Маньяк

Оборотень Кастрюк, в исполнении неподражаемого Георгия Милляра, прикинувшись "умирающим лебедем", беспомощным узником в цепях, обманом заколдовывает доблестного Финиста, превращая его в чудище (в какую-то миниатюрную версию Кинг-Конга, я бы даже сказал).

Я был в шоке от такой подставы. Хотелось закричать с негодованием и ужасом: "Так нечестно! Так нельзя!" Человек помог, сделал доброе дело и так поплатился.

Спустя десятилетия, в 2023 году, во время чтения кинговского романа "Холли", детское воспоминание было разблокировано. В книге нет чудовищ и монстров, пришельцев и вампиров, зомби и инопланетян. Вместо этого — пожилая профессорская чета, с виду немощные старички, которым хочется помочь. И вот представьте себе: муж не может пошевелиться, жена в отчаянии просит: "Подтолкните, пожалуйста, коляску, нам самим не справиться..." Вы, ни о чем не подозревая, подходите, помогаете — и вдруг сзади в шею впивается игла со снотворным. И всё: пробуждение в клетке, а затем жуткая смерть.

Это и есть, имхо, подлинный ужас. Когда Зло прячется под маской беспомощности и выглядит таким тихим и стареньким. Для меня такое Зло внушает больший ужас, чем открытое Зло в обличье Рэндалла Флэгга, Джорджа Старка или Нормана Дэниелса. От тех хотя бы знаешь, чего ждать, и внутренне готов. А здесь — предательство доверия.

Ведь все эти жертвы (Хорхе Кастро, Кэри Дресслер, Эллен Краслоу, Бонни Даль) были неплохими людьми. Они погибли, потому что откликнулись на просьбу о помощи. Это то, что отличает хорошего человека от плохого. Среди жертв профессорской парочки не было ни одного гопника или грубого прохожего, который отмахнулся бы и ушел и тем самым остался бы жив.

Update: меня поправили, что "Финист — Ясный сокол" снял не Александр Роу. Роу написал сценарий, но снять не успел ((

1 глава 2 глава

Я сел в свой пикап Форд Ф-150 и помчал по Блу-Хилл авеню на Садбери-стрит авеню дом 40, где я работал. От Остин стрит, где я жил, до моей работы всего десять миль. Но с утра стояли жуткие пробки, поэтому я ехал целых сорок минут. Двигатель привычно стучал, а машину вело в правую сторону. Я уже полгода хочу отдать авто в ремонт, но все времени нет.

Не успел я сесть за свое рабочее место, как меня позвал начальник Девид Скотт по кличке Козлорыл. Эту кличку дал ему я за его козлиное лицо и не менее козлиное поведение. Он был груб и постоянно хамил подчиненным.

— Ну что там этот федерал вынюхал? У нас будут проблемы? — начал начальник, не поздоровавшись.

— Да все в порядке. Проблемы будут не у нас в управлении. Мы тут вообще не виноваты. Я съехал на том, что мне нужно было узнать информацию от Кривочлена по делу Капкейка. Я сказал, что Кривочлен замешан в его убийстве, поэтому и подослал ему агента.

— Но как Кривочлен мог его убить, если Кривочлен в тюрьме? — недоумевал Козлорыл.

— Да этот фбэровец не стал вдаваться в подробности. Я продал ему версию, — засмеялся я, пытаясь говорить как можно убедительней, но выходило натужно.

— Я ничего не понял — вздохнул Козлорыл, — ну и хер бы там. Хоть обколитесь, черти… Вам не прогнуть Девида Скотта! — Козлорыл сплясал свой победный танец, переставляя правую ногу за левую и наоборот.

— Можно я уже пойду? — мне уже было скучно.

— Иди, иди, и пусть делом твоего напарника занимаются федералы. В последний раз тебе говорю это! Ты уже дел наделал! Кстати, со дня смерти Хэнка Саливана прошло уже два месяца. Пора брать себя в руки. Теперь ты работаешь с Черри Легспис. Иди знакомься. И это… без шуточек там про негров.

Я вернулся на свое рабочее место и плюхнулся в кресло за свой стол. Рядом буквой «г» стоял стол моего напарника, за которым сидела невысокая чернокожая девушка лет 25. Видно было, что она была начинающим детективом и стеснялась. Ровное без морщин лицо было приятным, от Черри пахло ягодным джемом и шоколадом. На столе стоял йогурт.

— Привет. Будем работать вместе. Мне начальник сказал, что я буду работать с Черри. А тут я вижу Блерри… — я засмеялся. Не знаю, приняла ли Черри мои слова за флирт, но я старался ей понравится.

Черри смутилась. Еще пять секунд и она бы заплакала. Поэтому я отшутился:

— Да не парься, все хорошо. Я пошутил. Жизни Черри важны. Я, кстати, не расист, так что сработаемся. Тем более что ты не уродина, — короче, я наговорил на увольнение без выходного пособия.

В других обстоятельствах я бы такое не сказал, но сейчас мой зад прикрывало ФБР, поэтому я мог себе это позволить. К тому же мне надо было сразу показать, кто в управлении хозяин, чтобы взять быка за яйца, так сказать.

Пока я размышлял, ворвался ошалелый Козлорыл и закричал:

— У нас ЧП. Тройное убийство в Бостоне. Вот адрес, езжайте туда и займитесь делом.

На листе бумаги было написано: пляж Малибу.

— Ну что же, Черри, по коням! Поедем на твоей. А то моя скрипит вся и в грязи, — я встал и протянул руку Черри. Она ее не взяла, а молча встала, схватив свой йогурт.

— Сахар вреден для организма. И соль, — сказал я и направился к выходу.

Мы врубили мигалку и через пробки доехали с ветерком до пляжа. Там уже были стояли машин полиции. Зеваки стояли поодаль и снимали происходящее на телефоны.

У входа на пляж стоял полицейский. Я показал ему жетон и спросил:

— Что тут произошло, офицер?

— Убили молодых людей. Парня и двух девушек лет девятнадцати. Ножевые ранения, — сухо отрапортовал полицейский.

— Надеюсь, никто там ничего не трогал. Никого не пускайте. Сейчас сюда приедут криминалисты и фотограф, — сказал я и пошел к месту преступления, жестом пригласив пройти за мной чернокожую напарницу.

Нам с Черри открылась такая картина. На пляже лежал парень в плавках и две девушки в купальниках. У всех по несколько ножевых в область шеи и груди. Песок был вокруг багровый. Убитые лежали кучно в паре метрах друг от друга. Позы неестественны. Рядом лежала аккуратно сложенная одежда.

— Ну что, Черри. Твои версии. Что ты видишь? — спросил я, давая шанс напарнице отличиться и проявить себя.

— Ну это убийство. Орудия убийства нет, скорее всего преступник был один. Это я вижу по следам на песке, от места преступления убегал явно один человек, — сказал догадливая Черри.

— Хорошо. А теперь вопрос на засыпку. Почему тела расположены близко друг к другу? Что это значит? Допустим, преступник был один. Он ударил одного человека. А другие почему не побежали?

— Хм, возможно, они были пьяны. Вижу бутылки из-под пива… — сказала Черри.

— Может. А может потому что преступник был из их компании и убил всех одним махом, а потом, когда каждому нанес по ранению, добил.

— То есть это спланированное убийство, не спонтанное? И преступник был знаком с жертвами? Может они студенты. И убийца их однокурсник, — предположила Черри.

— Скорее всего так и есть. Это не ограбление, вещи не разбросаны. И убийца белый. — Сказал я.

— Почему? — спросила Черри, ей мое предположение явно не понравилось. Она была из тех негров, которые не любили, когда упоминали их цвет кожи.

— Потому что жертвы белые. А маловероятно, что они дружили с черным. Это только в фильмах так.

— Но я же черная! — воскликнула Черри.

— А мы что, дружим? — сказал я, как на идиотку посмотрев на Черри.

Я надел перчатки и пошарил в карманах жертв. Как я и полагал, они были сокурсниками, это было понятно по их пропускам.

— Ну что же, Черри. Едем в колледж Фишер. Это на Бикон стрит, — сказал я. Тут нам было уже делать нечего.

— А как же экспертиза? — спросила Черри.

— Да не нужна нам никакая экспертиза. До вечера закроем дело. В путь! — я сфотографировал документы убитых и пошел прочь, и Черри, немного подумав, последовала за мной.

Пока мы ехали в колледж, я позвонил туда и переговорил с деканом. Женщина заверила, что к нашему приезду соученики убиенных будут готовы к расспросам.

В дверях колледжа нас встретила декан. Это была чернокожая жирная женщина лет 50 с пухлыми губами и огромной задницей.

— Здравствуйте мисс Пердингтон… — приветствовал декана я, — мы разговаривали недавно по телефону...

— Добрый день. Такая трагедия… Ученики уже в аудитории. Но вы же понимаете, что… — мисс осеклась.

— Да нам нужно выяснить обстоятельства. Мы никого не подозреваем —

Я подмигнул Черри, давая понять ей, что под подозрением будут все.

Большая аудитория с портретами никому не известных людей в строгих костюмах удручала. Пахло как из ботинок. На стульях сидели, уткнувшись в телефоны, студенты. Штук наверно 50.

— Здравствуйте, — начал я. Тут такое дело. Джимми Лунгова, Берри Контову и Снетту Кушку убили — я перечислил имена по фото на телефоне. — Я знаю, что вы знали этих студентов, любили их, дружили с ними. Но нам прежде всего надо найти их убийц. Убийц легче всего искать по горячим следам. А сейчас у меня к вам одна небольшая просьба.

Я сделал паузу.

— Со мной сюда к вам приехал известный психолог Черри… Черри Кампус. Короче, не смотрите на ее молодость, ее прислали из ФБР. Сейчас она выяснит, есть ли среди вас убийца… Напоминаю вам, что это расследование, и вы все под подозрением. А сейчас делайте то, что я вам скажу. Сейчас я досчитаю до пяти. И насчет пять вы поднимите все правую руку. А Черри сразу поймет с помощью свой методики, кто на самом деле убийца. Итак, раз… два… три…

На слове три из аудитории ломанулся здоровый, как боров, парень. Нам с Черри предстояло догнать его. Этот ублюдок оказался быстрым, и уже через 30 секунд мы бежали за ним по Бикон стрит. Черри не отставала, я выхватил револьвер и разрядил барабан в ноги ублюдку. Попал, парень покатился кубарем и снес мусорный бак.

— Да что ты делаешь, черт возьми, — заорала Черри.

А мне было плевать, меня прикрывали федералы, к тому же я хотел наверняка знать, холостые в моем револьвере патроны или нет.

Я подбежал к истекающему кровью парню и закричал: «Работает полиция! Зачем ты убил своих сокурсников, ублюдок?».

В управлении Козлорыл встретил меня неодобрительно.

— Ты что творишь, Джерри? Лучше бы ты меня трахнул, чем такое устраивать, — Козлорыл был не в настроении.

— Да там пару царапин. Он кинулся на прохожего. Я применил оружие оправданно, — сказал я.

— Это правда, — сказала Черри.

А она мне начинает нравиться! Видимо напарница начала понимать, что ей со мной еще долго работать, и поэтому хотела услужить мне, чтобы я остался ей должен.

— Да он троих на пляже заколол. Сейчас в больницу на допрос поедем, — сказал я.

— Да никуда ты уже не поедешь. Это висяк будет, скончался Фил Санчес. Ты ему не только ногу прострелил, но и печень. Только что из больницы звонили… — Козлорыл почему-то не танцевал свой коронный танец.

— Да твою мать… — бросил я, плюнув на пол.

— Что ж ты плюешься, козел! Судья дал орден на обыск в его доме. Ребята уже выехали. Ты остаешься тут и никуда не поедешь. Черри поедет одна. Сиди и не отсвечивай. А теперь пошли вон, — Козлорыл замахал руками, как будто проветривал комнату.

— Ладно, — сказал я и пошел к выходу из его стеклянной перегородки.

В пять вечера позвонила Черри. Она сказала, что в мусорном баке рядом с домом Фила нашли окровавленную одежду. В посудомойке Фила лежал окровавленный нож. Кроме того, нечеткие следы крови есть на сиденье его машины и на руле. По всему выходило, что именно Фил убийца. Конечно, нужно будет провести экспертизу и выяснить мотив, но уже можно говорить, что дело закрыто.

Через пять минут ко мне зашел радостный начальник. Он уже не сердился. С собой он принес бутылку дешевого виски и два грязных стакана.

— Джерри Харисон, тебе нельзя пить, — услышал я в наушниках мужской голос незнакомого оператора.

— Да почему нельзя, можно… — пробубнил я себе под нос.

Погодите…  как они узнали? Впрочем не важно.

— Нельзя, это противопоказано в твоем случае, ты же зараженный, — сказал мужской голос.

— Да я только сделаю глоток, — шепнул я.

— Это ты с кем разговариваешь? — спросил Козлорыл, разливая по стаканам виски цвета застоявшейся мочи.

— Да тут по гарнитуре… — бросил я, отмахнувшись.

— А ты молодец, ловко ты устроил там в колледже представление. Мне Черри рассказала, — Козлорыл поднял стакан, поднес к своему длинному носу и понюхал виски.

— Ох уж эта Черри! Задница у нее ничего так, — я поднес стакан к губам.

— Не пей, это опасно! — послышалось в ухе.

Выпив все махом, я налил еще. Да пошло все к черту!

— Ну все, хватит. Надо работать, — сказал Козлорыл, забирая стаканы и бутылку.

Начальник ушел, и меня сразу замутило. Я хотел смачно блевануть. Я забежал в туалет и, как только я склонился над унитазом, из меня пошла струя блевоты. Проблевавшись, я посмотрел вниз и ахнул. В воде плавали ошметки плоти… Как будто я ел человечину.

— Джерри Харисон, все хорошо, — послышалось в ухе.

— Ах вы грязные ублюдки… как хорошо. Откуда это… черт. Вы что, меня кормили человечной этой ночью? — заорал я на весь туалет.

— Джерри, это Куксакер — послышался знакомый голос, — Я стою напротив твоей работы. Выходи и садись, я отвезу тебя домой и все объясню. Твой пикап пригонят наши агенты к твоему дому ночью.

— Хорошо, хорошо, я выхожу. И будь любезен на этот раз ничего не скрывать. Я не хочу больше сюрпризов.

Куксакер ждал меня в своем пикапе. Я открыл переднюю пассажирскую дверь, и Куксакер сказал, не поворачивая головы:

— Садись, Джерри. Сейчас все расскажу. Пути до твоего дома как раз хватит.

— Ну начинай, — я сел и захлопнул дверь машины.

— Ты когда ел в последний раз? — спросил Куксакер.

А действительно. Когда я ел в последний раз после нападения на меня оборотня? Я начал вспоминать. И понял, что ничего не ел и не пил с того дня на кладбище. Исключение было только глоток виски сегодня с начальником тюрьмы и пара глотков пива, когда приехал к Бренде и ее близнецам.

— Дело в том, что через два-три дня после превращения человек не может есть ничего, кроме плоти и крови человека. Остальное организм отторгает. Ты можешь выпить немного воды, но и она пойдет тяжело. Остальное: еда, кола, а тем более алкоголь, тебе противопоказаны, и чем дальше, тем больше. Твой организм это отторгнет, ты это и сам сегодня увидел, — Куксакер завел машину, включил поворотник и тронулся с места.

— Именно поэтому вы будете кормить меня по ночам человечиной, верно? — возмутился я. Мне было не до шуток.

— Верно. Но мы никого не убивали. И ты не убивал в эту ночь. Мы просто кинули тебе через люк в потолке плоть свежего трупа. Специально никого не убивали, но человечина свежая, это правда.

— Небось подкинули мне какого-нибудь бедолагу, а потом сожгли машину… — сказал я, пристально взглянув на правую сторону лица Куксакера. Голову агент так ни разу и не повернул.

— А, ты про ту аварию? Да, это наших рук дело. Только в том происшествии мы сожгли человека, которого ты убил на третий день своих похождений в парке. Когда войдешь в камеру, посмотри сам на люк в потолке, он маленький, живой человек в него не пролезет. А тебе надо питаться, чтобы набираться сил.

Конечно, я не поверил ни единому слову этого ублюдка. Я начинал догадываться, что он водит меня за нос. И все его рассказы нужно было делить на 10 или умножать на 100… В общем, он темнил. Но с другой стороны, я действительно со дня превращения ничего не ел, поэтому кого бы я там проглотил будучи оборотнем, уже было не важно, пусть это будет уже на совести ФБР… Пусть кидают хоть живых, хоть мертвых.

— Хорошо, Куксакер… По имени тебя, кстати, как звать-то? — спросил я.

— Да не важно… Называй меня Кук если хочешь… — агент ничуть не смеялся. Но похоже было, что они издевается, правда со знанием дела.

— Ладно, Кук… сакер… Ладно, ты прав. Давай работать дальше. Сегодня был плодотворный день. Но Кривочлен на меня так и не вышел.

— Думаешь, а Черри? — с железной интонацией спросил Куксакера.

— Хм. Да она писулька… какая она бандитка. Так, зассыха, — сказал я, но уже сам себе не верил.

— Или хочет такой казаться. Пока ты там бегал с ней по улицам, мы провели у нее в доме обыск. И кое-что нашли, — сказал Куксакер.

— Она внебрачная дочь Кривочлена? — засмеялся я.

— Насчет этого не знаю, мы копаем, все не так быстро. Но похоже она просто получила на тебя заказ, позарившись на деньги. У нее в диване мы нашли 100 000 долларов. Но это еще не все, Джерри, — Куксакер замолчал.

Автомобиль остановился у моего дома.

— Открой бардачок, посмотри, что там, — сказал Куксакер, глядя на дорогу.

В бардачке лежала коробка с патронами.

— Это серебряные пули, и похоже они по твою душу. Мы нашли их в ее доме.

— Вы ее арестовали, допросили? — спросил я. Наш разговор мне уже не нравился.

— Нет, будем следить за ней дальше. Да не волнуйся ты так. Пули мы подменили на обычные, в пистолете тоже заменим сегодня, когда она ляжет спать.

— А если проснется? — Сказал я, кладя пули обратно в бардачок. Одну пулю ловким движением я вытащил и спрятал в ладони.

— Не проснется… не проснется.

— Куксакер, а ты, я гляжу, парень не промах, все ходы просчитываешь. Но что же ты так и не разобрался в этом деле с оборотнями? Я вот уже на 99% уверен, что это китайцы нам мстят за коронавирус… Хотя погоди, если убийства начались 12 лет назад, а вирус появился два года назад, то это не китайцы… Может тогда русские? За развал Советов мстят нам, а? — спросил я с нескрываемым ехидством.

— Если бы все было так просто, Джерри, если бы! Как я тебе уже говорил, это некий вирус. Но это не вирус. Это хрень не пойми что. А что касается того же Китая… так там эпидемия оборотней. Там вся властная верхушка по нашим данным превращенная… так что так, — Куксакер говорил негромко, и его слова казались фантазмами.

— А в нашем правительстве есть оборотни? — также тихо спросил я.

— Ну видишь как… я не могу тебе это сказать. Но раз мы друг другу доверяем, и чтобы подтвердить нашу дружбу, я тебе открою один секрет. Наш президент оборотень.

— Вот… я так и думал! И не только я! — воскликнул я.

— Но ты не волнуйся. Мы все держим под контролем. На ночь он садится в клетку. Но представь, если пресса узнает, что Президент Соединенных штатов Америки каждую ночь ест человечину, это ж будет скандал! — Куксакер повернул голову в мою сторону и улыбнулся. Я смотрел на него с открытым ртом, не в силах скрыть недоумение.

— Спаси и сохрани… — я перекрестился, хоть и не верил в Бога, — но он же еле ходит и у него деменция...

— Да, поэтому мы скармливаем ему мертвых младенцев. Они помягче, — сказал Куксакер. Его слова звучали как долбаная шутка. Но на самом деле он говорил серьезно.

Я вышел из машины и захлопнул дверь, прошел в дом и сел на диван, схватился за голову и начала усиленно думать. В таком положении я провел полчаса. За окном темнело, начался закат и оператор напомнил мне, пора отправляться в клетку. К

Каждый день я узнавал что-то новое… Но последние новости про Президента… Господи, это ж что за страна у нас такая!

Прозвище

«Ангарский маньяк»,
«Маньяк в погонах»,
«Милиционер-маньяк»
«Полицейский»,
«Тень Чикатило»,
«Убийца по средам»,
«Чистильщик»,
«Оборотень»,
«Миша-Гуинплен»,
«Миша-Субару»,
«Миша-Улыбка» (во время службы в милиции)

Карьера

Михаил Попков родился 7 марта 1964 года в городе Норильске Красноярского края. В школьные годы увлекался лыжами. В 1990-х годах работал оперативным дежурным в отделении милиции № 1 города Ангарска Иркутской области. За доброжелательность коллеги называли его «Миша-Улыбка» или «Миша-Гуинплен. Уволился в 1998 году, как только получил звание младшего лейтенанта милиции, чем вызвал сильное недоумение коллег. Был женат. Как коллегами с профессиональной точки зрения, так и просто знакомыми характеризовался положительно После увольнения из органов работал в чоп, где, в свою очередь, характеризовался сотрудниками негативно и откуда уволился в 2011 году. Подрабатывал извозом и рытьём могил

Убийства

С ноября 1994 по 2000 годы в Ангарске было совершено 29 жестоких убийств молодых женщин, которые, ввиду схожести в преступном почерке и типаже жертвы, следователи объединили в одну серию.

По мнению медэкспертов, преступник использовал различные орудия убийства: топор, нож, шило, отвёртку, удавку, в отдельных эпизодах пуская в ход несколько разных орудий подряд. Например, одной из жертв он нанёс множественные удары по голове металлическим предметом, 8 колотых ран отвёрткой, а также колото-резаные раны лица и шеи. В девяти случаях смерть жертвы наступала от множественных ударов топора

Возраст большинства жертв на момент убийства составлял от 15 до 28 лет, ещё четырём было от 35 до 40 лет. Все женщины были среднего роста (155—170 см) и склонны к полноте. Все, кроме одной, в момент убийства находились в состоянии алкогольного опьянения средней или сильной степени и перед смертью подверглись изнасилованию. Единственная жертва, которая в момент нападения была трезва, изнасилована не была. Преступник задушил её шарфом и нанёс удары ножом по уже мёртвому телу. Одну из жертв Попков сжёг после убийства, у другой вырезал сердце

Убийца оставлял жертв в окрестностях Ангарска, в лесах, прилегающих к просёлочным дорогам, отходящим от крупных автострад 26 женщин в момент обнаружения были мертвы, ещё три — смертельно ранены и скончались в больнице

Расследование

Схожесть типажа жертвы и поведения потерпевших в момент убийства привела следствие к выводу, что убийства совершаются одним лицом. В 1998 году в Ангарске появился слух об орудующем в городе маньяке, и в декабре того же года была сформирована следственно-оперативная группа, состоявшая из работников прокуратуры, На счёт убийцы тогда относили 24 жертвы

За последующие полтора года следствие по делам нераскрытых убийств нисколько не продвинулось, и в июне 2000 года была создана новая следственно-оперативная группа при участии старшего помощника Восточно-Сибирского транспортного прокурора по надзору за исполнением Закона РФ «Об оперативно-розыскной деятельности» и расследованием дел особой важности Николая Китаева, Китаев, проанализировав 15 дел о нераскрытых убийствах в Ангарске, сделал заключение, что следственные мероприятия по этим делам проводились некачественно

В частности, 28 января 1998 года в снегу в микрорайоне Байкальск в Ангарске в бессознательном состоянии из-за тяжёлых травм головы была обнаружена обнажённая девушка. Несовершеннолетняя потерпевшая подверглась изнасилованию. Лишь спустя почти полгода, после многочисленных жалоб матери потерпевшей, по факту нападения удалось возбудить уголовное дело. В июне от жертвы получили описание преступника. Как выяснилось, вечером 27 января водитель милицейской машины, одетый в служебную форму, предложил шедшей домой девушке подвезти её. Девушка согласилась. Насильник завёз её в лес, где, заставив раздеться, избил головой об дерево до потери сознания. Очнулась девушка уже в больнице. На следствии потерпевшая опознала старшего сержанта Ангарского УВД. Дело, тем не менее, осталось нераскрытым. По этому эпизоду Китаев в своём заключении указал на отсутствие судебно-медицинской экспертизы потерпевшей и формальность проверки алиби сержанта, который вёл распутный образ жизни и заразил сожительницу сифилисом

В марте 2001 года следователь Николай Китаев был уволен из органов в связи с расформированием региональных транспортных прокуратур

Арест, следствие и суд

В 2012 году ранее закрытое, якобы безнадёжное уголовное дело было возобновлено Уже в марте 2012 года результаты молекулярно-генетической экспертизы следов изнасилования 2003 года позволили определить виновного которым оказался участвовавший в прежнем расследовании Михаил Попков. 23 июня того же года Попкова, когда тот пытался перегнать из Владивостока только что купленную машину, арестовали по подозрению в изнасиловании и убийстве трёх женщин, совершённых в марте, июне и декабре 1997 года Подозреваемый сдался без сопротивления и уже в отделе ОВД дал признательные показания по десяткам убийств. Он также признался, что прекратил убивать из-за импотенции которую получил вследствие запущенного венерического заболевания.

31 октября 2013 года Попкову было предъявлено обвинение в 22 убийствах и 2 покушениях на убийство, совершённых в Ангарске и его окрестностях в 1994—2000 годах. В мае 2014 года дело было передано в суд. Материалы уголовного дела составили 195 томов. По делу было проведено более 300 судебно-медицинских, криминалистических экспертиз, свыше 2,5 тысяч генетических исследований, допрошено свыше двух тысяч свидетелей. 14 января 2015 года Иркутский областной суд приговорил Михаила Попкова к пожизненному лишению свободы в колонии особого режима. По состоянию на 11 декабря 2018 года он отбывал наказание в исправительной колонии особого режима «Черный дельфин

После вынесения приговора Попков признался ещё в 59 убийствах

27 марта 2017 года СУ СК РФ по Иркутской области предъявило Попкову окончательное обвинение в совершении ещё 60 преступлений — 59 убийствах и 1 покушении

В 2020 году Михаил Попков был этапирован в колонию «этом же году он признался в двух новых убийствах. Приговором Иркутского областного суда от 4 июня 2021 года он был осуждён на 9 лет лишения свободы, а с учётом ранее вынесенных приговоров — к пожизненному лишению свободы.

В январе 2023 года СМИ сообщили, что Попков сознался еще в двух убийствах женщин в Иркутской области в конце 1990-х годов, написав явки с повинной. Следователи начали проверку. Попков заявил, что он мечтает оказаться на фронте войны с Украиной, но не желает сидеть в холодной траншее, поэтому «надо подождать январь-февраль, а потом уже пойти воевать, когда потеплеет»

В июле 2023 года было завершено расследование по трём новым эпизодам убийств (включая те два, в которых Попков признался в январе), приговором Ленинского районного суда Иркутска от 22 ноября 2023 года был осуждён ещё на 10 лет лишения свободы, это был уже четвёртый приговор Попкову

Жертвами Попкова, согласно четырём приговорам, стали 86 человек, в том числе коллега-милиционер, убитый в 1999 году

Спасибо за внимание

1 глава

На следующее утро я проснулся в парке голым. Город еще спал, и только ранние птицы щебетали, встречая рассвет.

Голова гудела. Я встал на колени и провел по лицу — оно было чистым, без крови. Значит, я никого не убил в эту ночь. Полная луна сошла, и наверное, сила волка ослабла. Я ничего не знаю об этом, это всё мои догадки, не в библиотеку же идти? Хотя чем черт не шутит, возможно, придется провести собственное расследование, если меня не поймают.

Но мне нужно вернуться домой, забрать деньги и пистолеты, одеться, в конце концов, а потом уже свалить из города. Думаю, про убийство двух детей и их матери в Олбани уже известно. Скоро полицейские выйдут на меня по камерам — и тогда мне крышка. А уж когда увидят, каким чудовищем я становлюсь по ночам, то сдадут властям на опыты. Этого мне еще не хватало!

Прежде чем войти в свой дом, я огляделся. Никаких подозрительных машин не было. Мой детективный нюх подсказывал, что все чисто. Даже слишком чисто. Но была не была, чем черт не шутит?

Войдя в дом, я достал из шкафа неразорванные джинсы (их оставалось все меньше), и стал их надевать. В этот момент из-за шторы вышел агент Куксакер, ступая по ковру в своих лакированных туфлях. Этот еще молодой по полицейским меркам агент имел неприятную внешность. Его большие оттопыренные уши просвечивались от света, который шел от окна.

Дальше была немая сцена. Что же делать? Я покосился на лежавший на диване в кобуре Кольт, но Куксакер покачал головой.

— Не стоит этого делать, Джерри Харисон, ты не успеешь.

— А кто же мне помешает? Попробуешь защелкнуть на мне наручники? Ты же знаешь правило 21 фута. Рискнешь подойти ближе? — с наездом сказа я.

— Да я просто пришел поговорить. Я тебе не враг. А может даже друг, — сказал Куксакер, сделав два шага назад в знак примирения.

— Хм, ты думаешь, по мне дурка плачет? — я не мог понять, к чему ведет Куксакер.

— Да нет, не дурка. А стальная клетка. Я сейчас занимаюсь делом тройного убийства в Олбани. И от меня зависит, что с тобой будет дальше. Но мы можем прямо сейчас договориться, на берегу, так сказать, и найти для тебя хороший выход из всей этой непростой ситуации. Ведь по сути убивал не ты… А зверь внутри тебя, — последние слова Куксакер с сочувствием, пытаясь втереться ко мне в доверие.

— Ближе к делу. Мне нечего тебе предложить, — бросил я, скача на одной ноге. Джинсы никак не налезали.

— А вот это не так. Ты думаешь, я такой 27-летний дурачок, который попал в бюро случайно или по связям? Но это не так. Расследование убийства агента в тюрьме, которого ты подослал к Кривочлену это всего лишь прикрытие. Ха, кстати про Кривочлена — я узнал подробности этой истории у твоих коллег, она действительно смешная. Но сейчас к делу. Правительство поручило мне решить более серьезную проблему — откуда все эти оборотни появились в США.

— Все? Нас много? — с интересом спросил я. Джинсы я уже надел и искал в шкафу рубашку

— По всей стране фиксируются необъяснимые убийства с особой жестокостью. Но нам удается пока все это скрывать от общественности. Вот и в доме Бренды мы уже все подчистили, — успокоил меня Куксакер.

— И сколько всего убийств? — поинтересовался я.

— За последние двенадцать лет более их более двадцати пяти тысяч, — прошептал Куксакер, — но это секретная информация, не говори никому.

— В США людей убивают оборотни. Правительство не знает, как с этим бороться. Хорошо. От меня вы что хотите, чтоб я сдал кровь на анализ? — сказал я. Вместо рубашки я надел красную футболку. И теперь стоял перед Куксакером в синих джинсах, красной футболке, которая была мне мала, и без носков.

— Можно и сдать для порядка, — вздохнул Куксакер, — но этой крови у нас в лаборатории целый холодильник. Пока наши вирусологи не могут понять, как бороться с этой заразой.

— Так это вирус? — спросил я.

— Ну можешь считать это вирусом для простоты. Но давай пока не вдаваться в детали. А перейдем к делу. Мы отследили, что зафиксированные ФБР убийства начались двенадцать лет назад. Далее они росли по экспоненте. И сейчас угрожают человечеству. Тебя бы прямо сейчас без проблем отправить на опыты, как мы это делали с другими подобными тебе, но есть одно «но». Ты оказался ключом к расследованию, — Куксакер замолчал, выдерживая паузу.

— Золотым ключиком? — посмеялся я.

— Да, прямо золотым. Дело в том, что все, кого мы поймали, превращались в зверей. Но они ничего не помнили, когда превращались обратно в людей. И только брат Кривочлена помнил. Так сказал Кривочнел там в тюрьме, и мне нет оснований не доверять его словам. А значит, возможно, его брат был одним из первых оборотней, если не самым первым. Мы пробили его судьбу, и по всему выходит, что это так. Именно 12 лет назад до этого дружившие братья расстались. Брат Кривочлена исчез. Из-за чего последний ударился в наркотики и в конце концов сторчался. Но за несколько дней до убийства семьи из трех человек Кривочлен встретил брата. И видимо после этого у него крыша и поехала, и он убил тех людей… — сказал агент.

— А потом Кривочлен рассказал брату про меня и напарника, и оборотень отомстил. Мой напарник что-то знал, раз дал мне серебряные пули, — догадался я.

Куксакер сел в кресло напротив окна. Его лицо было спокойным. Создавалось ощущение, что два приятеля встретились и разговаривают о науке.

— Ну видишь. Ты уже начал все понимать. Ты хороший детектив. И вот как мы поступим. Так как брат Кривочлена мертв, только Кривочлен знает, что ему рассказал брат про его превращение. Это и будет та тайна, которую нужно будет разгадать. Мы выясним, откуда пошла эта зараза и сможем ее таким образом обуздать. И США будут свободны от оборотней.

— Хорошо, но есть одна проблемка… — я развел в руки в сторону, как бы показывая на самого себя.

— Как я уже сказал, мы подчищаем такие убийства. Про смерть Бренды и ее детей никто не узнает… Она просто уехала. И да, ты убил еще одного человека той ночью в парке, на третий день… после заражения. Мы там тоже все зачистили… почти зачистили… — вздохнул Куксакер. Было видно, что он напряженно думает.

— И больше таких убийств не было? — спросил я, посмотрев внимательно на Куксакера.

— Нет. Насколько я знаю, в Бостоне остался только один оборотень. И это ты, — Куксакер явно хотел успокоить меня.

— Понял. Но я о другой проблеме. Это я. Когда на город опускается ночь, я становлюсь животным.

— Мы это решим уже сегодня. В твоем доме сейчас установят пуленепробиваемую комнату с автоматическими засовами. Вот — это тебе, — Куксакер передал наушник, — оператор подскажет, когда нужно зайти и запрет дверь удаленно. На случай нештатной ситуации у нас есть бронированный фургон, мы можем подхватить тебя в течение пары десятков минут в любой точке города. Все под контролем.

— Господи, я хочу, чтобы это зараза вышла из меня, — вздохнул я. Я уже начал понимать, в какую задницу попал. Но из этой задницы сейчас был только один правильный выход — работать на Куксакера.

— Это целиком зависит от тебя. Выясни у Кривочлена все детали, и мы поможем тебе, — деловито произнес агент.

— По рукам. Но у меня еще один вопрос. Ты говоришь, что все случаи нападения оборотней вы скрываете. А как же мой напарник? — я не хотел упустить случай узнать подробности убийства Хэнка Саливана.

— Конечно, нам удается скрыть нападения не на всех людей. Если человек общественно значимый, то просто так исчезнуть он не может. В данном случае на ушах бы стояло все управление, которое бы начало копать. Поэтому мы просто скрыли ряд фактов. ФБР взяла все под контроль и проводило свое расследование, а вам скормило только часть правды. На самом деле зверь оставил кучу следов на месте преступления. А в ваше управление мы отправили только фото шеи и головы твоего напарника, да и то после того, как твой шеф позвонил заместителю директора ФБР со словами, что его подчиненные на стену лезут как хотят разобраться в деле. Все, что сделал оборотень с телом твоего напарника, мы не показали.

В обед приехало человек 20 людей с инструментами и материалом. Управились за четыре часа. Они собрали внутри моей спальни железную конструкцию размером два на два метра с дверью на специальных замках, которые закрывались удаленно. Как мне пояснил Куксакер, выбраться из этой клетки мне будет невозможно. Снаружи ее покрыли звуконепроницаемым материалом, так что я мог в ней выть так громко, как мне вздумается.

Во всех помещениях дома и вокруг были установлены камеры и микрофоны.

— Ну вот и все. Твоему начальнику я сказал, что сегодня ты работаешь со мной по делу об убийстве агента. А уже завтра ты должен выйти на работу. Вот часы с резиновым браслетом, надень их. Наушник я тебе уже отдал. Также связь будем держать по телефону. И вот тебе еще запасной, тут мой контакт вбит.

— Когда я превращусь в зверя? — спросил я.

— Этого никто не скажет, зверь может проснуться и в 9 вечера, и в 12 ночи. Но точно известно, что превращения случаются только после захода солнца и зависят от фаз луны. Превращения будут каждый день. По крайней мере те оборотни, которых мы исследуем, ведут себя так. Так что как только солнце зайдет, ты должен сидеть в клетке. Оператор будет подсказывать. Ты всегда на связи и просто можешь сказать вслух, какие есть вопросы и нужна ли помощь. Наша оперативная группа будет всегда следовать за тобой и дежурить у дома и работы.

— Но зачем мне ходить в управление, давай я встречусь с Кривочленом Фредом Джонсоном и расспрошу его? — спросил я. Мне не хотелось каждый день ходить на работу и вдобавок сидеть в клетке.

— У нас есть все основания думать, что у Кривочлена есть сообщники. Он как-то быстро узнавал всю информацию. Поэтому нужно вести себя так, как будто ничего не произошло.

— Но он же знает, что я оборотень, зачем этот спектакль! — воскликнул я, натягивая кроссовок на левую ногу.

— И поэтому мы будем ждать, когда Кривочлен выйдет на тебя сам через своих помощников. Веди себя как ни в чем не бывало. А тебе уже пора. В клетке, к сожалению, нет дивана, так как после превращения ты его превратишь в труху. Но пол мы сделали с небольшим подогревом и прорезинили его. Будет жестко, но не прям как на кафеле… В углу небольшое отверстие для справления естественных нужд. В камеру встроен душ. После того, как ты превратишься, тебя придется ополоснуть, так как ты можешь быть весь в говне. Удачи.

— Хочу потом на это посмотреть, — сказал я.

— Это исключено. А теперь тебе пора. Оставь одежду, телефон и наушник снаружи убежища. Ничего не бойся, в твой дом никого не пустят агенты, а связь ты сможешь держать с оператором через микрофоны и динамики, встроенные во всех помещениях твоего дома. Все звонки тебе будут переводится на громкую связь, ты также можешь набрать любого. Комфортную температуру пола и воздуха тебе настроят.

Я зашел в клетку, закрыл дверь и услышал, как мягко затворился засов.

— Здравствуйте, меня зовут Джесси. Сегодня я ваш оператор, — услышал я голос из стены.

Я сел на пол, чувствуя неловкость.

— День добрый. Можно мне чуть подогреть на пару градусов пол, а то жопа мерзнет, — сказал ехидно я, чтобы разрядить обстановку.

— Сделано. Если что-то нужно, то я помогу, но в рамках протокола, — сказала Джесси, которая была любезна со мной. Ее приятный голос убаюкивал и был похож на один из тех, которым говорят в сексе по телефону.

— Хорошо. Какие новости в Бостоне. Были ли сегодня убийства? — спросил я.

— Минуту… Насколько вижу из новостей, сегодня убийств не было. Было происшествие на шоссе. Легковой автомобиль выехал на встречную полосу, перевернулся и загорелся. Водитель погиб. Возможно, заснул за рулем.

— Хм, интересно. Сгорел дотла, наверно? Хорошая работа, Куксакер… Тогда такой вопрос. Джесси, ты видела хоть раз оборотней? — спросил я, глядя в потолок. Я пытался разглядеть скрытые камеры, но не находил их.

— Да, это моя работа, — ласково ответила Джесси. Ее голос возбуждал. И я стыдливо прикрыл член, который начал пульсировать. Было такое ощущение, что я сплю и все идет к тому, что я скоро кончу во сне.

— Я вот тоже видел. Они как медведи с мордой волка. Но такие, знаешь ли, тощие, необычные. Это какая-то помесь медведя и волка… я думаю… — мое возбуждение начинала спадать.

Не помню, как отключился. Но встал с больной головой. Пол был в каплях, а воздух тяжелый, как будто наполненный влагой. Видимо, меня мыли. Вчера, пока я мило болтал с Джесси, я изучал мою камеру. Это был куб размером два на два на два метра. Вверху горели четыре плафона, видимо, под бронестеклом. В правом дальнем углу от двери, если стоять к ней спиной, был расположен слив. Такое ощущение, что пол имел наклон в несколько градусов на этот слив.

— Я могу выйти? — спросил я.

Засовы открылись. Мне нужно было одеться и ехать в управление. На диване я нашел пять новых костюмов.

— Это от агента Куксакера. При желании вы можете использовать эту одежду. — Раздался голос Джесси откуда-то из стены.

Видимо, они поставили динамики и микрофоны во всем доме, вмонтировав их в стены.

Я одел новый костюм, взял револьвер и опешил:

— А где серебряные пули? — воскликнул я, — почему тут другие?

— Мы их изъяли. Днем они вам не понадобятся. А ночью ты в камере, — сказала Джесси бархатным голосом, который успокаивал.

— Понятно, боитесь, что покончу с собой. Кстати, а что будет, если я простыми пулями себя порешу? Давай посмотрим? — сказал я, вынимая револьвер из кобуры.

Я прислонил дуло к виску и взвел курок.

— Джерри Харисон, вам незачем это делать. У нас все под контролем, — голос Джесси остался спокойным, но не столь дружелюбным.

— Ну нет, давай посмотрим… — я нажал на спусковой крючок.

В эту секунду в комнату вломились два агента с озадаченными рожами.

— Спокойно, парни. Я всегда оставляю одну камору в барабане пустой, чтобы не прострелить себе жопу, ведь револьвер я не всегда держу в кобуре, часто требуется скрытое ношение… Не ссыте. Теперь вижу, что в револьвер патроны мне положили боевые. Хоть за это спасибо, — сказал я и медленно положил револьвер на диван, смотря в тупые лица черного и белого агента.

Револьвер, который мне подарил мой напарник, был старой системы без предохранителя. Поэтому мне приходилось одну камору держать пустой, чтобы не дай бог не пусть пулю в себя.

День начинался весело. Я вышел на улицу и вдохнул свежий воздух. Но надо ехать в управление заниматься рутиной и ждать, когда человек Кривочлена выйдет на меня. Ну что же, поехали на работу!