Военные преступления

В СССР бывшего нацистского вояку Зигфрида Мюллера называли «патологическим убийцей», «кровавым палачом» и «современным ландскнехтом капитализма».

Он родился в Восточной Пруссии в семье кичившейся славными офицерскими корнями. Как и тысячи других немецких мальчишек, нацизм захватил Мюллера с младых ногтей.

В 1939 году он почувствовал ни с чем не сравнимую радость воюя в Польше. Начав войну в чине ефрейтора, в 1945 году обер-лейтенант Мюллер находясь в госпитале после пулевого ранения в позвоночник, попал в плен к англичанам.

Его кровавый опыт понадобился янки и он словно верный пес служил им с 1948 по 1956 год обустраивая звездно-полосатые военные базы в Германии.

После того как его отказались принять в бундесвер, он устроился в североафриканский филиал «British Petroleum».

Однажды на Мюллера вышли сотрудники разведслужбы президента Чомбе Моиза, стоявшего у руля непризнанной мировым сообществом республики Катанга. Немцу предложили за хорошие деньги стать наемником, и тот не раздумывая согласился. После того как в катангскую резню вмешалась ООН и боевые действия закончились, раздосадованный Мюллер стал помощником хозяина престижного отеля для белых.

Когда в Леопольдвиле (сегодня республика Конго) подняли восстание племена народа Симба, премьер-министр страны, пригласил Мюллера повоевать с восставшими. Немец согласился и попал в международное подразделение наемников «Команд-5» Майка Хоара. К прибытию отряда в места боев вся территория Леопольдвиля принадлежала восставшим.

К этому времени Мюллер уже привык к тому, что африканцы перед боем заговаривают автоматы, пулеметы и гранаты.

Во всей красе нацист раскрыл себя в ходе штурма города Альбервиль. Впечатленный боевыми навыками немца Хоар назначил его командиром спецназа, проходившего в боевых донесениях как «Commando 52». Спецназовцы называли своего командира папаша Мюллер-Конго. Костяком отряда стали бывшие солдаты вермахта и белые нацисты из ЮАР.

В боях за городок Боэнде, Мюллер-Конго с 35 наемниками и 80 конголлезцами сдерживал наступление шести тысячного отряда противника.

Мюллер воевал не снимая с груди немецкий «Железный крест 1 класса», а его джип «украшали» вражеские черепа.

Корреспондентам ведущих мировых СИМ он совершенно спокойно показывал, как его люди отрубают мятежникам головы и насаживают их на копья. Свою «работу» он называл удовольствием, которое хорошо оплачивается и позволяет отлично поохотиться на черных унтерменшей.

В 1965 году Мюллер с семьей перебрался в ЮАР и возглавил частную охранную структуру.

В 1966 году о его преступлениях вышел фильм «Смеющийся человек – исповедь убийцы», сей факт нациста жившего в Претории ни сколько не озаботил.

Корреспондентам он так прокомментировал посвященную его персоне «документалку»:

«Если мы брали в плен раненых, я не держал их в моей группе. Мы пристреливали их там же. Пытки здесь — это нормально. Когда вы кого-то допрашиваете, его приходится бить, иначе он не говорит правильно. Он мятежник, мятежники вне закона, поэтому его убивают».

Йозеф Крамер родился 10 ноября 1906 года в Мюнхене. Окончив юридический факультет, он в 1931 году стал членом НСДАП, а еще через год вступил в ряды СС.

Этот Зверь успел попить людской крови во всех крупных концентрационных лагерях Рейха: Дахау, Заксенхаузене, Маутхаузене и Освенциме.

В начале 1941 года за проявленное рвение Крамера назначили комендантом лагеря Нацвейлер-Штрутгоф. В первый же день он приказал умертвить 80 лично им отобранных заключенных и передать их тела старшему военврачу вермахта Августу Хирту.

В мае 1944 года ему поручили управлять газовыми камерами Освенцима, а в декабре назначили комендантом Берген-Бельзена.

В этот лагерь он вслед за собой перетащил своих воспитанниц надзирательниц, в том числе и свою любовницу Ирму Грезе прозванную заключенными «Светловолосым дьяволом».

Крамер мотивировал охранников личным примером, и без содрогания убивал беременных, детей, стариков и душевнобольных.

Когда при приближении войск союзников охрана начала разбегаться Крамер остался в лагере поддерживать надлежащий порядок. Его абсолютно не смущали горы непогребённых трупов.

13 декабря 1945 год английский палач повесил «Бальзенского зверя», та же участь ждала и его «Светловолосого дьявола». Ночью перед казнью Ирма Грезе вовсю смеялась и громко распевала нацистские песни.

Продолжаю тематику второй Англо-Бурской войны подборкой переводных с английского языка материалов с южно-африканских военно-исторических ресурсов о положении бурских военнопленных в британских лагерях.

К фото - Самый титулованный российский доброволец на бурской службе, попавший в плен к британцам в Англо-Бурскую войну: Николоз Багратиони-Мухранский ("Нико Бур"), грузинский князь царского рода, отставной офицер Лейб-гвардии Конногренадерского полка, полиглот, интеллектуал и искатель приключений (первый слева) в заключении на острове Св.Елены - как Наполеон.

Здесь речь пойдет только о попавших в плен бойцах вооруженных сил Трансвааля и Оранжевого Свободного государства и приравниваемых к ним по статусу лицах. Однако и бурское гражданское население британские оккупационные власти на завершающем этапе войны в массовом порядке - не менее 100 тыс. чел. - сгоняли в концентрационные лагеря, чтобы лишить партизанские отряды поддержки местного населения. В "гражданских" лагерях из-за огромной скученности, антисанитарии, эпидемий и нередко от голода погибли около 28 тыс. человек (некоторые британские авторы настаивают на меньшей цифре - 18 тыс.); при этом смертность среди детей достигла ужасающих показателей - не менее 24 тыс. Менее известный факт - британские концлагеря для "лояльного бурам" чернокожего населения в районах активных боевых действий, где также умерло ок. 20 тыс. чел. Среди военнопленных буров-бойцов, число которых определяют от 20 до 26 тыс. в 1899-1902 гг., из плена не вернулись около 1,1 тыс.чел. - далеко не самый страшный процент гибели пленных в мировой военной истории.

Источник: Музей Англо-Бурской войны в Блумфонтейне.
Первая значительная партия бурских военнопленных была захвачена британцам в битве при Эландслаагте 21 октября 1899 года. Лагерей не было подготовлено, и по договоренности с военно-морским командованием эти военнопленные, около 200 человек, были временно размещены на сторожевом корабле (бронированном корвете) HMS Penelope в заливе Саймонс (Кейптаун).

Несколько кораблей использовались в качестве плавучих мест содержания военнопленных, пока не были созданы постоянные лагеря в южно-африканских колониях Великобритании - в Гринпойнте, Кейптауне и Белвью, Саймонстауне. Первые пленные были размещены в Бельвью 28 февраля 1900 года. Раненых пленных отправляли в старые артиллерийские казармы гарнизона на мысе в Саймонстауне, которые были преобразованы в импровизированный госпиталь. Первые раненые прибыли туда 2 ноября 1899 года.

К концу 1900 года, во время первого вторжения бурских войск в Капскую колонию, пленные, содержавшиеся в Кейптауне и Саймонстауне, из-за угрозы их волнений или побега были снова переведены на борт кораблей. В конце декабря 1900 года около 2 550 человек были помещены на корабль Kildonan Castle, где они содержались в течение шести недель, прежде чем их переправили на два транспорта и несколько других судов, стоявших в заливе Саймонс. ("Маленькие радости" содержания пленных на "тюремных кораблях" (hulk в британской военно-морской терминологии) описал современник - французский литератор Луи Буссенар - по воспоминанием побывавших там французских добровольцев на бурской службе в романе "Капитан Сорви-голова", который по стандартам литературы начала ХХ в. мог вполне быть назван полудокументальным: "Пленных разместили на четырех понтонах, стоявших на якоре в трех милях от берега... Настоящий ад было это судно, необыкновенно метко названное. Войдите - и вам покажется, что вы в больнице, но в больнице, где нет ни сиделок, ни докторов, ни лекарств. Грязная клетка, до отказа набитая людьми. Их тела покрыты ранами, по которым ползают насекомые. Прибавьте к этому невыносимую жару, от которой можно сойти с ума, и питание, отпускаемое лишь в количестве, необходимом для "поддержания жизни". Прелестная формула, изобретенная англичанами. Под ней подразумевается паек, достаточный только для того, чтобы не дать пленнику умереть с голоду. Как это экономно! И другое преимущество: ослабевшие от голода люди не могли бежать. Они мерли, как мухи. "Тем хуже для них! " Похороны были недолгими. Открывали орудийный люк и, недолго думая, бросали тело в залив, воды которого кишели акулами. "Тем лучше для акул", - смеялись англичане").
Лагерь в Ледисмите, колония Наталь, существовал с 20 декабря 1900 года по январь 1902 года. В основном он использовался как перевалочный лагерь, хотя одномоментно в нем находилось до 120 военнопленных. Еще один перевалочный лагерь был также создан в Умбило в Натале. Военнопленные, репатриированные в Южную Африку после прекращения боевых действий в 1902 г., были отправлены по прибытии в Саймонстаун или Умбило. Здесь им выдали одеяла и одежду перед отправкой поездом в конечный пункт назначения.

По мере развертывания боевых действий число военнопленных увеличивалось, и их размещение вызывало серьезные проблемы для британских властей. Это стало особенно актуально после капитуляции генерала П.А.Кронье и примерно 4 000 бюргеров при Паардеберге. Охрана и обеспечение крупных лагерей при ведении войны на обширных территориях приводили лишь к невыносимой нагрузке на и без того перегруженные линии снабжения. Мало того, существовала вполне реальная опасность восстаний в окрестностях лагерей и опасность освобождения пленных. Решение проблемы было найдено британскими властями в отправке пленных за границу.

Первые "заморские" лагеря были открыты на острове Святой Елены. Корабль SS Milwaukee прибыл на остров Святой Елены 11 апреля 1900 года с 514 военнопленными на борту. Это была первая партия из примерно 5 000 пленных, размещенных в двух лагерях на острове, а именно в Бродботтоме и Дедвуде. Шесть партий военнопленных из Южной Африки были высажены на Бермудских островах в период с 28 июня 1901 года по 16 января 1902 года. Лагеря были расположены на островах близ лагуны Грейт-Саунд, а именно:
Бертс (400 человек);
Даррелла (1 100 человек);
Хокинс (1 300 человек);
Хинсон (120 человек);
Морганс (850 человек);
вулкан Такерс (800 человек).
Первая партия пленных прибыла на о.Цейлон 9 августа 1900 года, за ней последовали и другие, пока не высадилось около 5 000 чел. Дияталава был главным лагерем. Гора Лавиния была лагерем для выздоравливающих, а склонных к побегам и непримиримых размещали в Рагаме. В сентябре 1901 года в Уругасманхандии был открыт лагерь для условно-досрочно освобожденных из плена. Хамбантота также был лагерем для условно-досрочно освобожденных.
Лагеря были созданы и в Индии в следующих местах:
Аботтабад;
Ахмеднагар;
Беллари;
Бхим Тал;
Дагшай и Солон;
форт Говиндгарх;
Кейти-Нилгирис;
Сатара;
Шахджаханпур;
Сиалкот;
Трихинополия;
Умбала;
Верхняя Топа.
Молодой ополченец Жубер Рейтц выразил чувство горя и тоски примерно 26 000 военнопленных буров, которые были отправлены в лагеря, форты и места содержания в Натале, на побережье Кейптауна, на острове Св. Елены, Бермудских островах, Цейлоне (Шри-Ланка) и в Индии в годы войны в следующем стихотворении:
Прожектор.
Когда прожектор с канонерки
Мою палатку освещал,
В счастливых снах, столь кратких, редких,
Я дом и Родину видал.
В стране, где я на свет явился,
Где так недолго мир вкушал,
Где за родных, за землю бился,
Лишь мой свободный дух витал.
И каждым утром пробужденье
Готовило один ответ
На это сонное виденье:
"Ты пленный. Здесь свободы нет".
Но словно скудной пайки крохи
Я с тщательностью собирал
О милой горестные вздохи,
Далеких кораблей сигнал,
И образы друзей ушедших -
С рассудком мрачная игра...
Пока прожектор канонерки
Вновь не отправит день в "вчера".
(авториз. перевод М.Кожемякин)

В особом положении находились в плену так называемые "капские мятежники". Это были колонисты, говорившие на языке африкаанс, из британской Капской колонии, которые присоединились к бурским силам из-за кровных и культурных связей. Они приехали, чтобы вступить во вторгшиеся бурские войска, со всей Капской колонии, например, из Крэдока, Граафф-Рейне, Сомерсет-Ист и Мидделбурга.
После захвата в плен британскими войсками их судили за государственную измену. Некоторые из них были казнены через повешение или расстрел, например:
Коммандант Йоханнес Лоттер 12 октября 1901 г.;
Вилли Лоу 23 ноября 1901 г.;
Гидеон Шиперс 18 января 1902 г. (не совсем верно, будущий коммандант Шиперс с юности служил в артиллерии Трансвааля, затем в войсках Оранжевой республики в регулярном звании капитана, он не расценивался британским судом как "изменник", а был расстрелян за убийство нескольких туземцев, шпионивших на англичан, выставление на линию огня британского пленного и т.п. - М.К.).

Некоторые приговоры были заменены пожизненным заключением на острове Хокинс, Бермудских островах и острове Святой Елены. На Бермудских островах "капские мятежники" работали в каменоломнях (этому эпизоду посвящен южно-африканский фильм Modder en Bloed, 2016). В январе 1903 года на Бермудских островах заседала Королевская комиссия, и их пожизненное заключение было сокращено.
Повстанцы вернулись в Южную Африку на борту корабля SS Sunda в 1903 году, чтобы дождаться своей окончательной участи. Они содержались в Токайской цитадели до тех пор, пока 22 марта 1903 года Парламентом Капской колонии не была объявлена всеобщая амнистия.

Источник: Южно-Африканское Военно-Историческое общество, Военно-Исторический журнал, Т. 11 No 3/4 - октябрь 1999 (Die Suid-Afrikaanse Krygshistoriese Vereniging, Military History Journal. Vol 11 No 3/4 - October 1999).
А.Я.Натан (A.J.Nathan). Бурские военнопленные на острове Святой Елены.
Во время Южноафриканской войны 1899–1902 годов британцы взяли в плен до 20 000 человек, в результате чего лагеря для военнопленных в Южной Африке были переполнены. Те лагеря, которые располагались в Капской колонии, также стали особенно уязвимыми для атак противника. Эти трудности повлияли на решение отправить пленных на Бермудские острова, в Индию, на Цейлон (современная Шри-Ланка) и на остров Святой Елены.
Бурский генерал Пьет Кронье был среди первого контингента из 514 человек, прибывшего на остров Святой Елены на борту войскового транспорта Milwaukee в сопровождении крейсера HMS Niobe. 27 февраля 1900 года Кронье сдался лорду Робертсу после сражения при Паардеберге. Иллюстрируя его прибытие на остров Святой Елены, журнал Punch изобразил бурского генерала, приветствующего призрак Наполеона словами: «Тот же враг, сир! Тот же результат!»

Перед прибытием пленных губернатор острова Святой Елены Р.А.Стерндейл опубликовал следующую прокламацию: «...Его Превосходительство выражает надежду, что население будет относиться к военнопленным с той учтивостью и вниманием, которые следует распространять на всех людей, храбро сражавшихся за то, что они считали делом своей страны, и поможет в предотвращении любой неподобающей демонстрации, которую могут предпринять отдельные лица».
Сначала ожидая резкости, грубости и недоброжелательности со стороны жителей, пленные поняли из прокламации, что вместо этого они могут рассчитывать на вежливость и уважение. Ни насмешек, ни грубых замечаний не было слышно из толпы островитян, собравшихся, чтобы увидеть, как они направляются в приготовленный для них лагерь Дедвуд.

Генерала Кронье и его жену, которой лорд Робертс разрешил сопровождать ее мужа, разместили в поместье «Кент-коттедж», а не в лагере, но они находились под сильной военной охраной, которая менялась каждый день. Сообщается, что генерал Кронье настаивал на том, чтобы его званию оказывали должное уважение и чтобы ему была предоставлена конная охрана. Поскольку на острове не было кавалерии, губернатор Стерндейл, который всегда делал все возможное, чтобы облегчить участь пленных, приказал нескольким солдатам из контингента добровольцев острова Святой Елены получить уроки верховой езды. Поскольку никто из них никогда раньше не ездил верхом и даже не сидел на лошади, неудивительно, что несколько занятий не превратили их в опытных кавалеристов. Как только они смогли сидеть в седле, не теряя равновесия во время рыси или галопа, отряд был отправлен в «Кент-коттедж», чтобы охранять и сопровождать генерала Кронье всякий раз, когда он отправлялся на прогулку верхом. Сразу после прибытия конной охраны генерал Кронье решил осмотреть лагерь бурских военнопленных на равнине Дедвуд, расположенный примерно в 10 км на холмистой местности. Он галопом ехал впереди, а эскорт следовал за ним. По прибытии в лагерь охранники спешились, пока генерал проводил осмотр.
Когда генерал Кронье был готов вернуться в «Кент-коттедж», он снова сел на лошадь и был готов пуститься в обратный путь, но возникла неловкая ситуация. Ни один из охранников не смог сесть на лошадь, держа в руках винтовку. Вдобавок к их унижению, сотни буров, большинство из которых были опытными наездниками, осыпали их насмешками и издевательскими советами. Комическая ситуация получила дальнейшее развитие, когда генерал Кронье пришел на помощь своим конвоирам, приказав некоторым пленным подержать винтовки охранников, пока другие помогали им взгромоздиться в седла. Под сердечные аплодисменты генерал покинул лагерь в сопровождении своей конной охраны.

Среди заключенных лагеря Дедвуд было несколько мастеров. 10 мая 1900 года в течение пяти дней проходила выставка, на которой были представлены модели тележек, резных шкатулок, трубок, тростей и т.д., изготовленные с использованием подручных инструментов (столовые ножи в качестве пил, зонтичная проволока в качестве лобзиков, каменные молотки и т д.).
Учитывая изоляцию острова Святой Елены, окруженного тысячами квадратных километров океана, побег был практически невозможен. Тем не менее, 2 февраля 1901 года четверо заключенных, в том числе коммандант Сарел Элофф, внук президента Пауля Крюгера, предприняли решительную попытку уплыть из гавани Сэнди-Бэй. Собрав необходимое количество провизии, четверо мужчин захватили рыбацкую лодку, чтобы спастись морем. Однако рыбаки сняли весла и, несмотря на завязавшуюся борьбу, сумели их удержать. Беглецы забрались в лодку и вырвали доски обшивки, намереваясь использовать их как весла. Обнаружив, что они бесполезны, пленные вернулись на берег и тщетно пытались подкупить рыбаков, предложив им хорошую сумму в обмен на лодку и весла. Тем временем был отправлен гонец, чтобы сообщить о происшествии, и вскоре после рассвета из лагеря Дедвуд прибыла охрана, чтобы арестовать беглецов.
Еще одну попытку побега предприняли двое французов из числа военнопленных. Купаясь на пляже залива Руперта, они попытались доплыть до стоящего на якоре корабля. Попытка была замечена охраной, на них были направлены винтовки, и им было сделано предупреждение, после чего один повернулся и поплыл обратно в залив Руперта, в то время как другой доплыл до пристани в Джеймстауне только для того, чтобы его сопроводили обратно в лагерь.

В 1901 году в Южной Африке произошла вспышка бубонной чумы. Все корабли, прибывающие на остров Святой Елены из Кейптауна, находились тогда под строгими карантинными правилами. Ни одному пассажиру, кроме тех, кто направлялся на остров и сразу помещался в карантин, не было разрешено сойти на берег, не было выгружено ни одного груза, не принимались почтовые посылки, что привело к серьезным потерям в торговле.
Несмотря на огромные шансы провала, двое пленных не смогли устоять перед соблазном очередной попытки побега. Переплыв от пристани в Джеймстауне к мореходной яхте Phoebe, они подняли паруса и сумели ускользнуть незамеченными. Лодку не заметили до следующего утра, но затем она была обнаружена с сигнальной станции на Лестничном холме. За беглецами был отправлен паровой катер Beagle. Привлеченный к суду, один из пленных заявил, что у него не было намерения украсть лодку, он просто хотел сбежать с острова! Его оштрафовали на 5 фунтов стерлингов, которые заплатили его сокамерники, и отправили обратно в лагерь.
Лагерь буров на Дедвуд-Плейн был окружен тремя отдельными заборами из колючей проволоки и охранялся снаружи патрулирующими солдатами. В целом проблем не было, но, как и в большинстве сообществ, где мужчины содержатся в замкнутом пространстве, неизбежно появились конфликты. Обычно пленные улаживали свои разногласия между собой, но иногда о таких случаях сообщали британскому коменданту, и тогда главарей противоборствующих группировок на какое-то время заключали в Хай-Нолл, большой форт, одиноко стоявший на вершине холма.
Время от времени возникали серьезные проблемы между пленными и охраной. Например, в одну субботнюю ночь в начале 1901 года часовой застрелил пленного. После этого в Военном суде выяснилось, что в течение некоторого времени пленные забрасывали часовых камнями, палками, консервными банками и другими метательными снарядами, и что при этом один из них попал в лицо стрелявшему.

Устав делить палатки, некоторые заключенные накопили немного денег и построили утлые хижины из спаянных между собой банок с парафином, обшитые деревом или тканью. Коммандантам было разрешено жить за пределами лагеря в сравнительной свободе, с небольшими ограничениями на их передвижения.

В 1902 году в лагере произошла серьезная вспышка кишечной лихорадки, причина которой остается неясной по сей день. Поскольку неполадок с водоснабжением не было обнаружено, был сделан вывод, что болезнь была занесена на остров последней группой прибывших пленных. Было привлечено несколько военных сестер милосердия, организована дополнительная медицинская помощь, и лихорадка, вызвавшая множество смертей, постепенно пошла на убыль.
Со временем многие заключенные представили британскому коменданту петицию, подписанную своими именами, в которой заявили, что выступают за мирное завершение конфликта с Великобританией. Это вызвало такую ожесточенность среди тех, кто был верен делу буров, что власти были вынуждены сформировать еще один лагерь, который назывался Лагерем мира или №2. Позже генерал Кронье сам отправился в резиденцию губернатора и принес присягу на верность. Его охрана осталась с ним и дальше по его просьбе, так как многие пленные были на него обижены. Наконец, 22 августа 1902 года он покинул остров Святой Елены и направился в Кейптаун вместе с 994 другими пленными на транспорте Tagus.
Многие инциденты отображали в целом благожелательные взаимоотношения, существовавшие между пленными, местным населением и военнослужащими. Типичным примером этого было следующее обращение, направленное немецкими добровольцами-военнопленными губернатору перед отъездом с острова:
«Ваше Превосходительство! Узнав, что мир провозглашен и военнопленные скоро покинут остров, хотим выразить нашу сердечную благодарность за доброту и внимание, проявленное к военнопленным. Доброта, проявленная всеми жителями острова, за немногими исключениями, — это факт, который мы будем долго помнить и лелеять, как яркую искру, просиявшую в мрачные дни плена на острове Святой Елены».
Тем не менее, лишения и тяготы плена, в особенности спартанские условия проживания в легких палатках в любую погоду, постоянный недостаток питания, особенно белковой и витаминизированной свежей пищи, и серьезные упущения при организации медицинского обслуживания не оставили, пожалуй, ни одного узника лагерей для военнопленных на Святой Елене не ослабленным болезнями и недоеданием на момент освобождения и повлекли целый ряд смертей. Бурское кладбище находится в лесистой и самой живописной части острова, но на чрезвычайно крутой возвышенности. В 1913 году правительство Британского Союза прислало два гранитных памятника, которые были установлены у подножия склона, на котором находились могилы.

На них написаны имена всех погибших, включая их возраст, который колебался от шестнадцати до шестидесяти одного года.
_________________________________________________Перевод с англ. яз.

БРИТАНСКИЕ КОНЦЕНТРАЦИОННЫЕ ЛАГЕРЯ И РЕПРЕССИИ ДЛЯ ТУЗЕМЦЕВ.
Значительная часть чернокожего населения Трансвааля и Оранжевой республики в ходе войны сохранила лояльность бурам, и жестоко поплатилась за это. Английские репрессии против туземцев, вопреки громогласным заявлениям имперских пропагандистов о "равенстве британских законов для всех", носили столь же неизбирательный характер, как и расстрелы бурскими ополченцами "кафров-лазутчиков".
Жестоко пострадали народ тсвана, воины которого сражались на стороне буров при осаде Мафекинга, и народ тсонга, "попавший под раздачу" за близкое родство с ним. По сведениям британских очевидцев, "пять, шесть или даже семь сотен мужчин" были расстреляны без выяснения, воевали они за буров, или нет. Руководивший расправой британский военный разведчик капитан Альфред Тейлор получил следующую характеристику из уст своего сослуживца лейтенанта Джорджа Виттона: "Что касается местных племен, у него были развязаны руки, и он имел абсолютную власть над жизнью и смертью; они знали и боялись его от Замбези до Спелонкена, и называли его Булала, что означает убивать, умерщвлять".

"Кафра"-слугу, сохранившего верность своим бурским хозяевам, также ждала пуля из "Ли-Метфорда" или револьвера. Британские авторы обращаются с цифрами убитых войсками империи туземцев так же небрежно, как их предки в "хаки" обращались с черными жизнями. Погибших среди "лояльного бурам" негритянского населения они определяют приблизительно: около 20 тыс. человек. Большая часть этих малоизвестных жертв Англо-Бурской войны были выморены "офицерами и джентльменами" в концентрационных лагерях, которые стыдливо именовались "лагерями беженцев".
Свидетельствует современная южноафриканская историография: "В Трансваале и Оранжевом Свободном государстве британская кампания «выжженной земли» уничтожила средства к существованию многих тысяч чернокожих. В 1901 году были созданы отдельные концентрационные лагеря для чернокожих для размещения тех, кто был изгнан с земли. Большинство из заключенных были выходцами с бурских ферм, где они проживали в качестве наемных работников, арендаторов или издольщиков.
Целые поселки и даже миссионерские станции были превращены в концентрационные лагеря. К концу войны в 66 лагерях по всей территории Южной Африки проживало около 115 000 чернокожих. Расходы на содержание лагерей для белых заключенных были намного выше, чем расходы на лагеря для черных, где узникам приходилось строить себе хижины из подручных материалов и пытаться выращивать овощи для своего пропитания на крайне ограниченном пространстве. Менее трети чернокожих заключенных были обеспечены пайками. В этих лагерях людей фактически морили голодом. Поэтому у большинства чернокожих мужчин не было другого выбора, кроме как пойти на самую тяжелую и грязную работу в интересах Британской армии, чтобы выжить. К апрелю 1902 года в Британской армии работало более 13 000 беженцев из концентрационных лагерей. В результате лагеря были заполнены в основном женщинами, детьми, стариками и немощными.

Чернокожие в концентрационных лагерях не получали достаточного питания и должной медицинской помощи, что привело к гибели многих людей. Работающие были вынуждены платить за еду. Источники воды часто были загрязнены, а условия, в которых содержались заключенные, были ужасающими, что привело к тысячам смертей от дизентерии, брюшного тифа и диареи.
Число погибших в конце войны в концентрационных лагерях для черных составило 14 154 человека, но считается, что фактическое число было значительно выше. Большинство смертей имели место среди детей.
После войны лагеря для черных оставались под военным контролем даже после того, как лагеря для белых были переданы под гражданский контроль" (Role of Black people in the South African War. sahistory.org.za. SA History Online. 31 March 2011).
Таковы были в суровой действительности "благодеяния британской цивилизации" для туземцев в Южной Африке.
_____________________________________________________Михаил Кожемякин.

Рисунки красноармейца Валерия Вахромеева, попавшего в плен летом 1941 и прошедшего через несколько гитлеровских лагерей для военнопленных вплоть до удачного побега в 1944 г., и немецкого военнопленного с инициалами E.F. Sch., занятого на лесозаготовках в Онтарио, Канада.

КРАСНОАРМЕЕЦ В ГИТЛЕРОВСКИХ ЛАГЕРЯХ.
Красноармеец Вахромеев Валерий Николаевич, призывавшийся в апреле 1941 г. Кировским РВК г. Москвы, сын участника Первой мировой, профессиональный спортсмен и человек авантюрного склада, встретил начало Великой Отечественной войны в учебном подразделении близ Проскурова, УССР (ныне Хмельницкий). После ожесточенных боев первой недели войны с остатками своей части он попал в окружение и при попытке с несколькими товарищами выйти к своим, 10 или 11 июля 1941 г. был выдан гитлеровцам местным жителем. Пройдя через различные немецкие лагеря в самый страшный для советских военнопленных период лета осени 1941 г., красноармеец Вахромеев оказался в Stalag XII A в Германии, где он находился дольше всего.  О пребывании в немецком плену он оставил карандашные зарисовки, большинство из которых относятся к периоду содержания в Stalag XII A.

Благодаря большой физической силе и выносливости он смог не только пережить "выморочную" первую лагерную зиму, но и создал небольшую группу единомышленников для побега. 5 мая 1942 г. Валерий Вахромеев с двумя друзьями сумели вырваться на свободу. Им удалось пробраться в соседнюю Францию, откуда с помощью французских патриотов они перешли границу в нейтральную Швейцарию. В швейцарских лагерях для интернированных Вахромеев пробыл до осени 1944 г., когда снова бежал оттуда во Францию. Там, по одним данным, вступил в ряды партизан-"маки", по другим - встретил войска Союзников. В СССР он репатриировался в конце 1945 г. и, пройдя проверку органами безопасности, был демобилизован.
Книгу воспоминаний "Выжить и вернуться" В.Н. Вахромеев начал писать в 1970-е гг., но в печать она пошла только в год его смерти, в 2010. Несмотря на ряд спорных моментов (например, об "одной винтовке на троих" - это в кадровой части Красной Армии, дислоцированной близ госграницы - не верится!!), мемуары В.Н. Вахромеева содержат интереснейший материал о войне и плене, а его рисунки - живой взгляд современника на трагедию советских военнопленных.

ГИТЛЕРОВЕЦ НА КАНАДСКОМ "ЛЕСОПОВАЛЕ".
"По состоянию на апрель 1946 года почти 9000 немецких военнопленных, моряков торгового флота и интернированных гражданских лиц были заняты на лесозаготовках в Онтарио, Канада. Еще сотни, если не тысячи, провели некоторое время в лагерях в этих лесных массивах в период с июля 1943 по июль 1946 года. Большинство этих лагерей находились в ведении крупных целлюлозно-бумажных компаний, в том числе Abitibi Power & Paper Co., Ontario-Minnesota Pulp & Paper Co., Great Lakes Paper Co., Nipigon Lake Timber Co. и Pulpwood Supply Co., которые нанимали военнопленных по соглашению с Министерством труда Канады. Заключенных переводили в эти отдаленные районы из более крупных лагерей для военнопленных и интернированных, таких как лагеря №132 в Медисин-Хат или №133 в Летбридже. За работу на заготовках древесины они получали 0,50 доллара в день... Работа в лесу имела свои преимущества, а именно жизнь в относительной свободе из-за отсутствия заборов из колючей проволоки и сторожевых вышек...

Один военнопленный, известный только по инициалам E.F. Sch., задокументировал жизнь в лагере в лесах Онтарио в серии из восемнадцати карикатур. Хотя его личность неизвестна, E.F. Sch., вероятно, работал на Pigeon Timber Co. в одном из лагерей к северу от Нейса.
Источник: https://powsincanada.ca/2022/08/23/a-day-in-the-life-of-a-pow-woodcutter/
(Создавая немецким военнопленным и интернированным, которые начали прибывать c июля 1940 г., почти "санаторный" режим содержания, правительство Доминиона Канада преследовало практическую цель: получить "взаимность" со стороны нацистской Германии. Когда произошло самое крупное пленение гитлеровцами канадских военнослужащих - в августе 1942 г. при неудачной попытке десанта в Дьеп были захвачены 1 948 канадцев, многие ранеными - немцы были прекрасно осведомлены о деликатном обращении с их пленными в Канаде. Тем не менее, канадские солдаты с первых часов в плену столкнулись с целым букетом нарушений "гансами" Женевской конвенции - от расстрелов за неподчинение конвоирам до связывания по рукам и ногам. В целом условия для военнопленных Британского Содружества в немецком плену, особенно для "элитных" категорий типа летчиков и офицеров, были несравнимо лучше, чем у советских военнопленных, но не шли в сравнение с благоустроенными канадскими "пансионатами для гитлеровцев".

К фото - Наглые, самоуверенные, отлично обеспеченные, немцы вели себя в канадском плену, как им заблагорассудится. Даже за открытый мятеж в лагере Боуманвилль 10-12 октября 1942 г. не последовало реальных наказаний. Канада фактически позволяла немцам безответно "бить в свои ворота".

Итак, рисунки нацистского туриста военнопленного E.F. Sch. об одном дне пребывания на курорте "лесоповале" в Онтарио:

Алиса Орловски родилась в Берлине в 1903 году. После нападения Гитлера на СССР 38-летняя Орловски стала надзирательницей в лагере Равенсбрюк.

В октябре 1942 году за успехи по службе ее перевели в лагерь Майданек, где ей было суждено стать одной из самых зверских нацистских надзирательниц. Она отвечала, за формирование колонн, отправляемых в газовые камеры. Выжившие заключенные рассказывали, что перед тем как в душегубку закрывали дверь, Орловски бросала поверх людских голов маленьких детей. Вскоре это существо доросло до должности начальницы сортировки. Под ее руководством узницы разбирали отобранное у прибывших в лагерь золото, камни, валюту и разную мелочевку: обувь, игрушки, очки.

Когда под ударом советских войск и неотвратимо надвигающейся расплаты лагерь эвакуировали в Плашов, Орловски начала систематически избивать заключенных женщин хлыстом. Комендант лагеря, видя такое рвение по службе, доверил садистке хранение «расстрельного архива».

В Освенциме она вместе с другими эсэсовками сопровождала узниц по этапу в город Водзислав-Слёнски. Потом выжившие заключенные назовут этот путь «Маршем смерти». Предчувствуя скорый конец, Алиса в корне изменила отношение к измученным страхом, холодом и голодом женщинам, она как могла старалась облегчить их участь.

В 1945 году Орловски задержали советские солдаты, и передали надзирательницу польским властям. В 1947 году ее судили в Освенциме и приговорили к 15 годам. Однако в 1957 году Орловски за образцовое поведение досрочно вышла на свободу.

В 1975 году ее вновь арестовали и привлекли к суду, правда до приговора она не дожила скончавшись во время слушания дела. На момент смерти военной преступнице было 73 года.