Её написали в 1975 году в Анголе. И посвящалась она совсем не Ленину, а ангольскому революционеру, погибшему в боях бесконечной ангольской гражданской войны. Володя - это его псевдоним, взятый в честь Ленина.
🚩 Подписывайтесь на наш телеграм-канал: https://t.me/+vFa2E4Tl55EwMTEy
Январь 2025 года начался с инаугурации Трампа, и почти никто не обратил внимания на войну, разгоревшуюся в Центральной Африке. Поддерживаемые Руандой повстанцы из группировки М23 в составе оппозиционного Альянса Реки Конго начали наступление на восточные провинции ДР Конго – Северное и Южное Киву. Руандийская армия обучена и подготовлена британскими инструкторами, вооружена целым тандемом торговцев оружием, отчего её войска достигли успеха — был занят город-миллионник, столица провинции Северное Киву Гома.
Это старый узел противоречий, окончательно сложившийся накануне 2-х Конголезских войн в середине 1990-х гг. В противостоянии задействованы как африканские государства – Демократическая Республика Конго, Руанда, Уганда, Бурунди, Танзания, Ангола — так и крупные империалистические игроки: США, Великобритания и КНР.
Основной движущей силой конфликта является борьба крупных корпораций за минеральные ресурсы: колтан, кобальт, золото, медь и др., которыми крайне богата территория ДР Конго. На это накладывается этнический раскол хуту и тутси, делёж власти между кланами в Конго, несправедливое разделение границ в ходе деколонизации в XX веке и др.
В ходе боевых действий уже погибло несколько тысяч человек, и эта цифра неуклонно растёт. Уже случилась страшная трагедия: более 100 женщин-заключённых в г. Гома оказались сожжены заживо, пока в городе царила анархия. Жители городов провинции Северное Киву живут на грани голода и отсутствия медикаментов. ООН, как всегда, безуспешно бьёт тревогу, пока империалисты делят ресурсы.
На кону главное в мире месторождение колтана — минерала, необходимого для производства всей современной высокотехнологичной электроники. Его из ДРК закупают такие социально-ответственные корпорации, как Apple, Huawei, Samsung, Sony, Microsoft и т.д. Целый капиталистический интернационал сплотился вокруг столь редкого минерала, 80% открытых запасов которого как раз находится в ДРК. Проблема же заключается в том, что правительство в Киншасе хочет получить монополию на свои ресурсы и продавать их по высоким ценам. Такое нельзя допустить, и поэтому, начиная с 2012 года, а на самом деле ещё с 1990-х, банды с территории соседних Руанды, Уганды и Бурунди проникают на плохо контролируемые земли ДРК используют местных для добычи минералов, а потом контрабандой доставляют их честным бизнесменам. Никакие маркировки и прочая ерунда, конечно, не помогает, потому что на кону стоят денежки. Ведь вы же не хотите платить лишние 100$ за телефон, чтобы конголезские дети могли нормально кушать? То-то же.
Так что М23 на самом деле просто крупнейшая и наиболее боеспособная, но далеко не единственная группировка, чьими руками ресурсы ДР Конго перетекают к тем, кто наверняка сможет распорядиться ими лучше всего. К слову, не было сказано, с чего вообще начался весь сыр-бор. В конце декабря 2024 после серии неудачных попыток договориться (ну а как иначе-то?) ДРК подала в Международный Суд в Бельгии на Apple за добычу «кровавых минералов» на своей территории. Это послужило сигналом для других корпоративных гигантов, и спустя некоторое время руандийская группировка М23 начала специальную операцию по защите тутского населения от нацистского режима в Киншасе. Всё по классике.
Расклад между империалистами таков, что Китай спокойнее всех переживёт почти любой сценарий, т.к. его капиталы работают как с руандийской, так и с конголезской стороной. Да и от роста цен китайские гиганты тоже выиграют. Больше всех напряжены американцы, которые нуждаются лишь в маленькой колониальной интрижке, чтобы закрепить контроль над ценным минералом и сохранить правительство Чисекеди в Киншасе. Правда, судя по всему, дело идёт к Третьей Конголезской войне. В первых двух, к слову, погибло более 3,5 млн человек.
Короче, с реваншем традиционных ценностей постепенно возвращаются и колониальные войны. А за ними, как известно, непременно следуют и мировые.
Хотите быть в курсе самых актуальных политических и экономических новостей? Подписывайтесь на наш телеграм-канал!
Источники:
1. https://t.me/africaninitiative/6772
2. https://t.me/AfroPouchkine/3915
3. https://africacenter.org/spotlight/risk-of-regional-conflict...
4.https://t.me/AfroPouchkine/2588
5. https://t.me/AfroPouchkine/2588
Постом, так как видео в коммент не вставить:(
Мимо колонны наших пацанов безмятежно и словно гарцуя проезжает автомобиль с сиволикой террористов и портретом их лидера, бывшего члена террористических организаций Аль-Каиды и Исламского государства.
К сожалению, не все цели и задачи военной компании в Сирии выполнены полностью.
— Крупская: Мой муж Владимир Ленин
Владимир Ильич Ленин чуть не стал жертвой шпиономании — дважды. Первый раз его арестовали в 1914 году в Кракове – как «русского шпиона» (Краков тогда был часть Австро-Венгрии):
«7 августа к нам на дачу пришел поронинский жандармский вахмистр с понятым – местным крестьянином с ружьем делать обыск. Чего искать, вахмистр хорошенько не знал… сказал, что на Владимира Ильича имеется донос и он должен был бы его арестовать, но так как завтра утром все равно придется везти его в Новый Тарг (ближайшее местечко, где были военные власти), то пусть лучше Владимир Ильич придет завтра сам к утреннему шестичасовому поезду. Ясно было – грозит арест, а в военное время, в первые дни войны, легко могли мимоходом укокошить.
… потом было часовое свидание с Владимиром Ильичем. Ильич рассказывал о своих тюремных сожителях. Сидело много местных крестьян – кто за то, что паспорт просрочен, кто за то, что налог не внес, кто за препирательство с местной властью; сидел какой-то француз, какой-то чиновник-поляк, ради дешевизны проехавшийся по чужому полупаску, какой-то цыган, который через стену тюремного двора перекликался с приходившей к стенам тюрьмы женой. Ильич вспомнил свою шушенскую юридическую практику среди крестьян, которых вызволял из всяких затруднительных положений, и устроил в тюрьме своеобразную юридическую консультацию, писал заявления и т. п. Его сожители по тюрьме называли Ильича «бычий хлоп», что значит «крепкий мужик». «Бычий хлоп» постепенно акклиматизировался в тюрьме Нового Тарга и приходил на свидание более спокойным и оживленным. В этой уголовной тюрьме по ночам, когда засыпало ее население, он обдумывал, что сейчас должна делать партия, какие шаги надо предпринять для того, чтобы превратить разразившуюся мировую войну в мировую схватку пролетариата с буржуазией. Я передавала Ильичу те новости о войне, которые удавалось добыть.
Не передала следующего. Как-то, возвращаясь с вокзала, я слышала, как шедшие из костела крестьянки громко – очевидно, мне на поучение – толковали о том, что они сами сумеют расправиться со шпионами. Если начальство даже выпустит ненароком шпиона, они выколют ему глаза, вырежут язык и т. д. Ясно было: оставаться в Поронине, когда выпустят Владимира Ильича, нельзя будет.
... Наконец нажим со стороны венского депутата Виктора Адлера и львовского депутата Диаманда, которые поручились за Владимира Ильича, подействовал, и 19 августа Владимира Ильича выпустили из тюрьмы.
В Кракове удалось довольно быстро получить право выехать за границу — в нейтральную страну — Швейцарию. Надо было устроить кое-какие дела. Незадолго перед тем моя мать стала «капиталисткой». У ней умерла сестра в Новочеркасске, классная дама, и завещала ей свое имущество — серебряные ложки, иконы, оставшиеся платья да 4 тысячи рублей, скопленных за 30 лет ее педагогической деятельности. Деньги эти были положены в краковский банк. Чтобы вызволить их, надо было пойти на сделку с каким-то маклером в Вене, который раздобыл их, взяв за услуги ровно половину этих денег. На оставшиеся деньги мы и жили главным образом во время войны, так экономя, что в 1917 г., когда мы возвращались в Россию, сохранилась от них некоторая сумма, удостоверение в наличности которой было взято в июльские дни 1917 г. в Петербурге во время обыска в качестве доказательства того, что Владимир Ильич получал деньги за шпионаж от немецкого правительства.»
Крупская: Мой муж Владимир Ленин
