделий по 25 рублей за пол литра. И вот, Василий дома, во всеоружии. Уверенно сёрфит между произведениями чешского синематографа, лучшими переводческими работами известного Доктора, престижным магазином с копиями китайских часов от 99 рублей и сайтом развлекательного характера. Последнее он всегда считал большим злом, которое не даёт развиваться и тратит время людей, но он заходил туда по праведной причине. Василий смотрел видео-инструкции по созданию настоек и получению, непосредственно, дистиллятов, размышляя о том, что вот-вот и начнёт промышлять чем-то подобным. И будет хорошо, и славно, и как у людей.

Именно на сайте развлекательной направленности, Васёк наткнулся на баннер. «ТРЕБУЕТСЯ МОДЕРАТОР» кричали большие серые буквы на чёрном фоне. Когда-то поменяв тему на темную, будучи под влиянием элладского бога, Василий так и не смог снова найти нужную кнопку, чтоб вернуться к изначальным настройкам. Однако, он нашёл кнопку «записаться на отбор» под объявлением. Сайт подвис на несколько секунд и перенаправил в специальный подраздел с анкетой. Вопросы были просты даже для Васька. «Кем вы видите себя через сто лет?», «Сколько вы хотите зарабатывать на новом месте, а сколько не хотите?», «ДОСМОТ?», «Есть три стола. Вопрос - сколько» с вариантами «да» и «нет», и прочая элементарщина. Вася справился с первого раза, тем более, что ему помогала особая «немецкая» магия.

Спустя три собеседования на охранника, четыре - на консультанта, два – на золотого дракона, и около пятнадцати звонков, где хаэр-сотрудник вообще не смог объяснить, чего хочет, и звонил с тапки, наступил день «Х». Вася как раз прихлёбывал утреннее кофе, как вдруг ему поступил звонок на его моднейшую раскладушку. Вася ожидал типичную бессмысленно щебечущую экс-студентку или голос уставшей шаболды без возраста, но вдруг раздалось хриплое.

– Алло. Василий Витальевич Еремеев, 30 лет, это вы?

Первая мысль была, что это всё же из банка, но Вася набрался храбрости и гордо ответил.

– Ну, я, а кто спрашивает?

– Здравствуйте! Вы оставляли заявку у нас на сайте. Вы подходите нам на должность модератора, по всем параметрам. Зарплата у нас от сорока тысяч, график 3/3. Работа несколько часов в день, но на территории работодателя. Процессу научим с нуля. Вас устраивает такой расклад? – спросил звонивший генеральским тоном.

– У… устраивает, – смело парировал Василий.

– Тогда мы ожидаем вас. Пишите адрес!

Василий записал место, куда ему надо было добираться, использовав для этого грязный подоконник. Они сверили место и время, и звонивший положил трубку, попрощавшись фразой «ждём». Василий проверил по карте, куда ему нужно было добираться, и обнаружил, что работать ему придётся в самом комфортном месте, какое только можно предположить. Карта не показала ему нужный дом, однако он смог найти соседний дом с другой литерой. Это оказались складские помещения посреди заброшенной во времена Ивана III промзоны, основными обитателями которой давно были антропоморфные существа, неподвластные человеческому пониманию. Доехать было тоже достаточно легко – без пересадок и почти на любом автобусе. Только нужно было дойти до остановки, а потом и от. Каких-то 30-40 минут дополнительного времени. На автобусы того маршрута тоже не стоило опаздывать, ибо слишком часто их никто не видел. Но интервал следования был признан комфортным и разумным.

Нечто зловещее Василий мог бы уловить ещё в автобусе, если б не хотел быстрее вернуться домой, обмыть трудоустройство или же залить горе, и всё под обязательную партию «с пацанами в танчики». Пока все мысли были посвящены послеобеденному досугу, Василий игнорировал и ржавый трясущийся «пазик», и единственную пассажирку – бабулю, возникшую на остановке посреди леса, и истошные крики птиц на обочине, терзавшие килограмм десять-пятнадцать выброшенной мясной тухлятины, если заниматься оптимистичным опознанием. Василия не напугала даже книга, которую кто-то забыл на сиденье. «Успешный успех для начинающих» был осмотрен и кинут обратно. Василий ещё не был готов для подобных знаний, что и уберегло его от вселенского ужаса таковых.

И вот, после забега через территорию, которую держала банда бродячих псов, и пятнадцатиминутных поисков жёлтой двери под заметной вывеской «ООО дадовый шавурдонер», за которой и была, в том числе, необходимая контора, Василий уже сидел и нервничал на удобной табуретке в пустом сером уютном коридоре. Запертые двери без табличек вызывали приступы оптимизма. Заперты были все, кроме одной, разумеется. Из неё выплыла женщина, которая, как решил Васёк, могла бы переплюнуть его в объёмах поедания мантов, и позвала его за собой. Внутри офиса, кроме неё, сидел ещё и светлоглавый худой паренёк. Перед ним стоял неплохой, в понимании Васяна, компьютер, в котором паренёк делал скорее всего что-то важное для благополучия фирмы. Он посмотрел на посетителя невысыпающимся взглядом, а потом непонимающе взглянул на свою крупную партнёршу по бизнесу. Та ему шепнула «главный кандидат», и паренёк заулыбался, встал и протянул Ваську руку.

– Василий, добро пожаловать! Меня зовут Прохор, – прохрипел парень, – Простите за голос, это последствия мегатрон-штамма. Ну, вы знаете.

Вася кивнул. Он сам не так давно лечил что-то подобное тёплой водкой. Благо самоизоляция была для него довольно естественным процессом.

– Василий, а знаете или вы, чем занимается модератор?

– Ну, примерно.

– Я вам скажу! Он участвует в отборе самых лучших постов для нашего сайта.

– То есть надо сидеть, читать всякое, картинки смотреть, а потом нажимать кнопку, и оно будет попадать на страницу с лучшими постами?

– Никаких кнопок. У нас отлаженная система, Василий. Какие кнопки, что вы? На дворе нэфэтэ и мета-вселенные.

– Тогда мне нужно знать больше.

– Мы любим тех, кто хочет знать больше! Тяга к познанию двигает нашу компанию вперёд. Но мы считаем, что лучше увидеть… практическую сторону. Вы готовы прогуляться?

Василий был не готов. Его ждали друзья-танкисты, но он как-то не смог отказать и выдал решительное «угу».

– Тогда вперёд. Другие новички уже там. Наша команда уже начала отбор материала! Оцените процесс. Проникнитесь духом.

Втроём они покинули кабинет, и отправились к тяжёлой металлической двери в конце коридора. Женщина начала процесс открытия трёх замков при помощи огромных ключей.

– Основные офисы у нас этажом выше. Там сидит и дирекция. Сейчас нам надо пройти в бэйсмент, – скрипуче вещал Прохор.

– Это типа… подвал?

– Бэйсмент, – отозвалась женщина, справившись с последним замком.

За дверью была лестница. В верхнем направлении отсутствовала пара пролётов, что вызывало пару вопросов, но спуск вниз не был связан с проблемами, так что Вася не стал ничего спрашивать.

Втроём они спустились в так называемый бэйсмент, где женщина снова колдовала с огромным замком. На сей раз, так называемым амбарным. Последнее препятствие было преодолено, и разношёрстная компания попала в просторную залу. Внутри, как оказалось, уже находилось три человека. Тётка, напомнившая Васяну его учительницу биологии, что жестами, что причёской. Типичный гопник, словно специально созданный для сомнительного репортажа в СМИ, узнавшим под 20-ый год о существовании таковых. И паренёк студенческого возраста, обладавший всеми нужными атрибутами, типа подворотов и пятном соевого латте на штанах.

– Простите за ожидание, – Прохрипел Прохор, – Сейчас начнём!

Женщина и Прохор одели оранжевые балахоны, вызывавшие желание или съесть пару кило мандаринов, или посетить чёрно-оранжевый сайт компании «МайндГик». Прохор взял что-то из большой картонной коробки с остатками наклеек известного синего маркетплейса и принёс соискателям.

– Оденьте, пожалуйста, – сказал Прохор.

– Наденьте… – пробормотал студент.

– Верно подмечено, Александр.

– Завали, Александр, ёпта, – хохотнул гопник.

Надеть предлагалось пластмассовые кулоны на чёрном шнурке. На куске зелёного пластика был нацарапан символ, напоминающий большой глаз с кривой буквой «F». Все послушно нацепили цацку и отошли туда, куда показал Прохор.

Через пару минут в помещение вошло ещё несколько человек. Большей частью, они все напоминали Прохора, вне зависимости от пола и возраста. Вновь прибывшие имели бейджики и насмешливые взгляды, направленные на соискателей. Они спрашивали у Прохора что-то типа «эти что ли?» и неприятно улыбались. Действующие сотрудники так же одели лисьи балахоны, а затем они все встали определённым образом – в круги, которые Вася сразу не заметил. Он посмотрел под ноги и увидел, что грязь на полу покрывает нарисованный краской квадрат, внутри которого и полагалось стоять соискателям. Тем временем, подруга Прохора вошла в центр зала, а он встал у входа.

– Добрый вечер, Коллеги!

Все зааплодировали.

– Сегодня у нас особенный день. Мы наконец-то набираем новичков в наши ряды. Этого не было уже очень давно. Давайте покажем им, как мы здесь отбираем самые лучше посты для нашего сайта!

Все снова зааплодировали.

Прохор снова притащил какую-то коробку. Он поставил её на пол перед женщиной, и она начала вытаскивать оттуда что-то, что Васян принял за лапшу. Оказалось, что это мелконарезанные полоски белой бумаги с текстом. Эта бумажная лапша была роздана людям в кругах. После чего, Прохор достал планшет, потыкал в него пару секунд пальцем и начал читать непонятную тарабарщину. Васян уже хотел возмутиться и спросить, в какую всё-таки его вовлекают секту, но тут по стенам пошла волна, будто от землетрясения. Люди в балахонах ускоренными темпами начали раскладывать свою лапшу вдоль стен.

– А что тут всё-таки происходит? – не выдержала учительница биологии.

Женщина на неё цыкнула, а Прохор перестал читать, убрал планшет и начал внимательно смотреть на стены. Вася последовал его примеру, и тогда он заметил небольшие рукотворные отверстия. Чуть выше пола. А через несколько секунд из этих отверстий начали выскакивать маленькие тонкие щупальца, покрытые слизью и забирать бумажки, будто языком слизывать.

– Чё за херня? – Васян повернулся к студенту, но тот был занят написанием поста в куда-то там.

Щупальца стали появляться всё реже. Процесс замедлился и сошёл на нет. Прохор смотрел на часы и, видимо, выждав определённое время отправился в сторону бумажек. Собрав, он оценивающе их осмотрел.

– Что ж, коллеги. Сегодня всё очень даже неплохо. Могу сказать, что в раздел горячих постов прошло примерно 40 процентов. Ждём обновления!

Все опять зааплодировали.

– Итак. Новички, – повернулся он к Васяну и компании, – В этом, в принципе, и будет заключаться ваша работа. Кто хочет получить стильную корпоративную униформу, соцпакет и бесплатный кулер, просьба подойти ко мне в кабинет. На этом всё. Всех жду.

Если исходить из количества оставшихся, то соцпакет интересовал лишь Васю.

– Очень приятно тебя видеть здесь, Василий. По-хорошему, нам не хватает двоих модераторов. Но пока мы справимся и только с тобой. Приходи завтра. Мы подпишем контракт, и ты начнёшь сортировать посты в нашем дружном коллективе.

– А контракт не эт… не кровью случайно?

– В каком-то кино насмотрелся? Мы серьёзная фирма, знаешь ли!

– Я понял. Я понял. Завтра буду.

– В девять. И не опаздывай.

– У меня есть два вопроса.

– Слушаю!

– Что это было?

– Где?

– Там. Внизу.

– Отбор постов. Странный вопрос.

– Ммм… А кто это всё делает, скажем, ночью?

– Так у нас же не одна смена, Вась. Мы серьёзная фирма. Всё для клиента. Всё, завтра в девять.

Дома Васёк перекусил роллтоном, даже не притрагивался к клиенту игры, не стал отвечать на все вызовы товарищей, выпил 0,5 для спокойствия души, некоторое количество времени позалипал в шоу, где разбирали взаимосвязь коронавируса и корейских сериалов, и как это всё влияет на государственность определённых стран, да и завалился спать. Но спать не приходило. Приходили мысли и желания кому-нибудь рассказать увиденное. Василий даже думал позвонить в полицию, но когда он представлял свой пламенный спич, то становилось самому и смешно, и стыдно, и грустно. Так он провалился в полубред, в коем он видел разбитый космический корабль на земной орбите, а под ним море огня и что-то гигантское, разрывающее голубой геоид.

Проснулся Вася ещё до будильника. За пару часов, ведь вчерашний рацион повторял то, что было во сне, но не с геоидом. Освежившись, Василий решил подкрепиться кофе и сигаретой для нормализации пищеварения. Не чтоб это очень помогло, но к работе он был готов.

«Да, что мне может быть страшно, после того склада, где рабочие жарили грибы, растущие из-под толчка? Плёвое дело же эти бумажки... Да и долги сами себя раздают плохо».

Василий приехал чуть раньше, так что успел пересечься с предыдущей сменой, покидавшей здание. Они выглядели испуганно, перешёптывались, косились на Василия, и на его «здрасьте» чуть ли не подпрыгивали. Василий сначала попытался разглядеть своё отражение в стеклянной двери – вдруг из носа что-то торчит, но потом вспомнил, что и собаки вели себя подозрительно тихо.

«Магнитные бури, походу».

Прохор уже был на месте, в своём кабинете. Василию он сообщил, что скопилось много дел, которые долго откладывались, прекладывались и терялись, вот он и решил их разгрести с утра пораньше. Прохор предложил Василию чаю с бубликами, пока они ожидали остальных. Так под «Принцессу Пыли» было зверски убито время, и дела Прохора снова отправились в долгий ящик. Буквально.

И вот. Все собрались. Прохор взял коробку с бумажками и передал её Василию, назвав это самым ответственным заданием. Сам он взял коробку с мантиями, его спутница звякнула связкой гигантских ключей, и все они двинулись в подвал.

В подвале неприятно пахло. Не так, как днём ранее. Васёк это сразу отметил, ведь запах был похож на кильку в томате, которую он однажды отвоевал в супер-гипер-мини-маркете у бабульки в неравном бою. Всё-таки тринадцать рублей за банку. Он даже хотел сказать что-то очень смешное на этот счёт, но Прохор указал ему на нужный круг, ведь было не до веселья. Работа кипела, задачи настоялись. Дальше всё пошло по сценарию, но без новичков в загончике. Василий получил свою порцию бумажек, разложил их у стены и встал обратно. Прошла волна, затем ещё одна, затем третья. Запах усиливался, отбор не происходил. Васёк посмотрел на своих нанимателей, которые на тот момент всерьёз недоумевали. Прохор начал с кем-то переписываться в телефоне, затем подошёл к женщине и показал ей результат. Они о чём-то пошептались, и Прохор кивнул.

– Всё? Кина не будет? – спросил Василий.

– Будет, Василий, но надо переиграть эпизод, – прохрипел он со всей серьёзностью, – Забери, пожалуйста, раздаточный материал.

Василий кивнул и отправился за бумажной лапшой. Стоило ему наклониться к бумажкам, как он ощутил что-то на своей ноге. Щупальца постепенно оплетали его.

– Я что-то не понял…

Прохор даже не смотрел в его сторону. Он достал планшет и начал читать с него очередную тарабарщину, отличную по звукам от предыдущей.

– Эй, вытащите меня!

Больше у Васька не получилось что-либо сказать, ведь щупальца закрыли ему рот, залепив всё слизью. Последней его мыслью было «на вкус, что та килька», а следом нечто разорвало его на части и протащило через отверстия в стенах, несколько их расширив.

Женщина посмотрела на Прохора.

– Прям, как у ночников?

– Даже хуже, выходит. Опять надо вакансии вывешивать.

– Что с постами-то делать?

– Давай, как раньше. Сливай всё в горячее и запускай на полную умную ленту. На сиськи и котиков дополнительного траффика и побольше.

– Я доложу начальству.

– Потом. У меня там ещё бублики остались. Пора обедать.

---

VK

Вход через лесополосу был здесь
***
«Арина, здравствуй. Мне нужно уехать. Вчера я узнала, что у меня остались незаконченные дела. Мой пациент связался со мной, и ему нужна моя помощь. Не приезжай ко мне сюда. Не паникуй. Скоро вернусь. Поливай цветы и корми Барсика.

Целую, мама.»

Арина перечитала письмо несколько раз, затем выкурила сигарету, выпила чаю, покормила кота, и перечитала ещё раз. Ей доводилось слышать, что мать работала в каком-то сверхсекретном правительственном госпитале, ещё при советах. Но прошло много лет с развала, а уволилась мама ещё раньше. Арина точно не знала, кем именно мама была, но вроде как психиатром.

В день приезда, Арина отправилась в полицию и там долго и упорно объясняла, что отъезд уже совсем немолодой женщины посреди ночи к пациенту, с которым она работала не один десяток лет назад – это, мягко говоря, странно. Полиция же несколько недоумевала, стоило лишь услышать, куда отправилась женщина. Та больница, когда-то давно, стояла в закрытом городе Красноводск. Однако, город был заброшен в 91 году, а потом успешно провалилась попытка заселить его заново. Но заявление было принято.

Спалось в родительском доме плохо. Конечно, небольшая толика облегчения имела место быть. Когда мать не отвечала Арине на звонки в течении двух суток, если учитывать попытки дозвониться по дороге, то Арина успела понавыдумывать себе всякого. Однако, облегчение быстро сменялось тяжкими думами. Арина рассматривала и внезапное проявление каких-либо болезней мозга, и похищение, и даже глупую шутку. Стены родительского дома, будто сужались ночью, и ощущение неуютности перерастало в нечто большее, от чего тряслись руки, а знакомые очертания превращались в элементы кошмарного сна наяву.

На утро ничего не изменилось. Никто не выскочил с конфетти, и не закричал «сюрприз!». Дом был всё так же лишён своего хозяина, если не считать четвероногого питомца, который вёл себя весьма индифферентно по поводу замены двуногого опекуна. Арина накормила кота, а затем отправилась в зоомагазин, где купила ещё пару гигантских пакетов. С этим добром она пошла к соседям, с которыми всегда хорошо общалась её мать. Разъяснив ситуацию и выслушав оханье на тему, Арина отправилась паковать вещи.

В сам Красноводск не ехало и не летело ничего. Даже в приложении такси было нереально отметить какую-то точку в городе, а всё что было доступно рядом отличалось космическими ценниками. При том, что расстояние от города, где жила мать Арины до Красноводска было ничтожным, по сути – такое же расстояние в ином направление отличалось более щадящими расцениками. Было принято решение доехать до соседнего с городом-призраком Заснежинска на электричке, а после дойти на своих двоих.

В нужный час Арина погрузилась в электричку с небольшим рюкзаком и заряженным сотовым телефоном. Ехать было не так долго, но она успела разговориться с рыбаком, который ехал на свои особые места. Он долго и упорно отговаривал новую знакомую от задуманного. Мол, раз рыбачил в речушке, рядом с красноводской лесополосой, даже не входя в город, и началась всякая чертовщина. Подробности рассказывать рыбак не захотел, и, пару раз перекрестившись, ушёл на другое место. А позже сошёл на станции типа «100-ый километр». Арина же задумалась, красная ли та речушка, ведь откуда-то же взялось название города.

«Вдруг, на дне залежи глины, или что-то вроде».

С этими мыслями, Арину успешно уболтало, и она провалилась в глубокий спокойный сон. Она ещё цеплялась за мысли, что не хотелось бы добираться потом откуда-нибудь из Морочинского, но бессонная ночь оказалась сильнее.

Арина открыла глаза. Она сидела на деревянном стуле с низкой спинкой. На её коленях лежала тетрадь, где были зарисованы человеческие фигуры в странных позах, и присутствовали неразборчивые медицинские записи. Она огляделась. Место, где она очнулась определённо являлось кабинетом без каких-либо отличительных особенностей. Картотечные шкафы, доска, напоминающая школьную и даже покрытая следами мела. На противоположной половине сидел молодой парень, обхвативший руками голову. Его пальцы были будто бы поражены артритом и напоминали узловатые корни дерева. С трудом повернув голову, Арина обнаружила рядом с собой массивный дубовый стол с кучей бумаг на нём. И со старой зелёной лампой, дополнявшей верхнее освещение. По неизвестной причине, Арина не могла говорить и почти не могла шевелиться, но почему-то её это совершенно не волновало. Она снова повернула непослушную голову в сторону парня, и тут заметила, что их разделяет толстое стекло, которое было практически идеально прозрачным, но его всё же выдавали блики на поверхности. В комнату вошла женщина. Она подошла к стеклу, а затем, ничего не говоря, вернулась обратно к столу и села, начав перебирать бумаги.

– Как настроение? – добродушно спросила она.

«Да это же мама. Мама, ты что тут делаешь?!».

Все вопросы оседали где-то внутри вялого сознания. Губы не шевелились, голосовые связки отказывались работать. Тут Арина заметила, что мать явно в разы моложе, чем должна быть.

«Это сон такой?».

– А какое у меня может быть настроение, а? – ответил парень, не поднимая лица.

– Судя по всему, довольно бойкое. И я даже не говорю о нападении на санитара.

– Не было такого. Я ничего не делал. Я не выходил отсюда. Меня водили только в ту палату. Я всегда под охраной.

– Но кто-то же превратил санитара в решето, не так ли?

– Кто-то превратил. И никто ничего не сделал.

– Очень жаль, что с ним так вышло. Но это явный прогресс. Более у нас такого не случалось, с тех пор, как мы утратили основного пациента.

«Мам, что здесь творится?».

– Вы людей пытаете!

– Это началось с тех пор, как ты родился. Мы здесь ни при чём.

– Ну, разумеется.

– Вся проблема лишь в твоём детстве. Мы пока не можем найти что-то среднее между столь яркими воспоминаниями и ммм… добродетелью.

– И что вы хотите делать?

– Очевидно, нам придётся привести тебя в форму.

Арина открыла глаза.

«Сон, просто сон. Откуда такие… мысли, вообще? Откуда я это взяла?».

Она осмотрелась. Вокруг всё ещё был вагон электрички, но абсолютно пустой. Пассажиры покинули вагон, оставив все свои вещи. Верхняя одежда, рюкзаки. Даже недоеденные бутерброды валялись на сиденьях, будто их кто-то бросил в спешке. Арина достала телефон, но связи предсказуемо не было.

«Ну, прекрасно».

Взяв рюкзак и прихватив упаковку батареек, которые валялись на полу и были пригодны для её фонарика, Арина покинула вагон. Благо дверь была открыта.

Вагон был именно что вагон. Один и сам по себе. Состава не было, лишь конкретно взятый сегмент в колыбели из кустов и высоких сочных сорняков. Вагон стоял на путях, один конец которых уходил куда-то в овраг, а другой – в густой лес.

«Что?.. Что вообще случилось? Электричка сошла с рельс? Или меня тут отцепили, но… как мы тогда сюда доехали? Похоже на очередной страшный сюрреалистический сон. Но я вроде… только что проснулась».

Она даже ущипнула себя, но ничего не изменилось, кроме появления неприятных ощущений. Лишь лес зашумел криком птиц, сорвавшихся стаей и полетевших куда-то вдаль. Арина прикинула, что лучшим вариантом будет следовать прямо за ними, ведь спуститься в овраг, не сломав ног, не представлялось возможным. Так меж деревьями была найдена мрачная, но основательно протоптанная тропинка, покрытая ковром из частичек окружающей природы. От листвы до мёртвых насекомых.

Дорога через лес вывела Арину в город. В конце она пролезла через дыру в сетке, которая когда-то не давала войти или, быть может, выйти. В принципе, наличие ограждений было оправданным, ведь город был режимнее режимного в далёком прошлом. Сам лес был красивым, но оставлял ощущение некоторой тревожности. Тут и там попадались среди присутствия людей: одинокие ботинки, сумки, упаковки от еды и даже сотовый телефон. Всё имело явные среды повреждения, как от клыков диких животных. Это с лихвой дополнял шорох и треск веток за спиной, что создавало ощущение неусыпной слежки.

Город приветствовал многообразием советского колорита, утопающего в разноцветном тумане, вероятно связанным с наличием болот по соседству. Большей частью можно было видеть «хрущёвки» и архитектуру брежневского периода, но, углубившись в улицы, Арина увидела несколько зданий более ранней застройки. Арина вспомнила, что Красноводск вырос в город где-то в 30-х, так что некоторые здания могли быть НИИ, театрами и иными строениями того времени. Хотя, первые этажи были успешно изуродованы сайдингом и прочим пластиком в период, когда город пытались восстанавливать.

«Что же здесь всё-таки случилось? Второй раз ведь был совсем недавно. Кто-то же должен помнить. Никогда не читала новостей на эту тему. Будто бы всё так и должно быть».

Погружение в прошлое напрочь отбило мысли об отсутствующей связи, но, внезапно, устройство решило о себе напомнить, завибрировав.

«Быть не может».

Телефон подключился к некой беспроводной сети, написанной набором символов. Арина попыталась выйти в интернет и подключиться к приложениям, но ничего не вышло. Вдруг один мессенджеров сообщил о попытки некоего Unnamed связаться по видеосвязи. Арина сомневалась, что такое вообще реально, исходя из настроек приватности и технических особенностей, но звонок приняла. На экране появилась тёмная комната, подсвеченная парой старых торшеров, испускающих странное грязно-жёлтое сияние. Гаджет, через который выходили на связь, находился довольно далеко от собеседника, и Арина предположила, что это стационарный ПК. Звонивший оказался медсестрой, одетой в старую форму, виденную Ариной только на фотографиях. Она сидела на стуле, опустив голову и теребя резиновые перчатки на руках.

– Да?

– Слава богу, я смогла с тобой связаться, – раздался из динамика скрипучий голос. Было так громко и чётко, будто бы медсестра сидела прямо перед устройством.

– Кто вы?

– Я работаю в местной больнице, Арина. Я знала твою маму. Мы были коллегами.

– Вы знаете, где она?

– Где-то… здесь. Ты же знаешь, зачем она приехала в Красноводск?

– Да. Она оставила записку.

– Вам обеим нужно выбираться. Надеюсь, вы поможете и мне.

– Как Вам помочь?

– Я… я здесь заперта. Мой внук. Он где-то в городе. У него есть ключ, но он, похоже, заблудился. Если сможешь, приведи его сюда, пожалуйста. Твоя мама на верхних этажах. Я потом смогу показать. Она… она немного не в себе. Я здесь знаю все выходы. Я почти всю жизнь в этом городе.

– Как вы здесь живёте? Город пуст. Все ушли. Или умерли. Или ещё что.

– Это не совсем так. Пожалуйста, найди моего внука. На тебя вся надежда. Я больше не могу говорить.

Связь оборвалась. Арина попыталась перезвонить, но заметила, что странная сеть больше недоступна, как и любая другая. Более того, следов контакта в мессенджере не осталось.

«С одной стороны, это похоже на начало фильма ужасов. С другой – хоть какой-то вариант».

Блуждая далее по серым улицам, сквозь сизо-зелёную попахивающую дымку, Арина десять раз пожалела, не попыталась найти какие-нибудь карты на телефон. Онлайн-версия ей бы не особенно не помогла, ибо нигде это место не было отображено чётче, чем лес, река и куча блюра в окружении болот. Да и площадь этого блюра была явно меньше, чем предполагаемая площадь города. Создавалось впечатление, что при попадании в город он будто распаковывался из архива. В итоге, неспешная прогулка с рюкзаком вывела её к строению, которое она охарактеризовала, как КПП.

«Да там же кто-то есть! Военные… А что если они будут в меня стрелять? Какие-то они хромые».

Арина немного приблизилась, прячась за строениями, чтоб разглядеть, чем занимается пара солдат в старой советской форме. Когда дымка рассеялась, обнажив картину на достаточный для обзора уровень, пришлось зажать рот самой себе, чтоб не вскрикнуть. Солдаты были обычными людьми, лишь на первый взгляд, но детальное рассмотрение давало понять, что они немного не такие, как ожидаешь. Их тела будто бы были каменными или же покрыты камнем. Хромота было связана с тяжёлой деформацией их ступни во что-то вроде ноги велоцираптора. То, что Арина приняла за оружие, оказалось уродливым продолжением руки, похожим на кусок гнилого дерева, покрытого шипами. Возможно, они услышали шаги. Возможно, они унюхали присутствие человека. Возможно, почувствовали что-то. Один из военных повернул в сторону женщины безобразное безглазое лицо, махнул в ту сторону длинной уродливой рукой, и они начали приближение. Шли они медленно, но уверенно, так что Арина начала отступать. Но медлительность быстро была компенсирована. Из-за поворотов начали появляться сотрудники милиции, как Арина могла судить по форме. Все они были так же покрыты специфическим панцирем, имели различные уродства, искажающие конечности, и не имели глаз, но прекрасно знали, где она находится. Отступать пришлось ещё быстрее.

– Бегите сюда! Слышите меня!? Сюда, быстрее!

Арина обернулась. На входе в булочную стоял маленький мальчик, который махал ей рукой. Обычный парень, одетый в грязную футболку с Винни-Пухом, обрезанные под шорты штаны. Босой. Но обычный, без каких-либо отклонений. Это придало сил и уверенности, и Арина, стараясь не выплюнуть колотящееся сердце, дала кросс в сторону возможного убежища.

Дверь захлопнулась. Арина обернулась и увидела, что парень пытается подтащить тяжёлый стеллаж, чтоб блокировать вход. Она помогла ему, но заметила, что никто и не пытается проникнуть внутрь.

– П… привет. Как тебя зовут? – она пыталась отдышаться.

Он покачал головой.

– Не знаешь своё имя?

– Мне не разрешают говорить его незнакомцам.

– Тогда как мне тебя называть?

– У меня есть прозвище. Хорёк. Я раньше обижался, а потом увидел хорька, и теперь люблю себя так называть.

– Вот как. У меня в школе тоже было прозвище, но… Ты лучше меня называй Арина.

В школе Арину назвали ведьмой, сложно проассоциировав бесцветные глаза с бирюзовым отливом и иссиня-чёрные волосы с каким-то персонажем, которого она не знала. Но она всегда была достаточно храброй и, спустя пару сломанных носов, ситуация стабилизировалась.

– В любом случае, приятно познакомиться, парень. Это тебя бабушка ищет?

– А у вас еда есть, тёть?

Арина достала ему пару батончиков из рюкзака, которые он схватил и жадно съел, едва ли жуя.

– Ты давно здесь, как я понимаю?

Он кивнул.

– Я бы помогла тебе добраться до бабушки, но я плохо понимаю, куда тут идти.

Мальчик достал из кармана штанов какой-то лист бумаги в клеточку и отдал Арине. Развернув лист, она поняла, что это импровизированная карта, нарисованная простым карандашом.

– Я старался. Здесь вроде всё правильно, но я всё равно заблудился. Толку от неё нет. Всё равно идти нужно… правильно. Определённым образом.

– Твоя бабушка, вроде как, в больнице. Это здесь, – Арина ткнула пальцем в карту.

– Бабушка – хороший человек.

– Это радует. Но как нам отсюда выбраться? Там снаружи… что это вообще такое?

– Ну… они обычные люди. Но как бы… Их такими видели. Давно.

– Понятно, что ничего не понятно, – Арина потрепала пацана по голове, – Но они ведь не дадут нам нормально выйти.

– Может быть и дадут. Там снаружи уже всё не так. Но… Тут всё равно есть другой выход.

Арина сверилась с картой, и стало понятно, что выход куда-то на другую сторону магазина будет более логичным. Так путь до больницы сократиться в разы, ведь они смогут миновать то, что так называемый Хорёк подписал, как «застава».

– А что за заставы?

– Вам лучше не знать, – сказал парень и отправился в глубь магазина.

Парень открыл большим ржавым ключом огромный висячий замок, закрывавший чёрный вход магазина, заглянул на ту сторону и жестом позвал новую знакомую за собой. Они попали в небольшое помещение, похожее на склад, в полу которого был люк.

– Нам сюда. Помогите открыть.

Арина взялась за ручку и потянула вверх. Сравнительно небольшая деревянная крышка поддавалась с трудом, будто вросла в землю.

– Только тихо там внутри. Там… бывает всякое.

Они спустились вниз по ржавой лестнице. Пацан слез тихо, а у Арины столь ловко не вышло, и она уронила рюкзак.

– Ой.

– Я же просил…

Внезапно раздалось странное гудение. Оно быстро перерастало в грохот и лязг. Где-то заработали гигантские механизмы, которые с трудом проворачивались. Ни то из-за возраста, ни то из-за того, что их окружало.

– Что это такое?

– Прижмитесь к стене! – крикнув это, парень обхватил голову руками и забился в пыльный угол.

Арина не послушалась, сделала несколько шагов по трясущемуся каменному полу вперёд, подсвечивая себе путь фонариком, и тут увидела старый ламповый телевизор. Он не был куда-либо подключён и попросту стоял на полу. Однако, его экран подёрнулся рябью помех и выдал чёрно-белую картинку. Шум постепенно утихал.

– Что вы видели после прошлой терапии?

– Детство. Меня искали, а я прятался в шкафу.

– Это была игра.

– Я… прятался.

Арина была всё в том же кресле, а её мать снова опрашивала пациента с кривыми пальцами. Стекло между ними пошло трещинами, а местами зияли дыры.

– Вас хотели убить, покалечить или что-то ещё?

– Наказать. Вы же сами всё видели.

– Признаться, то были довольно яркие образы. Мы постепенно подбираемся к тому, чтоб вернуться к изначальным проекциям, как c пациентом ноль.

– У неё была особая связь с этим городом. Она… будто его строила.

– Начальство считает, что вы можете так же. Мы провели множество опытов, но лишь у вас получилось создать жизнеспособную проекцию.

– На кой чёрт вам моя реальность?

– Для понимания. В дальнейшем мы сможем всё скорректировать. Вы можете создавать и полезные вещи.

– Она вам уже создала. Посмотрите на улицу. Это похоже на Ад.

– Ещё не всё потеряно.

– Вы ошибаетесь.

Глубокий вдох. У Арины были ощущения, будто она вынырнула с большой глубины. Она обнаружила себя на бетонном полу, но он скорее напоминал черновой пол обычной квартиры. Фонарик работал, но откатился в сторону, и она поспешила его схватить. Ведь в комнате кто-то был. Она слышала тяжёлую поступь и странные чавкающие звуки.

– Кто здесь! – она вскочила на ноги, освещая окружающее пространство фонарём.

Комната не имела дверей и окон. Пол у противоположной стены покрывал старый истлевший ковёр. Вдоль стен стояло четыре высоких шкафа под потолок, и Арина не сразу смогла осознать, что с ними не так. Шкафы буквально переминались с ноги на ногу, коих у них было по четыре, как и положено. И все человеческие. Ноги эти были частью липкой биомассы, покрывающей нижнюю часть и стенки. Это мясо жило своей жизнью, пузырясь и подёргивая маленькими щупальцами, загребающими воздух. Арина, сдерживая крик, на четвереньках проползла на середину комнаты и увидела, что передней стенки у шкафов нет. Вместо этого, их нутро было закрыто ржавой решёткой, и наполнено мерзким содержимым, в коем угадывались части тел на разной стадии разложения. Шкафы шевелились, и до ноздрей потихоньку доходила вонь. Но это касалось лишь трёх шкафов, ведь в четвёртом сидел старый знакомый Арины, называющий себя Хорёк. Она подбежала к парню.

– Я придумаю, как тебя вытащить!

– Нет, не трогайте! – он замахал руками, – Они безобидные, пока не коснёшься.

– И… и что делать?

– Вот.

Хорёк протолкнул сквозь решётку небольшой ключик. Ударившись об пол, он предательски звякнул, что вызывало явное беспокойство у фауны. Арина подобрала ключ и осмотрела. Он был похож на игрушечный, и был сделан из грубого пластика.

– Он открывает шкаф или что?

– Под ковриком люк. Откройте его и спускайтесь.

– А ты?

– Я встречу вас на другой стороне.

– Это как…

– Я не знаю. Но туда можете пойти только вы. Я туда никак не спущусь.

– Как ты вообще оказался в… этом?

– Я же говорю – это нормально. Ничего страшного. Теперь у нас только такой вариант.

Арина тихо подошла к коврику, откинула его, и обнаружила там деревянную дверь.

«У нас на даче такая же».

– Если что, я вернусь за тобой.

– Не придётся.

Ключ подошёл. Дверь открылась легко, и Арина начала спуск по лестнице. Не было слышно, чтоб дверь кто-то закрыл или же она упала сама, однако путь к отступлению исчез во тьме. Лестница висела в бездне, подсвеченная из неизвестного источника. Арина даже вернулась обратно, но быстро поняла, что подъём будет бесконечным. Пришлось продолжить спуск.

Внизу было маленькое помещение, где не было ничего, кроме старого лампового телевизора. Ощутив появление гостьи, экран запестрел помехами. Процесс был уже знаком, и бежать от него было некуда.

Арина ощутила себя где-то очень-очень далеко. Не столько в пространстве, сколько во времени. Она была маленькая и действительно была на их даче. Отец куда-то уехал, а её мама стряпала пирожки. Она дала Арине сладкий липкий пирожок со щавелем и усадила её на деревянный табурет.

– Сейчас поешь и мы поиграем, – улыбнулась её мать.

У женщины в руках был какой-то камень. Он был красивый, блестящий. Был похож на камешки из серёжек, или из кольца.

«Мама одевает их, когда мы куда-то идём».

Как только Арина закончила с пирожком, мама вручила ей этот камень. Он был тёплый и вызывал ощущение беспокойства, будто бы от полёта во сне.

– Тебе нравится?

– Я… не знаю… Я хочу ещё пирожок.

– Сейчас дам, солнышко. Но теперь подумай о чём-нибудь очень хорошем.

– О пирожке?

– Ну, пирожок и так есть. Вспомни что-то очень радостное, дочка.

Арина зажмурилась, но почему-то радостное не приходило в голову. Перед глазами собирались по кирпичику стены больницы, куда её водили из-за проблем со здоровьем. Палаты. Запах лекарств и прочих гадостей. Мимо прошла медсестра, похожая на толстый манекен из магазина. Её лицо не выражало ничего. Дети кричат. Мама кричит.

– Солнышко, всё! Арина, хватит, отпусти это. Слышишь меня?

Больница преображалась. Стены покрывались пятнами, пол становился осклизлым. Окна законопатили сами себя чем-то цвета ржавчины. Голос матери плыл в эфире, как шум ветра.

Арина открыла глаза. Она и правда была в больнице. Фойе, регистратура, бумаги, разбросанные по полу. Она прошлась по запустелому помещению, нашла главный вход, что был изнутри заперт на кучу замков и тяжёлые цепи. Внимание привлёк странный писк. Арина пошла на этот звук и обнаружила, что спускается грузовой лифт. Он ехал откуда-то издалека, будто в больнице было этажей десять-двадцать. С каждым «ПИИП», почему-то появлялось неприятное ощущение в голове. С каждым «ПИИП» усиливался и иной шум, откуда-то снаружи. Будто с трудом проворачиваются огромные шестерёнки.

«Опять?!»

Двери открылись. Внутри был человек. Он был одет в серую робу, на руках его были тканевые перчатки с напылением. Он держал длинный нож, похожий на мачете, и это отвлекло Арину от самого странного. От лица, которое полностью было покрыто извивающимися личинками. Тут уже Арина заорала изо всех сил и кинулась бежать. Помещение внезапно заполнилось людьми, которые все были похожи на ту медсестру из видения. Арина даже не успела сильно удивиться, а её преследователь просто расталкивал массовку, орудуя ножом, что как бритва рассекал, будто бы, ненастоящие тела. Вперёд, вперёд, поворот, какая-то дверь, ещё дверь. Арина увидела, что впереди маячит силуэт паренька. Хорёк махал ей, и она ускорилась именно в том направлении. Так она влетела в очередное помещение, а мальчишка закрыл позади дверь и, ухнув, опустил тяжёлый засов. Арина припёрла дверь стеллажом, который в иной ситуации и сдвинуть бы не смогла, и села на пол.

– Я не смог найти вас вовремя!

– Ну, у нас почти получилось. Кто этот человек?

– Он… ему всё можно. Вот так как-то.

– Это как так? И… А где мы вообще?

Она встала и осмотрелась. Хорошо освещённая вытянутая палата. Вдоль стен её стояли койки, покрытые слоями грязи, в которой угадывались остатки постельного белья, матраса, каких-то бумаг и одежды. Рядом с каждой из коек стояло по громоздкому прибору неизвестного назначения. Естественно, они все были обесточены и местами разбиты. На другой стороне Арина увидела две двери. Левая была похожа на старую деревянную верь, ведущую в какой-нибудь питерский клоповник. Правая – на дверь кабинета. Тут мальчик потянул Арину за руку.

– Слушайте. Я тут понял, что не знаю, где ваша мама.

– Да?

– В смысле, что она где-то здесь, но… это ничего не даст.

– Давай, найдём твою бабушку. Может станет понятнее.

– Это легкотня. Она за левой дверью.

– Ты… уверен.

– Всегда там. Пошли. Отведёшь меня.

– Она нам поможет.

– Это тебе не сюда. Бабушка хороший человек.

– В каком см?...

Парень потащил её к двери, потянул за ручку, и они вошли.

Тихий парк. Всё залито несколько неестественным бледным светом солнца. Тепло, но чувствуется скорая осень в воздухе. Арина огляделась. Парк был почти бесконечным. Плитка, лавочки, металлические фонари и ограждения, деревья, насаженные по линейке. Парень вырвался и побежал вперёд. Он рвался к странному месту, будто покрытому клубами дыма.

– Эй, подожди меня!

– Спасибо! Ты привела меня!

Арина встала, как вкопанная. Из тумана высунулась гигантская рука со скрюченными пальцами, легко подхватила пацана, и утащила в неизвестность. Арина успела только рассмотреть рукав сестринской формы и браслет. Человек, или что-то подобное, по ту сторону завесы был несколько метров в высоту, и желания проверять как-то не возникло. Несмотря на опасения за судьбу мальчишки.

В кармане завибрировал телефон. Арина про него уже и забыла. Она бы даже не удивилась, если б давно его потеряла, но нет – он подавал признаки жизни. Как и странная сеть. Тут же неизвестный контакт затребовал видео звонок. Арина приняла.

– Вы же где-то рядом? Я вас слышу, – затрещал голос медсестры из динамика.

– Мы в…

Она моргнула, и поняла, что снова стоит в палате.

– Я в палате. Парень… он ушёл.

– Какой ещё палате? – у неё аж голос изменился.

Она обернулась, чтоб лучше описать палату собеседнику, и увидела новые ужасающие чудеса. На одной из коек появился пациент. Это было обезображенное, но всё же живое тело. Вернее, часть тела. У пациента не было ног. Одна из его рук свисала вниз, явно лишённая костей. Другая была ампутирована выше локтя и совмещена со шлангом, уходящим куда-то под пол. Приборы, что раньше спали сном подобном смерти, теперь мигали всеми лампочками, переминаясь на человеческих ногах, что шкафы ранее. Провода, подключённые к безглазой голове пациента, шевелились, как гусеницы, заставляя несчастного открывать и закрывать беззубый рот. Арина хотела что-то сказать, как вдруг из головы пациента начали вытягиваться отростки, которые быстро обросли шипами и глазами, похожими на смесь глаз улитки и виноградную гроздь.

– Тут такое дело…

Она повернула телефон экраном к беснующейся мешанине из плоти, металла и пластика, а потом обратно к себе. Медсестры в кадре не было. Вдруг на пол с силой швырнули стопку бумаги. Затем полетел стул.

– Быстрее, иди в кабинет. Скоро будет поздно.

– Х… хорошо.

Выросшее из головы пациента нечто начало испускать свет из своих глаз. Это создавало будто разрывы в полу и стенах. В один с таких разрывов начал кто-то протискиваться. Стоило только Арине увидеть нож, и более она вопросов не задавала.

Арина влетела в кабинет. Битое стекло на полу, старый телевизор, тяжёлый стол, несколько стульев. Лампа на столе освещала только пятачок у входа.

– Вы… вы здесь?

– Неужели было так сложно?

– Простите. Столько всего непонятного. Я… я растерялась. Что мы можем сделать теперь?

– Уже ничего.

Зажёгся свет – включилось несколько старых торшеров. На противоположной стороне комнаты стоял мужчина, одетый в форме медсестры. Он стягивал резиновые перчатки, и Арина могла увидеть его узловатые пальцы. И она само собой узнала в нём маминого пациента.

– Пальцы бабушки. Она была хорошим человеком в моём детстве. Но потом я вырос… А потом она начала помогать твоей матери в исследованиях, и я… моя жизнь… Эх…

Он кинул перчатки на пол.

– Ты говорил, что поможешь найти мою маму!

– Я бы мог. Но теперь остаётся лишь сказать, что она где-то здесь. Тебе надо было привести сюда пацана. Ты привела… Его.

– Кто он?

– Он? Тот, кому всё можно, – мужчина пожал плечами, – У нас нет для него иного имени. Для ЭТОГО.

Позади распахнулась дверь. В комнату влетел с поднятым ножом «Тот, Кому Всё Можно», но застыл на месте, вглядываясь через клубок червей в мужчину, стоявшего по другую сторону. Арина сделала несколько шагов назад, стараясь улизнуть с линии столкновения. Она увидела, что включился старый телевизор. Она увидела в нём комнату, где стояла она и двое мужчин, которые были идентичны. От черт лица до кривых пальцев. От больничной робы до ножа в руке.

Раздался выстрел. В комнате появился deus ex machina. Арина ощутила острую боль в области живота и повалилась на землю. Прижав рукой место ранения, она пыталась разглядеть нападавшего. Но видела лишь, как распадаются на кучу личинок переодетый в медсестру и его копия. Из динамика старого телевизора донесся голос.

– Теперь вперёд. В погоню, за красным зверем.

Продолжение следует.
VK

Комфортная температура, ни намёка на дождь, лёгкий ветерок. Мы выбрали идеальный день, чтоб покатать на велах по окрестным лесам. Давно вместе не собирались, нашей устоявшейся компанией, и как-то быстро обо всём договорились. Прям удивительно, что ни у кого не было срочных дел на даче у родителей или с другими друзьями. Ситуация складывалась удачно, потому что уже через несколько месяцев наша компания планировала разъехаться по стране с целью получения образования и трудоустройства в одну из сетей продуктовых супермаркетов. Но удачно ли дня нас? Если б Стасян, например, ушёл пить пиво с его гопниками, или если б моё больное горло не прошло, или если б девчонки решили, что лучше поторчать на набережной и сделать пятьдесят фотографий половины лица, или… то… вероятно, всё б сложилось как-то иначе.

Итак. Велосипеды, немного еды-воды, пара бутылок пивандрия, четыре стареющих подростка и лес. Как-то так я себе всё это и представлял. Мы покатались по окраине нашего города, а потом решили направиться в сторону Красноводска – нашего местного города призрака на окраине области. Он находился в своеобразном основании треугольника из моего и пары других городов. Про Красноводск ходило множество слухов, один краше другого, что, разумеется, привлекало к городу большое внимание. Блоггеры, любители паранормальщины, сектанты, всякие психи и диванные сталкеры устремлялись поцеловать земелюшку Красноводоскую. Иногда, скажем, психопаты, встречали, скажем, блоггеров, со всеми вытекающими. Иногда представители этих групп просто пропадали в городе по необъяснимым причинам. Но интерес не ослабевал, а у нас было не очень с фантазией, так что мы двинулись именно туда. В сам город мы, разумеется, не собирались заезжать. Элементарно боялись натолкнуться на какой-нибудь блокпост. В планах было посещение поля, где, по слухам, полиция недавно соскребала с травы фарш из кучи каких-то поехавших.

Планам нашим не суждено было воплотиться в реальность. Стасян, наш мудрый предводитель, завёл нас куда-то не туда, и мы, в итоге, успешно потерялись. По всем канонам – связи ни палки, а телефоны некоторых и вовсе разрядились. В наши планы входило многое, но не замёрзнуть в неизвестных и весьма густых лесах, возле города, про который рассказывают всякую жуть. Какое-то время мы усиленно пытались исправить положение, но ни мох, ни солнце, ни звёзды, ни ветер не дали нам особого понимания, куда ехать. Чтоб нам что-то из перечисленного помогло, было бы неплохо знать, с севера мы приехали, или ещё с чего-то. В принципе, мы даже были без понятия, как ехать обратно, не говоря уже о той поляне. Доездились до того, что уже темнело, так что было решено ехать по трассе. По логике, мы должны были увидеть какие-то указатели, типа «Лесокузнецк 550», и так бы сориентировались.

Удивительным образом, трасса, при всей прилизанности асфальта и наличии чёткой разметки, не имела никаких обозначений по обочинам. Так же мы не встретили ни одной машины. Где-то далеко гремел поезд, но помочь нам этот факт не смог. Ноги ныли, хотелось есть, из еды оставалось только пиво, и становилось холодно, даже с учётом того, что мы не останавливались. Аня с Катей уже начали ныть, и их внезапно поддержал Стасян, но вдруг из-за поворота показалось деревянное строение с «Тундрой», припаркованной рядом.

Я взял Стасяна, попросив девушек оставаться на месте, пока мы расследуем, что да как, но они не стали нас слушать. Так что мы попёрлись в домик все, вчетвером. Впрочем, нам довольно быстро стало понятно, что бояться нечего, и нас вряд ли кто-то даже выгонит. Машина была завалена листьями и иным лесным мусором, капот был открыт, а внутри мы увидели месиво из плавленого и покореженного, по которому ползали жучки. Дверь была вмята внутрь. Транспорт явно кто-то бросил и уже очень давно. Вероятно, по причине порчи, произошедшей по какой-то непонятной причине.

– Может, шаровая молния, – Аня боязливо косилась на изуродованный движок.

Я сказал, что всё может быть и пошёл посмотреть, есть ли возможность попасть внутрь без взлома. Нам повезло. Замок был хитроумным, но мы справились, героически отогнув гвоздик, державший дверь.

– Добро пожаловать, – я открыл дверь, пропуская всех внутрь.

Быстро пришла мысль, что мы набрели на заброшенный дом охотника. Мы нашли целую коробку каких-то рогов и копыт, на стенах висели шкуры, так же нами было обнаружено вяленое мясо, завёрнутое в старые газеты. Стас продегустировал и заявил, что это оленина или лосятина. Его батя одно время браконьерил, так что мы поверили на слово. К тому же, хотелось жрать.

Пиво, мясо. Мы натаскали дров, которые в большом количестве нашлись за домом, укрытые брезентом. Буржуйка успешно начала помогать нам в коротании вечера и ночера. Напрягал момент с отсутствием воды, но мы решили подумать об этом завтра, во время поисков пути домой.

Просто так сидеть нам, конечно же, стало скучно. После рассказывания обильного количества блевотных анеков, мы потеряли все сто процентов женского внимания. Было принято решение исправлять это, путём рассказывания страшных историй. Я припомнил пару годных крипи-тредов, что зашло на ура, ведь ребята были не особенно сильны в вопросе. И… всё веселье опять закончилось, упёршись в повисшую тишину. Никто не смог нормально поддержать подобную беседу, травя такие баяны, что ещё мой дед их знал.

Коллективный разум принял решение. Финальное. Фатальное. Непоправимое. Почему бы не вызвать какого-нибудь духа, и не позадавать ему вопросы? Что может пойти не так? Разумеется, у нас с собой случайно не было доски Уиджа, и Аня уже начала вспоминать отечественный аналог со стаканом. Просто так сдаваться я не собирался, так что начал обследовать домик. Успешный успех – мною были найдены несколько простых карандашей и бумага. Ещё была ручка, но паста давно закончилась. Кто-то той самой ручкой исписал больше половины от найденной бумаги, однако буквы расплылись от влажности. Так же были найдены несколько свечей и керосинка.

Цифры, буквы, монетка, вместо указателя, привет, пока. Мы были готовы, но так и не решили, кого вызывать. На помощь опять пришёл Стасян. Допив пиво и смачно отрыгнув, он заявил

– Сышьте чё, у меня ж бабка недавно померла.

– И чё? – вежливо поинтересовался я.

– Ну чё «и чё?». Во-первых, она была ведьмой.

Катя и Аня начали ржать. «Стас нажрался, Стас нажрался».

– А во-вторых?

– У неё где-то спрятано куча царских монет. Ну имперских. Золотых.

– И ты хочешь их найти?

– Ну, если получится, я и вам проставлюсь. Нормально же будет? Мать не хочет их искать. А я ррраз и найду.

Я бы тогда очень заинтересовался, но никто из присутствовавших в домике не верил в вызов духов, на самом деле. Так что рассказ Стаса просто помог нам выбрать – какой конкретно хренью страдать. Хотя, Стас тогда выдавал это с большим воодушевлением. Возможно, он правда считал, что это реально. Я считал, что это весело, и большинство меня поддерживало.

Так что мы начали.

Мы нарисовали круг при помощи обгоревшего полена. Благо, дощатый пол был относительно ровный и удобный для таких манипуляций. Сев внутрь, мы возложили пальцы на монетку. Раздавались сдавленные смешки. Я начал задавать те вопросы, которые я считал стандартными, потому что так показывали в кино.

– Прасковья Ивановна, мы хотим поговорить с тобой. Здесь твой внук. Он ждёт тебя.

И подобные фразы.

– Прасковья, ты здесь?

Ответа не было.

– Видимо, она уехала на свои загробные дачные участки, и ей не до нас, – пробормотала Катя.

Я решил попробовать ещё.

– Прасковья, ответь нам, ты здесь?!

Монетка легко скользнула на ответ «да». Следом пошёл спор – кто из нас двигает монетку. Я точно знал, что я не двигал.

– Прасковья, ты хочешь с нами поговорить?!

Монетка остаётся на ответе «да». Стасян говорит, что всё хорошо, и следом меркнут все источники света, погрузив нас в полную тьму. Я встал и начал шарить руками слева и справа, но никого рядом не было. Я кричал и звал своих друзей, но не слышал звука. Я уж было решил, что я оглох или даже умер. Вдруг «скррр». Где-то впереди открылась дверь. В мою темноту хлынул грязно-жёлтый свет, и я воспринял это, как последнюю соломинку спасения. Как средство, чтоб не быть глухим и слепым в полной темноте. Частично бегом, частично ползком, но я добрался туда, откуда лился свет и ввалился внутрь помещения, которого, конечно же, не было в охотничьем домике. Позади меня захлопнулась старая деревянная дверь.

Я осмотрелся и не смог поверить глазам. Из охотничьего домика я попал в большую просторную квартиру с трёхметровыми потолками, вдоль стен которой были выложены большие стопки из книг и каких-то тетрадей. Свет, который я видел, испускали множественные мелкие источники. Тусклые лампы под потолком, прикрытые пыльными абажурами, торшеры, настольные лампы. Источников было много, на лампы были так слабы, что даже вместе не особенно преуспевали, оставляя во мраке значительную часть помещения. Ну и пыль. Ей, само собой, были покрыты не только абажуры, но и сами лампочки. Да и вообще всё. И её запах был доминирующий. Так же я ощущал запахи затхлости, маргарина, кошачьей жизнедеятельности, сгоревшего масла, гнилых овощей и растений.

Дойдя до конца коридора, я попал на кухню. Старая плита на четыре конфорки была заставлена кастрюлями и сковородками, в которых была еда. На шкафу в банке плавал чайный гриб. Гнилой же запах шёл из помойного ведра, где в большом количестве были свалены помидоры и картофельные очистки. Я выглянул в окно, но там ничего не было. Просто чернота, будто кто-то заколотил его деревянным щитом. На подоконнике на газетах сушились семечки тыквы.

Еда на плите пахла очень аппетитно, и мой желудок предложил мне попробовать. Котлеты, макароны, борщ, в духовке обнаружились булочки. С булочек я и решил начать, как вдруг услышал скрипучий голос.

– Ну-ка, куда?! Сначала поешь нормально, а потом сладкое трогай!

Я подпрыгнул на месте и обернулся. Прямо позади меня стояла старушка, кутаясь в шали.

– П.. Прасковья Ивановна?

– А кто ж ещё? Садись давай и ешь, я сказала.

Я сел за стол, она налила мне первое, навалила второе. Порции были, надо сказать царские. Но наши посиделки в домике не отличились особой калорийностью, и я успел оголодать. Или мне так показалось. Тут же была поставлена большая кружка чая. Я понюхал – шиповник. Ничего не предвещало беды, и я начал есть. Предвещало как раз… антибеду. Тепло, уютно.

Я хотел спросить про судьбу остальных, но Прасковья Ивановна напомнила, что говорить с набитым ртом нельзя. После чего она поставила на обеденный стол маленький телевизор (такой часто можно увидеть на кухнях в российских квартирах), включила его, села позади меня на табуретку и начала лузгать тыквенные семечки. Она ловко вскрывала скорлупу кривыми ногтями, а после отправляла ядро в рот, где можно ещё оставалось некоторое количество зубов.

– Хорошооо просохли. Я тебе потом насыплю. Ты ешь-ешь. Ещё накладывай.

По телевизору сквозь помехи пробился рекламный ролик. Затем картинка как-то отладилась сама собой, и я уже приготовился незабываемо проводить время под известное юмористическое шоу. Но оно не началось. На экране появилась рыжая девушка, чуть крупнее зайца, в которой я узнал Аню.

– Прасковья Ивановна, а что мы смотрим-то?

– Да вот. Ходють тут. Наркоманы и проститутки. Глаз да глаз.

– Так они… ничего такого. Где они вообще?

Аня бродила по лесу. Я предположил, что ей удалось выбраться из домика после нашего неудавшегося обряда, но лес вокруг неё выглядел иначе. Прямо скажем, был не просто другой, а какой-то совсем инопланетный. Листьев почти не было, деревья были исполинскими, а под её ногами луна высвечивала, за редкими исключениями, абсолютно лысую землю. Лишь иногда её били по лицу высоченные одиноко-стоящие колосья. Звук у телевизора, в отличие от картинки, так и не настроился, но через шипение, хруст семечек и собственное жевание я слышал, что она зовёт нас. Я хотел повернуться и спросить у бабки, что происходит, и где сейчас Аня, да и остальные, но как-то обессилел.

На экране Аня пинала корни, что-то кричала, плакала, пыталась поймать сигнал. В итоге у неё сдох мобильный, и она села на землю. В бессилии она оторвала колосок и начала его рассматривать. Я видел её лицо крупным планом. Бессилие сменилось задумчивостью, а потом и подобием улыбки. До моей подруги дошло, что стоит попробовать залезть на огромное узловатое дерево и осмотреться.

Путь наверх мог бы быть лёгким, ведь у дерева была куча выступов, толстых веток и различных наростов да выростов, но на нём кто-то жил. Я смог разглядеть кого-то вроде ворон, но на их голове вместо клювов были щупальца. Они усиленно пытались сбить девушку, атакуя её когтистыми лапами. Аня справилась. Достигла вершины.

Снова крупный план. Улыбающееся мокрое от пота лицо. Она осматривается. Затем улыбка сменяется на ужас и через треск я слышу продолжительный крик боли. Я сидел, ел котлеты и смотрел, как Анино лицо покрывается ни то пеплом, ни то грязью, и под этим налётом кожа начинает пузыриться. Она закричала, начала пытаться протереть глаза, но всё становилось только хуже. Так Аня потеряла равновесие и полетела вниз под гвалт не-ворон.

– Бабуль, я что-то не понял…

Она съела очередную семечку, стукнула меня костлявой рукой по затылку и подвинула мой стул ближе к столу. Не знаю, откуда она взяла такие силы, но все свои я растерял точно. Я не мог ей сопротивляться. Я уже ничего не мог.

– Не гляди высоко – запорошишь око! – громко крикнула она и отправила в рот очередную семечку.

Я бы с удовольствием не глядел никуда, но я ел и смотрел. Я уже не мог ничего. Мог только жрать.

Следующий эпизод шоу из Ада не заставил ждать себя долго. На экране появился Стас. Крепкий парень под два метра, имеющий лицо, которое не вяжется у окружающих с интеллектом, но это несколько ошибочное мнение.

– О. Ваш внук. Смотрите!

Бабка только фыркнула и дальше «хрусть-хрусть».

Стас был в коридоре, покрытом кафелем, керамогранитом и подобными материалами. Освещалось всё маленькими лампочками, забранными плотной антивандальной сеткой, которыми были утыканы стены помещения. Камера поменяла план, и я смог увидеть, что коридор имел целую кучу ответвлений. Стасян явно был в шоке, и я по его лицу читал, что выход он ищет продолжительное время. Я бы сказал, что пару часов, но я не мог утверждать, что не провёл за обеденным столом… скажем, пару дней.

Стас брёл, стараясь всегда поворачивать направо. Поворот, поворот, очередной поворот, и Стас вышел в квадратное помещение, где из стен торчали обломки арматуры и труб. Я видел, как он осматривается и трогает весь этот строительный мусор. Ещё он смотрел на что-то на полу. Стас сделал шаг и поскользнулся. Внизу что-то было разлито. Позади него захлопнулась дверь, и мне показали на экране, как открылась дверь на другом конце помещения. Аккуратно, по стеночке, Стас начал двигаться к выходу, придерживаясь за торчащие из стен предметы. Пару раз он упал и извалялся в том, что было разлито. Это нечто имело зелёный оттенок. Таким образом, не без приключений, Стас добрался до выхода. Мокрый, грязный и с изодранными руками. Он пошёл дальше, почёсываясь.

– А я ему говорииила.

– А?

– Не ковыряяй.

Хрум-хрум.

Стас шёл и чесался всё больше. Ему доставляли дискомфорт его порезы, он чесал их, дискомфорт усиливался, но остановиться он уже не мог.

– Не ковыряяяяй.

Стас будто и правда старался вдавить пальцы, как можно глубже.

– Чееерви заведутся.

Я не мог поверить в дальнейшее. Из порезов на руках Стаса начали кучами выпадать ни то опарыши, ни то какие-то иные личинки. Стас ошалел от таких новостей, упал на пол и стал пытаться скинуть мерзкую фауну. Они ползали по полу, залезали на него, и пытались попасть внутрь через рот. Если не получалось, то они буравили глаза своими маленькими челюстями. Хруст семечек. Крупный план. Чавканье жвал. Я его не слышал, я знал, что оно там. И я… я продолжал есть. Булочки, борщ, вроде там появилась окрошка. Я не могу сказать.

Снова изображение заставки шоу на экране, а затем там появилась Катя. Пухловатая голубоглазая блондинка. Она была в светлой одежде, как и когда я видел её последний раз, и уже успела где-то изваляться.

– Ешь пироги, а хлеб вперёд береги.

– Что? Это вы о… А. Понял.

Передо мной появилась стопка пирогов. Они начали отправляться мне в рот, один за другим, а я продолжал смотреть, как умирают мои друзья. Теперь вялым было уже не столько тело, сколько будто бы само сознание. Я ощущал себя матрасом, который может только есть, но старается не утратить речевую функцию.

Я, внезапно, понял, что Катя находится в больнице. Сначала я за неё порадовался, но потом понял, что больница пуста, коридоры завалены мусором и персонал отсутствует, как факт. Сейчас я предполагаю, что, то была больница где-то на территории Красноводска, но я не уверен даже в этом. Катя явно искала кого-нибудь из персонала. Она бродила туда-сюда, осматривала кабинеты, пробовала звонить по телефону. Потом она начала добралась до, вроде бы, сестринской, и там начала осматривать шкафчики с лекарствами. Катя из общей кучи выбрала какие-то таблетки и парочку проглотила. На это бабка цокнула языком.

– Наркомаааны.

– Да не… Она эт…

У Кати были какие-то проблемы с сосудами, и я, допускаю, что она приняла тогда некое обезболивающие. А она, тем временем, немного пробродив, попыталась подняться на второй этаж, но наткнулась за завал из мебели и мусора. Оставался только путь в подвал. Металлическая дверь подвала была приоткрыта, но её так и не удалось открыть шире, как Катя ни старалась. Она начала вглядываться в щель, но, как я мог судить, с той стороны была лишь темнота.

Вдруг Катя с ужасом отшатнулась от двери и начала пятиться. А ей впору было бы бежать. Некто более сильный распахнул дверь так, что она оставила след на стене и погнул полотно. Я бы подпрыгнул от ужаса, но не мог. Крупным планом для меня взяли того, кто вышел из подвала. Это был крупный мужик в медицинской маске, халате и чёрных перчатках до локтя. Он был лыс, широк в плечах и слеп, но последнее ему, похоже, никак не мешало. Халат был заляпан кровью, а в руке он держал что-то вроде скальпеля, только значительно больше. Катя начала убегать, но этот некто передвигался достаточно быстро. Попытки замедлить его, кидая под ноги всякий хлам, не привели к успеху. Тогда она схватила с пола какую-то палку, и ударила агрессора по руке, где он держал гигантский скальпель. Это сработало, рука беспомощно разжалась, оружие громыхнуло об пол. Катя воодушевилась и стукнула мужика ещё несколько раз, после чего он свалился на пол возле её ног.

– Не ножа бойся – языка!

– И что? Он её залижет что ли? Что он сд… твою ма…

Тело мужика в маске странно изогнулось и разломилось пополам. Внутри не было внутренностей, но были ряды острых зубов и язык, который заканчивался столь же острым лезвием. Существо выкинуло язык вперёд, подобно лягушке, и остриё успешно проткнуло мою подругу в области живота, а затем затащило в пасть. «Хрум-хрум» – прохрустело позади меня. «Хрум-хрум» – раздалось через помехи экрана.

– Ну, на сёдня всё, надо элехтричество экономить.

Прасковья Ивановна встала, отключила телевизор, а потом и свет на кухне. Он уже собралась уходить в другую комнату, как я нашёл в себе силы и крикнул

– А я? Что будет со мной?

– А ты был хорошим мальчиком. Хорошо кушал. Не забывай заходить иногда. Проведывать бабушку-то. А теперь спи. Утро вечера мудренее.

Где-то там я и отключился. Очнулся уже в больнице. Говорят, меня нашли через три дня после пропажи. В ужасном состоянии. Я весил более сто килограмм, ничего не понимал и не мог ходить. Врачам я сказал, что ничего не помню. Друзей моих и вовсе не смогли найти. Велосипед пропал, рюкзак пропал. Со мной был только матерчатый мешочек полный семечек тыквы.

Полностью я не поправился, но жить можно. Больших проблем нет. Я, в итоге, никуда не уехал. Нашёл работу возле дома, и так как-то и живу. В том числе не уехал, потому что я… захожу к ней. Иногда. Когда есть время. Делаю всё быстро. С каждой минутой на её могиле, голод крепнет, разрастается до безумных масштабов. Я меняю искусственные цветы, ведь в той земле ничего не растёт, кроме плесени. Я протираю фотографию, которая покрывается копотью. Я убираю изодранную шелуху и насыпаю в мисочку свежие тыквенные семечки.

Scarlet Tome

Зимнее небо разрывали первые салюты. Слякотные улицы города заполняли весёлые люди, многие из которых были уже изрядно навеселе. Тут и там пространство украсили разноцветные светодиоды гирлянд и множество локальных ёлочек, что звали на главную площадь к своей зелёной медленно угасающей повелительнице, коей была уготована судьба стать кормом крупного рогатого скота.

Яна смотрела на человеческую праздность из окна квартиры, где она проживала со своим дядей и бабушкой. Не так давно ей стукнуло семнадцать, в следующем году девушка должна была ехать в другой город на учёбу, и потому в новогоднюю ночь ей было не до веселья. Это был последний шанс поставить точку в грустной и мрачной истории из её прошлого.

Яна допила банку вишнёвого «Доктор Пеппер», положив вторую в сумку, натянула высокие утеплённые ботинки, накинула своё любимое красное пальто с капюшоном, и покинула квартиру, где ей десять лет было уютно, но не спокойно. При иных обстоятельствах она бы с радостью отметила праздник с родственниками, если б не гость, который ступил на их порог десять лет назад.

«Которого, вероятно, я и позвала».

Десять лет назад, когда Яна с семьёй ещё весело жила в частном секторе, в своём доме, она написала то злосчастное письмо Деду Морозу. Девочка отдала его отцу, чтоб он отправил. Это был первый раз, когда она писала письмо на конкретный адрес, услышав его по телевизору. И последний раз, когда она это делала, в принципе, с целью получить какие-то подарки от магического старика.

Отец, в самом деле, отправил письмо. И ночью в дом постучали. Маленькая девочка оказалась у двери первой и спросила «кто там?». Тут же бодрый басовитый голос заявил, что – Дед Мороз с подарками!

«Которого я и впустила».

На нём была красная шуба. И острый огромный нож в руке. Он сделал его сам, как потом установили сотрудники правоохранительных органов, вытаскивая орудие убийства из тела одной из жертв.

«Сделал, чтоб убить гражданку В, гражданина В, их кошку, их собаку, и даже их семилетнюю дочь, которая, однако, успела сбежать, прыгнув с чердака в сугроб. Что они потом сказали? Залётный наркоман? Кто-то перепил?».

Когда Яне исполнилось тринадцать, то она решила, что пора разбудить призраков прошлого, и начала углубляться в историю, которая завершила её старую жизнь. После произведённых раскопок в интернете она выяснила, что в её городе и нескольких соседних было совершено множество одинаковых убийств. Каждый раз это было в новогоднюю ночь, в районе трёх часов. Каждый раз фигурировала красная шуба, видавшая виды. И всегда он вырезал всё, что шевелится. Однако, маньяк был не слишком умелым, и пару раз не выдерживал отпора очередных жертв или сторожевых псов, сбегая в ночь. Так же, кроме Яны, были и другие спасшиеся дети, сбежавшие через окна, дыры в заборе и даже парадные выходы, сунув хомячка в карман. Разумеется, в случае нападения в квартирах исход был, как правило, менее весёлым.

Те, кто спасся в один голос заявляли, что нападавший не является человеком. Кем угодно, но не человеком. Кто-то говорил, что он похож на медведя. Кто-то утверждал, что лицо убийцы было покрыто шипами. Кто-то вспоминал слишком длинные руки. Зелёную кожу. Щупальца. Огромные клыки. Яна же помнила могильный холод, который прошиб её, стоило силуэту в красной шубе появиться на пороге.

«Погода тогда была ровно такая же, как сегодня. Такому дикому холоду просто неоткуда было взяться. А какая у этого ублюдка была силища! Он же просто… раскидывал их, будто они ничего не весили. Мой папа был достаточно крепким парнем, а с ним справились, по сути, без ножа. Только потом…».

Переписки с выжившими. Переписки со свидетелями. С годами Яна укрепилась в мысли, что в семилетнем возрасте столкнулась со сверхъестественным существом. Второй мыслью было то, что она должна встретиться с ним снова, но уже в полной готовности. Особым героизмом девушка не отличалась, так что дотянула до последнего года, перед тем, как пересечёт пол страны и, вероятно, уже не вернётся в родные места. Во всяком случае, в нужное время и на достаточно долгий срок.

«Дорогой Дедушка Мороз. Нет, не так. Как там было-то? Точно! Привет, Дедушка Мороз, пишет тебе Яна, мне семь лет. Да, вот уже лучше!»

Как и в далёком детстве, Яна написала письмо. Ровно с тем же текстом. Чётко на тот же адрес. И унесла его на почту день в день, в первых числах декабря. Ритуал должен быть максимально приближен к оригиналу, чтоб всё сработало – говорила она себе. Яна даже решила сымитировать каракули, так что, являясь левшой, выводила письмо правой рукой.

«Так. Всё. Великий Устюг на конверте, и запечатываем».

Письмо было отправлено через то же почтовое отделение, что десять лет назад. Яне повезло, и почтальонка, которая работала в ту давнюю пору ещё не отправилась на пенсию. Хотя, девушка не была уверена, что письмо отправляли через данного оператора, но выбора особенно не было.

Первая часть ритуала была завершена. После отправки приглашения силам зла, Яна приступила ко второй части. Дом её родителей стоял заброшенным и постепенно разрушался. Зима была тёплая, однако торчать ночью в неотапливаемом помещении – решение сомнительное.

Знакомые помогли найти печку-буржуйку и транспортировать её в развалюху. Так же был найден материал для растопки. К этому добавился спальный мешок. Печка и прочий инвентарь были замаскированы мусором, чтоб не оказаться желанной добычей для охотников за металлоломом и не привлечь бомжей на ночёвку. После пошёл сбор нужных предметов для защиты. Яна собирала всё, что описано в книгах, фильмах и описаниях оккультных ритуалов. Соль, комплект свечей с эфирными маслами, какой-то фолиант с известного маркетплейса, кресты, амулеты. Полный рюкзак. Сверху две банки вишнёвого Доктора Пеппера. И небольшая страховка в виде тазера.

Шаг за шагом Яна продвигалась по условному тротуару, вдоль трассы, ведущей в частный сектор. Атмосфера веселья оставалась там позади. На по-весеннему грязных улицах, на ярко-освещённой площади, в квартире, где бабушка стругает оливье, и куда скоро придёт дядя с парой банок красной икры. Для них у Яны есть легенда, которую подтвердит одноклассница. Разумеется, плохая связь всему виной – это была правда. Однако, легенда включала в себя иное местонахождение и иные цели. Яна, конечно, оставила записку, так что врать могло и не понадобиться.

«Главное, чтоб дядя не начал проверять – на месте ли шокер. Плохо представляю, зачем ему это, но, надеюсь, он не полезет в комод».

Атмосфера веселья оставалась позади, а вокруг девушки сгущалась атмосфера мрака, безысходности, какой-то прямо-таки хтонической черноты, не смотря на белизну снега, что таял вне города в разы меньше. И зима выступала в этом ухудшении морального фона непосредственным участником, снижая градус и обдувая холодным ветром голые коленки.

«Этого я явно не учла. Ну, осталось немного. Мой дом уже рядом».

Она достала смартфон, включила фронталку, посмотрела на голубоглазую девчушку, выкрашенную в красно-рыжий, и включила запись видео. Кратенько наговорив описание того, что происходит, и что она хочет сделать, девушка скинула видео своему другу, пока мобильный интернет подавал признаки жизни. Видео было записано не столь затем, чтоб прибыло подкрепление, но чтоб пролить какой-то свет, если что-то пойдёт не так.

«Как ни смешно, но чем дальше в лес, тем меньше палок. Хотя… это и не смешно, если честно».

Спустя ещё какое-то время, интернет сдох. Яна достала банку газировки из рюкзака и сделала пару глотков ледяной жидкости. От этого становилось ещё холоднее, но нервы приходили в порядок. Она всегда любила вишнёвую газировку. Видела в этом некую связь с фамилией, которая тоже была весьма вишнёвой.

«Дом, милый дом».

Серая развалина, которая когда-то была симпатичным срубом, окружённым цветущим кустарником, предстала перед Яной. Тихо, пусто, мёртво. Ветер поёт грустную песню выбитыми окнами второго этажа. Удивительно, но первый этаж был относительно целым. Яна осмотрелась. Посёлок выглядел так, будто в нём вырезали, как минимум, половину населения. Однако, в некоторых окнах был виден свет, силуэты людей и огни гирлянд. Откуда-то издалека даже доносились лучшие хиты от Сердючки. Пока не стало совсем тоскливо и не отмёрзли ноги, Яна направилась внутрь.

Разбитая мебель, грязь, паутина, остатки мышиной жизнедеятельности, холод и мрак. Нужно было как можно скорее растопить печку. Спички немного отсырели, но задуманное удалось с пятой попытки. Окрепший огонь сразу же добавил оптимизма. Яна закрыла дверь на крючок и подпёрла её доской, чтоб было теплее. За это время буржуйка немного прогрела свой угол. Девушка повесила на стену крест, сделала круг из соли, залезла в спальник, взяла в руку тазер и стала ждать.

Ловко лавируя между судьбой девочки со спичками и алкашами, любящими гореть в кроватях, Яна смотрела цветные сны, как она ест утку и оливье. В том сне, она пришла в родной дом, а он такой же, как был в детстве. Собака радостно прыгала, встречая её. Кошка тёрлась об ноги. Мама обняла её, и они отправились смотреть какую-то новогоднюю бурду по телевизору в большой комнате. В этом время отец семейства отбивал на кухне мясо. Отбивал как-то уже очень настойчиво. Через комнату, в сторону лестницы на чердак, пробежала маленькая девочка… Яна открыла глаза. Дверь пытались выломать.

Девушка схватила тазер, вылезла из спальника и в последний момент спряталась за трухлявым комодом, на котором ещё можно было разглядеть сгнившие салфетки. В тот момент, доска, которая подпирала дверь отлетела в сторону, а следом отвалился и крючок.

«Ну, его и ребёнок бы оторвал».

В комнату вошёл тяжело дышащий некто. Его рост явно был более двух метров, и он был весьма широк в плечах. На нём была красная шуба. Лица не было видно во мраке.

Сначала Яна решила проверить сверхъестественную версию, и, пока гигант бродил по дому, листала якобы магический фолиант, концентрируясь на заклинаниях изгнания и ощущая себя дурой. Она немного высунулась из укрытия, и увидела, что маньяк бродит по дому, осматривая, поглаживая и ощупывая уцелевшие детали интерьера.

«Он это будто… с любовью делает».

Затем он подошёл к печке, которая ещё совсем не думала гаснуть, потрогал спальник, понюхал его и озлобленно бросил на пол, что-то пробормотав. Далее он пнул ногой соль, сделал ещё пару кругов по комнате, резко сунул руку за комод, схватил девушку за волосы и вытащил на центр комнаты. Тазер она успешно уронила, так что сделала последнее, что могла – вылила нападавшему в лицо бутыль святой воды, уже осознавая, что её обидчик вполне из плоти и крови.

– Что? Что это? – пробормотал он низким басом, сняв свою зелёную маску, похожую на лицо лягушки, и обтирая лицо.

– Вода… – она смотрела на самого обычного мужика, но очень уж огромного.

– Ты что там себе надумала? – он захохотал и начал приближаться, – Охотишься тут на демонов что ли?

– На конкретного демона.

– Ну да… Ты что ли жила тут?

– Да. Я сбежала от тебя.

– Помню те события, как вчерашние! Эх молодость… И чего ты сюда припёрлась?

– Отдать должок.

Яна кинулась в сторону, где валялся тазер, однако была остановлена мощным ударом в живот. В глазах потемнело, и она упала на пол.

– Это уж точно. Ты мне должна, и ещё как. Спасибо за такой подарок. Извини, не принёс тот набор для рисования, который ты просила. Опять.

– Но… кхе… откуда?...

– Да я ж на почте работаю, дура ты наивная. И тогда работал. Заслуженный там, – довольно пробасил верзила, одарив девушку пинком, который ей отбросил ещё дальше от шокера.

Реальность расплывалась, но Яна попыталась собрать остатки сил, чтоб доползти до какой-то палки с гвоздями.

– Смешно, конечно. Куда ты собралась? Лежи спокойно. Я не люблю никого бить. Или там… пытать. Предпочитаю отправлять на тот свет быстро и с салютом из брызг. Ты не представляешь, какие от этого эмоции!

Он подошёл, наступил Яне на пальцы, но сил кричать у неё уже особо не было. Мозг получал изображение, как будто глаза смотрят его на старом телевизоре. Через эти помехи она видела, как бугай достаёт огромный кривой нож с деревянной ручкой. Он был будто сделан из рельса.

– Как тебе моё новое творение? Когда я пришёл к вам на ужин, у меня был образец попроще. Считай, что это эксклюзив для тебя. Подарок, точно! Ты довольна?

Яна особо и не могла ответить, но их односторонний диалог прервал странный шум. Какой-то звон, будто микроскопические монетки бьются об металлическую поверхность.

«Это что? Бубенчики?»

Мимо окна, в ночи, промелькнуло что-то. Верзила отправился посмотреть, выглянул в окно и отшатнулся назад. Сквозь стекло на него фыркала лошадь с горящими глазами. Буквально, как два пылающих уголька.

– Ладно, ты валяйся тут, а я пойду потихой. Там что-то… странное. Свидимся ещё, возможно.

Он козырнул и отправился в сторону лестницы на чердак, чтоб повторить Янин побег, но тут в выбитую дверь зашёл не менее крупный персонаж. Произошло это под аккомпанемент множественного лошадиного ржания, говорящего о том, что странный скакун снаружи был не один. Позади нового гостя виделись мелкие сгорбленные фигуры, будто старушки. Яна сфокусировала взгляд, и увидела, что на голове неизвестного красуются рога, а его ноги кончаются мощными копытами, деформированными природой существа под формат ступней.

– Что ты такое?

Цок-цок. Существо прошло вглубь и посмотрело на девушку, которая корчилась на полу, а затем на её обидчика. Мелкие сущности на заднем плане затянули что-то вроде колядок. Маньяк, одурев от происходящего, подбежал к незнакомцу и попытался ударить его ножом. Но рука его опустилась, и он начал синеть, явно замерзая за секунды. И Яна вспомнила тот самый холод из детства.

«Я не тому приписала это всё… Вот оно. Тот самый холод. Это. Это уже приходило. Просто позже. И странный запах…»

Пахло печкой. Но не из буржуйки. Запах шёл именно от рогатого.

– Почему? Почему я хочу спа… – гигант повалился на пол и затих.

Яна бы хотела дать дёру, но встать нормально не могла. Видимо, были сломаны рёбра или что-то ещё. Она смогла только перевернуться на спину и, подвывая, отползти назад, облокотившись на стену. Существо под нестройный хор позади подошло поближе, а затем наклонилось. Холод усилился. В том числе, холодом обдало изнутри, ведь Яна смогла разглядеть своего спасителя. Он был одет в какую-то мешковину, покрыт жёстким мехом, а из его черепа действительно выходили рога, да не одни. Рога эти напоминали что-то среднее между оленьими и козлиными. Когда он провёл ей пальцем по лицу, то Яна заметила, что руки у него вполне обычные, но пальцы несколько скрючены, а их венчают длинные жёлтые когти. Как у птицы, но больше. Лицо и вовсе было похоже на человеческое, но будто грубо выструганное из камня и бледное, как самый чистейший снег. Его глаза были закрыты, но они ему, видимо, не были особенно нужны. Он хрипло выдохнул и запах угля, золы и затхлости обдал девушке лицо.

«Самонадеянная дура».

– И… чего же хочешь ты?

Он растянул безгубый рот в ухмылке, и протянул нечто в прозрачной целлофановой упаковке.

– Набор для рисования? Что?

И тут его глаза открылись. Яна не запомнила, как они выглядели. Её сразу же куда-то поволокло, и там она смотрела продолжение своих снов про счастливое детство. Где-то далеко мелкие сущности зарядили что-то похоже на реверсивную «в лесу родилась ёлочка». Перед абсолютным ничто она успела вспомнить, что в детстве пела эту песню на утреннике, и подумать, что ритуал всё-таки был не бесполезным, но результат как-то не очень удался.

Яна пролежала в больнице довольно долго. Когда она пришла в сознание, то ей рассказали, что теперь у неё не хватает пары пальцев, так как в ту ночь зима оказалась самой беспощадной из всех, но в остальном, она удивительно легко отделалась. Яна быстро поняла, что это именно те пальцы, что были сломаны. Ещё через какое-то время к ней пустили дядю с бабушкой. Последняя начала креститься и хвататься за сердце, так что сын её выволок на свежий воздух. Когда он вернулся один, то просто протянул племяннице зеркало, и там она увидела, что её глаза стали графитово-серыми. Впоследствии врачи так и не смогли объяснить эту аномалию.

Яна уехала в другой город, успешно поступила, и почти смогла забыть происходящее. Однако, в новогоднюю ночь с ней начало происходить странное. Она покрывалась слоем копоти, которую невозможно было смыть, а ближе к трём часам ночи начинала чувствовать запах. Запах тех, кто в прошлом году вёл себя отвратительно.

Для конкурса - Конкурс для авторов страшных историй от сообщества CreepyStory, с призом за 1 место 5000 р. Упрощение темы. Пост только для авторов

Я перешагивал через труп очередного психопата, валявшегося в зарослях лопухов и чертополоха. Серийные убийцы, насильники, педофилы, попросту наркоманы, иные персонажи из того места, что находится ниже социального низа. Их телами было покрыто значительное пространство в лесополосе неподалёку от Красноводска. Мёртвый город, гиблое место. Заброшен уже лет десять, но иногда в его окрестностях всё ещё происходит нечто подобное. Я посмотрел в небо. Чистейшее. Ярко светит солнце, и птички рвут глотки над нашими головами. Просто праздник, а не день.

Шум поезда вырвал меня из мыслей. То был товарняк с углём, каким-то листовым материалом, цистернами. Неподалёку проходили пути, по которым составы шли мимо Красноводска и дальше – в соседнюю область. Встречная ветка шла где-то в другом месте. Вот и очередной состав безмятежно угромыхал вдаль, пока мы с коллегами обозревали место резни. Путь крупной межведомственной спецоперации закончился в лесополосе, но, когда будет поставлена точка в расследовании – вопрос сложный. Все вопросы очень сложные, и, я надеюсь, что не риторические.

За всей этой кашей, в коей мы копались, вился длинный хвост смерти. Всё началось пару-тройку месяцев назад, когда волна убийств и насилия захлестнула несколько соседствующих городов, расположенных вокруг Красноводска полукругом. За пределы области эта бойня не вышла, ну или такие случаи остались тайной для следствия. Кто-то из тех, кто лежал у меня под ногами, впервые совершал уголовные преступления, однако имея историю административок за спиной. У кого-то случался рецидив из ничего. Кто-то был для нас важной целью уже долгое-долгое время, но умело уходил в тень раз за разом. Некоторые шутили, что надеются здесь найти тюменского маньяка, но вряд ли он преодолел бы столь длинное расстояние, что бы… Что бы что? Ещё один сложный вопрос.

Можно бы было сказать, что следствию, миру и обществу оказана услуга. Но всё, как всегда, не очень легко и не особенно просто. Ближе к железнодорожным путям я нашёл диктофон. Он был и пока что остаётся нашей единственной зацепкой. Единственная возможность понять суть произошедшего. Не факт, что Леонид Борисович В. был началом начал, зачинщиком или первопричиной. Я даже уверен, что это не так. Однако, он я считал, что он сыграл главную роль в произошедшем.

Удивительно, но кассета была перемотана в начало, и я решил прослушать всё в хронологическом порядке. Кнопка «плей» несколько западала, но я смог запустить запись с маленькой кассетки. Динамик затрещал…

Так вышло, что я давно привык наговаривать мысли, идеи там и всякую хрень на диктофон. Ага. Подсмотрел в каком-то кинчике ещё в детстве, и так и осталось. Батя мне откуда-то диктофон этот приволок в девяностых, ну и пошло. Ага. Давно это было. Уже бати нет, а диктофон живой. Качество всё-таки. Наверно хороший бренд, но я не разбираюсь.

Короче, вчера кое-чё было. Сегодня вот пятнадцатое, значит четырнадцатого. Ага-ага. Мы с дружбанами до того отмечали чью-то годовщину свадьбы. Я точно не помню, чью. Баб там не было. Хер поймёшь. Но мы отмечали. Сауна, бассейн, кальянчик. Даже Васёк был, и… ну не важно. Ага. Почти двое суток бухали, и я под утро пошёл домой. Иду, в руке бутыль, я попиваю. Утро, свежо, птички поют. И тут надо мне было пройти через арку такую. Чтоб короче было до дома. Потом в другую, и так бы я срезал. И нормально бы всё. Стоит в арке какой-то мужик, и чё-то от меня хочет. Докапывается и докапывается. Книжки какие-то пихает. Я его обходить, посылать, а он всё лезет. Ну я всё-таки прошёл, почти уронил его. А он меня обзывать давай. Слова такие подбирал ещё, чтоб точно зацепить. Ну я ему втащить хотел, а он уходит уже. Я бутылкой кидаю, и прям в затылок. Он падает. Я хотел ему добавить короче, смотрю, а он дёргается странно. И кровища. Из башки. Я его перевернул, он глаза закатывает. Слюни, пена. Смотрю, а это какой-то поп. И чё-т я струхнул и убежал, короче.

Двадцать пятое. Я отсиделся дома. Начальник свой пацан, не выгонит. Потом отработаю. Я ему сказал, что свалился с гриппом, он поверил. А может нет. Ну мы с ним знаем оба, что всё нормально будет. Хотя ничё нормально не было... Тот поп помер, я в новостях смотрел. Преступника ищут, все дела, но на меня никто не выходил. Ни одна камера не спалила, никто и нигде. Иначе бы уже пришли. Город у нас не очень большой. Ага.

А ещё эти проклятые кошмары начались… Вроде ничего такого. Ну лесополоса. Ну железка. Ну и чё? Но где-то рядом я слышу дыхание. И вонь из его рта. Или пасти. Я прям чую! Прям сравнить вонь не с чем. Будто овощи гниют. Тыквы, кабачки, знаете, да? И немного на парное мясо похоже. Вот я стою там, смотрю, как поезд уезжает вдаль. А оно где-то справа, и я ему ору чё-т, пытаюсь туда посмотреть и просыпаюсь. Короче, если на меня эти дни глянуть, то и правда, как переболел.

Ну я чё? Я в интернет полез. Поискал там. Повбивал всякое. Кое-что нашёл. Оказывается, лесополоса снилась многим. Но слышали, как в ухо сопят, только некоторые. Другие просто проходили по полю, видели поезд и всё. Просыпались. Ну я написал одному, кто слышал. И кто вот унюхал. Он мне ссылку кинул в другую хрень. Где общаться… Пришлось это ставить ещё. Ну ничё. Поставил, перешёл. Там и правда этот мужик был. Он мне начал рассказывать, что там место особенное. Типа, если туда добраться, то там тебя будет ждать монстр. Но чтоб он появился, тебе нужно его эээ воплотить. Типа… создать из своих действий. И есть определённый алгоритм. Я поржал, но спросил – на черта мне этот монстр? А он говорит, что такая тварь может сделать из меня нечто большее. Типа он меня укусит, и всё, я сверхчеловек. Как он там сказал… «идеальный хищник»? Что-то такое. Звучит как-то тупорыло. Но совпало же. Совпало!

Второе. Я вышел на работу пару дней назад, но работать не очень-то мог. Я почти не спал. Кошмары никуда не делись. Они стали хуже. Лесополоса, поле, железка. Но теперь я вижу всё под другим углом, и вижу его. Он похож на большого красного волчару. Не того, который в зоопарке. Он даже не шерстью покрыт. Больше на иглы похоже. Багровые иглы, ага. А вместо башки у него череп. Я не знаю, как выглядит волчий череп, но это похож на козий. Но с клыками. Огромные клыки. Ага. Все в кровище. Две чёрных глазницы меня точно видят. Он подходит близко, дышит мне в рожу. Рычит, воет по-волчьи. Я кашляю от вони и просыпаюсь. Я вижу его каждую ночь. А утром я, когда открываю глаза, вижу свои руки в тех красных колючках. Или в крови. Даже не на секунду. Меньше. Наверно, я маленько того, после попа.

Пятнадцатое. Я усиленно работал. Пахал, как проклятый. Все калымы, все подработки. Мне нужны были деньги, чтоб поехать в то место. Но я всё ещё не мог понять, как мне выполнить все требования. Я… Я ведь не такой. Мне так казалось. Я был уверен. Ага… И вот иду я с работы час назад, и вижу, как два паренька, студенты, удаляются в заброшенное здание. Там когда-то была больница, но потом он сгорела, и все решили, что это из-за призраков. Ну. Как все. Слух пошёл. Мол кто-то чего-то видел. На самом деле, там проводка говно была. Студенты тоже за призраками пошли. Были с камерами, приборами, какими-то. Они всегда так ходили, ха-ха, ловить приведения. Смотрю я им в след, и появляется такое странное чувство… Я думал, изжога. А потом как бритвой полоснули по животу. Я майку задираю, а там следы от когтей. И запах… как во сне. Дальше я уже особенно не задумывался, пошёл в заброшку, нашёл обрывок провода. Нужная длина, как подложил кто. Сначала я поймал одного пацана, ну и придушил. Потом позвал другого – говорю, там твоему другу плохо. Он пошёл смотреть, и так рядом и лёг. На том моменте меня перестало разрывать изнутри. Я успокоился. Он успокоился. Я взял их камеру, маленько поснимал трупы, и положил рядом. Не знаю, в чём был смысл. Я не беспокоился не об отпечатках, не о чём-либо ещё. Я знал, что меня не поймают, пока я двигаюсь дальше. Перестану двигаться – утону.

Шестнадцатое. По телевизору уже рассказывали про студентов. Проводятся розыскные мероприятия. Я смотрел это всё с утра, когда подскочил от очередного кошмара, в котором волк терзал трупы. Я… я ему их предоставил. Собирая вещи, я прикинул, что смогу сделать следующий шаг до отъезда. Так я пошёл к соседу, и вот он, лежит на полу моей квартиры. Я попросил у него помощь в ремонте. Он зашёл и спросил, куда я собираюсь. Я ему честно сказал, что увезти его глаза волку. Он не въехал в ответ, сказал что-то невпопад, а я ударил его гвоздевым пистолетом. Он не ойкнул, просто повалился мешком. В его тело я вбил столько гвоздей, сколько он принёс с собой, а потом забрал его глаза. Вытащил и положил в контейнер. Волк довольно засопел. Я уже не просто ощущал его, я видел его боковым зрением.

Соседа я запер у себя в квартире. Я не планировал туда возвращаться. Сев на автобус, я добрался до спортивного магазина, чтоб купить новую обувь. Удобные кроссовки. И тут я понял, что мне может понадобиться бита. Я видел в кино, что можно делать с её помощью. Я уже хотел уйти, у меня не было никаких планов, но зверь снова оскалил пасть. В тот момент, я спалился уже по полной. Магазин был полностью обвешан камерами, а вторая сотрудница убежала. Это не помешало мне превратить голову продавца в месиво, а после вырезать туристическим складником кусок кожи. 

Восемнадцатое. Через лесистые местности и мичуринские участки я вышел к какой-то трассе. Вышел удачно. Предварительно я привёл себя в порядок, воспользовавшись чьим-то ручным водным насосом. Это была именно та дорога, которая мне нужна. Я заплатил какому-то дальнобою, и он повёз меня примерно в нужное место. Точно в нужное можно было добраться только пешком. Или выпрыгнуть из поезда на ходу. Как вариант, помог бы квадроцикл или что-то подобное. Таких вариантов, у меня не было. Но это мелочи. Дорога была сложной. Весь путь я сдерживал нас. Нам нужно было добраться. В конце, отдав деньги, я почти выпрыгнул из кабины и побежал.

Поспешишь… Как говорится… Я заплутал. Эта скотина тоже молчала, перестала мне указывать путь. Я орал на него. Пытался спать, чтоб он пришёл, но уснуть я не смог. Сильно колотило в висках. Я уже начал думать, что я что-то сделал не так. Смотрю, церковь стоит. Деревянная. Такое я ранее видел только в кино. Я зашёл внутрь, расположился, поел. Спустя какое-то время, пришёл поп. И я всё понял. Он подходил под алгоритм. Мы с ним побеседовали. Долго общались, и он рассказал, что какие-то отморозки убили с полмесяца назад другого попа из этой же церкви. Я быстро сообразил, о чём он. Ещё я понял, что обстановка и одежда какая-то необычная. Я был пару раз в обычной церкви, и там… как-то не так. Я разведал, что он представитель каких-то особенных старообрядцев. Мне это никак не мешало. Да, возможно, у него было ещё много интересных историй. Он какую-то их них даже затянул – про эксперименты НКВД в Красноводске, но у меня время закончилось. Я вырубил его, ударив по голове битой, связал и поджёг церквуху вместе с ним. Я не слышал криков. Но Волчара был доволен, так что я точно не убил попа одним ударом. Когда всё хорошенько взялось пламенем, я завыл. Следом завыло что-то ещё. Я быстро сообразил, что это сирены, и пора прятаться. Они нашли меня.

Я ушёл от них через кусты, высокую траву и непролазные заросли. Туда, где меня ждёт созданный мной монстр. Но у меня оставалось ещё несколько пунктов в списке. Если их не выполнить красный зверь сожрёт меня самого, не оставив никакого шансы. Ни малейшего. Сделка заключена.

Девятнадцатое. Наверно. Походу, я уснул. Я уже плохо понимал, где сон, где явь. Для меня это были две стороны одного пути. Два способа идти по нему. Я лежал, облокотившись на дерево, доедал остатки припасов и слушал музыку. Она плыла между деревьями. Что-то самое обычное, что играет по любому радио. Я сразу понял, что это люди. Я потянул воздух носом и оскалился. Или это был он? Мы… Я… Я пошёл на звуки музыки. На запах салона нагретой машины. На запах шашлыка. На запах живой плоти.

Там была семья с двумя детьми. Мне нужно было просто ждать в засаде, заливая слюной траву под ногами. Перебирая лапами. Дети играли в мяч и был лишь вопрос времени, когда пинок будет слишком сильным, и мяч улетит в кусты и высоченную траву. За мячом побежал пацан, и встретил меня, а потом и мою биту. Если бы у меня был топор, то он бы не успел закричать конечно. С другой стороны, это дало мне возможность отвлечь родителей. Они не отличались особой расторопностью, и сначала долго звали паренька. Только потом пошли на поиски, оставив музыку в машине. Пока они искали, куда делся их сын, я обошёл с другой стороны, и смог утащить в лес ещё и дочурку. Дело. Было. Сделано. Почти… ПОЧТИ.

На этом месте больной ублюдок завыл в диктофон. Я выключил запись и побрёл вдоль путей. Давно я в следствии, но такого случая у меня ещё конечно не было. Наверно и сам был начал чертей во сне созерцать, но как-то пробило меня на бессонницу. Вопросы, вопросы, вопросы. У нас конечно не было диктофона с каждого иного инцидента во всех городах, а те, кого мы смогли задержать, вели себя не особенно адекватно. Но я прям ощущал нечто общее во всех их деяниях. Оставалось понять, что именно.

Плёнки оставалось не особенно много. Я собрался с духом и решил дослушать. Кнопка больше меня не слушалась. Либо устройство было слишком старо, либо Леонид его испортил излишними усилиями, ибо бренд и правда был хороший. Я зафиксировал кнопку небольшой палочкой – всё получилось. Спустя секунды тишины, я услышал невнятное бормотание. Я уж было решил, что где-то там Леонид В. умом и тронулся, и мы ищем не по адресу, но вдруг он подал голос. Складывалось ощущение, что ему сложно говорить.

Число мне неизвестно. День. Месяц. Всё это лишние детали. Я зашёл в бар. Придорожный бар. Но пустой. Никто не ездит в… СЮДА. У меня ещё было немного денег. У меня ещё было задание. Я купил пиво. Бармен спросил, всё ли нормально. Я сказал, что прекрасно. Он мне рассказал, что кругом полиция, ФСБ и все. Все прибыли. Они везде. Идут собаками по моему следу. Бармен не любил людей в форме. Мешали ему в бизнесе. Мешали продавать алкоголь. Хорошо, что он всё ещё его продавал. У него была штука. Интересная. Я такое видел только в кино. Кино… Кино, где бары. Длинный штырь с чеками. Если их не забирали, то он насаживал их сверху. Если вдруг потом будет надо. Клиент приходит. Клиент берёт. Мне не надо. Его голова отлично смотрится на этом штыре. ХРЯСЬ. Как арбуз. Как спелый арбуз. Хорошо, что глаза уже есть. Я не потерял. Всё со мной.

Уже близко.

Поезд.

Они все здесь.

Волк.

Он стоит перед нами. Его пасть окровавленная. Мы одели для него… их… в пурпур… Нас много. Мы все здесь за одним. Я некккк… некоторых видел в газетах. Но это только моё. Я так долго шёл. Он говорит мне убить их. Убить их всех.

Запись оборвалась. Я убрал диктофон в карман и пошёл в обратную сторону. Туда, где трудился дикий муравейник из различных сотрудников правоохранительных органов. К тому моменту, дверь в квартиру Леонида В. была вскрыта. Был вынесен компьютер, на котором, к счастью, не было никакого пароля, и его сосед. То, что осталось, вернее. На улице было довольно жарко. В переписке в мессенджере быстро нашли тот самый алгоритм, если его можно так назвать. Было похоже на поисковые запросы для какой-то игры про эльфов. Однако...

«Список смертей: Случай, Поиск, Поиск, Помощь, Торг, Скорбь, Охота, Охота, Успокоение, Победа. Так ты дашь ему жизнь. Принести два глаза и кусок кожи размером с кулак. Так ты дашь ему силу. Иди по запаху. Так дашь силу себе».

Про себя я отметил, что интерпретация весьма расплывчатых понятий была достаточно верной. Будто ему и правда подсказывали. Вернее, им. С появлением списка, стало понятнее и сходство преступлений. Алгоритм и права совпадал, плюс-минус. Не все так старательно выбирали жертв, многие и из дома не выбрались, но да. Было похоже.

Я увидел, что мне машут рукой, и ускорил шаг. Несколько сотрудников МВД и судмедэксперт стояли возле тела.

– Вот он, товарищ майор, мы нашли его. Это наш Леонид Борисыч.

– Уверены?

– Да вот его рожа на фото, вот фото с камер. Лицо почти не пострадало. Сомнений нет.

Сомнений и правда не было. Даже бита – всё ещё была зажата в руке.

– Победа, товарищ Майор?

– Пиррова.

– В смысле?!

Я наклонился к навсегда затихшей машине смерти. И задал очередные вопросы, на которые нам ещё предстоит искать ответ бессонными ночами. Главная роль оказалась ролью второго плана. А может и десятого. Опознавать остальных придётся ещё чёрт знает сколько времени. От некоторых почти ничего не осталось.

– Так кто же победил, Лёнь, а? Кого, твою мать, нам искать?

Конкурс для авторов страшных историй от сообщества CreepyStory, с призом за 1 место. Тема на октябрь

В 2021 произошло объединение Кристы Белл, музы Дэвида Линча, и одного из главных действующих лиц в кавер-коллективе Nouvelle Vague.

Дуэт решил записать что-то мрачное и в эстетике кабаре. Однако, сделать каверы, как заведено в Nouvelle Vague. Перепевать они взялись The Cure. Треки на альбоме выстроены в том порядке, как они выходили у The Cure. Всё, разумеется, переработано под формат Кристы.

Послушать VK