«Я делаю это ради людей. Я люблю людей. Я человек».
Кушетка вряд ли бы выдержала растущее тело, поэтому Андрей сел прямо на пол перед объёмными ящиками трансформирующей аппаратуры. Монотонно раскачиваясь вперёд-назад, Андрей одними губами повторял свою несложную мантру. Он обязан был запомнить эти слова, свои последние слова. Наверное, со стороны это выглядело странно, а может, даже смешно, хотя кому придёт в голову смеяться над медиатором Департамента дальней космической разведки? Люди, чей геном создан пластичным для множественных трансформаций организма, в обществе вызывали разные эмоции, но точно не смех.
Слух уже обострился, поэтому появление в каюте посетителя сюрпризом не стало. С едва заметным шипением дверь за спиной открылась, впуская незваного гостя. Кто он, смельчак или дурак? Плевать. Ему же хуже — видеть себя со стороны даже Андрей сейчас не хотел. К его телу тянулись десятки шлангов, трубочек и проводов. Аппаратура шипела и пищала, отмеряя необходимые для роста тела питательные инъекции.
— Твою ж мать! — раздался испуганный голос.
Андрей, не оборачиваясь, улыбнулся. Процесс перестроения организма только начался, но метаморфозы уже стали заметны даже в тусклом свете дежурных ламп. Медиатор прибавил в весе и росте, став похожим на большую лысую гориллу. Позвоночник покрыл роговой панцирь, такие же костные пластинки клочками нарастали по всему телу, стремясь создать мощный внешний скелет. Под мышками выступили уродливые крючковатые отростки, которые в ближайшее время станут второй парой рук.
— Не думал, что вы уже приступили, — брезгливо пробормотал гость, так и не решаясь пройти в каюту. — Я руководитель станции Гордеев. Примчался сразу, как узнал о вашем прибытии. Почему без предупреждения?
— Это могло что-то изменить? — прошипел Андрей. Говорить становилось сложнее — мутирующие голосовые связки издавали хрипло-шипящий свист, лишь отдалённо напоминающий человеческую речь.
— Если честно, когда я запрашивал помощь, рассчитывал не на вас, — недовольно продолжил Гордеев.
— Вы ждали десантников и танки?
— Ну уж точно не парламентёра.
— Человечество давно перешагнуло ту фазу развития, когда конкистадоры резали головы индейцам за табак и золото. Мы здесь в гостях. Мы должны договариваться.
— И тем не менее считаю ваше вмешательство лишним. Договариваться там не с кем.
— Ваше мнение уже значения не имеет. Информация дошла до Департамента. Решение принято. Моя задача — разобраться в ситуации и принять меры.
— То есть ваш визит — официальная инспекция?
— Именно.
— Где же тогда ваша группа?
— Не волнуйтесь, будет. Насколько я понимаю, у вас возникли проблемы с местной фауной?
— Да это просто тупые и агрессивные животные! Тем более, их осталось несколько штук.
— Несколько штук, — задумчиво кивнул Андрей. — А остальные куда делись?
— Ушли, как только мы начали разработку. Отчёты ксенозоологов направлялись в Департамент. Остались только бешеные или больные. Я искренне не понимаю, чем мне может помочь специалист, — Гордеев замялся, словно подбирая слово, — по установлению контактов?
— А я прилетел не вам помогать. Я делаю это ради людей. Я люблю людей. Я человек.
— Простите что?
— Я медиатор, выстраиваю мосты между людьми и иными формами жизни.
— Да я за месяц потерял три буровые установки! — повысил голос Гордеев. — План отгрузки сорван! Рабочие отказываются спускаться в шахты! Времени нет совсем! А вы тут со своими мостами! Сколько на это уйдёт? День? Месяц? Год? Мне нужно решать проблему с этими тварями, а не подход к ним искать! У меня тоже начальство есть. И оно с меня не слезет, пока добыча не выйдет на плановый уровень!
— Вам предписано прекратить добычу до окончания моей работы.
— Да с чем вы собираетесь работать? Вы понимаете, что этих тварей не зря назвали ледяными дьяволами? Это чудовищная помесь медведя и гориллы?
— Я разберусь. Если вы правы — решу вопрос.
***
«Я делаю это ради людей. Я люблю людей. Я человек».
Теперь эти слова, словно маяк в тёмной бездне изменённого сознания, должны были сохранить человека в новом Андрее. Коридоры станции не предназначались для столь крупных существ — добираться до шлюза пришлось по-обезьяньи, согнувшись и опираясь на обе пары лап. Крупные рога норовили зацепить потолочные панели освещения. Вид у Андрея стал действительно ужасающий. Заметив его, техник дежурной смены шлюзового отсека буквально вжался в стену, стараясь не шевелиться. Скорее всего, бедолага даже перекрестился, когда тяжёлая створка закрылась за Андреем. Медиатора эти люди уже не интересовали. Андрей хотел скорее уйти, забыть запах страха и презрения, которым пропитана станция.
Мороз подарил облегчение. Андрей поёжился, вернее, поёжился человек внутри. Того, кто хотел стать частью этого ледяного мира, холод не пугал. Бескрайняя ледяная пустыня на самом горизонте упиралась в клыки заснеженных скал. Сильный ветер гнал острые крупные снежинки. Такие с лёгкостью изрезали бы человека. Но скрытая под космами серого меха костяная броня Андрея позволяла ему не обращать внимания на такие мелочи. Этот мир не для людей. Андрей с нескрываемым удовольствием издал утробный рык и помчался к горам. Когтистые лапы крепко впивались в глянцевую поверхность льда, разряженный морозный воздух дурманил разум. Андрей бежал, наслаждаясь свободой. Он был дома.
Окончательно забыть о людях мешали два назойливых дрона, следящие за Андреем от самой станции. Эти упитанные металлические птицы жужжали над головой, не выпуская медиатора из вида. Они воняли металлом и чем-то химически-едким, от них буквально разило опасностью.
«Я делаю это ради людей. Я люблю людей. Я человек».
Напасть на след дьявола оказалось несложно. Буквально в паре километров от станции на ледяной поверхности планеты стали встречаться отметины острых когтей. Судя по всему, зверь часто приходил сюда, наблюдая за людьми. У подножья гор Андрей наткнулся на брошенный людьми рудник. Присыпанные снегом, замершие исполины буровых машин и мрачные прямоугольники пустующих бытовок создавали трагичную скульптурную композицию в память о человеческой самоуверенности и наглости. На большей части техники зияли рваные раны, оставленные могучими когтями дьявола. Андрей мысленно нахмурился — видимо, зверюга и правда взбесилась. Новое естество медиатора тут же отозвалось протестом — теперь он стал ближе к зверю, нежели к людям, и мысль о необходимости умерщвления себе подобного больно резанула сознание.
«Я делаю это ради людей. Я люблю людей. Я человек».
На краю свежего карьера застыла исполинская туша роторного экскаватора. Андрей обогнул безжизненную машину, взобрался на высокий отвал выработки и, опершись всеми четырьмя верхними лапами о разбросанные булыжники, сел на корточки. Присутствие дьявола ощутилось мгновенно и так отчётливо, словно Андрей увидел его. Казалось, даже воздух задрожал от напряжения. Из полузаваленной пещеры справа раздался приглушённый рык. Медиатор инстинктивно зашипел в ответ. Шерсть на теле Андрея вздыбилась, обнажая острые костяные шипы по всему телу.
Из-за огромного валуна показалась морда противника. Андрей замер под тоскливым взглядом двух немигающих рубиновых глаз. Его будто окатило тёплой волной. В изменённой душе одновременно проснулись надежда и сомнение, интерес и страх. Но это были не его эмоции — Андрей ощущал дьявола. Не переставая рычать, зверь осторожно вышел из укрытия. Особь, оказавшаяся заметно крупнее Андрея, выглядела побитой: один рог сломан, а серая шерсть покрыта бурыми пятнами подпалин. Принюхиваясь и потряхивая лапами, противник по большой дуге осторожно обходил Андрея. Медиатор пошёл в противоположную сторону, стараясь повторять движения зверя. В какой-то момент Андрею показалось, что ему удалось настроиться и почувствовать это странное животное, по крайней мере, движения их казались синхронными, словно они много раз репетировали этот воинственный танец.
Дьявол схватился за огромный камень и взревел. Но угрозы Андрей не почувствовал, наоборот — зверь хотел предупредить его! О чём? Всё же Андрей не стал полноценной частью этого мира. Жужжащие в высоте дроны он заметил чуть позже дьявола. Наверное, он просто привык к технике и не придал парящим машинам значения. Зверь же проявил невероятную для своей комплекции ловкость, одним движением выскочив из укрытия. Андрей успел только сгруппироваться, готовясь к удару, но его не последовало. Оттолкнувшись от камней всеми шестью конечностями, дьявол бесшумно подпрыгнул на несколько метров. Зазевавшийся оператор дрона, наверное, сейчас разразился руганью на всех известных ему языках — металлическая птица оказалась слишком низко и была рассечена надвое острыми когтями.
Впервые за многие годы Андрей пожалел, что после трансформации лишился человеческого голоса. Он отчаянно закричал: «Стоять!», но из его зубастой пасти вырвался лишь яростный рёв. Андрей неистово размахивал лапами, пытаясь дать команду на отмену второму дрону. Оператор не понял его. Взметнувшись вверх, боевая машина открыла огонь. Несколько снарядов легли под ноги Андрею, отшвырнув его ударной волной на дно карьера.
«Я делаю это ради людей. Я люблю людей. Я человек».
Инстинкты нового тела побеждали в упорной борьбе с разумом, отодвигая куда-то в тень остатки человеческого сознания. Андрей выл, повторяя про себя свою мантру, а тело уже реагировало. Рывком вскочив на ноги, он бросился в укрытие. Прыгая от валуна к валуну, Андрей отметил, что оператор перепутал его с дьяволом. Теперь дрон целился именно в Андрея. А оставшийся без человеческого внимания зверь проворно взбирался по стреле экскаватора, подбираясь ближе к врагу. Разведя лапы, дьявол прыгнул к дрону. Но развязки Андрей не увидел — очередная порция снарядов вздыбила огромные осколки скалы прямо над ним. Андрей взвыл, дёрнувшись в отчаянной попытке уклониться, но острые камни завалили могучее тело.
***
«Я делаю это ради людей. Я люблю людей. Я человек».
Инстинкты проснулись раньше сознания, поэтому пришёл в себя Андрей уже на ногах. Приготовившись к рывку, он стоял у стены просторной пещеры. Уличный свет сюда не попадал, но в темноте дьяволы видели очень даже хорошо. Давешний зверь копошился на противоположной стороне пещеры, не обращая внимания на очнувшегося сородича. Человеческий разум тяжело уживался в новом теле, казалось, мысли стали вязкими и тягучими. Но всё же Андрей осознал, что зверь спас его, вытащил из-под завала и принёс в свою… А что это? Нора? Берлога? Гнездо?
Осмотревшись, Андрей понял, что пещера значительно больше, чем показалась сначала. В стенах зияли большие ниши правильной формы, из которых выступали массивные ледяные кубы. Под бирюзовой поверхностью скрывалось что-то тёмное, что-то, от чего веяло лютой тоской. Андрей сделал несколько осторожных шагов к ближайшему кубу. Сквозь ледяной глянец проступили очертания знакомого силуэта: рога и крупное четырёхрукое тело. Ноющая тоска в душе́ сменилась жгучей горечью. С небольшим запозданием среагировал и человеческий разум — кладбище.
Андрей не считал сколько их, он просто знал, чувствовал — много, очень. И в каждом погребён один из тех, кого люди называют дьяволами. Спасший медиатора зверь с тихим скрежетом водил когтем по поверхности одного из саркофагов, оставляя на ледяной поверхности замысловатый узор. Сомнений уже не оставалось: зверь совершал ритуал — погребальный или поминальный обряд.
Безумная волна жалости и сочувствия захлестнула Андрея. Поддавшись порыву, он шагнул к противнику. Не отвлекаясь от своего занятия, зверь угрожающе зарычал, как бы обозначая границы дозволенного чужаку. Андрей поднял лапы, стараясь изобразить миролюбие, и сделал ещё один короткий шаг. Перед глазами мелькали десятки статичных картинок, словно кто-то транслировал слайды прямо в его сознание. Андрей упал на пол, скребя когтями по камням, он старался обуздать поток чужих мыслей. Зверь показывал ему подземное селение, множество ледяных дьяволов, их охоту на глубокоземных насекомых, напоминающих гигантских тараканов. Сменяясь с невероятной скоростью, картинки примитивной, но вполне разумной жизни несли тепло и радость, до тех пор, пока на них не появились люди. Эти злобные и агрессивные существа бурили землю, сотрясая и разрушая дома дьяволов. Теперь Андрея охватили страх, гнев и отчаяние. Некоторые аборигены бежали, но большинство осталось, ведь в глубине, там, куда стремились люди, вызревали яйца с малышами пещерного народа. Очень по-человечески Андрей ощутил ледяную пустоту ужаса внутри, осознав, что сотворили люди на этой планете.
Коммуникация в обществе дьяволов строилась на трансляции мыслей, густо приправленных эмоциями. И непонятно, что было для них более информативно — картинки или сопровождающие их чувства. Построить полноценный диалог, общаясь мыслеобразами, оказалось непросто, а уж спорить практически невозможно. Да, собственно, и не хотелось. Зверь вернулся к своему занятию у саркофага, напоследок показав Андрею картинку желаемого будущего — пожираемую огнём станцию. Впитав ту горечь и ненависть, которые червями грызли душу аборигена, Андрей балансировал на грани полной потери человеческого. Уже не веря самому себе, он с упорством фанатика твердил мантру.
***
«Я делаю это ради людей».
Теперь это казалось ложью. Зачем помогать тем, кто уничтожил твой дом? А именно домом казалась Андрею эта холодная, но такая родная планета. Или всё-таки его дом не здесь?
Оставляя за собой снежные клубы, медиатор мчался по ледяной пустыне. Едва на горизонте возникли тёмные силуэты куполов станции, чуткий слух уловил запуск дронов. Гордеев собирался сохранить свою мерзкую тайну. И там, в карьере, Андрея атаковали вовсе не по ошибке. Смерть медиатора — хороший повод представить дьяволов дикими и опасными тварями. Это же оправдает и их уничтожение.
«Я люблю людей».
Как любить убийц? Андрей ненавидел их. Человеческие знания и навыки, кратно усиленные мощью зверя, творили чудеса. Пара боевых дронов не смогла остановить разъярённого дьявола, как не стала преградой и массивная створка ворот. Вездеход с мощным горнопроходческим резаком оказался слишком неповоротлив, чтобы тягаться с Андреем.
«Я человек».
Отождествление себя с людьми показалось отвратительным. Он не хотел иметь ничего общего с ними. Но что-то будто кольнуло взбунтовавшееся сознание, что-то неуловимое, но очень важное. Затуманенный разум назначил начальника станции квинтэссенцией зла. Кроме створок шлюза, Андрею больше никто не мешал. Круша немногочисленную мебель и сбивая рогами осветительные панели, зверь добрался до кабинета Гордеева. Жалкий, от ужаса бьющийся в истерике, начальник станции рыдал и молил, кричал и угрожал. Он больше не был высокомерным начальником, он больше не был человеком.
Вот оно! Мысли Андрея прояснились, словно с глаз сдёрнули вуаль. Гордеев — не человек! Зверь, демон, да кто угодно, но только не человек. Огромная когтистая лапа остановилась в сантиметре от лица Гордеева. «Убьёшь — станешь таким же!» — кричал человек в теле зверя. С глухим рыком Андрей придавил начальника станции к полу. Челнок со спецами Департамента уже на орбите, пусть они решают судьбу преступника, а медиатор свою работу выполнил.
«Я делаю это ради людей. Я люблю людей. Я человек».
